"Неправое дело" - читать интересную книгу автора (Варгас Фред)

XV

Под вечер Марк Вандузлер сошел с поезда в Кемпере. Уж больно просто все получается. Кельвелер заставил его потратить несколько дней, чтобы выследить пса-падальщика, а завершать дело отправился в одиночку. Нет уж, дудки. Не один Кельвелер не любит оставлять темные истории непроясненными. Он, Марк, тоже никогда не бросал начатое расследование, никогда, потому что терпеть не мог откладывать дела на потом. Конечно, все его изыскания касались Средних веков, но все равно это были расследования. Он всегда досконально изучал архивы, даже самые запутанные. Кропотливое исследование деревенской торговли XI века стоило ему много пота и крови, но видит бог, работа была доведена до конца. Конечно, тут совсем другое дело, гнусное убийство, сказал Луи, но Луи вовсе не владеет монопольным правом на расследование гнусностей. А теперь сын Второй мировой — надо срочно перестать его так называть, а то еще, не ровен час, проговоришься, — сын Второй мировой сам отправился на поиски пса, которого к тому же выследил Матиас. И Матиас был с ним согласен, надо разыскать эту псину. Возможно, именно это больше всего повлияло на решение Марка. Он наскоро покидал вещи в сумку, а Люсьен, историк Первой мировой, взял и все вытряхнул, упрекнув его в неумении складывать вещи. Чтоб ему пусто было!

— К черту! — крикнул Марк. — Я из-за тебя на поезд опоздаю!

— Не опоздаешь. Поезда всегда дожидаются доблестных воинов на Восточном вокзале, это правило останется на века. Женщины плачут, но поезда, увы, уходят.

— Да я не с Восточного вокзала еду!

— Какая разница. Вообще-то ты забыл главное.

Компактно укладывая рубашки, Люсьен кивнул в сторону кипы счетов сеньора де Пюизе.

И в самом деле, Марк рассчитывал поспать в поезде, подложив под голову учетные книги Гуго. Средневековье было его спасением. Когда рядом с тобой десять веков, нигде не пропадешь. Прелесть Средневековья, объяснял Марк Люсьену, в том, что его невозможно исчерпать, даже копаясь в нем тысячелетиями, и это более благодарный труд, чем изучение Первой мировой войны, которую когда-нибудь будешь знать по дням и по часам. Величайшее заблуждение, отвечал Люсьен, Первая мировая — это бездна, это черная дыра человечества, это потрясение, в котором кроется тайна всех катастроф. Историк нужен не для того, чтобы успокаивать людей, а чтобы бить тревогу. Марк уснул между Лорианом и Кемпером.

Такси довезло его до Пор-Николя, он быстро миновал разрушенный порт и разбросанный по берегу поселок, от которого уцелела лишь середина, и пошел пройтись по каменистому берегу. Уже темнело, хоть и на полчаса позже, чем в столице, и он спотыкался на скользких камнях. Начинался прилив, и Марк шагал у кромки воды, спокойный и удовлетворенный, по его волосам стекали струи дождя. По правде сказать, если бы он не посвятил себя Средним векам, то стал бы моряком. Но его ничуть не манили современные суда. А подводные лодки и подавно. Он побывал на «Эспадоне»[5], лежащем в воде у берегов Сен-Назера, что было крупной ошибкой — в торпедном отсеке его прошиб холодный пот. Ну что ж, он был бы моряком прошлого. Хотя китобойные суда и канонерки тоже его не вдохновляли. Значит, он плавал бы по морям еще раньше, в конце XV века, к примеру, отправился бы искать одну землю, заблудился и открыл другую. Выходит, будь он моряком, все равно никуда бы не делся от Средневековья, чему быть, того не миновать. От этих мыслей Марку стало тоскливо. Ему не нравилось чувствовать себя запертым, загнанным в угол, пусть даже и Средними веками. Десять веков могут быть так же тесны, как десять квадратных метров камеры. Вероятно, это была еще одна причина, которая привела его туда, где кончалась земля, в Finis Terrae, на край света, в Финистер.