"Наваждения" - читать интересную книгу автора (Фрай Макс)

Сладкие грезы "Гравви"

– Все! – Решительно сказал я, поспешно направляясь к выходу из кабинета. – На сегодня мои гастроли в этом "Приюте Безумных завершены, сэр! Между прочим, я не был дома уже двое суток – и ладно, если бы мне просто пришлось в очередной раз гоняться по Темной стороне Мира за взбалмошными приятелями вашей бурной юности, это я еще пережил бы… Но ваши грешные бумаги! Может быть нам следует ежегодно нанимать какого-нибудь специального бюрократа и взваливать на его плечи все это дерьмо? В противном случае я скоро буду слезно утомлять Его Величество, чтобы он понизил меня в должности и перевел в Городскую Полицию. А что, буду скромным заместителем великолепного генерала Бубуты! По крайней мере, он меня до сих пор боится, а посему никогда в жизни не позволит себе подобное издевательство…

– Не ной, Макс. Послезавтра наступит Последний День года, и вся эта канитель закончится. – Примирительно сказал Джуффин. Он с трудом подавил чудовищный зевок, наградил меня сочувственным взглядом и виновато пожал плечами. – Я с самого начала честно предупредил тебя, что в конце каждого года служба в Тайном Сыске превращается в настоящий ад. Мое бедное сердце обливается кровью, когда я начинаю тыкать тебя носом в эти грешные отчеты, но должен же ты и этому учиться… Ладно уж, иди, дрыхни. Но завтра ты должен быть здесь не позже полудня. Ясно?

– Яснее не бывает, сэр! Между прочим, со мной все еще легко договориться, вы заметили? – Я расплылся в благодарной улыбке: вообще-то у меня были все основания опасаться, что мой шеф вполне способен взять меня за шиворот и вернуть за письменный стол!

Оказавшись на улице, я жадно вдохнул хорошую порцию холодного ночного воздуха – я уже и забыл, что он может быть таким свежим! Уселся за рычаг своего амобилера и позволил себе роскошь хорошенько выругаться вслух: иногда это просто необходимо – во имя собственного душевного здоровья, общественного спокойствия, и все в таком роде… Выругавшись я с удовольствием отметил, что мне больше не хочется убить первого попавшегося прохожего – просто, чтобы поразмяться.

– Ничего, парень. – Весело сказал я сам себе. – С некоторыми людьми происходят вещи и пострашнее. Имей в виду, дорогуша: ты вполне мог умереть в том же городе, в котором родился, шестьдесят, или семьдесят скучных лет спустя после этого «выдающегося» события – что может быть хуже! По сравнению с этим кошмарным сюжетом все прочие несчастья кажутся непрерывным праздником…

Собственный монолог, произнесенный вслух в полном одиночестве, всегда был для меня наилучшим успокоительным. К тому моменту, когда я решил, что пора бы и заткнуться, мое настроение зашкаливало за отметку «отличное», голова, опухшая от бесконечной бюрократической барщины, могла считаться вполне ясной – насколько моя дурацкая голова вообще может быть ясной! – разве что зверская усталость все еще была при мне, но я начал понимать, что она может стать отличным фоном для моей торжественной встречи с подушкой.

Теххи встретила меня сочувственным взглядом, понимающе вздохнула, потом улыбнулась и поставила на стойку маленькую кружечку с камрой.

– Если я правильно оцениваю твои возможности, у тебя все равно не хватит сил, чтобы сделать больше полудюжины глотательных движений. – Тоном эксперта сказала она.

– Это правда. – Улыбнулся я. – Во всяком случае, не сегодня… Знаешь, этот Мир устроен ужасно несправедливым образом: вокруг все живут какой-то загадочной «личной жизнью», а я – только работаю. Кроме того, меня окружают наивные люди, которые почему-то считают, что я могу все, в том числе и писать годовой отчет. Когда им кажется, что сей подвиг может совершать Джуффин, это я еще как-то могу понять: все-таки он – один из самых могущественных колдунов этого Мира. А я – так, погулять вышел…

– Ну, если уж ты все равно вышел погулять, прогуляйся до спальни. – Невозмутимо посоветовала Теххи. – Как ни крути, а ворчать ты толком не умеешь: подобные вещи нельзя говорить с такой довольной физиономией.

– Она у меня не довольная, а гордая. – Пояснил я. – Все-таки мне удалось мужественно продержаться двое суток за письменным столом своего шефа. А таких подвигов я еще никогда не совершал!

Через несколько минут я зверски зевнул и заставил себя предпринять героическое усилие – последнее на сегодня – оторвать свою задницу от табурета и преодолеть тридцать шесть ступенек винтовой лестницы, отделяющие трактир «Армстронг и Элла» от темной уютной спальни. В финале я со сладострастным стоном рухнул на меховое одеяло и наконец-то исчез из этого прекрасного, но утомительного Мира.

Утро началось великолепно, надо отдать ему должное: я проснулся совершенно самостоятельно и задолго до полудня.

– Вот теперь ты выглядишь, как человек, вполне способный обниматься с девушками. – Одобрительно сказала Теххи, улыбаясь мне с порога спальни.

– И не только обниматься. – Мечтательно сказал я. – И вообще, в настоящий момент я вполне способен на что угодно…

Оказалось, что я действительно был способен на все, в том числе и не опоздать на службу – несмотря ни на что! Джуффина там еще не было, впрочем, это я как раз предвидел: вчера вечером у моего шефа было отчаянное лицо человека, решившего сражаться до последнего, даже мое предательство не помешало ему раз и навсегда покончить с проклятыми бумагами. По моим расчетам это великое событие вполне могло иметь место часа за полтора до рассвета, никак не раньше. Так что Джуффин честно заслужил право на небольшую передышку. Я даже не стал посылать ему зов и приставать с глупыми вопросами типа: «а что теперь?» Мне было совершенно ясно, что за такие вещи сэр Джуффин Халли и убить может – между прочим, я абсолютно солидарен с ним в этом вопросе!

В Зале Общей Работы царила настоящая идиллия: сэр Шурф Лонли-Локли восседал в кресле с таким видом, словно не так давно наконец-то заставил себя всерьез задуматься о судьбах мироздания и посвятил этому полезному занятию приблизительно пять-шесть суток – не отвлекаясь на такие глупости, как сон и еда! Мелифаро примостился на краешке стола и демонстрировал всем присутствующим свои таланты в области клевания носом – на мой взгляд, они граничили с гениальностью. Даже его ярко-малиновое лоохи казалось довольно тусклым, словно оно тоже здорово не выспалось. Бедняга Нумминорих ерзал на стуле, недоуменно созерцая их усталые физиономии.

– В этом помещении стало на одну хорошо выспавшуюся сволочь больше. – Завистливо констатировал Мелифаро. – И как тебе это удалось, чудовище?

– Элементарно. – Гордо сказал я. – Зашел в спальню, лег, закрыл глаза, а потом открыл – приблизительно часов через восемь… или даже через девять.

– Этот тип сообщил мне примерно то же самое. – Сварливо сказал Мелифаро, тыча пальцем в сторону Нумминориха. – И мне так завидно, что я сейчас убью вас обоих.

– Вот так сразу возьмешь и убьешь? – Искренне восхитился Нумминорих.

– Ага. – С удовольствием подтвердил Мелифаро.

– В этом случае тебе просто придется работать еще больше. – Злорадно сообщил я. – Тебе не кажется, что твой медовый месяц чересчур затянулся, радость моя?

– При чем тут какой-то «медовый месяц»?! – Возмутился Мелифаро. – Кенлех уже начала забывать, как я выгляжу. Иногда бедняжка посылает зов моей маме, и та излагает ей полный список моих особых примет – чтобы у нее был хоть какой-то шанс узнать меня при встрече…

– Хорош заливать! – Фыркнул я. – Вчера вечером я уходил отсюда предпоследним: в Управлении оставались только сэр Джуффин и наш с ним годовой отчет, великий и ужасный.

– Все правильно. – Вздохнул Мелифаро. – Трагедия состоит в том, что я пришел через несколько минут после твоего ухода, и сижу здесь до сих пор. Правда, мне все-таки удалось покончить со всеми своими делами – почти за сутки до наступления Последнего Дня года… Кажется, это рекорд!

– А на кой ты тут, собственно говоря, сидишь, в таком-то случае? – Усмехнулся я.

– Сам не знаю. – Мелифаро удивленно захлопал глазами, потом на его лице появилось выражение абсолютного счастья. – Ты гений, Макс! Я же действительно все сделал, а поскольку ты уже здесь… Получается, что мое дежурство тоже закончено!

– Совершенно верно. – Тоном доброго дядюшки подтвердил я. – Так что можешь проваливать. Нужна нам здесь твоя угрюмая рожа!

– Вообще-то считается, что мне полагается работать днем, а тебе ночью. – Ехидно заметил Мелифаро, поспешно слезая со стола. – Это даже написано в специальной бумаге, копия которой хранится в Королевской канцелярии. Когда-нибудь, через дюжину тысячелетий эту бумагу найдут какие-нибудь юные придворные историки, и поверят всему, что в ней написано, бедняги… Хорошего дня, ребята. Надеюсь, что вы мне не приснитесь: это было бы как-то слишком!

С этими словами он с наслаждением потянулся и исчез за дверью.

– Тебе тоже не помешал бы небольшой отдых, Шурф. – Тоном любящей бабушки сообщил я. – Ты-то чего такой замученный?

– Спасибо, Макс, но боюсь, что я не могу позволить себе роскошь воспользоваться твоим любезным предложением. У меня скопилось довольно много дел, как всегда в конце года, и некоторые из них еще не завершены. – Обстоятельно объяснил он.

– Все ясно. – Вздохнул я. – В таком случае мне придется послать зов в «Обжору», чтобы в твоей жизни случилось хоть что-то приятное.

– Очень своевременное решение. – Лонли-Локли сказал это с таким серьезным видом, словно я только что совершил какое-нибудь выдающееся открытие, способное коренным образом изменить жизнь благодарного человечества.

– Макс, а почему у всех столько дел, а у меня наоборот – никаких? – Смущенно спросил Нумминорих.

– Потому что ты еще молодой и глупый. – Назидательно сказал я. – Когда я впервые встречал Последний День года в стенах этого Приюта Безумных, я тоже был единственным хорошо отдохнувшим человеком на обоих берегах Хурона. Но это проходит, и довольно быстро, к сожалению… Всего через пару лет ты будешь с нежностью и недоумением вспоминать сегодняшний день, гарантирую!

Сэр Джуффин появился примерно через час, мы как раз успели приступить к финальной части зверской расправы над своим горемычным обедом.

– О, великолепный сэр Макс уже приступил к своему любимому занятию! Работать – так ни в какую, а жрать – это всегда пожалуйста! – Ехидно заявил он, нахально выуживая из моей тарелки самый вкусный из знаменитых пирожков мадам Жижинды, который я предусмотрительно приберег на сладкое.

– Клевещете вы на меня. – Вздохнул я. – Двое суток за вашим грешным письменным столом – это как бы не считается работой, а несколько несчастных пирожков – это у нас, видите ли, великая жратва!

– Совершенно верно! – Жизнерадостно согласился Джуффин, усаживаясь в кресло. – Все так и есть… – Он рассеянно покрутил в руках мой пирожок, так же рассеянно отправил его в рот и мечтательно улыбнулся.

– Мальчики, мы действительно покончили с этим ужасным годовым отчетом! – Сообщил он. – А посему жизнь прекрасна. Моя, по крайней мере… А твоя жизнь еще не прекрасна, сэр Шурф?

– По моим расчетам она станет прекрасной к завтрашнему утру, никак не раньше. – Невозмутимо сообщил Лонли-Локли. – К сожалению, я привык работать в определенном ритме, поэтому мои дела будут завершены утром Последнего Дня года – не раньше, но и не позже, как всегда.

– Прими мои соболезнования. – Сочувственно усмехнулся Джуффин. – Ладно, мальчики, делайте что хотите, а я отправляюсь на улицу Старых монеток. До завтрашнего утра можете считать, что я умер, или подал в отставку… В конце концов, считается, что у меня есть заместитель, даже целых два. Вот пусть и отдуваются! А я уже дюжину дней не смотрел кино.

– Страсти какие! – Уважительно сказал я. – Кстати, могу вас обрадовать: в данный момент у вас остался только один заместитель – то есть, я. Звучит не слишком обнадеживающе, правда? А сэр Мелифаро изволил отправиться баиньки. – Я гордо огляделся. – Правда, из меня мог бы получиться великолепный доносчик?

– Он из тебя уже получился. – Одобрительно отметил Джуффин. – Ладно уж, можешь отправляться в мой кабинет и начинать строчить доносы на все население Ехо, по алфавиту – впрок, пока есть свободное время.

– А оно у меня есть? – Восхищенно спросил я.

– Есть наверное. – Джуффин пожал плечами. – Если только Кофе и Кекки не понадобится твоя бесценная помощь, в чем я здорово сомневаюсь: накануне Последнего Дня года даже самые отъявленные злодеи слишком завалены незаконченными делами, чтобы предаваться своим любимым развлечениям.

– Ну, не все так страшно. – Улыбнулся я. – Все-таки им живется немного полегче, чем нам: по крайней мере, ребятам не приходится писать эти ужасающие годовые отчеты… Кстати, может быть предложите сэру Багуде Малдахану внести в Кодекс Хрембера новую разновидность наказания: заставлять наших несчастных преступников писать ежегодные отчеты о своей зловещей деятельности? Волна преступности тут же резко пойдет на спад, вот увидите!

– Мне очень нравится ход твоих рассуждений, но ничего не выйдет: такое наказание сочтут противоречащим духу Кодекса, как особо жестокое. – Рассмеялся Джуффин. – Ладно, я, пожалуй, все-таки пойду, пока на мою голову ничего не свалилось – лучше уж пусть оно валится на твою голову, сэр Макс!

– Пусть валится. – Обреченно согласился я. И завистливо спросил: – Мультики смотреть собираетесь? Небось, опять «Тома и Джерри»?

– Не знаю… Выберу что-нибудь наугад. А если не понравится, разгневаюсь, испепелю полгорода, а потом выберу что-нибудь другое. – Мечтательно сказал он. Тяжелая дверь со скрипом закрылась за нашим счастливым шефом.

А потом началось черт знает что, как я и предполагал с самого начала. Сначала все-таки выяснилось, что сэру Кофе и леди Кекки позарез необходима наша помощь: одному милому молодому человеку пришло в голову, что конец года – вполне подходящее время для того, чтобы подсунуть теплой компании Младших Магистров Ордена Семилистника, плотно засевшей в трактире «Пьяный дождь», ароматические свечи, щедро намазанные ядом Хопс – между прочим, для приготовления этого зелья требуется применить Черную магию сорок третьей ступени! К счастью, у ребят из Семилистника хватило ума и удачи, чтобы вовремя унюхать это адское зелье, так что обошлось без жертв, но нам пришлось извлечь свои несчастные зады из уютных кресел и заняться поисками злоумышленника. Примерно за час до заката мы благополучно покончили с этим занудным приключением и передали непутевого бывшего Младшего Магистра давным-давно распущенного Ордена Лающей Рыбы в заботливые руки бравых ребят из Канцелярии Скорой Расправы, после чего мне пришлось спешно вносить кучу поправок в наш знаменитый годовой отчет – вот что самое ужасное! Честно говоря, отравителю здорово повезло, что в это время он уже благополучно обживал уютную камеру Королевской тюрьмы Холоми: к моменту окончания работы я совершенно озверел, так что мне ужасно хотелось опробовать на нем свой собственный смертельный яд, который и готовить-то не нужно – плюнул, и дело с концом!

Не успел я перевести дух, как под дверью моего кабинета начала выстраиваться здоровенная очередь старших служащих Городской Полиции. Ребятам позарез приспичило разжиться моим автографом на своих отчетах о работе, проделанной по заданию Тайного Сыска: за удовольствие совершать бессмертные подвиги под мудрым руководством сэра Джуффина Халли им полагается оплата по тройному тарифу. Вообще-то считается, что я должен внимательно прочитать их писанину и проследить, чтобы отчеты наших бравых полицейских не были исполнены в жанре научной фантастики, но я решил что это немного чересчур: во-первых, информация такого рода никогда не задерживается в моей дырявой голове, во-вторых, у бедняг вряд ли хватило бы смелости принести мне на подпись слишком смелые литературные эксперименты… а даже если бы и хватило – пусть себе привирают, сколько влезет, мне не жалко! В конце концов, мне не приходится оплачивать их неоценимые услуги из собственного кармана, а Его Величество Гуриг VIII, хвала Магистрам, официально признан самым богатым монархом нашего прекрасного Мира!

Так что от полицейских мне удалось отделаться часа за два. Это можно было бы провернуть еще быстрее, но оказалось, что я как-то незаметно оброс довольно большим количеством приятелей, с которыми полагается вести светскую беседу: например, обсуждать многочисленные пороки их великолепного начальника, генерала Полиции Бубуты Боха и сочувственно качать головой, а на все это требуется время…

Так что когда я наконец-то остался один, дело шло к полуночи. Я выглянул в Зал Общей работы и с удивлением обнаружил там Нумминориха. Бедняга задумчиво клевал носом в одном из кресел – я так зашился, что забыл сообщить ему, что он может идти домой.

– Ох, а я-то думал, что ты уже давным-давно смылся! – Виновато сказал я. – Извини. Мне очень стыдно.

– Ерунда, Макс. – Улыбнулся Нумминорих. – Дома для меня непременно нашлась бы пара-тройка дел, а так я вроде бы на службе – что с меня возьмешь!

– Логично. – Согласился я.

– Вообще-то, я уже лет сорок не проводил конец года в столице. – Доверительно сообщил Нумминорих. – Я всегда уезжал куда-нибудь в горы графства Шимара, или в Гажин, к морю, или еще куда-нибудь, где меня никто не знает, примерно за дюжину дней до этого грешного события. Хенна сначала ужасно злилась, что я бросаю ее наедине со всеми незавершенными делами, а потом все взвесила и поняла, что от меня все равно никакого толку: своих незаконченных дел у меня никогда не было – разве что оплатить счета – а в ее собственных делах сам Лойсо Пондохва ногу сломает…

На этом месте я восхищенно хихикнул. Там, где я родился, в подобных случаях принято говорить: «черт ногу сломит». Я подумал, что мой добрый приятель Лойсо Пондохва был бы весьма польщен, узнав о сходстве этих выражений. Время от времени его все еще скручивают тяжелые приступы тщеславия, что бы он там не говорил насчет того, что «от прежнего Лойсо совсем ничего не осталось»!…

– Разве это смешно? – С любопытством спросил Нумминорих.

– Ага. – Честно сказал я. – А ты еще не привык к тому, что рассмешить меня – легче легкого?

– Привык. – Улыбнулся Нумминорих. – И все-таки мне кажется, что ты делишь вещи на смешные и несмешные, руководствуясь какой-то странной, но все-таки существующей логикой. И я пытаюсь понять…

– Я и сам пытаюсь! – Фыркнул я. – И у меня не очень-то получается, если честно… Ты бы все-таки шел домой, парень. Я предпочитаю, чтобы меня окружали живые люди, а не измученные мертвецы, что бы там не думали по этому поводу наши горожане!

– Ладно. – Кивнул Нумминорих. – Домой – так домой… А ты уверен, что тебе не нужна моя помощь?

– Вообще-то я никогда ни в чем не бываю уверен. – Весело признался я. – Но я искренне надеюсь, что на сегодня действительно все! А если окажется, что я ошибаюсь – просто пришлю тебе зов.

Оставшись один, я поудобнее устроился в кресле сэра Джуффина и сладко задремал: на мой взгляд, этот антикварный шедевр как нельзя лучше приспособлен для уютного клевания носом в рабочее время!

Утро нового дня оказалось на редкость спокойным, я сам удивился. Судя по всему, мы взяли такой разгон, что действительно умудрились закончить все дела за целые сутки до этого грешного окончания года. Сэр Джуффин прислал мне зов и гордо заявил, что твердо намерен валяться в постели до полудня – просто из принципа! Потом появился сэр Кофа и сообщил мне, что Кекки вынашивает точно такие же амбициозные планы касательно пребывания под одеялом. Я не возражал – кто я такой, чтобы не дать леди выспаться?! И вообще я пребывал в удивительно благодушном настроении, из меня веревки можно было вить! Так что я даже не дал себе труда возмутиться, что сэр Мелифаро, дезертировавший вчера сразу после полудня, все еще не спешит почтить Дом у Моста своим присутствием. Я даже не стал посылать зов – ни ему, ни Кенлех. «Пусть себе дрыхнут, жертвы жестокой страсти, – снисходительно думал я, – что с них возьмешь!» Мне ужасно нравилось, что меня окружают исключительно бодрые лица наконец-то выспавшихся людей, слегка обескураженных неожиданно выпавшей возможностью побездельничать, просто лениво почесать языки за бесчисленными кружками камры. Было так здорово, что я даже не стал удирать домой: знать, что я могу сделать это в любой момент, и легкомысленно откладывать сие чудесное событие на потом, на мой извращенный вкус – чертовски приятное состояние!

Примерно за час до полудня я торжественно заявил, что все-таки собираюсь лишить всех присутствующих дивной возможности созерцать мою потрясающую физиономию. Лениво поднялся из кресла, закутался в теплую Мантию Смерти – ребята наперебой утверждали, что на улице по-настоящему холодно – и в этот момент в дверь зала Общей Работы просунулся кончик носа леди Кенлех.

– Что, девочка, этот бездельник, твой муж, решил, что теперь ты должна за него поработать? – Усмехнулся сэр Кофа.

Я тут же открыл рот, чтобы развить эту гипотезу, а потом посмотрел на Кенлех, похолодел и заткнулся. Мне стало совершенно ясно: девочка пришла, чтобы поведать нам дрянную историю… неописуемо дрянную историю, судя по всему!

– С Мелифаро что-то случилось? – Чужим, деревянным голосом спросил я.

Она молча кивнула и попыталась перевести дыхание. Мне потребовалось сделать то же самое: у меня в горле стоял какой-то противный комок, он мешал не только говорить, но и соображать.

– Но он жив? – Не то вопросительно, не то утвердительно сказал Лонли-Локли. В звенящей тишине его голос показался мне безжалостно громким, как голос врача, замершего на пороге операционной после какого-нибудь рискованного развлечения со скальпелем. Кенлех снова молча кивнула, а потом испуганно уставилась на меня. Могу ее понять: выражение лица у меня в тот момент было то еще, я полагаю!

– Ну, если он жив, значит ничего непоправимого не случилось. – Невозмутимо подытожил Шурф. – Тебе следует успокоиться и рассказать нам все с самого начала, леди Кенлех. – С этими словами он заботливо помог ей устроиться в кресле, вручил кружку с горячей камрой и даже осторожно погладил по голове своей смертоносной ручищей в здоровенной защитной рукавице – событие, на мой взгляд, беспрецедентное! Впрочем, и сама Кенлех, и ее сестрички наделены редким даром пробуждать отцовские инстинкты в недрах загадочного подсознания господ Тайных Сыщиков, начиная с меня самого…

– Спасибо, сэр Шурф. – Тихо откликнулась Кенлех. Дар речи, хвала Магистрам, вернулся к ней довольно быстро. – Вообще-то я должна была просто прислать вам зов и попросить, чтобы кто-нибудь приехал к нам домой, но я так растерялась: все не могла решить, кому именно следует присылать зов в таких обстоятельствах – Максу, или самому сэру Джуффину, или еще кому-нибудь… Поэтому я приехала. Решила, что расскажу обо всем тому, кого застану.

Я невольно улыбнулся: время от времени с нашей Кенлех случаются приступы чудовищной нерешительности. В такие моменты она вполне способна грохнуться в голодный обморок за накрытым столом, пытаясь понять, с какого блюда следует начинать трапезу…

– Итак, наш Мелифаро жив. – Нетерпеливо сказал сэр Кофа. – И что же в таком случае с ним не так, девочка?

– С ним все не так. – Растерянно объяснила Кенлех. – Он сидит в гостиной, не двигается, и почти не дышит. И ничего не говорит.

– Ничего не говорит? – Удивленно уточнил Лонли-Локли. – Да уж, значит с ним действительно что-то не так…

– Он ничего не говорит, и ничего не слышит. – Испуганно подтвердила Кенлех. – Во всяком случае, он никак не реагирует на происходящее. И у него такое счастливое лицо… Это почему-то кажется мне особенно жутким.

– Поверь мне, девочка: если бы у него при этом было несчастное лицо, нам следовало бы волноваться гораздо больше. – Заверил ее сэр Кофа. – По твоему описанию он здорово похож на околдованного, но по крайней мере мы можем быть уверены, что его никто не мучает… Не так уж мало!

– Нужно поехать к нему домой и посмотреть, что случилось. – Ко мне наконец-то вернулась способность соображать и дар речи, заодно. – Кто со мной?

– Тебе решать. – Пожал плечами Лонли-Локли. – Но думаю, что мое участие в этом деле не является таким уж необходимым. Убивать там пока некого, а бороться с наваждениями я не мастер… разве что со своими собственными.

– Зато вы, Кофа, наверняка великий знаток наваждений. – Я вопросительно посмотрел на нашего Мастера Слышащего.

– Твоя правда. – Задумчиво согласился он. – «Великий», или нет – это еще вопрос, но знаток, чего греха таить!

Я рассеянно покивал и посмотрел на Нумминориха.

– Поехали с нами, сэр нюхач. Кто знает, что ты там сможешь унюхать…

Через несколько минут мы все растерянно замерли на пороге гостиной Мелифаро. Зрелище было то еще: сэр Мелифаро, самое непоседливое человеческое существо всех Миров, совершенно неподвижно сидел на полу, скрестив ноги. Бессмысленный взгляд его широко распахнутых глаз был устремлен в какие-то неведомые дали… проще говоря, больше всего на свете это напоминало взгляд стеклянных бусин, украшающих мертвую физиономию какой-нибудь дешевой куклы. Кенлех подошла к нему и нежно потрясла за плечо. Разумеется, парень и не пошевелился. Судя по всему, с таким же успехом она могла бы огреть его по голове ближайшим табуретом.

– Вот видите! – С отчаянием сказала она. – И так все утро!

– А теперь рассказывай по порядку, милая. – Ласково попросил я. – Ты говоришь, что это продолжается все утро. Значит, вчера вечером с ним все было в порядке?

– Да. – Она немного подумала и смущенно добавила: – И ночью тоже. А сегодня утром… Я проснулась довольно поздно и подумала, что он уже уехал в Дом у Моста. Вообще-то это обычная история: я всегда просыпаюсь чуть ли не в полдень, так что почти никогда не застаю его дома… Поэтому я не стала посылать ему зов, а пошла умываться, и только потом зашла в гостиную и увидела Мелифаро. Сначала я очень обрадовалась, но потом он не отозвался на мое приветствие… он же вообще ни на что не реагирует, сами видите!

– Видим. – Задумчиво согласился я. – Кофа, вы уже что-нибудь понимаете?

– Ну как тебе сказать, мальчик. – Вздохнул сэр Кофа. – В общем-то, пока не очень… А что это у него в руке?

– У него в руке? – Растерянно переспросил я. Подошел к Мелифаро и увидел, что в его левой руке действительно зажат какой-то крошечный предмет. Я осторожно взял его за руку – она была холодной и неестественно тяжелой, как рука мертвеца. Я хотел было разжать одревеневшие пальцы, но с удивлением понял, что моих скромных сил тут недостаточно: парень мертвой хваткой вцепился в свое сокровище.

– Не нужно прикасаться к этой штуке, Макс. По крайней мере, пока. – Строго сказал сэр Кофа. – Может быть, это опасно.

– Не знаю, насколько это опасно, но я все равно не могу взять в руки так называемое «это». – Проворчал я. – Сэр Мелифаро упорно не желает расставаться со своей игрушкой. Я всегда подозревал, что с возрастом он станет жутким скрягой! – Я изо всех сил старался говорить о Мелифаро так, словно он меня слышал и мог ответить полной взаимностью. В глубине души я был уверен: пока я отношусь к нему, как к живому, он и будет живым, несмотря ни на что – такая вот примитивная магия для повседневного пользования, весьма рекомендую за неимением лучшего рецепта!

– Она странно пахнет, эта вещица. – Неожиданно сказал Нумминорих. – Медом, сыростью и рыбой, как ни странно… и еще чем-то совершенно мне незнакомым. Целая смесь экзотических запахов. Так иногда пахнет в порту, когда приходит корабль из далекой страны… Наверное совсем недавно эта вещица приближалась к Ехо в трюме какого-нибудь куманского парусника.

– Почему именно куманского? – Машинально переспросил я.

– Потому что все корабли, приходящие из Куманского Халифата, пахнут медом. – Невозмутимо объяснил он. – И даже матросы, сошедшие на берег с этих кораблей… Куманцы с детства едят такое количество меда, что их тела навсегда пропитываются его запахом. Во всяком случае, я его чувствую. Впрочем, это не самое неприятное, с некоторыми ребятами случаются вещи и похуже. От изамонцев, например, пахнет козьей шерстью, даже если их хорошо вымыть и облить несколькими литрами ароматной воды – не знаю уж почему… В общем, эта игрушка приехала к нам из Куманского Халифата, или, по крайней мере, долгое время принадлежала кому-то из тамошних жителей.

– А ты мог бы пойти по запаху этой вещицы, как по человеческому следу? – Заинтересовался я. – Хорошо бы узнать, откуда она взялась в этом доме.

– А почему нет? Запах такой сильный, я даже удивляюсь, что вы его не чувствуете. – Смущенно улыбнулся Нумминорих.

– Тогда давай. – Решил я. – Прямо сейчас. В крайнем случае окажется, что ты сделал дурную работу, но это лучше, чем потерять время.

– Пожалуй, я составлю тебе компанию, мальчик. Мало ли, куда может завести этот грешный запах. И вообще, тебе пока не стоит бродить в одиночку Магистры знают где… – Неожиданно сказал ему сэр Кофа. И повернулся ко мне. – Все равно я пока ничем не могу помочь Мелифаро. В моей практике никогда не было подобных случаев. Без Джуффина здесь не разберешься. Пошли ему зов, чем скорее, тем лучше – мой тебе совет.

– Так и сделаю. Вы вообще мастер давать мудрые советы, Кофа!… Между прочим, у меня на родине в таких случаях говорят: «без поллитра не разберешься». – Усмехнулся я.

– Поллитра чего? – Тут же встрял любопытный Нумминорих.

– "Чего, чего"… Да уж не камры, наверное! – Фыркнул я.

Потом они ушли. Я здорово надеялся, что потрясающий нос Нумминориха быстро приведет моих коллег к разгадке свалившейся на нас малосимпатичной тайны. К этому моменту я был почти уверен, что крошечный предмет, с которым никак не желал расставаться Мелифаро, действительно является причиной случившегося с ним несчастья: мне так и не удалось отобрать у него загадочную вещицу, которая при внимательном рассмотрении оказалась крошечной коробочкой из какого-то незнакомого синеватого металла, но когда я к ней прикоснулся, меня переполнило почти паническое отвращение. Вообще-то я уже начинаю забывать те странные времена, когда меня вполне можно было назвать впечатлительным молодым человеком, так что острота посетившего меня неприятного ощущения сама по себе могла послужить отличным свидетельством того, что с этой грешной безделушкой что-то не так. Я поспешно отдернул руку от этой дряни и послал зов сэру Джуффину.

«Макс, если ты сейчас скажешь, что у нас проблемы, я тебя самолично укокошу! – Бодро отозвался мой великолепный шеф. – Знал бы ты, какие грандиозные планы я строю на предстоящий вечер!»

«Все шесть кассет с «Томом и Джерри», одна за другой, и так раза три кряду, да? – Понимающе спросил я. – Ладно, в таком случае захватите с собой какое-нибудь оружие. Или вы собираетесь разделаться со мной голыми руками?»

«Вообще-то у меня вполне могло бы получиться. – Задумчиво признался Джуффин. – А что, у тебя действительно плохие новости? Я-то надеялся, что ты просто печешься о соблюдении трудовой дисциплины. В последнее время ты стал жутким занудой…»

«Расцениваю как комплимент. – Печально усмехнулся я. – Но у меня действительно имеется паршивая новость. Всего одна, зато совершенно омерзительная.» – И я быстренько описал ему удручающее зрелище, представшее мне в уютной гостиной бедняги Мелифаро.

«Я выезжаю. Буду у вас через полчаса. – Сдержанно сказал Джуффин. – И больше не трогай эту вещицу, договорились? Я с ней сам разберусь.»

– Макс, ты уже вызвал сэра Джуффина? – Робко спросила Кенлех.

– Только что. – Кивнул я. – Он приедет через полчаса… Угостишь меня кружкой камры, Кен?

– Конечно. – Она даже выдала мне бледную тень гостеприимной улыбки.

Я отправился за ней на кухню. Слуг в их доме отродясь не водилось, в этом вопросе мы с Мелифаро всегда были единомышленниками. Меня до сих пор несколько шокирует присутствие дюжины посторонних людей в Мохнатом Доме – моей знаменитой «царской резиденции». Впрочем, я сам захожу туда так редко, что не воспринимаю этих нарядных ребят, как своих собственных «домработников». Мне приятно думать, что они являются слугами Хейлах и Хелви, прекрасных цариц народа Хенха, которым просто по чину положено иметь при себе хоть какое-то подобие свиты…

Кенлех сосредоточенно колдовала над маленькой жаровней, я старался ее не отвлекать. Это было в моих же интересах: девочка не так давно научилась этой премудрости, поэтому мои попытки поддержать светскую беседу вполне могли привести к тому, что нам пришлось бы пить какую-нибудь отраву – для приготовления вкусной камры необходимо применить вторую ступень Черной магии – вроде бы сущие пустяки, но бедняге Джуффину в свое время пришлось призвать на помощь всемогущего сэра Мабу Калоха, чтобы обучить меня этим так называемым «пустякам». Впрочем, по-настоящему хорошего повара из меня все равно так и не вышло…

– Готово. – Наконец сказала Кенлех. – Кажется, получилось.

– Получилось, можешь быть спокойна! – Уверенно сказал я, с удовольствием принюхиваясь к аромату дымящегося напитка. – Один запах чего стоит…

– Макс, а Мелифаро еще можно как-нибудь расколдовать? – Робко спросила Кенлех, устраиваясь напротив меня на высоком мягком табурете. – Он так ужасно выглядит…

– Ну, не так уж ужасно. – Мягко возразил я. – Можешь мне поверить: в конце лета, когда этот грешный Дорот, бывший повелитель горемычных манухов, превратил вас троих в плюшевые игрушки, вы выглядели гораздо ужаснее, но мы же все равно справились! Иногда мне кажется, что Тайный Сыск может справиться вообще с чем угодно, даже если наш прекрасный Мир вдруг решит рухнуть, мы уладим и эту проблему… впрочем, это не просто мое предположение: в свое время сэр Джуффин уже учудил нечто в таком роде.

– Да, правда. – С облегчением улыбнулась Кенлех.

– А ты знаешь, откуда в вашем доме взялась эта грешная коробочка? – Спросил я.

– Какая коробочка? – Удивилась Кенлех.

– Ну, та, с которой упорно не желает расставаться твой муж. – Вздохнул я. – Вещица, которую он зажал в кулаке… которая пахнет медом, сыростью и рыбой, если верить утверждениям нашего сэра Нумминориха. Ты когда-нибудь раньше ее видела?

Кенлех озадаченно помотала головой.

– Вообще-то в этом доме полно вещей, которых я никогда не видела. – Смущенно сказала она. – Здесь так много шкафчиков, в ящиках которых я то и дело нахожу всякие странные безделушки. А когда я показываю их Мелифаро, он ужасно удивляется, заявляет, что понятия не имеет, откуда они взялись, и пламенно уверяет меня, что никогда в жизни не стал бы приносить в дом эту дрянь, поскольку она совершенно не в его вкусе…

Я рассмеялся: очень уж знакомая ситуация. Обо мне наверняка можно рассказать то же самое!

– Ладно. – Отсмеявшись вздохнул я. – Значит, ты не знаешь… Хорошо. Тогда просто расскажи мне, как прошел вчерашний день. Может быть, я начну понимать хоть что-то. Итак, Мелифаро пришел домой сразу после полудня…

– Нет. Он пришел вечером. – Возразила Кенлех.

– Вот это да! – Мне оставалось только изумленно покачать головой. – Знаешь, милая, я появился на службе сразу после полудня, и сказал ему, что он может убираться хоть в болото к вурдалакам: у парня был вид умирающего от усталости человека. Мне и в голову не пришло, что в таком состоянии он может пренебречь возможностью добраться до собственной спальни… Хотя, чему я удивляюсь?! Рюмку бальзама Кахара, хвала Магистрам, теперь можно получить в любом трактире, а после этого зелья собственная подушка перестает казаться единственным дорогим существом во Вселенной… Но куда же он поперся, хотел бы я знать! Ты сама-то в курсе его похождений?

– Ну, не то что бы в курсе… Вообще-то он прислал мне зов часа через полтора после полудня. – Задумчиво сообщила Кенлех. – Сказал, что ужасно хочет поскорее вернуться домой, но ему требуется закончить еще одно дело, последнее в этом году – выполнить какое-то пустяковое обещание, которое он дал своему отцу… А потом он прислал мне зов на закате, сказал, что обещание оказалось «не таким уж пустяковым» – именно так он и выразился! – и добавил, что все равно скоро покончит с делами и вернется. И он действительно вернулся, часа через два после заката, усталый, но ужасно довольный. Я хотела его расспросить про это «пустяковое обещание», но… Одним словом, я так и не собралась. Это плохо, да?

– Ничего. – Улыбнулся я. – По крайней мере теперь я знаю, что мне следует послать зов сэру Манге и расспросить его самого – не так уж мало для начала…

– О, что я вижу! Сэр Макс собственноручно ведет допрос свидетеля. Редкое зрелище! – Ехидный голос Джуффина бальзамом пролился на оба моих сердца. Все-таки его присутствие успокаивает меня, как десять лет праведной жизни в каком-нибудь тибетском монастыре.

– Вы уже были в гостиной? – Спросил я.

– Был. Правда не слишком долго. Запах хорошо сваренной камры всегда вредил моему чувству долга… Кроме того, судя по выражению лица Мелифаро, он чувствует себя не так уж плохо. Так что я решил, что можно не спешить. – Легкомысленно сказал Джуффин. И повернулся к Кенлех. – Думаю, что тебе не следует грустить в одиночестве, девочка. А мы с Максом будем слишком заняты, чтобы составить тебе компанию, так что… Знаешь, на твоем месте я бы отправился к своим сестричкам. В этом доме творятся какие-то подозрительные чудеса, от которых тебе лучше держаться подальше. А если нам понадобится твоя помощь, мы просто пошлем тебе зов. Договорились?

– Да. – Кивнула Кенлех. Мне показалось, что она даже обрадовалась тому, что ее тактично выставляют из собственного дома. Впрочем, на ее месте я бы и сам предпочел сменить обстановку.

– А с Мелифаро когда-нибудь все будет в порядке? – Робко спросила она, нерешительно остановившись на пороге.

– Когда-нибудь будет. – Твердо сказал Джуффин. – Правда, это не то обещание, которое я смогу выполнить до конца года, поскольку сей грешный год благополучно закончится всего через дюжину часов… Но ты не должна волноваться: для того, чтобы снять некоторые заклятия, требуется время – порой очень много времени.

– Очень много? – Испуганно переспросила Кенлех.

– Да. – Вздохнул Джуффин. – Больше, чем дюжина часов… но меньше, чем вся жизнь, можешь мне поверить.

– Вы ее совсем напугали. – Укоризненно сказал я, когда новенький амобилер Кенлех скрылся за поворотом, и мы остались одни.

– Я и не думал ее пугать. – Джуффин строго посмотрел на меня, потом насмешливо поднял брови. – Неужели ты полагаешь, что среди моих многочисленных дурных привычек есть привычка запугивать юных барышень? Но сам посуди: я должен был как-то дать ей понять, что ожидание будет долгим.

– А оно будет долгим? – Тихо спросил я. Одно из моих сердец обреченно бухнулось о грудную клетку, второе оказалось более равнодушным, а посему могло позволить себе роскошь работать без перебоев. Я немного помолчал и вопросительно посмотрел на Джуффина. – Что, все настолько плохо?

– "Настолько" – это насколько? – Ехидно поинтересовался он. – В каких именно цифрах ты обычно определяешь для себя степень паршивости происходящего?

Я только растерянно покачал головой. У меня не было ни одной версии достойного ответа на его дикий вопрос.

– Идем в гостиную, Макс. – Спокойно сказал Джуффин. – Я тебе кое-что расскажу… и даже кое-что покажу, если повезет.

В гостиной Джуффин усадил меня на пол в нескольких шагах от неподвижного Мелифаро, уселся рядом, скрестив ноги, и задумчиво уставился куда-то вдаль.

– Дело действительно в этой грешной штуке, которую парень держит в руке, тут ты все правильно понял. И она действительно была сделана в Куманском Халифате, так что да здравствует волшебный нос нашего сэра Нумминориха! – Наконец сказал он. – А теперь попробуй посмотреть на эту игрушку так, как я учил тебя смотреть на вещи, когда хочешь, чтобы они поведали тебе о событиях, которые происходили в их присутствии. Еще не забыл, как это делается?

– Вы наверное не поверите, но я даже тренируюсь время от времени. – Гордо сообщил я. – Конечно, я ужасный лентяй, и все такое, но все эти фокусы, которым вы меня успели научить, до сих пор кажутся мне настоящими чудесами. А кто я такой, чтобы оставаться равнодушным к собственному умению совершать чудеса!

– Да, я все время забываю, что для тебя это пока скорее увлекательная игра, чем обычная работа. – Согласился Джуффин. – Тем лучше… Ну давай, сэр «чудотворец», попробуй узнать, о чем тебе хочет поведать эта грешная куманская безделушка!

Я послушно уставился на маленький предмет, зажатый в руке Мелифаро. Сосредоточиться на этот раз оказалось ужасно трудно, но еще труднее было заставить себя видеть только тусклый блеск синеватого металла и не обращать никакого внимания на вцепившиеся в коробочку пальцы. Но через несколько минут мне удалось увидеть теплое малиновое сияние, исходящее от этой странной вещицы. Она не желала открывать мне свое прошлое: никаких смутных видений, никаких чужих голосов не было и в помине, только теплое малиновое сияние… и через несколько секунд я уже не мог отвести от него глаза: оно подарило мне ни с чем не сравнимый сладкий покой и еще более сладкую уверенность, что меня бесконечно любят какие-то невероятные могущественные существа, в чьих руках сосредоточены все кончики невидимых нитей, из которых соткана Вселенная. В тот момент мне казалось, что эти непостижимые существа, в которых нет ничего человеческого, действительно любят меня самой обыкновенной человеческой любовью – просто жить без меня не могут, и на все готовы, чтобы доставить мне удовольствие…

В чувство меня привел довольно увесистый подзатыльник. Я возмущенно взвыл – не так от боли, как от страха – и вскочил на ноги, собираясь дорого продать свою единственную и неповторимую жизнь. Впрочем, стоило мне увидеть перед собой смеющуюся физиономию сэра Джуффина, и способность соображать вернулась ко мне как миленькая.

– Вы так долго мечтали как следует огреть меня по башке, и вот наконец-то случился хороший повод, да? – Я и сам рассмеялся от неописуемого облегчения.

– Все-таки одно удовольствие иметь с тобой дело, парень! – Одобрительно сказал Джуффин. – Что бы с тобой не стряслось, ты возвращаешься к жизни не только быстро, но и весело. Такой способности можно только позавидовать!

– Вы так думаете? – Машинально переспросил я. – Ну, значит действительно можно…

– Тебя часом не тянет поведать усталому старику о своих неземных ощущениях? – С любопытством осведомился Джуффин. – Если я правильно понял, тебе удалось вкусить сладких грез Гравви – совсем микроскопическую порцию, разумеется, но все-таки…

– "Сладких грез" – чего? – Я недоумевающе уставился на своего шефа.

– Гравви. – Повторил он. – Эта вещь называется Гравви. Видишь ли, я знаю, что это такое – не слишком хорошо, но все-таки знаю… Правители Куманского Халифата давным-давно завели себе дивную традицию посылать такие сувениры в подарок своим бывшим любимцам, которых по какой-то причине следует лишить жизни. Там это расценивается как великая милость, поскольку Гравви дарит своему обладателю так называемые «сладкие грезы», которые могут продолжаться довольно долго – пока грезящий не умрет от истощения. Но человека, припавшего к этому источнику наслаждений, с самого начала можно считать мертвым… Одним словом, бедняге Мелифаро сейчас действительно очень хорошо. И ты имеешь шанс вообразить, как замечательно он себя чувствует… Кстати, ты так и не рассказал мне о собственных ощущениях. Не то, чтобы это имело такое уж большое значение, просто мне ужасно интересно.

– Ваше знаменитое любопытство, сэр? – Лукаво уточнил я. – В вашем сердце снова проснулась эта симпатичная горная лисичка, чиффа?

– Ага. – Невозмутимо подтвердил Джуффин. – Впрочем, она никогда и не засыпала по-настоящему… Так что давай, выкладывай.

– На самом деле тут и выкладывать-то особенно нечего. Мне было очень тепло и очень спокойно – как никогда в жизни. И еще мне показалось, что в меня по уши влюблены некие загадочные и непостижимые силы… влюблены – это еще слабо сказано, я был уверен, что они меня просто обожают! – Тут я почувствовал, что краснею. – Глупо, да? – Упавшим голосом закончил я.

– Да уж, ни гениальностью, ни, тем более, оригинальностью здесь и не пахнет! – Фыркнул Джуффин. Потом покачал головой, насмешливо и, как мне показалось, укоризненно. – В этом ты ужасно похож на все остальное человечество, мальчик, кто бы мог подумать! Все мы рождаемся и умираем с одной и той же невысказанной просьбой на губах: «любите меня, пожалуйста, как можно сильнее!» – Джуффин скорчил такую смешную жалобную рожу, что я не удержался от улыбки. Он и сам рассмеялся, а потом снова задумчиво уставился куда-то вдаль. На этот раз его молчание порядком затянулось.

– На самом деле все это дерьмо! – Неожиданно резко заключил он. – В отчаянных поисках этой дурацкой несбыточной любви к себе мы проходим мимо великолепных вещей, которые вполне могли бы сбыться, в том числе и мимо настоящих чудес. Но нам не до них: мы слишком заняты поиском тех, кто нас оценит и полюбит… Ладно, не будем отвлекаться. В общем-то я был почти уверен, что Гравви дарит своей жертве нечто в таком роде, просто хотел окончательно в этом убедиться… Вопрос в том, как мы можем вырвать нашего Мелифаро из смертельных объятий этого неземного наслаждения.

– А это возможно? – С надеждой спросил я.

– В общем-то да… Как только он расстанется со своим куманским сокровищем, нам предоставится дивная возможность снова наслаждаться в меру утомительным обществом старого доброго сэра Мелифаро… Беда в том, что избавить парня от этой штуки можно только отрубив ему руку – насколько мне известно, считается, что это единственный способ разлучить его с дрянной куманской игрушкой. Но мне не хотелось бы так с ним поступать.

– Охотно верю. – С ужасом сказал я. – Но если вы сами говорите, что это единственный выход… В конце концов, такой парень, как наш Мелифаро, и с одной рукой дорогого стоит! Лучше быть одноруким, чем мертвым, разве не так?

– Может быть и так, но… Во-первых, у меня есть некоторые смутные основания надеяться, что выход все-таки не единственный. – Задумчиво сказал Джуффин. – А во-вторых… Видишь ли, Макс, руки – слишком важная вещь для таких ребят, как мы. Для того, чтобы заниматься Истинной магией, человеку позарез необходимо иметь в своем распоряжении обе руки. На границе Темной Стороны однорукий Страж будет беспомощен, как новорожденный за рычагом амобилера, да и не только там… Так уж все устроено! Так что отрубив руку Мелифаро, я навсегда лишу его доступа к чудесам, без которых он уже не может обходиться. Ты сам однажды пережил подобный кошмар, когда проснулся у себя дома, и решил, что твоя удивительная жизнь в Ехо была всего лишь чудесным сном, так что уж ты-то можешь понять, чем это пахнет… И что он будет делать, скажи мне на милость? Проживет еще двести лет в качестве почетного обладателя Королевской пенсии, в обществе любящей жены, будет целеустремленно протирать свою скабу во всех столичных трактирах и время от времени наведываться в Дом у Моста, чтобы повидаться со старыми приятелями, по уши увязшими в чудесах, которые навсегда от него отвернулись… Тебе не кажется, что это как-то уж слишком ужасно? Если бы мы спросили самого Мелифаро, он наверняка ответил бы, что «легче умереть», как любят твердить наши храбрые арварохские приятели.

– Ваша правда. – Удрученно согласился я. – Но я не знал, что руки – это так важно…

– Ты всегда это знал. – Сурово сказал Джуффин. – Просто ты не даешь себе труда вспомнить, как панически боялся в детстве режущих предметов, и как инстинктивно прятал кисти рук во всех по-настоящему опасных ситуациях в гораздо более зрелом возрасте. Ты же даже драться из-за этого так толком и не научился! Видишь ли, все по-настоящему важные вещи мы всегда знаем с самого начала, но редко признаемся себе в том, что мы знаем… Ладно, у тебя еще будет возможность переварить эту полезную информацию и понять, что я прав. А сейчас меня больше всего интересует, какого рода дело сэр Манга Мелифаро поручил своему младшему сыну… Видишь ли, мальчик, от любого наваждения можно избавиться, не калеча свое тело – это один из основополагающих законов природы. Осталось только найти хорошее противоядие от куманской шкатулки Гравви и ее сладких грез. И я не удивлюсь, если противоядие обнаружится в том же месте, откуда появилась сама шкатулка.

– Нумминорих уже пошел по ее запаху. – Сообщил я. – Его сопровождает Кофа… это обнадеживает, правда?

– Правда. – Улыбнулся мой шеф. – Между прочим, Кофа прислал мне зов, всего несколько минут назад. Говорит, что их занесло в порт, как и следовало ожидать. Теперь ребята производит обыск на борту «Сладкой тучи» – можешь себе представить, именно так и называется единственное судно из Куманского Халифата, которое в настоящий момент имеет честь полоскать свою корму в водах Хурона. Ты молодец, что сразу отправил их по этому следу… А теперь я все-таки пообщаюсь с Мангой. Чем больше ниток мы надергаем из этого грешного клубка – тем лучше.

Джуффин умолк на несколько минут – вел переговоры с сэром Мангой, я полагаю.

– Ну, что он вам рассказал? – Нетерпеливо спросил я.

– Пусть уж он сам пересказывает тебе эту странную историю: надо же вам вести светскую беседу, пока будете добираться до Ехо… Тебе придется немного поработать возницей, сэр Макс! Можешь считать, что я тебя временно разжаловал. Съездишь за сэром Мангой и привезешь его в Ехо. Сейчас твое сумасшествие нам только на руку. Своими силами он будет добираться сюда до поздней ночи, а долгое ожидание не в моих привычках, сам знаешь… Только не угробь старика по дороге, ладно? Хватит с семейства Мелифаро и того, что их младшенький пускает слюни над этой куманской отравой!

– Можно подумать, что я каждый день кого-нибудь «гроблю»! – Проворчал я. – А ведь нечто в таком роде случилось всего один раз, и то мой «угробленный» оказался похитителем людей, убийцей, да еще и каннибалом впридачу…

– Твоя правда. – Улыбнулся Джуффин. – Просто мне пришло в голову, что я почему-то говорю тебе слишком мало гадостей. А уважающие себя начальники должны ежедневно обижать всех своих подчиненных – это же основной закон природы! Тебе самому так не кажется?

– Не знаю. – Улыбнулся я. – Я же не начальник, а простой, скромный варварский царек, куда уж мне до этих ваших премудростей!

– Ладно, поезжай за сэром Мангой. – Вздохнул Джуффин. – Я слышал фантастическую легенду, что однажды ты добрался до их поместья за полчаса. Это правда?

– Враки. – Честно сказал я. – За сорок минут.

– Тоже неплохо. – Джуффин удивленно покачал головой. – Даже не верится, честно говоря… Хочешь сказать, что ты можешь привезти сэра Мангу часа через полтора?

– Я ничего не хочу сказать. – Гордо заявил я. – Я просто собираюсь это сделать. Можете считать, что это чудо я совершу в качестве одного из мероприятий, посвященных целенаправленным поискам всеобщей неземной любви ко мне, единственному и неповторимому… Наверное так оно и есть, к сожалению!

– Да уж, не без того! – Фыркнул Джуффин. – Знаешь, сэр Макс, иногда меня просто убивает твоя обаятельная манера самостоятельно говорить о себе гадости вместо того, чтобы предоставить эту приятную возможность собеседнику!

– Дурная привычка, сэр. Просто мне слишком долго приходилось полагаться исключительно на собственные силы. – Усмехнулся я.

– Ладно уж, брысь отсюда, умник! – Вздохнул мой шеф. – Хватит топтаться на пороге. Иди, совершай свое грешное «чудо». И если через полтора часа сэр Манга будет сидеть в моем кабинете, я не откушу тебе голову, так и быть.

– Спасибо, сэр! – Тоном законченного подхалима пролепетал я. – Так мило с вашей стороны!

На этот раз я постарался превзойти даже собственные представления о быстрой езде, так что поездка до ворот фамильного поместья Мелифаро оказалась еще менее продолжительной, чем я смел надеяться. Я действительно добрался туда всего за полчаса, самому не верилось!

Сэр Манга Мелифаро, автор знаменитой восьмитомной Энциклопедии Мира, которая до сих пор остается моей любимой книгой – правда, не настольной, а скорее уж «подподушковой», если можно так выразиться – уже ждал меня, сидя в устланном коврами подобии шезлонга на террасе своего огромного дома.

– Хороший день, Макс. – Приветливо улыбнулся он. – Сэр Джуффин Халли только что прислал мне зов и сообщил, что вы приедете через несколько минут, но это случилось даже раньше, чем он предполагал… Я видел, как ваш амобилер приближался к воротам, и честно говоря, содрогнулся. Это было больше похоже на пляску рехнувшихся демонов где-нибудь в Красной пустыне Хмиро, чем на обыкновенное транспортное средство. Кажется, вы собираетесь подарить мне самое безумное приключение в моей долгой жизни!

– Вам понравится, сэр Манга. – Пообещал я. – Во всяком случае, ваш младший сын всегда был в восторге от наших совместных поездок, а ведь вы кажется похожи.

– Да нет, не очень. Вообще-то парень пошел в своего знаменитого деда – сэра Фило Мелифаро. По сравнению с ними обоими я вполне могу считаться образцом рассудительности и осторожности, несмотря на все мои безумные кругосветные странствия. – Сэр Манга покинул свой удобный «шезлонг» и приблизился к амобилеру. Обреченно пожал плечами и решительно уселся на переднее сидение, аккуратно уложив на коленях свою длиннющую рыжую косу. У него было отчаянное лицо человека, решившего отдать жизнь во имя какой-нибудь красивой глупости.

Первые несколько минут нашего путешествия прошли в полном молчании: сэр Манга обеими руками держался за сидение и изумленно взирал на стремительно летящие нам навстречу деревья.

– Это какая-нибудь Запретная магия, Макс? – Осторожным тоном человека, пытающегося проникнуть в государственную тайну, спросил он.

– Да нет, скорее просто удачное сочетание моей привычки выпендриваться по любому поводу и моей любви к большим скоростям. – Улыбнулся я. – Вам нравится?

– Не знаю… Во всяком случае, это не так страшно, как кажется со стороны. – Нерешительно сказал он.

– Сэр Манга, – вежливо начал я, – если вы уже немного освоились с моей манерой управлять амобилером… В общем, сэр Джуффин предрекал, что по дороге у меня будет отличная возможность узнать, какое именно дело вы поручили уладить вашему сыну. Считается, что я тоже должен быть в курсе, а он решил не тратить время на пересказ вашей беседы… Или вам не хочется еще раз пускаться в объяснения?

– Да нет, почему… – Он пожал плечами. – Честно говоря, я повел себя как последний идиот. Далась мне эта история с куманским кораблем!

– Значит, ваше поручение действительно было связано с кораблем из Куманского Халифата. – Удовлетворенно кивнул я.

– Да, еще бы! Дело в том, что дюжину дней назад к нам приехал погостить Анчифа…

– Гроза морей, и все такое? – Весело уточнил я.

– Вот именно. – Вздохнул сэр Манга. – К сожалению, парень обожает рассказывать мне о своих подвигах. Ему до сих пор кажется, что он может меня чем-нибудь удивить… На сей раз мой великолепный сын пытался потрясти мое воображение подробным изложением своей геройской битвы с куманским фафуном. И между делом он сообщил мне, что судно называлось «Сладкая туча» – признаться, мы здорово повеселились по этому поводу… Нет, действительно смешное название! И вдруг я узнаю, что эта самая «Сладкая туча» пришла в Ехо. Мне показалось, что в воздухе запахло кислятиной. Куманцы наверняка не забыли, как называлась шикка их обидчиков, а в Ехо любой портовый нищий знает, что «Фило» принадлежит сэру Анчифе Мелифаро: плохо быть знаменитостью! Шутки шутками, но до меня вдруг дошло, что у Анчифы могут быть серьезные неприятности. Я люблю позубоскалить по поводу экзотической профессии моего среднего сына, но это отнюдь не значит, что пиратство поощряется законами Соединенного Королевства. Я с изумлением понял, что Анчифе реально светит пара дюжин лет в каторжной тюрьме Нунда – это как минимум! И я попросил единственного члена нашей семьи, по долгу службы ошивающегося в столице, выбраться в порт, встретиться с капитаном «Сладкой тучи» и попытаться замять это грешное происшествие, придумать что-нибудь… например, сказать ему, что наш Анчифа сошел с ума и возомнил себя пиратом, но мы, дескать, уже передали его в руки докторов. А том случае, если в сердце этого почтенного куманца нет места состраданию к «несчастному безумному мальчику», я собирался предложить ему денег, или узнать, не требуются ли ему какие-нибудь особые услуги – при моих связях я мог бы сделать для него почти все что угодно… Я был почти уверен в успехе переговоров: со слов Анчифы я знал, что они почти не ограбили побежденных, а просто повеселились как следует. Это вполне в стиле моего сына: во-первых, им руководит не жажда наживы, а любовь к самому процессу, а во-вторых, на его крошечную шикку никогда в жизни не поместилось бы все содержимое трюмов куманского фафуна. Правда, с другой стороны, я совершенно уверен, что дело, как всегда, не обошлось без оскорбительных выходок, задевающих честь капитана, и вообще всех присутствующих – у моего среднего сына еще более своеобразное чувство юмора, чем у младшего!

– А что, это возможно? – Улыбнулся я.

– Можете мне поверить, Макс, в нашей семье возможно еще и не такое! – Невозмутимо ответил сэр Манга. – Так что я с самого начала ни капли не сомневался, что куманцы очень сердиты на Анчифу. Но я хорошо знаю жителей Куманского Халифата, поскольку в свое время прожил там почти два года: для этих мудрых ребят оскорбленная гордость – один из многочисленных поводов хорошо заработать, при удобном стечении обстоятельств, конечно. Так что я не сомневался, что моему младшему сыну удастся заключить с ними сделку, устраивающую всех… Да вот, не удалось! Теперь я понимаю, что этот сумасшедший Анчифа умудрился напороться на какого-нибудь героя из клана потомственных Стражей Красной Пустыни – в отличие от их практичных соотечественников, эти ребята по сей день придают большое значение таким условностям, как честь, достоинство, кровная месть… и прочая романтическая фигня в таком духе. Кто бы мог подумать, что гордые Стражи Красной Пустыни время от времени суют свои курносые носы в чужие моря!

– А вы знаете, что это за штука, которую они подсунули Мелифаро? – Спросил я. – Джуффин говорит, что эта дрянь называется Гравви…

– Знаю. – Сухо кивнул сэр Манга. – Я как раз крупный специалист в этой области – единственный на все Соединенное Королевство. Собственно говоря, именно поэтому вы сейчас везете меня в Ехо. Есть некоторая надежда, что моему невезучему сыну досталась шкатулка Гравви, изготовленная каким-нибудь уандукским кустарем. В таком случае я сам смогу отнять у него эту игрушку: много лет назад один старый фокусник из Красной Пустыни передал мне свое искусство… Это была забавная история, Макс! Сей почтенный джентльмен очень плохо видел и случайно принял меня за своего старшего сына, моего проводника и хорошего приятеля. Тот как раз одолжил мне кое-что из своего гардероба, поскольку мой костюм пострадал в стычке с какими-то крикучими дикарями, каковых пруд пруди на окраинах Красной Пустыни Хмиро… Одним словом, старик увидел знакомое сочетание цветов, подошел ко мне и спросил: «каким был твой день, сынок?» А по обычаям сумасшедших Стражей этих грешных багровых песков всякое сказанное вслух слово обладает силой закона. Так что назвав меня сыном, старик был обязан относиться ко мне, как к сыну, по крайней мере, хоть как-то подкрепить свои слова делом. Поэтому он передал мне кое-что из своих обширных знаний – то, что по его мнению могло пригодиться невежественному чужеземцу, которого лихим ветром занесло в самое сердце Уандука… Одним словом, с тех пор я неплохо разбираюсь в основах древней уандукской магии – страшненькая наука, доложу я вам! Хотя, довольно примитивная, конечно…

– А если эта шкатулка изготовлена не кустарем, а настоящим мастером? – Осторожно спросил я. – У нас есть хоть какой-нибудь шанс на благополучный исход дела?

– Есть. – Невозмутимо кивнул сэр Манга. – Но для этого понадобится очень много времени… и еще больше удачи. Семья куманских владык владеет древним секретом Гравви. Известен случай, когда халиф Нубуйлибуни цуан Махифа послал шкатулку Гравви одному из своих провинившихся любимцев, а потом вдруг передумал, явился в дом несчастного, все домочадцы которого уже надели траур, и собственноручно отобрал у него этот источник смертельного наслаждения… Смотрите-ка, а мы уже в Ехо!

– Ага. – Гордо подтвердил я. – Так что, сэр Манга, дело не так уж безнадежно?

– Не так уж безнадежно, но я не думаю, что наш шанс можно разглядеть без хорошей лупы. Вырвать секрет Гравви из лап самого халифа Нубуйлибуни цуан Афии… Как вы себе это представляете, хотел бы я знать?!

– Это уже дело десятое. – Легкомысленно отмахнулся я. – Сэр Джуффин что-нибудь придумает. Не может быть, чтобы мы – и не выкрутились! Да ведь вы сами тоже не очень-то в этом сомневаетесь, верно? Честно говоря, я не раз видел вас в куда более радужном настроении, чем сегодня, но на человека, сраженного горем, вы все равно не очень-то похожи!

– Мало ли, как я выгляжу! – Пожал плечами сэр Манга. – Разумеется, я надеюсь на то, что эта история закончится так же хорошо, как многие другие истории, в которые неоднократно влипал мой младший сын… К тому же мои стенания ему не помогут. Я с удовольствием изобразил бы на своем лице выражение неизбывной скорби, если бы от этого была хоть какая-нибудь польза… Между прочим, парень сам выбрал себе такую судьбу.

– Что вы имеете в виду? Его работу в Тайном Сыске? – Удивленно переспросил я, сворачивая на улицу Медных горшков, в конце которой возвышается наш Дом у Моста. – Но ведь на этот раз неприятности не были непосредственно связаны с его служебными делами…

– Да нет, при чем тут его служба! Я имею в виду нечто совсем другое… Перед самым его рождением моя жена пригласила в гости сэра Рогро Жииля – якобы поболтать за кружкой камры. Впрочем, ему с самого начала было совершенно ясно, что она рассчитывает на бесплатную, но весьма квалифицированную астрологическую консультацию: всем отлично известно, что сэр Рогро так влюблен в свое хобби, что готов раздавать полезные советы направо и налево!

Я вспомнил, как сэр Рогро с энтузиазмом предлагал мне самому составить мой гороскоп – в первый же вечер нашего знакомства! – и с улыбкой кивнул.

– Сэр Рогро сказал ей, что будет лучше всего, если мальчик родится во второй лунный день – он объяснил, что жизнь мужчин, родившихся в первый лунный день, слишком часто подвергается опасности. Вот если бы мы ждали девочку, первый лунный день, дескать, был бы самым удачным днем для ее рождения… Одним словом, сэр Рогро проконсультировал мою супругу, и она твердо решила дождаться второго лунного дня. В ее распоряжении находилась чуть ли не дюжина лучших знахарок из Ехо, так что родить сына в нужный день было, как ей казалось, проще простого… Но этот упрямый мальчишка обманул всех, и все-таки родился раньше, чем следовало, всего за несколько минут до начала нового дня!

– Очень на него похоже! – Улыбнулся я. – Теперь понятно, почему он такой шустрый. Оказывается, парень с самого начала так разогнался…

Я затормозил у входа в Управление, мы с сэром Мангой покинули амобилер и торопливо прошли на нашу половину Дома у Моста. Впрочем, в кабинете сэра Джуффина и без нас было довольно людно. На нашем рабочем столе сидел донельзя довольный собой Нумминорих и болтал ногами – в этом отношении он оказался совершенно полноценной заменой бедняги Мелифаро, кто бы мог подумать! Рядом пристроилась леди Кекки Туотли. Правда, она не болтала ногами – и на том спасибо! Шурф Лонли-Локли строго на них косился, но пока помалкивал. Сам Джуффин меланхолично копался в тарелке с остатками печенья, выражение лица у него при этом было самое недовольное. На его плече сладко дремал Куруш, придавая нашему и без того довольно экстравагантному шефу совершенно фантасмагорический вид… В кресле у стены покоился неподвижный бородатый дядька, одетый в странную пародию на спортивный костюм из какой-то сверкающей ткани – от его экзотического наряда за милю пахло дальними странами и большими деньгами…

– Это кто такой? – Изумленно спросил я с порога.

– Это наш дорогой куманский гость, будь он неладен! – Мрачно объяснил Джуффин. – Сэр Кумухар Манула, счастливый владелец «Сладкой Тучи» и виновник всех наших бед, заодно. Я его уже допросил. Парень совершенно спокойно признался, что действительно всучил бедняге Мелифаро эту грешную шкатулку и попросил передать ее Анчифе – в качестве сувенира, призванного стать свидетельством их торжественного примирения и вечной дружбы. Думаю, что дома мальчика одолело любопытство, а может быть он почуял что-то неладное и решил внимательно изучить подарок прежде, чем передавать его брату… Одним словом, господин Манула виноват в том, что случилось с нашим Мелифаро, и, между прочим, совершенно не испытывает угрызений совести по этому поводу! Заявил мне, что, дескать, «так было угодно судьбе» – тоже мне, философ! В общем, я на время усыпил этого куманского мстителя. Пусть пока дрыхнет. Надо еще хорошенько подумать, что мы с ним будем делать… – Джуффин закончил свой сердитый монолог и наконец-то одарил меня лучезарной улыбкой.

– Молодец, Макс, ты действительно привез сэра Мангу ровно через полтора часа… нет, даже чуть-чуть раньше, а посему я не стану откусывать тебе голову, как и обещал: слово, особенно данное в Последний День года, надо держать!… Хороший вечер, сэр Манга. Присоединяйтесь к нашей маленькой компании. Я уже послал зов в «Обжору», так что сейчас мы все будем много кушать. Наш штатный мудрец, сэр Кофа Йох, не раз мне говорил, что самые разумные решения приходят в голову во время тщательного пережевывания пищи.

– А где он сам? – Поинтересовался я.

– Представь себе, дома. – Усмехнулся Джуффин. – Кофа торжественно заявил, что у него есть традиция сладко спать в собственной постели вечером каждого Последнего Дня года. Честно говоря, у меня не нашлось никаких аргументов, чтобы его переубедить. Да и зачем? Все что мог, он уже сделал, а никакой другой работы вечером Последнего Дня года ему все равно не светит. Не удивлюсь, если выяснится, что мы – единственные жители столицы, еще не расползшиеся по своим постелям!

– А где мой сын? – Вежливо поинтересовался сэр Манга, удобно устраиваясь в моем любимом кресле. Мне оставалось только обреченно вздохнуть: в кои-то веки оно оказалось свободным ввиду отсутствия сэра Кофы, который всегда был моим единственным серьезным конкурентом в борьбе за этот уютный шедевр мебельного мастерства – и на тебе, такое расстройство! Сэр Шурф наградил меня понимающим взглядом и молча похлопал своей огромной защитной рукавицей по сидению одного из стульев. Я послушно уселся на этот самый стул: если уж сам Лонли-Локли дал себе труд обратить на него мое внимание, я был просто обязан последовать его указанию…

– Я поместил его в комнате при моем кабинете. – Джуффин сочувственно посмотрел на сэра Мангу и развел руками. – По крайней мере, там ему ничего не грозит, даже смерть от истощения. Это помещение способно творить настоящие чудеса, Манга. Оно так надежно изолирует от Мира своего обитателя, что даже время почти не властно над ним, я уже не говорю о прочих неприятностях!

– Да, я слышал много городских легенд об этой знаменитой «страшной и таинственной комнате при кабинете господина Почтеннейшего Начальника»! – Улыбнулся сэр Манга. – Начиная с простенькой версии, что эта дверь за вашей спиной ведет прямехонько «на тот свет», и заканчивая изысканными рассуждениями о том, что за этой дверью несчастную жертву поджидает вся бесконечность Вселенной… Как любящий отец, я от души надеюсь, что все это глупые враки!

– Правильно делаете. – Рассмеялся Джуффин. – Это просто камера предварительного заключения для особо опасных преступников… и хорошее убежище для тех, кому следует на время отгородиться от Мира – именно то, что сейчас позарез требуется вашему сыну!

– Ага. – Вздохнул сэр Манга. – Вообще-то для начала мне следует его осмотреть – вдруг все-таки окажется, что я сам могу ему помочь… Этот куманец сказал вам, откуда он взял Гравви?

– О, это романтическая история, из тех, что принято считать волшебными сказками в уандукском стиле… – Задумчиво сказал Джуффин. – Наш новый знакомый получил Гравви от своего повелителя, халифа Нубуйлибуни цуан Афии. Тот решил, что сэр Кумухар Манула имеет слишком большие амбиции… и при этом обладает слишком большим весом в грозном клане Стражей Красной Пустыни, так что его следует вежливо попросить покинуть мир живых, пока его темперамент не стал причиной большой смуты. Халиф не учел одного: старейшины Стражей хорошо осведомлены о секретах Гравви, так что сэр Манула пренебрег правилами этикета и не стал открывать шкатулку, а просто положил ее в свой дорожный мешок, вместе с прочими вещами, без которых нельзя обойтись в дальнем путешествии – именно так он и выразился! – собрал самых лучших своих приближенных и сказал им, что если халифу не нужна его жизнь, им придется поискать другого владыку, который сумеет «разумно распорядиться этой великой драгоценностью» – имейте в виду, я опять цитирую дословно! Так что вечером того же дня небольшой отряд воинов Красной Пустыни отправился в ближайший порт. Там мятежный господин Манула приобрел первый попавшийся фафун, быстренько собрал команду и отправился прямехонько в Ехо, поскольку тешил себя надеждами, что Его Величество Гуриг VIII не преминет воспользоваться возможностью заполучить на свою службу такого «великого человека»!… Впрочем, я думаю, что тут он отчасти прав: насколько я знаю Гурига, он действительно с удовольствием принял бы под свое покровительство сэра Кумухара Манулу – правда, не потому, что Соединенное Королевство так уж страдает без его многочисленных талантов, а просто в качестве экзотической игрушки: иметь в своей свите беглого Стража Красной Пустыни – это так романтично! Пожалуй, я бы и сам не отказался, но у меня до сих пор нет никакой свиты…

– А мы как же? – Обиженно возразила Кекки. – Чем не свита…

– Тоже мне «свита»! – Презрительно фыркнул наш шеф. – Сначала сожрали любимое печенье своего начальника, потом залезли с ногами на его стол… Хорошо вы себе это представляете, леди!

Кекки восхищенно заулыбалась, а Нумминорих начал болтать ногими еще энергичнее – можно было подумать, что парня тоже заколдовали, и теперь он стремительно впадает в детство на глазах скорбящих товарищей по работе.

– Дело плохо. – Сэр Манга обреченно пожал плечами. – Если эту шкатулку Гравви прислали из дворца халифа… Да уж, кустарей там не держат! Так что я вряд ли смогу чем-то помочь… Впрочем, мне все равно следует попробовать. Чем только Темные Магистры не шутят…

– Попробуйте, конечно. – Джуффин подошел к дальней стене своего кабинета, немного помучился, пытаясь побороть собственные заклинания, и наконец открыл Тайную дверь, за которой скрывается крошечная, совершенно пустая комната.

– Идите сюда, сэр Манга. – Позвал он. – Заходите, и ничего не бойтесь: пока дверь открыта, это помещение ничем не отличается от любой другой комнаты… разве что, размерами!

Пока сэр Манга упражнялся в древней магии Красной Пустыни, нам наконец-то принесли ужин – к моему несказанному восторгу. Я так увлекся содержимым своей тарелки, что не слишком обращал внимание ни на его глухое бормотание, ни на странные вспышки оранжевого света, время от времени озарявшие темноту Тайной комнаты.

– Колдун из меня, конечно, тот еще! – Проворчал сэр Манга, вытирая вспотевший лоб.

– Безрезультатно? – Лаконично уточнил Джуффин.

– Как видите… Подозреваю, что моему везучему сыну досталась самая качественная шкатулка Гравви во Вселенной. Впрочем, он сам был бы доволен: парень с детства ненавидит всякую дешевку!

– Ладно. – Кивнул Джуффин. – В любом случае, вы должны были попробовать… Так, а теперь остается понять, что мы будем делать дальше.

– Слушайте, а может быть я просто должен шарахнуть его своим Смертным Шаром – и дело с концом? – Просиял я. – Если уж я заставляю разговориться мертвых и излечиваю безумных, почему бы мне не приказать Мелифаро выбросить эту куманскую дрянь на ближайшую помойку…

– О, это было бы просто прекрасно! – Вздохнул мой шеф. – Но я не могу позволить тебе это маленькое развлечение, ты уж извини.

– Почему? – Ошеломленно спросил я. – Это же такой простой выход!

– Не в данной ситуации. – Джуффин задумчиво посмотрел на меня. – Если бы это был посторонний человек, тогда другое дело… Видишь ли, мальчик, ты еще недостаточно старый и мудрый, чтобы своими силами снимать заклятия с людей, которые тебе небезразличны.

– Как это? – Тупо переспросил я.

– А вот так. – Джуффин пожал плечами, как мне показалось, довольно виновато. – Пока ты оглушаешь своими Смертными шарами посторонних людей, все проходит нормально, просто потому, что на самом деле тебе совершенна безразлична их судьба, и тебе удается остаться отрешенным и равнодушным – а именно в таком настроении и следует экспериментировать со всякими опасными чудесами… В общем, я не думаю, что ты сможешь проделать с Мелифаро то же самое, что со всеми остальными. Ты будешь волноваться, сомневаться в своих силах, мучительно перебирать в голове всевозможные варианты вероятного исхода, вместо того, чтобы просто хорошо делать свое дело – можешь мне поверить, я по собственному опыту знаю, как это бывает, и чем порой заканчивается, к сожалению… А посему лучше не рисковать без особой нужды. Но у меня есть идея получше: почему бы тебе не испытать свой Смертный шар на главном виновнике наших бед?

– Вы имеете в виду этого дядю? – Я кивнул на неподвижного бородача в кресле. – Забыл, как его зовут…

– Да нет, Магистры с ним! Чем он нам, интересно, может помочь, этот мстительный господин Кумухар Манула?… Нет, я хочу, чтобы ты как следует обработал его медовое величество халифа Нубуйлибуни цуан Афию.

– Владыку Куманского Халифата – так, что ли? – Ошеломленно переспросил я. – А зачем? И как, интересно, я буду испытывать на нем свой Смертный шар, если он находится хрен знает где, а я сижу здесь…

– Ты здорово переутомился за последние дни, да? – Ехидно усмехнулся Джуффин. – Годовой отчет, и все такое, бедный мальчик… Я-то уже привык, что ты понимаешь меня с полуслова! Ох, Макс, сам подумай: если в семье владык Куманского Халифата хранится секрет избавления от грез, насылаемых шкатулкой Гравви, значит халиф – тот самый парень, который может дать нам профессиональную консультацию по этому вопросу… А уж твое дело уговорить его нам помочь: ты же у нас обладаешь чудовищной силой убеждения, если очень захочешь.

– Да уж. – Вздохнул я.

– Выше нос, сэр Макс! – Улыбнулся мой шеф. – Чем куманский халиф хуже какого-нибудь ожившего мертвеца? Если уж даже эти запредельные ребята время от времени повинуются твоим приказаниям, почему бы и самому великолепному цуан Афии не последовать их положительному примеру… А что касается твоего замечания насчет того, что между тобой и халифом пролегает некоторое расстояние – что ж, в нашем Мире, хвала Магистрам, нет таких участков пространства, преодолеть которые не представляется возможным… по крайней мере, лично я никогда не слышал о чем-то подобном! К тому же, к твоим услугам будет самая быстроходная шикка всех морей… Сэр Манга, надеюсь, мы можем рассчитывать на то, что Анчифа доставит Макса в Кумон?

– А куда он денется! – Вздохнул тот. – Мне кажется, для Анчифы это наилучший выход из положения: с одной стороны, он действительно совершенно сражен известием о том, что его братишка так влип, пытаясь уладить его проблему, так что парень будет в восторге, если выяснится, что он может сделать хоть что-то… а с другой стороны, Анчифе действительно не следует оставаться дома. Насколько я понимаю, воспитание этого куманского господина не позволяет ему прощать своих обидчиков… Он ведь не станет молчать о проделках Анчифы, когда будет вынужден рассказывать ребятам Багуды Малдахана о своих собственных шалостях, я правильно понимаю ситуацию?

– Нет, Манга, вы совсем не понимаете ситуацию. – Строго сказал Джуффин. – Неужели вы действительно думаете, что я допущу, чтобы сэр Анчифа стал главным героем громкого судебного процесса о пиратском нападении на иноземное судно? А потом родной брат моего Дневного Лица будет две дюжины лет париться в Нунде… Фу!

– Я понимаю, что вам не может нравиться такая эксцентричная идея. – Благодарно улыбнулся сэр Манга. – Но как вы заставите заткнуться этого мстительного куманца?

– Элементарно. – Хищно усмехнулся Джуффин. – Есть много разных способов, экстравагантных и не очень… Например, я могу сделать так, что сей почтенный господин напрочь забудет этот эпизод с нападением. Можно даже сделать так, что он по-прежнему будет зол на Анчифу, но так никогда и не сможет вспомнить, почему – довольно изысканный способ сойти с ума, вам так не кажется? То же самое я могу проделать и с его командой, мне не трудно! А можно поступить еще проще: завтра, когда взойдет солнце, в этом прекрасном Мире не останется даже воспоминания о «Сладкой туче» и ее грозном капитане…

– Ну, это, пожалуй, чересчур круто! – С некоторым сомнением сказал сэр Манга.

– Может быть и чересчур. – Спокойно согласился Джуффин. – Но я очень сильно рассердился.

– А может быть лучше всего, если Макс привезет этого неудачливого человека в дар халифу? – Внезапно спросил Лонли-Локли. – Это будет красивый жест: мы возвращаем халифу его подданного, сбежавшего от смертного приговора… Вполне может случиться так, что халиф сам захочет сделать нам ответный подарок, и Максу даже не придется пускать в ход свой Смертный шар – если в многочисленных книгах о нравах жителей Куманского Халифата, которые мне в свое время довелось прочитать, было хоть слово правды!

– Здорово, сэр Шурф! – Восхищенно отозвался Джуффин. – Это именно та идея, которой я терпеливо ждал весь вечер. – Он весело посмотрел на меня. – Не унывай, сэр Макс, ты отправишься к халифу с хорошим подарком!

– Если уж мне придется общаться с этим самым халифом, тебе следует составить мне компанию, Шурф! – Вздохнул я. – В отличие от меня, ты просто рожден для того, чтобы очаровывать всяких грозных владык…

– Спасибо, Макс. – Вежливо сказал Лонли-Локли. – Но в данной ситуации это невозможно, к моему величайшему сожалению. Стоит мне оказаться на борту корабля, и его днище тут же прохудится… Все, кто когда-то проходил подготовку в Ордене Дырявой Чаши, сталкиваются с проблемами такого рода. Одним словом, морское путешествия не для меня.

– Вот это да! – Удрученно вздохнул я. – Но ведь ты не раз переправлялся через Хурон на пароме… и потом, я же как-то катал тебя на своем водном амобилере, и все было в порядке!

– Да, поскольку моего могущества хватает на то, чтобы легко контролировать ситуацию в течение нескольких часов. – Кивнул он. – Дозволенной магии в сочетании с моей личной волей вполне достаточно, чтобы какое-то время сохранять судно от повреждения. В случае крайней нужды я, пожалуй, смог бы проделывать это гораздо дольше… но уж никак не несколько дюжин дней!

– Ой, как плохо! – Удрученно сказал я. – Путешествовать невесть куда без сэра Шурфа – это уже ни в какие ворота не лезет! Так что, мне придется отправляться в этот грешный Куманский Халифат в полном одиночестве?

– Ни в коем случае. – Строго заявил Джуффин. – Без хорошего спутника я могу отпустить тебя только на прогулку до ближайшего сортира, да и то сердце будет не на месте. А уж на Уандук… Еще чего не хватало!

– Джуффин, – с замирающим сердцем начал я, – неужели вы сами…

– Я бы с удовольствием составил тебе компанию. – Искренне сказал мой шеф. – Красные пески Уандука в свое время навсегда пленили мое сердце, но это грешное кресло и должность «господина па-а-ачетнейшего начальника», как выражается мой дворецкий, пленило все остальные части моего тела – если не навсегда, то надолго! Видишь ли, считается, что без меня здесь все пойдет прахом…

– И это самое «все» наверняка действительно пойдет прахом. – Вздохнул я. – Разумеется, я сказал глупость.

– Да, ты сказал глупость, но это прозвучало весьма соблазнительно. – Рассмеялся Джуффин.

– И кто же составит мне компанию, в таком случае? – Вздохнул я.

– Ой, а может быть мне с тобой поехать? – С надеждой спросил Нумминорих. Все это время парень слушал нас, затаив дыхание. Но Джуффин только покачал головой.

– Догадываюсь, что размеры шила в твоей заднице несколько превышают среднестатистическую норму, мальчик. Но у меня есть ряд серьезных возражений. Во-первых, мне хотелось бы, чтобы с Максом отправился человек, который знает об обычаях жителей Куманского Халифата не из книг – даже если эти книги написаны самим сэром Мангой. – Он отвесил церемонный поклон нашему гостю и продолжил. – А во-вторых, твои таланты нюхача здорово пригодятся нам здесь, в Ехо, и вряд ли так уж понадобятся для беседы с куманским халифом. И потом, мне ужасно нравится думать, что спутник сэра Макса будет на досуге присматривать за ним, а не наоборот. Я сомневаюсь, что ты справишься с этой нелегкой обязанностью. Не обижайся, сэр Нумминорих, с такой работой я и сам не всегда справляюсь! А вот сэр Кофа… Пожалуй, он вполне способен присмотреть за кем угодно! Между прочим, в юности Кофа не раз бывал в Куманском Халифате, а поскольку тамошние жители весьма приверженны традициям, его знания наверняка остаются актуальными по сей день. Ты же не возражаешь против такого спутника, Макс?

– Ну что вы! – Улыбнулся я. – Возражать против общества Кофы… Что я, с ума сошел? Кстати, во время нашей охоты на сэра Гленке Тавала я обнаружил, что являюсь единственным живым существом, которое не возражает даже против общества настоящего сэра Кофы – того, каким он становится, покидая Ехо.

– Да, он мне говорил, что ты подкатился к нему со своими обаятельными улыбочками, не разуваясь залез в душу и даже выцыганил несколько кусочков этой запредельной дряни, которую готовят крошечные служители его чудесной «дорожной кухни». – Кивнул Джуффин. – Признаться, я был потрясен до глубины души: до сих пор это еще никому не удавалось!

Он покинул свое кресло и с удовольствием потянулся.

– Ну вот и славно, значит мы все решили. – Джуффин сопроводил это заявление самым убедительным зевком. – Сэр Манга, пошлите зов Анчифе, прямо сейчас. Пусть немедленно начинает собирать свою команду. Будет неплохо, если «Фило» отчалит уже завтра вечером. Я почти уверен, что это возможно, если его героический капитан очень захочет…

– Захочет. – Мрачно пообещал сэр Манга. – Куда он денется!

– Да? Ну, вот и славно… С Кофой я сам пообщаюсь, как только он соизволит проснуться. А ты, леди Кекки готовься к тому, что теперь у нас опять будет только один Мастер Слышащий. Надеюсь, что сэр Кофа успел научить тебя не только целоваться…

– Не только. – Невозмутимо отозвалась Кекки. – Кстати, я впервые слышу, что целоваться тоже надо учиться. Всегда полагала, что это врожденное умение.

– Да? Ну, я не сказал бы… – Удивленно заметил наш шеф. – Ладно, господа, а теперь можете отправляться по домам. Год заканчивается не совсем так, как мне хотелось бы, но это не значит, что вам не нужно спать… Макс, будь так любезен, отвези домой сэра Мангу. Не думаю, что ему хочется провести ночь в пустом доме своего сына… Кстати, я почти уверен, что после этого тебе придется доставить в столицу сэра Анчифу, да еще и подбросить его до Портового Квартала. Но ведь твоего могущества хватит и на этот подвиг, не так ли?

– Хватит. – Улыбнулся я. – А вы не станете возражать, если после этого я отвезу домой самого себя?

– Никаких возражений. – Мягко сказал Джуффин. – Если учесть, что это твой последний шанс переночевать дома перед дальней дорогой… Я не такой изверг, как гласят легенды! Можешь развлекаться до заката, заодно и вещички соберешь. А потом приходи в Управление. Между прочим, я ничуть не преувеличивал, когда сказал, что «Фило» должен отчалить завтра вечером. В таком деле лучше не терять ни дня: старые моряки говорят, что ветер может обидеться на неторопливых странников, а с ветром шутки плохи…

– Вы говорите, как опытный путешественник, сэр. – Одобрительно заметил сэр Манга.

– А я и есть опытный путешественник. – Гордо сообщил Джуффин. – Просто мой последний привал затянулся лет на двести… впрочем, это не такой уж долгий срок!

Я отвез домой сэра Мангу. По дороге он развлекал меня познавательной лекцией о нравах и обычаях жителей Куманского Халифата – остается только скорбить, что у меня не было ни малейшей возможности законспектировать его речь!

Сэр Анчифа Мелифаро – предмет сомнительной гордости сэра Манги, любимый ученик укумбийских пиратов, «гроза морей», и прочая, и прочая – ждал нас на пороге, чуть ли не в позе бегуна, замершего на старте. Во всяком случае, у него ушло не больше минуты на то, чтобы разместить в моем амобилере две полупустые дорожные сумки и собственное компактное тело впридачу.

– Все будет сделано в лучшем виде, отец! – Заверил он своего счастливого родителя. – Прокатиться до Капутты и обратно – что может быть проще!

– До Кумона. – Нерешительно поправил я. И обернулся к сэру Манге. – Халиф ведь живет в столице, я правильно понял?

Сэр Манга молча кивнул и удивленно покосился на своего сына.

– Халиф-то действительно живет в Кумоне, но это ничего не меняет. – Хмыкнул Анчифа. – Все равно вам придется добираться туда через Капутту – я же не виноват, что это главный морской порт Куманского Халифата!

– Но в Кумоне есть речной порт, сынок. – Строго сказал сэр Манга.

– Ты сам знаешь, что Бурбух – слишком мелкая река. Если тебе просто очень хочется, чтобы я посадил «Фило» на мель – так и скажи! – Огрызнулся Анчифа. – Кроме того, в Куманском Халифате слишком много желающих утопить меня в каком-нибудь бочонке с медом, а удирать из Капутты удобнее, чем из Кумона.

– Так бы и сказал. – Усмехнулся сэр Манга. – Какая все-таки у тебя жизнь интересная, сынок! – Он виновато посмотрел на меня. – Значит, в Кумон вам с Кофой придется добираться самостоятельно, Макс. Боюсь, что мой сын действительно не совсем тот парень, в обществе которого следует появляться в тамошней столице…

– Из Капутты в Кумон можно добраться с караваном, всего за дюжину дней. – Бодро сообщил мне Анчифа. – Ты когда-нибудь катался на куфаге, сэр Макс? Получишь море удовольствия и новых впечатлений, заодно! Не переживай, ты и не заметишь, как будешь у ног халифа!… Поехали, чего мы ждем?

– Хорошей ночи, сэр Манга. – Вежливо сказал я. – И хорошего года, заодно…

– Спасибо, Макс. Можете в любое время присылать мне зов, если у вас появятся какие-нибудь вопросы. Я ведь действительно довольно крупный специалист по куманской культуре.

– Я уже понял. – Улыбнулся я. – А почему бы вам тоже не тряхнуть стариной, сэр Манга? Не тянет попутешествовать в хорошей компании?

– Тянет. – Спокойно признался тот. – Просто некоторое время назад меня угораздило дать зарок… А как вы думаете, почему я уже чуть ли не сотню лет сижу в своей усадьбе, как индюшка на парадном блюде?

– Что, вы дали зарок сидеть дома? – Сочувственно переспросил я. – И как же вас угораздило?

– Видите ли, Макс, мое кругосветное путешествие изобиловало опасными переделками, но однажды, на Арварохе, я влип в такую пакостную историю, что почти перестал надеяться выбраться из нее живым. И тогда я торжественно поклялся – то ли самому себе, то ли небу над моей головой! – что больше никогда не покину Соединенное Королевство – если все-таки уцелею и вернусь домой, конечно… Как видите, я вернулся.

– Да, торжественная клятва, да еще и небу над головой – это серьезно. – Вздохнул я. – Значит, ничего не попишешь.

– Ничего. – Согласился сэр Манга. – Легкой вам дороги и великодушного ветра, мальчики…

– Поехали, Макс. – Анчифа требовательно потянул меня за полу Мантии Смерти. – Я поспорил на пять корон со своим боцманом, что буду на борту «Фило» ровно в полночь.

– А сейчас сколько времени? – Машинально поинтересовался я, берясь за рычаг амобилера.

– Остался всего час до полуночи. Но я столько слышал о твоей сумасшедшей езде… Что, хочешь сказать, что я проиграл?

– Да нет, наоборот. – Улыбнулся я. – Не надо меня дергать, считай, что ты обокрал этого беднягу, своего боцмана. Мы будем в порту даже раньше, чем тебе требуется, честное слово!

– Хорошо ты управляешься с этой телегой. – Уважительно сказал Анчифа через несколько минут нашей безумной поездки по ухабам проселочной дороги. Честно говоря, я гнал изо всех сил, гораздо быстрее, чем требовалось: обожаю выпендриваться перед такими крутыми и к тому же малознакомыми ребятами!

– Спасибо. – Вежливо отозвался я. Признаться, я был немного разочарован: даже его героический младший братец в таких ситуациях обычно начинает жалобно просить меня ехать помедленнее, я уже не говорю обо всех остальных господах «великих героях»…

– За что спасибо-то? – Пожал плечами Анчифа. – Я правду говорю, а не комплименты тебе делаю. Если бы ты был дерьмовым возницей, я бы так и сказал. Но поскольку ты делаешь это хорошо, я и говорю, что хорошо… По-моему, все очень просто.

– По-моему тоже. – Улыбнулся я. – С тобой удивительно легко иметь дело, сэр Анчифа!

– Есть такое. – Кивнул он. А потом проворчал: – Ты бы все-таки не очень отвлекался на болтовню, сэр Макс. А то грохнешь свою телегу, и наши грешные задницы, заодно!

Я великодушно заткнулся и заулыбался до ушей: мне стало ясно, что грозный сэр Анчифа уже вполне созрел для того, чтобы наложить в штаны, просто у него был свой способ проявлять эмоции, вполне согласующийся с каком-нибудь дурацким кодексом чести «настоящего пирата»… Стоило прислушаться к тому, что он бормотал себе под нос на поворотах: мне удалось пополнить свою обширную коллекцию нецензурной брани несколькими невероятно заковыристыми экспонатами!

Через полчаса я высадил его у ворот речного порта. Улицы столицы были пусты, словно в мое недолгое отсутствие здесь разразилась какая-нибудь чудовищная эпидемия, но в Портовом Квартале горели огни, мелькали какие-то смутные тени, доносились приглушенные расстоянием чужие голоса, и вообще жизнь продолжалась. Конечно, все горожане уже давным-давно дисциплинированно лежали под теплыми одеялами и созерцали свои сновидения – как-никак последняя ночь года! – а ошивающимся на территории порта иностранцам наши столичные традиции до лампочки. Оно и правильно, собственно говоря…

– Мы славно прогуляемся к берегам Уандука, Макс, можешь мне поверить! – Пообещал Анчифа, вытаскивая из амобилера свои сумки. Выражение лица у него при этом было самое мрачное.

– Верю. – Усмехнулся я. – Всю жизнь мечтал взять на абордаж хоть какое-нибудь корыто, а тут такой шанс!

– Ага, даст нам сэр Йох поразвлечься, как же! А потом догонит, и еще раз даст… И не надейся, парень. Может быть он твой хороший приятель, но в Ехо до сих пор с ужасом вспоминают те времена, когда сэр Кофа Йох был Генералом Полиции Правого Берега. Зануда, тиран и упрямец – одним словом, идеальный служитель закона. – Угрюмо ответил Анчифа. Я с удивлением понял, что парень всерьез приуныл, вспомнив о нашем будущем спутнике.

– Ну, не все так страшно. – Примирительно улыбнулся я. – А даже если окажется, что все действительно так страшно… ничего, что-нибудь придумаем!

Мое легкомысленное обещание оказалось отличным способом поднять настроение Анчифы. Он криво ухмыльнулся, кивнул, взвалил на плечо свои полупустые сумки и быстро зашагал куда-то в оранжевый туман фонарей, выстроившихся вдоль причалов. А я поехал домой. У меня были все основания поторопиться: вообще-то, мне полагалось уже давным-давно там ошиваться, да вот как-то не получилось…

Бой старинных часов в темном зале трактира «Армстронг и Элла» заглушил почти все нецензурные проклятия, которые сопровождали мои попытки открыть входную дверь своим ключом. Я подумал, что явился сюда ровно в полночь, как какое-нибудь дисциплинированное привидение моей «исторической родины» и тихо рассмеялся.

– Что ты делаешь с моей дверью, милый? – Насмешливо спросила Теххи. – Если ты пытаешься ее открыть, то напрасно теряешь время: она еще не заперта.

Она подкрепила свое заявление делом: проклятая дверь тихо скрипнула и отрылась. Теххи стояла на пороге и даже не пыталась сделать вид, будто ей кажется, что я пришел не вовремя. Более того, ее лицо выглядело вполне счастливым, если честно…

– Ты не спишь? – Восхищенно спросил я.

– Я сплю. – Рассмеялась она. – И мне снится замечательный сон о том, что ты все-таки пришел домой.

– Тогда не просыпайся. – Нежно посоветовал я. – Потому что когда ты проснешься, выяснится, что я уехал в Куманский Халифат. Представляешь?

– Я знаю. – Кивнула она. – Ты так до сих пор и не понял, что у меня есть хобби: я потихоньку собираю правдивую информацию о твоей интересной жизни, сэр Макс – исключительно для того, чтобы сравнивать ее с теми фантастическими версиями, которые можно услышать от тебя самого… И между прочим, у меня имеется целая куча добровольных информаторов. А сегодня вечером мне удалось завербовать даже твоего шефа. Пока ты сломя голову носился по пригородным дорогам, он заходил сюда, чтобы проверить, не разучилась ли я варить камру. И был так доволен результатами своих изысканий, что изложил мне краткую историю всех ваших бед… Впрочем, еще днем мне довелось услышать другую версию, в изложении Кенлех. Они приезжали ко мне, все трое. Девочкам ужасно хотелось, чтобы хоть кто-нибудь сказал им, что все будет в порядке. Ну, а я именно так им и сказала.

– Ты молодец. – Улыбнулся я. – Может быть, хоть тебе удалось немного успокоить Кенлех… Кстати, мне тоже хотелось бы проверить: а не разучилась ли ты варить камру? А то у меня с утра сердце не на месте.

– Которое из двух? – Насмешливо уточнила она, заботливо подвигая ко мне кувшинчик с горячей камрой – надежное свидетельство того, что она здорово надеялась, что я вот-вот появлюсь в этих стенах и усядусь на свой любимый высокий табурет возле стойки. – Дело не в том, что я молодец, – продолжила она, – и не в том, что я сочла своим долгом кого-то там успокаивать, просто все действительно будет в порядке, рано, или поздно. Сэр Мелифаро никогда не производил впечатление человека, который собирается умереть в столь юном возрасте. Можешь мне поверить, я неплохо разбираюсь в таких вещах.

– Верю. – Я удивленно покачал головой. Потом не удержался и спросил: – А я сам, часом, не произвожу такое впечатление?

– Ты производишь впечатление самого странного типа, какого мне когда-либо доводилось видеть. – Улыбнулась Теххи. – Но меня не покидает ощущение, что с тобой вообще всегда все будет в порядке… хотя, тут я, конечно, могу и ошибаться. Вообще-то, я более чем неплохо разбираюсь в людях, но ты – немного не тот случай, сэр Макс.

– Да уж, мы, вурдалаки, такие загадочные! Особенно в последнюю ночь года. – Я рассмеялся, а потом скорчил страшную рожу. – В частности, у нас есть кошмарная привычка заманивать прекрасных леди в их собственную темную спальню… Правда, ужасно?

– Не знаю. – Улыбнулась Теххи. – Прежде, чем выносить окончательное суждение, надо на собственном опыте узнать, как это бывает…

Никаких серьезных бесед мы больше не заводили – ни тогда, ни на следующее утро. Да оно и к лучшему: мне ужасно не хотелось стать счастливым владельцем нескольких новых поводов для тревожных размышлений в одиночестве. Вместо этого я собирался просто побыть дома, подольше поваляться в постели, не спеша сложить в дорожную сумку какое-нибудь барахло, которое полагается брать с собой в дорогу, немного посидеть рядом с Теххи за стойкой трактира, болтая о пустяках, а потом уйти оттуда в таком спокойном и будничном настроении, словно самым захватывающим приключением сегодняшнего вечера должен был стать очередной этап борьбы с сэром Кофой за наше любимое кресло. В конечном итоге, мне удалось провести свой последний день дома в полном соответствии с этой вроде бы незамысловатой, но на самом деле весьма трудновыполнимой программой… ну, скажем так – почти удалось. В последний момент я все-таки замер на пороге, с изумлением осознав, что собираюсь уехать отсюда черт знает куда, на какой-то другой континент, чтобы немного развлечься метанием своих Смертных шаров в тамошнего халифа. Кажется, мне в очередной раз следовало «попрощаться навсегда», в соответствии с жутковатой житейской мудростью сэра Джуффина Халли…

– Ох, Теххи, это уже ни в какие ворота не лезет! – Искренне сказал я. Она поняла меня с полуслова и ободряюще улыбнулась.

– А по-моему, приключение как раз в твоем вкусе, милый. Просто тебе всегда очень плохо удается начало. Ничего, стоит тебе только оказаться на корабле и понять, что путь назад отрезан, ты тут же расслабишься и начнешь наслаждаться жизнью.

– Кажется, ты знаешь меня лучше, чем я сам. – Удивленно заметил я.

– Конечно. – Серьезно согласилась она. – Просто у меня довольно много свободного времени, которое можно посвятить чему угодно – изучению тебя, например… А ты вечно занят какой-то ерундой.

– Да уж. – Улыбнулся я. И вдруг спросил ее – не пообещал, а именно спросил, словно наконец-то добрался до какого-нибудь таинственного оракула: – Теххи, я вернусь?

– Наверное. – Задумчиво сказала она. – Скорее да, чем нет, хотя… Во всяком случае, стоит попробовать.

– Что попробовать – вернуться? – Глупо переспросил я.

– Да. – Задумчиво откликнулась она. – Если ты здорово захочешь, у тебя непременно получится.

– Кажется, я уже захотел вернуться. – Вздохнул я. – У тебя тут так хорошо, и вообще…

– Звучит замечательно. Но в любом случае, сначала тебе все-таки придется уехать. – Неожиданно рассмеялась она. Обняла меня за плечи, развернула лицом к двери и легонько подтолкнула – одним словом, выставила. И это к лучшему: кажется, я всерьез затормозил на ее грешном пороге! Оказавшись в амобилере, я решительно помотал головой, чтобы хоть немного привести ее в порядок и взялся за рычаг. Мне действительно было пора ехать в Управление.

На сей раз мне не довелось устроить своим многострадальным коллегам никаких классических сцен прощания. Мне даже в Дом у Моста заходить не пришлось: Джуффин поджидал меня, раскуривая свою трубку у служебного входа.

– Ну, наконец-то. – Ворчливо сказал он. – Вообще-то я уже собирался послать тебе зов, только никак не мог решить, какими именно словами тебя следует обозвать, чтобы проняло…

– Слова, как правило не помогают. – Честно признался я. – Так что вы зря старались… А разве я так уж опоздал?

– Еще чего не хватало! – Фыркнул мой шеф, усаживаясь рядом со мной на переднее сидение амобилера. – Ты вообще не опоздал. Просто я привык к тому, что обычно ты появляешься на службе раньше, чем следует. А сегодня ты приехал просто вовремя, что в твоем случае равносильно опозданию… Я понятно объясняю?

– Вполне. – Рассмеялся я. – А где мой будущий попутчик? Поглощает свой последний столичный обед?

– Кофа ошивается на «Фило» чуть ли не с самого утра. – Усмехнулся Джуффин. – Устраивает поудобнее ваш сладко дрыхнущий «подарок» куманскому халифу, и вообще наводит там свои порядки, я полагаю. Могу только посочувствовать бедняге Анчифе… Поехали в порт, Макс. Я тебя провожу, заодно и поболтаем. Только не очень-то разгоняйся, а то я успею только открыть рот и задумчиво сказать: «так, ну вот…»

– А сегодня и не разгонишься. – Проворчал я, неодобрительно указывая на кучку разноцветных амобилеров, образовавших небольшую пробку в самом начале улицы Медных горшков. – Все, новый год начался, граждане благополучно вылезли из-под своих одеял… у меня такое впечатление, что сегодня утром проснулось раза в два больше народу, чем заснуло вчера вечером!

– Да, мне тоже так иногда кажется. – Совершенно серьезно согласился Джуффин. – Ничего, мы, хвала Магистрам, пока никуда не опаздываем.

– А почему вы даже не дали мне зайти в Управление, если мы никуда не опаздываем? – Удивленно спросил я.

– А просто так. – Ехидно откликнулся Джуффин. Потом с улыбкой покосился на меня. – Если я не дал тебе зайти в Управление, значит так надо. Ясно?

– Нет. – Честно сказал я. – Что, какие-то страшные тайны?

– Да уж! – Фыркнул мой шеф. – Такие страшные, что дальше некуда! – Потом он внезапно стал ужасно серьезным и перешел на доверительный тон. – Видишь ли, я просто подумал, что твоя жизнь уже так переполнена разными традициями, приятными и не очень… В общем, самое время от них избавляться. Кто сказал, что перед тем, как отправиться в путь, непременно следует выпить кружку камры в компании всех, кто остается дома, а потом прочувствованно сказать им: «до свидания»?

– Вроде бы, так положено… – Растерянно протянул я.

– Ну вот, теперь можешь считать, что «вроде бы, так не положено». – Решительно подытожил Джуффин. – А в следующий раз придумаем какое-нибудь новое правило игры. В конце концов, так интереснее.

– Ваша правда. – Улыбнулся я. – А я-то ругал себя последними словами, что так и не собрался попрощаться ни с девочками, ни с леди Сотофой, и вообще ни с кем… С собственной собакой и то не попрощался. А оказывается, так и надо!

– Я с самого начала предполагал, что тебе понравится ход моих рассуждений… А теперь поговорим о более важных вещах. – Вздохнул мой шеф. – Помнишь, я вчера сказал Нумминориху, что мне хотелось бы, чтобы твой спутник присматривал за тобой, а не наоборот?

Я удивленно кивнул.

– Так вот, об этом забудь. – Весело заявил Джуффин. – Разумеется, ты можешь смело положиться на Кофу, если у вас возникнут какие-нибудь житейские проблемы… Но вся ответственность за выполнение вашей миссии, и за его драгоценную жизнь, заодно, лежит на тебе.

– Это нелогично, Джуффин. – Вяло возразил я. – Я – молодой и глупый, а Кофа – старый и мудрый. С какой стати…

– Дослушай до конца. – Мягко попросил он. – Как ты думаешь, почему я решил отправить на Уандук именно тебя?

– Потому что у вас есть очаровательная традиция – кстати о традициях! – заботливо коллекционировать самые разнообразные приключения на мою ни в чем не повинную задницу. – Ехидно ответил я. А потом честно добавил. – Вообще-то, я не знаю. Может быть, вы просто от меня устали?

– И это тоже. – Невозмутимо подтвердил Джуффин. – Других версий у тебя нет?

– Нет. – Вздохнул я. – А они должны быть?

– Ну, не то чтобы непременно должны, но я до последней минуты надеялся, что ты – куда более сообразительный парень… Ладно. Объясняю: если бы не было тебя, мне бы пришлось бросить все дела и ехать на этот грешный Уандук самому. – Он поймал мой удивленный взгляд и серьезно кивнул. – Проблема в том, что большинство могущественных уроженцев Угуланда почти ничего не стоят на таком расстоянии от Сердца Мира. Нет, не все так страшно, некоторые опасные фокусы остаются в их распоряжении, но на мой вкус, это несерьезно… А вот Истинная Магия работает где угодно: хоть в стенах замка Рулх, хоть на Уандуке, хоть в ином Мире – у тебя самого были шансы в этом убедиться, насколько я знаю. В общем, сэр Макс, тебе предстоит сделать умное лицо и здорово попыхтеть.

– А можно ограничиться только вторым пунктом программы? – Невинно спросил я. – Пыхтеть я худо-бедно умею, а вот с умным лицом у меня ничего не выйдет.

– Ладно, раз так, ограничься вторым пунктом, Магистры с тобой! – Великодушно разрешил Джуффин. – Кстати, не забывай, что в нашем прекрасном Мире существует Безмолвная речь. На этот раз я не только готов отвечать на все твои вопросы, в любое время суток – я даже настаиваю на том, чтобы ты их задавал при малейшей необходимости.

– Да? Тогда начну прямо сейчас. Если этот грешный халиф все-таки не захочет с нами встречаться, я смогу добраться до него по Темной Стороне? Я имею в виду: на Уандуке тоже есть Темная Сторона?

– Разумеется. – Удивленно улыбнулся мой шеф. – Темная Сторона есть где угодно, неужели ты сомневался? Какой ты все-таки смешной!

– На том и стоим. – Вздохнул я. – Вы же знаете, теоретик из меня никудышний!

– Да уж, счастье, что тебе не придется читать лекции об Истинной магии счастливым гражданам Куманского Халифата… – Фыркнул Джуффин.

– Кажется, мы уже приехали. – Меланхолично сообщил я, останавливая свой амобилер в начале Портового Квартала: проехать дальше было абсолютно невозможно. Впрочем, я здорово сомневался, что нам удастся сделать хоть несколько шагов сквозь пространство, загроможденное тюками, досками и прочей дрянью. Разве что применив какую-нибудь сотую ступень Черной магии… Но жизнь показала, что я несколько сгустил краски: мой шеф оказался настоящим чемпионом по «ходьбе с непреодолимыми препятствиями», как я про себя окрестил этот сомнительный вид спорта. Я следовал за ним, пытаясь просто остаться в живых: перспектива закончить свое увлекательное существование погребенным под кучей каких-нибудь гнилых парусов, не казалась мне такой уж заманчивой.

– Вот он, «Фило». – Джуффин с улыбкой указал мне на маленький изящный парусник, лениво почесывающий свой темный бок о толстые доски причала.

– Красавец. – Восхищенно прошептал я. – Кажется, я уже влюблен.

– "Красавец"? Вообще-то "Фило" – самая обыкновенная укумбийская шикка. – Усмехнулся мой шеф.

– Вы забываете, что я еще не так долго живу в Мире, чтобы позволить себе роскошь определить это судно, и вообще что бы то ни было, как нечто «самое обыкновенное». – Возразил я. – Когда вы говорите «укумбийская шикка», моя голова кругом идет от восторга: обожаю непонятную терминологию, она делает мою жизнь еще более удивительной!

– Твоя правда. – Согласился Джуффин. – Мне и самому не следовало бы забывать, что я родился и вырос в Кеттари, и первые триста лет своей жизни имел очень смутное представление о кораблях. Все-таки нет ничего хуже привычки!… У тебя есть еще какие-то неотложные вопросы, Макс? Или мы можем подниматься на борт?

– Можем, наверное. – Вздохнул я. – Всегда так: как только вы предлагаете мне задавать вам любые вопросы, они тут же вылетают из моей головы, все до единого!

На борту «Фило» царила совершенно неописуемая суета. Меня она немного раздражала и приятно взбадривала – одновременно.

– О, еще одной начальственной задницей стало больше в моем неблагонадежном корыте. Ну и здоров ты спать, сэр Макс! Ничего, теперь скоро отчалим, лучше поздно, чем слишком поздно. – На ходу выпалил сэр Анчифа Мелифаро. Бравый капитан «Фило» пронесся мимо меня на такой сумасшедшей скорости, которой мог бы позавидовать даже его шустрый младший братец. Удивительно, как он умудрялся не наступать на подметающие палубу длиннющие концы роскошной пестрой шали, которой была повязана его голова.

– Идем, поищем Кофу и вашу каюту, заодно. – Вздохнул Джуффин. – Честно говоря, я готов начать извиняться перед вами обоими: шикка, конечно, самое быстроходное судно нашего Мира, но и самое неудобное. Здесь здорово качает… и потом, одна каюта на двоих – это выше моего понимания! Бедняга Анчифа гостеприимно уступил вам свои собственные хоромы, подозреваю, что ему самому придется спать где-нибудь в трюме… Одним словом, я чувствую себя законченным злодеем!

– Правильно делаете, Джуффин. – Откуда-то из темноты отозвался сэр Кофа. – И почему вы решили, что на Уандук нас должен доставить именно Анчифа?! Он, конечно, отличный капитан, и кровно заинтересован в успехе нашего предприятия, но я бы предпочел отправиться в путь на нормальном комфортабельном бахуне. Ну, пришлось бы добираться до Капутты на дюжину дней дольше – подумаешь!

– Просто мне показалось, что так будет правильно. – Печально объяснил Джуффин. – Уж если Анчифа заварил эту кашу с куманцами, значит он должен принимать непосредственное участие в попытках ее расхлебать – не потому, что я такой вредный, а просто… Есть одно правило, которое я стараюсь соблюдать во что бы то ни стало: дело должно быть доведено до конца тем, кто его начал. Обычно это работает, Кофа. Так что поверьте мне, ребята: с Анчифой ваше путешествие пройдет гораздо удачнее, чем с кем-либо другим… хотя, конечно, не так комфортно.

– Ну я-то опытный путешественник. Но что будет делать этот бедный мальчик… – Неожиданно улыбнулся Кофа, указывая на меня. Он открыл перед нами дверь, ведущую в совсем крошечную – никак не больше пяти-шести квадратных метров – каюту. – Вы не забыли, что сэр Макс совмещает службу в Тайном Сыске с обязанностями царя народа Хенха? – Весело спросил он. – А вы вынуждаете царскую особу путешествовать в таких условиях. Учтите, Джуффин, это пахнет международным скандалом!

– Не пахнет! – Решительно сказал я, усаживаясь на мягкий войлочный пол. – Мне здесь нравится… пока, во всяком случае. Не переживайте, Кофа: в свое время я жил в комнате, размеры которой не слишком отличаются от размеров этой каюты, и был почти уверен, что это – на всю жизнь. Так что переживу. Лишь бы вы не выбросили меня за борт, устав от моего общества.

– Ничего, на такой случай у меня имеется неплохое снотворное. – Успокоил меня сэр Кофа. – Остается понять, что лучше: подсыпать его тебе, или принять самому…

– Разделите пополам. – Усмехнулся Джуффин. – Если учесть, какая качка вам предстоит, это – самое разумное решение.

– А где наш пленник? – Озабоченно спросил я. – Это конечно неплохо, что в каюте нас будет двое, а не трое, но куда вы его подевали, Кофа?

– Упаковал и спрятал в трюме. – Невозмутимо ответил тот. Посмотрел на мое ошеломленное лицо и рассмеялся. – Ну, а чего ты ждал, мальчик? Хочешь, чтобы я положил его к тебе под одеяло? Могу устроить…

– Спасибо, обойдусь. – Вежливо отозвался я. – Но все-таки класть в трюм живого человека… Это не слишком?

– Нет, в самый раз. – Холодно сказал Кофа. – Не такой уж он живой, между прочим…

– Сэр Кумухар Манула сейчас мало чем отличается от какого-нибудь тюка с тряпьем, Макс. – Мягко сказал Джуффин. – Он не просто спит и ничего не чувствует, он еще и неуязвим, как неуязвим всякий неживой предмет. Он не может ни ушибиться, ни подхватить простуду – ничего в таком роде… Так что все в порядке.

– А как, кстати, мы будем приводить его в чувство? – Спросил я.

– Элементарно. Один твой Смертный шар, соответствующий приказ – и все будет в порядке… Кстати, тебе не стоит торопиться с этим фокусом. Если ты скажешь слугам халифа, что только ты можешь привести пленника в чувство, твои шансы на аудиенцию во дворце сразу же возрастут: ни один куманец не откажется поглазеть на «настоящие угуландские чудеса» – а чем Его Величество Нубуйлибуни цуан Афия хуже прочих!

– Ясно. – Улыбнулся я. – А там… Одним Смертным шаром больше – и дело в шляпе!

– Надеюсь, что так. – Кивнул Джуффин. – Ладно, господа, у меня куча дел и при этом ни одного заместителя: один пускает слюни над шкатулкой Гравви, другой внезапно решил немного проветриться… Так что я, пожалуй, пойду. Приятного путешествия.

С этим словами наш шеф развернулся и покинул каюту. Его легкие шаги прошелестели где-то в темноте, тихо скрипнули старые доски палубы, и до меня вдруг дошло, что мы с Кофой остались одни – и никаких прощальных речей! Мне стало немного грустно и как-то неуютно: слишком уж быстро все случилось…

– Не переживай, мальчик. – Понимающе улыбнулся сэр Кофа. – Этот хитрый кеттариец суеверен, как какой-нибудь запуганный чудесами Младший Магистр древнего Ордена. Он просто старается обмануть судьбу, всем своим видом показывая, что ничего особенного не происходит. Настоятельно рекомендую тебе поступить так же: проверенная примета! Считается, что дура-судьба может купиться на эту нехитрую уловку и не заметить, что мы пытаемся с ней поспорить. Оно и к лучшему: нам с тобой сейчас действительно не стоит привлекать к себе ее внимание…

– Ясно. – Кивнул я. – Кстати, я все хотел вас спросить: вы взяли с собой свою «полевую кухню»?

– Разумеется. – Важно кивнул Кофа. – А что, ты надеешься, что я буду с тобой делиться?

– А зачем в противном случае я бы ввязался в это дурацкое мероприятие?! – Рассмеялся я. – С самого начала я наотрез отказался покидать Ехо, и только когда Джуффин пообещал, что меня будете сопровождать вы, я изменил решение, поскольку понял, что у меня есть шанс…

– С тобой все ясно. – Улыбнулся сэр Кофа. – Ладно уж, не подлизывайся… Может и поделюсь, жизнь – удивительная штука, еще и не такие чудеса случаются!

А через полчаса я стоял на палубе «Фило» и восхищенно захлебывался холодным речным ветром. Оранжевые огоньки Портового Квартала медленно гасли, скрываясь за перламутровой дымкой вечернего тумана. Темное небо на горизонте переливалось всеми оттенками великолепного пурпурного света – где-то там вовсю праздновали наступление нового года многочисленные обитатели замка Рулх, во главе с Его Величеством Гуригом VIII. «Фило» стремительно скользил по темной воде Хурона, легкомысленно подпрыгивая среди волн. Наше путешествие началось, и теперь я уже точно не мог ничего изменить – оставалось только смириться, расслабиться и наслаждаться новой страницей собственной занимательной биографии. Теххи была совершенно права: именно так я и сделал.

– Ты умудрился отыскать единственное место на палубе, где твоя задница не совсем уместна, сэр Макс. У меня есть традиция праздновать начало каждого нового плавания, стоя именно на этой скрипучей доске. Здесь еще есть такое темное пятнышко – след от крови бывшего хозяина моей шикки. В свое время мне пришлось его прирезать: в противном случае этот сумасшедший укумбиец непременно устроил бы ревизию моих собственных внутренностей… А ты как раз стоишь на этом самом пятне. – Бодрой скороговоркой сообщил невесть откуда взявшийся Анчифа. На мое плечо опустилась рука, удивительно тяжелая для такого изящного парня, каковым является героический капитан этого пиратского судна.

– Могу подвинуться. – Миролюбиво сказал я. – Или ты предпочитаешь, чтобы я вовсе сгинул?

– Да нет, – улыбнулся Анчифа, – просто переместись на шаг влево, и все. Оставайся, сэр Макс. Мы вполне можем отпраздновать начало пути вчетвером.

– Вчетвером? – Удивленно переспросил я. – Но нас же здесь только двое…

– Нас четверо, парень: ты, я, старик «Фило» и Хурон. – Совершенно серьезно объяснил Анчифа, извлекая откуда-то из глубоких недр своего темного кожаного лоохи здоровенную бутылку. – Это «Полуденная прохлада», гордость винных погребов Ордена Семилистника. Такое вино не достанешь ни за какие деньги, но отец, за особые заслуги перед Соединенным Королевством, получил разрешение Короля раз в год покупать несколько бутылок у самого Магистра Нуфлина… что не мешает этому старому пройдохе Мони Маху брать с бедняги Манги втридорога!

– Очень на него похоже! – Рассмеялся я. – Но оно того стоит, я полагаю…

– Еще бы. – Тоном знатока подтвердил Анчифа, протягивая мне бутылку. – И имей в виду, сэр Макс: нам с тобой – только по глотку, остальное предназначено для «Фило» и Хурона. Знаешь, какие у них бездонные глотки!

– Могу себе представить. – Кивнул я. Бережно взял тяжеленную бутылку, отпил один глоток. Никогда не думал, что вино может быть таким вкусным! Вообще-то гурман из меня тот еще, но на сей раз даже меня проняло. Анчифа с интересом покосился на мою восхищенную рожу, одобрительно кивнул, отобрал бутылку, сделал здоровенный глоток – я до сих пор не понимаю, как ему удалось не захлебнуться! – и изо всех сил грохнул бутылкой о борт корабля. Осколки толстого стекла полетели в разные стороны, один из них хищно впился в мою щеку. Часть драгоценного вина неопрятной лужей растеклась по палубе, часть благополучно смешалась с темными водами реки.

– Смотри! – Анчифа потянул меня за полу Мантии Смерти, так что я поневоле отвлекся от ощупывания своей только что пострадавшей физиономии и послушно уставился в темноту. Ничего особенного я так и не разглядел, как ни старался.

– Ты не на то смотришь. – Настойчиво сказал Анчифа. – Смотри на пену, только поторопись: скоро ничего не будет видно.

Я послушно уставился на прозрачные клочки белесой пены. В какой-то момент мне показалось, что они здорово похожи на буквы, написанные крупным, но корявым почерком отстающего первоклассника. Я так и не успел разобрать составленное ими слово: надпись быстро расползалась у меня на глазах, через несколько секунд клочки пены окончательно утратили сходство с буквами.

– Ну как, успел что-то разглядеть? – Спросил Анчифа.

– Похоже на какие-то буквы. – Нерешительно ответил я. – Но я не успел прочитать слово.

– Хурон сказал мне «спасибо». – Гордо сообщил Анчифа. – Он всегда пишет мне одно и то же слово – просто «спасибо»… Я чуть с ума не сошел, когда это случилось впервые. Решил, что померещилось, но на следующий раз все повторилось. А теперь я уже и не представляю, что может быть как-то иначе!

– Здорово! – Одобрительно сказал я. – Так мило с его стороны… Впрочем, на месте Хурона я бы тоже предпочел показаться вежливым: чего только не сделаешь ради такого замечательного напитка!

– Ага. – Подтвердил Анчифа. Потом посмотрел на меня и неожиданно рассмеялся.

– Ты чего? – Удивился я.

– Глядя на твою рожу, можно решить, что мы только что побывали в какой-нибудь переделке! – Объяснил он. – Когда ты успел заработать это украшение на щеке?

– Твоя работа, между прочим. – Обиженно сказал я. – Лихо ты бьешь бутылки, сэр капитан!

– Есть такое дело. – Важно подтвердил он. – Между прочим, разбить такую толстенную бутылку действительно надо уметь… Так тебя поцарапало осколком?

– Ну да, не брызгами же! – Буркнул я, осторожно ощупывая неприятно саднящую царапину.

– Это хорошая примета, Макс! – Восхищенно сказал Анчифа. – Очень хорошая! – Он так обрадовался, что я не мог не заулыбаться в ответ.

– Ну, если хорошая, тогда ладно.

– Знаешь что? Раз уж так вышло, тебе непременно нужно потереться щекой о палубу. – Совершенно серьезно посоветовал Анчифа. – Если ты угостишь старика «Фило» своей кровью, он решит, что теперь ты его близкий родственник – какой-нибудь очередной «племянничек». Между прочим, тебя теперь не будет укачивать, даже после того, как мы выйдем в море. Когда кто-нибудь из новичков приползает ко мне на карачках и вопит, что лучше скормить свою пропащую задницу голодным рыбам, чем оставаться на этой вертлявой лоханке, я заставляю его угостить «Фило» несколькими каплями своей крови – и все как рукой снимает. У этого красавца свои причуды, а поскольку в море он – настоящий хозяин ситуации, лучше делать, как он хочет.

Я подозрительно покосился на Анчифу: вообще-то, от его слов здорово попахивало дурацким розыгрышем, вполне во вкусе сэра Мелифаро-младшего! Но парень выглядел серьезным, как какое-нибудь медицинское светило в конце продолжительного консилиума. Мне оставалось только поверить ему на слово и послушно улечься на палубу. Я прижался раненой щекой к холодному, влажному дереву, а через мгновение мне стало удивительно тепло и спокойно, словно я вдруг вернулся домой и забрался под меховое одеяло Теххи – почти не поддающееся описанию, но удивительно приятное чувство!

– Эй, сэр Макс, ты что, заснул? – Анчифа нетерпеливо потряс меня за плечо. – Вот уж не думал, что ты настолько приспособлен к морским путешествиям, что можешь уснуть на голой палубе… да она еще и мокрая, к тому же!

– С чего ты взял, что я заснул? – Удивился я.

– Ну, не знаю… А что прикажешь думать, если человек ложится на палубу и чуть ли не четверть часа валяется, как пьяный покойник…

– Четверть часа? – Ошеломленно спросил я.

– Почти. – Подтвердил он.

– Мне показалось, что прошло всего несколько секунд. – Растерянно сказал я.

– Да? Ну, значит, ты действительно заснул. – Усмехнулся Анчифа. – Вот теперь я верю, что ты такой грозный колдун, как рассказывает мой братец… Я только не могу понять, в чем, собственно, заключалось само чудо: в том, что ты так лихо напился с одного глотка, или в том, что так быстро освоился на моем корабле?

– Никаких чудес, просто я действительно хочу спать. Пожалуй, продолжу это увлекательное занятие в своей каюте. – Зевнул я. – Доброй ночи… и спасибо за твои хорошие приметы, сэр Анчифа.

– Пожалуйста. Между прочим, без хороших примет я бы уже давным-давно лежал на дне Укумбийского моря… или какого-нибудь другого водоема. – Совершенно серьезно сказал он.

Потом я действительно отправился в свою каюту и с удовольствием вытянулся на непривычно узком, но очень мягком толстом ковре, которому предстояло какое-то время считать себя моей кроватью.

– Ты что, неужели спать собрался? – Удивленно спросил сэр Кофа. – Между прочим, ты рискуешь пропустить свой первый ужин на борту «Фило».

– Ну и Магистры с ним, с ужином! – Решительно сказал я, с головой укрываясь одеялом. – Хоть здесь я наконец-то высплюсь, сбылись мои мечты!

Я тут же выполнил свою угрозу: закрыл глаза и без сожалений покинул этот прекрасный Мир. Кажется, мне снилось, что мы с «Фило» сидим в «Обжоре Бунбе», и пиратский корабль сэра Анчифы Мелифаро совершенно серьезно заявляет, что мы вполне могли бы перейти на «ты», как и положено хорошим приятелям…

Проснувшись на следующее утро, я обнаружил, что без моего непосредственного участия произошло целых два выдающихся события: во-первых, выяснилось, что шустрый «Фило» уже благополучно миновал устье Хурона, пожелал счастливо оставаться высоким каменным башенкам вольного города Гажина и вышел в залив Гокки, а во-вторых, мое жизнерадостное пожелание хорошего утра досталось мрачному худощавому типу с длинным породистым лицом и несносными манерами тапмлиера в изгнании – уже хорошо знакомому мне по совместному путешествию в Ландаланд варианту сэра Кофы. Заклятие его покойного папочки, сумасшедшего чародея Хумхи Йоха, как всегда утратило свою силу, стоило только Кофе удалиться от Сердца Мира, так что теперь мне предстояло иметь дело с так называемым «настоящим» сэром Кофой, хотя в глубине души я до сих пор считаю настоящим симпатичного, добродушного пожилого мудреца, нашего «Мастера Кушающего-Слушающего», с каковым мне приходится иметь дело в Ехо.

– Прими мои поздравления: ты проспал не только ужин, но и завтрак, – мрачно сообщил он, раскуривая свою роскошную трубку, – впрочем, я бы назвал это событие величайшей удачей в твоей жизни. Но если ты хочешь соскрести остатки пригоревшего дерьма со стенок общего котла – добро пожаловать на камбуз, думаю, наш гостеприимный капитан будет рад доставить тебе это маленькое удовольствие!

– Ладно, Магистры с ним, с котлом, как-нибудь обойдусь! А где здесь умываются? – Ворчливо спросил я.

– О, это хороший вопрос! – Усмехнулся сэр Кофа. – Можешь себе представить, у этого бездельника Анчифы хватило ума пристроить к своей каюте ванную комнату. Ну, «ванную» – это слишком смело сказано, но там имеется ржавый умывальник и даже вполне комфортабельный сортир. Так что благодари небо, мальчик: тебе не придется проделывать это прямо на корме!

– И где сие чудесное место? – Восхищенно поинтересовался я.

– Здесь. – Кофа указал пальцем куда-то за мою спину. Я обернулся и увидел дверцу, почти незаметную на фоне темного дерева стены. Она оказалась такой низенькой, что мне пришлось пролезать в ванную чуть ли не на четвереньках. Но очутившись там, я был вознагражден за свои мучения: пресловутый «ржавый умывальник» оказался отнюдь не ржавым, и даже не совсем умывальником, а чем-то вроде сидячей ванной – в свое время мне довелось пару лет прожить в доме, где к моим услугам было именно нечто в таком роде, и между прочим, я так и не умер, можете себе представить! А наличие приветливо улыбающегося своим круглым ртом унитаза оказалось совершенно особым поводом для моего бесконечного счастья: я как раз начал всерьез задумываться о том, что наше долгое путешествие грозит мне совершенно особой разновидностью дискомфорта…

Через четверть часа я вернулся в каюту, ощущая себя почти новорожденным, и приступил к следующему пункту программы. Давненько мне не доводилось по-настоящему экспериментировать со Щелью между Мирами! Правда, время от времени я засовываю руку под первую попавшуюся подушку, чтобы через несколько минут извлечь оттуда пачку сигарет – поскольку мне до сих пор так и не удалось ни привыкнуть к противному травяному привкусу местного табака, ни окончательно бросить курить – но ничего более экстравагантного я уже давненько там не нашаривал. На сей раз мне предстояло угостить себя хорошим завтраком: после того, как сэр Кофа лаконично описал ситуацию на камбузе, у меня пропало всякое желание туда заходить.

– О, а я и забыл, что в твоем распоряжении кухонные шкафы и кладовые всех Миров! – Снисходительно улыбнулся Кофа, с интересом наблюдая, как я пытаюсь спрятать свою всемогущую верхнюю конечность под собственное одеяло.

– Будем надеяться, что так оно и есть. – Мечтательно сказал я, с удовольствием отмечая, что рука почти сразу онемела и как бы вообще перестала существовать – верный признак того, что я еще не утратил свои благоприобретенные навыки. – Если уж вам так не понравилось на камбузе…

– Тебе бы там тоже не понравилось, можешь мне поверить. – Вздохнул Кофа. – И дело не в моем так называемом «скверном характере». Этому глупому мальчику, Анчифе, давным-давно следовало бы пристрелить своего кока…

– Оп! – Тоном провинциального фокусника сказал я, осторожно извлекая из-под одеяла теплый ароматный предмет, здорово напоминающий знаменитый яблочный пирог моей покойной бабушки. Я был потрясен до глубины души: признаться, о нем я не переставал мечтать даже в обеденном зале «Обжоры Бунбы»!

– Что это? – Брезгливо поинтересовался сэр Кофа.

– О, это самая замечательная штука во Вселенной, вы уж мне поверьте! – Принюхиваясь сказал я. – Будете пробовать, или опять начнете крутить носом и вопить, что не станете гробить свой желудок всякой «запредельной дрянью»?

– Буду пробовать. – Неожиданно миролюбиво согласился Кофа. – Ты меня заинтриговал. Не может быть, чтобы человек, которого я в свое время собственноручно посвятил чуть ли не во все тайны старой кухни, с такой нежностью взирал на совершенно безнадежную дрянь!

Моя бабушка могла бы гордиться: сэр Кофа остался вполне доволен пирогом – насколько эта его ипостась вообще могла быть довольной чем бы то ни было. Я снова засунул руку под одеяло и нахально попытался разжиться еще и чашечкой кофе: дескать, гулять, так гулять! У меня получилось и это. Можно было считать, что наше путешествие начинается как нельзя более удачно…

Продолжение оказалось ничем не хуже. Начать с того, что меня действительно не укачивало, как и предсказывал Анчифа. Уж не знаю: может быть, мне просто ужасно повезло с организмом, а может быть, меня действительно заботливо оберегал «Фило», которому пришлись по вкусу несколько капель моей крови… Так что я мог позволить себе вовсю наслаждаться жизнью, со всеми вытекающими последствиями. Я подолгу топтался на палубе, восторженно пялился на восхитительное однообразие морского пейзажа и часами просиживал на капитанском мостике рядом с Анчифой, поскольку оставаться в каюте было практически невозможно: сэр Кофа, разумеется, прихватил с собой не только свою знаменитую «полевую кухню», разнообразившую наш досуг крошечными порциями каких-то неведомых, но невероятно вкусных деликатесов, но и ужасную «шарманку», занудное треньканье которой способно свести с ума всех, кроме ее счастливого обладателя. Хорошо хоть у него хватало благородства убирать эту шкатулку в свою объемистую дорожную сумку сразу после заката! Зато все остальное время мне приходилось спасаться от его приватного музицирования в обществе нашего капитана. Оно и к лучшему: я с удовольствием выяснил, что сэр Анчифа Мелифаро не только обожает рассказывать о своих подвигах, но и мастерски умеет это делать. К тому же Анчифа не производил впечатление занятого человека… впрочем, с такой вышколенной командой он вполне мог позволить себе расслабиться!

А уж экипаж на «Фило» был самый дисциплинированный, что правда, то правда! Эти здоровенные, хмурые, загорелые дядьки здорово побаивались своего тщедушного капитана. У бедняги Анчифы почти не случалось повода продемонстрировать присутствующим свои обширные познания в области непечатных проклятий: его команда не давала ему ни малейшего повода для недовольства. Поначалу это казалось мне забавным, но со временем, повнимательнее присмотревшись к сэру Анчифе Мелифаро, я начал их понимать. Стоило только однажды услышать в сумерках его неправдоподобно тяжелые шаги и ощутить на собственном затылке пронзительный взгляд мерцающих в темноте зеленоватых глаз – я никогда не забуду смертельный холод, который пробежал по моему позвоночнику… Честно говоря, тогда мне показалось, что этот веселый парень только похож на человека, а чем он является на самом деле – об этом я предпочел не задумываться… Впрочем, через несколько секунд он уже сидел рядом и весело прохаживался насчет моей гипотетической способности находиться в нескольких местах одновременно – дескать, он только что видел меня на корме, а теперь чуть не наступил на мое лоохи в противоположном конце корабля – а я с облегчением слушал его болтовню и уже сам не верил, что этот веселый парень умудрился напугать меня до полусмерти…

Как бы то ни было, а я быстро проникся сочувствием к команде, даже взял ребят под опеку и посвятил кучу времени незапланированным экспериментам со Щелью между Мирами: добывал холодное пиво из своего Мира для этих бравых пиратов. Сам я с удивлением выяснил, что успел отвыкнуть от его вкуса, так что мои опыты были чистой воды филантропией. Обнаружилось, что господа пираты просто обожают «Гиннес»… Анчифа одобрительно косился на их маленькие радости: кажется, он был доволен, что мое присутствие приносит столько практической пользы.

А вот великолепному сэру Кофе «загадочная природа» нашего капитана изначально была до лампочки: эти двое получали море удовольствия от своих ежевечерних перебранок, которые, впрочем, всегда заканчивались совместными посиделками за бутылкой какой-нибудь экзотической настойки из неисчерпаемых запасов сэра Анчифы. Ребята друг друга стоили, они быстро поняли, что нет ничего приятнее, чем совместное обсуждение многочисленных пороков рода человеческого. Этим записным ворчунам время от времени удавалось достать даже меня: тут моя Мантия Смерти и прочие сомнительные достоинства в расчет не принимались! В таких случаях мне оставалось только гордо удаляться на палубу и развлекаться Безмолвными разговорами с теми, кто остался дома. Сэр Джуффин Халли, как правило, оказывался первым, кому я посылал зов, и получал море удовольствия от моих сердитых ежевечерних отчетов, я полагаю! Зато для всех остальных я приберегал куда более романтические эпизоды нашего плавания: бедняжке Теххи доставались мои многословные высказывания по поводу очаровательной манеры умирающего закатного солнца мыть свое круглое брюшко в водах Великого Средиземного моря, сэру Луукфи Пэнцу – скромные результаты моих случайных наблюдений за морской фауной (парень приходит в неописуемый восторг, достойный настоящего юного натуралиста, когда ему удается узнать что-нибудь новенькое о малознакомых живых существах), многострадальному сэру Шурфу, как правило, приходилось выслушивать мои глубокомысленные рассуждения на абстрактные темы, навеянные по большей части отчаянным безделием и некоторым дефицитом общения, ну и так далее – одним словом, каждому доставалась своя порция моих «морских рассказов». Мне было приятно думать, что ребята при встрече пересказывают друг другу мои бурные монологи, так что у них есть шанс по кусочкам, как мозаику, составить более или менее связную картину моей замечательной жизни…

Весь этот кайф продолжался довольно долго: дюжины две дней, если не больше. Я потерял счет времени и окончательно почувствовал себя никчемным бездельником, прожигающим жизнь в каком-то бесконечном морском круизе, одним словом, я был вполне счастлив и спокоен – вот уж чего никак не ожидал от этого путешествия!

– Знаешь, сэр Макс, кажется твоя любовь к быстрой езде распространяется не только на амобилеры. – Задумчиво сказал Анчифа. Дело было в самом конце совершенно восхитительного пасмурного дня. По моим расчетам, в это время ему как раз полагалось подбоченившись стоять на пороге нашей каюты и потихоньку приступать к своей ежевечерней перебранке с Кофой, который не уставал подбирать все новые цветистые эпитеты для того, чтобы в очередной раз отметить низкое качество корабельных ужинов – справедливости ради замечу, что он все-таки несколько преувеличивал. Но сэр Анчифа не слишком трудился подчинять свою жизнь какому бы то ни было распорядку. Так что эти сумерки он предпочел встретить в моем обществе и посвятить несколько минут вдумчивому созерцанию лиловой поверхности совершенно спокойного моря.

– Что ты имеешь в виду? – Рассеянно спросил я. – Хочешь сказать, что мы приближаемся к берегам Уандука быстрее, чем следует?

– Вот именно. – Кивнул Анчифа. – При таком слабом ветре нам вообще положено болтаться на месте – на одном магическом кристалле, без парусов, далеко не уедешь! А «Фило» несется к причалам Капутты, как сумасшедший – гораздо быстрее, чем это должно было бы происходить даже при самой благоприятной погоде. Сначала я вообще не знал, что думать, а потом вспомнил, что у меня на борту ошивается один знаменитый любитель лихой езды…

– Думаешь? – Недоверчиво переспросил я. А потом пожал плечами: вообще-то, он вполне мог оказаться прав. Я до сих пор не очень-то разбираюсь в загадочных способностях своего организма, окончательно рехнувшегося после нескольких лет моей веселой и насыщенной событиями жизни в столице Соединенного Королевства…

– Думаю, что так оно и есть. – Кивнул Анчифа. – Так что я должен сказать тебе спасибо. Ненавижу беспомощно болтаться посреди моря, пережидая штиль!… С твоими способностями, сэр Макс, тебе самое место на пиратской шикке!

– Да? – Польщенно отозвался я. – Вообще-то, звучит соблазнительно… Хотя, не думаю, что из меня получится хороший пират: я же до сих пор драться толком не научился! Разве что убивать, но это же не твой профиль, верно?

– А, ерунда, это не самое главное! – Презрительно отмахнулся Анчифа. – В таком деле нужна удача, а уж ее у тебя хватит на целую флотилию! И самое главное: с твоей помощью мы могли бы догнать кого угодно, в том числе и тот ташерский фафун, который вчера полдня маячил на горизонте… Ох, такая хорошая добыча от нас ушла – сердце кровью обливается!

– Что, соскучился без хорошей работы, сэр капитан? – Рассмеялся я.

– Ну, не то, что бы соскучился, просто я чувствую себя никчемной задницей, когда мимо проползает этот надутый ташерский болван, которого можно брать голыми руками, а я спокойно даю ему уйти… Понятно, что нужно торопиться, поскольку вам с Кофой предстоит охмурять куманского халифа, спасать моего влипшего в беду братишку, и так далее, но упустить такой шанс! Сэр Макс, ты когда-нибудь видел рыдающего навзрыд капитана? Скоро увидишь, обещаю!

– Ну, если все так круто, надо было быстренько напасть на этого ташерца, чуть-чуть его пограбить, потом отпустить, и дело с концом! – Легкомысленно отозвался я.

– Если бы с Кофой можно было договориться так же легко, как с тобой! – Мечтательно протянул Анчифа. – Оказалось, что этот вредный старый грыз еще и мысли читает, представляешь? Стоило мне вчера покоситься на ташерский фафун, а он уже вырос за моей спиной и заявил: «пока я нахожусь на борту этого грешного корыта, никаких приключений!» Как тебе это нравится?!

– По-своему он прав. – Улыбнулся я. – Как-никак, считается, что мы с ним служим закону…

– Считается. – Равнодушно подтвердил Анчифа. И испытующе посмотрел на меня. – Кажется, из тебя действительно мог бы получиться отличный пират, сэр Макс. У тебя так глаза разгорелись – смотреть приятно!

– Ты мне просто так делаешь комплименты, или надеешься, что мне удастся договориться с Кофой? – Ехидно спросил я.

– И то, и другое. – Честно признался Анчифа. – Не могу сказать, что действительно так уж надеюсь, что тебе удастся его уговорить, но… В любом случае, приятно обзавестись лишним единомышленником.

Честно говоря, я был совершенно уверен, что весь этот разговор – просто довольно банальный, но надежный способ приятно скоротать время. Но перед тем, как улечься спать, я все-таки решил обсудить с Кофой интригующую тему нападения на соблазнительный ташерский фафун.

– Что, умираешь от любопытства? – Насмешливо спросил он, снисходительно выслушав мое выступление. – Ты еще никогда не был пиратом и теперь ужасно хочешь узнать, что они при этом чувствуют? Могу тебя уверить: ничего особенного. Самый скучный день в Тайном Сыске дает возможность испытать куда более острые ощущения, это я тебе говорю, как человек, которому довелось попробовать и то, и другое.

– "И то, и другое"? – Изумленно переспросил я. – Вы хотите сказать, что были пиратом, Кофа? Когда вы успели?

– Жизнь – длинная штука. – Пожал плечами сэр Кофа. – Особенно моя жизнь… Впрочем, я немного преувеличиваю: я никогда в жизни не был настоящим пиратом. Просто в юности совершил несколько морских прогулок в компании своего хорошего приятеля. А вот он был таким же романтичным молодым человеком, как наш сэр Анчифа! Так что мне довелось принять участие в нескольких настоящих стычках… Мой папа был ужасно недоволен, и превратил нас обоих в каменные изваяния, на целую дюжину дней: ему почему-то показалось, что после этого мы исправимся!

– Ужас какой! – Искренне содрогнулся я. – Ну и методы были у вашего папочки!

– Да, с ним было непросто иметь дело. – Согласился Кофа. – Со мной куда легче договориться, даже за пределами Угуланда… Но позволить этому безумцу Анчифе поставить под угрозу наше мероприятие, только для того, чтобы дать тебе возможность в течение ближайших нескольких сотен лет рассказывать своим девушкам о том, как ты принимал участие в пиратском нападении на ни в чем не повинный ташерский фафун… Ты не находишь, что это немного чересчур?

– Не знаю, может быть и чересчур. – Вздохнул я. – Кстати, у меня только одна девушка… Меня можно назвать образцом добродетели, вам так не кажется?

– Я же сказал: «в течение нескольких сотен лет». – Невозмутимо заметил Кофа. – Все меняется, знаешь ли…

Я открыл было рот, чтобы возразить, потом с удивлением понял, что достойных возражений у меня почему-то не обнаруживается, а посему тут же закрыл рот, немного подумал, проделал то же самое с глазами, и отвернулся к стене: морское путешествие превратило меня в жуткого засоню!

…Мне показалось, что я проснулся и вышел на палубу, не потому, что это было необходимо, а просто так, чтобы сделать хороший глоток свежего ночного воздуха. Кто-то подошел ко мне сзади, я так и не услышал шагов, просто ощутил чужое, тревожное присутствие. Я обернулся и с изумлением уставился на своего шефа. Разумеется, мне прекрасно известно, что сэр Джуффин Халли – колдун, каких еще поискать, но все-таки я никак не ожидал встретить его на палубе «Фило», потихоньку приближающегося к берегам Уандука. Мой здравый смысл тут же положил на стол заявление об уходе на пенсию и поспешно удалился в какие-то неведомые дали. Одним словом, я уже ничего не соображал, только судорожно хватал ртом воздух и таращился на приветливую физиономию Джуффина.

– Только не падай в обморок, парень! И тем более не вздумай просыпаться, ясно? – Проворчал он, извлекая из кармана своего серебристого лоохи курительную трубку. Повертел ее в рука и спрятал обратно – передумал, что ли…

– "Не просыпаться"? – Ошеломленно переспросил я. – Вы хотите сказать, что я сплю?

– Ну да. – Спокойно согласился Джуффин. – Можно подумать, ты впервые видишь меня во сне… Между прочим, именно таким образом мы в свое время и познакомились, не забыл?

– Нет, конечно. – Улыбнулся я. – Но сейчас… Это совершенно не похоже на сон! Все такое обыкновенное… и совсем, как настоящее.

– Оно и есть настоящее. – Пожал плечами Джуффин. – Это мы с тобой – призраки, а все остальное – самое, что ни на есть настоящее.

– В любом случае, это здорово, что вы здесь! – Я наконец-то сделал то, с чего следовало начать: обрадовался.

– Да, неплохо. – Спокойно согласился Джуффин. – Мне ужасно не хватало этого дикого выражения крайнего изумления, и многих других идиотских выражений, которые так часто гостят на твоей физиономии, и вообще, без тебя не так весело, как я это себе представлял… Впрочем, я решил навестить тебя не только поэтому. Можно сказать, я приснился тебе «по делу».

– Правда? – Глупо удивился я. – А что за дело-то?

– Мне очень не нравится, что ты так легко уступил Кофе в этом вашем споре насчет ташерского фафуна. – Неожиданно строго сказал Джуффин. – Само по себе пиратское нападение на этих несчастных купцов представляется мне чистой воды идиотизмом, но…

– Вы хотите сказать, что я все-таки должен помочь Анчифе напасть на этих ташерцев? – Я начал смеяться. – Дырку в небе над вашим домом, Джуффин! А я-то думал, что вы мне голову оторвете только за то, что мне на минутку захотелось…

– Я, может, и оторву тебе голову. – Спокойно согласился мой непостижимый шеф. – Но тебе не должно быть до этого никакого дела, поскольку твое мимолетное желание чревато куда более серьезными неприятностями.

– Что-то я совсем ничего не понимаю. – Удрученно признался я.

– Догадываюсь. Поэтому я тебе и приснился. – Кивнул Джуффин. – Мне с самого начала показалось, что этот разговор не из тех, для которых достаточно Безмолвной речи… Твоя жизнь представляет собой довольно сложную задачку, и это при том, что у тебя имеются способности к чему угодно, но только не к математике! Ладно, а теперь смотри.

– Куда смотреть-то? – Жалобно спросил я.

– Прямо перед собой. – Джуффин положил свою тяжелую теплую ладонь мне на затылок и аккуратно развернул мою голову, которая только что была обращена к нему. Теперь я смотрел прямо перед собой, на темную поверхность спокойного ночного моря. Через несколько секунд вода вспенилась, забурлила, и я увидел человеческую руку, судорожно пытающуюся вцепиться в клочок прозрачной серебристой пены, словно это могло помочь ее тонущему обладателю удержаться на поверхности. К моему величайшему удивлению, у него действительно получилось: то, что только что было всего лишь призрачным скоплением молочно-белых пузырьков, превратилось в легкий, но надежный плавучий предмет, что-то вроде куска пенопласта – хотя, с другой стороны, откуда взяться пенопласту в нашем прекрасном Мире?! Как бы то ни было, но в него тут же вцепилась и вторая рука, а потом над водой показалась взъерошенная голова утопающего. Искаженный судорогой рот жадно хватал воздух, но мерцающие в темноте глаза показались мне удивительно спокойными, веселыми и безжалостными: можно было подумать, что их обладатель снисходительно насмехается над досадными затруднениями, которые испытывает его собственное тело. Кажется, он заметил наш корабль, впрочем, на его лице не было особого энтузиазма. А потом этот странный тип исчез – и он, и белый брусок, помогавший ему удерживаться на воде. Ничего удивительного: наваждение – оно и есть наваждение…

– Ты так и не узнал этого парня, сэр Макс? – Весело спросил Джуффин. – Впрочем в такой ситуации не очень-то и узнаешь… Тем не менее, именно так будешь выглядеть ты сам, лет через шестьдесят. Нравится?

– Судя по всему, я окончательно завяжу с дурацким обычаем расчесываться. – Вздохнул я. А потом до меня наконец-то начало доходить, и я с ужасом покосился на своего шефа.

– Хотите сказать, что вы показываете мне сцену из моего собственного будущего? – Ошеломленно спросил я. – Что, мне предстоит утонуть в этом самом месте? Или я все-таки не утону?

– Не знаю. – Джуффин равнодушно пожал плечами. – Пожалуй, мне стоило выбрать для тебя что-нибудь более живописное: великолепный сэр Макс командует морским сражением, горделиво красуясь на капитанском мостике собственной каруны, или он же хладнокровно приказывает отправить на дно пленников, которым не нашлось места в трюмах… Но я нарочно остановился на этом поучительном эпизоде. Ты же у нас боишься смерти, я ничего не перепутал?

– Вы ничего не перепутали. – Сухо сказал я. А потом растерянно добавил: – Никогда не подозревал, что человек может вот так взять и увидеть собственное будущее! Всегда был уверен, что ни у кого нет никакого определенного будущего, о котором можно узнать заранее, поскольку каждый день что-то меняется…

– В общем-то, примерно так оно и есть. – Спокойно согласился Джуффин. – Какой ты иногда бываешь мудрый, это что-то!

– А если так, что же это было? Предупреждение?

– Можно сказать, что ты угадал… Почти угадал, во всяком случае. – Джуффин задумчиво посмотрел на меня, немного помолчал и продолжил: – Это видение пришло навестить тебя, чтобы предупредить, что так вполне может случиться. Очень мило с его стороны сделать это заранее, пока ситуацию еще можно исправить, ты не находишь?

– Знаете что? Давайте вы будете считать меня полным идиотом, ладно? – Попросил я. – Тем более, что это вполне соответствует действительности… Джуффин, вы так стараетесь что-то мне объяснить, а я все равно ничего не понимаю. Может быть теперь вы начнете сначала и растолкуете мне просто и доходчиво: что именно можно исправить, и каким образом я должен это сделать?

– Ладно, начну сначала. – Миролюбиво согласился Джуффин. – Собственно говоря, я просто хочу напомнить тебе, что все твои желания, даже самые глупые и мимолетные, здорово отличаются от желаний нормальных людей, сэр Вершитель. В том числе и твое смешное желание узнать, что именно чувствует среднестатистический пират, когда берет на абордаж купеческое судно из далекого Ташера… Понятно, что уже завтра ты успешно забудешь о том, что тебя посетило такое романтическое настроение, и благополучно займешься чем-нибудь другим. Но дело уже сделано: ты захотел стать пиратом, и однажды ты это получишь… Рано, или поздно, так, или иначе, как это всегда случается с твоими безумными фантазиями. Хочешь ты того, или нет, а тебе придется получить то, о чем ты позволил себе замечтаться, а потом угробить какую-то часть своей жизни на все эти героические глупости… Теперь ты меня понимаешь?

– Думаю, что да. – Растерянно сказал я. – Наверное мне давным-давно следовало бы научиться вообще ничего не хотеть, и моя жизнь сразу же стала бы куда спокойнее… Хорошо, и как я могу это исправить? Если я вас правильно понял, в данной ситуации недостаточно просто сесть и решить, что я больше не хочу быть пиратом…

– Совершенно недостаточно. – Подтвердил Джуффин. – Именно поэтому мне не нравится, что ты так легко уступил Кофе в споре насчет ташерского фафуна, о чем я честно сообщил тебе с самого начала.

– Вы хотите сказать, что если мы все-таки догоним этот грешный фафун… – Кажется, я наконец-то начал понимать, к чему он клонит.

– Представь себе, именно это я и хочу сказать. – Улыбнулся мой шеф. – Этот грешный фафун, или какой-нибудь другой корабль… Тебе следует немедленно осуществить свое глупое желание, чтобы не угрохать на его исполнение всю оставшуюся жизнь, мой бедный сэр Вершитель!

– И плюнуть на тот факт, что это может привести к провалу нашего мероприятия по спасению Мелифаро? – Удивленно уточнил я. – Вы же первый мне голову оторвете, в случае чего!

– В случае чего, оторву. – Согласился Джуффин. – Но это не должно тебя особенно беспокоить… Что касается твоих неконтролируемых желаний, тут они только на пользу. Ты же хочешь вернуться домой, привести в чувство Мелифаро, и вообще ты хочешь, чтобы у этой дурацкой истории был хороший конец. А чем это твое желание хуже других, правда?

– Правда. – Растерянно согласился я.

– Ну вот. А теперь нам обоим пора просыпаться. Я уже немного устал тебе сниться: нет ничего утомительнее, чем вести столь продолжительные беседы в таком, как бы это сказать… неадекватном состоянии. Вообще-то люди снятся друг другу для того, чтобы действовать, а не разговаривать, но с тобой вечно все выходит шиворот-навыворот!

– Спасибо, Джуффин. – Улыбнулся я. – За хороший сон, за мудрый совет, и вообще… Наша беседа была не только полезной, но и приятной, можете мне поверить!

– Позволю себе не согласиться со вторым определением! – Фыркнул мой шеф. – Ты из меня всю душу вытряс, сэр Вершитель… Впрочем, я тоже был рад с тобой повидаться. – Ворчливо добавил он, перед тем, как исчезнуть.

Я проснулся в своей каюте и с удивлением обнаружил, что тонкая скаба, в которой я спал, промокла так, словно я успел искупаться. Я немного поморгал, помотал головой, огляделся и понял, что ночь еще не закончилась… возможно, она еще толком и не начиналась: Кофы в каюте не было. Наверное, засиделся в компании неугомонного капитана Анчифы. Мне пришлось отправиться в ванную, умыться, переодеться. После этого жизнь показалась мне вполне сносной штукой. Я снова забрался под одеяло и задумался. Беседа с Джуффином совершенно выбила меня из колеи, к тому же впечатляющий образ моего двойника, беспомощно барахтающегося в холодной воде посреди безбрежного моря, до сих пор маячил перед моим внутренним взором. Спустя несколько минут я окончательно смирился с мыслью, что теперь мне придется помочь этому везунчику Анчифе догнать проклятый ташерский фафун и принять личное участие в грабеже – кажется, у меня просто не было выбора! Оставалось только понять, как я буду объяснять все это своему драгоценному спутнику. Вообще-то, задачка вполне тянула на неразрешимую: сэр Кофа никогда не казался мне тем парнем, которого можно пронять глубокомысленными абстрактными рассуждениями касательно нереализованных желаний всяких там зарвавшихся господ Вершителей… Одним словом, я мог быть совершенно уверен, что Кофа любезно даст мне понять, что мое собственное темное будущее – это мои проблемы, а его дело маленькое – проследить, чтобы «Фило» как можно быстрее добрался до Капутты, и никаких незапланированных неприятностей!

«А зачем, собственно говоря, тебе с ним договариваться, дорогуша, если можно поступить проще: например, усыпить этого упрямого типа? – Внезапно подумал я. – Не зря же в день отплытия он говорил, что взял с собой хорошее снотворное? А если уж на сцене висит ружье, значит оно просто обязано выстрелить, разве не так?… Хотя, на кой мне его снотворное, это слишком примитивно, к тому же я не умею рассчитывать дозировку! И вообще, можно придумать что-нибудь пооригинальнее!»

Через несколько минут я благополучно покончил с выработкой стратегической линии своего дальнейшего поведения, сладко зевнул, с головой залез под одеяло и уснул, как убитый, дав себе задание непременно проснуться, как только в каюте появится Кофа – как ни странно, такие чудеса обычно мне удаются… К этому моменту мне уже было совершенно ясно, что следует делать дальше. Изумительное состояние, что правда, то правда!

Я действительно проснулся в тот самый момент, когда дверь каюты бесшумно приоткрылась. Потом зашуршало меховое одеяло: Кофа поспешно укладывался в постель. Судя по всему, они с Анчифой действительно здорово засиделись: кусочек неба в крошечном окне каюты показался мне не таким уж темным. Через несколько минут я услышал ровное дыхание спящего человека. У сэра Кофы Йоха никогда в жизни не было проблем с бессонницей, я полагаю! На всякий случай я подождал еще несколько минут, потом встал, на цыпочках подошел к кофиной дорожной сумке, где хранилась знаменитая «полевая кухня», блистательный венец многолетних упражнений его знаменитого батюшки в области бытовой магии. Я аккуратно извлек на свет божий этот «священный» предмет и решительно прищелкнул пальцами левой руки: почему-то я был совершенно уверен, что могущества моего Смертного шара хватит на то, чтобы заставить крошечных поварят, созданных великим чародеем Хумхой Йохом, согласиться с любым моим предложением.

Крошечный шарик пронзительного зеленого света послушно сорвался с кончиков моих пальцев, причудливо озарив игрушечный интерьер «полевой кухни». А потом мой Смертный шар стал огромным и прозрачным, через мгновение он вздрогнул и растаял, а полезная игрушка сэра Кофы засияла изнутри своим собственным холодным светом. На меня выжидающе уставились неживые, но внимательные глаза маленьких поварят в нелепых громоздких передниках, сшитых, очевидно, в соответствии с модой двухсотлетней давности… Хвала Магистрам, они ничего не говорили – на мой вкус, это уже было бы слишком! – но я откуда-то знал без тени сомнения, что они «слушают и повинуются».

– Следующая порция пищи, которую вы приготовите, должна на… – Тут я ненадолго замялся, но медлить было нельзя, и я решительно выдал первую пришедшую мне на ум цифру: – Она должна на пять дней усыпить того, кто ее съест. И при этом ничем не навредить его здоровью. Мне нужна самая безопасная и приятная разновидность снотворного, ясно? – Строго закончил я. Крошечные человечки не шелохнулись и не издали ни звука, но я почувствовал, что они услышали мой приказ и приняли его к сведению. Холодный призрачный свет, озаривший «полевую кухню», начал тускнеть. Через несколько секунд эта удивительная игрушка снова стала такой, какой была до начала моего сомнительного эксперимента – одной из многих волшебных вещиц, каковых пруд пруди в нашем прекрасном Мире…

Я бережно спрятал ее в кофину сумку, залез под одеяло и с облегчением вздохнул. Какая-то часть меня была совершенно уверена, что операция прошла успешно, а я давно привык доверять этой самой непостижимой «части» в делах такого рода. Теперь мне оставалось только ждать дальнейшего развития событий. По моим расчетам ожидание не должно было стать чересчур долгим: обычно Кофе вполне достаточно двух-трех часов сна – некоторым людям смертельно везет с организмом! – а примерно через полчаса после пробуждения он непременно захочет позавтракать, и вряд ли его устроит перспектива отправиться на камбуз, чтобы продегустировать содержимое общего котла и в очередной раз сделать вывод, что это не так хорошо, как хотелось бы… А пока я мог снова натянуть одеяло на голову и позволить себе еще одну порцию сновидений: у меня были некоторые основания предполагать, что в ближайшее время мне придется существовать в куда более напряженном ритме!

Удивительное дело: я так вошел во вкус, что дрых чуть ли не до полудня. Впрочем, оно и неудивительно: все-таки благополучно миновавшая «ночь чудес» отняла у меня кучу сил. Поэтому когда я наконец проснулся, дело уже было сделано: Кофа сладко сопел на своей половине каюты, на его тонких губах блуждала самая мечтательная улыбка, вообще-то совершенно несвойственная данной ипостаси нашего Мастера Слышащего. Брюзгливые складки у рта почти разгладились, и вообще такое довольное выражение мне доводилось наблюдать только на добродушной физиономии угуландского варианта двуликого сэра Кофы – судя по всему, ему действительно снились исключительно сладкие сны, как я и заказывал. Его «полевая кухня» был извлечена из сумки и стояла на низеньком столике возле кровати – красноречивое свидетельство того, что Кофа уже успел ею воспользоваться. Я испытал невероятное облегчение: меньше всего на свете мне хотелось присутствовать при его завтраке. Анчифа-то дело говорил: он только догадывался, а я совершенно точно знал, что сэр Кофа Йох вполне способен прочитать мысли своего собеседника, если ему покажется, что это необходимо. А мое лицо вполне могло подсказать ему, что это действительно необходимо: моя рожа – не лучшая находка для того, кто собирается обмануть своего ближнего! В общем, все к лучшему: моя любовь к длительному пребыванию под одеялом на сей раз сослужила отличную службу. На всякий случай я потряс Кофу за плечо – сначала осторожно, а потом совершенно бесцеремонно. Я решил сразу убедиться, что мой коллега действительно как следует заснул под воздействием чудесного снотворного, а не просто задремал от скуки.

– Кофа! – Позвал я. – Пора просыпаться. Банда портовых нищих штурмует Дом у Моста! Генерал Бубута так испугался, что справил нужду на вашем рабочем столе! – На этом месте дыхание Кофы немного участилось, но через несколько секунд он снова расслабился и мечтательно заулыбался каким-то своим сладким грезам… Я понял, что могу быть спокоен: уж если его не проняло упоминание о Бубуте, значит небо может спокойно падать на землю: сну сэра Кофы это не помешает! Так что я в последний раз виновато покосился на спящего Кофу, потом решительно пожал плечами и отправился умываться – а что еще мне оставалось?!

А через четверть часа я устроился на палубе рядом с хмурым Анчифой и протянул ему чашку крепкого кофе, только что извлеченную из Щели между Мирами специально для нашего героического капитана: Анчифа был единственным обитателем этого Мира, которому нравился вкус кофе. Я с удивлением выяснил это в самом начале нашего путешествия, когда парень застал меня за завтраком и решил выяснить, что за непонятная темная дрянь плещется в моей чашке. После первого глотка он не только не стал обзывать мой любимый напиток «черной гадостью», а сразу потребовал, чтобы я раздобыл то же самое и для него.

– Сколько времени нам понадобится, чтобы догнать этот грешный ташерский фафун? – Небрежно спросил я.

– Дня два-три. Впрочем, если ты захочешь, чтобы «Фило» поторопился… ну, тогда даже не знаю! Может быть мы догоним его сегодня на закате… – Задумчиво отозвался Анчифа. Потом недоверчиво покосился на меня и спросил: – Тобой руководит исключительно академический интерес?

– Нет, практический. – Невозмутимо ответил я. Потом не выдержал и надулся от гордости, как и собирался с самого начала. – Сэр Кофа Йох сладко дрыхнет в каюте, и есть все основания предполагать, что он будет проделывать это в течение пяти дней без перерыва. А лично у меня нет никаких возражений против небольшого развлечения, сэр капитан. Когда еще выпадет случай пренебречь долгом ради своего вздорного каприза!

– Ну ты даешь! – Анчифа восхищенно покачал головой. Кажется, парень помолодел на сотню лет, куда только подевалась его по-утреннему хмурая физиономия!

– Ага. – Спокойно согласился я. – Сам от себя не ожидал. Ну что, разворачивай свое грозное корыто, и в погоню!

– Есть, сэр. – С комичной серьезностью отозвался Анчифа. – Надеюсь, тебя устроит одна шестая часть общей добычи, сэр Макс? Или поторгуемся?

– Поторгуемся. – Рассмеялся я. – Вообще-то я претендую на четверть… О моей жадности по Ехо ходят настоящие легенды, разве ты не в курсе?

Пасмурное утро следующего дня я встретил на палубе, мокрой от солоноватых брызг. «Фило» несся, как сумасшедший, подпрыгивая на всклокоченной поверхности внезапно разволновавшихся «хладных рыбьих зыбей» – это еще самый безобидный из многочисленных кеннингов, которыми внезапно переполнилась моя разгоряченная голова в этот ранний час. На горизонте уже отчетливо вырисовывались громоздкие очертания нашей потенциальной жертвы, так что во мне внезапно проснулся какой-то сумасшедший викинг, тяжелое наследие моей патологической начитанности…

– Что, глаза разгорелись? – Понимающе спросил Анчифа, устраиваясь рядом. Он немного помолчал, потом обернулся ко мне. – Ты только не обижайся, сэр Макс… Одним словом, я бы предпочел, чтобы во время драки, если таковая случится, ты просто мирно сидел в своей каюте… а еще лучше – лежал. С закрытыми глазами.

– Почему это? – Удивился я. – Я уже большой мальчик, сэр капитан. Можешь мне поверить, бывали в моей жизни ситуации и поопаснее, чем битва с ташерскими купцами.

– Не сомневаюсь. – Кивнул Анчифа. – Честно говоря, мне и в голову не приходило заботиться о твоей безопасности, сэр «большой мальчик»! Просто мне не хотелось бы, чтобы ты сам случайно отправил на тот свет пару-тройку несчастных ташерцев… Ты не поверишь, но я предпочитаю, чтобы все оставались живыми: и мои ребята, и эти счастливчики, которые время от времени попадаются мне на пути. Не люблю убивать без крайней необходимости: хлопотно, да и кучу сил отнимает…

– Можно подумать, я люблю кого-то убивать! – Растерянно сказал я. – Ну ты даешь, парень! Неужели ты считаешь, что я только и жду возможности пополнить свою коллекцию холодных трупов?

– Да нет, конечно, но тебе это очень уж легко удается. Слишком легко, на мой вкус, если верить всем этим невероятным историям, которые обожает рассказывать мой младший братишка… А ведь хоть одна из них должна быть правдой! – Вздохнул Анчифа. – Драться ты, как я понимаю, не очень-то умеешь, зато убивать – пожалуйста! Нет ничего опаснее, чем иметь дело с парнем вроде тебя.

– Ничего, я буду держать себя в руках. – Усмехнулся я. – Никаких зверских убийств, как-нибудь потерплю… Не переживай, сэр капитан, я собираюсь скромно постоять в сторонке и подождать, чем все закончится. Торжественно обещаю не выпендриваться без крайней нужды. Все лучше, чем просто сидеть в каюте…

– Ладно. – Серьезно кивнул Анчифа. – Впрочем, я надеюсь, что никакой драки вообще не будет. Хвала Магистрам, в этом Мире не так уж много простофиль, которые не знают, кому принадлежит «Фило»! И они в курсе, что сэр Анчифа Мелифаро работает не ради удовольствия госпожи смерти, а только ради своих бездонных карманов… да я и забираю-то не больше половины их драгоценного барахла – как правило, даже меньше! Так что господа купцы обычно сразу понимают, что дешевле будет сдаться без боя.

– Кстати, а почему ты вообще стал пиратом, сэр Анчифа? – С любопытством поинтересовался я. – Если бы просто путешественником, я бы и спрашивать не стал: это же у вас семейное…

– В том-то и дело! – Рассмеялся Анчифа. – В свое время меня угораздило составить компанию Манге в его кругосветном путешествии. Я был молод, только-только собрался поступать в Королевскую Высокую Школу, и вдруг папа заявляет, что не отказался бы от лишнего помощника. Ясное дело, я решил, что Высокая Школа может еще несколько лет простоять без меня, а даже если и рухнет, это не моя проблема… Одним словом, мне было абсолютно ясно, что такой шанс выпадает только один раз за тысячу жизней, и я отправился с ним. Первые несколько лет все было замечательно. Но в один прекрасный день – думаю, что в жизни каждого человека рано или поздно случается этот грешный «прекрасный день», который переворачивает все с головы на задницу! – мой отец ненадолго оставил меня без присмотра, и я тут же угодил в плен к укумбийским пиратам, как и следовало ожидать… Вообще-то это отдельная история! – Анчифа задумчиво улыбнулся каким-то своим воспоминаниям, а потом продолжил. – Для начала ребята немного поморили меня голодом в трюме, а потом вдруг решили, что я еще достаточно молод, а посему из меня может выйти толк. Ну, они тут же извлекли меня из трюма, накормили – к этому моменту я уже был такой покладистый, дальше некуда! – и принялись обучать основам своего национального мастерства. У них это называется «морская охота» – целая наука, что-то вроде нашей хваленой угуландской магии, хотя все гораздо примитивнее, конечно… А я, как на грех, оказался способным учеником. Настолько способным, что через дюжину лет разделался со своим наставником и завладел его шиккой, этим самым стариком «Фило», только тогда он носил другое имя, которое я до сих пор предпочитаю не произносить вслух: подозреваю, что моя грешная лоханка на редкость сентиментальна!… В общем, я завладел кораблем и отправился догонять Мангу – он как раз прислал мне зов из Суммони, так что у меня были все основания надеяться, что я его там застану… Так оно и вышло.

Анчифа немного помолчал, потом неожиданно рассмеялся и покачал головой. Я тоже молчал, рассчитывая на продолжение.

– Разумеется, тогда мне и в голову не приходило, что в один прекрасный день я выйду на «морскую охоту». – Наконец сказал Анчифа. – Но от меня уже ничего не зависело: эти грешные укумбийцы умудрились повернуть колесо моей судьбы… Знаешь, у них есть такой вроде бы простенький ритуал посвящения в «морские охотники». Мне пришлось пройти через эту церемонию, как и любому другому ученику. В глубине души я посмеивался над примитивными заклинаниями укумбийских колдунов. Дескать, где уж им одолеть парня из Угуланда… А через несколько лет я на собственной шкуре понял, что эти ребята хорошо знали свое дело!

– А что именно случилось через несколько лет? – Осторожно спросил я.

– Мы с Мангой вернулись домой, он умостил свою задницу в кресло и принялся за приведение в порядок своей грешной «Энциклопедии Мира». Подразумевалось, что теперь у меня найдется время для посещения Высокой Школы, да я и не возражал. Тогда мне казалось, что с приключениями покончено надолго, если не навсегда… Но в один прекрасный день я обнаружил себя в порту. Я бесцельно слонялся по причалу и с тоской пялился куда-то вдаль. Это стало случаться все чаще и чаще, в конце того грешного года я встречал в порту чуть ли не каждый рассвет. Проклятые укумбийские колдуны все-таки сумели взять в плен какую-то часть меня, и я начинал смутно понимать, что без этой самой части мне нечего делать в мире нормальных людей… Дело кончилось тем, что от меня ощутимо запахло безумием. Хвала Магистрам, отец не стал таскать меня по знахарям. Он быстро понял, что со мной творится: не зря мы с ним полгода колесили по островам Укумбийского моря! В отличие от меня, Манга с самого начала относился к древней магии тамошних пиратов без излишней снисходительности. Так что отец немного разбирался в их заклинаниях – не настолько хорошо, чтобы вернуть мне свободу, но вполне достаточно, чтобы найти единственное лекарство, которое могло вернуть мне рассудок. Манга сам посадил меня на «Фило», помог собрать команду и отправил нас «проветриться», по его собственному выражению… Я вернулся домой через два года, и к этому моменту мне уже было совершенно ясно, как я должен жить дальше. С тех пор много чего успело случиться, но у меня по-прежнему нет особого выбора. – Анчифа комично поднял брови и рассмеялся. – Впрочем, мне не на что жаловаться, скорее уж наоборот!

– Да, наверное. – Улыбнулся я. – Во всяком случае, твоя жизнь – куда более занимательная штука, чем большинство других человеческих жизней.

– Вот и я так думаю. – Серьезно кивнул он. – Ладно, с моей жизнью будем разбираться потом, а сейчас мне предстоит немного поорать на своих ребят, и все такое. Видишь, мы уже почти догнали этого беднягу, ташерского купца!

Я кивнул: к этому моменту ташерский фафун был так близко, что я мог разглядеть не только трогательное название корабля, старательно вырезанное на борту – эта громадина называлась «Сестренка», можете себе представить! – но и встревоженное выражение бородатой физиономии, взиравшей на нас с капитанского мостика.

– Все-таки держи свою задницу подальше от этого борта, сэр Макс! – Весело посоветовал Анчифа. – А вдруг они с перепугу начнут отстреливаться? Хотел бы я знать, кто будет объясняться с Кофой, в случае чего?

– И не напоминай! Когда я думаю о том, что мне предстоит разговор с Кофой, меня так и тянет сунуть свою голову в самое пекло. – Фыркнул я.

Через несколько минут на палубе стало по-настоящему весело. До сих пор я даже не предполагал, что у Анчифы такая большая команда – в трюмах они прятались, что ли?! Так что мне все-таки пришлось скромно отойти в сторонку, в противном случае мне довелось бы вспомнить, как чувствуют себя пассажиры переполненного автобуса, попавшего в автомобильную пробку. События развивались так быстро, что я не очень-то успевал соединять их в некую связную последовательность. Какое там, я даже не успевал в них участвовать! Все эти здоровенные мускулистые дядьки что-то с энтузиазмом вопили, в воздухе угрожающе свистели абордажные крючья, я затаив дыхание ждал, что в нас вот-вот полетят какие-нибудь взрывающиеся снаряды из рогаток бабум, или что-нибудь более экзотическое – я ведь понятия не имел, какое оружие обычно пускают в ход прижатые к стенке граждане ташерской национальности! – но ничего так и не полетело. Как и предсказывал Анчифа, ташерцы даже не попытались сопротивляться. Позже я понял, что бравый капитан «Фило» ни капельки не преувеличивал – скорее уж здорово поскромничал! – когда небрежно сообщил мне, что в этом Мире не так уж много моряков, не осведомленных о его ослепительной репутации.

В тот день мне так и не удалось совершить ни одного «бессмертного подвига» – да оно и к лучшему! Зато мне довелось полюбоваться совершенно незабываемым зрелищем: сэр Анчифа Мелифаро одним прыжком – это действительно было фантастическое сальто! – перелетел на палубу купеческого фафуна. Там он горделиво выпрямился, грозно сверкнул глазами и отвесил какой-то дикий шутовской поклон – его младшему братцу еще учиться и учиться! – высокому бородачу в дорогом дорожном костюме.

– Вы правильно сделали, что не стали экспериментировать со стрельбой из чурлеха по нашим задницам, капитан! – Насмешливо сказал он. – С моей удачей лучше смириться. Считайте, что ваш миролюбивый нрав сохранил вам половину имущества… а может быть и больше, я еще не решил. Возможно я даже не заставлю ваших людей петь свои национальные песни для моей команды, благо моих ребят уже тошнит от ташерских мелодий. Слишком уж часто ваши земляки попадаются на моем пути! Разве что… – Он обернулся к нам и заорал: – Сэр Макс, ты еще не пошел спать? Хочешь послушать ташерские песни? Могу устроить!

– Спасибо, я как-нибудь обойдусь. – Вежливо отозвался я. Вот уж чего я действительно не люблю, так это эстраду, особенно любительскую…

– Не хочешь – не надо! – Согласился Анчифа. – Давай, перебирайся ко мне, устрою тебе экскурсию по купеческим трюмам. Осматривать ташерские кладовые обычно гораздо интереснее, чем слушать их песни.

Я тихо вздохнул, подумав, что на фоне головокружительного прыжка Анчифы мои жалкие попытки перебраться с одного корабля на другой развлекут его команду не хуже, чем концерт ташерской самодеятельности, только что благополучно отмененный победителем. К счастью, господа пираты оказались достаточно великодушны: никто так и не захихикал, пока я карабкался на палубу фафуна. Возможно, это просто был их способ отблагодарить меня за пиво…

– А вы чего смотрите? – Ворчливо спросил Анчифа у своих головорезов. – Давайте сюда, ребята!

Мне оставалось только завистливо вздохнуть: почти три дюжины здоровенных, таких неуклюжих на вид дядек причудливыми пестрыми птицами взлетели над палубой «Фило». Через мгновение мы уже были окружены плотным кольцом своих соратников. На «Фило» осталось всего несколько человек, они с угрожающим видом выстроились у борта – весьма похвальная предусмотрительность!

– Пошли, ребята. – Весело сказал Анчифа. – Поможем господину капитану проветрить трюм, пока там не завонялась ташерская селедка!

После его речи господа пираты изволили сложиться пополам от хохота. Очевидно, ребята обладали какой-то специфической информацией об этой самой «ташерской селедке», которая позволяла им оценить шутку своего капитана. Мне оставалось только теряться в догадках…

Прогулка по кладовым показалась мне довольно скучной и утомительной. Честно говоря, мои глаза совершенно не способны засверкать от алчности при взгляде на тюки с разноцветной тканью и крошечные сундучки из какой-то незнакомой мне синеватой древесины, от которых исходит острый запах пряностей – даже если я теоретически понимаю, что вся эта фигня стоит огромных денег. Однако Анчифа выглядел очень довольным. О его команде я уже не говорю: ребята с энтузиазмом рылись в пестром тряпье, как провинциальные домохозяйки, впервые в жизни попавшие на рождественскую распродажу в столичном супермаркете. Созерцая это в высшей степени трогательное зрелище, сопровождавший нас бородатый ташерец морщился, как от зубной боли, но благоразумно помалкивал.

– Тебе нравится наша добыча, Макс? – Весело спросил Анчифа.

– Как тебе сказать… – Вздохнул я. – Кажется, я немного погорячился, когда говорил, что претендую на четверть общей добычи! Я вот все думаю – на кой хрен оно мне вообще надо?

– Ничего, поделишься с Кофой. – Совершенно серьезно сказал Анчифа. – Хороший способ его успокоить!

– Да? – Обрадовался я. – Думаешь, он согласится принять наши извинения в такой… как бы это сказать… утилитарной форме?

– Не будь идиотом, сэр Макс. – Устало вздохнул Анчифа. – Это же не что-нибудь, а букиви! Ни один нормальный человек не откажется от возможности стать обладателем нескольких фунтов лучших ташерских пряностей. А уж такой отчаянный гурман, как Кофа… К тому же в одной такой коробочке содержится целое состояние, можешь мне поверить!

– Да? – Удивился я. – Что, эти дурацкие пряности действительно такая уж великая ценность?

– Если ты продашь пару дюжин этих шкатулок на Сумеречном Рынке в Ехо, – Анчифа небрежно пнул ногой ближайший сундучок, над которым тут же заклубилось розовое ароматное облачко, – можешь смело отправляться в Управление Больших Денег и требовать, чтобы они занесли твое имя в список самых богатых жителей столицы – разумеется, если ради такого удовольствия ты готов ежегодно платить удвоенный налог на собственность…

– Лихо! – Уважительно сказал я. – Но мое воспитание не позволяет мне платить какой-то там «двойной налог», к тому же у меня совершенно нет времени торговать на Сумеречном Рынке… Впрочем, я действительно могу поделиться с Кофой. Да и Джуффину будет приятно получить такой ценный подарок, я полагаю!

– Вот так-то лучше. – Усмехнулся Анчифа. – Ничего, ты еще немного подумаешь и через несколько дней скажешь, что тебе самому мало!

– Поживем – увидим. – Улыбнулся я. – Но я бы предпочел завладеть чем-нибудь более компактным – просто на память о приключении, которое пока совершенно не похоже ни на какое приключение…

– И благодари Темных Магистров, что не похоже! – Зловеще хмыкнул Анчифа. – Знаешь, в свое время – когда надпись на борту моего «Фило» еще не казалась моим многочисленным оппонентам достаточно убедительным аргументом в пользу мирных переговоров – мои визиты на чужие корабли нередко заканчивались методичным перепиливанием нескольких дюжин чужих глоток… Это не так увлекательно, как кажется со стороны!

– Я знаю. – Сочувственно кивнул я.

– А, ну да… Конечно, ты знаешь! – Спохватился Анчифа. – В общем, я рад, что сегодняшнее дельце совершенно не похоже на приключение. Судя по всему, леди смерть честно выполняет свое обещание.

– Какое обещание? – Изумленно спросил я.

– А ты не знаешь? Выходит, мой младший братец не такой уж великий болтун, кто бы мог подумать… Хочешь настоящих ташерских леденцов, сэр Макс? – Анчифа ослепительно улыбнулся, протягивая мне маленькую круглую коробочку, которую только что изящным жестом извлек из кармана нашего перепуганного проводника.

– Не хочу. – Отказался я. – Так что там у тебя вышло со смертью, сэр капитан?

– О, эта история вполне тянет на то, чтобы со временем превратиться в настоящую легенду! – Мечтательно протянул Анчифа. – Однажды смерть лично навестила меня, чтобы сказать мне спасибо за хорошую службу… Такая красивая леди!

– Ты хочешь сказать, что смерть – это женщина, да еще и красивая? – Ошеломленно спросил я.

– Разумеется, нет. – Пожал плечами Анчифа. – Как смерть может быть кем-то? Но для того, чтобы поговорить со мной, она приняла именно такой облик. Так что я видел перед собой ослепительно красивую леди, это чистая правда… Она сказала, что я славно потрудился для нее, так что теперь могу заняться чем-нибудь другим… Прошу прощения, Макс, но всем будет лучше, если на этом месте я заткнусь. Есть вещи, о которых не следует подолгу говорить вслух, ты согласен?

– Не очень, – вздохнул я, – теперь мне предстоит умереть от любопытства…

– От любопытства – это еще куда ни шло. Кое-кому из присутствующих теперь предстоит скончаться от страха… ну, по меньшей мере, наложить в штаны. – Насмешливо сказал Анчифа, кивая на бородатого владельца фафуна. – Ничего, дядя! Я же сказал, что мне не нужна твоя голова – только твое добришко, да и то не все. Ну, чего ты так выпучился?

Ташерец действительно внимательно прислушивался к нашей поучительной беседе. Под конец он косился на Анчифу с таким нескрываемым ужасом, словно у того внезапно выросли полуметровые клыки. Я подумал, что драматическое выступление грозного сэра Анчифы Мелифаро предназначалось скорее для этого парня, чем для меня. Оно и правильно: бедняге как раз предстояло торжественное прощание с собственным имуществом, так что ему следовало помнить о том, что все могло бы сложиться гораздо хуже…

Пока трудолюбивые господа пираты бережно переносили награбленное барахло в кладовые «Фило», я слонялся по ташерскому кораблю – просто от нечего делать. По мудрому требованию Анчифы команда фафуна с самого начала была предусмотрительно заперта в одном из трюмов – от греха подальше. На свободе остался только бородатый владелец корабля, которому пришлось поработать личным экскурсоводом сэра Анчифы. Так что корабль был совершенно пуст. Я мог смело совать свой любопытный нос куда угодно, не слишком рискуя напороться на неприятности. Дело кончилось тем, что я забрел в роскошно обставленную каюту – очевидно, она принадлежала нашему знакомому бородачу. На его столе я обнаружил некое подобие газеты: несколько страниц тонкой бумаги, испещренной многочисленным картинками с более чем лаконичными подписями. Я чуть не заплакал от умиления: это же было мое собственное детище! В свое время я посоветовал своему приятелю Андэ Пу, которому сам же помог перебраться в далекий Ташер, страну его юношеских грез, издавать там газету, благо к этому моменту у Андэ имелся солидный опыт работы в «Королевском голосе». А поскольку в последний момент мы выяснили, что счастливые граждане теплого Ташера по большей части не блещут образованностью, мне пришло в голову, что Андэ придется попробовать себя в жанре комикса… И вот теперь в моих руках был ошеломительный результат наших с Андэ посиделок за бутылкой пряного укумбийского бомборокки. Так что я тут же уселся в удобное кресло и уткнулся в это чудовищное последствие смешения жанров. Если бы кто-то сказал мне, что в финале своего «настоящего пиратского приключения» я обнаружу себя в кресле с газетой в руках… Впрочем, эта нелепая ситуация была вполне в моем стиле, если разобраться!

От заинтересованного разглядывания многочисленных картинок меня оторвал зов Анчифы.

«Было бы неплохо, если бы ты все-таки перебрался на «Фило», Макс. – Тактично сказал он. – Мы уже разобрались с барахлом, самое время продолжить путешествие… А чем ты, собственно говоря, занимаешься?»

«Читаю газету.» – Честно объяснил я. Потом аккуратно сложил тонкие бумажные страницы и спрятал их в карман. Я мог быть доволен: теперь у меня действительно имелся «сувенир» на память об этом, с позволения сказать, приключении – и какой сувенир!

Когда я перебрался на палубу «Фило», Анчифа еще не закончил ржать после нашей беседы: парень сумел по достоинству оценить оригинальность моего времяпрепровождения.

– Тебе стало скучно, да? – Весело спросил он. – Бедный, бедный сэр Макс! Тебе так хотелось романтики – крови, музыки и цветов – а все оказалось настолько тоскливо, что пришлось почитать газетку…

– Кофа меня с самого начала предупреждал, что самый скучный рабочий день в Тайном Сыске дает возможность испытать куда более острые ощущения, чем участие в пиратском нападении на купеческое судно. – Ехидно заметил я. – Теперь мне остается признать, что Кофа – мудрейший из смертных!

– Не преувеличивай. – Сухо сказал Анчифа. – Просто тебе немного не повезло. Ты связался не с тем капитаном, сэр Макс.

– Я уже понял. – Примирительно улыбнулся я. – Но оно и к лучшему. На кой она мне нужна, эта романтика! Вот ташерские пряности – это я еще понимаю…

– Ты такой мудрый – хоть в сортир беги! – Фыркнул Анчифа. Одобрительно хлопнул меня между лопаток и отправился отдавать своей команде последние распоряжения: нам еще предстояло покинуть место происшествия, и чем скорее – тем лучше. Не то что бы нам действительно угрожала какая-нибудь опасность, но со слов того же Анчифы я знал, что укумбийские пираты, обучившие его «морской охоте» и каким-то таинственным образом «повернувшие колесо его судьбы», считают, что после того, как дело сделано, удаляться от ограбленного корабля следует с максимально возможной скоростью, даже если это всего лишь безобидная рыбацкая лодка. Они говорят, что «неторопливый искушает судьбу»…

На закате Анчифа наконец решил, что его дальнейшее участие в нехитром процессе управления шиккой не так уж необходимо, и отправился разыскивать меня. Это было несложно: я все еще стоял на корме и тупо пялился на великолепную поверхность моря, сверкающую в тусклых малиновых лучах заходящего солнца.

– Немного этой твоей загадочной черной воды из иного Мира нам бы не помешало, тебе так не кажется? – С надеждой спросил он.

– Кажется. – Согласился я и спрятал руку под необъятное кожаное лоохи, без которого пребывание на открытой палубе в это время года быстро перестает доставлять удовольствие. Я уже здорово наловчился довольствоваться этим нехитрым укрытием для своих фокусов со Щелью между Мирами – сэр Маба Калох, в свое время обучивший меня этому странному искусству и предполагавший, что на усвоение его уроков у меня уйдет не меньше сотни лет, вполне мог гордиться моими темпами! Через несколько минут я осторожно протянул Анчифе маленькую чашечку, до краев наполненную горячим кофе, и снова полез за пазуху, чтобы раздобыть там что-нибудь и для себя.

– Все собирался спросить: на сколько лет в Холоми тянет этой твой фокус? Какую ступень Запретной магии ты только что применил, сэр «служитель закона»? – Ехидно поинтересовался Анчифа.

– Абсолютно бесплатное удовольствие! – Гордо сообщил я. Вытащил из-за пояса свой почти игрушечный кинжальчик с вмонтированным в рукоятку индикатором и поднес его к носу Анчифы. Стрелка индикатора вяло покачивалась на черной половине круга, где-то в районе двойки, как и положено на транспортном средстве, снабженном магическим кристаллом – все правильно, вторая ступень знаменитой угуландской Черной магии, не больше и не меньше!

– Лихо! – Анчифа изумленно покачал головой. – Я-то думал, ты просто пользуешься своим служебным положением, и все такое… А каким образом, в таком случае, тебе удаются эти штучки?

– Просто я очень запасливый. – С серьезным видом объяснил я. – У меня за пазухой чего только нет…

– Смешно. – Устало вздохнул Анчифа. – Что, это такая страшная тайна?

– Да нет, не такая уж страшная. – Улыбнулся я. – Но все-таки тайна. Один веселый мужик, который обучил меня этому фокусу, полностью разделяет твое мнение, что есть вещи, о которых не следует подолгу говорить вслух…

– Ага, так это твоя месть! – Хмыкнул Анчифа. – Вот уж не думал, что ты можешь быть таким мелочным!

– Да ну, какая там месть… Если честно, я и сам не очень-то понимаю, как мне это удается. – Признался я, с удовольствием пробуя содержимое только что добытой чашки. – Просто с некоторых пор у меня это почему-то получается, и все. Какие уж тут объяснения!

– Да, так тоже бывает. – Задумчиво согласился Анчифа. Немного помолчал, потом нерешительно сказал: – Что касается обещания прекрасной леди по имени Смерть… Думаю, тебе я мог бы рассказать о нашем свидании. Кажется, ты специально создан для таких историй…

– Лучше не надо. – Благодарно улыбнулся я. – Боюсь, что об этом действительно не следует говорить вслух… кроме того, я и так наверное знаю, что это было за обещание. Иногда смерть смотрит на мир твоими глазами, правда? Одного такого взгляда вполне достаточно, чтобы убедить собеседника согласиться с твоим предложением, каким бы оно не было – кто может устоять перед обаянием смерти!

– Откуда ты знаешь? – Изумленно спросил Анчифа.

– Однажды мне довелось услышать твои шаги в темноте. – Задумчиво сказал я. – Ты здорово напугал меня тогда, сэр капитан! А теперь мне стало понятно, почему я так испугался: тот, кому доводилось умирать, не может не узнать тяжелую походку смерти… Чего я до сих пор так и не понял – с какой стати она решила сделать тебе такой странный подарок?

– Потому что ей было отлично известно, что я родился не для того, чтобы убивать. – Усмехнулся Анчифа. – Можно сказать, я совершенно не подхожу для этого занятия! Но укумбийские колдуны переменили мою судьбу, и мне пришлось хорошенько поработать на эту грозную леди… Для нее это было что-то вроде неожиданного подарка – заполучить такого усердного служащего! Но поскольку смерть любит справедливость – можешь себе представить! – она решила вознаградить меня за хорошую работу, избавив от необходимости и дальше пахать на ее ведомство. Иногда мне достаточно посмотреть в глаза своему противнику, и он сразу же забывает о том, что собирался сопротивляться, сам не понимая, почему… Разумеется, это работает не во всех случаях: на моем пути то и дело попадаются законченные безумцы, или просто непроходимо тупые ребята. И все же мне почти всегда удается обойтись без крайних мер!

– И это неплохо. – Уважительно кивнул я. А потом запоздало удивился: – Это надо же: смерть, оказывается, любит справедливость! Вот уж не подумал бы!

– Полагаю, у тебя с ней другие отношения. – Серьезно сказал Анчифа. – Предпочитаю даже не задумываться, какие именно…

– Насколько я знаю, она за мной охотится. – Вздохнул я, вспоминая свою кошмарную беседу с сероглазой Тенью короля Мнина, чей невидимый меч с тех пор навсегда увяз в моей груди – предполагается, что он способен уберечь меня почти от чего угодно, хотя мне самому до сих пор трудно в это поверить… – Я покосился на помрачневшую физиономию Анчифы и поспешно добавил:

– Ничего страшного, у меня полным-полно знакомых колдунов, которые то и дело принимают какие-то необходимые меры, поскольку им ужасно не хочется скидываться на мои похороны… Так что выкручиваюсь понемногу! Хочешь еще кофе?

– Не откажусь. – С явным облегчением кивнул он. – Да, и как насчет пива для моей команды? Ребята очень на тебя рассчитывают.

– Правильно делают. – Весело сказал я. – Будет им пиво… А теперь предлагаю сменить тему беседы и поговорить о чем-нибудь по-настоящему страшном. Например, как мы будем объясняться с Кофой. Я вот подумал: а может быть мы вообще ничего ему не скажем? Пусть считает, что просто задремал после завтрака…

– Ты забыл, сэр Макс: он же умеет читать мысли! – Фыркнул Анчифа.

– Да? Ну, значит, мы не напрасно весь вечер говорим о смерти! – Рассмеялся я. – Очень актуальная тема, тебе так не кажется?

Анчифа заулыбался до ушей. Пожалуй, наш тематический вечер, посвященный вопросам жизни и смерти, действительно можно было считать закрытым – передать не могу, как меня это радовало!

Еще три дня мы посвятили составлению фантастических прогнозов касательно своего ближайшего будущего: торжественный момент пробуждения сэра Кофы Йоха неумолимо приближался. Как и следовало ожидать, он проснулся ровно через пять суток после того, как заснул: маленькие служители его «полевой кухни» честно выполнили мое задание. Не могу сказать, что это было самое спокойное утро в моей жизни. Я подскочил чуть ли не на рассвете и нервно бродил по палубе, пытаясь сформулировать какое-нибудь логичное объяснение своего дикого поступка. Вообще-то я мог сослаться на Джуффина, но он сам был не в восторге от этой идеи. Моему шефу гораздо больше нравилось думать, что я буду выкручиваться самостоятельно…

– Хватит мучаться, Макс. – Ворчливо сказал сэр Кофа из-за моей спины. – Ты все время перегибаешь палку! Мне вообще не требуются твои объяснения: и так все ясно. Кстати, я не так уж плохо провел эти несколько дней… Мне снились сны, а это дорогого стоит!

– А что, обычно они вам не снятся? – Изумленно спросил я.

– Не снятся. – Спокойно подтвердил Кофа. – Признаться, я уже давно успел смириться с этим грустным фактом, а тут такой подарок!

– Здорово! – Обрадовался я. – Я-то думал, вы сейчас из меня душу вытрясете…

– Неужели я так похож на идиота? – Сварливо спросил Кофа. – Между прочим, я с самого начала был уверен, что дело закончится какой-нибудь мелкой пакостью в таком роде.

– "С самого начала" – это с какого момента? – Осторожно уточнил я.

– С того самого чудесного момента, когда этот сумасшедший кеттариец, наш с тобой начальник, разбудил меня на рассвете первого дня года, чтобы сообщить, что мне предстоит деловая поездка на Уандук – мало того, что в твоем обществе, так еще и на этой грешной краденой шикке, под предводительством сэра Анчифы, великого и ужасного! – Насмешливо сказал Кофа. – Ладно уж, проехали… Скажи только честно: тебе понравилось быть пиратом?

– Так, серединка на половинку. – Улыбнулся я. – Кажется, мы с вами здорово разбогатели, но сам процесс показался мне довольно утомительным. Дело кончилось тем, что я решил почитать газету, можете себе представить!

– Я так и думал. – Невозмутимо кивнул Кофа. – А твое «здорово разбогатели» – что это значит в переводе на «пощупать»?

– Мы с вами стали обладателями восьми шкатулок с ташерскими специями… забыл, как они называются! Букики, или бубики…

– Может быть, букиви? – Заинтересованно спросил Кофа.

– Ну да, наверное… И я собираюсь честно разделить наше богатство пополам. – Сообщил я. – Наш капитан утверждает, что это очень круто…

– Да, ничего себе. – Кивнул Кофа. – За свою жизнь я сменил немало занятий, но до сих пор мое бодрствование никогда не оплачивалось столь щедро, как эти несколько дней сладкого сна. С тобой вполне можно иметь дело, мальчик!

Вечером того же дня сэр Кофа долго и со вкусом ворчал на Анчифу, за бутылочкой какой-то ташерской дряни из запасов ограбленного нами купца. Эти двое опять умудрились выжить меня из собственной каюты: слушать их пререкания и продолжать наслаждаться жизнью показалось мне совершенно невозможным делом! Так что остаток вечера и часть ночи мне пришлось провести на палубе, извлекая из-под собственного лоохи бесконечные чашки кофе и развлекаясь Безмолвной беседой с Меламори: у нее как раз случилось подходящее настроение, чтобы прочитать мне подробную лекцию о самобытной культуре далекого Арвароха. В последнее время моей прекрасной леди поневоле пришлось стать крупным специалистом в этом вопросе. Я так увлекся беседой, что сам не заметил, как выдержал несколько часов Безмолвной речи кряду – от этой чудовищной цифры попахивало каким-то безумным личным рекордом!

Прошло еще несколько вполне замечательных дней. Все шло по-старому, разве что сэр Кофа спал не три часа в сутки, а чуть ли не целую дюжину. Все остальное время он пребывал в несколько более приподнятом настроении, чем это было свойственно его длиннолицей и худощавой ипостаси. Я терялся в догадках, что именно сделало его счастливым: обладание несколькими шкатулками ташерских пряностей, или способность видеть сны, внезапно обретенная по моей милости…

– Ну вот, собственно, и все. – Задумчиво сказал Анчифа. Он неслышно возник из темноты, но на этот раз я не испытал охоты пугаться.

– Что, неужели приехали? – Весело спросил я.

– Ага. – Мрачно подтвердил он. – Хорошо путешествовать с таким торопливым пассажиром на борту! По моим расчетам, завтра утром мы будем в нескольких милях от Капутты – на целую дюжину дней раньше, чем следовало ожидать… Знаешь, Макс, боюсь, что я не смогу лично доставить вас на берег. Капутта – не тот порт, где будут рады увидеть «Фило». К тому же, если таможня Куманского Халифата обнаружит в моих трюмах эти грешные ташерские пряности… Моя удача – великая сила, но тут даже ее может не хватить! Да и для вас будет лучше, если вы прибудете в Капутту на безымянной шлюпке. Ничего, это не так страшно, как кажется: на «Фило» имеется вполне просторная шлюпка, старая, но крепкая. Хватит места и для вашего багажа, и для вашего пленника.

– Ох, а о нем-то я и забыл! – Рассмеялся я. – Совсем из головы вылетело, что мы везем с собой какого-то пленника… Честно говоря, я даже не могу припомнить, как его зовут!

– Кумухар Манула. – Мрачно сказал Анчифа. – Боюсь, что я до самой смерти буду помнить грешное имечко этого мстительного куманца!

– Ну да, Кумухар Манула… Одним словом, спасибо, что напомнил. С меня вполне сталось бы оставить сию драгоценность валяться в твоем трюме. Пришлось бы идти к халифу с пустыми руками, а это не есть хорошо… Кстати, сэр капитан, а как мы с Кофой будем объясняться с куманской таможней? Насколько я знаю, в любой таможенной декларации следует указывать название своего судна… Думаешь, ребята поверят, если мы скажем, что приплыли на шлюпке из самого Ехо?

– Поверят, куда они денутся! Местные жители обожают всякие легенды об угуландских колдунах, поэтому никто не удивится, узнав, что вы преодолели Великое Средиземное море таким незамысловатым способом. Можете даже сказать им, что сначала шли по воде пешком, а шлюпку нашли после того, как преодолели больше половины дороги – куманцы и такую байку проглотят! А вот если вы честно сообщите, что прибыли на «Фило», у вас сразу возникнет масса проблем. Оно вам надо?!

– Оно нам, пожалуй, действительно не надо. – Согласился я. – Ну ладно, а как мы будем добираться обратно? Я имею в виду: на чем мы поедем домой?

– На «Фило», разумеется. – Удивленно ответил Анчифа. – Я пока немного побезобразничаю где-нибудь у берегов Уандука, а когда ваше дело будет сделано, пришлете мне зов, и я заберу вас из какого-нибудь условленного места… Какие проблемы?!

– Действительно никаких. – Улыбнулся я. – Проблемы будут разве что у меня, когда я попытаюсь заставить Кофу взяться за весло…

– Да, тут тебе придется несладко! – Понимающе расхохотался Анчифа.

Впрочем, жизнь в очередной раз доказала, что я плохо разбираюсь в людях: оказавшись в шлюпке, сэр Кофа действительно скорчил самую недовольную из своих многочисленных недовольных гримас, но этим дело и ограничилось. Он не только сразу взялся за весло, но и оказался таким хорошим гребцом, что я быстро почувствовал себя лентяем и неумехой. Наша морская прогулка продолжалась часа два: никаких магических кристаллов на шлюпке, разумеется, не было, так что моя знаменитая страсть к большим скоростям на этот раз ничем нам не помогла. За это время меня успело укачать. Оно и неудивительно: в отличие от моего приятеля «Фило», эта проклятая шлюпка не получила от меня взятку несколькими каплями крови, так что у нее не было особых резонов заботиться о моем здоровье.

– Ложись на спину, несчастье, и попробуй вспомнить эти дурацкие упражнения, которым тебя обучал сэр Шурф. Я и сам справлюсь. – Снисходительно вздохнул Кофа, устав созерцать мои мучения. Я чуть не умер от такого великодушия!

– Кажется, ты единственное живое существо, которому эта ерунда действительно помогает. – Одобрительно заметил мой спаситель через несколько минут. К этому времени мне здорово полегчало, и я наконец нашел в себе силы восторженно уставиться на массивные башни и хрупкие остроконечные крыши Капутты. Мы были уже так близко, что до меня доносился шум портового квартала и целый букет незнакомых запахов, по большей части неописуемо сладких. Небо над моей головой было прозрачно-оранжевым, как нежная полоска над стремительно погружающимся в темноту закатным горизонтом, хотя дело только приближалось к полудню.

– Какое здесь странное небо, Кофа! – Наконец сказал я своему спутнику.

– Это нормальный цвет неба над Уандуком. – Небрежно заметил Кофа. – Местные жители до сих пор уверены, что небесный свод – это огромное зеркало, в котором отражаются красные пески Великой Пустыни Хмиро… Если бы я был уроженцем Уандука, я бы и сам так думал, наверное. Во всяком случае, никаких более разумных объяснений этого феномена до сих пор не существует, одни только дурацкие гипотезы… У тебя есть силы, чтобы переодеться, горе мое?

– Есть наверное. – Растерянно сказал я. – А зачем?

– Ох, Макс, когда-нибудь твое простодушие загонит меня в могилу! Ну сам подумай: нам предстоит официальная встреча с таможенниками Куманского Халифата. И желательно, чтобы эти господа с самого начала уяснили, с кем имеют дело. Между прочим, мы с тобой – чуть ли не самые важные персоны в Соединенном Королевстве, и приехали сюда в качестве посланцев Его Величества Гурига VIII к местному монарху, ты уже забыл? Впрочем, неудивительно: мы выглядим, как самые неопрятные юнги с какой-нибудь нищей пиратской лоханки, сто лет прослужившие под началом самого неудачливого из капитанов…

– Да, действительно. – Смущенно улыбнулся я. И потянулся за дорожной сумкой, где дожидались своего часа моя Мантия Смерти, роскошные черные сапоги с драконьими мордами на носках и прочие аксессуары, предназначенные для беззастенчивого запугивания простых смертных. Кофа тоже ненадолго отвлекся от спортивной гребли, так что через несколько минут передо мной был самый великолепный из солидных пожилых джентльменов нашего прекрасного Мира, элегантно задрапированный в неописуемые складки парадного темно-пурпурного лоохи – на моей памяти сэр Кофа Йох облачался в эту роскошь только однажды, по случаю нашего официального визита в Иафах. Только на сей раз из-под пурпурного тюрбана на меня взирала не благодушная физиономия комиссара Мегрэ, на которого здорово смахивает наш «Мастер Кушающий-Слушающий», пока сидит в Ехо, а его истинный горделивый профиль – ни дать, ни взять, какой-нибудь английский лорд, лихим ветром занесенный ко двору Гаруна-аль-Рашида!

– Знаете, теперь наверное я сам погребу. – Ошеломленно сказал я. – Вы у нас – слишком важная персона, чтобы браться за весло!

– Спасибо за комплимент, сэр Макс. Но ты тоже не слишком похож на парня, которому следует немедленно заняться тяжелым физическим трудом. – Усмехнулся Кофа. – Честно говоря, я даже забыл, что ты можешь быть таким грозным типом! Ладно уж, думаю, наше достоинство не очень пострадает: до Таможенного причала рукой подать.

Наше появление у Таможенного причала Капутты произвело настоящий фурор. Можно было подумать, что нас принимают за местный эквивалент Элвиса Пресли: вокруг столпилось такое количество заинтересованных особ женского пола, что у меня голова пошла кругом. Впрочем, оказалось, что все эти прекрасные леди находились здесь исключительно по долгу службы: в Таможенном Управлении Куманского Халифата служат исключительно дамы – и какие! Они тут же подхватили наши дорожные сумки и тяжеленный сверток с бесчувственным телом бедняги Кумухара Манулы, и вежливо предложили нам следовать за ними. Я изумленно хлопал глазами: вот это был сюрприз, так сюрприз!

– А ты не знал? – Меланхолично удивился Кофа, увлекая меня за собой. – В Куманском Халифате считается, что хорошим таможенником может быть только женщина. У них действительно неплохая интуиция, да и нюх, если на то пошло, обычно получше, чем у нашего брата, но дело даже не в этом. Куманцы уверены, что женщины никогда не будут испытывать жалость, или сочувствие к господам контрабандистам: моряками во всем Мире по большей части становятся мужчины. Здесь считают, что людям свойственно с известным пониманием относиться к представителям своего пола, но любая женщина видит в мужчине своего личного врага – по крайней мере, поначалу… С этим утверждением можно спорить, тем не менее, на таможне Куманского Халифата этот принцип работает уже не первое столетие… Впрочем, не только на таможне: среди местных полицейских тоже полным-полно прекрасных леди, куда больше, чем у нас!

– А я-то думал, что местные барышни смирно сидят дома и занимаются хозяйством. – Растерянно сказал я. – У них же, кажется, разрешается иметь гаремы, и все такое…

– Есть разные женщины, сэр. – Холодно заметила одна из сопровождавших нас барышень. – Некоторые действительно предпочитают сидеть дома, рожать детей и заниматься хозяйством, поскольку именно это делает их счастливыми. А мы предпочитаем сидеть в Таможенном Управлении и выполнять свой долг перед халифом Нубуйлибуни цуан Афией, да хранит его великий небесный ковер тысячезвездный… Дело вкуса, знаете ли!

– Здорово! – Искренне сказал я. Мне действительно понравилось, что жизненные принципы обитателей Куманского Халифата отличаются некоторой гибкостью: в конце концов, нам предстояло какое-то время иметь дело с этими людьми! Мое восхищение сослужило нам с Кофой неплохую службу: барышни одобрительно заулыбались, выяснив, что мне пришлось по душе высказывание их коллеги… Вообще-то, могу себе представить, что им время от времени приходится выслушивать от невежественных иностранцев!

Впрочем, неприятности нам в любом случае не светили. Помимо наших парадных одеяний сэр Кофа продемонстрировал таможенницам целую кучу устрашающих бумаг с гербовыми печатями Его Величества Гурига VIII, так что эти прекрасные леди быстро впали в состояние полного благоговения, наверняка предписанное им соответствующими служебными инструкциями. Никаких вопросов по поводу нашего неадекватного транспортного средства так и не последовало. Очевидно, здесь действительно полагают, что «эти ужасные угуландские колдуны» способны на все… Так называемый «таможенный досмотр» быстро превратился в некое импровизированное подобие детского дня рождения: нас вовсю потчевали знаменитыми куманскими сладостями и такими же приторно сладкими напитками. Мне оставалось только повздыхать, что с нами нет моих тройняшек: леди Хейлах, Кенлех и Хелви, постоянные клиентки «Меда Кумона», были бы просто счастливы посидеть за этим столом! Труднее всего оказалось выпросить у гостеприимных таможенниц кувшин обыкновенной неподслащенной воды – бедняжкам казалось, что такое угощение будет верхом неучтивости – но мне удалось даже это! Истребление сладостей продолжалось часа два, после чего прекрасные дамы сочли возможным все-таки приступить к делу.

– Итак, вам необходимо отправиться в Кумон, великолепные господа? – Вежливо осведомилась рыжеволосая предводительница этих прекрасных амазонок, начальница таможни. Она и сама была вполне прекрасна, несмотря на довольно солидный возраст и дурацкое одеяние, вызывавшее у меня назойливые ассоциации со спортивным костюмом. Кажется, сэр Кофа был со мной совершенно солидарен: он косился на эту рыжую красотку с плохо скрываемым восхищением.

– Нам действительно необходимо без промедления отправиться в Кумон. – Кивнул Кофа. – К сожалению. – Галантно добавил он. Впрочем, у него получилось более чем искренне!

– В наши обязанности не входит заботиться о подобных вещах, но ради такого исключительного случая… – Леди задумалась, потом решительно кивнула. – Думаю, что такие знатные вельможи, как вы, могут путешествовать только с караваном, доставляющим ко двору ту часть иноземных товаров, которая по закону причитается халифу… Там к вашим услугам будут все удобства – из тех, что доступны тому, кто решился отправиться в путь, разумеется… Кроме того, придворные, сопровождающие караван, сумеют оказать вам все надлежащие почести.

Услышав это обещание, я тяжело вздохнул. «Все надлежащие почести» – это звучало более чем угрожающе! Вот уж чего я действительно не люблю…

– Ничего, сэр Макс. – Понимающе усмехнулся Кофа. – Поедем на куфагах, получишь море удовольствия!

– Да? – Недоверчиво переспросил я. – Думаете, действительно получу? Для начала мне хотелось бы выяснить, что такое куфаг.

– Куфаг – это такое животное, специально созданное заботливой природой для комфортабельных поездок из Капутты в Кумон. – Терпеливо объяснил сэр Кофа. Его покладистость меня просто поражала!

– Если вам не нравится мысль о путешествии с караваном халифа, городские власти могут предоставить вам пузырь Буурахри. Но в этом случае дорога отнимет у вас гораздо больше времени. – Растерянно сказала начальница таможни.

– Что? Нет уж, спасибо! – Ворчливо сказал Кофа. – Я предпочитаю не покидать землю без крайней нужды… В юности мне однажды довелось путешествовать на этом вашем пузыре, и что-то больше не тянет.

– Да, это не так комфортно, как поездка на куфаге. – Согласилась леди. – Но ваш спутник показался мне недовольным…

– Не обращайте внимания, сэр Макс вечно всем недоволен. Этот господин – самый избалованный вельможа в Соединенном Королевстве. – Беззастенчиво соврал сэр Кофа. Я адресовал ему преувеличенно возмущенный взгляд – безрезультатно!

– В таком случае, рада поставить вас в известность, что порядок вещей весьма благоволит к вам в этом путешествии, господа. – Сообщила рыжая начальница. – Караван в Кумон отправляется завтра утром. Вы сможете немного отдохнуть, и в то же время не потеряете драгоценные часы на ожидание достойных попутчиков. Если вы простите мне дерзкое желание вмешаться в ваши дела, я бы предложила вам провести ночь во дворце блистательного господина Кумкура Шимукурумхи, агальфагулы Капутты. Час назад я позволила себе ненадолго отвлечься от беседы с вами, чтобы послать ему зов и сообщить о вашем прибытии, посему мне известно, что господин агальфагула чахнет от непреодолимого желания оказать вам гостеприимство…

– "Агальфагула"? – Строго переспросил я. Мой опыт свидетельствует, что когда чего-либо не понимаешь, лучше всего придать своему лицу суровое выражение!

– Да. – Испуганно подтвердила леди. – Боюсь, что в Капутте нет другого дома, достойного принять вас под сводами своей крыши.

– Ну, если нет, тогда ладно. – Честно говоря, меня здорово подмывало заржать от нелепости нашего диалога, но у меня были некоторые основания опасаться, что мой смех может стать причиной какого-нибудь драматического международного конфликта…

– Не выпендривайся, Макс. – Устало попросил Кофа. – Агальфагула – это что-то вроде почтеннейшего начальника города и его окрестностей, самое важное лицо в любом городе Куманского Халифата… одним словом, ничего особенного!

– Носильщики уже стоят у дверей. – Тактично заметила рыжая начальница. – Они готовы отнести вас и ваше имущество во дворец блистательного господина Кумкура Шимукурумхи, если у вас нет возражений.

– У нас нет возражений. – Благодушно улыбнулся Кофа. – Пусть несут.

Дверь распахнулась, и я с ужасом увидел, что к нам приближается целая толпа здоровенных полуголых мужиков, вооруженных двумя огромными подобиями двуспальных диванов. Я вспомнил, что в свое время на таком же «диване» путешествовал по Ехо посол Куманского Халифата, господин Манива Умонары – я был так потрясен этим зрелищем, что даже запомнил его заковыристое имечко! На этом странном транспортном средстве парень прибыл на официальный прием по случаю моего воцарения в землях Хенха и не слезал со своего «дивана» в течение всего вечера. Даже мою, с позволения сказать, царственную руку он лобызал лежа: очевидно правила куманского этикета не считают такое поведение дурным тоном…

– Что, сейчас мы с вами взгромоздимся на эту мебель, и в таком виде нас понесут через весь город? – С ужасом спросил я у Кофы.

– Все-таки ты самое невыносимое существо во Вселенной, сэр Макс! – Вздохнул тот. – В кои-то веки тебе предоставилась возможность вкусить настоящего комфорта, а ты смотришь на лучший куманский уладас так, словно тебе принесли новенький гроб, сделанный специально по твоему размеру…

– А это называется «уладас»? – Тоном великомученика спросил я. – Что ж, будем считать, что это меняет дело. Поехали!

«Уладас», который я упорно продолжал считать диваном, действительно был весьма удобной штукой. Носильщики, чей внешний вид совершенно не внушал мне доверия, оказались классными профессионалами. Они действовали так слаженно, что мне не довелось испытать никаких неудобств: мягкая поверхность, которой я так неохотно доверил свое единственное тело, не тряслась, не перекашивалась, и вообще все было в порядке.

– Ну что, ты наконец-то доволен жизнью? – Ехидно поинтересовался Кофа. Я молча кивнул: в кои-то веки мне было не до разговоров! Всю дорогу я затаив дыхание решал, на что следует смотреть в первую очередь: на массивные громады разноцветных домов, или на прохожих, увешанных грудами каких-то сияющих драгоценностей, или на причудливо искривленные белые стволы огромных деревьев, растущих по краям тротуара, или просто уставиться в неописуемое оранжевое небо, безумный цвет которого все время заставлял меня усомниться в реальности происходящего…

Дворец «блистательного господина» Кумкура Шимукурумхи тоже здорово смахивал на галлюцинацию. Посреди шумных кварталов Капутты, как и все южные портовые города, здорово похожей на крикливую роскошную красавицу, не слишком уделяющую внимание личной гигиене, высилась огромная башня из белоснежного камня. Широченный проем парадного входа был элегантно задрапирован полотнищем тонкой узорчатой ткани. Если я все правильно понял, этим и ограничивалась немудреная система дворцовой безопасности… Во всяком случае, никаких стражников у этой, с позволения сказать, «двери» не было.

– Это кричащая дверь, Макс. – Снисходительно объяснил Кофа, посмеиваясь над растерянным выражением моего лица. – Если в дом захочет зайти человек с дурными намерениям, дверь начнет пронзительно кричать, и тогда дворцовые стражи покинут покои, в которых они предаются отдохновению…

– Неплохая у ребят работа! – Ехидно фыркнул я. – «Предаются отдохновению», ишь ты!

– А ты как думал! – Не менее ехидно подтвердил Кофа. – Это же Куманский Халифат, мальчик! Здесь знают, как прожить жизнь, затрачивая на это минимальные усилия…

– В чьи покои блистательные господа прикажут отнести свое имущество? – Робко осведомился предводитель носильщиков. Отмечу, что этот дядя, очевидно, тоже был в курсе насчет того, как «прожить жизнь, затрачивая на это минимальные усилия» – его работа состояла в том, чтобы гордо вышагивать впереди нашей очаровательной компании. Впрочем, я вполне готов допустить, что он был единственным, кто знал дорогу к месту назначения…

– Две большие сумки – в мои покои. – Тут же ответил Кофа. – А все остальное – в покои этого господина. – Он невежливо ткнул пальцем в мою сторону.

– "Все остальное" – это нашего пленника? – Ворчливо спросил я. – Спасибо, сэр! Всю жизнь мечтал оказаться наедине с каким-нибудь бесчувственным телом…

– "Все остальное – это значит: твою сумку… ну, и пленника, заодно. – Подтвердил сэр Кофа. – Должен же кто-то его сторожить! Перед отъездом Джуффин сказал мне, что ты несешь ответственность за благополучный исход нашего дела – вот и неси ее на здоровье!

Потом нас разлучили: диван, на котором лежал этот ужасный человек, считавший себя моим коллегой, поволокли направо по коридору, а меня, соответственно, налево. Оставалось только благодарить небо, что в этом прекрасном Мире существует Безмолвная речь: без Кофы мне сразу стало как-то чересчур одиноко, и только возможность в случае необходимости перекинуться с ним парочкой слов примиряла меня с жестокой действительностью…

Вид моих апартаментов порядком поднял мне настроение: это были две небольшие смежные комнаты, такие уютные, что я, пожалуй, не отказался бы погостить здесь несколько дольше, чем предполагалось. Больше всего меня порадовало наличие второй комнаты, куда я тут же велел сгрузить сверток с нашим пленником: в обществе его неподвижного тела, которое совершенно не походило на нечто живое, мне действительно становилось немного не по себе…

Носильщики почтительно откланялись и удалились, прихватив с собой громоздкий уладас. Я остался один и огляделся. Пол был устлан огромным пестрым ковром, мебель не отличалась особым разнообразием: пять мягких диванов, здорово похожих на тот, на котором меня сюда принесли. Я заглянул в дальнюю комнату, где уже лежал сверток с бесчувственным телом нашего пленника. Там я обнаружил еще несколько диванов – или уладасов! Размеры одного из них вызывали особое уважение: по моим подсчетам, на нем могла бы выспаться целая дюжина человек. Логика подсказывала, что именно сие монументальное сооружение полагалось считать кроватью, а на остальных диванах следовало бодрствовать… Я задумчиво покивал, посвятил еще несколько минут сумбурным поискам ванной комнаты, ничего не нашел и послал зов Кофе.

«Спасайте!» – Потребовал я.

«Что, ты уже влип в неприятности? – Мне показалось, что он совершенно не удивился. – И когда же ты успел?»

«Я еще не влип в неприятности, но скоро влипну, если не найду уборную. – Пообещал я. – Вы, часом, не в курсе, где ее следует искать?»

«А, понимаю! – Рассмеялся Кофа. – Знаешь, жители Куманского Халифата крайне застенчивы в вопросах личной гигиены. Поэтому вход в сортир ты обнаружишь где-нибудь под ковром, скорее всего в самой дальней комнате, если в твоих апартаментах их несколько: здесь принято тщательно маскировать подобные вещи!»

«Спасибо. – Вздохнул я. – С ума сойти можно – какие они, оказывается, деликатные!»

Еще минут пять я от души развлекался, пытаясь приподнять тяжеленный ковер. Судьба была ко мне благосклонна: в конце концов я все-таки обнаружил крышку люка, под которой находилась хрупкая деревянная лестница, ведущая в подземелье. Зато там моему взору предстали не только минимальные сантехнические «удобства», но и такой роскошный мраморный бассейн, наполненный теплой ароматной водой, что я тут же простил стеснительному хозяину дома все свои мучения. Я отмокал там часа два, пока меня не настиг зов сэра Кофы.

«В настоящий момент меня как раз несут по коридору на торжественную встречу с гостеприимным хозяином этого дивного дворца. – Сообщил он. – Полагаю, на твоем пороге уже топчутся носильщики, так что не вздумай пугать их своим обнаженным телом.»

«Спасибо, что предупредили. Вообще-то, с меня бы вполне сталось…» – Вздохнул я, неохотно извлекая это самое «обнаженное тело» из бассейна.

Парадная гостиная блистательного господина Кумкура Шимукурумхи, агальфагулы Капутты, превзошла мои самые смелые представления о гостиных вообще и о гостиных высокопоставленных вельмож Куманского Халифата в частности… Уладас, на котором мне пришлось совершить долгий путь по коридорам дворца, установили на краю бассейна – вроде того, в котором я только что купался, вот только его размеры вполне позволяли устроить какие-нибудь международные соревнования по плаванию. Неподалеку я с облегчением обнаружил такой же «диван», на котором возлежал сэр Кофа. У него было лицо человека, только что попавшего в рай после долгих лет аскетического подвижничества.

– А где хозяин дома? – Поинтересовался я. – Или у местных жителей не принято делить трапезу с гостями?

– Хозяин дома сидит на другом берегу. – Невозмутимо объяснил Кофа.

– Где? – Ошалело переспросил я. – На каком «другом берегу»?!

– На противоположной стороне бассейна. – Пояснил Кофа. – Вот он, разве не видишь? Согласно местным правилам хорошего тона мы еще не так близко знакомы с господином агальфагулой, чтобы обедать на одном берегу: иногда во время еды с людьми случаются всякие смешные казусы… ну, ты понимаешь, я полагаю! А вот нас с тобой усадили рядышком, как старых приятелей, поскольку мы приехали сюда вместе и вряд ли способны шокировать друг друга, что бы с нами не стряслось… По-моему, очень удобная система!

– Да уж! – Фыркнул я. – Знаете, Кофа, мне почему-то кажется, что я все-таки смог бы вас шокировать – при определенном стечении обстоятельств, конечно!

Обнаружить хозяина дома оказалось не так уж легко: нас разделяло метров двадцать, я полагаю. Все-таки я озадачил этой работой свои глаза и кое-как разглядел толстого бородатого дядю, удобно устроившегося на огромном уладасе. Покрой его костюма так и остался для меня полной загадкой: с такого расстояния я мог увидеть только сверкание нескольких пудов драгоценных ожерелий, каковые он на себя навесил в честь такого торжественного события. Судя по всему, это и был великолепный агальфагула благословенного города Капутты.

– Ага, значит дружеская беседа за обедом не предусмотрена местным регламентом. – Понимающе кивнул я. – Что ж, это даже к лучшему: больше съедим…

– Ну почему, дружеская беседа за обедом очень даже предусмотрена! – Заверил меня сэр Кофа. Просто тебе лучше заранее смириться с мыслью, что общение происходит на повышенных тонах. К сожалению, в Куманском Халифате не принято пользоваться Безмолвной речью для светской болтовни. Куманцам, и вообще всем обитателям Уандука это искусство дается не так легко, как нам, угуландцам.

– Значит, они – мои товарищи по несчастью. – Усмехнулся я.

– Ну да, уж ты-то можешь их понять! – Согласился Кофа. – Так что к Безмолвной речи здесь прибегают только в случае крайней нужды: например, для неотложных деловых переговоров с отсутствующими… Сможешь докричаться до блистательного господина Кумкура Шимукурумхи, мальчик? Было бы неплохо, если бы у тебя хватило пороху поблагодарить его за гостеприимство фразой, состоящей больше, чем из двух слов!

– Попробую. – Вздохнул я. – Только напомните еще раз, как его зовут, этого самого «блистательного господина»?

– Кумкур Шимукурумхи. – Флегматично повторил Кофа. – Впрочем, тебе не обязательно называть его по имени. Вполне достаточно сказать: «Господин агальфагула»…

– Час от часу не легче! Думаете, я действительно способен произнести это слово хотя бы по слогам? – Проворчал я. Потом сосредоточился, напрягся, несколько раз произнес шепотом: «агальфагула, агальфагула, агальфагула», – убедился, что вполне способен совершить и это чудо, снабдил свои легкие хорошей порцией воздуха и истошно заорал:

– Я рад, что мне наконец удалось осчастливить ваш дом своим присутствием, господин агальфагула!

– Сразу видно царственную особу! – Одобрительно заметил сэр Кофа. – «Осчастливить своим присутствием» – это надо же! До такой формулировки даже я не додумался! А что, правильно, сэр Макс, так и надо!

– Мой дом был готов смиренно рухнуть, когда принял под свою крышу таких могущественных людей, и только милость небесного свода, изначально благосклонного к моим просьбам, позволила ему устоять! – Хорошо поставленным баритоном заорал хозяин дома. Его речь показалась мне необыкновенно отчетливой. Неудивительно: полагаю, его опыт ведения светской беседы в таких тяжелых условиях был куда богаче нашего!

– Выразить не могу, как нас радует благосклонность небесного свода к вашим просьбам! – Заорал сэр Кофа. – Мне и моему спутнику было бы очень жаль, если бы ваш прекрасный дворец действительно рухнул в самом начале нашего визита…

– Но он может рухнуть, не устояв под тяжким грузом моей неописуемой скорби, если вы не соизволите отведать моего меда. – С энтузиазмом сообщил господин Кумкур Шимукурумхи. Все-таки я наконец запомнил его грешное имечко, вот уж не ожидал, что это возможно!

– Я бы пожалуй действительно отведал его меда, – тихо сказал я Кофе, – вот только я не очень понимаю: а где, собственно говоря, еда?

– Как где? В бассейне. – Рассмеялся Кофа.

Я присмотрелся и увидел, что по воде плавают многочисленные изящные плотики, уставленные посудой. Вокруг, спокойные и бесшумные, как акулы, плавали слуги, увешанные драгоценностями, но не обремененные излишком одежды: кажется, на их головные повязки пошло куда больше ткани, чем на набедренные…

– Видишь, их головы укутаны тканью разного цвета. – Тоном учителя начальных классов объяснил сэр Кофа. – Если ты хочешь отведать содержимое одного из блюд, достаточно понять, какого цвета головой убор у парня, ошивающегося поблизости от этого плотика, и крикнуть: «красный», или «коричневый»… Все очень просто!

– Как, интересно, я могу разобраться с блюдами, если я ничего отсюда не вижу? – Возмутился я.

– Не видишь? – Удивился Кофа. – Если бы я знал, что у тебя такие плохие глаза, давным-давно заставил бы тебя купить очки, а еще лучше – посетить хорошего знахаря… Ладно, могу дать тебе хороший совет: зови желтого. Кажется, этот тип описывает круги возле блюда со знаменитыми Куманскими кушшами. Во-первых, они не сладкие – а я догадываюсь, что от сладкого ты устал еще на таможне! – а во-вторых, это то самое блюдо, которое ты в свое время не стал заказывать у ворчуна Мохи… Впрочем, тебе даже повезло: каким бы мастером не был наш Мохи, а настоящие кушши, приготовленные под небом Уандука, все-таки лучше!

– Вообще-то у Мохи я их заказал на следующий же день, просто вас тогда рядом не было. – Ностальгически улыбнулся я. – Но ваш совет – это именно то, что требуется… Эй, желтый!

Пловец шустро подгреб к нашему «берегу» и опустил поднос рядом с изголовьем моего уладаса. Я мельком подумал, что на сей раз сбылась голубая мечта моего детства: в то время я постоянно порывался пообедать лежа на диване, но мама решительно возражала против такого вопиющего нарушения священной «декларации прав мебели».

– Я желаю вам легендарного аппетита и непревзойденного пищеварения, о блистательный королевский посланец! – Бодро заорал хозяин дома.

– Как это мило: пожелать мне не какого-нибудь, а именно «легендарного» аппетита! – Вздохнул я. – Это сколько же надо сожрать, чтобы об этом сложили легенду?!

– Много. – Ухмыльнулся Кофа. – Извини, мальчик, но ты не потянешь…

Кушши оказались совершенно превосходными, орать приходилось не слишком часто: все-таки у нас с гостеприимным хозяином дома нашлось не очень много точек соприкосновения, необходимых для того, чтобы беседа вышла за рамки обычного обмена любезностями. Так что нашу вечеринку можно было считать вполне удавшейся. Часа через два господин Кумкур Шимукурумхи приступил к прощальной речи. На сей раз он орал минут десять кряду, чтобы подробно изложить нам все причины, по которым он не может позволить себе роскошь и дальше пребывать в нашем обществе. Потом дюжие носильщики взвалили на свои многострадальные плечи чудовищный «диван», на котором возлежал хозяин дома, и скрылись в одном из дверных проемов в глубине гостиной.

– Предполагается, что теперь мы тоже должны разбредаться по своим покоям? – Спросил я.

– Предполагается, что теперь мы наконец-то можем искупаться в бассейне. – Ехидно возразил Кофа. – Если бы мы с господином Кумкуром были хорошими приятелями, он бы непременно к нам присоединился. Но плавать в бассейне с малознакомыми людьми – это моветон!

– А плавать обязательно? – Мрачно спросил я. – Честно говоря, это не совсем то, что мне сейчас требуется!

– Разумеется не обязательно! – Рассмеялся Кофа. – Просто считается, что нам этого хочется. А если тебе не хочется, можешь продолжать жевать, или отправляться восвояси, как угодно. На сей счет нет никаких определенных инструкций, с чем тебя и поздравляю!

– Вообще-то я собирался погулять по городу. – Признался я. – Как вы думаете, это возможно?

– Разумеется. – Улыбнулся Кофа. – Прикажи своим носильщикам отнести тебя на прогулку…

– Носильщикам? – Удрученно переспросил я. – Вообще-то я собирался прогуляться в одиночестве. У меня слабость к одиноким прогулкам по незнакомому городу…

– Так это и будет прогулка в одиночестве. – Кофа пожал плечами. – Одинокая прогулка на уладасе… Неужели ты думаешь, что носильщики начнут наперебой набиваться тебе в приятели, жаловаться на жизнь, или рассказывать старые анекдоты?

– Не думаю. – Вздохнул я. – Но они будут присутствовать…

– Тоже мне присутствие! – Фыркнул Кофа. Потом сделал серьезное лицо и внушительно добавил: – Если ты очень хочешь устроить себе пешую прогулку по Капутте – на здоровье! Но на твоем месте я бы все-таки воздержался… Без уладаса тебя, чего доброго, примут за бродягу, или заезжего пирата. Или твой костюм привлечет внимание настоящих бродяг, каковых тут великое множество. Дело вполне может закончиться тем, что тебе придется защищать свою жизнь, метать Смертные шары, плеваться ядом направо и налево – оно тебе надо?! И вообще, в благословенной Капутте любителя пеших прогулок ждет целая куча самых экзотических неприятностей, влипнуть в которые проще простого. Это тебе не Ехо, где любой иностранец может сутками слоняться по Старому Городу, и никто даже не поинтересуется, кто он такой и что делает в столице Соединенного Королевства – разве что он учинит дебош, или начнет раздеваться догола на Площади Побед Гурига VII… И потом, ты же еще никогда в жизни не гулял по незнакомому городу, лежа на уладасе! Неужели ты такой зануда, что не хочешь попробовать, как это бывает?

– Ваша правда. – Улыбнулся я. – Ладно, буду кататься, вы меня убедили!

– Только не очень увлекайся. – Тоном строгого папочки сказал сэр Кофа. – Караван в Кумон отправляется завтра утром, еще до полудня, и мне не хотелось бы силой вытаскивать тебя из постели.

– А зачем меня оттуда вытаскивать? – Усмехнулся я. – Хвала Магистрам, мы с вами в Куманском Халифате, так что меня можно доставить к месту действия вместе с постелью, кружкой камры и утренней газетой, заодно! Кстати, здесь есть утренние газеты?

– Насколько мне известно, только вечерние. – Совершенно серьезно ответил Кофа. – Для того, чтобы газета вышла утром, ее нужно напечатать ночью, а куманцы считают, что под покровом ночи следует творить только злые дела…

Прогулка по вечерней Капутте показалась мне довольно занимательной, но не доставила того неописуемого наслаждения, которое я обычно испытываю, разгуливая по улицам любого незнакомого города. Наверное к стертым камушкам древних мостовых Капутты все-таки следовало нежно прикасаться своими собственными ногами, а не попирать их подошвами сандалий молчаливых носильщиков уладаса… Поэтому я вернулся домой довольно рано, утешая себя обещанием непременно наверстать упущенное, когда наша миссия в Кумоне будет благополучно завершена, и я смогу позволить себе роскошь сколько угодно плеваться ядом в подданных куманского халифа – в том случае, если пророчества сэра Кофы касательно многочисленных опасностей, грозящих любителям пеших прогулок, окажутся не лишенными оснований…

Бесцеремонный зов Кофы разбудил меня на рассвете – мне показалось, что в данном случае им руководил скорее некоторый садизм, чем насущная необходимость: до отбытия каравана оставалось еще добрых три часа. К счастью, в моей дорожной сумке нашлась бутылочка с бальзамом Кахара, так что через несколько минут я уже с восторгом пялился на причудливые темно-багровые переливы утреннего неба – еще никогда в жизни рассвет не казался мне таким фантастическим! Считать, что я по-прежнему нахожусь на той же самой планете, под белесым небом которой прошли последние несколько лет моей жизни, становилось все затруднительнее. Счастье, что мой рассудок давным-давно добровольно подал в отставку и теперь мирно доживает свои последние денечки, не слишком-то вмешиваясь в мои дела, в противном случае мне пришлось бы немедленно сойти с ума вместо того, чтобы просто наслаждаться этим невероятным зрелищем. Оказалось, что это было только начало: когда мы с Кофой прибыли к месту сбора, мне оставалось признать, что денек выдался тот еще!

– А ты никогда прежде не видел куфагов, да? – Всело спросил сэр Кофа. В его голосе отчетливо слышались интонации бывалого путешественника, каковым он, собственно говоря, и является. – Ну и как, нравится?

В это время я судорожно глотал воздух, изо всех сил пытаясь вспомнить хоть какое-нибудь завалящее упражнение из знаменитого «комплекса дыхательной гимнастики имени Лонли-Локли»: мне позарез требовалось немедленно успокоиться. Еще сегодня утром, когда я созерцал невообразимый рассвет над Уандуком, моя мужественная крыша стойко сопротивлялась вполне естественному желанию немедленно съехать, но зрелище целого стада куфагов – неправдоподобных огромных зверюг, немного похожих на гигантских одногорбых верблюдов, чьи изумительно вылепленные фантастические головы были увенчаны длинными витыми рогами – почему-то оказалось последней каплей. Я бы с радостью вцепился в руку сэра Кофы, как в свое время впился в рукав бабушкиного пальто, впервые в жизни увидев слона в зоопарке, но на сей раз между мной и спасительной конечностью пролегало не слишком большое, но совершенно непреодолимое расстояние, поскольку каждый из нас горделиво возлежал на своем собственном уладасе.

– И вот на этом мы поедем в Кумон, да? – Тихо спросил я.

– Да, а что в этом плохого? – Озадаченно спросил Кофа.

– Я не только никогда прежде не видел этих самых куфагов, я на них еще и не ездил, между прочим! – Удрученно признался я. – Так что нам придется задержаться в Капутте. Я буду брать уроки верховой езды на куфагах, и если у меня обнаружатся способности к этому делу, годика через два мы с вами сможем отправиться в путь…

– Подожди, не тараторь! – Устало попросил Кофа. – Зачем тебе учиться какой-то там верховой езде, можешь ты мне объяснить?

– Чтобы не свалиться с куфага. – Послушно объяснил я.

– А, ты наверное думаешь, что тебе придется ехать, балансируя на неровной спине этой зверюги! – Рассмеялся Кофа. – Ох, сэр Макс, какой ты все-таки смешной! Это же Куманский Халифат, мальчик. Здесь ни одна поездка просто немыслима без уладаса! Существует специальная конструкция, которая позволяет установить уладас на спине куфага, так что не переживай.

– Да? – С облегчением переспросил я. А потом снова помрачнел и осведомился: – А у них нет более низкорослых животных? Я вам никогда не говорил, что ужасно боюсь высоты?…

– Ты боишься высоты? – Недоверчиво нахмурился Кофа. – Вот уж никогда бы не подумал… Ну, сэр Макс, это твои проблемы! Тут я тебе ничем не могу помочь. Попробуй ехать с закрытыми глазами… А еще лучше – попытайся привыкнуть. Человек, знаешь ли, ко всему привыкает!

– Знаю. – Мрачно кивнул я. – Ладно, если так, попробую привыкнуть. Но если бы этот изверг Джуффин предупредил меня заранее…

– Можешь послать ему зов и выложить все, что ты о нем думаешь. – Ехидно предложил Кофа.

Я последовал его мудрому совету. Безмолвная болтовня с сэром Джуффином Халли оказалась хорошей таблеткой от всех горестей. Шеф заботливо снабдил меня несколькими дюжинами ехидных напутствий, и более чем натуралистическим описанием многочисленных страданий, предстоящих «бедному маленькому сэру Максу» на пути к Кумону, так что я и сам не заметил, как перебрался на спину сюрреалистической зверюги, словно специально извлеченной из ночных кошмаров моего детства. Только попрощавшись с Джуффином и осторожно оглядевшись по сторонам, я с ужасом понял, что все уже случилось.

Уладас, на котором я сидел, скрестив ноги, немного отличался от того «двуспального дивана», на котором мне довелось вдоволь попутешествовать по городу. Это дивное сооружение было обнесено довольно высоким бордюром, превращавшим его в довольно нелепое, зато совершенно безопасное подобие детского манежа – выразить не могу, как меня это успокаивало: расстояние между моей задницей и земной твердью по самым скромным подсчетам достигало пяти-шести метров…

– Ну что, сэр Макс, теперь ты доволен? – Ехидно поинтересовался Кофа. – Отсюда ты не вывалишься, разве что очень захочешь! – Сам он удобно устроился в точно таком же «манежике», на спине куфага, смирно топтавшегося на мостовой неподалеку от моего «скакуна».

– Ага. – Невозмутимо кивнул я. – Осталось понять, как мы будем улаживать проблемы физиологического свойства? У Джуффина было несколько версий, но честно говоря, они шокировали даже меня! В частности, он предлагал мне делать это в Щель между Мирами, можете себе представить…

– Неплохая идея! – Ухмыльнулся Кофа. – Ничего, не переживай, сэр Макс. Мы же путешествуем с караваном халифа, а это значит, что к нашим услугам будет не только милый твоему сердцу сортир, а даже несколько небольших дорожных бассейнов. Видишь те домики на колесах?

– Вижу. – Кивнул я. – Ладно, считайте, что я больше не хочу домой к маме…

– А что, у тебя есть мама? – Неожиданно удивился Кофа.

– По крайней мере, она когда-то была. – Растерянно сказал я.

– Вот уж никогда бы не подумал! – Совершенно серьезно заметил он.

Я опешил, но в этот момент наш не в меру увлекательный диалог был тактично пресечен предводителем каравана. Дядя решил, что обязан назвать нам свое труднопроизносимое имечко и заодно поздороваться. Он показался мне очень эффектным: атлетически сложенный, с морщинистым загорелым лицом старого «индейского вождя» – впечатление не слишком портил даже короткий, слегка вздернутый нос – и в отличие от большинства своих соотечественников, безбородый… Позже я узнал, что брить бороду – не то привилегия, не то тяжкая обязанность всех куманских военных, а наш новый знакомый, господин Шухша Набундул, за свою долгую жизнь дослужился до чина хальфагула – что-то вроде генерала, если я все правильно понял.

В отличие от своих падких на побрякушки соотечественников этот старый солдат не нацепил на себя ни единого ожерелья, на нем не было даже браслетов и колец, словом, ничего лишнего – только темный жилет, надетый прямо на голое тело, просторные штаны и короткие мягкие сапожки из тонкой кожи. Минут десять героический предводитель каравана пытался описать нам восторг, который он якобы испытал, узнав, что ему выпала честь сопровожать нас с Кофой из Капутты в Кумон. Впрочем, в конце концов он был вынужден быстренько свернуть свое выступление, поскольку его ждала куча неотложных дел: пришло время отправляться в путь… Напоследок предводитель каравана пообещал, что еще не раз будет развлекать нас своей беседой.

– Он это серьезно? – Тоном мученика спросил я. – Что, нам придется всю дорогу вести светскую болтовню?

– Ох, Макс, ты опять ничего не понял! – Улыбнулся Кофа. – Не «вести светскую болтовню», а слушать истории, которые собирается рассказывать нам этот достойный господин. Ты же любишь слушать разные странные сказки?

– Еще бы! – Восхищенно кивнул я.

– Ну вот, считай, что тебе крупно повезло: долг гостеприимства обязывает сэра Набундула развлекать нас многочисленными историями об удивительных событиях, которые случились с ним, или с его приятелями. Между прочим, по местным понятиям это большая честь! Здесь считается, что слушать приятнее, чем рассказывать, поэтому привелегия провести вечер, не размыкая уста, выпадает исключительно на долю высокопоставленных особ…

– Боюсь, что у меня вполне плебейские предпочтения: в глубине души я все-таки уверен, что рассказывать истории куда приятнее, чем слушать! – Вздохнул я.

– Оно и понятно: ты же, хвала Магистрам, не уроженец Куманского Халифата! – Зевнул Кофа.

В это время мир задрожал и попытался уйти из-под моих ног: меланхоличный куфаг, на спине которого я так удобно устроился, неторопливо зашагал вслед за своими тяжело нагруженными сородичами. Путешествие из Капутты в Кумон началось.

Рыжая таможенница была совершенно права, когда настоятельно советовала нам странствовать по дорогам Куманского Халифата только вместе с караваном халифа. Она ничуть не преувеличивала, когда обещала, что здесь к нашим услугам будут все удобства, доступные тому, кто решился отправиться в путь – скоре уж преуменьшала! Я с удовольствием убедился в этом на собственном опыте. Рогатые куфаги, внешность которых повергла меня в панику при первом знакомстве, показали себя не только хорошими бегунами – они умудрялись упрямо брести вперед даже во сне! – но и редкостными умницами. Меня совершенно обезоружило их робкое дружелюбие. Вечером первого же дня нашего паломничества я уже кормил свою зверюгу медовыми коржиками. Куфаг аппетитно похрустывал лакомством и охотно отзывался на добрую дюжину довольно дурацких имен, которые я для него с энтузиазмом придумывал, и тут же забывал – по причине их абсолютной неудобоваримости…

Дни сменяли друг друга самым приятным образом. Я не уставал поражаться своей способности наслаждаться жизнью, невзирая на абсолютное безделие. Оказалось, что я могу часами неподвижно лежать на спине и пялиться в небо, которое по мере нашего продвижения вглубь материка приобретало все более густой оранжевый оттенок. Время от времени я переворачивался на живот и переводил взгляд на изумительный ландшафт уандукских степей: синеватые переливы высокой, сочной травы, которую на бегу пощипывали наши куфаги, молочно-белая поверхность круглых валунов, куда больше похожих на авангардные садовые скульптуры, чем на обыкновенные камни, разбросанные по неухоженному телу планеты… Я сам себя не узнавал: меня не тянуло даже поболтать – ни с Кофой, ни теми, кто остался дома. Разумеется, иногда я все-таки давал себе труд послать им зов, чтобы узнать, что у них творится и рассказать о себе, но мной руководило скорее чувство долга, чем желание вынырнуть из сладкого омута изумительной тишины, в котором внезапно увязла моя жизнь. Сэр Кофа тоже вовсю наслаждался процессом бытия: время от времени до меня доносилось монотонное треньканье его шарманки – в кои-то веки кофино музицирование никому не мешало жить, разве что его горемычному куфагу, у которого не было возможности протестовать…

Каждый вечер мы с Кофой получали обещанную «сказку на ночь»: сэр Шухша Набундул, гостеприимный предводитель нашего каравана, честно держал свое слово! У его историй был такой же странный сладковатый привкус, как у лучших блюд местной кухни – незнакомый, чарующий и в то же время немного действующий на нервы. Но через несколько дней я привык к тихому голосу старика, его неторопливой манере произносить слова, мягкому, чуть-чуть тягучему уандукскому говору и незамысловатым сюжетам его историй. С меня даже сталось обогатить свою активную лексику не одной дюжиной местных фразеологических оборотов – сэр Кофа изо всех сил пытался с этим бороться: он утверждал, что в Ехо с таким жаргоном меня не пустят ни в один приличный дом. Не могу сказать, что ему удалось меня напугать: честно говоря, я никогда не был таким уж великим любителем посещения этих самых «приличных домов»…

Так или иначе, но я быстро перестал внимательно прислушиваться к ежевечерним выступлениям нашего проводника. На мой вкус, они были слишком уж однообразными, несмотря на все свое экзотическое очарование. Но однажды вечером старик рассказал нам историю об одном странном типе, под началом которого он когда-то служил в армии прежнего халифа – в те годы наш почтенный генерал был совсем молоденьким рядовым Стражем границ. До сих пор не знаю, что заставило меня слушать его рассказ, открыв рот: поначалу история приключений Вкушиха Махаро ничем не отличалась от множества других историй, под которые я привык дремать по вечерам, удобно устроившись на своем уладасе.

Это была одна из многих восхитительно похожих друг на друга теплых ночей. Наше путешествие приближалось к концу – в полдень сэр Кофа как раз удосужился справиться, когда мы прибудем в Кумон, и мы оба были потрясены до глубины души, услышав, что сие долгожданное событие непременно случится с нами «не позже, чем спустя три рассвета». Может быть именно поэтому я так внимательно слушал рассказ господина Шухши: до меня наконец дошло, что скоро его неторопливые монологи станут всего лишь частью моего прошлого, как и многие другие чудесные вещи, которые были моими, но ушли – в те дни мне казалось, что они ушли навсегда… Но в любом случае, мне и в голову не приходило, что эта экзотическая, но незатейливая сага надолго возьмет меня в плен – «повернет колесо моей судьбы», как сказал бы сэр Анчифа Мелифаро, уж он-то знал, как это бывает…

– Во времена халифа Нубуйлибуни цуан Афии жил в городе Кумоне один человек неприметный – не то холостяк, не то вдовец. Он жил одиноко в небольшом доме в одном из тихих кварталов, среди рощ, где благоухает дерево Маниова. Мужчина он был статный и телом дородный, и себе на уме. Но о жизни имел суждение странное. А звали его Вукуших Махаро. – Монотонно начал старик. Такое вступление неизменно предваряло любую его историю, даже когда он рассказывал о своих хороших приятелях. Очевидно, этого требовали какие-нибудь местные традиции устного творчества. Мы с Кофой придали своим лицам страдальческие выражения и понимающе переглянулись. Старый генерал тем временем невозмутимо продолжал свое повествование.

– Отец его, Тринадцатый купец Хулбег, человек весьма почтенный, мало что оставил сыну в наследство, поскольку покинул этот Мир не в лучшие для себя времена: ровно через полгода после того, как укумбийские пираты ограбили и потопили его караван из десяти кораблей с грузом букиви, следующий в страну Ташер. Хулбег вложил в это предприятие почти все свои сбережения и таким образом оказался разорен, сохранив только самую малость на достойные похороны…

– Ох уж эти укумбийские пираты, как они любят отбирать букиви у честных купцов… – С напускной скорбью заметил сэр Кофа. – Между прочим, букиви – это та самая пряность, счастливыми владельцами которой мы с тобой недавно стали… Тебе стыдно, сэр Макс? – Ехидно осведомился он.

– Мне?! – Переспросил я, скорчив самую невинную рожу. – Не забывайте, Кофа: не я создавал этот прекрасный Мир, частью которого являются укумбийские пираты.

– Все равно тебе должно быть стыдно! – Безапелляционно заявил Кофа.

– Не мешайте мне слушать! – Гордо потребовал я. Кофа так удивился, что действительно замолчал.

– Похоронив отца – да примет его медоносная золотистая чаша Урмаха! – Вукуших Махаро поступил на службу в войско старого халифа, Нубуйлибуни цуан Махифы, отца цуан Афии, да пребудут они оба в согласии со своими тенями… Сорок лет Вукуших Махаро провел в военных походах против врагов Халифата и побывал во многих странах, среди которых попадались как чудесные и восхитительные во всех отношениях, так и весьма унылые и ничем не примечательные. Однако по морю он ездил лишь один раз, памятуя о злоключениях отцовых караванов…

На этом месте сэр Кофа снова ехидно на меня покосился, я не выдержал и хихикнул.

– По истечении долгого срока Вукуших Махаро, покрытый шрамами и дослужившийся до чина бугула, был назначен комендантом Валмохи – каменной крепости на окраине Хмиро, Великой Красной Пустыни, дабы блюсти непорочность вертлявой границы, оберегая ее от злокозненных диких племен энго, с которыми никогда нет ни мира, ни войны а так – сплошное недоразумение. Там он и провел следующие двенадцать лет своей военной службы и совершил немало подвигов, молва о которых дошла до золотых крыш Кумона… Однажды в Валмохи приехал гонец из соседнего местечка и принес весть о том, что напали звероликие энго, разграбили и сожгли город, и угнали множество человеков и скотины, и что пошли они вдоль черты Хмиро прочь в свои земли зловонные.

– Именно зловонные? – Весело уточнил я. Старик молча кивнул, откашлялся и продолжил:

– Тогда Вукуших Махаро велел двадцати самым лучшим воинам сесть на боевых куфагов в полном снаряжении. И еще он дал каждому из них на спину по корзине, где лежал Дымный Камень.

– А что это такое? – Заинтересовался я.

– Это такая штука, которая очень сильно дымит. – Тоном университетского профессора объяснил сэр Кофа. Мне пришлось довольствоваться этим туманным объяснением, поскольку господин Шухша явно не собирался спровождать свой рассказ надлежащими пояснениями.

– Остальных воинов он посадил на летающий пузырь Буурахри и наказал им следовать за отрядом в тени дымного облака, таким образом, чтобы с земли их не было видно. Так они и сделали, и были весьма довольны свершенной хитростью. И когда они настигли безумных энго, те увидели только кучку воинов верхом на рунорогих куфагах, и черное облако над ними. И тогда энго стали смеяться, как пустоголовые обезьяны Бэо, показывая пальцами на воинов халифа и говоря, что у тех от страха исходят газы, и что, дескать, потому над ними так черно и туча огромная.

– Хорошая версия! – Прыснул я. Кофа посмотрел на меня, как на больного ребенка и демонстративно отвернулся, словно хотел торжественно сообщить небу над нашими головами, что он со мной не знаком.

– Пока энго потешались и корчили рожи, – продолжил старик, – Вукуших Махаро дунул в золотой шар Буньох, и раздался звук, и с неба посыпались воины.

– А что такое «золотой шар Буньох»? – Жалобно спросил я. Сэр Кофа виновато развел руками.

– Вот этого, мальчик, и я не знаю! А вы знаете, сэр Шухша?

– Это такая волшебная вещь из тех, что остались от древних владык Красной Пустыни. – Важно пояснил тот. – Я сам никогда не держал ее в руках, поэтому не могу дать вам более подробного ответа…

– Ладно, – вздохнул я, – тогда рассказывайте дальше!

– Глупые энго ничего подобного не ожидали, – сэр Шухша с явным облегчением вернулся к своему повествованию, – и посему, утратив всякое достоинство, обратились в бегство, побросав награбленное. Но воины халифа во главе с Вукушихом Махаро настигали их и били безжалостно – уж я-то знаю, я и сам был в этом сражении! А тех, кто бросал оружие, брали в плен и вязали их друг с другом. Знающие люди говорят, что один из энго все-таки сумел скрыться, а звали его Коцэ, и говорят, что он был колдуном.

– Разумеется, а кем же еще! – Неожиданно рассмеялся Кофа. – Ох, могу себе представить колдуна из народа энго – срам, да и только!

– Потом Вукуших Махаро приказал разбить лагерь, и его воины поставили огромные котлы и развели под ними огонь. Затем они освободили от пут каждого десятого из пленных и приказали им собирать трупы и бросать их в котлы, и варить до готовности, а потом кормить этим варевом своих связанных соплеменников. А воины халифа готовили себе еду в других котлах, так как всем было ведомо, для чего все это делается… Так продолжалось семь дней, пока все трупы не были съедены. И решил Вукуших Махаро что это хорошо.

– Какой он, оказывается, милый человек, этот господин Вукуших Махаро! – Саркастически сказал я. – Вам так не кажется, Кофа?

– Не следует судить о людях, не зная условий их жизни. – Равнодушно возразил сэр Кофа. – На его месте так поступил бы любой Страж границ. Между прочим, эти грешные энго с удовольствием питаются своими соплеменниками и без принуждения…

– Да? Зачит они тоже очень милые люди, надо отдать им должное! – Невесело усмехнулся я. – Кстати, а в окрестностях не водятся эти самые энго?

– Ну что ты! – Успокоил меня Кофа. – Мы же в трех днях пути от Кумона, а не на окраине Хмиро…

– Тогда ладно. – Вздохнул я.

– К тому времени все людоеды раздулись, как курдюки с венихумой. – Флегматично сообщил старый воин. – И кожа их от непомерного натяжения стала тонкой, как бумага. Тогда пленников прирезали, бережно содрали с них кожу и погрузили ее на повозки, чтобы отправить в город Гурхаба, что славится своими кожевенными мастерами.

– Какая практичность! – Ядовито прокомментировал я. Сэр Шухша воспринял мое заявление как самый настоящий комплимент. Он важно кивнул и продолжил.

– А тем из энго, что кормили своих товарищей и сами не раздулись, отрезали уши и отпустили их, чтобы пошли они в свои земли никчемные и поведали там о своем позоре.

Я хотел прокомментировать и это сообщение, но потом решил, что лучше не выпендриваться: если бы кто-то позволил себе роскошь столько раз перебить меня самого, я бы уже начал плеваться ядом, и никакие дыхательные упражнения не помогли бы! Оставалось только удивляться ангельскому терпению старого генерала…

– Уладив дела в Гурхабе, Вукуших Махаро вернулся на свое начальство, и о том было послано известие халифу. А люди, которых он избавил от энго, работали на него три луны, как то положено по закону Куманского халифата. Халиф же нашел сей случай презабавным и наградил Вукушиха Махаро золотой поясной бляхой Барсука.

– О, это редкая награда! – Тоном знатока заметил сэр Кофа. Сэр Шухша важно покивал и приступил к изложению следующей главы малоаппетитных похождений своего бывшего командира.

– А другой случай вышел во время большой войны с Куними, когда войска Куними вместе с большими ордами энго и чефлау, которые всегда рады услужить врагам халифата, отступили к стенам Валмохи. Они уже долго разбойничали на границе, время от времени проникая во владения халифа сквозь красные пески Хмиро. И однажды добрались до заставы, где начальствовал Вукуших Махаро. Но тот достойно подготовился к встрече врагов. Когда гонцы принесли весть о том, что подлые недруги уже близко, Вукуших приказал снять тяжелые створки ворот и заделать проемы крепким камнем, чтобы казалось, что стена сплошная и без отверстий для выхода, или входа. Так и было сделано со всеми тремя воротами, что вели в твердыню Валмохи… И вот войска неприятеля встали у крепости и окружили ее кольцом. Военачальники Куними сразу поняли, в чем тут дело и вознегодовали. Но глупые дикари энго и чефлау были повержены в недоумение от того, что не смогли найти ворот на месте, и разум их, и без того не слишком крепкий, пошатнулся, и рассудок, в котором не было и капли рассудительности, подернулся дымкой безумия. И стали они спорить с воинами Куними, говоря им, что крепость заколдована, и надо уходить отсюда поскорее. И тогда воины Куними стали поносить глупых варваров, и началась между ними перебранка, которая вскоре переросла в настоящее побоище…

– А вот это гениально! – Восхитился я. – Грешные Магистры, как мало надо людям, чтобы сойти с ума! Чуть-чуть изменить привычную картину мира – и готово, знахари из Приюта Безумных могут приступать к работе!

– Ты прав, мальчик. – Неожиданно мягко согласился Кофа. Немного подумал и добавил: – Боюсь, ты сам не понимаешь, насколько ты прав…

Я озадаченно на него покосился: такие печальные интонации не очень-то соответствуют моим представлениям о возможностях сэра Кофы Йоха!

– Вукуших Махаро наблюдал за происходящим с крепостной стены, пребывая в состоянии сладостном после того, как вкусил пэпэо. – Продолжил сэр Шухша. Посмотрел на меня и неожиданно улыбнулся: – Если вы хотите узнать, что такое пэпэо, блистательный господин, вам следует отправиться в лавку Хамиддона сразу же по прибытии в Кумон. Там вы сможете получить лучшее пэпэо, произрастающее под небесным ковром… В любом случае, у меня не хватит красноречия, чтобы описать вам, как чувствует себя человек, вкусивший это дивное лакомство!

– Верю. – Улыбнулся я. – И не премину воспользоваться вашим советом. А что было дальше, сэр Шухша?

– Дождавшись темноты, Вкуших Махаро проник на место сражения, воспользовавшись подземным ходом. И с ним были его лучшие воины. Но меня среди них в ту ночь не было, поскольку в то время я был очень молод для такого ответственного дела… И погнали они остатки неприятельского войска и рассеяли их по красным пескам Хмиро. И то была великая хитрость и славная победа…

«А ведь этот парень, Вукуших Махаро, здорово похож на гомеровского Уллиса! – Неожиданно подумал я. – Хитроумный воин со всеми задатками классного мошенника, многочисленные победы которого поначалу вызывают некоторое раздражение у читателя… Что ж, посмотрим: по законам жанра ему предстоит долгое путешествие, из которого почти невозможно вернуться домой!»

Не прошло и нескольких минут, и мне пришлось убедиться, что я угадал. Может быть, согласно каким-то неизвестным мне законам природы, в каждом Мире должен быть свой Одиссей – или хотя бы своя «Одиссея»…

– Как-то раз Вукуших Махаро полез за какой-то надобностью в летающий пузырь Буурахри в то время, когда там никого не было. И тут пузырь унесло ветром, и полетел он за горизонт над жгучими песками Хмиро. И случилось так, что Вукуших Махаро приказывал пузырю вернуться, а пузырь не повиновался его голосу, поскольку была в его устройстве какая-то неисправность… Долгое время Вукушиха Махаро никто не видел, и люди считали его погибшим. Но через много лет он вернулся…

– Смотри-ка, и этот вернулся! – Я не удержался от комментария.

– "И этот"? – Удивленно переспросил Кофа. – А кто еще вернулся-то?

– Не обращайте внимания. – Вздохнул я. – Это просто размышления вслух – о законах жанра, и так далее…

– Много дней и ночей Вукуших Махаро носился над Хмиро, и проплывали под ним разрушенные города и селения – чаще пустые, иногда населенные всякой нечистью. И там горели зловещие огни, в тусклом свете которых поганые совершали мерзкие обряды и предавались оргиям… Полагаю, это были весьма зловещие места! – Мрачно сообщил наш «рапсод». У старика было такое виноватое лицо, словно именно на нем лежала ответственность за то, что такие «зловещие места» все еще встречаются в нашем прекрасном Мире.

– Потом его пузырь Буурахри окончательно пришел в негодность и упал. И тогда Вукуших попал в плен к мадкарам, которые чуть было подло его не сожрали. Но он перехитрил их – увы, мне так и не довелось узнать, каким образом! – и убежал. Днем он прятался, а по ночам легкой походкой дикого зверя, брел через неприветливые земли, населенные демонами, дикарями и отшельниками. Много лет Вукуших Махаро блуждал по Красной Пустыне, пока не вернулся в Валмохи, и все были этому рады несказанно… – Старик умолк и задумчиво уставился вдаль.

– И это все? – Удивленно спросил я. – Быть того не может!

– А тебе требуется продолжение? – Усмехнулся Кофа. – О том, как дальше складывалась военная карьера этого достойного человека, и все такое?

– Не об этом. – Твердо сказал я. – О его скитаниях по Красной Пустыне. Это же и есть самое интересное!

– Я тоже так думаю. – Неожиданно согласился сэр Шухша. – К сожалению, Вукуших Махаро не любил рассказывать людям о своих злоключениях. И никто тогда не узнал, что скитаясь по красным пескам Хмиро, он попал в Черхавлу – волшебный город царя Хрибы, повелителя Аролов… Именно поэтому мы так долго не имели от него никаких известий: Черхавла не любит отпускать своих гостей!

– Черхавла? – Зачарованно переспросил я. – Родина легендарной Тайной Свиты нашего короля Мнина? Там же родился этот грешный Дорот, повелитель манухов, по милости которого мы хлебнули столько неприятностей в конце прошлого лета… – Я торжествующе посмотрел на Кофу. – Вот видите! Я же сказал, что должно быть еще что-то, самое интересное! – Я повернулся к нашему рассказчику. – А откуда вы знаете, что Вукуших Махаро забрел в Черхавлу, сэр Шухша? Если ваш начальник никому о ней не рассказывал, и все такое…

– После описанных событий Вукуших Махаро оставил службу на границе и переехал в Кумон. – Задумчиво сообщил старик. – Там он поступил на службу во дворец халифа Нубуйлибуни цуан Афии, да хранит его великий небесный ковер тысячезвездный, и служил там большим человеком. Но через семь лет, устав от жизни праздной, Вукуших Махаро вновь вернулся на военную службу, дослужился до чина хальфагула, и стал уважаемым человеком… Мне довелось встретить его в те дни, когда я сам был комендантом Валмохи: блистательный господин Вукуших Махаро появился у нас по приказу старого халифа, который желал убедиться, что дела в Валмохи идут не хуже, чем при начальствовании самого Вукушиха Махаро… Я хорошо принял своего бывшего господина, к тому же он соизволил узнать меня: я ведь был одним из пяти стражей Главных Ворот, встретивших его в тот благоприятный вечер, когда завершились его скитания по красным пескам Хмиро. Полагаю, что нахлынувшие воспоминания и послужили причиной его откровенности: они, и большая порция пэпэо из моих личных запасов – в те времена я был молод и не мог позволить себе роскошь казаться скупцом!

– Опять «пэпэо»! – Рассмеялся я. – Вы меня окончательно заинтриговали!

– Надеюсь, что судьба будет к вам благосклонна, и вы сможете вкусить сие лакомство не позже, чем через три дня. – С понимающей улыбкой кивнул сэр Шухша.

– Ладно, Магистры с ним, с этим вашим пэпэо! Что рассказал вам этот загадочный господин Вукуших Махаро? – Нетерпеливо спросил я.

– Очень немного. – Задумчиво сказал старик. – Мало кто из побывавших в Черхавле способен сохранить память о событиях, которые случились с ним в этом зачарованном месте… Вукуших Махаро говорил со мной всю ночь, но его речи показались мне сбивчивыми и невнятными. Я уяснил, что стены Черхавлы возведены из лилового камня, который становится белым лишь в полной темноте. Там нет деревьев, но жизнь некоторых каменных сооружений подобна жизни деревьев: они дремлют, питаются влагой земли, растут, а иногда приносят дивные плоды… Жители этого места молчаливы, но могущественны: они могут вывернуть Мир наизнанку, но не испытывают такого желания. Эти удивительные существа хотели, чтобы Вукуших Махаро стал одним из них, но его слишком тревожили сладкие воспоминания о прежней жизни. Так что однажды обитатели Черхавлы утратили охоту учить его своей странной мудрости и велели городу выкинуть его за пределы своих стен. Это произошло, когда Вукуших Махаро спал: он доверчиво уснул в одном из многих пустых домов, готовых принять усталого гостя, под лиловым покрывалом, дарующим сон без сновидений, а проснулся на холодной земле, и вокруг не было ничего, кроме красных песков Хмиро… Пришло утро, и солнце указало ему правильный путь, и Вукуших Махаро сумел вернуться в места своего предпочтения, но он признался мне, что часть его сердца навсегда заблудилась в безлюдных галереях Черхавлы. Он перестал испытывать желания, исполнение которых могло бы сделать его счастливым, перестал радоваться своей удаче, но так и не приобрел ничего взамен.

– А что с ним было потом? – Я с удивлением понял, что спрашиваю так взволнованно, словно ответ старика мог изменить что-то в моей собственной судьбе.

– Я больше никогда не встречал Вукушиха Махаро. – Задумчиво ответил сэр Шухша. – До меня доходили слухи, что он вышел в отставку и поселился в одном из тихих кварталов Кумона, о чем я и сообщил вам в самом начале… А лет восемьдесят назад я узнал, что Вукуших Махаро покинул свой дом – а перед этим он собрал все долги и честно оплатил все счета, как и следует поступать тому, кто собрался в дальнюю дорогу. С тех пор я ничего не слышал о Вукушихе Махаро. И моя мудрость подсказывает мне, что никто о нем не слышал…

– Моя «мудрость» подсказывает мне то же самое! – Весело вставил я. – Так он все-таки нашел способ вернуться в Черхавлу, этот везучий дядя!

– А чему ты так радуешься? – Подозрительно спросил Кофа. Внимательно посмотрел на меня и тяжело вздохнул: – С тобой все ясно, мальчик! Теперь тебе приспичило побывать в Черхавле, дырку в небе над этими дурацкими легендами!

– А она есть на картах, эта Черхавла? – Я обернулся к старому генералу и с удивлением обнаружил, что его куфаг уже успел обогнать нас на пару дюжин метров, так что продолжение беседы стало делом очень и очень затруднительным…

– Разумеется, ее нет на картах. – Неожиданно ответил Кофа. – Тот, кто хочет найти Черхавлу, должен доверить свою судьбу красным пескам пустыни Хмиро и полагаться на удачу: если Черхавла захочет принять гостя, он ее найдет, если нет – это уже его проблемы, как он будет искать дорогу домой…

– Да? Ну, такая прогулка не для нас. – Вздохнул я. – В конце концов, у нас имеются более неотложные дела. Свидание с халифом во имя спасения бедняги Мелифаро – одним словом, самоотверженная борьба за хороший конец этой дурацкой истории. – Если честно, в глубине души я уже тогда был совершенно уверен в обратном. Кажется, Кофа догадывался о моей новенькой мании, но тактично помалкивал…

Всю ночь я имел счастливую возможность грезить «живыми» лиловыми камнями Черхавлы, которые «становятся белыми лишь в полной темноте» – почему-то эти слова старого хальфагула, чьи глаза никогда не видели стен зачарованного города, произвели на меня совершенно неизгладимое, почти гипнотическое впечатление… Сон пришел только на рассвете, и мои сновидения были полны хаотических блужданий по неописуемым местам. Я проснулся, когда горячее белое солнце стояло в зените и угробил минут пять на то, чтобы сообразить: где я нахожусь, как сюда попал, и кто я, собственно говоря, такой, если уж на то пошло… Голова была непривычно тяжелой, все тело ныло, словно прошедшая ночь была посвящена исключительно бесплодным попыткам установить какой-нибудь дурацкий спортивный рекорд. Я огорченно покачал головой: вообще-то, я привык чувствовать себя гораздо лучше, в том числе и по утрам!

– Плохо спал, Макс? – Неожиданно спросил сэр Кофа. Его куфаг как раз решил догнать моего – чтобы поздороваться, я полагаю…

– А что, заметно? – Вздохнул я.

– Да, вид у тебя не очень-то… Ты еще не подожрал свои запасы бальзама Кахара? На твоем месте я бы ими воспользовался.

– Гениально! – Улыбнулся я. – Можете себе представить, я и забыл, что в моей сумке есть такая полезная штука!

Сделав хороший глоток бальзама, я настолько пришел в себя, что решил послать зов сэру Джуффину Халли и покаяться ему во всех грехах – так, на всякий случай… Если честно, я с самого начала был совершенно уверен, что причиной моего ужасного самочувствия были горячечные ночные грезы о Черхавле: одержимость не способствует улучшению здоровья, во всяком случае моего!

«Джуффин, я опять попался! Теперь мне позарез приспичило увидеть Черхавлу. – Удрученно признался я. – Этот старик, предводитель нашего каравана, не нашел ничего лучшего, чем рассказать мне об одном парне, который там побывал…»

«Можешь не продолжать. – Спокойно сказал Джуффин. – Могу себе представить! Не переживай, сэр Макс: ты здорово удивишься, но на сей раз тебя посетило не самое худшее из желаний. Плохо, если оно помешает тебе быстро вернуться в Ехо, но… Знаешь, если тебе действительно доведется добраться до Черхавлы, я бы и сам не отказался присоедениться к тебе в этом путешествии. Хорошее место!»

«А вы там были?» – Удивленно спросил я.

«Был. – Невозмутимо подтвердил Джуффин. – И не раз. Однажды наяву – так давно, что вспомнить смешно! – и очень много раз во сне, но в моем случае это почти одно и то же… Одним словом, не переживай, Макс: во-первых, Черхавла – именно то место, куда я бы и сам с удовольствием тебя отправил, а во-вторых, сделанного не воротишь! Кстати, если ты себя так уж паршиво чувствуешь, тебе следовало бы вспомнить сэра Лонли-Локли и его знаменитую гимнастику.»

«Вышло так, что я вспомнил не о его гимнастике, а о своих запасах бальзама Кахара, как всегда! Зато теперь мое грешное самочувствие вполне укладывается в рамки общечеловеческих представлений о сносном.» – Виновато вздохнул я.

Мы еще немного поболтали о каких-то пустяках. Джуффин решительно отказался продолжать разговор о таинственной Черхавле. «Одно из двух, Макс: или ты туда попадешь, и тогда сам все увидишь, или ты туда не попадешь, а в таком случае и говорить не о чем!» – Это было все, чего я от него добился. Но наша беседа помогла мне вернуть свое обычное легкомысленное настроение. Навязчивые грезы о зачарованном городе, затерянном среди красных песков пустыни Хмиро, остались при мне, но они больше не имели никакого значения, как и все остальное. Я блаженно уставился в оранжевое небо над головой, улыбаясь – даже не своим мыслям, а их полному отсутствию…

А через два дня мы наконец-то прибыли в Кумон, совершенно оглушивший меня своим великолепием. Какие уж там грезы, моя голова сразу же пошла кругом, стоило мне увидеть, как красноватые тени от причудливо изгибающихся белоснежных стволов благоухающего дерева маниова ложатся на такие же белоснежные каменные стены, за которыми скрываются низкорослые башенки пригородных домов, а потом вымощенные полупрозрачным багровым подобием мрамора широкие проспекты старого города и устремленные в небо древние дворцы, которые местные жители привыкли считать обыкновенными жилыми домами. А ослепительно сияющее хитросплетение дворцов халифа, хрупкие башни которых были изваяны из цельных глыб какого-то ослепительного и наверняка драгоценного камня, превосходило мои самые смелые представления – не только о реальности, но даже о доступных человеку галлюцинациях.

Поскольку мы были личными гостями халифа, нас поселили в одном из его дворцов. Боюсь, что мне так и не удалось толком изучить наше «скромное жилище»: все мои прогулки по лабиринту пустых коридоров неизменно заканчивались тем, что мне приходилось звать слуг с уладасом, чтобы они отнесли меня в мою спальню – единственную из нескольких дюжин отведенных для меня комнат, которую мне с грехом пополам удалось обжить – или в покои сэра Кофы – в зависимости от времени суток и наших с Кофой планов на текущий день.

Свободного времени у нас по-прежнему было много – хоть задом жри: в первый же вечер нас посетил посланец халифа Нубуйлибуни цуан Афии и сообщил, что ввиду особой срочности нашего дела владыка Куманского Халифата примет нас «всего» через полторы дюжины дней: дескать, за это время халиф постарается смириться с мыслью о том, что его священное одиночество вскоре будет грубо нарушено – цитирую дословно! Меня чуть удар не хватил, но сэр Кофа был очень доволен. Позже он невозмутимо объяснил мне, что полторы дюжины дней ожидания – это просто отлично: оказывается, он был готов к тому, что ждать аудиенции нам придется как минимум три-четыре дюжины дней. «Это – твоя удача, мальчик! – Заявил Кофа. – Или твоя любовь к большим скоростям исподволь влияет даже на блистательного цуан Афию…» В тот вечер я был почти готов заплакать от злости, но уже на следующий день после хорошей прогулки по Кумону – разумеется, на проклятом уладасе, а как же еще! – я решил, что в неторопливом течении жизни есть своя особая прелесть. Пребывание в Куманском Халифате было моим единственным шансом научиться получать удовольствие от абсолютной праздности. Через несколько дней я с изумлением понял, что мне понемногу удается даже это…

Накануне нашего визита к халифу – как ни странно, мы все-таки дожили до этого чудесного дня! – сэр Кофа Йох решил, что ему следует сделать умное лицо и обсудить со мной стратегическую линию нашего поведения. В связи с этим он нанес мне официальный визит: прибыл на мою половину дома, возлежа на уладасе невероятных размеров – про себя я тут же обозвал это до непотребности роскошное средство передвижения «лимузином».

– А как ты, собственно говоря, собираешься себя вести, Макс? – Озабоченно спросил он. – Мне, знаешь ли, пришло в голову, что меня это тоже касается…

– Но мы же уже все решили, еще в Ехо. – Растерянно отозвался я. – Отдадим халифу нашего пленника, этого мстительного господина Кумухара Манулу, вы произнесете какую-нибудь прочувствованную речь о неземном наслаждении, которое мы якобы испытываем, получив возможность сделать великолепному владыке Куманского Халифата такой роскошный подарок – ну, что-нибудь о торжестве справедливости, о каре, неизбежно подстерегающей всех изменников, и все такое… А потом я скажу, что могу привести в чувство этого несчастного дядю, халиф наверняка захочет оказаться свидетелем чуда, и тогда я метну два Смертных шара, вместо одного – один разбудит нашего пленника, а второй сделает более сговорчивым самого халифа, и он тут же прикажет выдать нам какую-нибудь магическую дрянь, способную разлучить нашего Мелифаро с его сладкими грезами. По-моему, все ясно!

– Да, вполне. – Вздохнул Кофа. – Только у меня есть хорошее предложение, мальчик: прежде, чем начинать метать Смертные шары, можно просто попробовать договориться с его величеством Нубуйлибуни цуан Афией. Не думаю, что ему действительно так уж необходимо, чтобы сэр Мелифаро и дальше оставался во власти шкатулки Гравви. Кроме того, в нашем Мире, хвала Магистрам, нет ни одного правителя, который хотел бы рассориться с Его Величеством Гуригом, так что… В общем, я не совсем понимаю, на кой оно нам вообще нужно, это твое мистическое оружие?!

– Тем лучше! – Обрадовался я. – Вот вы с халифом все это и обсудите, Кофа. Дипломат из меня тот еще, сами можете представить… А если окажется, что халифу все-таки очень нравится жить, зная, что где-то в Соединенном Королевстве есть человек, беспомощно пускающий слюни над его грешным зельем – что ж, тогда будем действовать по моему плану.

– Именно это я и хотел от тебя услышать. – Царственно кивнул Кофа. – Приятно знать, что ты не начнешь метать свои ужасные Смертные шары прежде, чем мы успеем поздороваться с халифом. Хорошей ночи, Макс. И постарайся не проспать наш визит: это было бы довольно обидно! – Он сделал знак носильщикам, и они торжественно вынесли его роскошный уладас из моей гостиной. Я в очередной раз подумал, что из него вышел бы отличный куманский вельможа – и какого черта злая шутница судьба вынудила нашего сэра Кофу родиться в столице Соединенного Королевства?!

Проспать наш визит к халифу было бы довольно затруднительно, даже для меня: нам сообщили, что Нубуйлибуни цуан Афия, блистательный владыка Куманского Халифата, будет ждать нас за час до заката – у меня складывалось впечатление, что этот странный тип изо всех сил старается оттянуть момент нашего свидания насколько возможно! Поэтому в моем распоряжении оказалась куча времени, чтобы привести себя в порядок и хорошенько разнервничаться заодно. На мой вкус, все по-настоящему важные мероприятия следует проводить рано утром: тогда времени хватает только на то, чтобы продрать глаза, с ужасом понять, что опаздываешь, кое-как умыться и сломя голову помчаться на ответственную встречу – какие уж там переживания!

К моему величайшему изумлению, наши носильщики резко затормозили на одном из многочисленных порогов, на первый взгляд ничем не отличавшемся от тех, которые нам уже довелось миновать на своем пути, молча опустили на пол наши уладасы и неподвижно замерли в почтительном отдалении.

– Придется немного поработать ножками, сэр Макс! – Ехидно улыбнулся Кофа. – Этим достойным мужам не разрешается разгуливать по личным покоям халифа… впрочем, это удовольствие вообще почти никому не доступно, в том числе и ребятам, которые до сих пор волокли наш подарочек. – Кофа указал на сверток с неподвижным телом несчастного Кумухара Манулы. Надеюсь, ты в состоянии взять на себя этот нелегкий труд?

– Ну, уж на это моего скромного могущества вполне хватит! – Улыбнулся я. Отработанный годами практики неуловимый жест левой рукой, и уменьшившийся до микроскопических размеров сверток с нашим пленником оказался надежно спрятан между большим и указательным пальцами моей удивительной верхней конечности. Носильщики дружно открыли рты. Если бы они были христианами, они бы непременно перекрестились, но ребятам пришлось ограничиться судорожным сглатыванием собственной слюны – тоже ничего себе техника! Могу их понять: в свое время я так же ошеломлено пялился на Шурфа Лонли-Локли, в чьем безупречном исполнении мне довелось впервые увидеть этот фокус…

– Хорошо, – меланхолично кивнул Кофа, – теперь можно переступить сей священный порог… Ты испытваешь трепет, мальчик? Догадываюсь, что нет – и совершенно напрасно! Обитателей нашего прекрасного Мира, которым за последнюю дюжину лет было позволено переступить этот самый порог, наверняка можно пересчитать по пальцам.

– Правда? – Удивился я. – Нет, я, конечно, понимаю, что сюда не заходят люди с улицы, но «пересчитать по пальцам» – это уж слишком! Полагаю, у халифа должна быть целая куча слуг!

– Куча, и даже больше. – Согласился Кофа. – Но доступ в личные покои имеют два-три человека, не больше. Остальные служат халифу, не обременяя его своим присутствием.

– Как монарх с большим стажем, я одобряю действия своего коллеги! – Фыркнул я. – Не видеть ни слуг, ни подданных – наши взгляды на счастливую царскую жизнь удивительным образом совпадают! Только вместо того, чтобы запретить этим суетливым ребятам шляться по моим покоям, я сам от них прячусь – в Доме у Моста, и вообще где придется…

– Только не вздумай сообщить халифу, что вы с ним коллеги, ладно? – Вздохнул Кофа. – Для официальных встреч с прочими монархами, даже если речь идет о простом повелителе кучки плохо причесанных кочевников, вроде тебя, в Куманском Хадифате существует совершенно особый регламент: приготовления к встрече должны начаться года за два, до ее начала, владыкам приходится обменяться несколькими дюжинами дружеских посланий, в которых они подробно описывают положительные эмоции, каковые испытывают в превкушении грядущей встречи, и все такое… В общем, не совсем в твоем вкусе, если я хорошо тебя изучил за эти годы!

– Вы меня действительно хорошо изучили. – Улыбнулся я.

Миновав бесчисленное количество просторных залов с фонтанами и без, украшенных драгоценной мебелью, какими-то странными ароматными растениями и почти совершенно пустых, мы наконец нерешительно остановились на пороге самой дальней комнаты.

– Да хранит небесный ковер тысячезвездный блистательных гостей халифа! – Шепот, больше похожий на дуновение прохладного бриза, чем на человеческий голос, раздался из-за тонкой сверкающей ткани, отделяющей святилище куманской монархии от отстального Мира. Через секунду ткань взметнулась словно от порыва ветра, и перед нами появился невысокий совершенно седой старик в темно-лиловом костюме – скромность его одеяния совершенно не гармонировала с почти варварской пышностью обстановки, окружавшей нас все эти дни не только в дворцовых покоях, но и на улицах Кумона.

– Я – глаза, которыми предпочитает смотреть на Мир неописуемый халиф Нубуйлибуни цуан Афия, уста, которыми он пробует незнакомую пищу, уши, которые вынуждены прислушиваться к речам незнакомых людей, одним словом, я – тот, чье присутствие не слишком тяготит халифа, а посему я пребываю при нем в каждую минуту его жизни уже много лет и не имею ни имени, ни звания, ни прошлого. – Тихо сказал старик. – Я вышел вам навстречу, чтобы убедиться, что ваш дух достаточно безмятежен и не способен растревожить халифа. Теперь я вижу, что вы можете предстать перед ним.

У меня тут же образовалась целая куча вопросов: в частности, мне было ужасно интересно, что имел в виду старик, когда сказал о гипотетической «безмятежности нашего духа», и вообще я почти ничего не понял из его предисловия, зато был заинтригован – дальше некуда!

– Не следует задавать вопросы, ответ на которые уже давно известен – если не твоему беспомощному разуму, то твоему мудрому сердцу. – Шепнул мне старик. Кажется, он легко прочитал мои мысли, не упуская даже знаки препинания и грамматические ошибки! Я почувствовал холодок страха, поднимающийся по позвоночнику, но отступать было поздно: старик почтительно приподнял тонкую ткань, приглашая нас войти внутрь.

Халиф Нубулибуни цуан Афия оказался сравнительно молодым человеком – я почему-то был совершенно уверен, что нас встретит глубокий старец! Обаятельный, изящный мужчина с тонким профилем и длинными миндалевидными глазами, скорее небритый, чем по-настоящему бородатый, он не производил впечатления грозного владыки. Наряд халифа тоже не потрясал вображение: на нем был белоснежный костюм самого простого покроя – если учесть, что халиф удобно устроился на похожем на диван уладасе, его одежда вполне могла сойти за пижаму… ну, положим – за пижаму из очень дорогого магазина. Но когда этот дядя поднял на меня глаза – грешные Магистры, мне показалось, что меня безжалостно просвечивают самым мощным рентгеном всех Миров, я мог поклясться, что в какое-то мгновение халиф цуан Афия знал обо мне абсолютно все! Хвала Магистрам, это закончилось так же быстро, как и началось: халиф растерянно моргнул и перевел взгляд на сэра Кофу. Потом он отвернулся от нас обоих и некоторое время созерцал потолок.

– Мне доставило радость увидеть вас, господа. – Наконец сказал халиф. – Моя впечатлительность не позволяет мне часто встречаться с людьми: меня настигают их беспокойство, заботы и печали, а это кажется мне слишком тяжким бременем. Но встреча с вами стала счастливым исключением, хотя и вы весьма далеки от совершенства… – Халиф снова замолчал, уставившись куда-то вверх. Можно было подумать, что на его грешном потолке установлен теливизор, и именно сейчас пришло время его любимого телесериала!

– Блистательному халифу понравится, если вы займете место на этом ковре. – Еле слышным шепотом подсказал нам старик. Он указывал на роскошный мягкий ковер, устилающий небольшое возвышение в дальнем конце комнаты. – Это хорошее место для почетных гостей. – Добавил он так, словно мы с Кофой собрались возражать.

– Я чувствую, что вы пришли ко мне не только с подарком. Кроме подарка у вас есть просьба, больше похожая на требование победителя, чем на смиренное прошение, достойное ушей владыки. – Неожиданно сказал халиф. – О подарке вы официально сообщили моим придворным, но о вашей просьбе мне ничего не было известно. Вам приказано передать мне тайное пожелание вашего владыки, блистательного короля Гурига? В таком случае вам не следует тревожить себя темными мыслями о том, что вы станете делать в случае отказа: я с удовольствием выполню любую его просьбу, если это будет в моих силах.

– Халифу будет приятно, если вы ответите. – Снова подсказал старик.

– Блистательному халифу уже известно, что мы привезли к его ногам изменника из числа Стражей Красной Пустыни, по имени Кумухар Манула. – Решительно начал Кофа. – Его Величество Гуриг желает, чтобы вы могли испытать удовльствие, удостоверившись, что ни дерзость, ни проницательность, ни могущество не помогают вашим врагам уйти от расправы…

– Кумухар – не враг. – Меланхолично заметил халиф. – Я никогда в жизни его не видел, не читал его писем и не слышал разговоров о нем, а посему не мог с ним поссориться. Но летний ветер, который рождается в красных песках Хмиро, не раз доносил до меня обрывки сумбурных размышлений этого человека, в основном посвященных его собственной значительности. Мне стало неприятно жить в Мире, где есть человек, испытывающий столько неуместного беспокойства по пустякам, поэтому я и приказал послать ему Гравви… И все же мне бесконечно приятно узнать, что блистательнейший из владык Хонхоны проявляет такю заботу о моих делах – это кажется мне некоторым поводом для неземной радости. А теперь продолжай приятные речи, восхитительный посланец мудрого владыки!

На этом месте я едва удержался от улыбки: мне уже стало ясно, как я буду дразнить сэра Кофу в течение ближайших нескольких дней. «Восхитительный посланец мудрого владыки» – очень даже ничего себе!

– Халифу нравится, что вы находите его речи забавными. – Неожиданно шепнул мне старик. Я быстренько обработал сию информацию и смущенно покосился на халифа, но тот с отсутствующим видом смотрел в потолок.

– Возможно этот беспокойный господин Манула действительно не удостоился чести стать вашим личным врагом, – снова заговорил Кофа, – но он успел совершить преступление на территории Соединенного Королевства. Этот злодей подарил полученную от вас шкатулку Гравви одному из самых высокопоставленных подданных Его Величества Гурига VIII, нашему коллеге и другу, могущественному стражу покоя нашего повелителя и безопасности всего Соединенного Королевства… – А кстати, где он, этот самый злодей? – Лениво поинтересовался халиф. – Вы оставили его на пороге? Удивительно: я совсем не ощущаю его назойливое присутствие!

– А мы позаботились о том, чтобы никто больше не ощущал его назойливое присутствие. – Неожиданно брякнул я. Честно говоря, я не планировал так быстро присоединиться к их плавной беседе, да вот, само получилось!

– Вы меня заинтриговали. – Мечтательно протянул халиф.

– Халифу будет приятно, если вы покажете ему пленника и объясните, что вы с ним сделали. – Тихо подсказал мне его старый слуга. Кофа обернулся ко мне и ободряюще кивнул.

– Оп! – С вульгарным энтузиазмом провинциального фокусника выпалил я, встряхивая кистью левой руки. Завернутое в ковер тело Кумухара Манулы со стуком грохнулось на пол – я еще так и не научился осторожно обращаться с невольными жертвами своих магических экспериментов.

– Восхитительно! – Халиф был так захвачен зрелищем, что временно прекратил созерцание потолка. Теперь он заинтересованно косился – не на сверток с пленником, а на мои руки. – Но я по-прежнему не ощущаю его утомительного присутствия! – С удовольствием отметил он.

– На него наложено соответствующее необходимости заклятие, так что он спит… Вообще-то в настоящий момент господин Манула мало чем отличается от мертвеца. – Пояснил сэр Кофа. – Но мой спутник может его разбудить…

– Не надо! – Решительно отказался халиф. – Я с самого начала хотел, чтобы он как можно меньше отличался от мертвеца – зачем что-то менять? – Он замолчал и с любопытством уставился на меня.

– Халифу хотелось бы, чтобы вы еще раз показали ему это угуландское чудо. – Тут же шепнул мне старик. – Нам не так уж часто приходится иметь дело с чудесами вашей далекой родины…

– Почему бы и нет! – Польщенно согласился я. Быстро провел рукой вдоль бесчувственного тела бедняги Кумухара – оно снова исчезло, спрятавшись между большим и указательным пальцами моей руки. Я снова встряхнул кистью, пленник опять грохнулся на ковер.

– Халиф был бы совершенно счастлив, если бы вы еще раз показали ему это чудо. – Снова шепнул старик. – Он хотел бы знать, сможете ли вы совершить то же самое с другими предметами…

Дело кончилось тем, что я добрых полчаса развлекал халифа демонстрацией этого простенького фокуса, пряча в своей руке, а потом возвращая на место многочисленные громоздкие предметы обстановки и даже его доверенного слугу – надо отдать ему должное: старик и бровью не повел, когда выяснилось, что халиф желает, чобы он ненадолго исчез в недрах моей мистической пригоршни. Почти детское изумление халифа казалось мне забавным: у этого загадочного типа хватало могущества, чтобы ежедневно получать подробную информацию о настроении своих подданных от «летнего ветра, рождающегося в красных песках пустыни Хмиро», по его собственному выражению… да и о наших с Кофой тайных замыслах он как-то умудрился пронюхать – думаю, ему действительно было достаточно просто на нас посмотреть! А вот одно из первых чудес, которому мне удалось сравнительно быстро научиться в этом прекрасном Мире – всего-то четвертая ступень угуландской Белой магии! – казалось ему вершиной магического искусства… Наверное в свое время сэр Джуффин Халли точно так же забавлялся, глядя на меня самого. Теперь-то я понимаю, как это было мило с моей стороны – не моргнув глазом перетащить свою задницу из одного Мира в другой, и тут же начать бурно удивляться самым примитивным фокусам столичных колдунов…

– Халифу кажется, что вы хорошо развлекли его, о блистательные господа. – Наконец прошептал старик. – Он испытывает легкое чувство вины за то, что позволил себе увлечься демонстрацией вашего удивительного могущества, а посему настаивает, чтобы вы изложили ему суть своей просьбы.

– Я уже успел сообщить вам, что по недоброй воле этого вашего подданного, – Кофа указал на нашего пленника, – шкатулка Гравви досталась не тому, для кого была предназначена. А поскольку среди подданных Его Величества Гурига попадаются мудрецы, наслышанные о тайном могуществе представителей вашего рода, нам стало известно, что однажды ваш достойный вечной памяти отец послал шкатулку Гравви одному из своих провинившихся любимцев, а потом вдруг передумал и собственноручно отобрал у него эту смертельно опасную вещь. Мы не сомневаемся, что и вы сведущи в этом тайном искусстве. – Сэр Кофа посмотрел на халифа с таким восхищением, словно собирался попроситься к нему в ученики.

– Я? Да, разумеется, сведущ. – Рассеянно согласился халиф. – Как и все мои предки: несколько дюжин поколений принцев династии Нубуйлибуни, чей путь к власти всегда начинался с поисков Черхавлы…

Меня словно громом поразило: я подскочил на месте и во все глаза уставился на нашего собеседника. Оказывается, сей странный тип побывал в этом таинственном зачарованном городе, то-то он так мало походил на обыкновенного абсолютного монарха, пусть даже очень эксцентричного! Еще немного, и я начал бы восторженно повизгивать…

– Халиф будет рад, если вы не станете так волноваться. – Тут же зашептал мне вездесущий старик. – Халифу нелегко находиться в обществе такого взволнованного собеседника.

Мне пришлось взять себя в руки и старательно задышать, как учил многомудрый сэр Лонли-Локли: дело, чего доброго, могло кончиться тем, что меня попросили бы пойти проветриться, дабы не навредить хрупкой душевной организации халифа. Впрочем, оно и к лучшему: через минуту я был спокоен, как сфинкс, и улыбался примерно так же, я полагаю…

– Я уже понял суть вашей просьбы и с удовольствием ее выполню. – Халиф первым нарушил общее молчание, порядком затянувшееся после его выступления. – И где же он, этот блистательный господин, на чью долю выпало наисладчайшее из наслаждений во Вселенной?

– Он остался в Ехо, разумеется. Мы поместили его в зачарованную комнату, чтобы у его тела хватило сил дождаться нашего возвращения… – Ответил сэр Кофа. А я поспешно приступил к следующей порции дыхательных упражнений: внезапно мне стало ясно, чем завершатся наши переговоры, и от этого откровения волком выть хотелось!

– Но в таком случае я не смогу помочь вашему коллеге. – Печально сказал халиф. – Только моя пощечина может привести его в чувство, поскольку в свое время я окунал руки в Источник Боли на окраине Черхавлы… Что ж, очевидно вам придется стать моими гостями и подождать, пока тело вашего друга не будет доставлено в Кумон. Со своей стороны я буду счастлив оказать вам гостеприимство, и учитывая сложившуюся ситуацию… Да, пожалуй я готов сделать исключение и принять вашего коллегу на следующий день после его приезда.

Сэр Кофа растерянно уставился на меня, я мрачно пожал плечами. Честно говоря, меня не слишком пугало долгое ожидание: я уже успел войти во вкус празднойжизни, каковую полагается вести гостям халифа. Но я здорово сомневался, что бедняга Мелифаро доберется в Кумон живым: пять дюжин дней пути по морю – мы с Анчифой добрались за три с половиной, но он был готов поклясться, что единственной причиной нашего рекорда было мое присутствие на борту, и я склонялся к тому, чтобы с ним согласиться: в конце концов, его шикка была снабжена точно таким же магическим кристаллом, как мой амобилер, так что эффект вполне мог быть соответствующий… Значит, следует рассчитывать на пять дюжин дней пути, и еще почти дюжина дней пути из Капутты – с караваном, или вверх по реке, как мне объяснили, это почти не имеет значения!

– Да, нашему Мелифаро будет нелегко остаться в живых. – Печально подтвердил Кофа. Очевидно, он сам только что произвел такие же подсчеты.

– Разве что, Джуффин что-нибудь придумает… – С надеждой сказал я.

– Если бы Джуффин мог что-нибудь придумать, он бы отправил его с нами с самого начала! – Проворчал Кофа. – Мы с ним все утро перед отъездом это обсуждали и решили, что лучше не рисковать. Правда, мы оба почему-то были совершенно уверены, что существует некое лекарство, которое можно взять, положить за пазуху и привезти домой… Ладно, другого выхода у нас все равно нет, так что придется рискнуть!

– Халифу кажется, что вы должны еще несколько минут прислушиваться к его речам. – Тихо заметил старый слуга халифа.

– Прошу простить наше невежливое поведение: мы были очень огорчены, узнав, что нам придется рисковать жизнью нашего друга. – Я посмотрел на халифа и с изумлением увидел, что он улыбается мне с видом заговорщика.

– Мне кажется, что такие люди как вы, вполне могли бы сами отправиться в Черхавлу. – Соблазнительным тоном владельца только что открывшегося бюро путешествий сказал халиф. Задумчиво посмотрел на меня и добавил: – Когда ты вошел, мне показалось, что ты уже побывал в Черхавле, но потом я понял, что какие-то иные чудеса оставили свои отметины на твоем теле… Тем не менее, я бы посоветовал тебе и твоему спутнику отправиться в путь. Люди, способные совершать такие чудеса, как те, что вы мне сегодня показали, сумеют найти путь в Черхавлу. Оказавшись в Черхавле вы сможете омыть руки в Источнике Боли – почему бы и нет! – так что по возвращении домой вы сами приведете в чувство своего коллегу… Удивляюсь его счастливой судьбе: испытать наслаждение, которое способна подарить шкатулка Гравви, и остаться в живых – такое мало кому выпадает на роду!… Впрочем, если вы не решитесь доверить свою жизнь демонам Красной Пустыни, я буду рад оказать вам гостеприимство, как и обещал.

– Спасибо, но… Одним словом, я собираюсь последовать вашему совету. – Твердо сказал я. А потом виновато обернулся к сэру Кофе. – Ох, Кофа, вы совсем не обязаны расплачиваться за мои безумные решения! Я могу бродить по этой грешной пустыне и в одиночестве, а вы…

– А я отправлюсь с тобой и посмотрю, как у тебя это получится. – Спокойно закончил Кофа. – За кого ты меня принимаешь, мальчик?

– За человека, который совершенно не виноват, что все мои желания имеют свойство тут же исполняться, даже самые дурацкие! – Вздохнул я.

– Ничего, мне даже интересно. В прошлый раз исполнение твоего «дурацкого желания» сделало меня немного богаче, посмотрим, что будет теперь. – Насмешливо сказал Кофа.

– Халиф рад, что вы приняли мудрое решение. – Шепнул нам старик. – Его слуги дадут вам все, что требуется для такого тяжелого путешествия, в том числе пузырь Буурахри и опытного проводника. А теперь…

– Да, мы сейчас уйдем. – Понимающе кивнул я. – Только вот что… Вы сказали, что халиф готов предоставить нам проводника. Будет лучше, если этим проводником станет главный виновник всего случившегося. – Я указал на неподвижное тело Кумухара Манулы и беспомощно посмотрел на халифа. – Мой опыт подсказывает, что любое дело должен завершать тот, кто его начал. А его начал именно этот господин… И я обещаю, что его "неуместное беспокойство: больше не будет вас тревожить. Уж это чудо вполне в моих силах!

– Правда? – Изумленно спросил халиф. – Остается только сожалеть, что ты не служишь при моем дворе… Но почему в таком случае ты не всегда можешь справиться с собственным беспокойством?

– Потому что изменить себя гораздо труднее, чем проделать то же самое с другими. На это моего могущества пока не хватает, к сожалению. – Честно признался я. – Кроме того, этот бедняга будет… как бы это сказать… не совсем живым, или не совсем человеком после того, как я его успокою.

– Халифу кажется, что вы говорите страшные вещи, но он согласен отдать вам этого человека. – Почтительно шепнул мне старик. – Делайте с ним, что хотите – при условии, что его нелепые размышления больше не потревожат покой халифа…

– Не потревожат. – Твердо пообещал я.

– А почему вы меня не восхваляете? – Неожиданно спросил халиф. – Неужели вам не кажется, что я только что дал вам наилучший из советов?

– Кажется. – Растерянно сказал я, изо всх сил стараясь не рассмеяться – это, пожалуй, было бы слишком! Сэр Кофа тут же открыл рот и вывалил на халифа здоровенную порцию превосходных эпитетов, которые я не берусь процитировать. К моему величайшему изумлению, халиф выслушал всю эту чушь с видимым удовольствием.

Потом я снова спрятал пленника в своей пригоршне, и мы попрощались с халифом и его старым слугой – на удивление быстро и без излишних церемоний. Очевидно, мы все-таки умудрились утомить впечатлительного Нубуйлибуни цуан Афию до полусмерти…

– А теперь отнесите нас в какой-нибудь хороший трактир, мальчики. – Приказал сэр Кофа, взгромоздившись на свой уладас. – В такой, где вкусно кормят, и в то же время можно уединиться… Вам известно хоть одно такое место?

Носильщики тупо переминались с ноги на ногу, не в силах решить, куда же нас доставить. Эта вялая дискотека могла бы продолжаться вечно, если бы нам на помощь не пришел один из дворцовых слуг – парень как раз проходил мимо.

– Несите этих блистательных господ в «Звездный мед» – Посоветовал он носильщикам. Повернулся к нам, почтительно поклонился и вкрадчивым шепотом добавил: – Восхитительные господа будут довольны! «Звездный мед» так хорош, что порой в его стенах вкушают сладость пищи даже братья нашего ослепительного владыки.

– Ну, что устраивает куманских принцев, скорее всего сойдет и для нас. – Добродушно согласился Кофа. Я удивленно на него покосился: такие благодушные интонации на моей памяти удавались только настоящему «Мастеру Слышащему», а уж никак не этому худому длиннолицему типу!

– Вы собираетесь превратиться в сэра Кофу из Ехо? – С улыбкой спросил я.

– А я и есть «сэр Кофа из Ехо», кто же еще! – Лукаво усмехнулся он. – Иногда, знаешь ли, мне ужасно надоедает необходимость вести себя в строгом соответствии со своим обликом – мало ли, что там в свое время наколдовал мой драгоценный папочка! В таких случаях толстяк из Ехо начинает ворчать, а невыносимый тип, каковым я в данный момент являюсь, ворчать перестает. Неужели и так не ясно?

– Вообще-то вы всю дорогу были вполне душкой, надо отдать вам должное! – Благодарно сказал я. – Но сейчас… Честно говоря, я предполагал, что вы меня побьете – сразу же, как только мы покинем приемную халифа!

– Перестань нести чушь, а то я тебя действиетльно побью! – Ухмыльнулся Кофа. – Ну кто тебе сказал, что путешествие в Черхавлу – это плохо?

– Никто. – Удрученно признался я. – Но из рассказа нашего проводника я понял, что Красная Пустыня Хмиро – весьма опасное место…

– Наш Мир вообще – весьма опасное место. – Хмыкнул Кофа. – И думаю, что другие Миры тоже… Что ж нам теперь – ложиться и умирать, что ли?

– Резонно. – Рассмеялся я.

– Кроме того, когда мне еще выпадет возможность попасть в Черхавлу! – Задумчиво добавил Кофа. – Сам я ее уже искал, в юности, да так и не нашел, к сожалению. Зачарованные места вообще от меня не в восторге – я кажусь им очень уж мирским человеком, так что моего могущества хватает только на весьма прозаические чудеса… А в твоей компании мои шансы здорово возрастают: уж ты-то ее найдешь, эту грешную Черхавлу!

– Найду, куда я денусь. – Флегматично согласился я. Честно говоря, я еще никогда в жизни не был так уверен в своих силах. Может быть, главной причиной внезапно посетившей меня нахальной самоуверенности стало наивное восхищение халифа, плененного моими простенькими фокусами – этот могущественный владыка смотрел на меня, как на какого-нибудь Великого Магистра древнего Ордена… Смешно, конечно!

Мы с Кофой чудненько провели вечер в отдельном кабинете «Звездного меда». Здесь к нашим услугам были не только хрен знает сколько квадратных метров уютного одиночества, но и небольшой бассейн, наполненный теплой ароматной водой и бесчисленные сладкие блюда всемирно известной куманской кухни. Оценив дикое количество кувшинов с водой, которой я собирался запивать весь этот медовый кошмар, Кофа ехидно посоветовал мне заказать нечто под названием «Вершина сладости», уверяя, что все не так страшно, как кажется – дескать, это блюдо представляет собой такую концентрированную эссенцию меда, что вкусовые рецепторы отказываются на него реагировать, поэтому оно уже как бы и не является сладким – но я так и не решился на сей рискованный эксперимент…

И разумеется, в нашем распоряжении была куча времени, чтобы обсудить предстоящее путешествие. Сэр Кофа поступил очень мудро, когда решил, что мы должны поужинать не дома, а в каком-нибудь трактире: расслаблющая обстановка наших роскошных дворцовых покоев совершенно не располагала к деловому разговору, а в стенах «Звездного меда» я почувствовал себя почти так же, как за столиком «Обжоры Бунбы», куда мы с Кофой нередко заходили наскоро перекусить перед тем, как добровольно вляпаться в какое-нибудь очередное чудо – во имя спокойствия прекрасной столицы Соединенного Королевства, ну, и для собственного удовольствия, чего греха таить…

В общем, когда я наконец вернулся в свою спальню, наше ближайшее будущее казалось мне – ну, не то что бы таким уж отчетливо ясным, но хотя бы продуманным и распланированным. Поэтому я спал как убитый – великолепный халиф Нубуйлибуни цуан Афия мог быть спокоен: ни один сумасшедший ветер не мог донести до него обрывки моих «сумбурных размышлений» по причине их абсолютного отсутствия!

А полдень следующего дня мы с сэром Кофой сокрушенно пялились на миниатюрное подобие дирижабля – это и был пузырь Буурахри, о котором я так много раз слышал с того момента, как мои ноги начали попирать гостеприимную землю Уандука. Я смотрел на это чудо местного технического прогресса с откровенным ужасом: я действительно до сих пор панически боюсь высоты. Если в моем негодовании по поводу поездки на пятиметровом куфаге была изрядная доля кокетства, то на сей раз я смотрел на сомнительное средство передвижения, которому мы с Кофой собирались доверить свои хрупкие жизни, с совершенно искренним ужасом!

– Не нужно так скорбно пыхтеть, Макс! – Проворчал Кофа. – Я и сам предпочитаю не покидать землю без крайней нужды, но… Одним словом, это не так страшно, как кажется, поверь уж опытному путешественнику! Между прочим, Буурахри считается одним из самых безопасных транспортных средств нашего Мира. А самым опасным признаны обожаемые тобой амобилеры.

– Да? Вот уж не подумал бы… – Недоверчиво протянул я. – А может быть мы просто поедем на куфагах? С комфортом, на уладасах…

– С двумя дюжинами слуг, походным сортиром и теплым бассейном, да? – Ехидно подхватил Кофа. – Избаловался ты, парень, как я погляжу… Вообще-то я и сам предпочел бы путешествовать, лежа на уладасе, но я пока не готов сражаться с ордами этих самых энго, чефлау и прочими обитателями Великой Красной Пустыни… как их там – ну да, мадкарами, которые всегда готовы «подло сожрать» своих гостей. Извини, мальчик, но даже твоего знаменитого яда может не хватить, чтобы справиться с двумя-тремя тысячами дурно воспитанных кочевников Красной Пустыни!

– Да, столько я, пожалуй, не наплюю. – Сокрушенно согласился я. – Разве что, копить яд про запас по дороге – сплевывать его в какую-нибудь баночку, что ли… Хотя можно было бы попробовать угостить их своими Смертными шарами.

– И свалиться с ног после четырех дюжин таких ударов – это в лучшем случае! – Мрачно завершил Кофа. – Я тоже кое-что умею, если ты помнишь, но мне сейчас почему-то не очень хочется воевать чуть ли не с половиной населения этого благославенного материка… Я имею право на свои маленькие капризы?

– Имеете, наверное… – Я обреченно вздохнул, еще раз придирчиво оглядел дирижабль, возвел глаза к небу, понял, что святой мученик из меня все равно не получится, и решительно пожал плечами. – Ладно, летал же я как-то на самолете!

– На чем это ты летал? – Подозрительно спросил Кофа.

– На самолете. И не делайте такие страшные глаза: вы наверняка не раз видели эту штуку в кино – такие огромные летательные машины, немного похожие на птиц.

– Видел. – Кивнул он. – Подожди, Макс, ты хочешь сказать, что эти штуки действительно существуют?

– Хочу. Вообще-то я это уже не раз говорил. – Усмехнулся я.

– Да, но я думал, что ты нас разыгрываешь! Впрочем, какая разница… Что мне действительно не нравится в пузыре Буурахри, так это его медлительность. Хорошо обученный куфаг, и тот бежит раза в два быстрее. – Печально сообщил он.

– А может быть мое присутствие подействует на него, как на амобилер? – Весело предположил я. – На этом пузыре установлен магический кристалл?

– Какое там! Местных заклинаний вполне хватает на то, чтобы сделать эту штуку управляемой – в свое время мне доводилось иметь с ними дело, так что нам не понадобятся услуги возницы. Но вот сделать пузырь более резвым – нет, ребята не тянут! – Презрительно вздохнул Кофа. Потом его лицо внезапно просветлело: – Зато такой кристалл имеется в моей дорожной сумке! Это гениально, мальчик! Молодец, что вспомнил…

– А вы всегда возите с собой такой странный багаж? – Удивился я.

– Разумеется. – Твердо ответил Кофа. – Я вообще стараюсь иметь при себе всякие необходимые мелочи из тех, что не купишь в первой попавшейся лавке на краю Мира – чем больше, тем лучше!

– Остается удивляться, что ваш багаж состоит всего из двух сумок. – Улыбнулся я.

– А, пустяки, просто мелкая бытовая магия! – Польщенно ухмыльнулся Кофа.

– Научите? – Оживился я.

– Жизнь научит. – Туманно пообещал он.

Через пару часов сборы в дорогу подошли к концу: наши дорожные сумки, спальные принадлежности и прочие полезные мелочи были аккуратно уложены в довольно тесной корзине пузыря – ее размеры заставляли меня бурно радоваться, что сэр Кофа умеет обращаться с этой штукой, так что нам не придется брать с собой еще и возницу! К изумлению слуг халифа мы не стали обременять себя излишними запасами воды и пищи. Ребята решили, что мы окончательно рехнулись, а посему не ведаем, что творим – и правильно, откуда им было знать, что в моем распоряжении имеется такая удобная штука, как Щель между Мирами, из которой я могу в любую минуту добыть что-нибудь съедобное… Сэр Кофа успел присобачить к пузырю магический кристалл – один из тех, что заменяют моторы в наших амобилерах. Мы оба питали на его счет большие надежды: пузырь Буурахри не показался нам тем самым местом, в котором хочется безвылазно находиться до наступления старости. Честно говоря, я вообще не очень-то понимал, как мы продержимся в этой корзинке хотябы дюжину дней! Но отступать было некуда: по всему выходило, что именно эта дурацкая штуковина поможет нам оторваться от земли еще до того, как солнце скроется за горизонтом. Осталось только привести в чувство нашего будущего проводника – и привести его к присяге, заодно. Я имел нахальство надеяться, что на это хватит нескольких минут и одного Смертного шара.

Я отправился на свою половину отведенных нам апартаментов. Сверток с неподвижным телом бедняги Кумухара обнаружился чуть ли не на пороге – там, где я его вывалил на пол вчера вечером, вернувшись из «Звездного меда». Я аккуратно развернул толстый ковер и сочувственно посмотрел на курносого бородача, который уже столько времени не принадлежал ни миру жиивых, ни миру мертвых. Я был совершенно уверен, что мой Смертный шар не убьет этого беднягу: если я и был зол на него когда-то, несколько дюжин дней и целую вечность назад, это настроение уже давным-давно стало всего лишь одной из страниц моей биографии, к тому же, не самой занимательной… Поэтому я не стал устраивать себе какой-нибудь предварительный перекур, чтобы «успокоиться, сосредоточиться и взять себя в руки» – если цитировать мои собственные традиционные завывания, которые регулярно приходится выслушивать моему многострадальному шефу. Но сегодня Джуффина не было рядом, кроме того мне наконец-то стало совершенно ясно, что ни завывать, ни «перекуривать» перед таким мероприятием не требуется. Так что я просто прищелкнул пальцами левой руки и равнодушно проследил за траекторией полета крошечного сгустка пронзительно-зеленого света. Он ударился в могучую грудь нашего пленника, вспыхнул на миг каким-то совсем уж невыносимым сиянием, быстро угас и растаял, словно и не было ничего.

– Пора просыпаться! – Весело сказал я. Это действительно подействовало, сэр Джуффин был абсолютно прав. Впрочем, регулярные заявления моего шефа, что он, дескать, вполне способен ошибаться, до сих пор представляются мне неумелой попыткой исказить истину…

– Я с тобой, хозяин. – Флегматично сообщил господин Кумухар Манула, поспешно принимая сидячее положение. Он пялился на меня, как слабоумный подросток на какую-нибудь дурацкую поп-звезду – господи, а я-то и забыл, что несчастные жертвы моего странного могущества обычно ведут себя таким неприглядным образом!

– Вот что… – задумчиво начал я, – ты должен отправиться со мной и с моим другом на поиски Черхавлы. Будешь нашим проводником. Ты ведь всю жизнь провел на границе Красной Пустыни, верно?

– Верно, хозяин. – Кивнул бородач.

– Вот и славно. – Я вздохнул и попытался поточнее сформулировать свой следующий приказ. С одной стороны, меньше всего на свете мне хотелось провести Магистры знают сколько времени в обществе бессмысленного человекообразного существа, запрограммированного на тупое ожидание и не менее тупое выполнение моих дурацких приказов. С другой стороны, я не был уверен, что мне так уж необходимо срочно оказаться наедине с настоящим Кумухаром Манулой – судя по всему, у этого сурового Стража границ был на редкость тяжелый характер! Так что мне пришлось поспешно заняться поисками достойного компромисса. На это ушла целая минута, если не больше.

– Ты, конечно, должен выполнять все мои приказы, оказывать посильную помощь, охранять мою жизнь, и все такое, но… Мне бы очень хотелось, чтобы в остальном ты вел себя как нормальный человек. – Решительно сказал я.

– Хорошо, господин. – Тут же откликнулся мой пленник. Мне понравилось изменение формулировки: «господином» в Куманском Халифате называют друг друга все кому не лень, а вот противное словечко «хозяин» относится к скудному лексикону жертв моих Смертных шаров – проверено горьким опытом! Да и лицо Кумухара Манулы не могло не радовать: нормальное человеческое лицо: немного удивленное, немного испуганное, наверное точно такая же растерянная рожа была бы у меня самого, если бы мне пришлось потерять сознание, а потом внезапно прити в себя в совершенно незнакомом месте, наедине с каким-то непонятным типом, да еще и отдающим мне приказы, ослушаться которых почему-то невозможно…

– Пошли, сэр Кумухар. – Приветливо улыбнулся я. – Наш пузырь Буурахри уже готов к отлету… Кстати, если у тебя есть какие-то вопросы, ты можешь начинать их задавать сразу после начала путешествия: ничего не имею против хорошей болтовни, особенно в дороге! И вот еще что: меня зовут Макс, и у меня нет глупой привычки обижаться, когда меня называют по имени… – Это заявление я сделал уже на пороге: бородач наконец-то справился со своими непослушными ногами, так что теперь мы вполне могли покинуть помещение, которое какое-то время честно старалось заменить мне дом. А через несколько минут мы уже были на нашем импровизироанном «аэродроме», и я гордо продемонстрировал усталому сэру Кофе результат своих смелых мистических экспериментов.

– Этого человека зовут сэр Кофа Йох, он отправляется в путь вместе с нами, и его приказы ты должен выполнять точно так же, как и мои. – Сообщил я свежеиспеченному рабу своего Смертного шара.

– А что я должен делать, если вы будете приказывать мне разные вещи? – Деловито осведомился тот.

– Мы не будем. – Пообещал я. – Надеюсь, у нас хватит ума предварительно дговориться между собой. Ну, а если не хватит…

– Тогда слушайся меня, парень. – Ухмыльнулся Кофа. – Я старый и мудрый, а этот мальчик порой сам не понимает, что метет!

– Это была шутка, или приказ? – Уточнил наш пленник.

– Это была шутка. – Сухо сказал я. – Если мы будем отдавать тебе разные приказы, ты должен слушаться меня. Может быть я действительно такой дурак, как утверждает сэр Кофа, но в настоящий момент именно я несу ответственность за происходящее – особенно за то, что происходит с тобой, Кумухар.

– Какой ты иногда бываешь сердитый, это что-то! – Ехидно сказал Кофа. К моему величайшему облегчению он не только не возмутился, но даже спорить не стал – вот это, я понимаю, подарок судьбы!

– Вы сказали, что хотите, чтобы я был вашим проводником, это так? – Внезапно осведомился Кумухар Манула. Он критически оглядел наш багаж и нерешительно на меня покосился. – Скажите, господа, а мне позволяется высказывать суждения о ваших поступках?

– Разумеется. – Мягко сказл я. – Это даже необходимо.

– Вы плохо подготовились к долгому пути, господа. Этих запасов воды и пищи хватит всего на дюжину дней – да и то, если очень строго экономить. А полет над Хмиро может длиться гораздо дольше…

Мы с Кофой переглянулись и расхохотались.

– Сорок восьмой! – Сквозь смех сообщил мне Кофа.

– "Сорок восьмой"?

– Ну да. До него то же самое сказали ровно сорок семь человек, я считал. – И Кофа снова расхохотался. Бедняга Кумухар посмотрел на нас, как среднестатистический обыватель на постоянных пациентов Приюта Безумных.

– Не переживай, парень. – Улыбнулся я. – У нас будет столько еды и напитков, сколько понадобится, поверь мне на слово! Мы могли бы не брать даже эти запасы, просто сэр Кофа любит куманские сладости, да и ты наверное не откажешься…

– Вы будете творить чудеса? – Осторожно уточнил бородач.

– Именно этим мы и собираемся заниматься всю дорогу! – Оптимистически пообещал я.

Наша болтовня немного помогла мне взять себя в руки – честно говоря, меня то и дело начинала колотить нервная дрожь, стоило вспомнить, что я совершенно серьезно собираюсь покинуть успокоительно твердую поверхность земли на каком-то сомнительном допотопном дирижабле. Однако уже через полчаса я действительно стоял в закрытой корзине пузыря Буурахри и зачарованно пялился в крошечное окошечко на белоснежные башни Кумона, стремительно уменьшающиеся у меня на глазах. Кумухар Манула опустился на стопку одеял в дальнем углу корзины, на его лице был откровенный ужас.

– Что с тобой, сэр Кумухар? Ты тоже никогда не летал на такой штуке? – Тоном заботливой бабушки осведомился я. Необходимость утешать этого бородатого дядю позволяла мне забыть о собственных дрожащих коленках.

– Я с детства привык подниматься в небо на пузыре Буурахри, как и все Стражи границ. – Гордо отозвался он. – Именно поэтому начало нашего путешествия повергает меня в ужас.

– Что-то не так? – Испуганно спросил я. Кумухар открыл рот, собираясь ответить, но его перебил сэр Кофа

– Разумется «что-то не так», мальчик! – Восхищенно сказал он. – Нашему спутнику кажется, что этот грешный пузырь поднимается слишком быстро. Наш кристалл работает, что от него и требуется!

– Тогда ладно. – С облегчением сказал я. И повернулся к Кумухару. – Если тебя беспокоит скорость, не переживай: это просто одно из чудес, которыми мы собирались заниматься по дороге, я же предупреждал…

Вечер этого дня я посвятил не только созерцанию невероятного заката, почти бесконечно долгого, как и положено на такой высоте, но и чтению длиннющей лекции на тему: «Что случилось с жизнью достойного господина Кумухара Манулы, и как ему следует к этому относиться». Кажется, мои старания расшевелить совесть этого мстительного господина были напрасны: он весьма равнодушно отреагировал на мои замечания по поводу его нехорошего поступка, последствия которого нам теперь предстояло совместно рахлебывать. Правда с таким же олимпийским спокойствием он отнесся к тому факту, что мы с Кофой собирались подарить его беспомощное тело халифу. Дядя и не подумал на нас обижаться – то ли сказывалось воздействие моего Смертного шара, то ли подобная ситуация вполне укладывалась в рамки его представлений о добре и зле: сначала он поступил, как считал нужным, а потом мы поступили, как считали нужным, так что все правильно, и никаких мелодрам! Сэр Кофа сопровождал мое выступление ужасающим музыкальным фоном: он извлек из необъятной дорожной сумки свою проклятую шарманку, но я не решился протестовать против ее заунывного треньканья: все это время Кофа так старался быть сносным попутчиком, а посему мне следовало ответить ему тем же и терпеть, сколько возможно. Надо отдать ему должное: когда я с удивлением понял, что вполне способен заснуть на таком расстоянии от земли, Кофа великодушно убрал свою адскую машинку на место…

Утром я с удовольствием угощал своих попутчиков всякой всячиной, каковую извлекал из Щели между Мирами, периодически пряча руку под теплое одеяло, из-под которого предпочел вообще не вылезать: на этой высоте было чертовски холодно! Сэр Кофа вполне благосклонно отнесся к моим экспериментам, особенно после того, как мне удалось раздобыть еще теплый воздушный пирог со свежей клубникой. А уж Кумухар Манула поглощал мое запредельное угощение с вдохновенным лицом адепта какой-нибудь странной религии, приступившего к исполнению одной из самых священных церемоний – впрочем, кто-кто, а я мог его понять: в свое время я так же благоговейно взирал на содержимое подносов, которые добывал из-под своего стола таинственный сэр Маба Калох… Расправившись с солидной порции пирога с клубникой сэр Кофа решил, что я честно заслужил право услышать хорошую новость.

– Знаешь, а ведь мы очень быстро летим, мальчик, я даже не ожидал! – Сообщил он. – Можешь выглянуть в окно. Видишь, там, на горизонте, узкая красноватая полоса. Мне кажется, что это – окраина Хмиро, а наш проводник не решается мне возражать… А ведь с караваном мы добирались бы до Красной Пустыни не меньше дюжины дней.

– Хорошо обученные куфаги могли бы доставить нас к окраине Хмиро за восемь дней, но никак не быстрее. – Подтвердил Кумухар.

– А это точно окраина Хмиро? – Спросил я. По всему выходило, что наше путешествие может оказаться совсем коротким – я и надеяться не смел на такой подарок судьбы!

– Мой разум протестует, но мои глаза не могут ошибаться. Мы действительно стремительно приближаемся к границе между обитаемыми землями Куманы и мертвой страной Красных песков. Мне ли, потомственному Стражу границ, не узнать это священное место! – Высокопарно ответил наш проводник.

– Ну, если ты так говоришь, значит мы действительно идем на хорошей скорости… – Мечтательно протянул я.

День, проведенный под одеялом, не пошел мне на пользу. К вечеру я вдруг понял, что ужасно хочу домой. Вообще-то, такое настроение не совсем в моем стиле: обычно я вовсю наслаждаюсь тем, что имею, так что хотеть домой начинаю только оказавшись на окраине Ехо – вернее, в этот момент я начинаю осознавать, что все время ужасно хотел вернуться. Но на сей раз меня скрутил довольно жестокий приступ ностальгии. Дело кончилось тем, что я послал зов Теххи и болтал с ней часа три – кажется, она была приятно удивлена сентиментальным бредом, который я нес… Таким образом я удивлял ее еще четыря дня кряду, благо у меня имелось и соответствующее настроение, и самые что ни на есть благоприятные условия для такого времяпрепровождения. Наш пузырь Буурахри кружил над бесконечной багрово-красной равниной, Кумухар Манула намертво прилип к окну – кажется, он мог с нежностью созерцать однообразный пейзаж Великой Пустыни до окончания времен! – а сэр Кофа вовсю развлекался музицированием, пока у меня не хватило ума воспользоваться Щелью между Мирами, чтобы добыть для него несколько свежих газет своей далекой родины. Это произвело на него такое же сокрушительное впечатление, как в свое время мультфильмы про Тома и Джерри на сэра Джуффина: Кофа решительно отложил в сторону свою жуткую шарманку и сосредоточенно зашуршал тонкой газетной бумагой.

Утром шестого дня нашего «великого перелета» Кумухар озадачил меня известием о том, что мы снова приближаемся к границе. Оказывается, наш пузырь благополучно переск ту часть неба, которая простирается над красными песками пустыни Хмиро, и собирался отправиться куда-то дальше. Разумеется, никакой Черхавлы мы так и не обнаружили – а ведь предполагалось, что мы ищем не затерянное в песках селение из нескольких лачуг, а огромных город, пусть даже и зачарованный…

– Ну да, разумеется зачарованный! – Вслух сказал я, растерянно глядя на своих спутников.

– О чем это ты, Макс? – Удивленно поинтересовался Кофа.

– О Черхавле. Мы же ее никогда не найдем, если будем просто летать над пустыней. – Вздохнул я. – Для того, чтобы найти Черхавлу, нам придется побродить по пескам… по крайней мере, мне придется, это уж точно!

– Так что, разворачиваемся и снижаемся? – Деловито осведомился Кофа.

– Что-то в этом роде. – Кивнул я. – Разворачиваемся, летим еще день, или два, чтобы забраться поглубже, потом немного снижаемся, находим подходящее место – ну, я имею в виду, что поблизости не должны околачиваться эти грешные дикари энго, и иже с ними, садимся, и я иду гулять по пустыне… или мы все вместе идем гулять по пустыне – как скажете!

– Там разберемся. – Отмахнулся Кофа. – Для начала я попробую развернуть этот грешный пузырь…

– Если вы хотите попасть туда, где совсем нет людей, нам лучше не слишком удаляться от этого края пустыни – здесь самые необитаемые места. – Тихо сказал Кумухар.

– Да? Ну, тебе-то действительно виднее… – Рассеянно согласился я. – А собственно говоря, ты не знаешь, в какой части Хмиро находится Черхавла?

– Это никому не известно. – Пожал плечами наш проводник.

– Да, конечно… – Вздохнул я. – Но может быть существуют легенды, которые рассказывают, в каком месте находились те счастливчики, которым удавалось найти этот город? Ты ничего в таком роде не слышал?

– Из легенд ясно только одно: Черхавла всегда появлятся там, куда забредает счастливец, который годится на то, чтобы стать ее гостем… или безумец, который годится на то, чтобы стать ее пленником. – Нерешительно сказал Кумухар. Немного подумал и добавил: – Если бы Черхавла была таким местом, которое может находиться «где-то», я бы ее увидел – я же все время смотрел в окно!

– Ладно. – Кивнул я. – Кофа, в таком случае, мы можем начать спускаться часа через два – если уж этому грешному городку действительно по фигу, где находиться!

– Как скажешь. – Равнодушно отозвался он. – Мне, знаешь ли, тоже «по фигу», когда спускаться – лишь бы дело обошлось без свидания с этими грешными мадкарами, которые всегда готовы кого-нибудь подло сожрать!

– Надо же, как вас впечатлила эта история! – Рассмеялся я.

– Я, знаешь ли, не люблю, когда меня едят! – Рассудительно заметил он.

Через три часа толстое днище нашей корзины мягко ударилось о землю. Я тут же высунул наружу свой любопытный нос и восхищенно покачал головой: вокруг неразборчиво перешептывались под порывами теплого ветра невероятные насыщенно-красные печсаные дюны Хмиро, над ними ослепительно сияло неправдоподобно алое небо – теперь и я был готов забыть все, чему меня учили в школе, и считать его зеркалом, отразившим кровавые переливы горячего песка Великой Пустыни…

– Так не бывает! – Решительно заявил я. И поспешно покинул корзину. Мне позарез требовалось немедленно отпечатать подошвы собственных сапог на волнистой поверхности красных песков – своим конечностям я почему-то доверяю куда больше, чем глазам: если на земле можно стоять, значит, она действительно существует, и все тут!

– Макс, это просто очень много красного песка, зачем так волноваться? – Насмешливо заметил Кофа.

– Вы же знаете, большие порции чего бы то ни было всегда повергают меня в трепет! – Весело огрызнулся я.

Следующие полчаса я посвятил копошению в Щели между Мирами: мне показалось, что наше удачное приземление на одной из отдаленных окраин Великой Красной Пустыни следует отметить небольшим пикником. Мои спутники получили целую гору всякой снеди: я решил, что хоть что-то в этой куче провизии должно соответствовать их вкусам. А для себя я добыл чашку хорошего капуччино – что-то в последнее время мои пристрастия стали удручающе предсказуемыми!

Жизнь всегда казалась мне удивительной штукой, но уж сегодня она превзошла все мои представления о ее возможностях! Я сидел на теплом темно-красном песке, пил свой любимый кофе из трогательной розовой чашечки – оставалось только посочувствовать несчастному хозяину крошечного итальянского ресторанчика в одном из городков моей полузабытой родины: с некоторых пор мне пришлась по душе его манера готовить капуччино, так что бедняга наверняка до сих пор ломает голову, пытаясь понять, куда девается его посуда… Сэр Кофа некоторое время насмешливо косился на мою ошалевшую рожу, потом он решил положить конец моей сомнительной медитации.

– И что мы теперь должны делать, Макс? – Ворчливо осведомился он. – Как ты вообще собираешься искать эту грешную Черхавлу?

– Наверное нам следует дождаться ночи… – Задумчиво протянул я. – Я с детства вбил себе в голову, что все самое интересное случается именно по ночам. Жизнь неоднократно пыталась доказать мне обратное… но не могу сказать, что у нее это получилось! Знаете, Кофа, мне кажется, что на этот раз все зависит от меня: мне позарез требуется попасть в Черхавлу, так что она меня сама найдет… Но скорее всего это случится именно ночью, просто потому что я до сих пор верю, что ночь – лучшее время для чудес.

– Ладно, ночью, так ночью! – Великодушно согласился Кофа.

– Я слышал, что люди, которые хотят найти Черхавлу, вынуждены бродить по Великой Пустыне до полного изнеможения, поиски отнимают не одну дюжину дней… – Нерешительно вставил наш проводник.

– Мало ли, что происходит с этими искателями приключений! – Раздраженно отмахнулся я. – Пусть себе хоть тысячелетиями бродят по этим грешным пескам! Лично у меня нет времени на все эти глупости. Мне нужно сегодня… – Я внимательно посмотрел на Кумухара, поскольку мне в голову пришло, что его убежденность в том, что на поиски Черхавлы необходимо угробить хрен знает сколько времени, может здорово помешать моим планам. Когда-то давным-давно Джуффин сказал мне, что чужие сомнения всегда мешают любой магии – кажется, это был тот самый случай!

– Ты уже поел, Кумухар? – Заботливо спросил я. Он удивленно кивнул.

– Вот и хорошо… А теперь ты должен заснуть. – Твердо сказал я. – Спи, пока я не скажу, что пора просыпаться, о'кей?

Потом я с изумлением наблюдал, как сэр Кумухар Манула послушно сворачивается клубочком прямо на голом песке. Пожалуй, мне следовало сначала приказать ему завернуться в одеяло, но я как-то не сообразил, что парень так оперативно выполнит мое задание.

– Ты усыпил его, чтобы тебе не помешали его сомнения? – Понимающе спросил Кофа. – Какой ты, однако, мудрый! И когда только успел… Кстати, со мной тебе следует проделать то же самое: в глубине души я тоже не очень-то верю, что все будет так просто!

– Да вы потом и сами заснете, куда вы денетесь! Вы же у нас не страдаете бессонницей, особенно в последнее время… – Я пожал плечами. – А сейчас будет лучше, если вы составите мне компанию: чудесам вы не помешаете, поскольку их пока все равно не предвидится… а вот достать из пузыря сверток с этими грешными куманскими сладостями, по-моему, самое время!

– Нет, ты действительно мудр не по годам! – Фыркнул Кофа.

– Ну, не зря же вы угрохали столько времени… и казенных денег, заодно, таская меня по всем столичным трактирам! Ох, пока мы с вами тут сидим, где-то за Великим Средиземным морем, кто-то без нашего участия лопает все эти Великие Пуши, индейку Хатор и прочие изыски древней угуландской кухни – какая роскошь! – Ностальгически улыбнулся я. – Знаете, Кофа, кажется, я сошел с ума: вот уже несколько дней мне так хочется домой! Гораздо больше, чем в эту проклятую Черхавлу…

– Что ж, это неплохая новость. – Неожиданно обрадовался Кофа. – Если уж одно из твоих безумных желаний завело нас на край Красной Пустыни, возможно другое поможет нам отсюда выбраться… Хотелось бы верить!

А потом мы просто чесали языки: обсуждали последние столичные новости, которые быстро становятся достоянием сэра Кофы на любом расстоянии от дома – а для чего еще нужна Безмолвная речь?! – перемывали косточки знакомым, спорили о достоинствах своих любимых трактиров, одним словом, вели себя так, словно уже давным-давно вернулись в Ехо, и единственным чудом, которое светило нам этой ночью, должна была оказаться хорошая порция фирменного горячего паштета мадам Жижинды… Наш треп так понравился любопытной темноте, что она решила подкрасться поближе – мы и не заметили, как наступила ночь. Впрочем, я где-то слышал, что в пустыне такие вещи всегда случаются внезапно…

– Я устал от тебя смертельно, сэр Макс! – Неожиданно сказал Кофа. – Так что я, пожалуй, пополню ряды спящих, а ты иди, прогуляйся… И не переживай за нас: я умею просыпаться примерно за полчаса до начала любых неприятностей!

– Хорошо. – Растерянно кивнул я. Что-то во мне знало, что сэр Кофа совершенно прав: пожалуй, мне действительно следовало именно прогуляться, а не сидеть на месте. И я вдруг здорово испугался, представив себе, что мне придется уйти в неуютную красноватую темноту и бродить там в полном одиночестве – возможно, очень далеко от успокоительного силуэта нашего летательного пузыря…

– Тебе страшно? – Неожиданно мягко спросил Кофа. – Ничего, сэр Макс, страх – не такая уж великая плата за хорошее чудо! Некоторые платят и подороже…

– Ваша правда. – Улыбнулся я. – Ладно, я, пожалуй, все-таки рискну последовать вашему совету. Хорошей вам ночи!

– И тебе того же. – Ворчливо отозвался Кофа, забираясь в корзину пузыря Буурахри – наверное она показалась ему более уютной спальней, чем красный песок под нашими ногами.

Через несколько минут я с удовольствием понял, что успел по-настоящему истосковаться по пешим прогулкам – все эти куманские уладасы были хороши, но возможность самостоятельно переставлять ноги дарит куда более изысканное наслаждение! Еще через несколько минут я с радостью обнаружил, что меня больше не тянет оборачиваться назад, чтобы убедиться, что призрачные контуры нашего сомнительного летательного аппарата все еще вырисовываются на фоне ночного неба. Дурацкие опасения, что я могу «заблудиться» сами собой растаяли в неторопливом ритме моих шагов – разумеется, я мог заблудиться, но ведь я и собирался именно заблудиться, забрести неизвестно куда, а не описывать круги вокруг места нашей стоянки! Я чувствовал себя свободным и счастливым – что-то подобное я испытывал в детстве, когда в одиночестве удирал в лес, который начинался в получасе ходьбы от нашего дома на окраине, и потом, гораздо позже, во время своих одиноких ночных скитаний по незнакомым городам – тем, где мне довелось провести какую-то часть своей странной жизни, и тем, куда я попадал всего на несколько дней, или часов – только на этот раз чувство свободы было куда более острым… пугающе острым, я бы сказал!

Приступы панического страха еще не раз сотрясали мое тело во время этого безумного путешествия по темной рассыпчатой поверхности остывающих песчаных дюн. Но я быстро понял, что со страхом нужно просто смириться, как с приступом внезапной боли, когда судорога неожиданно сводит ступню – просто знать, что через несколько минут это пройдет само собой, а пока нужно стиснуть зубы и потерпеть – и я стискивал зубы, и страх действительно уходил, словно я временно утрачивал способность его испытывать. В какой-то момент я остановился и тихо рассмеялся: мне показалось, что для полного кайфа не хватает только хорошей музыки. Когда-то я очень любил отправляться на прогулки со стареньким плеером в кармане куртки – в те мифические времена, когда я еще не был сэром Максом из Ехо… Идея показалась мне просто замечательной: уж не знаю, найду ли я эту грешную Черхавлу, но удовольствие от процесса получу по полной программе!

Я опустился на корточки и зарыл руку в прохладный песок – чем не укрытие для моей нахальной конечности, желающей проникнуть в загадочную Щель между Мирами! Не прошло и минуты, а я уже вовсю хохотал, опрокинувшись на спину и беспомощно дрыгая ногами в воздухе: у меня получилось, грешные Магистры, у меня пролучилось и это! Маленький пластмассовый аппаратик с аккуратными мягкими наушниками показался мне самой удивительной вещью во Вселенной: я уже начал забывать, как выглядят такие штуки. Внутри обнаружилась кассета. Долгая жизнь в Угуланде здорово улучшила мое зрение, так что я вполне мог разобрать крошечные белые буковки на темном фоне этикетки: мне досталась квиновская «Ночь в опере» – я счел это и добрым знаком, и хорошей шуткой, и просто восхитительной, почти невозможной удачей – на мой вкус, именно «Ночь в опере» как нельзя лучше подходила для того, чтобы стать фоном для моих одиноких странствий по Великой Красной Пустыне Хмиро, и вообще когда-то это была моя любимая кассета, если честно! Теперь я даже недоумеваю, как обходился без нее все эти годы…

Помимо прочего, музыка оказалась отличной таблеткой от страха: его тяжелые приступы, здорово похожие на сокрушительные удары в солнечное сплетение, больше не отравляли мое существование. И вообще, с этого момента его больше ничего не отравляло, даже желание поскорее найти таинственную Черхавлу: мне было так хорошо, что все остальное не имело значения – ни заманчивые чудеса из древних легенд, ни безмолвное обещание какого-то загадочного могущества, ни даже судьба моего хорошего друга Мелифаро, ради спасения которого я, собственно говоря, и влип в это сомнитеьное мероприятие…

Я до сих пор не знаю, сколько времени я бродил по Красной пустыне Хмиро. Вообще-то, по моим рассчетам, уже давным-давно должно было наступить утро: я уже добрую дюжину раз переставлял кассету, но бархатная темнота на той стороне горизонта, которую я по привычке считал востоком, оставалась такой же густой, как и несколько часов назад… Как и следовало ожидать, мое восхитительное путешествие внезапно закончилось – между прочим, самым классическим образом: я со всей дури впечатался в высоченную стену из мерцающего в темноте белоснежного камня. До сих пор не могу сказать определенно: то ли эта грешная стена действительно возникла из ниоткуда перед самым моим носом, то ли это я такой идиот! Некоторое время я стоял совершенно неподвижно и почему-то ласково гладил холодные белые камни стены – не то желая ококнчательно убедиться, что они действительно существуют, не то пытаясь приручить эту стену, как незнакомого, но добродушного пса… А потом я выключил музыку и послал зов Кофе.

«Что, ты все-таки нашел эту грешную Черхавлу?» – С ворчливым восхищением осведомился он.

«Нашел. – Тихо подтвердил я. – И теперь я не отказался бы от хорошей компании… Знаете, Кофа, у меня есть отличная идея: что, если вы прикажете нашему мудрому пузырю лететь над моими следами? Как вы полагаете, он потянет?»

«Наш «мудрый пузырь»? – Обрадовался Кофа. – Ну, если он действительно такой мудрый, как ты утверждаешь… Одним словом, я попробую! Только не вздумай засыпать, а то твоя хваленая Черхавла исчезнет, как перепуганное привидение!»

«Очень может быть. – Согласился я. – Да нет, какой уж тут сон – у меня сердца грохочут так, что за милю слышно, наверное… Я пока попробую поискать ворота. Должны же быть какие-то ворота в этой грешной стене, правда?»

«Полагаю, что так. – Согласился Кофа. – Ладно, надеюсь, что скоро увидимся…»

Я тоже от всей души на это надеялся: теперь, когда моя одинокая лунатическая прогулка по красным пескам Хмиро закончилась, и под моими влажными от волнения ладонями были холодные камни стены, окружающей зачарованный город из древних легенд, я снова стал самим собой – ужасно осторожным сэром Максом из Ехо, практичным занудой, который предпочитает по возможности не соваться в пекло, не убедившись, что тылы надежно прикрыты каким-нибудь могущественным компаньоном. Я осторожно пошел вдоль стены, внимательно разглядывая почти невидимые узоры каменной кладки, и вообще все, что можно было разглядывать – не столько потому, что действительно так уж хотел отыскать эти гипотетические ворота, в существование которых я вообще не очень-то верил, а просто для того, чтобы найти себе какое-нибудь занятие: все-таки я был слишком ошеломлен всем случившимся, чтобы позволить себе роскошь бездельничать, ожидая Кофу.

Надо отдать Кофе должное: ждать его пришлось никак не больше часа, а может быть и меньше – если учесть, что минута ожидания обычно кажется мне почти вечностью! Это было совершенно фантастическое зрелище. Пузырь Буурахри неторопливо приближался ко мне из темноты, как некое загадочное живое существо – он летел всего в полуметре над землей: «принюхивался» к моим следам, я полагаю!

– Ну что, ты уже нашел эти свои ворота? – Деловито осведомился Кофа.

– Нет. – Вздохнул я. – Слушайте, а может быть нам следует просто перелететь через стену? Не такая уж она высокая… И вообще, зачем нам какие-то ворота, с таким-то транспортом?

– Тоже ничего себе идея. – Согласился он. – Ладно, тогда залезай в корзину… А как ты набрел на это место, если не секрет?

– Как, как… – Усмехнулся я. – Примерно так же, как я всегда влипаю в истории: шел по пустыне, слушал музыку, никого не трогал, врезался во что-то лбом, смотрю – стена!

– Отличная инструкция для всех желающих найти какой-нибудь зачарованный город! – Авторитетно подтвердил Кофа. – Кстати, а что за музыку ты слушал? Никогда не думал, что возле Черхавлы играет какая-то музыка, да я и не слышал ничего, когда сюда добирался…

– А, это отдельная история! – Отмахнулся я. – Еще одна игрушка с моей далекой родины, я вам потом покажу, ладно? Сейчас немного не тот момент… Ох, Кофа, мы уже там! Или еще здесь?

– Давай скажем так: мы уже здесь. – Ехидно хмыкнул Кофа. – Такая формулировка тебя устраивает?

Пока мы разговаривали, наш летательный аппарат послушно взмыл вверх. Через несколько секунд он нерешительно притормозил над верхним краем стены и плавно покачиваясь начал снижаться. Мы были в Черхавле, и меньше всего на свете мне хотелось открыть по этому поводу бутылку шампанского. Чего мне по-настоящему захотелось, так это истошно завопить и рвануть назад. К счастью, в отличие от Кофы, я не умею управлять пузырем Буурахри, а его вытянутая физиономия сохраняла спокойное и отчаянно насмешливое выражение – как всегда! Так что пути назад не было… впрочем, я все время упускаю из виду тот незамысловатый факт, что этого самого «пути назад» у меня вообще отродясь не было – с самого начала! Так что я просто закрыл глаза и мертвой хваткой вцепился в руку сэра Кофы: такие примитивные штучки почему-то всегда оказывают на меня самое благотворное воздействие. Кофа презрительно хмыкнул, но руку отбирать все-таки не стал – так мило с его стороны!

Я почувствовал, что днище корзины прикоснулось к земле. Так что мне поневоле пришлось открыть глаза и заставить себя выпустить на волю кофину конечность: мой опыт подсказывал, что оказавшись в незнакомом месте, следует временно забыть об утонченности собственной душевной организации. Неизвестности может противостоять только та почти незнакомая нам самим часть нашего существа, которая способна пронзительно посмотреть в темноту, втянуть в себя незнакомый воздух чутким носом хищника и мгновенно определить присутствие и степень реальной опасности вместо того, чтобы пускаться в изготовление душещипательных комментариев к своим неземным переживаниям…

– Здесь кто-то есть, Кофа! – Тихо сказал я. – Совсем рядом, но… кажется, это не люди.

– Да нет, мы люди, просто немного другие люди. – Тихо отозвался из темноты странный мелодичный голос. Я ни за что не решился бы определить пол существа, которому он принадлежал. Голос говорил с едва заметным странным акцентом и немного нараспев, словно лечился от заикания по популярной в свое время методике.

– Будет лучше, если вы покинете свое убежище. – Продолжил голос. – Не такое уж оно надежное… Кроме того, меньше всего на свете мы хотим вам навредить: мы всегда рады гостям, но к нам так редко кто-то заходит…

– Говорят, к вам трудно попасть. – Откликнулся я, решительно покидая замерший на месте пузырь. К этому времени я уже был совершенно уверен, что нам ничего не угрожает. Мудрая и практичная половина моего существа была вполне удовлетворена своими загадочными исследованиями: ей показалось, что никакой опасностью тут и не пахнет – разве что опасностью сойти с ума от новых впечатлений, но как раз опасности такого рода я просто обожаю! А остальные мои составляющие как всегда купились на возможность вести диалог: самый надежный способ меня приручить – это дать мне как следует поболтать с хорошим собеседником. После этого я начинаю есть из рук, вилять хвостом и вообще меня можно брать голыми руками…

– Мало ли, что говорят! – Тут же откликнулся голос. – Ты же легко нас нашел, правда?

– Правда. – Улыбнулся я. И повернулся к Кофе. – Выходите, чего уж там!

– Сейчас выйду, не гони! – Безмятежно проворчал он. – Между прочим, ты забыл разбудить Кумухара…

– Не нужно будить вашего спутника. – Тут же возразил голос из темноты. – Будет лучше, если его сон продлится еще некоторое время.

– Ладно, тогда обойдемся без Кумухара. – Миролюбиво согласился Кофа.

– А вас можно увидеть? – Нерешительно спросил я у темноты. – Или у вас есть только голос?

– У меня есть все, что может понадобиться! – Весело отозвался голос. – Просто я никак не могу понять: кого вы хотите увидеть? Знаете, мы, жители Черхавлы, любим нравиться своим гостям…

– Ну, если можно заказывать… Тогда просто что-нибудь не очень экзотическое, ладно? – Смущенно попросил я. – Какой-нибудь нормальный человеческий облик, без отклонений…

– Ладно. – Мы услышали смех, звонкий и объемный, как переливы нескольких разных серебрянных колокольчиков одновременно. Потом перед нами появилось совершенно очаровательное создание – белокурая леди в тонкой темной тунике, совсем юная – на моей родине ей дали бы лет четырнадцать – пятнадцать, не больше.

– Такой облик вас не пугает, да? – Насмешливо спросила она.

– Такой облик действительно никого не может испугать, девочка! – Добродушно согласился Кофа.

– А такой? – Рядом с первой юной леди появилась еще одна, судя по всему ее ровесница, и вообще они были ужасно похожи, только волосы второй леди были немного потемнее.

– А такой? – Рядом с ними появилась еще одна девчонка. Они хохотали, как расшалившиеся дети, у меня голова кругом пошла от их переливчатых голосков.

– Если вы все будете выглядеть таким образом, нам будет трудно заставить себя придавать значение вашим словам и поступкам. – Неожиданно серьезно сказал Кофа. – По крайней мере, я-то уж точно не смогу заставить себя относиться к вам с должным… – Он замялся.

– С должным уважением, да? – Подсказал пожилой джентльмен, немного напоминающий самого сэра Кофу. Я и не заметил, как он появился из темноты. – Ну, зато к моим словам и поступкам вы непременно отнесетесь с должным уважением, верно?

– Верно. – Спокойно согласился Кофа.

– Забавно, что вы сами осознаете, как смешно устроены! – Рассмеялся его симпатичный двойник.

– У нас это называется мудростью. – Усмехнулся Кофа.

– Наверное вам кажется, что мостовая у городской стены не очень подходит для беседы, правда? – Вдруг спросила одна из девиц. – Полагаю, это очень удобно: знать, в каких местах следует беседовать, а в каких беседовать не следует… Во всяком случае, мне нравится!

– Можно подумать, у вас нет мест, беседовать в которых приятнее, чем стоя у городской стены! – Проворчал Кофа.

– О, у нас есть такие места! – Хором защебетали наши новые знакомые.

– У нас вообще есть все, что может понадобиться нашим гостям, только мы сами не всегда помним о том, чем обладаем. – Добавила одна из барышень. Она немного помолчала, а потом решительно заявила: – Мне больше не нравится этот облик: слишком легкий. Можно поглупеть, или вовсе исчезнуть!

После этих слов она отступила назад, в темноту. Через несколько секунд на ее месте появился невзрачный мужчина средних лет, закутанный в тонкое узорчатое лоохи – можно было подумать, что дядя только что посетил несколько модных лавок в центре Ехо… Если я правильно понял, это было то же самое существо, которое только что казалось нам девочкой – очевидно, для непостижимых жителей Черхавлы пол является вопросом сиюминутного каприза!

– Так-то лучше. – Удовлетворенно сказал он, после чего старательно придал своему лицу самое добродушное выражение и обратился к нам. – Мы можем пойти в какое-нибудь место, которое покажется вам подходящим для хорошей беседы.

– Отличная идея. – Усмехнулся Кофа. И повернулся ко мне: – Макс, как ты полагаешь, мы можем оставить тут наш пузырь, и все остальное?

– Не знаю. – Честно сказал я. – С другой стороны – а что нам еще делать? Мы же приперлись сюда не для того, чтобы топтаться у городской стены, карауля свое имущество!

– А он не похож, да? – Восхищенно защебетали наши гостеприимные хозяева. – Он совсем не похож!

– Ошибаетесь, он похож, просто это не сразу бросается в глаза. – Равнодушно возразил симпатичный двойник сэра Кофы.

– Кто «не похож», и кто «похож»? – Озадаченно спросил я. – И на кого он «похож-не похож», если уж на то пошло?

– Ты не похож! – Сообщило мне одно из этих странных существ, временно присвоивших облик девочек-подростков. – Что бы там не говорил Хокри, а ты совсем не похож на человека из Мира Паука, и это так забавно!

– Извините, а что в этом забавного? – Вежливо спросил я. – С какой стати я должен быть похож на какого-то «человека из Мира Паука»?

– Да потому, что ты и есть человек из Мира Паука – что тут непонятного! – Девица залилась смехом, потом растаяла в темноте и через несколько секунд рядом со мной возникла леди постарше – лет сорока, если руководствоваться мерками моей «исторической родины».

– Этот прежний облик было очень приятно иметь, но он все-таки мешает вести беседу, которая кажется разумной людям вроде тебя и твоего спутника… – Туманно объяснила она. – Но ты действительно человек, родившийся в Мире Паука – такой редкий гость в этом месте! А твой спутник родился в Мире Стержня, и он как нельзя больше похож на человека из Мира Стержня… Два человеческих существа, рожденные в разных Мирах пришли к нам вместе – это действительно забавно! Такого у нас еще не бывало! – И она неудержимо расхохоталась, словно ей только что рассказали свежайший анекдот во Вселенной.

– Что вы такое говорите, леди? – С интересом переспросил сэр Кофа. – Какой «стержень», какой «паук»? Я получил неплохое образование, но никогда в жизни не слышал ничего подобного!

– Но вы же не получили образование в стенах Черхавлы! – Восторженно заявил целый хор голосов.

– Да, как-то не сложилось! – Усмехнулся Кофа. – Может быть все-таки расскажете, господа? Почему вы называете наш Мир «Миром Стержня»?

– И это спрашивает житель города, выстроенного вокруг Сердца Мира! – Удивленно отозвалась моя собеседница – та самая, которая только что добровольно состарилась почти у меня на глазах. – Уж ты-то должен знать, что твой Мир – всего лишь хрупкая мертвая сфера, насаженная на стержень настоящей силы, которая и делает его живым… Это выглядит примерно так. – И она протянула Кофе маленький засахаренный плодик, насаженный на тонкую палочку – ума не приложу, откуда она извлекла это лакомство!

– Спасибо. – Вежливо сказал Кофа. Немного помолчал и нерешительно добавил: – Думаю, что это знание относится к разряду величайших тайн, в которые я до сих пор не был посвящен…

– Никаких тайн вообще не существует. – Улыбнулась эта странная леди. – Другое дело, что есть вещи, о которых люди ничего не знают… и есть вещи, о которых немногие посвященные почему-то не хотят рассказывать остальным: им кажется, что на фоне всеобщего невежества они сами будут выглядеть мудрее!

– Ваша правда… А почему вы считаете, что я «как нельзя больше похож на человека из Мира Стержня»? Вы же так сказали, да? – Осторожно уточнил Кофа.

– А, ничего особенного. Все люди чем-то похожи на тот Мир, которому принадлежат. – Флегматично откликнулся его симпатичный двойник – кажется, его недавно назвали по имени: Хокри. – Чем больше это сходство, тем лучше человек вписывается в картину своего Мира. В каждом из твоих соотечественников есть нечто, напоминающее феномен, который вы наивно называете «Сердцем Мира» – Стержень, дарующий вам силу. Поэтому среди вас так много хороших магов… и ты – один из них! Ты вообще очень хорошо вписываешься в картину своего Мира, а твой спутник очень плохо вписывался в картину своего. Собственно говоря, именно поэтому ему и удалось оттуда ускользнуть… Но это не значит, что он совсем не похож на Паука!

– Звучит не очень-то привлекательно! – Вздохнул я. – Вот уж никогда не думал, что похож на какого-то паука…

– А это очень забавно: ты не одинок в своей неприязни, почти все твои соотечественники недолюбливают пауков… знали бы они, почему! Да, ты действительно никогда не думал, что похож на паука, но это не мешает тебе постоянно плести свою собственную паутину. – Безмятежно отозвался наш добровольный лектор. – Знаешь, а ведь твой Мир – одно из самых страшных мест во Вселенной, гость! Он оплетает своей паутиной всех, кто там родился, и никому не удается ускользнуть… Но хуже всего, что вы сами учитесь у своего Мира этому искусству: с первых же дней жизни каждый начинает плести свою паутину, стараясь заманить в нее всех, кто окажется поблизости – и вам это нравится! Нам кажется, что во всех вас есть что-то неуловимо отвратительное – такими вас делает ваш жуткий Мир… Если посмотреть на твою родину нашими глазами, можно содрогнуться: миллиарды живых существ, навсегда увязшие в липкой паутине, продолжают старательно плести ее до последнего дня своей короткой жизни. Вы тратите слишком много сил на то, чтобы сплести свои собственные сети, и на то, чтобы вырваться из чужих, но паутина устроена таким образом, что все попытки освободиться приводят к тому, что вы увязаете глубже и глубже… Безнадежно! Именно поэтому вы так быстро стареете и умираете: у вас не остается сил на то, чтобы просто жить – даже такой обычной жизнью, какой живут самые слабые существа из Мира Стержня, который стал твоей новой родиной… А вот и место, которое вполне подходит для беседы с гостями, тебе так не кажется?

Мы остановились у входа в уютный круглый дворик, в центре которого бил фонтан. Там было тихо, тепло и спокойно, воздух казался густым от сладковатого аромата каких-то смутно знакомых мне деревьев – совершенно особая атмосфера, присущая только летним ночам в южных городах…

– Здесь хорошо. – Вздохнул я. – Именно то, чего мне давно не хватало…

– Поэтому мы и предложили тебе сюда заглянуть. – Приветливо улыбнулся один из наших спутников. – Мы всегда рады исполнять желания гостей – даже невысказанные! – но не потакать твоим тайным прихотям просто невозможно!

– Потому что я Вершитель? – Осторожно спросил я.

– Потому что ты рожден в Мире Паука! – Рассмеялся Хокри. – Это здесь тебя зовут Вершителем, и считают, что быть Вершителем – великое дело, а среди твоих соотечественников таких ребят полным-полно. Ваши ученые могли бы счесть это результатом естественного отбора: Вершителю легче выжить в Мире Паука. Ваша паутина гораздо прочнее, поэтому вам легко подчинять других людей и жить за их счет – по крайней мере, поначалу, пока не приходит старость и не иссякают силы… Твое счастье, что тебя довольно быстро научили плести другие сети!

Я присел на скамейку, подставил лицо прохладным брызгам фонтана. Често говоря, мне не очень-то хотелось продолжать этот странный разговор: наверное, некоторым вещам лучше как можно дольше оставаться тайной…

– Тебе не нужно грустить! – Сказало сразу несколько голосов. Чьи-то руки торопливо протянули мне стакан с какой-то ароматной жидкостью.

– Выпей, гость. Ты перестанешь грустить: это вода из Сладкого Источника, она убивает печаль. – Посоветовало существо, которое до сих пор выглядело как девочка-подросток: наверное ему здорово понравилась эта личина! Я послушно попробовал напиток. Он оказался похож на слегка подслащенную, пахнущую каким-то неизвестными фруктами воду – ничего особенного! Тем не менее, пока я ее пил, мое настроение незаметно изменилось. На смену внезапному отвращению ко всему на свете весьма своевременно пришло мое обычное любопытство – вот уж никогда не возражал против такой замены! Краем глаза я заметил, что Кофа проводит время самым приятным образом. Его окружила целая стайка симпатичных юных особ – наши хозяева наверняка приложили все усилия, чтобы соответствовать его вкусам. В каждой руке Кофы было по стакану с какими-то напитками, одними словом, за него я мог быть совршенно спокоен!

– Тебе действительно не следовало так огорчаться. Если уж тебе удалось покинуть Мир Паука – что плохого в том, чтобы однажды узнать правду о себе и о месте, в котором родился? – Мягко сказал мне Хокри – тот самый парень, который только что довел меня до депрессии своей жуткой лекцией о какой-то загадочной «паутине», в которой я якобы увяз с момента своего рождения.

– Теперь ты плетешь совсем другую паутину – паутину чудес. Иногда это очень полезно для тех, кто помог тебе покинуть место, которому ты принадлежал, так что они не зря старались! Никто в Мире Стержня не умеет заманивать других в паутину чудес, а для тебя это легче легкого. – Сказал еще кто-то – их лица то и дело скрывались в темноте, чтобы измениться, так что мне было трудно понять, кто ко мне обращается…

– А какому Миру принадлежите вы сами? – Спросил я. – Вы же не отсюда, правда?

– О, разумеется, мы не отсюда, что бы ты не подразумевал под словом «отсюда»! – Рассмеялись наши собеседники. Они довольно долго веселились по этому поводу, а потом один из них наконец-то соизволил дать мне ответ.

– Наш Мир – это Мир Бликов. Мы появляемся и исчезаем, не очень-то задумываясь, как это происходит… Сегодня мы пришли на твой зов: невозможно не прийти, когда этого хочет какой-нибудь взбалмошный Вершитель! – Эти слова сопровождались звонким смехом – кажется, странные обитатели Черхавлы любят похихикать даже больше, чем я сам!

– А почему, в таком случае, на Уандуке Черхавлу называют городом какого-то царя Хрибы? – Спросил я.

– О да, царь Хриба, повелитель аролов! – Подхватило сразу несколько голосов. Теперь ребята хохотали так, словно я был величайшим комиком всех времен!

– Аролы были очень забавным народом! – Наконец сказала уже знакомая мне леди. – Не Вершители, вроде тебя, но по-своему очень могущественные люди… Аролы долго жили без вождей: они решили, что слишком похожи друг на друга, а посему невозможно выбрать кого-то одного, достойного управлять прочими… Они придумали себе легенду, что где-то в Красной Пустыне есть волшебный город, где живет бессмертный, который с начала времен является их царем. Он, дескать, просто ждет того часа, когда они его найдут. И однажды, спустя много столетий после того, как умерли последние старики, знавшие, что это всего лишь сказка, аролы отправились скитаться по красным пескам Хмиро. Они так хотели найти этот волшебный город и встретить своего бессмертного царя, и так истово верили, что это случится… И однажды перед ними возникла Черхавла: мы, существа из Мира Бликов, вынуждены появляться перед теми, кто очень хочет нас встретить – у нас просто нет выбора! Один из нас вышел навстречу скитальцам, и он выглядел в точности так, как по их мнению должен был выглядеть их бессмертный царь. Одним словом, все случилось так, как они хотели… Аролы долго жили среди нас и были по-настоящему счастливы. Нам тоже нравилось их общество…

– А где они теперь? – Осторожно спросил я.

– Их больше нет. – Печально улыбнулась она. – Черхавла никому не дарит бессмертие – все что угодно, только не это! А живя среди нас, аролы быстро утратили интерес к продолжению рода, поэтому их потомков тоже не осталось…

– "Утратили интерес к продолжению рода"?! – Внезапно развеселился Кофа. – Ну вы даете, ребята!

– Неужели вы открываете эти невероятные тайны всем, кто к вам приходит? – Поинтересовался я.

– Только тем, кому нужны тайны… Но как правило они никому не нужны! – Весело отозвался один из наших собеседников. – Люди приходят к нам совсем за другими вещами. Обычно им требуется могущество, или власть. Все наследные принцы Куманы в последнее время ходят к нам за властью, представляешь? А потом они запираются в четырех стенах, не в силах перенести последствия собственного могущества… И ведь мы всякий раз их об этом предупреждаем – бесполезно! А вот ты любишь тайны… вернее, ты любишь говорить о тайнах. Тебе кажется, что обладание тайнами делает тебя неуязвимым, хотя твоя сила совсем в другом. В глубине души ты с самого начала надеялся, что мы разгласим тебе несколько секретов, и ты их получил! А вот твой спутник пришел к нам просто так: у него вдруг появилась возможность войти в наш город. И он так обрадовался своей удаче, что больше ничего не хочет… Давно нам не доводилось принимать такого мудрого гостя!

– Это неудивительно. – Вставил еще кто-то. – По-настоящему мудрым людям обычно недостает одержимости, необходимой, чтобы найти Черхавлу. Такова судьба рожденных в Мире Бликов: довольствоваться собственной мудростью и постоянно иметь дело с безумцами из иных Миров!

– Тоже ничего себе хобби! – Прыснул я. На сей раз я смеялся в полном одиночестве: занятый дегустацией местных напитков Кофа меня попросту не услышал, а эти странные ребята, обитатели Черхавлы, явно не смогли оценить мою иронию…

– Но вообще-то мы пришли к вам из более прозаических соображений. – Отсмеявшись вздохнул я. – Наш друг попал в плохую историю. Вы знаете о шкатулке Гравви? Впрочем, неважно: парень серьезно влип, и теперь мне необходимо помыть руки в некоем Источнике Боли, чтобы впоследствии закатить ему какую-то мистическую пощечину – если халиф цуан Афия ничего не перепутал…

– Он не перепутал. – Мягко сказала леди, сидевшая рядом со мной. – Не нужно волноваться, Вершитель: ты получишь все, что хочешь. Но для этого нужно время. Сейчас вы отдохнете, а потом познакомитесь с Черхавлой. Ты же любишь гулять по незнакомым местам, правда? Пока мы шли сюда от городской стены, тьма скрывала город, так что ты еще ничего толком не видел. Поэтому завтра тебе предстоит настоящая встреча с Черхавлой. Когда ты проснешься, в городе будет ночь – если ты предпочитаешь ночь – а если захочешь, будет светить солнце… Но сначала вам обоим непременно нужно здесь поспать, хоть раз: ваши сны – что-то вроде платы за вход. С вас не убудет, а Черхавла любит кормиться снами чужих. Именно поэтому вас сюда и пускают, если честно… Взамен вы получите все, что вам требуется. Не мы открываем пришельцам свои чудеса, это делает город. А он нетороплив… Идемте, я отведу вас в один из пустых домов.

Она решительно поднялась со скамейки. Я с изумлением обнаружил, что мы внезапно остались одни. Сэр Кофа тоже ошеломленно оглядывался по сторонам. Куда подевались все остальные наши собеседники, и когда они это успели – вот чего я так и не смог понять! Фонтан тоже куда-то исчез, и уютный дворик, в котором мы сидели, вдруг показался мне совсем крошечным и каким-то неряшливым – словно он стал неумело нарисованной картинкой под пыльным стеклом…

– Ты устал, поэтому все исчезает, но это не навсегда. – Объяснила леди. – Просто Черхавла идет спать вместе с тобой, так порой бывает.

– А я еще не устал. – Проворчал сэр Кофа. – Но мне тоже кажется, что этот грешный городок «пошел спать». Куда подевался фонтан, и все остальное?

– Но ты же с самого начала был согласен отказаться от возможности диктовать этому месту свои условия. – Улыбнулась леди. – Поэтому городу нет дела до того, устал ты, или нет… Можно сказать, тебе очень повезло: у тебя есть шанс увидеть настоящую Черхавлу, гость.

– А что, есть какая-то «настоящая Черхавла»? – Изумленно спросил я.

– Разумеется есть, и это восхитительное зрелище. Нечто неизменное и неподвластное нелепым, но могущественным желаниям наших гостей… Но у тебя тоже есть шанс ее увидеть, если ты перестанешь придавать значение своим желаниям… или просто понравишься Черхавле – так тоже бывает! А теперь идемте.

Она властно обняла нас с Кофой за плечи. Ее руки были слишком тяжелыми и сильными для такого изящного создания: кажется, эта хрупкая леди смогла бы нокаутировать нас обоих одной левой, если бы захотела! – и мы пошли куда-то в красноватую темноту непроницаемой ночи.

– Вы можете отдохнуть здесь. Это хорошее место. – Она остановилась возле одного из многочисленных высоких узких домов, стены которого были возведены из такого же сияющего белоснежного камня, как и городская стена. – Идите туда и ничего не бойтесь: Черхавла – не то место, где с людьми случаются всякие нехорошие вещи…

– Надеюсь! – Фыркнул Кофа. И мы с ним решительно переступили порог этого дома – одновременно, благо размеры дверного проема это позволяли.

– А вы не зайдете, чтобы показать нам комнаты? – Нерешительно спросил я у нашей провожатой.

– К сожалению я не могу зайти с вами в этот дом. – Улыбнулась она. – Для меня его просто не существует. Только для вас…

– Судя по всему, сейчас мы с вами заберемся под те самые «лиловые покрывала, дарующие сон без сновидений». – Мрачным тоном пророка сказал я Кофе. – Помните, старик, который рассказывал нам историю о Вукушихе Махаро, их упоминал…

– Магистры с тобой, мальчик, ты что, наизусть ее выучил, эту его историю? – Насмешливо удивился Кофа.

– Иногда меня так легко очаровать… Легче легкого! – Весело признался я. – Однако, тут темно…

– А ты попроси, чтобы включили свет. Тебя же все должны слушаться. Все-таки ты у нас какой-никакой, а Вершитель! – Усмехнулся Кофа.

– Да будет свет! – Патетически провозгласил я.

Мягкое красноватое сияние озарило причудливую мозаику на стенах холла и широкую лестницу, ведущую наверх.

– Получилось. – Растерянно вздохнул я.

– Самое трогательное, что ты до сих пор этому удивляешься! – Рассмеялся Кофа. – Мог бы и привыкнуть!

– Если я привыкну, мне будет не так интересно… а вам не так смешно! Ладно, идемте наверх, посмотрим, что там творится.

Наверху творилось нечто совершенно замечательное: второй этаж этого дома состоял из одной-единственной комнаты, почти бесконечно огромной. В теплом сиреневом полумраке этого невероятного зала причудливо высвечивались контуры немногочисленных предметов обстановки – вполне обыденных, и совершенно мне незнакомых. Где-то в отдалении тихо плескалась вода. Я зачарованно пошел на ее звук и вскоре обнаружил небольшой бассейн, на краю которого стояли здоровенные кадки с трогательно хрупкими комнатными деревцами.

– Ничего себе номер люкс в «Президент-Отеле»! – Уважительно сказал я.

– Да, хорошее место. – Задумчиво согласился Кофа. – А знаешь, Макс, я ужасно проголодался. Эти мудрые жители Черхавлы – очень милые существа, но у них довольно странные представления о моем аппетите!

– И о моем тоже. – Улыбнулся я. – Сейчас будем рыться в Щели между Мирами…

– Зачем? Ты же можешь просто потребовать. – Удивился Кофа.

– А я стесняюсь. – Честно признался я. – Это я только с виду такой нахальный, а на самом деле я ужасно стесняюсь просить еду, когда мне ее не предлагают… Последствия моего дурацкого воспитания, я полагаю!

– Ужас какой! – Искренне отозвался Кофа. – Ну, делай, как знаешь…

Через полчаса мы оба уже были сытыми и довольными. Кофа все еще что-то дожевывал, а я зачарованно крошил остатки свежей булочки в бассейн: выяснилось, что там живут маленькие разноцветные рыбки. Возможно, они были всего лишь иллюзией, но булку уминали, как самые настоящие, к моему величайшему восторгу!

Потом я долго бродил по комнате, придирчиво выбирая место, достойное стать моей постелью – благо выбор у меня был, и какой! – и наконец устроился на довольно узком низеньком диванчике. Почему-то он мне ужасно понравился – и все тут!

– Между прочим, тут нет никаких «лиловых покрывал», так что зря ты меня ими запугивал! – Назидательно сказал Кофа.

– Я не подумал, что у каждого свои предпочтения… и свои видения, разумеется! – С преувеличенно умным видом засыпающего человека отозвался я. – У меня свои, а у этого Вукушиха Махаро – свои… А интересно было бы узнать: он действительно вернулся в Черхавлу? В таком случае, парень вполне может бродить где-то поблизости… или даже спать в соседнем доме под этим самым «лиловым покрывалом» – почему бы и нет!

– Почему бы и нет… – Устало согласился Кофа. – Твой пример меня убедил, мальчик: я, пожалуй, тоже попробую поспать. Если уж сон – что-то вроде «входного билета», как утверждают наши хозяева, лучше расплатиться побыстрее.

У меня не нашлось сил, чтобы сказать Кофе, что я совершенно с ним согласен… и вообще я уже спал!

Не знаю, как долго продолжалось это удовольствие, но полагаю, что все-таки ужасно долго: я проснулся с такой тяжелой головой, словно вчерашний вечер был посвящен исключительно неумеренной дегустации спиртных напитков низкого качества. Тело ныло так, будто меня скатали в рулон и на несколько лет оставили лежать в таком состоянии. Кажется, я спал без сновидений, во всяком случае, у меня не осталось даже смутных воспоминаний о том, что «ведь было же что-то!» Вообще-то я уже успел забыть, что так бывает…

– Не понравилось мне спать на новом месте! – Громогласно пожаловался я.

– А мне понравилось. – Отозвался Кофа откуда-то из дальнего конца огромной комнаты. – Так хорошо я не чувствовал себя даже в юности…

– Могу сказать о себе почти то же самое: так паршиво я не чувствовал себя даже в юности! – Мрачно усмехнулся я. Дотянулся до своего лоохи, нашарил в кармане бутылочку с бальзамом Кахара… Признаться, я уже не мог припомнить, когда мне приходилось спасаться с его помощью не от обычной усталости, а от совершенно подлого состояния общей паршивости – честно говоря, мне было ужасно трудно смириться с мыслью, что я до сих пор способен испытывать эти мерзкие ощущения!

– Не нравится мне все это! – Решительно сказал я. Сделал хороший глоток бальзама, жизнь снова показалась мне замечательной штукой, но я по-прежнему был здорово обижен на собственный организм: и с чего эта сволочь решила испоганить мне превосходное утро в зачарованном городе?!

– Не ной, сэр Макс. – Добродушно проворчал Кофа. – Лучше добудь мне что-нибудь на завтрак. Я уже часа три как проснулся, и до сих пор не обнаружил в этом доме ничего съедобного!

– Сейчас что-нибудь придумаем. – Улыбнулся я. – Я и сам не отказался бы от чашки крепкого кофе: в кои-то веки он нужен мне не для удовольствия! Бальзам Кахара – отличная штука, но на сей раз его явно недостаточно…

– А что, и так бывает? – Удивился Кофа. – Ну, значит тебя действительно здорово скрутило!

– А когда это я ныл по пустякам?! – Я отчаянно зевнул и спрятал руку в складках одеяла в надежде, что смогу побаловать своего спутника каким-нибудь заслуживающим внимания кулинарным шедевром. Надежда вполне оправдалась: я добыл для него отличный сырный пирог. Мое настроение тут же заметно улучшилось: немного пустяковых чудес для разминки – не худший способ начать день!

– Пока ты дрых, я послал зов Джуффину. – С набитым ртом сообщил мне Кофа. – Мы славно поболтали, и все такое… Но знаешь, он настаивает на том, что мы ни в коем случае не должны здесь задерживаться. Джуффину почему-то кажется, что ты захочешь погостить в Черхавле подольше, но он категорически возражает против такой идеи.

– Странно, а я и не собирался долго здесь оставаться. – Я удивленно пожал плечами. – Все-таки наш шеф действительно умеет ошибаться, кто бы мог подумать!

– Вот и хорошо, значит мне не придется тебя уговаривать. – Удовлетворенно кивнул Кофа. – Тогда нам следует пойти поискать этот самый «Источник Боли», помыть там руки, и дело с концом!

– Идемте. – Я залпом допил свой кофе – признаться, это была уже третья чашка за утро! – закутался в лоохи, бросил последний взгляд на пестрых рыбок, деловито снующих в бассейне, и пошел к выходу. На лестнице я на мгновение притормозил и решительно сказал:

– Хорошо бы, чтобы на улице было утро. Раннее летнее утро, как бывает через полчаса после рассвета, ладно?

Мое желание было принято во внимание: на улице действительно было вполне светло, хотя никакого солнца на небе я так и не обнаружил. Я огляделся и тихо вздохнул от восторга: мы с Кофой стояли на узкой, совершенно безлюдной улице, кропотливо вымощенной мелкими неровными синеватыми камешками. Высокие узкие дома из полупрозрачного лилового камня, больше похожие на смутный сон о готических храмах, чем на обыкновеные человеческие жилища, устремились ввысь, к светлому розоватому небу. Здесь совсем не было деревьев. Вообще-то я терпеть не могу улицы без деревьев, но в данном случае мне оставалось признать, что они оказались бы лишними в этом царстве теплого, почти живого камня.

– Как вы думаете, Кофа, эта Черхавла – настоящая? – Спросил я.

– А мне-то откуда знать! – Он недоуменно пожал плечами. – И потом, какая разница? По мне, любая Черхавла – вполне настоящая, просто потому, что я ее вижу…

– Вы действительно очень мудрый человек, Кофа, а я вечно дергаюсь по пустякам! – Виновато признался я.

– В твоем возрасте это нормально. – Снисходительно улыбнулся он. – Ты мне лучше вот что скажи: как ты собираешьсь искать этот свой источник?

– Не знаю… Ну, просто пойдем, куда глаза глядят. Я же действительно хочу найти этот грешный источник, поэтому он просто обязан появиться на нашем пути! Время от времени я могу воздевать глаза к небу и громогласно сообщать, что я хочу найти Источник Боли – если окажется, что простого желания недостаточно… Примитивная идея, согласен, но других у меня пока нет!

– Пока и не нужно. Вот если она не сработает, тогда придется поломать голову… Кстати, а почему бы нам не позвать на помощь этих милых людей, которые нас вчера встретили?

– Мне почему-то не хочется с ними общаться, сам не знаю почему. – Растерянно сказал я. – Вчера все было так славно, а сегодня… что-то не так! Наверное, я просто встал не с той ноги!

– А что, для тебя это важно? А с какой ноги ты обычно встаешь? – Неожиданно заинтересовался Кофа.

– Да нет, это просто способ выражаться. – Улыбнулся я. – Ну что, пошли? Поскольку мы оба не знаем, куда следует идти, предлагаю повернуть налево – просто потому, что надо же куда-то повернуть!

– Логично. – Совершенно серьезно согласился мой спутник.

Понятия не имею, как долго мы с Кофой болтались по пустынным переулкам Черхавлы: чувства времени у меня отродясь не было, часов – тем более, а солнце решительно отказалось помогать нам хоть как-то ориентироваться в смутных координатах времени: оно вообще отсутствовало на небе. С одной стороны, я всего один раз решил присесть на высокую ступеньку какого-то древнего крыльца – чтобы перевести дух, а заодно пошарить в Щели между Мирами: накормить возмущенного полным отсутствием в Черхавле каких бы то ни было забегаловок Кофу, и подарить собственному организму счастливую возможность с удовольствием отравиться еще одной лошадиной дозой адской смеси кофеина с никотином. С другой стороны, вообще-то я вполне спосбен бродить целый день, ни разу не вспомнив, что людям свойственно уставать и хотеть курить – если прогулка мне нравится…

Когда я снова удивленно понял, что устал, и мои гудящие ноги хотят немного пожить нормальной человеческой жизнью, мы с Кофой как раз обнаружили, что вышли к городской стене. При свете дня она была такой же призрачно-лиловой, как очаровавшие меня каменные лабиринты Черхавлы. Вдалеке виднелся наш пузырь Буурахри.

– Между прочим, там осталась моя кухня. – Мечтательно сказал Кофа. – Давай подойдем, возьмем – если уж мы здесь. Все эти кушанья, которые ты добываешь, очень даже ничего, но…

– Разумеется, ваши поварята готовят гораздо лучше, чем мои бывшие соотечественники, я и спорить не стану! – Согласился я. Потом вспомнил всю эту запредельную бредятину, которую нам вчера пришлось выслушать и рассмеялся.

– Кто знает, Кофа, может быть слишком много пищи из Мира Паука вредно для здоровья?!

– Да нет, врядли. По крайней мере, я всю дорогу это ем и чувствую себя прекрасно. – Совершенно серьезно возразил он.

Мы торопливо отправились к своему летательному аппарату: Кофа спешил обняться со своей «полевой кухней», а меня самого подгоняло желание наконец-то вытянуть усталые конечности – я твердо решил, что уютная корзина пузыря станет местом нашего следующего привала. Я так размечтался об отдыхе, что не заметил, как вляпался в лужу. Брызги полетели в разные стороны, мой сапог тут же промок насквозь.

– Лужа. – Громогласно объявил я. – Странно: откуда она взялась? До сих пор мы не видели здесь никаких луж, правда, Кофа?

– Правда. – Отозвался он. – Но ничего удивительного, Макс: здесь бьет какой-то родничок, прямо из-под стены, видишь? А тебе не кажется, что это вполне может быть тот самый Источник Боли?

– Да нет, врядли. – Растерянно вздохнул я. – Я промочил ногу и ничего не почувствовал. А ведь наверное должно быть больно, если уж он так называется…

– Вовсе не обязательно. Очень может оказаться, что больно будет не тебе, а тому, кого ты пнешь этой самой своей ногой… Только не вздумай экспериментировать на мне, ладно?

– Вообще-то мне и в голову не приходило… – Растерянно отозвался я. – Но это хорошая идея, Кофа: надо же как-то проверить…

– Я тебе проверю! – Грозно пообещал он.

– Ладно, – вздохнул я, – тогда сами помойте руки в этой воде, а потом стукните меня… только не очень сильно!

– Что, ты действительно готов рискнуть? – Удивленно уточнил Кофа.

– Ну, надо же что-то делать! – Вздохнул я. – Вы же видите: никто не собирается выходить из-за угла, чтобы авторитетно объяснить нам: та это лужа, которая нам требуется, или не та…

Кофа немного подумал, потом пожал плечами.

– Помыть руки и дать тебе по морде… да, этот вариант действительно нравится мне гораздо больше, чем предыдущий. Извини, мальчик, но я никогда не отличался врожденным благородством. – Проворчал он, наклоняясь над лужицей, образовавшейся вокруг едва заметной струйки воды, вяло вытекающей из красноватой почвы. Некоторое время старательно мыл там свою правую руку, потом выпрямился и сочувственно посмотрел на меня.

– Может быть мне следует поставить эксперимент не на тебе, а на нашем проводнике? Благо он дрыхнет поблизости, этот бедняга…

– Да я и сам так сначала подумал, но… Если это и есть тот самый Источник Боли, Кумухар наверняка проснется. – Я нерешительно замялся, пытаясь сформулировать свои смутные сомнения. – А эти странные ребята, местные жители – они ведь не велели нам его будить. Мне почему-то очень не хочется нарушать их инструкции. В конце концов, они здесь живут, так что им действительно виднее!

– Ладно, ты прав. – Кивнул Кофа. – Что ж, будем надеяться, что это не смертельно!

Он подошел ко мне и слегка хлопнул меня по щеке – такого осторожного прикосновения явно было бы недостаточно, чтобы разбудить спящего, но мое тело тут же свела мучительная судорога, я инстинктивно сжался в беспомощный комок, дыхание перехватило, так что я не мог даже заорать, чтобы выплеснуть эту невероятную боль… К счастью, все закончилось довольно быстро, словно и не было ничего. Я тяжело осел на красноватый песок, судорожно глотая теплый ароматный воздух, а потом я открыл глаза и с ужасом обнаружил, что напрочь не понимаю, где нахожусь. Меня окружало совершенно незнакомое пространство, сотканное из пестрых дрожащих бликов света, как лоскутное одеяло. Только два силуэта показались мне умиротворяюще знакомыми – Кофа, присевший на корточки, чтобы убедиться, что я еще жив, и наш летающий пузырь, неподвижно застывший в нескольких шагах от меня.

– Что это, Кофа? – Тихо спросил я. – Куда подевалась эта грешная стена… и куда вообще все подевалось, если уж на то пошло?

– Ничего не понимаю. – Озадаченно сказал Кофа. – Стена, хвала Магистрам, на месте, и вообще все в порядке… А что ты видишь, мальчик?

– Вас и наш пузырь – это я точно вижу. А больше ничего нет, только яркие световые пятна…

– Разноцветные? – Уточнил Кофа. – Они постоянно двигаются, и в то же время остаются на месте?

– Ну да… А откуда вы знаете, если говорите, что все выглядит так же, как прежде?

– Пока мы с тобой бродили по городу, я несколько раз успел полюбоваться этими самыми пятнами. – Невозмутимо объяснил Кофа. – Всякий раз это продолжалось очень недолго: минуту, или даже меньше… Знаешь, я был почти уверен, что вижу «настоящую Черхавлу», как мне и обещали наши гостеприимные хозяева. Ее так называемый «истинный облик», недоступный глазам чужаков… А потом я встряхивал головой и понимал, что все еще иду за тобой по обыкновенной улице, среди этих лиловых дворцов.

– Ладно, сейчас разберемся! – Вздохнул я. – По крайней мере, у меня есть одна хорошая новость: водичка была та самая, за которой мы сюда пришли. Если этот засранец, сэр Мелифаро, не придет в себя после вашей оплеухи, значит ему уже ничего не поможет. Какие уж тут наваждения, после такого-то удовольствия!

– Вот в тот-то и дело! – Воскликнул Кофа. У него был вид Архимеда, только что выпрыгнувшего из ванной. Если бы слово «эврика» было в ходу в Соединенном Королевстве, Кофа бы непременно его употребил!

– Вы только что разгадали какую-то загадку? – Завистливо спросил я. – Тогда поделитесь!

– Если уж предполагается, что моя пощечина теперь может покончить с наваждением, овладевшим нашим Мелифаро, значит она может покончить с любым наваждением! – Восхищенно объяснил Кофа. – Та Черхавла, по улицам которой мы с тобой гуляли – всего лишь наваждение. Я тебя стукнул, и теперь ты от него свободен – как и коренные жители города! Помнишь, эта милая леди, которая проводила нас к месту нашего ночлега, сказала, что не может войти, поскольку для нее этот дом вовсе не существует?

– Помню.

– Ну вот… – Рассудительно протянул сэр Кофа и задумчиво уставился куда-то вдаль. Я осторожно оглядывался по сторонам, в надежде, что сейчас призрачные блики света сменятся успокоительными очертаниями знакомого наваждения: признаться, мне очень этого хотелось! Но ничего в таком роде так и не произошло.

– Знаешь, мальчик, если уж мы все равно рядом с пузырем… Может быть сейчас и смоемся? Без всяких там торжественных проводов, ну их к Темным Магистрам! – Вдруг сказал Кофа. Я энергично закивал. К этому моменту меня уже начала бить дрожь: в переменчивых, живущих какой-то своей загадочной жизнью пятнах света мне чудилось что-то неописуемо жуткое. Может быть, дело в том, что «истинный облик» Черхавлы показался мне слишком чужим: в нем не было ничего человеческого – ничего такого, что я мог бы понять… и людям здесь не было места, это я чувствовал каждой клеточкой своего тела!

Я поспешно поднялся на ноги и пошел по направлению к пузырю. Он был совсем близко, но сделав не одну дюжину неуверенных шагов сквозь дрожащее сияющее пространство, я с ужасом понял, что расстояние между мной и нашим летательным аппаратом так и не сократилось.

– Макс, что с тобой? Почему ты топчешься на месте? – Встревоженно спросил Кофа. Только сейчас я заметил, что он уже не стоит рядом со мной, а высовывается из корзины.

– А со стороны это выглядит именно таким образом? – Мрачно осведомился я. – Мои собственные ощущения говорят мне, что я уже довольно долго иду вперед… а толку-то! Кофа, только вы оттуда не выходите, ладно? А то еще и вы застрянете! Может быть я все-таки с этим справлюсь… – И я снова упрямо устремился вперед, теперь уже бегом.

Таким образом я развлекался еще с полчаса: у меня довольно долго оставалась смутная надежда, что сейчас все будет хорошо. Потом я обессиленно опустился на землю… хотя никакой земли я тоже больше не видел – подо мной мельтешили такие же блики света, как и вокруг меня, просто мне почему-то удавалось на них сидеть…

– Дело плохо, Макс? – Осторожно спросил Кофа. – Это место не хочет с тобой расставаться, да?

– Ну, может быть не все так страшно. – Вздохнул я. – Может быть я просто не умею двигаться в этом незнакомом Мире… Надо попробовать что-нибудь другое. Но вот что именно?

– Попробуй сказать вслух, что хочешь оказаться в корзине, рядом со мной. – Нерешительно посоветовал Кофа. – До сих пор это срабатывало.

– Вот именно, что «до сих пор»! – Угрюмо сказал я. Тем не менее, в течение следующих десяти минут я орал, как идиот, высказывая равнодушным пятнам света свои незамысловатые пожелания. С таким же успехом я мог бы обратиться к своей покойной бабушке с просьбой вытереть мне нос: создавалось впечатление, что мои требования больше ни для кого не являются руководством к действию… И тогда я понял, что действительно влип – возможно, так круто я не влипал еще ни разу в жизни! – а посему нужно срочно прекращать паниковать и начинать что-то делать, причем немедленно!

Повинуясь какому-то смутному желанию, больше похожему на физическое ощущение – что-то вроде почти неощутимой боли в позвоночнике – я улегся на спину и с ненавистью уставился вверх, туда, где по моим рассчетам должно было быть небо. За свою жизнь я успел обзавестись дурацкой привычкой во всех безвыходных ситуациях аппелировать именно к небу… Но я не стал в очередной раз повторять свое эпохальное заявление, что я, дескать, хочу оказаться в корзине летательного пузыря Буурахри – было совершенно ясно, что это не сработает. Поэтому я просто поднял левую руку и решительно прищелкнул пальцами. Крошечная шаровая молния, загадочная и могущественная, послушно сорвалась с кончиков моих пальцев и устремилась вверх. Я откуда-то знал, что должен поразить своим Смертным Шаром не что-то конкретное – да вокруг меня и не было ничего конкретного, кроме изящного абриса нашего летательного аппарата! – я метил в нечто неописуемое и, возможно, вовсе несуществующее: в самое сердце непостижимой Черхавлы, которая почему-то ужасно не хотела со мной расставаться.

На этот раз сгусток ослепительно-зеленого сияния был вполне способен самостоятельно найти дорогу к цели: в этом мире живого света он и сам оказался таким живым – дальше некуда! Я зачарованно наблюдал спиральную траекторию его медленного полета. Наконец мой смертный Шар стал огромным и взорвался, распоров мерцающее пространство над моей головой: в какое-то мгновение я отчетливо видел пронзительную черноту в глубине разрыва. А потом все стало как прежде, за одним исключением: рядом со мной появилось большое пятно света, слегка напоминающее человеческий силуэт – с очень большой натяжкой, конечно.

– Что ты творишь, гость? – Печально спросило пятно. Его голос звучал внутри меня, как Безмолвная речь, с той разницей, что мне совершенно не требовалось сосредоточиться, чтобы его услышать.

– И ты еще спрашиваешь, что я творю?! – Я чуть сам не взорвался от внезапного приступа справедливого негодования. Пришлось взять себя в руки и временно заткнуться: кажется, ситуация врядли могла кардинально улучшиться от моих гневных воплей.

– Ты только что причинил нам сильную боль, гость. – С упреком сказало существо. – Зачем ты применил это странное оружие? Ты испугался? Но твоей жизни ничего не урожает.

– Приятно слышать. – Проворчал я. – А что мне было делать? Я не могу добраться до своего летательного пузыря!

– И не сможешь. – Спокойно ответило существо. – Черхавла не хочет отпускать тебя, гость. Ей очень понравился ты сам… и твои сны. Мы все хотели бы и дальше созерцать их вместе с тобой. Это большая честь – дарить свои сны целому Миру, поэтому…

– Что – «поэтому»? Мало ли, что кому нравится! – Ошеломленно сказал я. – Мои сны действительно вполне достойное зрелище, по крайней мере, время от времени… Но мне нужно вернуться домой. – Последнюю фразу я пробормотал почти сквозь слезы, потому что к этому моменту до меня окончательно дошел ужасный смысл всего вышесказанного.

– Тебе не нужно никуда возвращаться. – Равнодушно возразил мой призрачный собеседник. – Твой спутник доберется домой и один. Он омыл свою руку в Источнике Боли, поэтому он сможет разбудить вашего друга от сладких грез Гравви, если уж тебя так это волнует… Так что от тебя совсем не требуется возвращаться. А здесь тебя ждут удивительные вещи: чудеса, о которых ты не смел и мечтать. И еще… Тебе ведь немного знакомы ощущения, которые дарит Гравви? Можешь мне поверить, в Черхавле ты испытаешь нечто еще более сладостное – так часто, как захочешь, и тебе не придется платить за это жизнью… Конечно, сейчас тебе хочется вернуться домой. Ты действительно похож на своих соотечественников, Хокри был прав! Ты чудом удрал из своего Мира и тут же начал плести новую паутину, чтобы намертво прилипнуть к другому месту. Черхавла предлагает тебе куда лучшую судьбу: ты можешь снова изменить свою жизнь…

– Ага, и в финале навсегда застрять в вашей грешной Черхавле! – Зло сказал я. – Смотреть свои сладкие сны, а на досуге пускать слюни от ваших неземных наслаждений? Нет уж, спасибо! Если мне суждено где-то остаться навсегда, пусть это будет место, которое я сам выбрал. И вообще, хрен вы еще раз дождетесь моих прекрасных снов, ребята! Что я вам гарантирую, так это несколько дюжин моих Смертных Шаров в ваше замечательное небо, причем в ближайшее время… Кажется, ты сказал, что я «сделал вам больно» – вот и славно!

– Ты напрасно со мной торгуешься, гость. – Мягко сказало существо. – Со мной можно говорить, но это не значит, что со мной можно договориться. Я ничего не решаю. Решение приняла Черхавла, а с ней ты тоже не сможешь договориться. А что касается твоих угроз… Сколько Смертных Шаров ты в состоянии выпустить? Четыре дюжины? Пять? Мы можем терпеть боль, так что Черхавла выстоит в этой битве, а ты умрешь, и твои сны все равно достанутся нам, только в этом случае ты ничего не получишь взамен.

– Макс, только не вздумай с ними воевать! – Крикнул Кофа. – Ничего не потеряно, мальчик: в крайнем случае я могу отправиться домой и прислать сюда Джуффина… или еще кого-нибудь, кто разбирается в делах такого рода лучше, чем мы с тобой. Одним словом, тебе совершенно не следует идти на крайние меры!

– Что, вы предлагаете мне просто тупо со всем сгласиться, остаться здесь и ждать неизвестно чего? – С отчаянием откликнулся я. – А потом в Красную Пустыню Хмиро приедет Джуффин и будет блуждать здесь до окончания времен… а если он и найдет Черхавлу, то какую, хотел бы я знать? Зачарованный город, в котором меня никогда не было, или еще хуже: в этой Черхавле он встретит какого-нибудь другого Макса. Наваждение – оно и есть наваждение, а это проклятое место соткано исключительно из наваждений! Возможно, мой двойник окажется вполне симпатичным парнем, может быть из него выйдет очень хорошее Ночное Лицо господина Почтеннейшего Начальника – копия порой оказывается лушче оригинала! – так что все будут довольны. Но я-то останусь здесь…

– Придет же такое в голову! – Сердито изумился Кофа. – Ну и воображение у тебя, парень!

Кофа мог сколько угодно отрицать мою правоту. Недоверчивые нотки в его голосе меня ничуть не успокоили: я заметил, что призрачная светящаяся фигура рядом со мной как-то особенно беспокойно зашевелилась. Кажется, я довольно правдоподобно описал Кофе радужные перспективы своего будущего… и посланцу Черхавлы не очень-то понравилась такая проницательность! Я криво улыбнулся – просто, чтобы не заплакать от отчаяния, и тут меня осенило.

– А ведь я еще кое-что могу! – Многообещающим тоном заявил я. – Вместо того, чтобы тратить на вас свои Смертные Шары, я могу ограничиться всего одним. Запущу его в свой собственный лоб и отдам себе приказ: больше никогда в жизни не видеть никаких снов… Что вы на это скажете?

– Ты не сделаешь это, гость! – С неподдельным ужасом возразило существо. – Сны – это, в сущности, все, что у тебя есть. В них секрет твоего могущества…

– А я как-нибудь обойдусь без могущества, и без его секрета, заодно! – Весело сказал я. Кажется, у меня появилась надежда, а это дорогого стоило! Я рассмеялся от облегчения и победоносно посмотрел на своего странного осбеседника. – Без снов я вашей Черхавле на фиг не нужен, если я вас правильно понял. Так что я смогу мирно валить домой – за полной ненадобностью… Если даже выяснится, что в таком виде я буду совершенно бесполезен и дома – что ж, меня вполне устроит тихая жизнь в Ехо, королевская пенсия за особые заслуги, и прочая милая чушь. А может быть, отправлюсь путешествовать: пейзажи этого великолепного Мира ничуть не уступают моим предрассветным грезам, скорее уж наоборот! Все лучше, чем сидеть взаперти и кормить своими сновидениями ваш сумасбродный городок… А что касается моего гипотетического «могущества», которое я якобы утрачу – честно говоря, я никогда в жизни не хотел никакого могущества, неужели не заметно? А мне-то вчера показалось, что вы видите всех насквозь!

– Подожди, мальчик, не тараторь! Помолчи минутку, кажется я уже знаю, что делать. – Неожиданно сказал Кофа. Вопреки моим советам он все-таки покинул спасительную корзину пузыря Буурахри и теперь вытаскивал оттуда вялое тело Кумухара Манулы, нашего горемычного проводника, который умудрился проспать собственный визит в легендарную Черхавлу и все прочие чудеса заодно…

– Не надо было вам вылезать! – Сварливым тоном пожилого инструктора по технике безопасности проворчал я.

– Почему не надо? Меня здесь никто не держит – на кой я им сдался?! И вообще, не мельтеши. У меня есть идея получше твоей. – Заявил Кофа, вытирая вспотевший лоб. – Вместо того, чтобы метать Смертные Шары в свой собственный лоб, тебе следует еще раз осчастливить этого беднягу…

– Зачем? – Тупо переспросил я.

– Сейчас поймешь! – Отмахнулся Кофа. И обернулся к моему собеседнику. – Я полагаю, Черхавла не станет возражать против равноценной замены, леди?

– Что вы имеете в виду? – Кажется, это сияющее существо удивилось не меньше, чем я сам. А я в это время тупо соображал, с какой стати Кофа сказал ему «леди»? Неужели он научился как-то определять пол этих странных сгустков света? Только потом до меня дошло, что для Кофы окружающий мир по-прежнему оставался прекрасным зачарованным городом, а не безумным скоплением мучительно мельтешащих перед глазами призрачных пятен – следовательно, и таинственный посланец Черхавлы казался ему обыкновенной женщиной…

– Сэр Макс может поразить этого человека своим Смертным Шаром и приказать ему все что угодно. – Тоном терпеливого учителя начальных классов сообщил Кофа. – Например, Макс может приказать этому парню видеть те же самые сны, которые снятся ему самому. Мы оставим его у вас, и все будут довольны. Теперь вам понятно?

Я ошеломленно уставился на Кофу. Он предлагал такое простое решение проблемы, я и поверить не смел, что это возможно! Тем не менее, мне следовало попробовать – и чем скорее, тем лучше. Пока я взволнованно хлопал глаазами, Кофа подтащил к моим ногам неподвижное тело бородатого Кумухара Манулы, главного виновника всего происходящего…

– Такой тяжелый мужик! – Укоризненно сказал мне Кофа. По его тону можно было подумать, что это именно я посвятил всю свою жизнь методичному раскармливанию нашего несчастного пленника.

– Давай, Макс. – Решительно добавил он. – Делай свое дело, и все будет хорошо.

Его оптимистический тон здорово прибавил мне уверенности. Так что я лихо прищелкнул пальцами своей загадочной конечности. На этот раз я целился прямехонько в голову Кумухара – впрочем, промахнуться было невозможно! Когда пронзительно-зеленая шаровая молния коснулась его лба, наш проводник вздрогнул, поднял на меня мутные глаза и вяло сообщил:

– Я с тобой, хозяин.

– Теперь ты должен все время спать и видеть те же самые сны, которые вижу я сам. – Дрожащим от волнения голосом сказал я. Немного подумал и прибавил: – Я хочу, чтобы они тебе понравились, Кумухар. Потому что ничего кроме них у тебя больше не будет…

А потом я вскочил на ноги и не оглядываясь побежал к летательному пузырю. На этот раз мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы обеими руками ухватиться за деревянную обшивку его корзины. Я был свободен и мог валить на все четыре стороны: Черхавла великодушно приняла мой скромный подарок, зачарованный город решил удовлетвориться этой заменой, я был спасен! Больше всего на свете мне хотелось разреветься – от облегчения, и еще по какой-то смутной, мне самому не понятной причине. Что-то в этом роде я и устроил, пытаясь уткнуться в плечо догнавшего меня сэра Кофы. Он довольно ловко увертывался от моей мокрой физиономии и одновременно пытался запихать меня в корзину: в последний момент в моей бедной голове перегорел какой-то загадочный полупроводник, отвечающий за перемещение в пространстве, поэтому я никак не мог забраться внутрь нашего летательного аппарата. В конце концов, оказалось, что сэру Кофе под силу еще и не такие чудеса: внезапно я ощутил под своей задницей мягкое одеяло, устилавшее пол корзины, и улегся на него, совершенно счастливый, опустошенный и уже ничего не соображающий.

– Все-таки я не понимаю, почему ты так испугался, когда Черхавла захотела тебя принять, и чему ты так обрадовался теперь? – В моем сознании раздался вкрадчивый голос моего недавнего призрачного собеседника. – Ты повел себя так, словно тебе хотели причинить зло. А ведь оставшись здесь, ты мог бы открыть для себя столько тайн, увидеть столько Миров, и обрести могущество, о котором ты даже не подозреваешь…

– А мне ничего не нужно. – Пробормотал я себе под нос. – Я просто хочу вернуться в Ехо… и еще я терпеть не могу, когда кто-то решает, где я теперь буду жить и что делать. Меня никто не заставлял оставаться в Ехо, мне только дали шанс сделать то, чего мне самому хотелось… может быть именно поэтому я всякий раз так хочу туда вернуться, куда бы меня не занесло! И еще… возможно, эта ваша Черхавла действительно лучшее место во Вселенной, а может быть вы питаетесь не только снами, но и мясом своих пленников – не знаю, и знать не хочу! Но с тех пор, как я проснулся в этом вашем «пустом доме», у меня имеются некоторые сомнения на сей счет, господа…

– С кем ты говоришь, Макс? – Невинно осведомился Кофа. – Если с этой милой леди, то смею тебя уверить: врядли она тебя слышит. Ты еле-еле шепчешь, так что даже я почти ничего не разбираю, а ведь мы уже в дюжине метров над землей… и в нескольких дюжинах метров от городской стены, заодно!

– Правда? Вот это здорово! – Обрадовался я. И не удержался от искушения выглянуть в маленькое смотровое окошко. Зрелище, ожидавшее меня внизу, того стоило: прямо под нами багровели знакомые пески Хмиро, а немного позади переливалось всеми цветами радуги неописуемо огромное облако света – оно вздрагивало, вздыхало, мерцало, и вообще вело себя, как живое существо. Да она и была живым существом, эта легендарная Черхавла: только живому существу может прийти охота взять в плен другое живое существо…

– Все-таки это очень красиво! – С искренним восхищением сказал я. – А вы все еще видите городскую стену?

– Вот именно, и еще резные украшения остроконечных крыш, и узкие пролеты улиц между лиловыми дворцами – между прочим, всего несколько часов назад ты был от них в восторге! – и наших вчерашних собеседников, словно специально собравшихся, чтобы задумчиво уставиться нам вслед, и многие другие замечательные вещи. – Мягко подтвердил Кофа. – А ты все еще видишь этот цветной туман?

– Ага. Думаю, эта ваша оплеуха навсегда изменила мое видение мира! – Серьезно объяснил я. Кофа расхохотался.

– Кажется, я покидаю Черхавлу еще более мирским человеком, чем был прежде! Теперь моя оплеуха может лишить любого беднягу его восхитительных иллюзий! Кстати, мне очень даже по душе такая разновидность могущества. Если бы мне предложили выбирать, с каким подарком уйти из Черхавлы, я бы вполне мог остановиться на чем-то в таком роде… В конце концов, теперь я сравнялся в могуществе с куманскими владыками – пустячок, а приятно!

– Мне тоже грех жаловаться! – Невесело усмехнулся я. – Мне дали понять, что я такой душка, что меня даже отпускать не хочется… За день до нашего отъезда, когда мы с Джуффином сидели в гостиной Мелифаро, пытаясь сообразить, что с ним случилось, наш мудрый шеф заметил, что все мы рождаемся и умираем с одной и той же невысказанной просьбой на губах: «любите меня, пожалуйста, как можно сильнее!» Знаете, Кофа, кажется я начинаю выздоравливать… Во всяком случае, мне больше не хочется нравиться всем подряд – ну их к Магистрам с их неземной любовью!

– Извини, мальчик, но дискуссии на психологические темы никогда не казались мне наилучшим способом провести время. – Отмахнулся Кофа. – И вообще, тебе не кажется, что своего спасителя следует не только обливать слезами благодарности, но и кормить обедом?

– Кажется. – Улыбнулся я. – Сейчас будем творить чудеса, и все такое…

– Вообще-то творить чудеса не обязательно. – Снисходительно сказал Кофа. – Просто передай мне этот симпатичный сверток с куманскими сладостями. Думаю, что я могу считать его своим, поскольку ты это все равно не жрешь, а господин Кумухар Манула врядли когда-нибудь сможет заявить права на свою долю!

– А как вам пришло в голову, что мы можем оставить его вместо меня? – С любопытством спросил я. – Кстати, я вам уже говорил, что это – самая гениальная идея всех времен? Имейте в виду: я готов кричать об этом на каждом углу, пока вы сами не велите мне заткнуться.

– Не сомневаюсь, что в настоящий момент ты действительно так думаешь. – Усмехнулся этот невероятный тип. – Но на самом деле ничего гениального, обыкновенная практичность. Я всю дорогу пытался понять: с чего ты вообще решил, что сэр Кумухар нам зачем-то нужен? Без проводника мы вполне могли бы обойтись – какой уж проводник, если ищешь зачарованный город, который находится неизвестно где! Помощи по хозяйству от него тоже никакой не было, да и собеседник он так себе. А когда дело дошло до прогулки по твердой земле, тебе и вовсе пришлось его усыпить, чтобы не мешал… Короче говоря, я мучительно раздумывал – зачем ты решил забрать его у халифа? А когда ты заявил, что собираешься запустить Смертный Шар в свой собственный лоб, меня осенило: вот он, звездный час Кумухара Манулы!… А кстати, признайся: ты же блефовал, когда пригрозил, что станешь метать Смертный Шар в самого себя?

– Разумеется нет. – Я недоуменно пожал плечами. – Если бы я блефовал, меня бы тут же раскусили, и не стали бы обращать внимание на мои угрозы. Конечно, мне здорово не хотелось так экспериментировать, но я действительно решил, что в крайнем случае мне придется… Кофа, с утра у меня было странное чувство, я уже потом понял, на что это похоже: словно из меня выжали сок – не весь, конечно, а совсем чуть-чуть. Но если бы так пошло и дальше… Не уверен, что меня хватило бы надолго! Я, знаете ли, тоже не люблю, когда меня едят – особенно, когда меня едят заживо. Думаю, наши гостеприимные хозяева ничем не лучше этих хваленых людоедов из Красной Пустыни… как их там?

– Местные жители называют их мадкарами. – Сухо сказал Кофа. – Знаешь, но мне почему-то не кажется, что все так уж страшно…

– У каждого свои кошмары, наверное. – Вздохнул я. – И это к лучшему. Пока я тихо попискивал от ужаса, вы могли спокойно искать выход.

– Ну почему «попискивал»! – Фыркнул Кофа. – Ты выглядел очень грозным, мальчик. Особенно когда запугивал эту милую леди своими Смертными Шарами… Все трепетали, можешь мне поверить!

– Да уж, могу себе представить! – С неожиданным облегчением рассмеялся я. А потом я свернулся калачиком под теплым одеялом и сладко уснул. Между прочим, мне снилась какая-то чушь: что-то вроде турпохода по Великой Красной Пустыне Хмиро, только в моем сне нас сопровождал халиф Нубуйлибуни цуан Афия. Он все время требовал, чтобы его восхваляли, а мы с Кофой почему-то упорно не хотели его восхвалять…

– И эта глупая Черхавла собиралась меня похитить ради сомнительного удовольствия созерцать этот бред! – Возмущенно пробормотал я, проснувшись. Кофа одобрительно хмыкнул откуда-то из темноты, я перевернулся на другой бок и снова уснул. А на следующее утро я обнаружил, что мой неугомонный спутник не только беззастенчиво вытащил плеер из кармана моего лоохи, но и каким-то образом сообразил, как им пользоваться. Выражение счастливого недоумения на его обрамленном наушниками лице внушало надежду, что остаток нашего путешествия не будет омрачен постоянным треньканьем его жуткой шарманки. Кофа заметил, что я проснулся и сделал страшное лицо: дескать, не вздумай отвлекать меня от этого чуда! Я понимающе улыбнулся и полез в Щель между Мирами за чашечкой капуччино – мне показалось, что я мечтал о ней с момента рождения! Все становилось на свои места – да еще с такой скоростью, что мне оставалось только нежно благодарить всемогущее небо, с которым время от времени случаются приступы совершенно фантастического милосердия…

– Кажется мы приближаемся к Кумону. – Весело сказал Кофа утром пятого дня нашего полета. – Будем снижаться, или воспользуемся случаем и сразу долетим до Капутты?

– А почему только до Капутты? – Улыбнулся я. – Кофа, вам не приходило в голову, что на этом дурацом пузыре мы доберемся домой гораздо быстрее, чем на шее у сэра Анчифы? Пусть себе спокойно пиратствует… Заодно сделаем неоценимый подарок Соединенному Королевству. У нас ведь до сих пор нет никаких летательных аппаратов, я не ошибаюсь? Ну вот, а теперь будет хоть один! Представляете, как этот пузырь мог бы нам пригодиться, когда в Хуроне завелась эта загадочная тварь из залива Ишма? Всех проблем он бы не решил, но по крайней мере, мы могли бы поддерживать связь с Холоми, и все такое…

– Пересечь Великое Средиземное море на пузыре Буурахри? – Нахмурился Кофа. – Нсколько мне известно, еще никто никогда не пытался совершить подобное безумство!

– Правильно. – Кивнул я. – Потому что еще никто никогда не устанавливал на пузырь Буурахри магический кристалл, а даже если и устанавливал, то с ним не было такого торопливого спутника, как я… вы же сами убедились, что моя любовь к большим скоростям действует не только на амобилеры! А во-вторых, все путешественники вынуждены брать с собой огромные запасы пищи и воды. Для такого дальнего перелета их требуется столько, что пузырь и взлететь-то не сможет, а нам с вами это ни к чему! У нас есть ваша волшебная кухня и мои загребущие лапы, так что…

– Твоя правда. – Нерешительно сказал Кофа. – Знаешь, сэр Макс, мне надо подумать. С одной стороны, ты вроде бы совершенно прав, а с другой… не может же такой солидный пожилой джентльмен, как я, не раздумывая согласиться с настолько идиотским предложением!

– Вот и думайте, до Капутты. – Великодушно отозвался я. – Все равно ведь согласитесь… Вы же, в сущности, самый настоящий авантюрист, сэр!

– Не подлизывайся. – Буркнул Кофа. А потом надолго умолк. Наверное, действительно крепко задумался – на мой взгляд, было бы над чем!

Вечером того же дня Кофа сердито сообщил небу, что с самого начала предполагал, что «этот невыносимый сэр Макс» втянет его в какую-нибудь дурацкую историю. Следующее утро он начал с точно такой же жалобы, обращенной в оранжевую пустоту над головой. К вечеру Кофа сдался, как я и предполагал с самого начала.

– Ладно, пошли зов Анчифе, скажи ему, что мы доберемся без его лоханки! – Хмуро буркнул он. – Только пусть присматривает за нашим богатством: я уже привык к мысли, что являюсь счастливым владельцем четырех шкатулок букиви, а в моем возрасте разочарования даются не так легко, как в юности… Только учти: тебе придется научиться управлять пузырем, сэр Макс! Я не собираюсь и дальше заниматься этим в гордом одиночестве и без перерыва на обед. Мальчика нашли – бесплатно катать всех желающих!

Кофа выполнил свою угрозу: он научил меня управлять пузырем Буурахри. Это было немного похоже на приручение бездомной собаки: опасливой, но в глубине души готовой подружиться с каждым, кто сможет завоевать ее доверие. Самое забавное, что такого пса напоминали мы оба – и пузырь, и я сам. Первые несколько часов мы с летательным аппаратом здорово боялись друг друга, и у меня ничего не выходило, но после очередного перекура дело пошло на лад: наверное мы как-то успели друг к другу принюхаться. Одним словом, вечером следующего дня я уже совершенно самостоятельно контролировал наш полет – а ведь совсем недавно одна только мысль о необходимости доверить свою жизнь пузырю Буурахри шокировала меня, как солдатский юмор гимназистку…

Потом было еще две дюжины замечательных дней, похожих друг на друга, как симпатичные близнецы. Но однажды мне пришлось проснуться чуть ли не за два часа до рассвета: Кофа тряс меня так, словно я был копилкой, из которой он пытлася извлечь последнюю упрямую монетку. Я с ужасом подумал, что мой спутник либо сошел с ума – от долгой разлуки с земной твердью, что ли? – либо внезапно меня возненавидел и решил как следует помучать.

– За что, Кофа? Разве я вас чем-то обидел? – Несчастным голосом спросил я.

– Не ной, сэр Макс. Ты еще успеешь насмотреться на свои хваленые сны, причем сегодня же и под собственым одеялом! – Рассмеялся он. – Я подумал, что тебе будет приятно полюбоваться на залив Гокки. Столичные поэты утверждают, что он весьма недурен при лунном свете… А я, пожалуй, вздремну. Мне пора толстеть и становиться душкой, а такие чудеса почему-то предпочитают происходить со спящими. Если честно, я просто не в силах с этим бороться!

– Что, мы уже летим над заливом Гокки? – Прерывающимся от восхищения голосом спросил я. Мою сонливость как рукой сняло, и бальзам Кахара не понадобился!

– Нет, мы все еще дрыхнем вечным сном на окраине Черхавлы! – Язвительно ухмыльнулся Кофа, заворачиваясь в одеяло.

– Ну и шуточки у вас! – Меня даже передернуло от такого чудовищного предположения. Кажется, Кофа уснул вполне счастливым: все-таки ему удалось меня достать, в самом финале нашего долгого путешествия!

Кое-как оклемавшись от сокрушительного воздействия кофиного черного юмора, я уставился в смотровое окно. Залив Гокки действительно был вполне хорош при зеленоватом свете полной луны, столичные поэты ни капельки не ошибались, высказывая такое предположение! Но если честно, все эти красоты в настоящий момент были мне до лампочки: у меня дыхание перехватило при мысли, что всего через несколько часов под моим ногами засверкают мозаичные мостовые Ехо…

Чашка кофе и какая-то тонкая, почти символическая сигарета, почти машинально извлеченные из Щели между Мирами, помогли мне кое-как справиться с расшалившимися от счастья нервами: если что-то действительно помогает мне не рехнуться, так это мои маленькие милые привычки, из разряда особо дурацких! Потом я послал зов Теххи: бедняжке пришлось проснуться на рассвете, чтобы немедленно узнать о моих планах на этот вечер – по большей части совершенно непристойных.

«Тебе все-таки следовало начать свое утро с сэра Джуффина, милый. – Наконец заметила она. – Ты не раз говорил, что твой шеф обожает вскакивать на рассвете… А я предпочитаю немного другой режим. Неужели ты уже забыл?»

«Да ничего я не забыл, просто не выдержал. – Виновато признался я. – И потом… Ты действительно считаешь, что я должен был сказать Джуффину все, что только что наговорил тебе? Не думаю, что его это вдохновит! У него, знаешь ли, до сих пор имеются некоторые розовые иллюзии на мой счет… А на другую тему я все равно совершенно не способен говорить, по крайней мере, сейчас…»

«Ты меня пугаешь, сэр Макс! Какая сокрушительная победа порочных инстинктов над твоим могучим интеллектом! – Фыркнула Теххи. – Тебя там, часом, не заколдовали, в этой Черхавле?» – Кажется она уже окончательно проснулась, и совершенно не возражала против продолжения разговора, так что я беззастенчиво угробил на это удовольствие еще целый час ее единственной и неповторимой жизни. В конце концов Теххи запросила пощады: ей вдруг пришло в голову, что мое приближение – достаточно веский повод для того, чтобы покончить с какими-то загадочными «хлопотами». Мне оставалось только смириться с ее странными представлениями о необходимости… Вообще-то, это было не очень хорошо: наша болтовня отвлекала меня от беспокойства по поводу предстоящего эксперимента над Мелифаро. В моей дурацкой голове уже мельтешили тревожные мысли: «а вдруг кофина оплеуха ему не поможет», или: «а вдуг окажется, что мы вернулись слишком поздно», и прочие маленькие мерзкие «а вдруг…»

Но к счастью вскоре проснулся Кофа – а я-то уже начал забывать, как он выглядит на самом деле, и насколько его снисходительная светская болтовня может украсить обыкновенный походный завтрак! Впрочем, его предущее обличие тоже было очень даже ничего, что бы там не думали по этому поводу наши коллеги, да и сам сэр Кофа Йох заодно…

– Где будем приземляться? – Бодро спросил он. – Чем скорее мы это решим, тем лучше. Самому не верится, но мы уже приближаемся к окраинам Ехо… Не думаю, что нам следует опускаться прямо напротив Дома у Моста: на мой вкус, это как-то чересчур!

– А на мой вкус – именно то, что надо! – Возразил я. – Сэкономим кучу времени… кроме того, я вообще обожаю дешевые эффекты, вы же знаете!

– Ну да, конечно. Стоит только вспомнить твое триумфальное возвращение из Магахонского леса во главе каравана плененных живых мертвецов! – Рассмеялся Кофа. – А я-то, дурак, думал, что ты уже успел повзрослеть… Ладно, поступай как хочешь. Действительно, мы вполне можем приземлиться у входа в Управление – почему бы и нет?!

Так что через полчаса мне удалось в очередной раз порадовать жителей Ехо экзотическим зрелищем. Впрочем, у меня не было никаких сил, чтобы думать о том, как это выглядит со стороны: теперь меня не просто трясло, меня колотило так, что скулы свело судорогой, и никакие дыхательные упражнения не помогали.

– Макс, ты до сих пор не научился дышать так, как я тебя учил! – С упреком сказал Шурф Лонли-Локли. – Вдох должен быть полным, а не поверхностным, кроме того, не нужно пытаться дышать с несвойственной людям скоростью… А с чего ты, собственно говоря, вообще так разнервничался?

– Не знаю. – Честно признался я. – Просто ужасно боюсь, что сейчас открою глаза, и все исчезнет, в том числе и твоя физиономия… Так мило с твоей стороны выйти нам навстречу, Шурф!

– Ничего никуда не исчезнет, это я тебе обещаю. – Тоном всемогущего бога заверил меня Лонли-Локли. – И моя, как ты выражаешься, «физиономия» в том числе… Рад вас видеть, сэр Кофа.

– И я тебя рад видеть, сэр Шурф! – Улыбнулся Кофа, поспешно исчезая за дверью Управления Полного Порядка.

В отличие от своего спутника я умудрился покинуть корзину летающего пузыря с церемонной неторопливостью какого-нибудь восточного владыки: мне показалось, что соприкосновение моих подошв с мозаичной мостовой улицы Медных горшков должно происходить с подобающей случаю торжественностью. Лонли-Локли наблюдал за мной с нескрываемым интересом. Кажется, ему даже понравилось…

– Думаю, что нам следует позаботиться об этом летательном аппарате. – Флегматично заметил он, когда решил, что я уже вполне способен на разумные действия. – Куда бы его спрятать?

– Там видно будет. – Лекомысленно отмахнулся я, преувеличенно небрежным движением руки пряча наш замечательный леающий пузырь между большим и указательным пальцами – все-таки я жуткий пижон!

– Хорошее решение. – Одобрительно кивнул Лонли-Локли. – Главное, чтобы эта экзотическая игрушка не оставалась без присмотра… А теперь я за нее спокоен.

Моя интересная жизнь чуть было не оборвалась в конце коридора Управления Полного Порядка. Когда на меня налетел пронзительно-алый вихрь, до боли похожий на сэра Мелифаро, я схватился за сердце, а потом обреченно решил, что все, приехали: мой бедный разум все-таки благополучно помутился под тяжким грузом экстравагантных впечатлений, и теперь мне предстоит неописуемо увлекательное существование в призрачном мире галлюцинаций…

– Ты что, чудовище? – Испуганно спросил Мелифаро. – С чего ты взял, что будешь хорошо смотреться с такой бледной рожей? Или теперь так модно?

– Да нет, никакая ты не галлюцинация. Самый настоящий сэр Мелифаро: мои галлюцинации просто не способны мести такую чушь! – С облегчением улыбнулся я. – Когда ты успел оклематься, счастливчик?

– Четверть часа назад я получил по морде от сэра Кофы. – Рассмеялся он. – Сначала я ужасно на него обиделся, но потом откуда-то свалился наш шеф – с потолка, что ли?! – и начал меня пылко убеждать, что эта оплеуха – самое грандиозное событие в моей жизни. А потом он устроил мне какой-то дурацкий медосмотр, в конце которого осчастливил меня новостью, что со мной, дескать, все в порядке… После чего меня отправили тебе навстречу: наш шеф был готов поклясться, что ты топчешься под дверью, мучительно вспоминая, с какой ноги следует переступать порог на удачу, и вообще ужасно боишься, что в его кабинете тебя ждут плохие новости… очень мило с твоей стороны так дорожить моей шкурой, чудовище!

– Разумеется, я ею дорожу: ты же единственный любитель сажать на свою шею надоевших мне жен! – Ехидно усмехнулся я. Мелифаро и не подумал огрызаться, только умиленно покачал головой.

– Хорошо, что все так закончилось. – Флегматично заметил Лонли-Локли. – Макс, если ты уже передумал терять сознание, мы могли бы переместиться в более подходящее место…

– Например, в уборную! – Вставил Мелифаро.

– Переместиться – это именно то, что нужно. – Глубокомысленно согласился я. Еще раз посмотрел на счастливую рожу Мелифаро и рассмеялся от облегчения: стоило так переживать за его драгоценное здоровье!

В Зале Общей Работы я наконец удостоился чести испытать на себе неописуемую тяжесть изучающего взгляда сэра Джуффина Халли. Впрочем, уже через секунду он выдал мне лучезарную улыбку заботливого дедушки, наконец-то дождавшегося визита горячо любимого внука.

– Вот теперь все окончательно встало на свои места. – Улыбнулся он. – В дверном проеме наконец-то маячит рожа сэра Макса, как всегда удивленная донельзя!

– Вам нравится? – Улыбнулся я.

– Еще бы мне не нравилось… Я вообще человек привычки. – Спокойно согласился наш шеф.

– Между прочим, Кофа, вы только что лишили меня неземного наслаждения! – Я возмущенно повернулся к нашему Мастеру Слышащему, уже успевшему с присущей ему основательностью устроиться в моем любимом кресле и приступить к дегустации камры, запах которой показался мне лучшим ароматом всех Миров.

– Что, ты все еще претендуешь на право единолично владеть этим креслом? – Добродушно отозвался он. – И думать забудь, мальчик!

– Ну, этот вопрос мы обсудим позже. – Улыбнулся я. – Но почему вы сами привели в чувство этого парня? – Я невежливо ткнул пальцем в сторону Мелифаро. – Я-то всю дорогу вынашивал планы, как буду самолично спасать его непутевую жизнь… с помощью хорошего пинка под зад! Я же намочил в этом грешном Источнике Боли свою ногу, вы забыли?

– Это ты сейчас такой храбрый! – Фыркнул Кофа. – Честно говоря, я бегом отправился лупить сэра Мелифаро исключтельно для того, чтобы ты не хлопнулся в обморок от всех своих неземных переживаний! У тебя же коленки дорожали, когда ты начинал гадать: получится, или не получится…

– Ну, дрожали… – Смущенно признался я. – Тем не менее, никакая дрожь в коленках не помешала бы мне съездить под зад этому красавчику. А теперь когда еще случится такой хороший повод!

– Надеюсь, что никогда! – Заявил Мелифаро. – И вообще, хватит меня избивать, господа! Тоже мне, нашли себе новое хобби…

– А где эта шкатулка, Гравви? – С неожиданным интересом спросил Лонли-Локли.

– Что, и ты решил немного побалдеть, сэр Шурф? И правильно: теперь у нас есть сэр Кофа и его могущественные оплеухи, так что можно позволить себе еще и не такое удовольствие! – Расхохотался я.

– Нет, Макс, просто я считаю своим долгом уничтожить эту вещицу. Было бы странно, если бы я вдруг решил испытать на себе ее воздействие. – Невозмутимо объяснил этот потрясающий парень. – Не стоит искушать смерть, принимая яд, даже если в твоих руках имеется противоядие…

– Я уже сам разобрался с этой шкатулкой, сэр Шурф. – Мягко заметил Джуффин. – Так что не беспокойся.

– "Разобрались" – это значит, что вы решили воспользоваться служебным положением и испытать это неземное наслаждение в гордом одиночестве? – Меня уже несло по наклонной дорожке легкой истерики: я довольно глупо хихикал и никак не мог прекратить сие безобразие.

– Сэр Макс, дело кончится тем, что я тебя арестую: за несмешные шутки… и за клевету, заодно! – Весело пообещал мой шеф. – Грешные Магистры, а ведь наивная Тень короля Мнина так искренне верила, что ты больше никогда не будешь «слишком живым»! Видела бы она тебя сейчас…

Но я еще успел порядком побузить: со мной такое случается не слишком часто, но прервать этот процесс, не прибегая к профессиональным услугам специалистов из Приюта Безумных весьма затруднительно! Кажется, мои коллеги постепенно начали жалеть, что я так быстро вернулся. Дело кончилось тем, что Джуффин решительно обнял меня за плечи, вывел на улицу и чуть ли не силой усадил в амобилер. Прохладный весенний ветер сотворил со мной настоящее чудо: я наконец-то заткнулся и растерянно посмотрел на своего шефа.

– Но вы так и не дали мне дождаться Кекки и Нуминориха. Они же должны были вот-вот появиться! И Луукфи я еще не видел…

– Хватит с тебя на сегодня положительных эмоций, мальчик! – Сочувственно сказал Джуффин. – Лучше просто поезжай домой и передай леди Теххи, что я ей настоятельно рекомендую связать тебя по рукам и ногам и немного подержать в подвале: дня три-четыре, не больше. Надеюсь, этого будет достаточно.

– А что, звучит вполне соблазнительно! – Томно протянул я.

Добравшись домой, я честно передал Теххи экстравагантный совет сэра Джуффина. К счастью у нее были совершенно иные взгляды на то, как именно следует поступать с великими путешественниками, только что переступившими порог родного дома, и они вполне совпадали с моими собственными…

Поздно вечером, когда я начал всерьез подумывать о том, что мне следует заняться очередной инвентаризацией своих невероятных сновидений, меня настиг зов Джуффина.

«Макс, ты уже готов к простому человеческому общению?» – Вежливо поинтересовался он.

«Я всегда готов к человеческому общению… по крайней мере, к простому!» – Бодро отозвался я.

«Да? Ну, тогда спускайся вниз и открывай дверь: мой амобилер уже проезжает мимо соеднего дома.»

Я ошеломленно помотал головой и начал поспешно кутаться в лоохи.

– У нас гости, да? – Без всякого удивления спросила Теххи.

– По крайней мере, у меня, это точно. – Виновато кивнул я. – Надеюсь, Джуффин не потребует, чтобы ты спускалась вниз и начинала танцевать на столе – что ж он, зверь какой?

– Будем надеяться, что ты прав. – Улыбнулась она. – Танцы на столе никогда не были моим сильным местом… За стойкой ты обнаужишь несколько кувшинов камры, я ее заранее приготовила, осталось только разогреть…

– Мудрое решение! – Рассмеялся я.

– Ну уж, мудрое… Можно подумать, я не знаю, что ты околачиваешься в моем доме исключительно по причине своего нездорового пристрастия к этому пойлу! – Нежно вздохнула Теххи.

– Оно очень даже здоровое. – Весело возразил я, сбегая вниз по лестнице. – Самое здоровое из моих пристрастий, можешь мне поверить!

Когда я наконец-то справился с непослушным замком, мой шеф уже стоял на крыльце «Армстронга и Эллы». Сами Армстронг и Элла обрадовались его визиту куда больше, чем моему собственному возвращению. Вообще-то, сэр Джуффин всегда был их любимчиком…

– Здорово, что вы решили заглянуть! – Искренне сказал я, поспешно ставя на жаровню кувшинчик с камрой. – Утром я действительно был не в лучшей форме. А ведь мне столько нужно вам рассказать…

– О Черхавле? – Да нет, не нужно, наверное. – Задумчиво отозвался Джуффин. – В ту ночь, когда вы с Кофой там спали, мне удалось оказаться рядом с вами – всего на несколько мгновений, но этого было вполне достаточно, чтобы разобраться в происходящем… Знаешь, я по-настоящему удивился: никогда не думал, что Черхавла может повести себя, как Тихий Город!

– А что это за «Тихий Город»? – Удивленно спросил я.

– О, это самое жадное место во Вселенной! – Усмехнулся Джуффин. – Тихий Город просто обожает заманивать в свои стены усталых странников, скользящих через Хумгат… Попасть туда легче легкого – как правило, это происходит помимо нашей воли и как бы само собой. А вот покинуть Тихий Город невозможно. Во всяком случае, это еще никому не удавалось. Магия там не работает – ни Очевидная, ни Истиная, вообще никакая! – так что самый могущественный колдун становится беспомощным, как новорожденный младенец… Знаешь, а ведь Маба Калох совершенно уверен, что именно там и застрял наш король Мнин. И я склоняюсь к тому, чтобы ему поверить: вас, Вершителей, вечно заносит куда-то не туда!

– Ужас какой! – Искренне сказал я. – А что надо делать, чтобы не загреметь в этот Тихий Город? Мне здорово не нравится, что это происходит «как бы само собой»!

– Что тебе делать? Ну, даже не знаю. Положиться на удачу, наверное… И еще обходить стороной всякие заманчивые местечки вроде Черхавлы, куда тебя тянет, словно магнитом. Авось, пронесет! – Джуффин комично пожал плечами.

– Ладно, учту. – Мрачно кивнул я. – А все-таки, почему Черхавла так прельстилась возможностью завладеть моими потрохами? У меня было такое хорошее предчувствие, когда я слушал историю про Вукушиха Махаро – никаких дурных мыслей, никаких камней на сердце… И потом, вы же сами говорили, что это хорошее место!

– Говорил. – Кивнул Джуффин. – Если честно, мне до сих пор кажется, что это хорошее место. Но когда я пришел к вам в своем сновидении, я вдруг понял, что Черхавла не только хорошее, но и довольно страшное место – не вообще страшное, а только для тебя. Когда я сам туда попал, все было совершенно иначе, и для нашего Кофы визит в Черхавлу оказался не более чем приятным приключением, но ты же у нас с причудами…

– Что, этот милый городок действительно собирался меня сожрать? Я угадал? – С ужасом спросил я.

– Да нет, ерунда какая! – Отмахнулся Джуффин. – «Сожрать»! Придет же такое в голову… Просто ты действительно очень понравился Черхавле – сбылась твоя мечта номер один: нравиться всем и каждому! – и Мир Бликов захотел забрать тебя себе, а ты упорно сопротивлялся его зову, даже не осознавая, что делаешь. Именно поэтому ты так паршиво себя чувствовал утром…

– А что было бы, если бы?… – Я не договорил и с ужасом уставился на своего шефа.

– Твоя жизнь стала бы совсем иной, я полагаю. – Задумчиво сказал Джуффин. С удовольствием попробовал горячую камру, улыбнулся и поднял на меня неожиданно погрустневшие глаза. – Если совсем честно, я понятия не имею, что именно могло бы с тобой случиться… Я очень рад, что ты вернулся, Макс, но… Знаешь, возможно ты прохлопал самый удивительный шанс в своей жизни! Никому не известно, чем светит человеку жизнь в Мире Бликов, особенно такому странному типу, как ты. Вполне может статься, что эти ребята действительно могли бы окунуть тебя в такие чудеса, что жизнь в Ехо показалась бы тебе скучным обывательским бредом – если бы ты вообще счел нужным о ней вспоминать… Впрочем, по мне-то все к лучшему: если бы ты там остался, у меня бы появился довольно веский повод загрустить. И потом, в этом случае совершенно непонятно, как быть с книжкой…

– С какой книжкой? – Ошеломленно спросил я.

– А, не обращай внимания. – Отмахнулся он. – Что-то меня занесло не в ту сторону…

Джуффин замолчал, я озадаченно уставился в свою кружку. Потом я решительно помотал головой: меньше всего на свете мне сейчас хотелось углубляться в дебри какой-нибудь очередной страшной тайны. Для начала мне следовало раз и навсегда разобраться со смутными сожалениями о несбывшемся, внезапно зашевелившимися где-то в темной глубине души странного незнакомца, который уже давно был мной самим…

– Возможно, вы правы, и я действительно прохлопал этот самый «удивительный шанс», но мне все равно! – Сказал я. – Если я и ошибся – что ж, по крайней мере это была моя собственная ошибка. Ненавижу, когда меня тянут в рай, не спросив моего мнения, хотя бы из вежливости… Мое фирменное ослиное упрямство, знаете ли!

– Не могу сказать, что это – твое лучшее качество. – Ехидно усмехнулся Джуффин. – Между прочим, я тоже не оставлял тебе особого выбора, когда затащил тебя в Ехо!

– Может быть, вы и не оставили мне выбора, но иллюзия выбора у меня была, и еще какая! – Улыбнулся я. – И вообще, что сделано, то сделано! Я уже согласился нырнуть в омут ваших странных чудес, Джуффин… и уже отказался от всех чудес Черхавлы, и тут уже никто ничего не изменит. И знаете что? Я просто счастлив, что все сложилось именно таким образом!

– Какой ты все-таки в последнее время мудрый – меня оторопь берет! – С явным облегчением рассмеялся мой шеф. – Вообще-то в твоем возрасте это не совсем нормально. К знахарю тебя сводить, что ли?… Да, между прочим, я же пришел к тебе по делу, а не затем, чтобы обсуждать все эти запредельные глупости. Со слов Кофы я понял, что вы приперлись в Ехо на летающем пузыре Буурахри. И где он, этот пузырь, хотел бы я знать?

– Ох, дырку в небе над моей глупой головой! – Я растерянно посмотрел на Джуффина. – Он же здесь, у меня! – И я торжественно помотал своей левой рукой перед его носом.

– И ты все это время с ним таскался? Ох, сэр Макс, как я понимаю этих ребят из Черхавлы! Ты все-таки действительно умеешь здорово разнообразить жизнь окружающих! – Мой шеф снова начал смеяться.

– Вы так ржете, господа, что мне стало завидно! – Виновато сказала Теххи, нерешительно останавливаясь на нижней ступеньке лестницы. – Вообще-то, сначала я была уверена, что вам нужно посекретничать, и не хотела вам мешать. Но потом услышала, как у вас весело… и подумала, что обсуждение всяких страшных тайн не может сопровождаться таким хохотом.

– И это свидетельствует о том, что ты еще очень плохо знаешь жизнь, леди Теххи! – Сквозь смех пробормотал Джуффин. – Нет ничего смешнее, чем так называемые «страшные тайны»!