"Подозрение" - читать интересную книгу автора (Дюрренматт Фридрих)

КАРЛИК

Автомашина Хунгертобеля остановилась в парке, постепенно переходившем в лес. Берлах угадывал опушку леса, протянувшегося на горизонте. Здесь, на горе, снег шел большими чистыми хлопьями; старик разглядел сквозь них неясные очертания фасада госпиталя. В ярко освещенном портале, перед которым остановился автомобиль, по бокам были окна с красными решетками. Комиссар подумал, что из-за них очень хорошо наблюдать за прибывшими. Хунгертобель раскурил «Литл Роз», вышел из машины и скрылся в доме. Старик остался один. Он подался вперед и стал рассматривать здание, насколько это позволяла темнота. Снегопад становился все сильнее, ни в одном окне не было видно света, только иногда сквозь снежную тьму где-то угадывался отблеск; стеклянно-белый современный комплекс зданий казался вымершим. Старика охватило беспокойство; казалось, Хунгертобель не собирался возвращаться. Он посмотрел на часы. Прошла всего одна минута. «Я нервничаю», – подумал комиссар и отвалился на спинку, собираясь прикрыть глаза.

В этот момент Берлах взглянул через стекло автомашины, по которому стекали капли растаявшего снега, и заметил за решеткой окна слева от входа в больницу странную фигуру. Сначала ему показалось, что он увидел обезьяну; однако вскоре он понял, что это был карлик – такой, каких иногда показывают в цирке для увеселения публики. Маленькие руки и голые ноги по-обезьяньи вцепились в решетку, а огромная голова повернулась к комиссару. У него было сморщенное старческое лицо, покрытое складками и глубокими морщинами, обезображенное самой природой. Оно смотрело на комиссара и было похоже на заросший мхом камень. Старик прильнул к мокрым стеклам, чтобы лучше его разглядеть, но карлик одним кошачьим прыжком исчез в глубине комнаты; окно стало пустым и темным. Наконец появился Хунгертобель, за ним две медсестры, одетые в белые, как падающий снег, халаты. Врач открыл дверцу и испугался, увидев побледневшее лицо Берлаха.

– Что с тобой случилось? – прошептал он.

– Ничего, – ответил старик. – Я должен немного привыкнуть к этому зданию. Действительность всегда выглядит не так, как ее себе представляют.

Хунгертобель почувствовал, что старик чего-то недоговаривает.

– Ну, – сказал он тихо, – теперь пора.

Комиссар шепотом спросил, видел ли врач Эменбергера. Тот ответил, что разговаривал с ним.

– Нет никакого сомнения, Ганс, это он. Тогда в Асконе я не ошибся.

Оба замолчали. Снаружи нетерпеливо топтались сестры.

«Мы гоняемся за химерой, – подумал Хунгертобель. – Эменбергер – безобидный врач, а этот госпиталь точно такой, как все другие, только значительно дороже».

На заднем сиденье автомашины, в почти непроницаемой тени сидел комиссар, он догадывался о мыслях Хунгертобеля.

– Когда он меня обследует? – спросил он.

– Сейчас, – ответил друг.

Врач почувствовал, что старик приободрился.

– Тогда давай простимся, – сказал Берлах. – Никто не должен знать, что мы друзья. От этого первого допроса зависит очень многое.

– Допроса? – удивился Хунгертобель.

– Конечно, – ответил комиссар насмешливо. – Эменбергер обследует меня, а я – его.

Они пожали друг другу руки.

Подошли еще две сестры. Вчетвером они положили Берлаха на передвижную кровать из блестящего металла. Оглянувшись назад, он увидел, как Хунгертобель передал им чемодан. Старик вперил взгляд в черную пустоту, из которой, кружась и танцуя на свету, опускались белые хлопья, чтобы, на мгновение коснувшись его лица оставить мокрый след. «Снег не пролежал долго», – подумал он. Кровать провезли в дверь. Он услышал, как тронулась машина Хунгертобеля.

– Он уехал, он уехал, – тихо пробормотал Берлах. Сзади него на ходу покачивалось красное лицо медсестры, везшей кровать. Старик скрестил руки за головой.

– Есть у вас карлик? – спросил он с немецким акцентом, ибо выдавал себя за иностранца.

Медсестра засмеялась.

– Что вы, господин Крамер. Как вам пришло такое в голову?

Она говорила на швейцарском диалекте, с акцентом не свойственным жителям Берна. Комиссар не поверив ее ответу и спросил:

– Как вас зовут, сестра? – Меня? Сестра Клэри.

– Вы из Берна?

– Я из Биглена, господин Крамер. «Тебя-то я обработаю», – подумал комиссар.