"Муки выбора" - читать интересную книгу автора (Паскаль Фрэнсин)7– Опять эта пицца! Клянусь, я скоро объявлю голодовку! – Джессика поставила поднос на стол, за которым обедали Единороги, и уселась на стул рядом с Лилой. Лила хмыкнула. Она хрустела морковкой и подозрительно разглядывала содержимое тарелки Джессики. – Тебе не следует увлекаться такими блюдами, – сказала она, вытаскивая из пакета еще одну морковку, – а то растолстеешь. Джессика покраснела, взглянула на свой поднос… и аппетита как не бывало! Лиле такое иногда удавалось. – А мне и вовсе есть не хочется, – заявила Джессика с нервным смешком. И тоже потянулась за морковкой, отодвинув нетронутую пиццу. – Тебе Эллен рассказала уже про наш вчерашний разговор с Эми? – спросила тихим голосом Лила. – Рассказала. Ну и ну! Даже не верится! Она что, в самом деле бросила трубку, даже не дослушав вас? – Джессика была в изумлении. Лила выдала ехидную улыбочку: – Не волнуйся. Когда придут Джанет и Эллен, мы придумаем, что с ней делать. – Ладно. – Да, кстати, – как бы невзначай бросила Лила, сдувая пушинку со своего свитера. – Угадай, кто приезжает в Ласковую Долину? Бирюзовые глаза Джессики загорелись от любопытства. – Кто? Ну кто же? Лицо Лилы расплылось в широкой улыбке. – Джонни Бакс! – О, неужели?! – От радости Джессика была словно в шоке. На минуту она застыла. Потом сразу загорелась нетерпением: – Когда будут продавать билеты? Я должна пойти! Сколько они будут стоить? Что же мне делать? Лила кивнула, улыбаясь. – Билеты, думаю, будут в продаже через пару дней. И стоят они двадцать пять долларов. – Каждый? – Джессике это казалось огромной суммой. Ведь ей еще надо будет купить себе что-нибудь новое (и совершенно сногсшибательное!) для выхода на такой концерт. Она быстро взглянула на Лилу. Лила Фаулер никогда не волновалась по поводу денег. Ее отец был очень богат, и его не особенно занимало, как дочь тратит деньги. К Джессике вернулась улыбка. «Сколько бы ни стоило, все равно пойду», – решила она. Но тут же другая мысль обеспокоила ее еще больше, и она уныло заявила: – Я лишь надеюсь, что смогу пойти. – А что же может помешать тебе? – спросила Лила, широко раскрыв глаза от удивления. Джессика нахмурилась. – Никогда не знаешь, что придет в голову родителям. Когда в тот раз Джонни был в нашем городке, родичи решили, что я еще слишком мала. Можешь в это поверить? Но я что-нибудь придумаю! – произнесла она с ожесточением. – Скорее умру, чем пропущу его концерт!.. – С этой надо что-то делать! Испуганная столь агрессивным тоном, Джессика посмотрела на Эллен и Джанет, севших рядом. Не задавая вопросов, она поняла, к кому относились слова Джанет. Та провожала злобным взглядом Эми Саттон, которая проходила мимо них. И Джессика с Лилой сразу позабыли свои волнения по поводу концерта Джонни Бака. Джессика знала, что должна занять твердую позицию и доказать подругам, что она стопроцентно на их стороне. – Ты имеешь в виду – с Эми? – спросила она неуверенно. Джанет кивнула, открывая пакетик с сырыми овощами. – Ага, – она откусила веточку сельдерея и пережевывая ее, продолжала: – Похоже, эта красотка слишком задается. Мы должны преподать ей урок и уже знаем как. Ты поможешь нам, Джессика. Джессика колебалась. А что, если их план затронет Элизабет? Ведь Эми подруга Элизабет, и план Единорогов мог и ее коснуться. Эта мысль ей была очень не по душе. Джессика хотела бы убедиться, что Элизабет не будет втянута в эту историю и никогда ничего не узнает об их плане. Ну да что говорить? Каков бы ни был этот план, Джессика являлась одной из Единорогов и знала точно, что должна делать то, чего желают другие Единороги. Она глубоко вздохнула: – Ладно. Так что надо делать? Эллен и Джанет обменялись понимающими взглядами и захихикали. Джанет кивнула. – Мы собираемся послать Эми очень веселенькое письмишко. Вполне уместная улыбка озарила лицо Джессики. Это было неплохо для начала. К ней вернулась вся ее уверенность. Ведь, в конце концов, Элизабет сама во всем разберется… – Можете объяснить подробнее? – она взяла еще одну морковку. Эллен придвинулась поближе. Ее голубые глазки хищно сверкали. – Видишь ли, мы собираемся написать письмо Эми от имени Кена Мэтьюза. – Да вы что?! – Джессика была шокирована и вместе с тем испытала чувство восторга. Мысли торопливо забегали, обгоняя одна другую, когда она начала думать о всех возможных последствиях этого плана. Прежде всего он никак не вредил Элизабет. Это будет личным делом Кена и Эми. И только! Все больше загораясь этой идеей, Джессика вытащила из сумки блокнот, нашла в нем чистый лист. Одна бровь у нее поднялась: – Ну что? Как начнем? – Пиши ты, Джессика, – усмехнулась Джанет, откинувшись назад. Джессика улыбнулась и склонилась над блокнотом. Ее перо быстро побежало по бумаге. – Вот то, что нужно! Это взболтает ее мозги! Единороги по очереди прочитали эту записку и, довольные, улыбались. Но в голове Джессики уже появилась другая идея. Если бы ей удалось сделать так, чтобы Элизабет, Эми и Кен вообще раздружились, она была бы совсем счастлива. – А что, если еще одно? – проговорила она медленно, а план уже формировался в ее головке. – Давайте напишем еще одно маленькое любовное письмецо – Кену от имени Эми. Эллен нахмурилась: – Не понимаю… – Зато я понимаю, – вмешалась Лила, одобрительно улыбаясь Джессике. – Это для пущей уверенности. Остальные Единороги кивали, потому как тоже уразумели, что собиралась сделать Джессика. – А как оно будет начинаться? – спросила сидевшая тут же шестиклассница Мэри Джаччо, облизывая губы. Улыбка Лилы стала лукавой. – Ну, для начинающих, я думаю, можно «Дорогой Кен». – Нет, – прервала Джанет. Глаза ее сверкали. – «Мой дорогой Кен» – лучше. – Пожалуй, – поддержала Мэри. – Это должно быть потоком чувств, чтобы Кен просто помер от смущения. Лила кивнула: – Ты права. Мы так напишем, что он в жизни больше и полслова не скажет с ней или с Элизабет. Джессика задумчиво жевала кончик карандаша. Постепенно улыбка все больше озаряла ее лицо: значит, к ней приходили новые идеи. Она поглядывала на Лилу с победным блеском в глазах. – Ну вот, нашла! Сейчас! Единороги перегнулись через стол и внимательно следили за ней. Каждую секунду у кого-то из них вырывался смешок. Джессика так старалась, что даже кончик языка высунула. Наконец письмо было готово. Лила одобрительно покачала головой. – Ну, Джессика, на этот раз ты превзошла саму себя. Пожалуй, Элизабет не единственная в вашей семье, у кого есть писательский талант! – Она еще раз взглянула на письмо. – Особенно хороша строка, где ее не волнует, что он ниже ростом. Просто здорово! – О да, – подхватила Эллен. – Это и правда шедевр! – Кен просто помрет… от счастья, – заявила Мэри. Джессика взглянула на нее. – Так и должно быть. Это положит конец компанейским прогулкам Элизабет, Эми и Кена. – На секунду она о чем-то задумалась. – Я могу подкинуть письмо Эми. А как быть с письмом для Кена? – Его шкафчик недалеко от моего, – улыбнулась Эллен, – я могу подсунуть письмо под дверцу. – Она поправила фиолетовую ленточку в волосах и еще раз перечитала письма. – Послушай, Джессика, как же тебя все-таки осенило вставить в письма имя Элизабет? – Для того, чтобы Кен и Эми отцепились от нее наконец, – ответила Джессика небрежно. Она улыбнулась, довольная своей изобретательностью. Кен и Эми просто прекратят разговаривать с Элизабет. И сестренка никогда не узнает почему. Никоим образом ей не узнать про эти письма. Ни Кен, ни Эми, конечно же, слова не скажут ей, ну а Единороги не враги себе, они не станут портить свой собственный план. Кроме того, она была уверена, что Элизабет не очень-то и расстроится. Джессике трудно было поверить, что ее сестра дорожит дружбой с этими двумя чудаками. Она думала, что Элизабет только из жалости общается с ними. Это было так характерно для ее сестрички. Лила откинула свои светло-каштановые волосы за плечи и сказала с заискивающей улыбкой: – Ты обо всем подумала, как всегда, правда? Джессика Уэйкфилд усмехнулась. Она вырвала листок с письмом из блокнота и аккуратно сложила его. Написала сверху имя Кена и передала через стол Эллен. – Ты смогла бы написать завтра к обеду, как ты думаешь? – спросила Элизабет у Эми, когда они шли через холл. – Я бы хотела поместить это в ближайший номер «Пятиклассника Ласковой Долины». Эми пожала плечами. – Конечно, я постараюсь. Знаешь что? – продолжала она с кривой усмешкой, – кажется, Единороги опять нанесли мне удар. По крайней мере, я думаю, что это их рук дело. Элизабет посмотрела на свою подругу. Легкое волнение отразилось на ее лице: – Что они придумали на этот раз? Эми запнулась на минуту и все перекладывала книги из одной руки в другую. – Я получила записку, – наконец решилась она. – Там написано, что это от Кена и что он советует мне не участвовать в конкурсе в команду болельщиц. Но я уверена, что Кен никогда бы не написал такое, особенно после нашего разговора о баскетболе и обо всем прочем. Как ты считаешь? – она с надеждой заглянула в глаза Элизабет. – Ой, Эми! Ну как они могли! Конечно, Кен никогда бы так не написал. Наверняка это опять проделки Единорогов! Они все еще хотят запугать тебя, – Элизабет сердито покачала головой. – Да-да, и я думаю так же. Смотри, вон Кен! Я же могу спросить его. Эй, Кен, подожди! Когда Элизабет и Эми приблизились к Кену, он, к их великому удивлению, быстро захлопнул свой шкафчик и ринулся от девочек по коридору. Эми смотрела на Элизабет, недоумевая: «Что все это значит?» – Ничего не понимаю, – сказала Элизабет, глядя вслед убегающему Кену. – Наверное, его что-то тревожит. Не думаю, что это глупое письмо. Должно быть, Брюс опять донял его своими штучками. – Может быть, – согласилась Эми и торопливо добавила: – Знаешь, я попробую найти его и выяснить, что случилось… ладно? А ты узнай поточнее, откуда это письмишко. Договорились? Увидимся позже… Элизабет кивнула: – Пока, Эми. Через несколько минут Эми нашла Кена внизу, в библиотеке. Задыхаясь от бега, она дернула его за рукав, чтобы привлечь внимание. Когда Кен увидел, что это Эми, он стал красным, как свекла, и выдернул свою руку, начал пятиться от нее и наступил на собственный шнурок, отчего повалился назад, а все его книги рассыпались. Эми быстро наклонилась, чтобы помочь. – Не надо! Я и сам могу, – промямлил Кен. Он избегал смотреть на нее, но девочка видела, что брови его сердито нахмурены. – Эй, Кен. Что с тобой? Эми бросила книги, которые успела поднять. Его тон задел ее. Она была смущена. Лицо Кена совсем побагровело. Он неуклюже поднялся на ноги и начал снова пятиться от нее. – Да нет, ничего. Мне… надо идти. – И он повернулся и побежал, ни разу не оглянувшись назад. Эми осталась стоять на месте, тоже краснея от смущения. «Почему Кен так взвинчен? Почему на нее-то злится?» – Она пошла назад, размышляя, что такое могла натворить, чтобы он так злился. Может, он подумал, что она уже отказалась от участия в конкурсе? Может, слышал о том, что Единороги пытаются запугать ее? Может, подумал, что им это удалось? Ни в коем случае, Кен – мысленно обратилась к нему Эми. – Ни за какие коврижки на свете я не откажусь от этого дела. И особенно сейчас. Я докажу им, что не боюсь никого! А тем временем Кен бежал по коридору. Как он был зол! Зачем Эми взяла и все испортила своим идиотским письмом? – Ох уж эти девчонки, – шептал он, а лицо его просто полыхало от злости. – Только начинаешь дружить с ними, как тут же получаешь на свою больную голову ушат холодной воды. Вот уж никогда бы ничего такого не подумал про Эми. Именно потому-то она мне и нравилась. И вот, пожалуйста. Я никогда больше не увижу ее… – Ну как, удалось? Эллен посмотрела в зеркало. Длинный ряд кабинок отражался в нем. Она вытащила щетку и стала расчесывать темные кудри. И только потом ответила Лиле: – Угу. Спецдоставкой. Лила наклонилась над раковиной и рассматривала в зеркале свое лицо. Она и не подумала говорить шепотом: – Прекрасно! Послужит уроком Эми, нечего ей было так упрямиться. Я вообще не понимаю, как это ей в голову пришло проситься в болельщицы. – Вот именно, – согласилась Эллен. – Все, что я могу сказать: «Сама напросилась, сама виновата», – она хихикнула. – Представляю, какое выражение лица было у Кена, когда он читал это любовное послание. Жаль, мы не видели, правда? Приложив руку к сердцу, Лила приняла драматическую позу. – «О, Кен, – выдохнула она. – Так трудно прожить еще хотя бы один день, не зная, любишь ты меня или нет». Эллен приняла еще более драматическую позу, припав на одно колено перед Лилой. – «Каждый раз, когда я тебя вижу в коридоре, я хочу идти рядом с тобой». Кузины дико захохотали. – Джессика – настоящий поэт, – заявила Лила. – Я должна передать ей это. Письмо – образец стиля. – Конечно, ведь у нее есть причина зацепить Кена за живое, – отозвалась Эллен. – Я бы чувствовала себя абсолютно униженной, если бы моя сестричка появилась на людях с этаким куриным окорочком. Дверь туалета открылась, и вошла какая-то девочка. Она робко посмотрела на Единорогов. Лила глазами показала ей: «Давай быстрее». Когда обе красотки опять остались одни, Эллен еще раз взглянула на себя в зеркало и, подобострастно улыбнувшись Лиле, проворковала: – Можешь быть уверена, что Кен теперь и близко не подойдет ни к Элизабет, ни к Эми. Он будет так смущен, что и от баскетбола откажется. Мы их здорово прикололи, этих Кена и Эми. Лила Фаулер поправила полотняную блузку и критическим взглядом окинула себя в зеркале. – Не совсем, – медленно протянула она. Эллен резко повернулась к ней. – Ты что имеешь в виду, не понимаю. – Я хочу сказать, что с Эми мы еще не покончили, – твердо сказала Лила. – Последний тур конкурса сегодня, и если она такая упрямая, что заявится на него, то уж мы ей приготовим сюрпризик… Потрясный! Эллен, сгорая от нетерпения, уставилась на Лилу в ожидании, что та все объяснит. – Что же это, что? Гордо подняв голову, Лила повернулась к двери. – Узнаешь, когда начнется конкурс. Тогда всем сразу и скажу, – она повелительно кивнула Эллен: «Пошли!» Обе представительницы «Клуба Единорогов» выплыли из девчачьего туалета в шумный коридор. В дальнем конце туалета открылась дверь кабинки. Оттуда вышла Элизабет Уэйкфилд, которая тщетно пыталась справиться со своим волнением и вся дрожала. Никогда еще за всю свою жизнь она не была так зла. Итак, Джессика – автор этого злополучного письма. К тому же оно, кажется, не единственное. Ладно, Элизабет разберется со своей сестричкой позднее. А сейчас самое главное – найти Эми и остановить ее. Если она пойдет на конкурс, случится что-то ужасное… |
||
|