"Человек, который высмеивал" - читать интересную книгу автора (Дик Филип Кинред)

Глава 21

На следующее утро Ален прибыл в свой офис на Телемедиа ровно в восемь. Когда пришли остальные сотрудники, он созвал к себе всех руководителей тридцать три человека - и обратился к ним с речью:

- Вчера от меня потребовали, чтобы я ушел в отставку. Это связано со скандалом, который произошел здесь в понедельник. Я отказался уходить, следовательно, по-прежнему остаюсь директором, по крайней мере до тех пор, пока меня не уволит пленум Комитета.

Сотрудники восприняли новость скептически. Один из них, возглавлявший плановый отдел, поинтересовался:

- Как долго вы полагаете оставаться директором?

- Неделю или около того, - ответил Ален. - Возможно, немного дольше.

- И вы намерены продолжать работу?

- Я буду работать в меру своих способностей. Работы много, и мне бы хотелось сделать как можно больше.

Но вы имеете право знать о сложившейся ситуации.

- Если я правильно поняла, вы законный директор, - заметила элегантная женщина в очках. - Пока вас не отстранили...

- Пока не подписаны документы об отставке, я единственный законный директор треста; я ваш начальник со всеми вытекающими отсюда последствиями. Разумеется, мои мероприятия будут вызывать подозрения. Возможно, новый директор сразу же отменит их.

В группе сотрудников послышался ропот.

- Вам нужно хорошенько подумать, - продолжал Ален. - Не берусь предсказать, какие неприятности ожидают вас за сотрудничество со мной и выполнение моих распоряжений. Тут можно только гадать, и я знаю не больше вашего. Возможно, новый директор уволит многих из вас. А может, и нет.

- Невероятно, - пробормотал один из сотрудников.

- Я хочу дать вам время, чтобы вы все обсудили между собой и приняли решение. Скажем, до полудня.

Те из вас, кто предпочтет не рисковать, могут отправляться домой и оставаться там до завершения моей деятельности. Я уверен, у вас не будет неприятностей: возможно, даже именно этого и ждет Комитет от вас.

- А какие мероприятия вы планируете? - спросил еще один сотрудник. Может, имеет смысл послушать о них, прежде чем принимать решение?

- Нет, - возразил Ален. - Ваше решение должно основываться не на этом. Если вы останетесь, вам придется выполнять мои распоряжения, какими бы они ни были. Вам нужно ответить на важный вопрос: можете ли вы работать под руководством человека, который находится в опале?

Сотрудники покинули его кабинет, и Ален остался один. Сквозь закрытую дверь доносились лишь невнятные отголоски разговоров.

К полудню практически все главы отделов благоразумно покинули здание. Ален остался без штата руководителей. Различные операции еще продолжались, но ряды сотрудников поредели. Кругом царил дух запустения. В пустых залах и кабинетах был слышен лишь шум механизмов, и, как видно, никому не хотелось разговаривать. Ален нажал кнопку переговорного устройства и сказал:

- Вивиан, зайдите на минутку.

В кабинет вошла довольно некрасивая молодая женщина с карандашом и блокнотом.

- Да, мистер Парсел. Меня зовут Нэн, мистер Парсел. Вивиан ушла.

- А вы остались? - спросил он.

- Да, сэр, - она надела очки в толстой оправе и приготовилась записывать.

- Я хочу, чтобы вы прошли по всем отделам. Сейчас уже полдень. Выясните, кто с нами остался и где не хватает людей.

- Да, сэр, - она сделала пометку в блокноте.

- Особенно важно для меня знать, какие отделы способны функционировать, а какие нет. И пригласите ко мне самого старшего из оставшихся руководителей.

Если никого из руководства не осталось, пришлите того, кто, по вашему мнению, лучше всего знаком с основными процедурами.

- Да, сэр, - она вышла. Через час в кабинет робко вошел высокий долговязый человек средних лет.

- Мистер Парсел, - сказал он. - Я Глиби. Говорят, вы меня вызывали. Я заведующий музыкальным отделом. - Он похлопал себя по правому уху, давая знать о своей глухоте.

- Присаживайтесь, - предложил Ален. Ему понравился этот человек, и он был рад тому, что по крайней мере один руководитель остался. - Вы присутствовали на моей утренней речи?

- Да, я слышал. - Очевидно, Глиби читал по губам.

- Как же, по-вашему, мы способны функционировать?

Глиби задумался и раскурил свою трубку.

- Трудно сказать. Некоторые отделы просто закрылись. Можно перераспределить персонал. Попробуем заткнуть самые большие дыры.

- Вы действительно готовы выполнять мои распоряжения? - спросил Ален.

- Да, готов, - Глиби сунул в рот свою трубку.

- Вас могут привлечь к ответственности за посягательство на Морак.

- Я просто рехнусь, если мне придется целую неделю сидеть в квартире. Вы не знаете мою жену.

- Кто здесь занимается сценариями?

Глиби удивился.

- Это дело агентств.

- Я имею в виду проверку точности исторических фактов и тому подобное. Неужели все транслируется слово в слово?

- Этим занимается Филис Фрэйм. Она здесь уже лет тридцать. У нее большой стол на первом этаже и картотека.

- Она ушла? Если нет, пришлите ее ко мне.

Мисс Фрэйм не ушла, и вскоре она появилась в кабинете Алена. Это была крупная решительная и малоразговорчивая особа с густыми жесткими волосами.

- Вызывали, директор? - спросила она.

- Присядьте. - Ален предложил ей свою пачку сигарет, от которых она молча отказалась. - Вы знакомы с ситуацией?

- Какой ситуацией?

Он объяснил ей.

- Так что имейте в виду.

- Я буду иметь в виду. Что вы хотели? У меня нет времени, работа ждет.

- Я хотел бы получить полный портрет Майора Штрайтера. Не то, что говорится в сценариях, а реальные факты: его жизнь, привычки, характер и тому подобное. Только не мнения. Исключительно подлинный материал.

- Да, директор.

- Как скоро вы сможете составить такой портрет?

- К шести, - она встала. - Не следует ли включить сюда материалы о близких родственниках Майора?

Ален был поражен.

- Да, конечно. Очень хорошо.

- Благодарю, директор. - И она немедленно удалилась.

В два часа снова появился Глиби с окончательным списком оставшихся.

- Могло быть гораздо хуже. Но практически не осталось тех, кто способен принимать решения. - Он потряс списком. - Скажите этим людям, что надо делать, и они примутся за дело. Только что им сказать?

- У меня есть идеи, - заверил его Ален.

Когда Глиби покинул его кабинет, Ален позвонил в бывшее Агентство Алена Парсела.

- У меня тут есть вакансии, которые нужно срочно заполнить. И я хочу пригласить парней из Агентства.

Внесу их в платежную ведомость Т-М и постараюсь раздобыть деньги у бухгалтера. Если не получится, тогда оплатим из фондов Агентства. В общем, мне нужны люди, и я посылаю тебе список вакансий.

- Тогда у нас никого не останется, - заметил Гарри Прайер.

- Конечно. Но речь идет всего лишь об одной неделе или около того. Объясни людям ситуацию и спроси, кто хотел бы прийти. Нужно набрать хотя бы дюжину. Как насчет тебя самого?

- Буду работать с тобой.

- Я в большой опале.

- Если они спросят, скажу, что ты устроил мне промывание мозгов, ухмыльнулся Прайер.

К четырем часам на Телемедиа начали появляться первые люди из Агентства. Глиби беседовал с каждым вновь прибывшим и направлял его в тот или иной отдел. К концу дня временная рабочая группа полностью сформировалась. Глиби был настроен оптимистично.

- Это настоящие руководители, - сказал он Алену, - и они привыкли работать с вами. Очень хорошо, что мы можем им доверять. Я думаю, тут давно рыщут шпионы Комитета. Не провести ли нам что-то вроде проверки?

- Не стоит, - возразил Ален, - пока мы не получили еще ничего готового. - Он уже вычеркнул часть готовившихся проектов, другие приостановил. Теперь конвейерные линии освободились и были готовы принять свежий материал.

- Что это? - спросил Глиби, когда Ален достал какие-то листы линованной бумаги.

- Сколько времени обычно требуется на весь процесс?

- Ну, обычно у нас уходит от месяца до пяти, в зависимости от способа трансляции.

- О Боже, - удивился Ален.

- Иногда удается быстрее. Тематический выпуск мы можем подготовить за... - он подсчитал в уме, - скажем, за две недели.

Ален обернулся к Гарри Прайеру, который слушал их разговор.

- Что ты об этом думаешь?

- К тому времени тебя отсюда выставят, и ничего не будет сделано, отозвался Прайер.

- Точно, - кивнул Ален, - Глиби, для надежности сократим процесс до четырех дней.

- Такое у нас было только один раз, - Глиби взялся за мочку уха, когда скончался Уильямс Пиз, отец Иды Пиз Хойт. Мы сделали огромный выпуск за двадцать четыре часа.

- И даже титры?

- Титры, заставки, все, что нужно.

- Кто-нибудь еще присоединится к нам? - спросил Прайер, - или команда уже полностью сформирована?

- У меня есть еще два человека, - ответил Ален. - С ними окончательно выяснится только завтра. - Он взглянул на часы. - У них есть много оригинальных идей.

- Кто они? - спросил Глиби. - Мы их знаем?

- Одного зовут Гэйтс, а другого - Шугерман.

- А если я спрошу, что все-таки мы собираемся делать?

Ален улыбнулся.

- Я тебе отвечу: мы посмеемся над Майором Штрайтером.

***

Ален смотрел со своей женой первую рекламу своей передачи. По его распоряжению в их квартире установили портативный телеприемник. Было половина первого ночи; большинство жителей Ньюер-Йорка уже спали.

- Передающая антенна находится в здании Т-М, - объяснил он Дженет. Глиби удалось собрать достаточное количество видеотехников, чтобы передатчик смог выйти в эфир.

- Ты так возбужден, - заметила Дженет. - Я рада, что это имеет для тебя такое большое значение.

- Лишь бы нам удалось пробиться.

- А что потом? - спросила она.

- Посмотрим.

Передача началась. На экране появились страшные Руины, среди которых копошились умирающие от голода полуобгоревшие люди - картина последней войны.

Послышался голос диктора:

- В интересах общества Телемедиа подготовили программу, в которой обсуждается проблема, в настоящий момент представляющая большой интерес. Участники дискуссии проанализируют вопрос: следует ли возродить проводившуюся в послевоенные годы Майором Штрайтером активную ассимиляцию с целью предотвратить надвигающуюся угрозу?

Руины и прочие ужасы войны исчезли; передача закончилась. Ален выключил телевизор. Он испытывал гордость за свое творение.

- Ну как тебе? - спросил он Дженет.

- Это все? - Она была явно разочарована.

- С небольшими вариациями этот анонс будет повторяться каждые полчаса по всем каналам - метод Мэвиса. Плюс реклама в газетах, упоминание во всех программах новостей и отдельные намеки в других средствах массовой информации.

- Я не помню, что такое "активная ассимиляция".

И еще какая-то "надвигающаяся угроза".

- В понедельник ты сможешь увидеть все, - пообещал Ален. - Передача выйдет под рубрикой "Живая история". Не хочу лишать тебя удовольствия.

На первом этаже он купил в автомате завтрашнюю газету, которую уже разнесли. И на первой странице в левой колонке обнаружил заметку, сочиненную Шугерманом и Прайером.

БЕСЕДА О ВОЗРОЖДЕНИИ АССИМИЛЯЦИИ

Ньюер-Йорк, 29 окт. (Т-М): Из достоверных источников известно, что некоторые из членов Центрального Комитета, пока пожелавшие остаться неизвестными, поддерживают идею возрождения послевоенной политики активной ассимиляции, которую разработал Майор Штрайтер, чтобы устранить возникшую тогда угрозу Моральному обновлению. В наши дни пробуждение интереса к ассимиляции определяется беспокойством, вызываемым участившимися проявлениями насилия и беззакония, примером которых служит вопиющий акт вандализма по отношению к статуе Майора Штрайтера в Парке. Судя по всему, терапевтические методы психиатрии и усилия Психиатрического Курорта, направленные на стабилизацию положения, оказались недостаточно...

Ален сложил газету и стал подниматься к себе в квартиру. Он знал, что должно произойти завтра: Общество Морака придет в движение; "активная ассимиляция" как решение проблемы "надвигающейся угрозы" будет темой всеобщего обсуждения.

Активная ассимиляция была его детищем. Он придумал ее сам. Шугерман добавил "надвигающуюся угрозу". Из этих двух идей вырос весь сценарий предстоящего действа.

Ален чувствовал глубокое удовлетворение. Дело завертелось.