"Сказки на всякий случай" - читать интересную книгу автора (Клюев Евгений Васильевич)

ДЕТСКИЙ ТАНЕЦ НА ЛУЖАЙКЕ

На лужайке Детский Танец жил. Когда дети приходили на лужайку, они просто ничего не могли с собой поделать – так им хотелось сразу же начинать танцевать.

– Вы хоть поешьте сначала мороженого с кока-колой, – говорили детям взрослые, – а потом танцевать будете.

Но дети не ели, а только танцевали и танцевали, потому что Детский Танец увлекал их.

– Как это ты детей увлекаешь? – всё спрашивал Гриб-Мухомор, который каждый год вырастал в лесу под одним и тем же кустом.

– Да я и сам не знаю как, – улыбался в ответ Детский Танец, на минуту переставая напевать себе под нос и глядя на Гриб-Мухомор ясными глазами.

– Меня, например, ты совсем не увлекаешь, – признавался Гриб-Мухомор. – Я как стоял себе, так и стою.

– И меня не увлекаешь, – включался в разговор Пень-в-Стороне. – Вот смотрю я на тебя – и танцевать мне просто ну нисколько не хочется! Даже странно…

– Действительно странно… – окончательно переставал напевать Детский Танец. – Просто совсем-совсем не хочется – ни вот столечко?

– Ни даже вот столечко! – непреклонно отвечал Пень-в-Стороне.

– И мне тоже, – вторил ему Гриб-Мухомор.

Обычно Детский Танец после таких разговоров умолкал, но сегодня, неожиданно для себя, спросил у обоих:

– А чего вам хочется?

– Мне, например, ничего не хочется, – отчитался Гриб-Мухомор. – Мне нравится стоять так, как я стою.

– И всё? – у Детского Танца даже руки опустились.

– Всё! – с некоторой даже гордостью сказал Гриб-Мухомор.

– Мне тоже ничего не хочется, – подхватил Пень-в-Стороне. – Я тоже доволен тем, как я тут стою.

– И Вам от этого, что же… весело? – с ужасом спросил Детский Танец.

– А кто сказал, что нам от этого должно быть весело? – поразмышляв немного, задал встречный вопрос Пень-в-Стороне. – Ничего весёлого в том, чтобы стоять, конечно нет. Но нет ничего весёлого и в том, чтобы сидеть или лежать.

– А в том, чтобы танцевать танец, есть весёлое… – возразил Детский Танец неуверенно.

– В том, чтобы танцевать танец, тоже нет ничего весёлого, – отрезал Пень-в-Стороне. – Танцевать танец – это ничем не отличается от стоять, сидеть или лежать! – Тут он сделал глубокомысленный вид и сказал: – Возьмём птицу… – Детский Танец испугался за птицу, но всё обошлось. – Многие могут сказать: ах, как это, дескать, весело – летать! Но спросите саму птицу: «Птица, тебе весело летать?» – и птица только расхохочется вам в ответ неприятным смехом. Потому что для птицы летать – не весело и не грустно, а нор-маль-но. Стоять для меня – опять же нор-маль-но.

– Ну, так и стойте, ради Бога… разве я против? – поспешил за верить его Детский Танец, который вообще не понял, какое это всё имеет отношение к нему. Но Пень-в-Стороне, оказывается, ещё не закончил своих рассуждений.

– Я ещё не закончил своих рассуждений, – так прямо и объявил он. – Теперь возьмем тебя. – На этом месте Детский Танец на всякий случай вздрогнул. – Ты танец. Тебя нельзя есть, нельзя пить, нельзя читать или рисовать – тебя можно только танцевать. Ты следишь за ходом моих мыслей? Так вот: если тебя можно только танцевать, то для тебя это нор-маль-но, понял?

– Нор-маль-но, а совсем не весело! – оживлённо подхватил Гриб-Мухомор, тоже сообразив наконец, куда клонит Пень-в-Стороне.

И вот тут Детский Танец загрустил. От грусти он даже прилёг на лужайке, чего раньше никогда не делал.

– Что это с тобой? – озабоченно спросил Пень-в-Стороне.

– Ничего… – сказал Детский Танец почти сквозь слёзы. – Всё в порядке. Пройдёт…

Между тем он так и пролежал на своей лужайке до утра – не сделав больше ни одного движения. Это была самая грустная ночь в его жизни. Он-то думал, что детям весело танцевать его. А детям, оказывается, не весело и не грустно – им нор-маль-но. То есть никак.

Утром лес наполнился детскими голосами: дети спешили на лужайку. Она была их любимым местом в лесу. Прибежав, дети приготовились было танцевать, но увидели грустно лежащий на лужайке Детский Танец и взволнованно подбежали к нему.

– Вставай скорее! – сказали они. – Мы хотим тебя танцевать!

– Зачем? – уныло отозвался Детский Танец.

– Чтобы было весело! – закричали дети.

– Танцевать меня не весело, – все так же уныло ответил на это Детский Танец. – Не весело и не грустно, а нор-маль-но. То есть никак. Идите лучше постойте вместе с Пнем в стороне или с Мухомором под кустом.

– Он, наверное, заболел, – сказали дети и осторожно подняли Детский Танец с травы на ноги. – Ты попробуй, – попросили они, – сделай только одно движение… хоть одно, а уж дальше мы сами!

И Детский Танец попробовал: сделал одно движение, потом другое, а уже на третьем силы вернулись к нему– и… до чего же весело было детям в то утро танцевать Детский-Танец-на-Лужайке – весело как никогда! И сколько бы родители ни просили детей постоять немножко, а ещё лучше посидеть или полежать, они ни за что не соглашались.

Им было весело танцевать Детский-Танец-на-Лужайке, ведь танец – это всегда праздник, а праздники праздновать весело – что бы там ни говорили Гриб-Мухомор и Пень-в-Стороне.