"Месть" - читать интересную книгу автора (Макинтош Фиона)

Глава 3 Прощение

Элисса была счастлива. Такой счастливой она чувствовала себя лишь однажды – в Сердце Лесов, после свадьбы с Тором. Теперь в ее жизни наконец-то появилась цель. Работа личной помощницы Ее величества отнимала немало сил и времени, и Элисса была почти постоянно занята… но это была та самая почва, на которой ее способности расцветали пышным цветом. К тому же девушка очень привязалась к королеве. Несмотря на разницу в возрасте, обе женщины находили смешными одни и те же вещи, обе не испытывали ни малейшего уважения к формальностям – при том, что Найрия всегда держалась так, как подобает королеве, и никак иначе. Но она знала толк в хорошей шутке, и наедине друг с другом женщины позволяли себе повеселиться от души. И если Найрия не ужинала в обществе супруга, то именно Элисса разделяла с ней трапезу.

В свою очередь Ее величество обнаружила, что ее новая помощница трудолюбива, умна, проницательна и мастерски передразнивает некоторых придворных, чье раболепие выводило Найрию из себя. И это было далеко не все, что она узнала о девушке за время этих вечерних трапез. Лишь две темы считались закрытыми: Торкин Гинт и Лорис. Впрочем, последнюю королева собиралась поднять в самое ближайшее время.

Элисса никогда не говорила о своем возлюбленном. Найрия так и не смогла вытянуть из нее ни слова, но много рассказывала об ученических годах Тора и замечала, как загораются глаза у ее помощницы. Как жаль, что эта прелестная девушка провела столько лет, не получая никаких вестей от любимого, и теперь вынуждена узнавать о его жизни от других людей!

К королю Элисса относилась с почти открытой неприязнью, хотя уличить ее в этом не могла даже сама Найрия. Неприязнь? Нет, скорее ледяное презрение. Это беспокоило королеву. В самом деле, как тяжело, когда между двумя самыми дорогими для тебя людьми начинают лететь искры, стоит им только оказаться в одних стенах! В просторной зале это еще можно перенести, но в комнате… Лорис делал вид, будто ничего не происходит, но королева знала, как ему трудно.

Работа Элиссы в маленькой школе укрепила веру королевы в свою помощницу. Ребятишки, живущие во дворце, обожали свою учительницу. Они с радостью прибегали на уроки, которые начинались после обеда, и изо всех сил старались порадовать ее. Найрия тоже радовалась. Какое это было удовольствие – слушать, как дети распевают хором или читают вслух! Иногда они показывали ей свои рисунки и прописи. Конечно, рисунки были не слишком искусными, а прописи привели бы в ужас придворных писцов, но королева была счастлива.

И все же главной победой Элиссы стал Джил – тот самый мальчик, с которого все началось. Мальчуган потерял мать совсем ребенком, но теперь оправился от потрясения. Становилось ясно, что боги одарили, не только острым умом. Найрия не сомневалась: перед ней человек, который рожден вести за собой других. Джил уже умел читать и писать, и Элиссе оставалось лишь помогать мальчику развивать свои дарования. Целыми вечерами они были вместе, читая стихи, а порой и сочиняя всевозможные истории.

Дружба учительницы и ученика крепла, и Джил, наслаждаясь своей новой жизнью, просто расцветал. Королева поняла, что в Элиссе проснулась надежда стать матерью. Ее подопечная мгновенно освоилась с ролью старшей сестры Джила и не тяготилась ею, но с недавних пор в отношении Элиссы к мальчику стало проскальзывать что-то материнское… при том, что он недавно встретил свое четырнадцатое лето.

Несомненно, эти изломанные, истерзанные души стали друг для друга и лекарями, и снадобьем. Королева была довольна. Если бы только помирить Элиссу с Лорисом! Тогда можно было бы вздохнуть спокойно. В глубине души Найрия подозревала, что Лорис восхищается не только блестящими способностями Элиссы. Юная женщина, достигшая расцвета своей красоты… В свои двадцать четыре Элисса была, наверно, самым прекрасным созданием из всех, когда-либо ходивших по коридорам дворца. Люди оборачивались и смотрели ей в след. Она свела с ума всех пажей и оруженосцев, и ей было достаточно намекнуть, чтобы любой из них бросился выполнять ее поручение. При этом Элисса не страдала ни тщеславием, ни высокомерием, и это было прелестно. Возможно, она догадывалась о своей привлекательности, но хорошо это скрывала. Впрочем… какому мужчине, чья кровь еще не остыла, не понравится маленькая, хрупкая девушка с волосами цвета меда и бледно-зелеными глазами?

Любому. Включая ее супруга?

Найрия постаралась отогнать эту мысль. Лорис никогда не давал ей повода усомниться в своей верности, и после стольких лет брака они все еще наслаждались любовью. Нет, никаких сомнений. Тем более сейчас, когда ей предстоит убедить Лориса сделать Элиссу своим личным секретарем. По правде говоря, королеве не хотелось лишать себя общества Элиссы, которая к тому же показала себя прекрасной помощницей. Но старик-секретарь, который многие годы верой и правдой служил королю, скоропостижно скончался. Похоже, во всем Тале больше не найдется никого, кто сможет его заменить.

Потрясение было так велико, что Элисса не могла этого скрыть.

– Личным секретарем короля?

Найрия сделала глубокий вдох.

– Да.

– Я не справляюсь, Ваше величество.

– Прекрати, Элисса! Ты прекрасно знаешь, как я ценю твою помощь. Но сейчас ты больше нужна Его величеству… – Найрия потянулась через стол и коснулась руки Элиссы. – Помогая ему, ты помогаешь и мне. Ты даже не представляешь, насколько.

Наблюдая за Элиссой, королева отметила, что смятение сменяется недовольством… а может быть, девушка показывает что не желает повиноваться? Правда, пока она лишь поджала свои пухлые губки.

– Кроме того, – продолжала Найрия, – я хочу, чтобы ты продолжала вести занятия в школе. Возможно, тебе стоит подумать о том, чтобы найти себе помощницу и подготовить ее.

– Чтобы она заняла мое место?

– Нет, – спокойно ответила королева. – Чтобы она тебе помогала.

Наступило неловкое молчание. Чтобы как-то оправдать его, Элисса взяла ломтик хлеба, откусила маленький кусочек и принялась жевать.

– А вы уже говорили с Его величеством? – наконец спросила она.

– Конечно. И Лорис сказал, что будет просто счастлив принять тебя на службу. Скучать тебе не придется, но я уверена: ты блестяще справишься. Язнаю, тебе нравится распутывать всевозможные коридорные заговоры. Служа королю, ты окажешься в самой гуще событий. Он будет прислушиваться к твоим словам, обращаться к тебе за поддержкой…

Элисса знала, что королева говорит искренне, и ее терзали противоречия. Если сказать, что участие в делах королевства не привлекает ее, это будет ложью. Но служить человеку, которого она ненавидит… При одной мысли об этом ее трясло. Только одного человека она ненавидела сильнее, чем Лориса. Это был Инквизитор Гот.

Что ж, теперь Гот мертв. А сколько раз за первый свой год во дворце она думала о том, чтобы убить короля? И сосчитать невозможно. Но Саксен чувствовал ее ярость и призывал к осторожности. Этим ничего не добьешься, говорил клук. Зачем уподобляться тому, кого осуждаешь? Зачем самой становиться убийцей? Ведь это не вернет Тора. А убийство короля – преступление, за которое предусмотрена казнь еще более страшная, чем распятие на кресте и побивание камнями.

Молодая женщина представила, как висит вниз головой, со вспоротым животом. Ее внутренности вывалились наружу, покрыты пылью, а собаки и вороны уже собрались вокруг, предвкушая пиршество… Элиссу передернуло.

– Не упускай случай, моя дорогая, – проговорила королева. – Хватай его обеими руками и держи крепко. Скоро ты обретешь настоящую власть.

Королева затаила дыхание. Она только что выложила свой главный козырь.

– Найрия… – Элисса никогда еще не обращалась к королеве по имени. – Если бы кто-то убил вашего мужа…

– Но он не был твоим мужем, девочка, – перебила королева.

Элисса прикусила язык. Она не выдаст свою тайну.

– Тем не менее… Чего бы вам хотелось, если бы кто-то убил Лориса?

– Первым моим желанием было бы убить этого человека, – ничего не выражающим голосом ответила королева. – Но затем я бы задумалась. Око за око… Да, отмщение – это справедливо. Но с Тором все иначе. Ему было предъявлено очень серьезное обвинение. Он совершил преступление против Таллинора. И отнюдь не по неведению. Как я понимаю, перед отъездом его предупреждали, и неоднократно. Понимаешь, Тор очень любил женщин… Не сомневаюсь, ты об этом знаешь. По всей столице за ним тянулся хвост из разбитых сердец, поэтому было еще важнее, чтобы он понял древние законы Карембоша и подчинился им. Меры предосторожности были приняты.

Элисса печально кивнула.

– Ваше величество… Он спас мне жизнь.

– И мне тоже. Откровенно говоря, я места себе не находила из-за того, что его пришлось казнить.

Еще одно потрясение за это утро.

– Но тогда почему вы не остановили короля, Ваше величество? Одно ваше слово…

– Я пыталась, дитя мое. Яумоляла его. Все без толку. Лорис стремится идти по стопам своих предков. Он – хороший король и добрый человек. Уверена, он считал, что именно так и следовало поступить… хотя вряд ли он мог спать спокойно после того, как отправил на смерть человека, к которому был так привязан. По крайней мере, мне так кажется. Казнив Тора, он потерял своего лучшего друга. Меркуд уехал из столицы почти сразу после казни. Эта потеря – как зияющая пустота, которую невозможно заполнить. Я никому об этом не говорила, кроме тебя, девочка моя. Если бы Лорис мог повернуть время вспять, он принял бы другое решение.

Королева посмотрела своей юной собеседнице прямо в глаза и крепко сжала ей руку, словно желая подкрепить этим свои слова.

– Мне бы хотелось, чтобы ты простила Его величество… как это сделал Тор перед смертью.

Воспоминания нахлынули внезапно. Тот ужасный миг, когда она услышала прекрасный голос Тора: «Я прощаю вас, мой король»… Элисса разрыдалась.

– Я не знаю, как его простить, – прошептала она.

– Дай ему шанс, – Найрия обняла свою помощницу, утешая ее. – И ты все поймешь. Попробуй увидеть в нем великодушного человека, мудрого правителя, который любит свой народ. Он способен на сострадание, Элисса. Поверь мне и просто дай ему шанс. Вот и все, о чем я тебя прошу. Нет, девочка моя, не просто прошу – умоляю. Ты нужна ему. А мне нужно, чтобы ты нашла в себе силы и попыталась это сделать.

Элисса шмыгнула носом.

– Меня пугают чувства, которые он у меня вызывает, Ваше величество.

– Тут нечего пугаться, – усмехнулась Найрия. – Пользуйся ими. Лорис будет счастлив услышать в тронном зале мнение женщины. Я и не думаю, что ты сможешь перемениться за один день. Я просто прошу тебя попытаться. Соглашайся. Воспользуйся этой возможностью, воспользуйся мудро – и, возможно, через какое-то время старые раны начнут заживать.

Самые противоречивые чувства боролись в сердце Элиссы, и Найрия решила вмешаться в ход этой битвы.

– Тор нарушил одно из священных правил и ответил по всей строгости закона. Он мертв, Элисса. Ты можешь сколько угодно ненавидеть короля, но Тора этим не вернешь. Попробуй взглянуть на вещи по-другому. Сделай что-нибудь такое, чтобы Тор мог тобой гордиться. Стань опорой трона. Ты получишь все, чего только можешь пожелать, – и для себя, и Для Джила.

При упоминании о Джиле обе улыбнулись.

– Он просто чудо, верно? – робко спросила Элисса. Он бесподобен. Я видела его учебные поединки с ратниками. Видела, как Саксен заставляет его стоять у себя на плечах и учит удерживать равновесие, а потом ходить с завязанными глазами по веревке, натянутой над землей.

Элисса рассмеялась.

– Саксен говорит, что это поможет ему стать первым клинком Королевства, – сказала она. – И сохранять равновесие… в любой ситуации.

Улыбка Найрии стала чуть шире.

– Думаю, у Джила большое будущее. Лучшего прайм-офицера будет трудно отыскать.

– Вы так думаете?

– Ослепи тебя Свет, девочка! Неужели ты сама не понимаешь?

– Я не смею желать для него слишком многого. Вы так щедры, Ваше величество. Мы оба в долгу перед Вами.

– Неужели? Ну, так отдавай долг!

Элисса порывисто вскинула голову, посмотрела на Найрию и словно обмякла. Она прекрасно поняла, о чем идет речь.

– Так как у нас с возвращением долгов? – очень мягко спросила королева Таллинора.

И когда прозвучал ответ – одно-единственное слово, – ее сердце радостно забилось. Именно это слово она и ожидала услышать.

Последние несколько месяцев Тор провел за изучением книг Нанака. В Великом Лесу стало по-прежнему тихо. Ничто не нарушало привычное течение жизни королевства, ничто не нарушало равновесие сил. В Сердце Лесов воцарился покой… но не в сердце Тора.

Он читал историю Орлака и чувствовал, как по коже пробегает озноб. Клут понимал его чувства. В конце концов он начал подбивать своего друга поделиться новыми знаниями, хотя Лисе уже успела кое-что ему рассказать. С тех пор, как Тор воскрес, они ни разу не говорили ни об Орлаке, ни о Триединстве, ни о тех трудностях, которые ждут впереди. Пока Клут желал лишь одного: чтобы Тор не терял присутствия духа. В итоге молодой отшельник наслаждался спокойствием и уединением. Но Клуту было не занимать терпения. Он был уроженцем Роркъеля; есть вещи, которые входят в кровь и плоть и не исчезают от того, что ты превратился из человека в птицу. Но теперь пришло время поговорить.

«Значит, Паладины – это избранники Хранительницы порталов», – начал Клут.

«Да. Из всего Сонма только Лисе может свободно странствовать по мирам».

«Продолжай».

«Случается, что миры приходят в соприкосновение. Место, где это происходит, называется Поляной или Просекой, и там открывается что-то вроде прохода. На одной из таких полян и похитили Орлака».

Тор аккуратно сложил книги обратно в сумку.

«И что ты об этом думаешь?» – Клут слетел на землю и повернул голову, пристально глядя желтоватым глазом на своего друга, который сидел, прислонившись к дереву.

«Ну… Писание Нанака подтверждает наши подозрения. Меркуд и Соррель – приемные родители Орлака в этом мире. После того как Орлак превратил Голдстоун, ныне известный как Карембош, в груду руин, Сонм связал его своей мощью, которую направил через Меркуда. Нанак, один из оставшихся в живых Мастеров, был избран Хранителем Паладинов, а сами Паладины представляют десять народов, которые когда-то населяли Королевства. Боги наделили их способностью творить волшебство – этого требовала задача, ради которой их собрали».

Клут щелкнул языком – так он выражал свое одобрение с тех пор, как стал птицей.

«Мы знаем, что Сонм перенес Орлака в некое тайное место, которое нигде не называется, – продолжал Тор. – Думаю, это не в нашем мире. С тех пор Паладины удерживают его там. Или пытаются удержать. Изначально стражей было десять, но Орлак уже сотни лет ведет с ними борьбу и побеждает одного за другим».

«А как, по-твоему, книги оказались в Сердце Лесов?» – спросил Клут. Казалось, можно было увидеть, как мысли стремительно проносятся у него в голове наперегонки друг с другом.

«Это загадка. Может быть, их доставила Лисе… хотя я не представляю, способна ли она перенестись в Таллинор во плоти. Спутницы вроде Ярго – просто призраки, и переносить предметы не могут… – Тор пожал плечами. – Не знаю».

«Это все дела минувших дней. Сейчас мы знаем, что Паладины возрождаются».

«Верно. Пока у нас есть ты, Солиана, Арабелла, Саксен, Кайрус и Саллементро. Нанак называет еще четверых. Я не могу точно сказать, кто это – люди или какие-то другие существа… Джуно, Темезиус, Фиггис, Адонго».

Клут запрыгал в его сторону. Связь между ними стала сильнее, и Тор слышал почти каждую мысль своего друга.

«Насколько я вижу, мы с Арабеллой посвящены тебе. Саксен и менестрель Саллементро связаны с Элиссой. А Солиана и Кайрус? А другие, которые пока не появились?»

«Ничего не могу сказать. Лисе говорила, что Кайрус – один из Паладинов, но ему отведена особая роль, очень важная. Что это за роль, она пока не объяснила. Возможно, и сама не знает».

«А почему Арабелла не путешествует с нами, если она связана с тобой?»

«Знаешь, меня тоже это удивляло. Лисе сказала, что у каждого из Паладинов своя сила и своя задача. Когда я заговорил об этом с Арабеллой, она совершенно не удивилась. Она считает, что свою задачу уже выполнила».

«Какую?»

«Поженила нас с Элиссой… проследила, чтобы моя душа вернулась в тело после казни, а затем помогла мне исцелиться. А может быть, это еще не все. Может быть, она знает о каких-то других задачах, но не говорит».

«Я чувствую, что Арабелла тесно связана с Сердцем Лесов».

Клут озвучил давние подозрения Тора.

«Не думаю, что она захочет покинуть это место… А может быть, просто не может? – заметив, как юноша кивнул, сокол не стал развивать эту мысль. – Знаешь, вот чего я так и не понял: если мы все так связаны, почему не чувствуем и не узнаем друг друга?»

«Думаю, со временем это произойдет. Связь должна быть. Может, она даст о себе знать в каком-то особом месте? Или что-то должно произойти… что ее разбудит. Когда мы с Меркудом обменивались телами, в какой-то миг я почувствовал, что мы обмялись знаниями и опытом. Это был только миг, но я прочел его мысли… а он, наверно, прочел мои».

«Раньше ты никогда об этом не говорил, – возмутился Клут. – И что ты прочел?»

«Говорю тебе, это был только миг. Я почувствовал, что Орлака удерживают лишь Фиггис и Темезиус. Меркуд это знал. Судя по тому, как недавно стонало Сердце Лесов… боюсь, теперь остался только один из них».

«А что случится после того, как падет последний из Паладинов?»

«Орлак освободится. Лисе сказала мне, что в ярости он разрушит Таллинор и все окрестные королевства. Он сотрет Сердце Лесов с лица земли. Орлак почувствует силу его волшебства – даже боги считают это место особым. Это будет месть миру, который отнял у него жизнь бога, и человеку, который купил его младенцем и заставил жить жизнью смертного. Возможно, он пользуется случаем, чтобы показать богам свою силу и дать понять, что хаос, который он им несет, – это наказание за то, что они не смогли защитить своего принца».

Клут вскочил на плечо Тору.

«Но Меркуд мертв, Тор. На кого Орлаку охотиться? На ком он выместит свою ярость?»

На мгновение стало очень тихо. Оба собеседника чувствовали неловкость. Наконец Тор ответил; если бы они говорили вслух, эти слова прозвучали бы как тихий шепот:

«На мне».

«На тебе? Но почему?»

«Потому что я связан с Меркудом. Лисе предупредила, что его смерти Орлаку будет мало. Он обрушит свой гнев на тех, кто был дорог моему старику».

«Может быть, мы сможем тебя спрятать? Кстати, почему бы тебе самому не стать охотником?»

«До каких пор вы будете меня прятать, друг мой? Орлак придет. В этом можно не сомневаться. Все, что нам остается, – это подготовиться к этому часу. А что касается другой твоей идеи… Я – добыча. Я готов стать приманкой, чтобы поймать охотника в ловушку. Лисе свела нас вместе не просто так, и нам надо понять, чего она от нас хочет, что мы должны сделать, объединив наши умения и знания».

«А если спросить саму Лисе? Думаешь, это еще никому не приходило в голову?» – с нескрываемым ехидством осведомился Клут.

«С ней это не пройдет. Она хочет, чтобы мы все поняли сами. Если мы зададим правильные вопросы, то получим правильные ответы».

«Хорошо, – сокол расправил крылья, перелетел в середину поляны и теперь смотрел оттуда на своего друга. – Как я понимаю, ты исцелился, отправил Ярго на поиски Соррели и детей и сам решил отправиться в путь. И что мы будем делать?»

«Как-то раз Лисе сказала мне одну загадочную вещь… впрочем, она часто говорит загадками… Я только сейчас вспомнил. Она велела мне искать тех, кого легко соблазнить властью и местью. Впечатляет, правда? Намек довольно туманный, но можно догадаться, кто будет больше всех радоваться нашим страданиям – моим и тех, кто мне дорог».

«Тор, в тебе умирает зубной врач. Ты обладаешь потрясающей способностью тянуть долго и мучительно. Ближе к делу».

«Это же очевидно, сумасшедшая птица. Гот! Ксантия! Этой очаровательной парочке больше нечего терять, а вот добиться они могут очень многого».

«Ты прав. Гот – это воплощение зла, а Ксантия – пешка в его руках».

«О, нет, Клут. Она отнюдь не пешка. Ксантия владеет Темным Искусством. Если Орлак доберется до нее и освободит от архалита, который не дает ей воспользоваться своим даром, нам лучше сжечь Тал самим, чтобы они не утруждались».

«Таким образом, мы?…» – Клут явно надеялся услышать четко сформулированное предложение.

«Мы отправляемся искать Гота. Чем враг ближе, тем лучше».

«Как?!»

«А вот об этом я пока думаю», – тихо ответил Тор.

«Кажется, я тебя не совсем понял, Тор. Ты сказал "полетим"?»

Слух у Клута был не менее острый, чем у его друга, и притворяться было бессмысленно.

«Вот именно».

«А-а… – сокол потоптался на ветке, которая висела почти над головой у Тора, и принялся чистить клюв. Так он делал всегда, если чувствовал себя неловко или хотел протянуть время, чтобы подумать. – И как именно мы это будем делать?»

«Я не знаю, какое волшебство позволяет вырастить крылья, дружище».

«Значит, летать придется мне – я правильно понял?»

«Правильно. А я буду тебя сопровождать».

«Ясно. Значит, ты собрался ехать на мне, как на лошади».

Эту шпильку Тор предпочел оставить без ответа.

«Не совсем, но почти».

На этот раз он явно не шутил.

«Ты снова собираешься заняться обменом душ?» – переспросил Клут, словно не мог поверить собственным ушам.

«Я уже переносился в тело Меркуда, – очень тихо ответил Тор. – Это будет почти то же самое».

Клут перестал чистить перья. К такому повороту он был не готов.

«Тор… когда ты вошел в тело Меркуда, его душа уже умерла в твоем теле. И ты это знал».

Тор, который до сих пор сидел, привалившись к дереву, выпрямился и встал.

«Иди сюда, Клут»:

Он протянул руку, и сокол опустился к нему на запястье. Тор погладил великолепную птицу, вкладывая в это прикосновение всю любовь, все доверие, которое испытывал к своему удивительному другу. Юноша заговорил снова лишь после того, как почувствовал, что Клут успокоился, а его тельце немного расслабилось.

«Ты не умрешь. Я много думал об этом, а потом нашел в Писаниях Нанака такую фразу: "Двое могут занимать одно тело". Понимаю, это может быть просто мысль, которая пришла кому-то в голову сто лет назад и которую никто не пытался проверить, но мне кажется, что из этого будет толк».

«Тор, мой дорогой друг, я боюсь не за свою жизнь. Я один из Паладинов. Один раз я уже умер за тебя, и, если потребуется, снова встречусь со смертью, чтобы ты жил. Ты – это все, ради чего мы сражаемся. Все эти бесконечные скитания, постоянная неизвестность, ужасные испытания – все только ради того, чтобы ты жил и встретил свою судьбу. Нет, Тор. Не думай, что я хоть на миг задумаюсь о своей жизни, если речь пойдет о твоей. Я боюсь только за тебя. А ты готов рисковать собой, чтобы проверить какую-то сомнительную идею… Я потрясен».

Тор поднес сокола ближе и посмотрел ему прямо в глаза. Клут склонил голову набок, но не отвел взгляд.

«Не делай этого, Тор».

«Верь мне».

«Давай хотя бы подождем Лисе. Она направила тебя по этому пути, она подбросила тебе эту мысль… – в тоне Клута послышалась надежда. – Значит, она сама что-нибудь предложит».

«Нет. Элисса не сможет жить спокойно, пока жив Гот. Лисе сказала мне об этом. Я должен узнать, где находится Инквизитор. Если я это выясню, мне самому будет легче».

Клут снова прыгнул юноше на плечо.

«Твой враг – не Гот. Ты не должен забывать, кто твой настоящий противник, настоящая угроза для всех нас. Это Орлак!»

Тор вздохнул.

«Орлак пока не объявился, так что придется довольствоваться теми врагами, которые есть в распоряжении. И вообще, я же не сказал, что собираюсь что-то предпринимать. Я просто хочу найти Инквизитора».

«Хорошо. Допустим, я согласился участвовать в этой дурацкой… нет, в этой безумной затее. И что прикажешь делать с твоим телом – холодеющим телом, из которого уходит жизнь?»

Дело все-таки сдвинулось с мертвой точки. Момент, который не следовало упускать.

«Сердце Лесов сможет какое-то время сохранять мое тело».

Тор быстро обрисовал свой план. Клуту не стоит погружаться в размышления о возможной гибели. Хватит и того, что сам Тор чувствовал себя не слишком уютно при мысли о том, что ему снова придется покинуть собственное тело.

«Думаю, все было примерно так: Гот сбежал из дворцовой тюрьмы, и ему хватило наглости явиться на площадь, чтобы поглазеть на мою казнь. В толпе на него никто не обратил бы внимания. Потом, наверно, он покинул столицу – опять-таки смешавшись с толпой».

«Согласен», – откликнулся Клут.

«Даже если не думать о гневе короля… Гот должен понимать: Херек бросится на его поиски просто потому, что задета его гордость – а с ним и весь "Щит". Они будут искать почтенного Инквизитора, пока не найдут, и отправятся ради этого хоть на край мира».

«Продолжай».

«Я подумал: куда бы я сам поехал, если бы хотел оказаться как можно дальше от дворца и его обитателей?»

«На север, конечно».

«Верно, на север. Но не куда угодно. Это должен быть какой-то глухой угол, куда инквизиторы вряд ли когда-нибудь добирались. Гота слишком легко узнать, так что я сомневаюсь, что он рискнет появиться в каком-нибудь городе».

«Или это место, где нарушители закона чувствуют себя вольготно, – подхватил Клут. – Место, где умеют держать язык за зубами и не жалуют власть предержащих».

По воодушевлению друга он понял, что попал в точку.

«Вот именно! В глуши Гот умрет со скуки. У него слишком большие аппетиты».

Клут смолк. Он думал. Чтобы понять это, не надо было уметь читать его мысли: сокол становился на одну лапу, когда погружался в размышления. Эта привычка всегда забавляла Тора, и впервые за много недель он тепло улыбнулся.

«Ну, дружище, это твои родные места. Как думаешь, где может спрятаться Гот? В Роркъеле?»

Клут опустил вторую лапу.

«Роркъель закрыт для всех, кто не принадлежит нашему народу. Готу потребуется проводник, кто-то из местных жителей, иначе он заблудится в скалах. Но я согласен с тобой. При его аппетитах ему нужен целый город, на меньшее он не согласится. Но ни в Илдагарт, ни в его окрестности он не вернется – это слишком рискованно… – он осекся. – Сколько у нас времени на поиски?»

«Хочешь сказать, сколько выдержит мое тело? Дня два, а может быть, и меньше. Наверно, Дармуд Корил это знает. Давай позовем Солиану и попросим бога лесов принять нас».

Клут захлопал крыльями и перелетел на свою любимую ветку.

«Думаю, ему это не понравится», – заметил он.

«Дармуд Корил хочет спасти Сердце Лесов, Клут. Он нам поможет».

«Ладно. Раз уж ты решил стоять на своем… Лучшее, что я могу предложить – это Карадун».

«Первый раз слышу».

«Его жители стараются, чтобы про их город слышали пореже. Это торговое поселение. Ну, про Киракавию ты, конечно, знаешь».

Он дождался, пока Тор кивнет.

«В Киракавию стекаются обычные товары, которые привозят в Таллинор из северных королевств. А необычные товары… если можно так выразиться… проходят через Карадун. Это весьма процветающий город недалеко от Киракавии».

«Например?»

«Ну, пряности, целебные травы, золото… вино…»

«И что в этом необычного».

Клут продолжал, словно не слышал вопроса.

«… дети, рабы, стракка, которая запрещена во всех королевствах».

Тор понятия не имел, что такое стракка, зато слышал о притонах, где ее курили или глотали ее сок.

Он встал. Видя, как на скулах его друга заиграли желваки, Клут понял, что решение принято.

«Надо найти Солиану. А пока ты поподробнее расскажешь мне про этот Карадун».