"Преддверие бури" - читать интересную книгу автора (Фостер Алан Дин)

Глава 16

Окружавшие загон зрители затаили восторженный вздох: мускулистое женское тело взметнулось в воздух над стоянкой, над огнями иллюминации и стоящими спина к спине животными. То же самое чувство захватило двух падаванов, хотя они и догадывались о замысле учителя. Продемонстрировав силу штангиста, ловкость гимнаста и мужество истинного джедая, Луминара ринулась не сквозь стадо, а по спинам ничего не понимающих животных. Анакин смотрел на действо с открытым ртом. Легко касаясь одними носками покатых спин суреппов, Луминара двигалась точно к центру стада Борокии. Сами животные, почувствовав прикосновение, медленно поднимали головы, но поскольку вокруг стояло полное безмолвие, не предвещавшее никакой угрозы или опасности, они вновь возвращались к привычному дремотному состоянию.

В то время как друзья смотрели за подвигами Луминара с помощью биноклей, Киакхта, Булган, Тукуи, Байаар, а также уличные зеваки пытались напрячь собственное зрение в надежде рассмотреть хоть какие-то детали. Не выдержав напряжения, охранник подошел к иноземцу по имени Оби-Ван.

— Как дела у твоего друга? — извиняющимся голосом спросил он. — Скорее всего, она до сих пор жива, иначе бы на твоем лице появилось совсем иное выражение, верно?

— Да, она движется очень быстро, — ответил джедай, не опуская бинокля, — настолько быстро, что невооруженным глазами я бы так ничего и не увидел.

Зрителям показалось, что прошла целая вечность, прежде чем джедай наконец-то доложил им обстановку. На самом же деле минуло около десятка минут.

— Есть! — выкрикнул Кеноби, но тут же взял себя в руки. — У нее получилось!

— Так быстро? — Байаар не верил собственным ушам. — Твоя женщина действительно очень проворная!

— Она не моя женщина, — торопливо поправил его Оби-Ван. — Мы товарищи, занимающие равное положение. Подобно вам, охранникам, — добавил он и замолчал.

— Ну-ну! — проговорил Байаара.

— Она, в самом деле, быстра, — продолжил Оби-Ван, — а сейчас движется обратно.

Внезапно он дернулся, опустил бинокль, протер окуляры, а затем вновь поднял к глазам.

— Что? Что случилось? — испуганно спросил охранник, подаваясь всем телом вперед.

Ночное зрение ансионцев было великолепным, но расстояние оказалось слишком большим.

— Она поскользнулась, — голос иноземца был уже не столь ровным, как раньше. — Поскользнулась и упала… Я больше ее не вижу.

Поднимающийся рев донесся с того места, где только что пропала Луминара. Даже без помогли биноклей было заметно, что несколько животных пришли в беспокойство. Стоящие рядом суреппы также начинали шевелиться.

Времени на обсуждение ситуации больше не оставалось. Они должны были начать действовать раньше, чем безумие охватит все стадо.

— Мы идем за ней, — сказал он двум падаванам.

Несмотря на тревогу, застывшую на их лицах, у джедая не было времени на уговоры.

— Сосредоточьтесь, — приказал им Оби-Ван, — настолько сильно, как это ни разу не получалось раньше. И старайтесь держаться друг друга.

Схватив Баррисс за правую, а Анакина за левую руку, Оби-Ван бросился через барьер.

Под действием совмещенной тройной Силы суреппы начали расходиться в стороны. Издавая громкое шипение и мяукание, они вынуждены были освобождать дорогу смельчакам. Каждая тройка глаз раздраженно смотрела на незваных гостей, потревоживших их в столь неурочный час. Тем не менее что-то сдерживало их от проявления явных признаков агрессии.

Оби-Ван знал, что, если хотя бы одно животное выйдет из-под контроля или падаваны ослабят внимание, все дело пойдет насмарку; разъяренные суреппы просто не оставят их в живых. Оставалось надеяться, что Анакин и Баррисс достаточно повзрослели, чтобы справиться с таким испытанием. В любом случае, до настоящего времени они продолжали двигаться вперед без особенных проблем.

Внезапно Оби-Ван почувствовал, что хватка Анакина стала сильнее; складывалось впечатление, будто перед лицом опасности его Сила многократно усиливается. Кеноби не знал, что происходит, но сейчас было не место и не время разбираться с этим феноменом. Сейчас каждого из них волновала одна-единственная вещь: жизнь Луминары.

Они обнаружили женщину лежащей на земле без сознания; а по лбу стекали крупные капли крови. Быстрый осмотр показал Оби-Вану, что ранение оказалось не очень серьезным; тем не менее следовало как можно скорее избежать опасности и выбраться за пределы загона. Рука, что держала за пальцы Баррисс, мелко затряслась; он не видел выражения лица падавана, но знал, что чувствует девушка. Он сам прошел один раз через такое и никому не желал оказаться на своем месте. Скорее всего, Баррисс хотела как можно скорее упасть на колени перед учителем и начать использовать свои лекарские способности; но умом девушка понимала, что при таком развитии событий общая Сила, сдерживающая животных, ослабнет и они окажутся под ударом другой, гораздо более серьезной опасности.

Напрягая не только моральные, но и физические силы, Анакин поднял бессознательного джедая и взвалил себе на плечи. Развернувшись словно по команде в противоположную сторону, они отправились восвояси, осторожно поглядывая по сторонам. Большая часть суреппов уже знала о присутствии в центре своего стада иноземцев, а потому сопровождала их путешествие громким шипением и воем. Животные были раздражены до крайности, и только максимальное напряжение усилий друзей позволяло им продолжать контролировать ситуацию.

С течением времени это становилось все труднее и труднее. По лицу Оби-Вана текли крупные капли пота, но он не позволял себе расслабиться ни на мгновение: несмотря на помощь падаванов, основной центр координации Силы находился внутри его тела. Вскоре впереди замаячил загон, возле которого стоял добросердечный Байаар. Охранник хотел как-то помочь гостям, но он не осмеливался выкрикнуть даже слова ободрения, дабы не отвлекать их внимания от основной задачи Стоявшие за спиной Байаара Борокии шепотом переговаривались друг с другом; на лицах большинства из них застыла маска ужаса

Внезапно со стороны спины что-то ударило Оби-Вана, чуть не сбив его с ног. Джедай мгновенно активизировал внимание: скорее всего, мощности Силы стало не хватать, хотя до конца пути оставались считанные шаги. Баррисс беспокойно поморщилась, а Анакин испуганно передернул плечом: лежащая на его плечах Луми-нара начала проявлять признаки жизни. Если она сейчас вскрикнет…

Когда обессиленный Оби-Ван миновал ворота, он в буквальном смысле повалился на землю. В это время Анакин через врата стремительно передал свою ношу Булгану и Киакхте. Те бережно положили Луминару на траву, и Тукуи начал судорожно сновать по округе, не зная, как же помочь этой отважной женщине. Наконец, Баррисс смогла присесть на колени возле учителя и пробежать своими чуткими пальцами по ее разбитому лбу. Достав чистый платок, девушка смыла кровь, и через несколько секунд лишенная сознания джедай тихо застонала.

За спиной послышались дикие вопли, раздирающие ночное небо. Через мгновение сквозь врата чуть ли не по воздуху пронесся Анакин Скайвокер, подгоняемый парой разъяренных суреппов. Юноша в последний раз высоко подлетел, чуть не сбив на пути маленького Тукуи, а затем приземлился на живот, подняв облако пыли. В воздухе раздался громкий треск: это суреппы, разгоряченные погоней, коснулись барьера и осадили назад.

— Что-то болит? — участливо спросил Оби-Ван.

— Только лишь чувство собственного достоинства, — признался Анакин, с трудом поднимаясь на ноги и потирая ушибленные места.

Кивнув на Луминару, он спросил:

— Как она?

Баррисс подняла голову.

— Я не чувствую серьезных внутренних повреждений… Хотя, наверное, могу ошибаться.

В этот момент Луминара открыла глаза; пару раз моргнув, она тихо произнесла:

— Помогите подняться на ноги.

— Учитель Луминара, — начала было Баррисс, — я не думаю, что это будет полезно…

— Для меня не было полезно идти в глубь стада, — парировала джедай, моргцась от боли. — Тем не менее я выполнила задачу.

Обернувшись к Байаару, она виновато добавила:

— Только я потеряла кинжал.

— Но что же случилось? — спросил Оби-Ван.

— Бегать по стадиону и по спинам суреппов — это большая разница, — ответила женши-на. — Шерсть каждого суреппа имеет свою фактуру, а мне не хватало времени выбирать оптимальное положение ноги. В конечном итоге я побежала наобум, надеясь, что пронесет… Ну и надежды не оправдались: я приземлилась на животное, оказавшееся неимоверно мокрым. Наверное, оно только что приводило себя в порядок и не успело обсохнуть. Я поскользнулась и, не успев сориентироваться, упала на землю.

Оглядевшись, она улыбнулась друзьям и добавила:

— Спасибо, что пошли за мной.

— У тебя не было иного выбора, — произнес Оби-Ван, — равно как и у нас не было иной возможности, нежели чем пойти за тобой следом.

— А я думал, что джедаи сами выбирают свою судьбу, — пробормотал Анакин. — Вроде бы, нас учили таким принципам.

Баррисс широко открыла глаза, а затем озабоченно произнесла:

— Не стоит забывать, что мы так и не выполнили поставленную задачу. Кажется, настало время вырабатывать новую стратегию добычи пресловутой белой шерсти.

Смахнув выступивший на лбу пот, Луминара почесала подбородок, покрытый татуировками, а затем скривила нижнюю губу.

— Ты забыла, падаван: в момент падения я была на обратном пути.

Просунув руку за пазуху, она начала шарить, пытаясь там что-то найти. Выражение лица женщины стало тревожным, но через мгновение оно вернуло первоначальную улыбку.

В следующее мгновение она извлекла пучок шерсти цвета грязного снега.

Обернувшись к Байаару, она показала ему эту безделицу, которая стоила друзьям стольких трудов.

— Ты видел, как это случилось, — сказала она ему.

За спиной охранников толпилось около десятка Борокии, желающих сами удостовериться в том, что замысел старейшин имел успешное завершение. — Мы сделали все, как вы хотели. Надеюсь, теперь совет старейшин примет нас без промедления.

Охранник утвердительно кивнул.

— Не вижу никаких проблем. Этот момент я буду вспоминать перед внучатами, точно так же, наверное, как и вы сами.

— У джедаев не бывает детей, — с этими словами женщина развернулась и отправилась через поселение в сопровождении друзей к дому.

Байаар в замешательстве посмотрел им вслед: эти иноземцы оказались в самом деле очень крепкими ребятами. Не считая управления Силой, джедаи обладали массой иных талантов. Странно жалеть их.

Но охранник испытывал к ним жалость.

Компания шла по поселку победителями — с гордо поднятыми головами и радостным блеском глаз. Любопытные Борокии, побросав дела, провожали их взглядами с нескрываемым восторгом. Анакин и Баррисс, Оби-Ван и Киакхта, Будган и Тукуи — все собрались вокруг главной героини сегодняшнего вечера, стараясь уделить ей внимание Каждый это делал по-своему, стараясь не проявлять чрезмерной назойливости. Тукуи, как обычно, оказался догадливее всех, он вскочил на плечи Луминаре и восседал там с таким видом, будто всего несколько минут назад именно он сновал между копытами бесчисленного стада суреппов.

Сдерживаемый своим положением, Байаар тем не менее также выразил поздравления виновнице торжества.

Испытывая невероятную усталость и продолжая тяжело дышать, Луминара задержалась на пороге домика для гостей и, прежде чем пройти внутрь и упасть на кровать, передала охраннику клочок белой шерсти.

— Возьмите и передайте старейшинам. Расскажите им, откуда он взялся и как вы его получили.

Развернувшись, она сделала шаг и тут же упала на услужливые руки друзей.

— Сила — изумительная вещь, но никто не может позволить себе в ней купаться, даже джедай. Я уверена, что жареный сурепп очень вкусен, но что касается их запаха при жизни, он оставляет желать лучшего. Хотите вы или нет, но я обязана принять ванну, прежде чем встретиться лицом к лицу с первым, пусть даже самым младшим старейшиной.

Поднимаясь по винтовой лестнице на второй этаж, джедай заметили, что местные жители начали собираться около порога их дома. Борокии переговаривались вполголоса, но даже среди них Луминара услышала восторженные фразы. Булган с невероятной напыщенностью нес верхнее облачение джедая; с сегодняшнего дня его разумное почтение Луминары превратилось в обожание, которое не знает никаких преград.

Когда до окружавших дом Борокии донеслось, что божественные гости хотят погрузить свои тела в емкость с водой, приведя себя таким образом в порядок и расслабившись, они пришли в движение, постаравшись сделать все от себя зависящее, чтобы угодить этим иноземцам. Когда Баррисс, а вместе с ней и надоедливый Тукуи вызвались помогать усталой Луминаре, другие члены команды решили немного подкрепиться, а вместе с тем и обдумать события грядущего дня.

Дом наполнился веселыми разговорами и смехом, вслед за которыми последовала подготовка ко сну. Насколько могла судить Баррисс, рана Луминары не была очень серьезной, да и затягивалась она очень и очень быстро. Завтра они, наконец, предстанут перед старейшинами, и если судьба окажется благосклонной, то ансионскую миссию джедаев можно будет считать оконченной. А пока их ждали чистые, удобные борокийские кровати, и даже Тукуи, который в силу своей неугомонной гвурранской натуры ежедневно успокаивался позже других, сейчас сладко зевнул и, позабыв пожелать спокойной ночи, отправился на боковую.

Лежа на застеленной кровати, Оби-Ван смотрел на фигуру Луминары и вспоминал ее сегодняшний подвиг. Нет, он не думал, что ему удастся повторить подобное — исключительные таланты его лежали совсем в другой области. В памяти вновь возник образ гибкого тела, перепрыгивающего с одного животного на другое, когда малейшая ошибка или неудача могла стоить жизни… Женщина делала свое дело с таким мастерством, что ни один сурепп не успевал даже понять, что происходило в действительности. Совет Ордена должен узнать об этом подвиге, а Кеноби… Он обязательно выяснит у Луминары, каким же образом ей удалось выполнить практически невыполнимые вещи.

Но разговор произойдет не сегодня, твердо решил про себя Оби-Ван. Ночью было необходимо отдохнуть от забот предыдущего дня и составить план действий на день грядущий, а беседу по поводу умений каждого из них можно было провести гораздо позже.

Лежа на своей кровати неподалеку, Анакин Скайвокер также предавался серьезным размышлениям. Если совет старейшин Борокии выполнит обещание и клочок шерсти, добытый Луминарой, позволит друзьям обсудить с ними все интересующие проблемы, путешествие в скором времени закончится и они смогут вернуться в цивилизованный Куипернам Данная мысль принесла юноше заметное облегчение, так как чем дальше он устремлялся от Ансиона, тем сильнее приближался к заветной цели.

Мысли, что крутились вокруг успешного окончания этого задания, позволили ему наконец-то погрузиться в глубокий сон. Впервые за долгое время Анакин чувствовал себя удовлетворенным.

В то время как большая часть собеседников предавалась обычной светской болтовне, основная масса заговорщиков старалась держать подробности происходящих событий при себе. Несмотря на царящее в салоне веселье, напряжение можно было резать ножом. Транспорт, достаточно большой и роскошный чтобы разместить в себе около полусотни пассажиров первого класса, сейчас наполовину пустовал; за исключением собеседников, здесь присутствовало лишь несколько дроидов из обслркивающего персонала.

Внизу простирался бесконечный Корускант, мерцающий золотыми куполами и стеклянными крышами небоскребов под лучами утреннего солнца. Ни один из присутствующих не был доволен столь ранним началом собрания, но к указанному времени в космопорте не оказалось ни одного опоздавшего. Небольшие кратковременные разногласия оказались мгновенно ликвидированы. Каждый старался, чтобы начатое дело было закончено как можно быстрее.

Судя по разговорам, данное мнение поддерживало значительное большинство собравшихся в прозрачном пассажирском отсеке межзвездного лайнера. Люди, облаченные в богатые одежды, начали уже поздравлять друга и сжимать и крепких объятиях: их триумф приближался с неумолимой скоростью. Кто-то было уже подумал, что решение о выходе Ансиона подписано и распространено по провинциям. Со всех сторон слышались шутки по поводу тех политиков, которые не желали подобного развития ситуации и предвещали сокрушительную неудачу.

Среди путешествующих была горстка тех, кто не присоединился к всеобщему ликованию, во главе которых находилась досточтимая Шу Май Женщина лениво поглядывала через защитное стекло на бесконечную череду жилых кварталов, фабрик, садов и парков, медленно проплывающих внизу. Утреннее небо было заполнено огромным количеством летательных аппаратов, перевозящих пассажиров по всей Галактике. Миллиард обитателей жили только на Корусканте, а еще несколько триллионов были раскиданы по всей территории Республики. Страшно сказать, но судьба этого невероятного количества народа зависела сейчас от решения небольшой горстки собравшихся здесь людей.

Шу Май понимала, что брала на себя очень большую ответственность. Наверное, в одиночку было с ней не сдюжить; и тем не менее женщина отважилась на это. Являясь президентом гильдии купцов, она принимала все важнейшие решения. Рано или поздно все представители такого ранга вставали перед лицом судьбы. Большинство из них отворачивались и бежали назад без оглядки, а вот она решилась броситься своей судьбе в объятия.

Кому-то всегда следовало сделать шаг вперед и сказать самые главные слова. Празднование победы всегда выбивало удачу из рук, особенно в том случае, если самой победы не существовало в природе. Пройдя в сторону грузового отсека, Шу Май привстала на скамеечку. Конечно, это было не очень похоже на платформу для митингов, но иного выхода не оставалось.

— Ваше решение несвоевременно! — провозгласила она достаточно громко, чтобы оказаться услышанной во всем отсеке, но без крика.

Болтовня мгновенно прекратилась.

— Да, сейчас слишком рано открывать свои истинные намерения, — продолжила Шу Май ледяным тоном,

— Простите великодушно, Шу Май, — произнес крепкого сложения гуманоид, который представлял на собрании сразу три густонаселенные планеты, — но мне кажется, что наше решение запоздало! Мы ждали этого момента слишком долго.

Последующий за этими словами одобрительный гул ясно продемонстрировал, на чьей стороне находятся симпатии собравшихся.

Шу Май ничуть не смутилась — такова уж была ее натура. Президент такой могущественной организации, как гильдия купцов, вообще не должен смущаться.

— Все, над чем мы трудились последние годы, сейчас стоит на кону. Все наши чаяния и надежды только-только начали осуществляться. Но ничто — поверьте, ничто — не способно повредить им сильнее, чем раннее обнаружение перед республиканской общественностью.

— Напротив, мы считаем, что медлить нельзя! — злобно крикнули из центра зала.

Одобрительный гул поднялся еще сильнее.

Шу Май подняла руки. Президент постоянно находилась в их среде, а потому собравшийся здесь народ все еще утруждался обратить на нее внимания. Хотя, говоря по правде, основной причиной такого поведения являлось не личное уважение, а могущественные силы гильдии, стоящие за спиной президента.

В этот момент за прозрачным бортом корабля показался полицейский катер, из которого пристально рассматривали собравшихся пассажиров. Несмотря на самые современные системы безопасности и защиты от прослушивания, которыми был снабжен транспорт, Шу Май выждала несколько минут, пока катер не скрылся из виду.

— Друзья, я вам прекрасно известна. Вы знаете, сколько сил и энергии приложила наша гильдия для реализации данного проекта. Мы совместно проделали невероятную работу, сохраняя от Сената секретную информацию и ведя подпольную игру… Мне кажется, что разумный зверь дождется того момента, когда фрукт созреет, — именно тогда его и можно съесть. В противном случае можно заработать отравление или еще чего хуже…

Приземистая мускулистая фигура, расталкивая собравшихся, ринулась к импровизированной сцене. Вскоре Шу Май увидела перед собой Тама Улисса.

— Стоит прождать слишком долго, и фрукт сгниет, — на лице промышленника не было и тени улыбки. — Нам нужно двигаться вперед. Я чувствую это каждой клеточкой своего тела.

Шу Май спустилась с помоста.

— В кои-то веки ты решился довериться чувствам, друг мой?

— Конечно, я не имел в виду предчувствие, доступное одним лишь джедаям… Но мне прекрасно известно это собрание, — добавил он и махнул рукой на замершую за спиной толпу. — Они приложили слишком много сил для реализации поставленной перед собой цели. То же самое относится и ко мне.

— Да я бы никогда не решилась на свое выступление, не будь для этого объективных причин, — тихо произнесла Шу Май. — Мы не имеем права ошибиться.

Стоящий неподалеку сенатор Моусул молчаливо кивнул. Взглянув за спину Тама Улисса, президент продолжила:

— Мы обязаны дождаться решения Ансиона. Эта планета — наш ключ к успеху! Жителям давно надоела та коррупция и бюрократия, что царит сейчас в Республике, но даже для самого мощного взрывчатого вещества требуется запал, согласны? Выход Ансиона сослужит роль детонатора, который повлечет за собой альянс малариан и кейтумитов.

— По-моему, сейчас вполне подходящий момент, — продолжал настаивать промышленник. — Конечно, мы можем подождать решения Ансиона и остальных планет, но в этом случае наша команда способна потерять иную, гораздо более важную поддержку, вы не находите? Стоит только начать процесс — и Ансиону просто некуда будет деваться; он отправится следом.

— Почему вы так уверены в этом, мой друг? Не стоит забывать, что в момент нашего разговора на планете Ансион гости-джедаи продолжают выполнять приказ Сената.

Смущенный гул, поднявшийся среди собравшихся, свидетельствовал о том, что большая часть из них вовсе не догадывалась о последних событиях на Ансионе.

— Джедаям поставлена задача: удержать любой ценой планету в составе Республики Не стоит напоминать, что маларианы и кейтумиты, словно зеркальные отображения, скопируют действия ансионцев.

Глаза Улисса сузились.

— Вы с сенатором Моусулом докладывали нам на прошлом собрании, что проблема дже-даев успешно решена.

— Так оно и есть, — уверила его Шу Май. — Но когда речь заходит о джедаях, мы не можем ничего гарантировать. Как только сенатор получит известие, что делегаты Сообщества больших и малых городов Ансиона проголосовали за выход из состава Республики, мы также двинемся в путь, но не ранее того! Нам важно, чтобы Анси-он декларировал свое решение всей республиканской общественности — в этом случае наше дальнейшее поведение станет вполне логичным.

— Нет, — раздался резкий крик из задних рядов. — Мы не хотим больше ждать! Довольно! Какая разница, когда это произойдет — на этой неделе или на следующей? Я сказал, что мы выступаем прямо сейчас! Ансион и союзники последуют за нами! И не важно, что там задумали эти джедаи!

— Не важно… джедаи… — словно эхо повторила Шу Май, но ее голос потонул в бурном вихре оваций, охватившем салон. — Ну что же, хорошо, раз большинство придерживается одного мнения, я просто не могу поступить иначе, нежели присоединиться к вам.

Радостные крики на нескольких языках разразились с новой силой.

— Единственное, чего я прошу, — подождите еще несколько дней.

— Несколько дней? — фыркнула пара представителей. — Что может изменить такое ничтожное время? Мы движемся к поворотной точке за всю историю Республики!

В этот момент раздался озабоченный голос сенатора Моусула, который покрыл яростные призывы к действию.

— Вот именно! Время ничтожно — так почему бы вам не уступить?

Не ожидая такого напора, Улисс снисходительно улыбнулся.

— Ладно, уговорили… Мы дарим вам эти несколько дней! Но… — словно по мановению волшебной палочки в зале повисла мертвенная тишина, -… ни секундой больше! И если Ансион к тому моменту не проголосует — что ж, мы начнем свое собственное дело.

Его взгляд остановились на лице Шу Май.

— А те, кто не пожелают идти с основной массой, будут в отчаяние кусать локти!

Последние слова Улисса напоминали угрозу; президент гильдии купцов деликатно улыбнулась.

— Конечно, я могу призвать делегатов к голосованию прямо сейчас… Но не стоит представлять меня человеком, лишенным слуха и зрения. Мне всегда известно, в каком направлении дует ветер, ясно? Именно по этой причине мы заключили сегодня соглашение о том, чтобы выждать еще несколько дней, — женщина осмотрела разношерстную массу за спиной промышленника. — Поверьте, друзья, я прикладываю максимум усилий, чтобы все мы добились своей конечной пели.

Насмешки превратились в одобрительные возгласы. Шу Май многозначительно кивнула: она привыкла выигрывать споры и играть на настроениях толпы. Впереди ее ждали задачи посерьезнее.

Что же касается Тама Улисса, то он как раз и был одной из будущих задач.

Чем больше друзья размышляли о проделанной работе, тем больше они удивлялись, что все проблемы наконец-то закончились. И хотя их одежда была покрыта толстым слоем пыли и грязи, это не влияло на всеобщее настроение. Конечно, непрерывные скачки на спинах суубатаров могли привести в негодность практически любую одежду, но сейчас это обстоятельство не играло особой роли.

Благодаря помощи Байаара и других солдат четыре иноземца все же попытались привести свой внешний вид в соответствие с предстоящим событием. Луминара свято верила, что встреча с советом старейшин Борокии должна происходить с невероятной торжественностью, а это означало, что джедаи были просто обязаны приложить максимум усилий, дабы выглядеть на предстоящем мероприятии достойно.

Украшенный множеством гордо реющих на ветру стягов, дом для переговоров стоял несколько особняком от общего поселения. Судя по всему, внутри его также готовились к встрече. Старейшины находились внутри — они никак не могли дождаться того момента, чтобы увидеть тех невероятно отважных и ловких иноземцев, которым удалось достать клочок шерсти белого суреппа. У входа стояла пара самых отважных охранников — но даже они не осмелились обнажить оружие перед незнакомцами; большинству членов племени Борокии стало казаться, что гости — до некоторой степени полубоги.

Остановившись около входа, Луминара обернулась к проводникам.

— Вам придется подождать нас здесь, хорошо? Вы же не являетесь представителями республиканского Сената, а значит, мы не можем рисковать вашими жизнями.

Киакхта и Булган понимающе кивнули, гвурран также внял словам джедая, но это не остановило его от возражений.

— Тукуи не будет рисковать жизнью! Тукуи будет сидеть тихо-тихо, на него никто-никто не обратит внимания. Его рот словно закрытая расщелина в скале, он не произнесет ни одного слова, пока не попросят…

Протянув руку вниз, женщина погладила малыша по голове.

— Я знаю, что ты способен на многое, Тукуи! Но эта миссия принадлежит нам, понимаешь? Обещаю, что по дороге домой расскажем все подробности!

Гвурран сложил покрытые мехом лапки на груди и фыркнул, широко раскрыв единственную ноздрю.

— Да людям, как только они выйдут с переговоров, больше не понравится болтливый Тукуи. Эти люди, похожие на внутренности гогомара…

Анакин прыснул со смеху.

— Ты слышала это, Баррисс? Нас сравнивают с внутренностями гогомара.

— Огромное спасибо, — ответила девушка и повернулась к входу в дом для переговоров. — Меня греет только одна мысль: в глазах этого коротышки ты ничуть не лучше меня.

Падаван хотел было ответить очередной остротой, но тут — настала его очередь пройти внутрь.

Совет состоял из двенадцати представителей обоих полов, которые сидели на полукруглом диване прямо перед входом. За исключением нескольких членов, большая часть совета имела серо-белую гриву, и только наиболее почитаемые, видимо Старейшины, позволяли себя выкрашивать черными полосками и пятнами. Как только иноземцы оказались внутри, один из старейшин поднял руку в приветственном жесте и расставил три пальца.

— Мы приветствуем вас на этом совете верховного клана и обещаем выслушать все предложения. Надеюсь, что вопросы найдут не менее достойные ответы.

Приветствие оказалось простым и понятным. Оби-Ван решил взять на себя право голоса, а потому в очередной раз изложил то, что несколько дней и недель назад выслушивали Иивы, Кулуны и Гвуранны. Кеноби объяснил, зачем они прибыли на Ансион и почему для ал-вари настолько важно заключить договор с жителями городов. Джедай не стал скрывать подробностей: он попытался донести до старейшин, что от их решения будет зависеть судьба не только Ансиона, но, возможно, и всей Республики. Монолог не требовал красочных примеров — по крайней мере, стиль джедаев к этому совсем не располагал. Они не принадлежали к числу сладкоголосых дипломатов; и, несмотря на то что Кеноби обожал риторику, он всегда старался держаться сути дела.

Закончив речь, Оби-Ван сделал шаг назад и занял место неподалеку от Луминары. Соответственно статусу, Баррисс и Анакин сели несколько позади от учителей. Хозяева принялись вполголоса обсуждать услышанное. Одна из женщин-старейшин, наконец, задала вопрос, достойный Кулунов.

— Мы понимаем, какие преимущества получат алвари при принятии данного сообщения. Но где кроется выгода Сената?

— Мы хотим, чтобы жители Республики уважали закон, — без малейшего промедления ответила Луминара. — Стоит Ансиону показать пример — и за ним последуют маларианы с кейтумитами. Нам следует сохранить единство!

— Но ведь Ансион никогда не относился к могущественным мирам, — возразил другой старейшина. — Почему извне стало уделяться такое большое значение внутренним противоречиям?

— Маленькая трещина ведет к падению огромной дамбы, — ответил Оби-Ван. — Согласен, Ансион до сих пор не считался значимой планетой; тем не менее он входит в состав очень сильного союза. Целостность и благополучие Республики зависят сегодня только от вас.

— Кажется, до нас доходили слухи о движении за раздел мира, — встрял еще один Борокии.

— Вот именно, — ответил Оби-Ван Кеноби. — И Ансион способен решить все эти противоречия. История Республики изобилует сходными примерами. Но на всех этапах развития нашего обществ находилась группа здравомыслящих существ, которые останавливали эпидемию в самом начале пути. Нам прекрасно известны их имена.

Джедай продолжил рассуждения и поведал старейшинам о том, что сегодняшняя ситуация в значительной мере отличается от всех предыдущих. Могущественные иноземные силы прикладывали максимум усилий, чтобы на этот раз склонить чашу весов в свою пользу. Вместе с тем Оби-Ван отдавал себе отчет, что лишней информации сообщать старейшинам все же не следует: он слишком мало знал этих существ, а ситуация требовала крайней деликатности.

В этот момент еще один старейшина подал голос.

— Если мы согласимся с вашими условиями, каким образом Сообщество сможет гарантировать свои обязательства? Что, если они просто возьмут слова обратно?

— Республика гарантирует урегулирование всех возникающих проблем, — быстро ответила Луминара; стараясь предотвратить приступ хохота хозяев, она добавила: — Даем слово джедаев!

Последнее замечание было встречено одобрительным гулом.

— Кроме того, мы гарантируем невмешательство гильдии купцов, Торговой Федерации или кого-то еще.

Затем последовало еще несколько вопросов: одни — дружеские и доброжелательные, другие — критические и колкие. Когда же, наконец, все темы оказались исчерпаны, главный старейшина Борокии поднял дрожащую руку.

— Возвращайтесь с миром, друзья из иной степи. Мы дадим свой ответ до захода солнца. Дело действительно очень серьезное, решение не может быть принято в спешке, — посмотрев по сторонам, он добавил: — Вы же понимаете, что речь идет не только о Борокии, но и всех остальных кланах…

Равно как и в других дипломатических миссиях, ожидание основных переговоров оказалось гораздо тяжелее, нежели чем само общение.

Джедаям ничего не оставалось, как с чувством выполненного долга отправиться по направлению к домику для гостей. Тукуи, а также проводники-алвари не позволяли скучать: они засыпали гостей кучей вопросов, на которые последние едва успевали находить ответы. Гвурран неистово ликовал или впадал в глубокую депрессию; в любом случае окружающие с трудом успевали следить за переменой в его настроении.

Когда же, наконец, после длительного ожидания гости увидели на пороге Байаара, у каждого заколотилось сердце. Лицо охранника было непроницаемым.

— Старейшины готовы лицезреть вас вновь, — Байаар сделал шаг назад. — Прошу следовать за мной.

Двое джедаев обменялись взглядами, а затем последовали за часовым. Как и прежде, Анакин вместе с Баррисс заняли места несколько поодаль от учителей.

— Кажется, эти старики наконец-то собрались с мыслями, — шепнул он Баррисс. — Самое время!

— Ты всегда отличался крайней нетерпеливостью, — ответила девушка, копируя выражение лица учителя Йоды. — Лучше прожить спокойнее, да дольше!

— Перестань говорить чепуху, — отрезал Анакин. — Риск — вся моя жизнь; без него я никто.

Мерцающие огоньки указывали путь к дому для переговоров. Никаких свечей или факелов — только лишь современное освещение. Гости, словно по команде, расселись перед советниками. Несколько советников изменили свои места по отношению друг к другу, но имело ли это хоть какое-либо значение, Луминара не знала. Конечно, Булган и Киакхта могли пролить свет на данную проблему, но в этот момент их поблизости не было.

Джедаи вновь могли полагаться только лишь на собственное чутье.

Старейшина-предводитель радушно начала:

— Весь сегодняшний день мы обсуждали ваше предложение. Благодаря невиданной славе, а также собственным впечатлениям совет старейшин решил, что словам джедаев можно доверять.

Луминара почувствовала, как стало тепло на душе.

— По этой причине, — продолжила в том же духе женщина, — мы решили согласиться со всеми вашими предложениями. Борокии согласны заключить мир с Сообществом горожан; Ансион останется в составе Республики.

Луминара не верила своим ушам; в этот момент Анакин радостно дотронулся до плеча девушки — оба падавана не скрывали ухмылок, в то время как выражение лица Оби-Вана ничуть не изменилось.

— В свою очередь мы просим вас об одном-единственном одолжении, — добавила женщина.

— Просите все, что в наших силах, — сдержанно ответила Луминара. Право голоса взял мужчина.

— Вам удалось продемонстрировать нам свою ловкость и быстроту, которая превосходит умения лучших представителей Борокии. Даже здесь джедаи прославились как искусные воины.

Когда старейшина наклонился вперед, Лу-минара заметила, что от его гривы остался один клочок серой шерсти.

— Наши традиционные враги, клан Джануулов, остановились неподалеку от здешних мест. Помогите нам разделаться с ними раз и навсегда — и вы завоюете доверие и уважение Ситунг Борокии навечно! Теперь вам понятна цена сотрудничества.

Улыбки с лиц падаванов мгновенно пропали. Находись Луминара в положении стоя — она наверняка бы рухнула на пол. Борокии могли потребовать все что угодно, и джедаи пошли бы навстречу… Но последнее никак не укладывалось в их головах. Уставом Ордена было строго запрещено принимать сторону одной из воющих сторон среди этнических, клановых, семейных или политических групп. Если бы Орден позволял себе подобные «шалости», то он почти наверняка потерял бы огромное число сторонников. Помощь Борокии во внутреннем конфликте была категорически исключена.

Но если джедаи признаются сейчас в этом — им не видать согласия со стороны Борокии, и тогда все усилия пойдут прахом. Не видя впереди никаких перспектив, за исключением постоянных распрей с жителями прерий, делегаты Сообщества в свою очередь примут решение о выходе из состава Республики.

Проблема казалась невыполнимой; взгляд на падаванов показал, что они это тоже понимают.

Стоящий неподалеку Оби-Ван серьезно кивнул.

— Конечно, мы согласны. Помочь Борокии избавиться от врагов — большая честь для нас.

Анакин с открытым ртом воззрился на учителя, не понимая происходящего. Что касается Баррисс, то она впервые видела своего учителя Луминару на грани шока.

Совет Борокии казался видимо удовлетворенным.

— Вот и хорошо, — старейшины вставали с мест, одни быстро, иные более медленно, некоторых сопровождали помощники. — Мы выступаем на рассвете.

Один за другим хозяева вышли из дома; вслед за ними отправились и гости.

Стоило джедаям оказаться на улице, как все обратили взоры к Оби-Вану.

— Чем ты думал, когда говорил эти слова? — накинулась на него Луминара. — Как ты мог пообещать подобное? Джедаям запрещено вступаться за одну из враждующих сторон в каком бы то ни было внутреннем конфликте! — голос женщины звенел в тишине. — У нас нет времени!

Джедай, казалось, не обратил ни малейшего внимания на обвинения.

— У нас не было выбора, Луминара. Или мы согласимся с ними — или вся наша затея будет провалена.

— Но, учитель, — возразил Анакин, — первый убитый нами Джануул поставит все на свои места. Ни у кого не возникнет ни малейших сомнений в истинности наших намерений. А если мы примем сторону Борокии — значит, Джануулы автоматически станут врагами. Выжившие враги не поддержат ни одного предложения!

— Как у Борокии, — добавила встревоженная Баррисс, — у Джануулов имеется масса сторонников среди алвари. На планете начнется настоящая гражданская война!

— Падаваны правы, — произнесла Луминара. — Абсолютно не важно, какую сторону воюющих мы выберем, Борокии или Джануулов… В любом случае слишком много алвари окажется по ту сторону баррикады. А нам необходимо согласие всех, понимаешь, всех!

— Если вы позволите, я постараюсь все объяснить, — пробормотал Оби-Ван, когда поток обвинений наконец-то иссяк.

Повернув за угол, они увидели домик для гостей, который обещал долгожданную пищу, отдых и уединение.

— Надеюсь, у тебя это получится, Оби-Ван, — ответила Луминара, — иначе никто сегодня не сможет сомкнуть глаз.

И несмотря на то что Анакин всегда доверял своему учителю, сегодня парень понятия не имел, что же в действительности придумал джедай.

— Так каковы же объяснения, учитель Оби-Ван? Или мы принимаем сторону Борокии и начинаем за них воевать — или нет. Иных перспектив, кажется, не наблюдается.

Взглянув на смущенного падавана, Оби-Ван продемонстрировал вялую, едва различимую улыбку.

— Нет, Анакин. Поверь мне, здесь есть кое-что еще.

К лагерю Джануулов они ехали нескольких дней. Поскольку в сражение отправились только воины, а не весь клан, путешествие заняло значительно меньше времени. Когда же наконец они поднялись на последний пригорок, перед глазами раскинулся лагерь Джануулов. Стада, дома, жители — все было до боли знакомо.

Как официальный представитель власти, Байаар приблизился к джедаям.

— Джануулы и Борокии воюют друг с другом сколько себя помнят, — сказал он новым друзьям. — Каждые пытались доказать, что именно они должны стать старшим кланом. — Байаар обернулся, в седле — Но пока правит Ситунг Борокии, мы будем биться за победу до конца. Простите, что вовлекли вас в грязное дело, но иного выхода просто нет.

— Не нужно извиняться, — ответила Луминара, приказывая суубатару стать на колени.

Спешившись, она приблизилась к друзьям в первой линии атаки.

Джануулы собрались на ближнем берегу небольшой речушки, которая формировала западную границу лагеря. Несмотря на попытки Борокии атаковать внезапно, лазутчики Джануулов уже давно пронюхали о планах неприятеля. Выставив три линии обороны, солдаты стояли плечом к плечу, готовясь мужественно принять смерть.

Что же касается самого лагеря, то там привычный ритм жизни был грубо нарушен. Детей закрыли в домах, а дома наиболее богатых жителей охраняли патрули-наемники. Огромные стада суреппов тоже охранялись, но вооруженными подростками, которые в силу своего возраста еще не могли принять участия в битве.

Байаар понимал, что сегодня погибнет не одна сотня воинов, но с учетом помощи иноземцев они надеялись на победу. А это означало, что они будут господствовать еще очень долгое время!

Осмотрев огромное войско Джануулов, Луминара попыталась прикинуть его численность. Чуть менее тысячи, пронеслось в голове. Но если учесть тяжелые доспехи…

Приблизившись, Оби-Ван поделился собственными размышлениями.

— Я удивляюсь отсутствию тяжелого оружия, — джедай приставил ладонь ко лбу и еще раз придирчиво осмотрел войска неприятеля. — Ни лазерных пушек, ни ракетных установок…

Кеноби вопросительно посмотрел на предводителя.

Байаар выглядел тревожным.

— Хайя, нет! Если один из соперников воспользуется могущественным оружием иноземцев, он, конечно, выиграет битву, но такую победу не сможет признать ни одни клан на Ансионе. Понимаете, в таком случае нас перестанут считать верховным кланом. В результате каждый алвари почувствует вседозволенность, и наш народ постепенно выродится… Гордость алвари — единственное качество, которое позволяет нам до сих пор существовать.

— Ага, а теперь ваше существование вообще под вопросом, — съязвил Анакин, наблюдая за вражескими порядками.

Боевое построение Борокии с четырьмя иноземцами на великолепных суубатарах выглядели ничуть не менее внушительно. Молодой падаван поспешил себе напомнить, что если для алвари сегодняшняя битва значит очень многое, то для него это очередной эпизод обучения искусству.

Юноша старался не думать о том, что сегодняшний рассвет мог оказаться последним в его жизни.

— Так вот они, Джануулы, — протянула Луминара, указывая на вражеское войско. — Хм, выглядят довольно впечатляюще.

— На протяжении всей истории Ситунг Борокии соперничали с Ховсгол Джануулами, — произнес Байаар. — Но с вашей помощью мы надеемся исправить такое положение.

— Надеюсь, что ваши ожидания оправдаются, — тихо ответил Оби-Ван. — Сегодня мы находимся здесь, чтобы преподнести хороший урок всем алвари.

Странные вещи говорит этот чужеземец, пронеслось в голове у Байаара. Что он, интересно, имеет в виду? Хотя иноземцы всегда отличались большой оригинальностью.

Киакхта и Булган получили приказ находиться в самых задних рядах и ни за что не ввязываться в битву. Проводники чувствовали себя совсем неудобно: поклявшись помогать во всех бедах и несчастиях иноземным друзьям, они были вынуждены находиться в стороне. Тукуи, наоборот, проявил максимум смекалки: его не пришлось просить дважды.

— Их только четверо, — произнес Киакхта, наблюдая с соседнего пригорка за местом будущего сражения, — а алвари — несколько тысяч… И союзники, и враги одеты примерно одинаково. Я не понимаю, как они в пылу сражения отличат одних от других.

— Не знаю, — Булган нервно потер глаз. — Но нам с тобой прекрасно известно: эти иноземцы полны сюрпризов.

— А вот Тукуи известно, что сейчас должно произойти, — произнес подвижный гвурран. — Джедаи собираются сделать что-то глупое-глупое!

Тукуи отправился в сторону, пытаясь сохранить Баррисс в поле зрения.

Нахмурившись, Киакхта чуть не щелкнул гвуррана пальцем по лбу.

— Тебе крупно повезло в том, что мистресс Луминара приказала нам не трогать настырного Тукуи. Попробуй проявить хоть капельку уважения! Неужели ты думаешь, что джедаи позволят себя зарезать, словно суреппов? Их миссия слишком важна для этого!

Тукуи выглядел ошарашенным.

— А кто сказал, что джедаи собираются оказаться убитыми? Тукуи этого не говорил, — гвурран обратил внимание на войска у подножья холма. — Тукуи сказал, что они собираются сделать нечто глупое-глупое. Быть может, они пытаются обмануть глупых-глупых алвари?

Проводники обменялись смущенными взглядами друг с другом. Рассудив, что с болтливым гвурраном они просто-напросто теряют время, проводники двинулись к краю холма ради того, чтобы не пропустить ни малейшей подробности предстоящего сражения.

Вблизи все выглядело еще более внушительно.

Армия Джануулов представляла собой огромный трехлинейный строй в форме клина, наводящего страх на всех соседей. Выстроившись напротив Борокии, они угрожающе ощетинились оружием. На лицах воинов красовалась боевая раскраска; шерсть с головы была по местному обычаю сбрита, а грива всклокочена. Доспехи поблескивали под солнцем — на них красовались семейные, а также клановые орнаменты. Вдобавок к традиционным лукам, стрелам, копьям и мечам воины несли на спинах иноземные бластеры и ружья. Напряженные улыбки на лицах Джануулов свидетельствовали о крайней решимости; эти существа собирались добиться победы любой ценой.

Перестроившись в боевые порядки, Борокии приняли не менее воинственный вид. Каждого, кто упадет под ударом неприятеля, готовились заменить товарищи с флангов. Лидеры кланов, сидя на запряженных садаинах, заняли лидирующие позиции и принялись выкрикивать команды подчиненным. В воздухе повисло напряженное ожидание грозы. Луминара даже подумала, что здесь пахнет «ансионским аналогом» адреналина. Стоя на вершине ближнего холма, Киакхта и Булган прекрасно понимали, что сейчас, в любую минуту, начнется невиданное по жестокости сражение. Стоя между проводниками, Тукуи был непривычно молчалив.

Внезапно с обеих сторон раздались дикие крики — и войска принялись быстро сближаться. Забрала были опущены, а пики подняты на уровень груди. Центр передовой линии Борокии расступился, и оттуда показались двое джедаев со своими падаванами. Киакхта, Булган и Тукуи затаили дыхание.

Воины Борокии одобрительно забормотали: несмотря на то что вокруг загона с суреппами присутствовало небольшое число воинов — слышали о подобных чудесах практически все. Что же касается Джануулов, то они, очевидно, опешили, увидев перед собой четверку иноземных гостей. Намерения этих существ, лишенных гривы и снабженных плоскими глазами, были очевидны. Неважно. Иноземцы умрут, как и эти снигволд Борокии.

Остановившись ровно посередине воинственных сторон, Луминара и Баррисс обернулись к Борокии, а Оби-Ван и Анакин обратили взоры к Джануулам. Кеноби взял на себя право голоса. Борокии, видимо, ожидали, что союзники из другого мира решили бросить общим врагам формальный вызов. К величайшему удивлению собравшихся, Оби-Ван Кеноби обратился к обеим противоборствующим сторонам.

— Слушайте меня! Я — Оби-Ван Кеноби, рыцарь Ордена! Рядом находятся рыцарь Луми-нара Ундули и ее падаван Баррисс Оффи. С противоположной стороны стоит мой падаван Анакин Скайвокер. Мы прибыли на вашу землю, дабы разрешить последние противоречия между алвари и городским Сообществом. Это позволит сохранить планету Ансион в составе Республики, что в свою очередь позволит стабилизировать галактическую ситуацию.

Он указал на небо.

— Вокруг вас скопилось невероятное количество боевых сил, которые пытаются разорвать планету на куски. Ансион — важнейшая веха новейшей истории Галактики, — Оби-Ван медленно опустил руку.

— Мы прибыли сюда по одной простой причине. Всем ансионцам прекрасно известно: куда поведут Борокии и Джануулы — туда и двинется все остальные алвари. Но буквально вчера нам стало известно, что наиболее влиятельные кланы алвари решили затеять спор, который вернее всего будет стоить им невероятного количества жизней.

Среди Борокии почудилось неясное волнение. Что это за новомодный вызов? Быть может, так принято приветствовать врагов на родине этих чужеземцев?

— Вы должны научиться работать сообща, — продолжил Оби-Ван. — Один клан, другой… и даже жители городов. Если этого не произойдет… — джедай помедлил, — то ансионцы рискуют быть оккупированы алчными представителями иных цивилизаций. К примеру, гильдией купцов. Не забывайте, что Ансион для них — это пешка в большой игре.

За исключением тихого ропота со стороны отдельных представителей войска Борокии, речь джедая никто не прерывал. Внезапно один из предводителей Джануулов поднялся на стременах, вскинул меч и закричал:

— Нам ничего не известно о повествуемых тобою вещах, чужеземец!

— Это вполне естественно, — ответил Оби-Ван. — Вы бы узнали о катастрофе в последнюю минуту. Дайте нам шанс все исправить.

За спиной джедая предводитель Борокии сделал шаг вперед.

— Что же это за помощь? — закричал он. — Сегодняшнее событие никак не касается иных миров. Содействуйте нам в победе, как было обещано старейшинам!

— Ансион — это часть Республики, — продолжила убеждение Луминара. — Это значит, что все его внутренние проблемы являются предметом рассмотрения Сената, а также совета Ордена.

Борокии громко фыркнул.

— Так значит, вместо помощи вы решили защитить алвари от нас же самих? Ну, так мы отказываемся от вашей помощи! Борокии всегда решали проблемы самостоятельно.

За спиной предводителя раздался дрркный рев.

Со стороны противников разнеслось не менее звучное эхо.

— Прочь с дороги, иноземцы! Зря мы ввязали вас в наше дело. Но еще не все потеряно. Каковы бы ни были ваши намерения, теперь слишком поздно что-либо менять. Борокии готовы к войне.

Обнажив меч, предводитель издал душераздирающий вопль, не подвластный человеческому горлу, и бросился вперед.

Оби-Ван собрал всю свою силу. Сконцентрировавшись, он резко выставил руку вслед удаляющемуся Борокии. У наблюдателей сложилось впечатление, будто садаин главаря напоролся на невидимую стену. Уткнувшись носом в землю, животное завыло: подобных метаморфоз с ним не происходило ни разу в жизни. Конник, вылетев из седла, приземлился в густую траву; вследствие удара о землю трехпалая ладонь раскрылась и меч упал под ноги. Видя подобный оборот событий, Джануулы ринулись вперед; не обращая внимания на неудачу предводителя, Борокии также начали сближение.

Стрелы, словно тучи, закрыли небо; но самое страшное, что на свет показались бластеры. Все, что хотя бы на метр приближалось к джедаям, рассыпалось в прах: световые мечи метались из стороны в сторону, словно вспышки молнии. То, что не удавалось достать мечами, элиминировала учетверенная Сила.

Трое Джануулов бросились на Луминару. Легким движением светового меча женщина лишила чувств первого, расплавила лезвие второго и пригвоздила к земле третьего. Не обращая внимания на изумленные взгляды со стороны, она продолжала свое дело. Вскоре вокруг иноземцев образовалось чистое пространство, лишенное каких бы то ни было смельчаков.

Обнажив бластеры, парочка яростных Борокии бросилась к Анакину. Но вместо того чтобы бежать, юноша обратился лицом к нападающим. Пара точных движений — и неприятели также остались без оружия. Конечно, гораздо легче было просто отсечь руки воинов на уровне плечевого сустава, но инструкции Оби-Вана, данные падавану перед битвой, заставили его отбросить это прекрасное решение.

— Никаких увечий или убийств, — инструктировал Анакина джедай. — Очень трудно завоевать сердца и мысли существ, когда ты отсекаешь им головы и руки.

В самом деле иных увещеваний и не требовалось: парочка дерзких Борокии мгновенно смекнули, с кем им пришлось иметь дело, и тут же ретировались.

По прошествии десяти минут стало понятно, что дальнейшее продолжение битвы просто бессмысленно. За всю историю существования алвари они еще ни разу не слышали о битве, которая бы велась между тремя противниками. И уж совсем не укладывалось в их голове, что третья группа дерется с одинаковой силой как с одной, так и с другой из враждующих сторон алвари.

Хотя, говоря по правде, джедай вовсе не являлись третьей стороной: они просто-напросто отражали удары обоих неприятелей — в ином случае данная битва оказалась бы для них последней. Видя безвыходность ситуации, алвари отпрянули назад, дабы осуществить перестройку порядков и обсудить сложившееся положение. Иноземцы вывели из строя большую часть современного оружия как той, так и другой стороны. И все это удалось четверым — четверым! — лишенным шерсти плоскоглазым существам.

Но самым странным являлось то обстоятельство, что в процессе пятиминутного боя ни один из нападавших не получил сколько-нибудь серьезного ранения. Джедаи уничтожали только лишь оружие. Но где была гарантия, что при продолжении атак иноземцы оставят тактику неизменной? Обезоруженные воины хмуро поглядывали по сторонам, не в силах решиться, что же им, собственно, предпринять. Если им не удалось ранить ни одного джедая, даже имея в руках бластеры, то что же может случиться сейчас? Мечи и копья были действительно не в счет.

Большая часть разумных воинов начала склоняться к той мысли, что в сложившейся ситуации лучше всего прислушаться к словам иноземцев — иного выхода, кажется, все равно не оставалось. Сегодня битва не состоялась, но им никто не помешает повторить противостояние позднее, когда джедаи уберутся восвояси.

Передовая линия Джануулов расступилась, дабы пропустить вперед предводителя. Сжимая в руках рукоять меча, Баррисс бессознательно отметила, что благодаря своему возрасту этот главарь мог вполне претендовать на должность старейшины. Вскоре один из лидеров Борокии также сделал несколько шагов вперед. Оба старейшины обращались друг к другу с видимыми признаками уважения и дисциплины.

Когда же, наконец, переговоры закончились, старейшина Борокии вновь пригласил друзей в дом для переговоров, расположенный за оградительными укреплениями их лагеря. То же самое приглашение было принято и старейшиной Джануулов. Тем не менее последний настаивал на проведении переговоров у себя. Вскоре битва чуть не вспыхнула вновь: никто не хотел уступать место проведения столь важных для обеих сторон переговоров. Видя, что подобные споры не приведут ни к чему хорошему, Луминара внесла конструктивное предложение: этот дом должен быть возведен в самом центре поля битвы с использованием строительных материалов обеих сторон.

Борокии и Джануулы скрепя сердце вынуждены были согласиться. Чувствуя, что за ними следит не одна сотня пар хитрых глаз, четверо иноземцев степенно покинули поле битвы, джедаи старались делать вид, что ничего особенного не произошло. Складывалось впечатление, будто подобная работа встает перед ними если не каждый день, то уж раз в неделю точно.

Но в действительности каждый из них смертельно устал. Самым трудным заданием для опытных бойцов являлось не уничтожение противника, а сохранение его жизни.

Особенно это казалось тех случаев, когда противники старались во что бы то ни стало уничтожить друг друга.