"Сицилийский специалист" - читать интересную книгу автора (Льюис Норман)

Глава 3

Спустя два дня Марко вместе с Брэдли и Локателли отправился в Монтелупо — деревню, где обосновались бандиты. Марко не советовал американцам ехать с ним, но Брэдли трудно было отговорить. Для этой поездки Брэдли раздобыл где-то «фиат-мил-леченто» с палермским номером, и оба американца нарядились на манер коммивояжеров в плохо сшитые костюмы из местной темно-серой ткани. Локателли, опасавшийся, как бы их не похитили ради выкупа, тоже придерживался мнения, что Марко лучше одному ехать к бандитам, и все больше мрачнел по мере того, как Марко показывал им на глухой горной дороге места, где бандиты устраивали засады, и придорожные могилы с букетиками увядших цветов, принесенных скорбящими родственниками. Брэдли вел машину так же, как говорил и двигался, — уверенно и залихватски.

— Что будем делать, если нас в самом деле сцапают? — спросил Локателли. Брэдли заметил, что чем больше Локателли проявляет осторожность и задумывается над проблемами морали, тем больше его одолевает трусость. Опасность — призрак, прежде изгонявшийся смехом, — теперь стала чем-то осязаемым, реальным. Локателли боялся и вооруженных засад среди скал, и скорости, с какой они неслись по дороге, изобилующей крутыми поворотами и обрывами.

— Этого не случится, — сказал Брэдли. — Мы ничем не рискуем.

— Почему?

— Потому что, насколько нам известно, разведка у этих ребят поставлена превосходно. Они не в ладах с полицией, с войсками, но не с нами.

— А как же те штатские, которых они держали ради выкупа?

— То были итальянцы, а не американцы. Пока что с офицерами союзников таких случаев не было.

— Если нам прикажут остановиться, мы остановимся немедленно, — сказал Марко. — Мы не будем сопротивляться, не попытаемся бежать. И когда мы объясним, кто мы, нас отпустят.

— А сколько их, по-твоему, в этом районе?

Брэдли сосредоточил все внимание на подковообразном повороте впереди. Он взял его с маху, идя по нижней кромке, чуть более скошенной, чем нужно, и, включив скорость у пика поворота, выпустил из-под задних колес фонтан гравия, обрушившийся на стену хвойных деревьев, за которыми скрывался обрыв в сто футов высотой. Машина накренилась, развернулась, ландшафт вдруг сместился. Прямо над головой Локателли увидел известковую скалу и понял, что она уходит в бездну у края дороги справа от него. Он стиснул зубы. Целая армия могла скрываться в густом кустарнике между скал.

— Человек сто пли двести, а может, сейчас и меньше, — ответил Марко. — Некоторые бандиты приходят в горы только в свободное время. По субботам и воскресеньям, когда им нечего делать или когда на фермах нельзя найти работу. Локателли поморщился.

— Знаешь, что я сделаю, когда сойду с парохода? — спросил он у Брэдли. — Встану на колени и поцелую землю.

— Уедешь отсюда и начнешь скучать, — заметил Брэдли. — Увидишь, что спокойная жизнь не по тебе.

Показалось Монтелупо — серые обшарпанные строения среди скал.

— Приехали, — сказал Брэдли. — Романтично по-своему, а?

Он замедлил ход, чтобы полюбоваться дикой природой. Вот что такое единство стихий, подумал он: эти громадные белые скалы, словно нарочно нагроможденные друг на друга, ледники и где-то вдали похожие на снег залежи известняка, редкие сосны, завязанные ветром в невиданные узлы; а у подножия — падающая в ущелье вода, и аркадский пастух на вершине, который, стоит его позвать, выкопает из земли ружье и уйдет в банду Мессины. Одним словом, место это еще хранило свою языческую нетронутость, и Брэдли нравилось здесь все.

От главной дороги к деревне вилась узкая разбитая колея, и они, проехав по ней несколько сот ярдов, остановились в тени фигового дерева. Марко ушел на встречу с бандитами. Неподалеку от того места, где они Сидели, стоял какой-то барак без окон, в дверном проеме которого копошились темные силуэты людей и коз. Грязный осел, задрав хвост, пустил в их сторону желтую струю. Над головой в покрытых лишайником ветвях трещали насекомые.

— Не могу понять, для чего несколько тысяч солдат и полиция прочесывают остров в поисках этого Мессины, — сказал Локателли, — когда он сидит тут, в своей родной деревне.

— И еще живет вполне уютно, — добавил Брэдли. — Только на прошлой неделе погибло в засадах четырнадцать карабинеров, а главный инспектор полиции поднимается сюда распить с ним бутылку вина.

— Так в чем же дело? — недоумевал Локателли.

— Он им нужен.

— Написать про такое в книге — никто не поверит.

— Книгу не напечатают.

— В двух шагах от нас скрывается шайка бандитов. Самых жестоких в историк.

— И тем не менее тебе угрожает не большая опасность, чем на Девяносто третьей улице в Западной части Нью-Йорка. Наверное, даже меньшая.

— Такого не должно быть, — заявил Локателли. — Этого можно было бы избежать. В машину, жужжа, влетел огромный, сверкающий на солнце овод. Локателли выгнал его и быстро закрыл окно.

— Чего можно было бы избежать?

— Всей этой неразберихи. Если бы мы решились сотрудничать с Муссолини, не было бы ни одной из этих проблем.

— Не знаю, — сказал Брэдли. — Ты это уже не раз говорил. Но мы не решились. Вот в чем все дело: не решились.

Марко направился в деревенский бар, где его ждал кавалер Санто Флорес. Кавалер, седеющий толстяк лет шестидесяти, ослабевший из-за собственной тучности и больных легких и передвигавшийся только с помощью двух телохранителей, был членом Общества чести и правил большим, но не имевшим определенных границ районом к северо-востоку от Палермо. Процессия медленно проследовала к расположенному в дальнем проулке штабу Аттилио Мессины; телохранители волокли хрипевшего и задыхающегося от астмы Санто Флореса по булыжной мостовой, а Марко из уважения к нему шел сзади. На улице не было ни души, ставни на окнах были закрыты. Они миновали крошечную площадь, где Мессина публично казнил полицейских осведомителей и тех, кто обвинялся в угнетении бедняков, и свернули в проулок к дому матери бандита, у которой он жил, когда не осуществлял никаких акций в горах.

Здесь Санто Флореса, близкого друга нескольких герцогов, человека, получившего свой титул от самого короля Италии, бесцеремонно затолкали вместе с его телохранителями в какую-то тесную каморку, а Марко повели к Аттилио Мессине. Знаменитый бандит оказался вовсе не таким, каким Марко представлял его себе. Трудно было поверить, что этот франтоватый молодой человек с короткими пальцами и гладко прилизанными волосами мог совершить столько убийств. Распространяя запах одеколона, он вошел в набитую деревенской мебелью комнату, как актер выходит на сцену. Во время войны он партизанил и громил все посланные против него воинские подразделения, изображая, к великому удовольствию певцов — сочинителей баллад, современного Робин Гуда. Англичане, а потом и американцы снабжали его оружием в бредовой надежде, что сумеют каким-то образом отделить Сицилию от Италии, превратив ее в самостоятельное марионеточное государство-колонию, а то и в новый американский штат с Мессиной во главе. Но этот мыльный пузырь лопнул, и теперь союзникам хотелось поскорее обо всем забыть, а для тайной организации, которая взяла бразды правления в свои руки, Мессина превратился в помеху. Уже была дана команда уничтожить его, но прежде ему предстояло выполнить последнее задание.

Марко вручил Мессине письмо от Дона К., в котором, как ему было известно, содержался приказ провести операцию против красных в Колло. Взамен от имени человека, пришедшего к власти и так или иначе державшего под контролем судьбу всех сицилийцев, давалась гарантия, что бандитам будет позволено эмигрировать в Бразилию.

Мессина, не говоря ни слова, вскрыл конверт и вынул письмо. Затем медленно прочел, беззвучно шевеля губами, как это делают полуграмотные крестьяне. Ход его мыслей легко прослеживался по лицу, на котором сначала выразилось хмурое сомнение, а под конец сверкнула удовлетворенная усмешка. Марко с презрением отметил эту неспособность скрывать свои чувства. Впрочем, чего еще ждать от бандита?

Мессина подошел к двери и позвал своего двоюродного брата и заместителя по отряду Аннибале Сарди. Похожий на хорька, с огромными черными, но слишком близко посаженными глазами, в американской офицерской форме и ярко начищенных высоких сапогах, Сарди показался Марко еще более нелепым, чем Мессина. Собственно, люди из Общества чести и бандиты по традиции испытывали друг к другу неприязнь. Члены Общества презирали бандитов за недисциплинированность, горячность, отсутствие твердой цели, а бандиты, в свою очередь, третировали тех, кому, по их мнению, недоставало мужества и кто добивался своего с помощью тайных махинаций. В трудные времена, когда бандиты, Нанятые охранять поместья крупных землевладельцев, превышали свои полномочия и подлежали уничтожению, их палачами обычно бывали люди из Общества.

Мессина и Сарди подошли к карте, прикрепленной кнопками к стене в углу, Мессина отыскал Колло, показал его Сарди, и они принялись о чем-то шептаться. Марко тем временем продолжал стоять. Оказанный ему прохладный прием был оскорбительным: по местным обычаям ему должны были предложить сесть и выпить стакан вина, а второй стул следовало подать для его шляпы, независимо от того, была она у него или нет. Но Марко заранее знал, что его ждет. Бандиты Мессины осмеливались наносить оскорбления и угрожать даже людям ранга и престижа Санто Флореса, а члены Общества глотали обиду, ничем не выказывая гнева, отмечая только лица, имена, время и место и занося их в накрепко замкнутые архивы своей памяти. Для Марко происходящее было лишь тренировкой силы духа. Он стоял, засунув руки в карманы, и наблюдал, убеждая себя не испытывать обиды за тех, чей приказ он только что принес.

Через несколько минут его так же молча выставили, лишь кивнув головой, как назойливому нищему. За дверью его ждал, сидя на стуле, Санто Флорес с угрюмыми телохранителями по бокам. Двадцать лет назад Санто Флорес тоже остался бы равнодушен к нанесенному ему оскорблению, но, по мере того как силы его угасали, исчезал и самоконтроль. И сейчас он сидел весь багровый и трясся от ярости.