"Повелитель драконов" - читать интересную книгу автора (Функе Корнелия)

ПРОФЕССОР ВИЗЕНГРУНД РАССКАЗЫВАЕТ

Небо уже окрасилось розовым, когда Барнабас Визенгрунд вернулся в пещеру, неся в одной руке большую корзину, а в другой — помятую кастрюлю.

— Я решил состряпать вам кое-что, — сказал он. — На прощание. Я, конечно, не так хорошо готовлю, как моя жена, но кое-чему она меня научила. Жаль, что ее здесь нет и она не может с вами познакомиться. Она как раз специально занимается лесными кобольдами.

— У вас есть жена? — с любопытством спросил Бен. — А дети у вас тоже есть?

— Есть, — ответил профессор. — Дочь. Гиневер. Она примерно твоих лет. Сейчас у нее, к сожалению, школа, поэтому она не смогла поехать сюда со мной, а обычно мы ездим в исследовательские экспедиции все втроем. Дорогой дракон, — он бросил на пол пригоршню сухих листьев, — будь так добр, одолжи немного твоего голубого пламени.

Лунг выдохнул на листья язычок пламени. Профессор положил вокруг огня несколько камней и поставил на них свою кастрюлю.

— Я приготовил суп, — сказал он. — Гороховый суп со свежей мятой, излюбленное кушанье в этих краях. Я подумал, что кобольд, мальчик и худой, как спица, гомункулус наверняка ничего не имеют против горячего обеда перед путешествием. Драконам-то достаточно лунного света. Или меня неверно информировали?

— Верно, — Лунг тряхнул головой, положил морду на лапы и стал смотреть в огонь. — Нам ничего не нужно, кроме лунного света. Наша сила прибывает вместе с луной, но с ней же и убывает. В ночи новолуния у меня иногда не хватает сил даже выйти из пещеры.

— Ну, я надеюсь, что в путешествии с этим проблем не будет, — сказал профессор, помешивая свое варево в кастрюле. Серношерстка присела возле огня и нетерпеливо принюхивалась.

— Если эта штука сейчас не будет готова, — бормотала она, — я начну жевать вон те колючки, это уж точно, — в брюхе у нее при этом громко урчало.

— Лучше не надо, — ответил Барнабас Визенгрунд. — Во многих кактусах живут песочные люди. С ними шутки плохи. Кроме того, — он зачерпнул суп ложкой и попробовал, — еда почти готова. Я думаю, тебе понравится. Моя жена объясняла мне, что любят кобольды, — он обернулся к Бену:

— А у тебя есть семья? Я имею в виду, кроме Серношерстки и Лунга.

Бен покачал головой:

— Нет.

Профессор некоторое время задумчиво смотрел на него.

— Что ж, бывают вещи похуже, чем путешествовать в обществе кобольда и дракона, — сказал он наконец. — Правда?

Он порылся в своей корзине и извлек три миски, три столовые ложки и крошечную кофейную ложечку для Мухоножки.

— Но если тебе захочется пообщаться с людьми… м-м-м… — профессор смущенно почесал нос. — Я ведь даже имени твоего не знаю.

Мальчик улыбнулся.

— Бен, — ответил он. — Меня зовут Бен.

— Так вот, Бен, — профессор налил суп в миску и протянул ее Серношерстке, которая уже нетерпеливо облизывалась. — Если тебе однажды захочется пообщаться с людьми, приходи в гости ко мне и моей семье, — он полез в карман брюк, извлек помятую и слегка заляпанную визитную карточку и протянул Бену:

— Вот, это наш адрес. Мы могли бы очень интересно побеседовать о кобольдах и драконах. А может быть, твои друзья захотят даже прийти с тобой. Тебе наверняка понравится моя дочь. Она великолепно разбирается в феях, гораздо лучше, чем я.

— Спасибо, — запинаясь, сказал Бен. — Это очень любезно с вашей стороны, правда.

— Очень любезно? Почему это? — профессор подал ему миску с горячим супом. — Что же тут любезного? — он протянул Мухоножке кофейную ложечку. — Можно, ты будешь зачерпывать у Бена? У меня, к сожалению, только три миски.

Гомункулус кивнул и уселся Бену на руку. Барнабас Визенгрунд снова повернулся к Бену:

— Что же в моем приглашении любезного? Любезно будет, если ты его примешь. Ты приятный парень, а кроме того, после такого путешествия наверняка сможешь рассказать немало интересного. Так что с моей стороны настоящий эгоизм тебя приглашать, если вдуматься.

— Мы отвезем его к тебе, как только вернемся, — сказала Серношерстка, причмокивая. — Ах, лисички и маслята, до чего же вкусный суп!

— Тебе нравится? — профессор польщенно улыбнулся. — Ну, если так говорит маленькая кобольдиха, то, наверное, это правда. Погодите, надо еще посыпать туда немного свежей мяты. Вот, прошу!

— Мята! М-м-м! — Серношерстка закатила глаза. — Надо нам взять тебя с собой поваром, Барнабас!

— Я бы с удовольствием, — вздохнул профессор. — Но, к сожалению, у меня кружится голова на большой высоте, уж не говоря о полете. Кроме того, я скоро должен встретиться с семьей. Мы сядем на корабль и поплывем на поиски Пегаса, крылатого коня. Тем не менее ваше предложение — большая честь для меня, — он слегка поклонился, а потом налил и себе миску своего необыкновенно вкусного супа.

— Лунг рассказал, что, по вашему мнению, он притянул этого василиска, — сказал Бен. — Это правда?

— Боюсь, что да, — профессор Визенгрунд снова наполнил супом миску Бена и протянул ему лепешку хлеба. — Я совершенно убежден, что одно сказочное существо притягивает другое. Я думаю, что Лунг никогда не замечал этого потому, что рядом с ним всегда находится сказочное существо, а именно ты, дорогая Серношерстка. Но у большинства ваших сородичей сразу начинает чесаться шерсть, как только вы оказываетесь поблизости, так что любопытство будет неудержимо влечь их к вам.

— Обрадовал, ничего не скажешь! — пробормотала Серношерстка, с мрачным видом заглядывая в дымящуюся кастрюлю. — Горные гномы — это еще куда ни шло, но то, что вы тут рассказываете об этом вазелинске… — она озабоченно покачала головой. — Кто к нам заявится следующим номером?

— Ну… — очки Барнабаса Визенгрунда совсем запотели от пара, пока он помешивал суп. Он снял их со своего большого носа и протер. — Видишь ли, на этой планете не так уж много осталось сказочных существ. Большинство из них исчезли уже сотни лет назад. Но, к сожалению, выжить удалось как раз наименее приятным представителям этого племени. Так что, если ваше путешествие обещает быть еще долгим, готовьтесь к неприятным встречам.

— Профессор! — Бен доел последнюю ложку супа и поставил миску в оставшуюся от василиска серебряную пыль, все еще покрывавшую пол пещеры. — Вам не приходилось слышать про Подол неба?

Серношерстка толкнула Бена в бок. Лунг поднял голову. Мухоножка навострил уши.

— Приходилось, — ответил профессор, обтирая свою миску куском хлеба. — Подолом неба называют те известные по легендам горы, за которыми якобы лежит долина — родина драконов. Но это, собственно, почти все, что я о ней знаю.

— А что еще ты знаешь? — спросил Лунг.

— М-м-м… — Барнабас Визенгрунд наморщил лоб. — Подол неба, видимо, находится в Гималаях — это девять снежных вершин, почти одинаковой высоты, опоясывающие, словно защитное кольцо, сказочную долину. Мы с Витой — это моя жена — несколько лет назад хотели отправиться на ее поиски, но тут мы наткнулись на следы единорога. Так вышло, — он покачал головой. — Одна наша коллега, знаменитая Зибеида Халиб, попыталась тогда отыскать долину, но, к сожалению, безуспешно. Хотя никто на свете не знает о драконах больше, чем она, — профессор посмотрел на Лунга. — Вам, пожалуй, стоило бы ее посетить. Она сейчас в Пакистане. Если вы летите в Гималаи, это вам по пути.

— Ну, — Серношерстка жадно поглядела на дымящуюся кастрюлю, и Барнабас Визенгрунд поспешно налил ей еще миску супа, — о драконах Лунг и так все знает. Он ведь сам дракон.

Профессор улыбнулся:

— Это уж точно. Но ведь Лунг не может лететь, когда не светит луна, правда?

Серношерстка сморщила нос:

— Этого ни один дракон не может.

— Да, но разве это всегда так было? — сказал профессор. — Зибеида недавно писала мне, что она, как ей кажется, нашла кое-что, способное заменить силу лунного света. Хотя бы на короткое время. Она говорит об этом в очень таинственных выражениях. Конечно, доказать она ничего не может — она не знает ни одного дракона, на котором можно было бы попробовать ее средство.

Лунг, все время задумчиво глядевший на серебряную пыль, поднял голову.

— Это интересно, — сказал он. — Я с самого нашего вылета ломаю голову над тем, что будет, если мы долетим до высоких гор как раз к новолунию.

— В общем, как я сказал, — профессор пожал плечами, — Зибеида что-то нашла, но подробностей она мне не сообщила. Она живет сейчас в деревне на побережье Аравийского моря, неподалеку от устья Инда. Кроме исследований о лунном свете, она разбирается там в одной истории, которая, как говорят, произошла в окрестностях этой деревни более ста пятидесяти лет назад.

— Это история о драконах? — спросил Бен.

— Ну конечно, — профессор улыбнулся. — О чем же еще? Зибеида — специалист по драконам. Речь идет, насколько мне известно, о целых стаях драконов.

— Стаи драконов? — недоверчиво повторил Лунг.

— Да, — кивнул Барнабас Визенгрунд. — Да. Некоторые люди в этой деревне утверждают, что еще их деды видели, как каждое полнолуние у побережья появлялись стаи драконов и купались в море. Пока не произошло загадочное событие, — профессор наморщил лоб. — Однажды ночью, примерно полтора столетия назад, из моря появилось чудовище и напало на одного из купавшихся драконов. По описанию это может быть только морской змей, но вот что странно: морские змеи и драконы — дальние родственники, и мне неизвестно ни единого случая, чтобы они нападали друг на друга. А это морское чудище, как я сказал, напало на драконов. И с тех пор они больше не появлялись. Зибеида подозревает, что они вернулись за Подол неба и больше уже не покидали своего убежища.

Лунг поднял голову.

— Они спрятались, — сказал он. — У драконов все истории о бегстве, преследованиях, укрытиях. Неужели нет других?

— Есть! — воскликнул профессор. — Как раз там, куда вы летите, дракон считается священным существом, приносящим счастье. Но если он появится на самом деле… — Визенгрунд покачал головой. — Не знаю, что скажут на это люди. Будь осторожен.

Дракон кивнул.

— Морских чудовищ нам бы тоже нужно остерегаться, — мрачно заметила Серношерстка.

— Ну, это было давно, — успокоил ее профессор. — И кроме этой истории, ничего подобного больше не случалось.

— А кроме того, это было никакое не морское чудовище, — пробормотал Мухоножка и тут же испуганно зажал себе рот рукой. Бен удивленно повернулся к нему:

— Что ты сказал?

— Нет-нет, ничего, — пролепетал Мухоножка. — Я просто хотел сказать, что… м-м-м… морских чудовищ наверняка уже не существует. Я это имел в виду.

— Ну, в этом я не так уверен, — сказал Барнабас Визенгрунд задумчиво. — Но если вас интересует эта история, вам действительно стоит лететь через Пакистан и заглянуть к Зибеиде. К тому же она, может быть, сумеет вам помочь перехитрить луну. Кто знает.

— Это было бы неплохо! — Бен посадил Мухоножку на пол, вскочил и выбежал из пещеры. Он снял со скалы карту Гильберта Серохвоста, которую разложил там для просушки. Она уже совсем высохла и слегка потрескивала, когда Бен разворачивал ее перед профессором.

— Вы не могли бы показать мне, где тут эта рыбацкая деревушка, в которой живет специалистка по драконам? — попросил он. Барнабас Визенгрунд в изумлении склонился над картой.

— Молодой человек, это потрясающая вещь! — сказал он. — Настоящий шедевр картографии. Кто вам ее дал?

— Одна крыса, — ответила Серношерстка. — Но особого проку нам от этой штуки пока не было.

— Ах вот как, одна крыса! — пробормотал профессор и еще ниже склонился над замечательным произведением Гильберта Серохвоста. — Да, я бы тоже не прочь заказать у нее карту. Очень интересны, например, места, отмеченные желтым. Некоторые из них мне известны. Что означает желтый цвет? Ага! — он посмотрел на поле карты. — Желтый: беда, опасность. Могу подтвердить, что так оно и есть. Видите? Вот, — он ткнул пальцем в карту, — мы находимся здесь. Все желтым-желто. Ваша карта должна была бы вас предостеречь от этой пещеры.

— Дело в том, что мы вообще не должны были здесь приземляться, — сказал Бен. — Прошлой ночью буря оттеснила нас на запад. Вот видите? — он показал на золотую линию, прочерченную Гильбертом Серохвостом. — Мы должны лететь по этому маршруту. Он ведь не проходит через ту деревню?

Барнабас Визенгрунд задумчиво покачал головой:

— Нет, но крюк не такой уж большой. Вам нужно будет отклониться от маршрута всего лишь на пару сотен километров к югу. На таком длинном пути разница небольшая. Правда, — профессор нахмурился, — в поисках Подола неба, как я уже сказал, Зибеида вам помочь не сможет — она сама его искала безрезультатно. Да, в этих поисках… — Барнабас Визенгрунд покачал головой, — в этих поисках вам, наверное, никто помочь не сможет. Подол неба — одна из величайших загадок этого мира.

— Ну, значит, придется нам обыскать его весь, — сказал Бен, складывая карту. — Облетим каждый уголок в Гималаях.

— Гималаи очень большие, мой мальчик, — заметил Барнабас Визенгрунд. — Ты даже представить себе не можешь, какие они большие, — он провел рукой по седым волосам и стал палочкой рисовать на серебряной пыли иероглифы. Один из них был похож на узкий глаз.

— Что он означает? — с любопытством спросил Бен.

— Этот? Он… — профессор резко выпрямился и посмотрел на дракона. Лунг удивленно ответил на его взгляд.

— В чем дело? — спросил Бен.

— Джинн! — воскликнул профессор. — Джинн с тысячей глаз.

— С тысячей? — пробормотала Серношерстка, облизывая миску. — Я не знаю никого, у кого было бы хотя бы три.

— Слушайте! — профессор взволнованно нагнулся вперед. — Вам ведь пока был один вред от того, что вы притягиваете другие сказочные существа, правда? Или, по крайней мере, никакого толку.

Дракон покачал головой.

— А что, если бы, — продолжал профессор, — вы притянули существо, которое помогло бы вам в ваших поисках?

— И это существо — джинн? — спросил Бен. — Из тех, что сидят в бутылке?

Профессор рассмеялся:

— Азиф вряд ли даст засадить себя в бутылку, мой мальчик. Он, видишь ли, очень могущественный джинн. Рассказывают, что он способен стать огромным, как луна, и крошечным, как песчинка. Кожа у него синяя, как вечернее небо. Она покрыта тысячью глаз, в которых отражается тысяча мест, какие есть на свете, и всякий раз, как Азиф моргает, в зеркале его зрачков отражается новая тысяча мест.

— Похоже, я предпочла бы никогда с ним не встречаться, — пробурчала Серношерстка. — И зачем нам его вызывать?

Профессор понизил голос:

— Потому что этот джинн знает ответы на все вопросы на свете.

— На все? — недоверчиво переспросил Бен. Барнабас Визенгрунд кивнул:

— Летите к нему и спросите, где находится Подол неба.

Трое друзей переглянулись. Мухоножка беспокойно ерзал у Бена на плече.

— А где мы его найдем? — спросил Лунг.

— Вам придется отклониться от маршрута, но я думаю, что дело того стоит, — профессор расправил карту Гильберта Серохвоста. — Вот. Вам нужно на нижнюю оконечность Аравийского полуострова, — он повел пальцем по карте:

— Если вы полетите вдоль шоссе, идущего по побережью Красного моря на юг вот до этого места, — он постучал ногтем по бумаге, — где оно заворачивает на восток, то вы окажетесь у ущелья Вади Юмаах. Оно такое узкое и глубокое, что на дне его солнце светит лишь четыре часа в день. И все же там внизу растут гигантские пальмы, а между отвесными скалистыми стенами струится река, даже в ту пору, когда вся вода в округе пересыхает под палящим солнцем. Там и живет Азиф, тысячеглазый джинн.

— А вы его когда-нибудь видели? — спросил Бен. Барнабас Визенгрунд с улыбкой покачал головой:

— Нет, мне он ни за что не покажется. Слишком мало я ему интересен. Но дракон… — он посмотрел на Лунга. — Дракон — это совсем другое дело. Лунг наверняка привлечет Азифа. А тебе, Бен, придется задать вопрос.

— Мне? — удивленно спросил Бен. Профессор кивнул:

— Тебе. Азиф отвечает на вопросы только в том случае, если выполнены три условия: первое: вопрос должен задавать человек. Второе: это должен быть вопрос, который джинну еще никогда не задавали, если у Азифа уже спрашивали что-то такое, спросивший на весь остаток жизни становится слугой джинна…

Лунг и Бен испуганно переглянулись.

— Третье, — продолжал профессор, — в вопросе должно быть семь слов, не больше и не меньше.

— Ну уж нет! — Серношерстка вскочила, яростно почесывая свой мех. — Нет, нет, нет, это все никуда не годится. Совершенно никуда. У меня чешется мех уже при одной мысли о встрече с тысячеглазым. По-моему, лучше нам просто лететь по маршруту, который нарисовала эта зазнайка крыса.

Лунг и Бен молчали.

— Да, да, ваша крыса… — профессор начал собирать миски и прочую посуду обратно в корзину. — Она тоже знает о джинне. Вади Юмаах она целиком закрасила на карте желтым. Знаете что? — сказал он среди наступившего молчания. — Серношерстка, наверное, права. Забудьте про джинна. Слишком уж опасное это знакомство.

Лунг хранил молчание.

— Вот еще! Летим к нему, — сказал Бен. — Я не боюсь. Спрашивать-то мне, правда? — он снова опустился на колени рядом с Барнабасом Визенгрундом и нагнулся над картой. — Покажите мне, пожалуйста, еще раз, где именно находится это ущелье, профессор.

Барнабас Визенгрунд вопросительно посмотрел сперва на мальчика, потом на Лунга и Серношерстку. Маленькая кобольдиха только плечами пожала.

— Он прав. Спрашивать ему, — сказала она. — А если этот джинн и вправду знает ответ, это сильно сократит нам поиски.

Дракон стоял и ничего не говорил. Только хвост его беспокойно ходил туда-сюда.

— Да ладно тебе, Лунг! — сказал Бен. — Не смотри так!

Дракон вздохнул:

— Почему мне нельзя спросить?

— Знаете что?! — воскликнула Серношерстка. — А пусть спрашивает гоменколосс! Он только размером поменьше, а так — самый настоящий человек. Этот джинн с тысячью глаз наверняка сам путается во всем, что он видит. Он примет его за человека. А если с вопросом будет что-нибудь не так, Мухоножка просто получит нового хозяина, а мы от него отделаемся.

— Прекрати, Серношерстка! — Бен поискал глазами Мухоножку и обнаружил, что тот пропал.

— Где он? — спросил мальчик с тревогой. — Он же только что был здесь! — Бен сердито посмотрел на Серношерстку:

— Он сбежал, потому что ты все время говоришь ему гадости.

— Ерунда! — фыркнула в ответ маленькая кобольдиха. — Просто Паученожка испугался Тысячеглаза с синей кожей и смылся поскорее. По-моему, очень удачно вышло.

— Подло так говорить! — набросился на нее Бен. Он вскочил, подбежал к выходу из пещеры и выглянул наружу. — Мухоножка! — позвал он. — Мухоножка, где ты?

Барнабас Визенгрунд положил ему руку на плечо.

— Серношерстка, возможно, права: ваше путешествие показалось этому, крохе слишком рискованным предприятием, — сказал он. И, посмотрев на небо, заметил:

— Темнеет, друзья мои. Если вы и вправду хотите побеседовать с джинном, вам уже скоро пора отправляться. Путь туда лежит по большей части через пустыни — жаркие дни, холодные ночи, — он поднял свою корзину и еще раз улыбнулся Бену:

— А ты, оказывается, храбрый парень. Я сейчас быстренько схожу в лагерь и принесу вам еще провианта на дорогу. А тебе, наверное, не помешает тюбик крема от солнца и платок на голову, какой носят арабы. А о гомункулусе не беспокойся. Это очень своенравные существа. Кто знает, может быть, его просто потянуло обратно к его создателю, — с этими словами он раздвинул терновые заросли у входа в пещеру и растворился в вечерних сумерках. Серношерстка встала рядом с Беном, оглядываясь.

— Мне бы все же очень хотелось знать, куда подевался этот кроха, — пробормотала она.

Снаружи в пальмовых ветвях раздалось карканье ворона.