"Маруся" - читать интересную книгу автора (Волшина Полина, Кульков Евгений)17Первое, что бросилось, нет, не в глаза, а в нос — был запах, как бы это помягче выразиться… навоза. Неожиданный запах для города ученых, надо сказать. Маруся остановилась около огромной кучи, похожей на муравейник. Можно было бы догадаться, что это за куча, если бы не ее размер. Высотой она была метра полтора и с тем, кто мог навалить такое, не справлялась даже Марусина фантазия. Возле кучи оживленно спорили два мальчика лет десяти. У одного из них в руках была странная штука, похожая на высокую и узкую кастрюлю с ручками, внутри которой был спрятан ярко-синий прожектор с лопастями, как у вентилятора. — А я говорю, схлопнет! — Ни фига не схлопнет. — Схлопнет! — По частям схлопнет, а целиком не схлопнет. — Спорим, что схлопнет? — На что спорим? — Если схлопнет, то схлопнет, а если не схлопнет, то… — Так! — прервал мальчишек Носов. — Что это вы задумали? Мальчишки испуганно отступили назад. Видимо, они были настолько увлечены беседой, что не заметили, как к ним подошел кто-то еще. — Ничего не задумали! — Он говорит, что если по куче выстрелить из «пушки», то она схлопнется, — выкрикнул один из спорщиков. Мальчишка с «кастрюлей» рассерженно опустил оружие к земле. Носов даже всплеснул руками. Чего именно он испугался, Маруся не поняла, но вид у него был крайне взволнованный. — Да ты! Ты… Ты просчитал вероятность?! — На прошлой неделе я пробовал схлопнуть… — Нет, нет, нет. Ты… ох! Да как же… Носов выдернул «кастрюлю» из рук ребенка и укоризненно покачал головой. — Нельзя применять «пушку» без предварительного расчета. — Но я… — А если ты ошибся? — Тогда она просто не схлопнется. — Или схлопнешься ты! — Но я… — Или ее разнесет в радиусе трех километров, и потом кое-кто будет вынужден отмывать всю школу от навоза! — Тогда уж лучше пусть я схлопнусь! — в ужасе закричал мальчишка. Разговор прервал невероятно громкий гул. С таким звуком должен был падать реактивный самолет, никак не меньше. Земля задрожала, стало темно и, кроме шуток, страшно! Маруся зажмурилась. Мальчишки, однако ж, смеялись, поэтому, постояв секунду и приготовившись к смерти, Маруся осторожно открыла глаза. Неприятно было это осознавать, но смеялись над ней. — Что? Маруся смутилась и постаралась принять максимально невозмутимый вид. Мальчишки стали хохотать еще сильнее, но самое противное, что Нос смеялся вместе с ними. — Что?! — совсем рассерженно выкрикнула Маруся и на всякий случай обернулась. — Что… Что это?! Злость как рукой сняло. На смену ей пришло то самое удивление, от которого расслабляются мышцы лица и повышается внутриглазное давление. Иными словами, Маруся стояла, открыв рот и вытаращив глаза. А прямо перед ней, но куда в более спокойном состоянии, стоял огромный, нет, не так, ОГРОМНЫЙ мохнатый слон с ОГРОМНЫМИ бивнями. Это… Это был… Секундная вспышка в голове — и Маруся вспомнила рисунок на футболке Ильи. Это был мамонт. — Мамонт? Маруся читала про то, что ученые пытаются клонировать это вымершее животное по останкам мамонтенка Димы. Она даже видела его в палеонтологическом музее. Но представить себе такое… Мамонт был ростом с двухэтажный дом, а прямо на его голове сидела миниатюрная (или так казалось из-за разницы в росте) белобрысая девочка, которая невозмутимо ела эскимо. — Митри-и-ич… Нос подошел к мамонту и погладил его по волосатой коленке. — Хоро-о-о-оши-и-и-ий… Маруся закрыла рот. Митрич… Сын, точнее клон того самого Димы? Ну-ну… Сколько же лет его прятали, если он вымахал до таких размеров… — Он взрослый? Вместо ответа Митрич задрал хобот и еще раз оглушил Марусю своим жутким ревом. Здесь больше всего подходит выражение «уши свернулись в трубочку». Для пущей надежности Маруся прикрыла их ладонями и опять непроизвольно зажмурилась. Какой кошмар! — …сказать, что взрослый… Маруся открыла глаза. Первая часть фразы растворилась в децибелах, но смысл она уловила. — А это… — она показала на полутораметровый «муравейник», — его? — Его! — не без гордости ответил Нос. Парадоксально, но иногда даже такие вещи вызывают, нет, восхищение — не то слово… Уважение? — Круто… — Это еще не самое страшное, — вступил в разговор один из мальчишек. — Вот колония летающих белок… — Да-а-а… — с видом знатока поддержал его второй мальчик. — Этот хотя бы локально. — Ага. — Много, но локально. — И редко. — Не часто, да… А эти… — мальчишка покачал головой, — повсюду! — И каждые полчаса. — А то и чаще. Совершенно потрясенная Маруся обернулась к Носу. — И что… вы всем этим занимаетесь? — шепотом спросила она. — Это часть работы. Профессор даже выдал грант на решение проблемы утилизации… — Обалдеть. А ничем другим вы не пробовали заниматься? — Ну, это же… Нет. Ты не понимаешь. То есть… Ты понимаешь, что это мамонт? — Это я понимаю. — А это… часть мамонта. Ну, точнее… скажем так… часть проекта. Вот, Маруся. Вот до чего ты докатилась. Решение проблемы утилизации отходов крупного, как бы его назвать-то? Лохматого скота. Маруся еще раз внимательно посмотрела на животное. Обычно, когда люди видят что-то необыкновенное, у них в голове происходит помутнение рассудка, не зря в таких ситуациях говорят «уму непостижимо». Они перестают адекватно воспринимать действительность, ибо действительность перестает быть адекватной. Они могут выбежать в поле, чтобы сфотографировать приземление летающей тарелки, или броситься с видеокамерой под смерч, или просто стоять, разинув рот, и смотреть на семидесятиметровую волну во время цунами. Удивляться можно чему-то странному, но объяснимому — например, если собачка станцует на задних лапках. Однако если после этого собачка попросит у вас закурить, вы не удивитесь, вы будете стоять и смотреть на нее, стоять и смотреть, и думать: «Это собака. Она разговаривает человеческим голосом. И курит!» Но никакого удивления. Возможно, это называется шок. Так вот. Стоять рядом с пятиметровым мамонтом, последний из которых вымер десять тысяч лет назад, — это шок. Сначала вы как бы ничего не чувствуете. Ну, мамонт и мамонт. Офигенно здоровущий мамонт. Просто с ума сойти, какой здоровущий мамонт. Потом начинаете рассматривать его более внимательно. Он не похож на картинки из учебника. Не похож он и на мамонтов из мультфильмов, не похож на компьютерных мамонтов, на игрушечных, на восстановленных по скелету… Длинная, почти черная шерсть, которая распадается на сосульки — вроде дрэдов. Челка, полностью закрывающая глаза. Уши маленькие и из-за шерсти их почти не видно. Густой шерстяной покров на ступнях… Господи, как же это называется у мамонтов. Ну, пусть будут ступни. Хвоста нет. Хобот не такой уж и большой, а вот бивни — огромные. Из-за лохматости он выглядит еще более крупным, он похож на дом — такой мохнатый дом с очень громким ревом. После детального осмотра шок отступает. И наступает еще более сильный шок. Это приходит осознание. Да, да. До этого вы ничего еще не осознавали. Вы просто пытались примириться с картинкой, которая нарисовалась у вас перед глазами, пытались проанализировать ее, чтобы постичь. И вот когда постигли, только тогда и наступает настоящее… — Это же мамонт! Маруся поняла, что снова стоит в оцепенении и не замечает ничего вокруг. Какие-то люди возятся рядом, что-то говорят, жестикулируют… — …сверхскоростные самолеты, поезда, клонирование, лекарства от рака, вот-вот откроем телепортацию… Нос воодушевленно перечислял изобретения последних лет и загибал пальцы. — …искусственные органы, межгалактические станции, мы даже научились добывать полезные ископаемые на Луне… С невероятным усилием Маруся перевела на него взгляд и попыталась сконцентрироваться. — А проблему отходов решить не можем, — закончил свою пламенную речь Нос. — Парадокс. Маруся, молча, кивнула. — Вообще-то это девочка. — Что? — Митрич. — Девочка? — Название проекту придумали до его рождения. То есть ее. То есть сначала придумали, что это будет Митрич, а уже потом она родилась на свет. — А почему не переименовали? — Зачем? Искреннее удивление на лице. И правда, зачем? Все-таки ученые совершенно отдельный вид людей. А может, и не людей. В эту тему лучше не углубляться. — Пойдем отсюда, а то глаза уже щиплет. |
||
|