"Пророчица" - читать интересную книгу автора (Вуд Барбара)Новое тысячелетиеВторник, 4 января 2000 года В доме ею овладело странное чувство. Хотя Кэтрин много раз приезжала и уезжала из этого места, отсутствуя месяцами, но лишь на этот раз, когда она пришла домой, ей показалось, что это чужой дом. Ее уборщица поддерживала идеальную чистоту. Казалось, здесь и вовсе не жили. Единственным, что нарушало порядок, была стопка газет и писем на обеденном столе. Автоответчик выдал тридцать сообщений. Нити ее жизни безнадежно запутались. И все же она намеревалась сосредоточиться, начать все заново. О возобновлении отношений с Джулиусом не могло быть речи. Майкл… Ей придется жить, любя его и зная, что не суждено увидеть его снова. Но прежде всего она собиралась отправиться в Санта-Барбару и побеседовать с полицией, рассказать о случившемся. Она не собиралась упоминать о причастности Майлза Хэйверза к смерти Дэнно. Кто поверит ей? Его фотография появилась на первой странице утренней газеты вместе со снимками толпы, наводнившей компьютерные магазины в Сингапуре, Сиднее, Нью-Йорке. Подпись гласила: «По всему миру покупатели расхватывают новую программу «Диануба 2000». Ажиотаж затмил безумие, ознаменовавшее выпуск «Windows95» корпорации «Майкрософт» четыре с половиной года назад». Кэтрин решила, что необходимо позволить этому человеку смаковать вкус победы. Тем самым она выиграет время. Направившись в кухню, она увидела небольшой сверток, лежавший поверх скопившейся почты. Простая оберточная бумага коричневого цвета. Обратного адреса не было. Американские печати. В левом нижнем углу красными чернилами было написано: «СРОЧНО». Кэтрин открыла посылку и обнаружила в ней небольшую книгу. К ней не прилагалось ни письма, ни записки. Не было также надписи, сообщавшей имя отправителя и причину, по которой непременно нужно было прочесть ее. И тогда она увидела заглавие: «SACRE GROTTE Y SCAVI SOTTO SAN PIETRO» – «Священные гроты и археологические раскопки под собором Святого Петра». Напечатано в собственном издательстве Ватикана «Либерия Эдитриче Ватикана». Дата выпуска – 1953 год. Текст был написан на итальянском, однако черно-белые фотографии вернули горестные воспоминания четырехдневной давности, хотя в книге рассказывалось о раскопках, произведенных много лет тому назад. Кэтрин нахмурилась. Зачем ей послали эту книгу? И кто? Она снова посмотрела на оберточную бумагу и увидела почтовый штемпель, едва различимый за печатями. Штат Вермонт. Она посмотрела на дату. Посылка была отправлена две недели назад. В тот день, когда она уехала из аббатства. Снова открыв книгу, она стала листать ее более внимательно, рассматривая изображения Христа в роли Аполлона и образ молящейся Эмилии Валерии. В конце она увидела снимок группы археологов. Поднеся книгу к свету, она вгляделась в семь крошечных лиц. Люди ей были незнакомы. Затем она прочла имена. Они ей тоже ничего не говорили, за исключением… Гертруды Мейджорз. Кэтрин нахмурилась. Где она слышала это имя раньше? В памяти зазвучал голос: «Теперь я матушка Мэри Элизабет, но до вступления в орден в 1966 году я была…» – О боже, – прошептала Кэтрин. Она поняла, что смотрит на лицо настоятельницы – такое, каким оно было сорок шесть лет тому назад, когда, будучи археологом, женщина занималась раскопками гробниц под собором Святого Петра. Кэтрин побежала к телефону. Майкл отбывал исправительный период в цистерцианском монастыре какой-то святой. Совсем рядом с Торонто. Святой Солангии! Позвонила в справочную и три минуты спустя уже набирала номер монастыря. – Будьте добры, попросите к телефону отца Майкла Гарибальди. Я по срочному делу. Когда он наконец взял трубку, минула целая вечность. – Майкл, – произнесла она взволнованно, – седьмой свиток существует, и на этот раз я знаю, где его искать! Майлз быстро набрал номер Титуса. – Она совершила ошибку, которую я ожидал, – сказал он. – Доктор Александер забыла, что ее телефон до сих пор прослушивают. Я знал, что если седьмой свиток существует, то она непременно найдет его. И, видимо, так и случилось – Гринсвилльское аббатство в Вермонте. Как быстро твой человек доберется туда? – Он улыбнулся. – Замечательно. Я буду ждать твоего звонка. Кэтрин знала, что за ней следят. Она слишком поздно поняла, что должна была звонить Майклу из телефона-автомата. Преследовавшие ее в течение последних трех недель – Майлз Хэйверз, ФБР, Ватикан – наверняка до сих пор следили за ней, прослушивали телефон. Но останавливаться было нельзя. Ни на минуту. Почувствовав, что «Боинг» пошел на снижение, она посмотрела на журнал недельной давности, лежавший у нее на коленях. Заголовок гласил: «НЕУЖЕЛИ ПРИБЛИЖАЕТСЯ КОНЕЦ СВЕТА?». Четыре дня назад, когда часы пробили двенадцать, конец света так и не наступил, но новогодняя лихорадка снова захватила людей, когда те поняли, что двухтысячный срок не истек 31 декабря 1999 года, а истечет лишь 31 декабря 2000 года. Она почувствовала, как самолет содрогнулся. Посмотрев на облака, пеленой лежащие далеко внизу, Кэтрин подумала, что пролетала, видимо, над Нью-Йорком. Она закрыла глаза и стала мысленно отсчитывать километры, безмолвно подгоняя самолет. – Да, – проговорила настоятельница, – я была одним из археологов, проводящих раскопки в гробницах под собором Святого Петра. Кэтрин и Майкл находились в библиотеке аббатства. Свет январского солнца пробивался сквозь покрытые свинцом окна. Они встретились в аэропорту Монтпилиера и взяли напрокат автомобиль, чтобы доехать до аббатства. Настоятельница встретила их, нисколько не удивившись новому визиту гостей. – Я знала, что вы вернетесь, как только увидите книгу. Я не рассказала вам о седьмом свитке раньше, потому что не была уверена, что имела на это право. – Право? – спросил Майкл. – Простите, отец. Наверняка это звучит странно, но я не имела намерения забирать что-либо из тех раскопок. Раньше я никогда ничего не крала и, уж конечно, не забирала с места раскопок найденный артефакт. Я всегда осуждала подобные разорения. Но мной овладело нечто необъяснимое. Увидев свиток, находящейся в урне, что стояла в нише, я не смогла удержаться. Я думала лишь о том, что если не возьму свиток, его похитит или испортит какой-нибудь недобросовестный коллекционер. Я поняла, что должна стать хранительницей свитка. – Матушка, – сказала Кэтрин. – Вы знаете, почему Эмилии не было в той гробнице? Настоятельница закрыла глаза и перекрестилась, прошептав: – Да простит меня Бог. Майкл с Кэтрин переглянулись. – В урне, где находился свиток, лежал и прах. Матушка Элизабет смотрела на посетителей с глубочайшей печалью. – Я выкинула прах, словно мусор. Господи, прости меня. Прости меня, Господи. Я не знала. Я думала, это прах язычника. Мрачным голосом Майкл произнес: – Члены семьи все-таки кремировали Эмилию? Несмотря на то что создали для нее христианскую гробницу? – Возможно, – предположила Кэтрин, – так было приказано властями. Ведь могли начаться гонения. – Когда я принесла свиток домой и перевела его, – продолжала настоятельница, – я подумала, что нашла утерянное Евангелие. И тогда у меня появилась идея фикс: найти первую часть, ведь я и понятия не имела, что существовали целых шесть свитков. Двадцать лет я искала нити, способные привести меня к свитку, и вот однажды узнала о рукописи Фомы Монмутского. Она находилась здесь, в архивах аббатства, и, прочитав ее, я обнаружила некоторые ошибки. Тогда мною овладело еще большее желание узнать автора свитка, поэтому я и осталась здесь. Она захрустела пальцами. – Меня начали терзать угрызения совести, когда поняла, что на самом деле выкинула прах христианки. Я была ярой приверженицей христианства и даже несколько тщеславна, считала, что нет ничего плохого в подобном обращении с прахом язычников. Она посмотрела на Майкла. – Простите, отец, за то, что солгала, промолчав тогда. Когда вы и доктор Александер приехали сюда, то застали меня врасплох. Новостей я не слушала и понятия не имела, что история Сабины у вас. Мне нужно было помолиться, попросить Господа направить меня. Настоятельница повернулась к Кэтрин. – Когда той ночью после разговора с доктором Воссом вы пришли ко мне и сказали, что должны срочно уехать, что вам угрожает опасность, я знала, что должна помочь вам. И тогда я начала рассказывать вам о седьмом свитке, но меня вдруг что-то остановило. – Вы поступили правильно, – подтвердил Майкл, – ведь ФБР непременно конфисковало бы его. – Да, – согласилась она, – когда те хулиганы пришли в поисках доктора Александер, я поняла, как должна действовать. И послала книгу по почте. – Он сейчас здесь? Седьмой свиток находится тут? – Да. Вы можете прочесть его, если хотите. – Матушка, – сказала Кэтрин, – на этом история Сабины заканчивается? Настоятельница улыбнулась. – Вы сами все увидите. Свиток все еще находился в свернутом состоянии. Края папируса были прикреплены к двум цилиндрам. Майкл и Кэтрин изумились, увидев то, чего вовсе не ожидали. Внизу последней страницы стояли подписи Сабины и Перпетуи. Шестой свиток заканчивался словами Кэтрин осторожно развернула хрупкий папирус, стараясь не порвать его. Она принялась читать последние строки. Встав из-за стола, Майлз поразился, когда увидел, что в дверях стоит Эрика. Он не слышал ее шагов, даже теперь ее присутствие было едва заметно. – Дорогая, – обратился он к ней, направляясь в ее сторону. – Ведь ты больше не переживаешь из-за Духа? Я же говорил тебе, что не знал о том, что покупаю. И все-таки вернул его племени. Она зашла в кабинет и, осмотревшись по сторонам, сказала: – Помнишь то время, когда после свадьбы прошло лишь несколько лет и у нас не было за душой ни гроша? Ты пропадал в гараже, работая над созданием компьютерных программ. – Конечно, помню. Это были… – У тебя был друг по имени Солли. Вы постоянно обсуждали свои мечты, ведь вы оба мечтали о создании компании. Однажды Солли показал тебе разработанную им программу, которая непременно должна была сделать его богачом. Насколько я помню, тогда вы проговорили всю ночь, Солли ушел домой на рассвете. Следующей ночью его не стало: его ударило током в собственной ванне – глупая смерть. Полиция сказала, что в воду упал радиоприемник. – Зачем ты вспоминаешь все это, Эрика? – В тот вечер ты отправился на прогулку, не сказав, куда уходишь. Затем программа Солли каким-то образом оказалась у тебя, и ты сказал, что купил ее у него. – И что же здесь плохого? – Я знаю, чем ты занимался все это время – ты охотился за этими свитками, Майлз. Я нечаянно подслушала… – Ее голос прервался. Она вздохнула, набираясь храбрости. – Я услышала, как ты приказал кому-то избавиться от доктора Александер. – Ты неправильно поняла… Она подняла руку. – Не оскорбляй меня очередной ложью. У меня есть доказательства твоих делишек, Майлз. Тедди мне все рассказал. – Тедди?! – Только благодаря ему доктору Александер удалось скрыться от тебя. Он признался мне в том, что послал ей электронное сообщение с предупреждением. Он сказал, что ты нарушил правила игры, потому что причиняешь человеку зло. – Хакер с моральными принципами! Одно исключает другое. Эрика… Телефон снова зазвонил, и, когда Майлз направился к нему, Эрика попросила: – Не отвечай. Это звонят не тебе. Это не Титус. Майлз прищурился. – О чем ты говоришь? – Титус не посылал никого в Вермонт. Побеседовав, мы решили прервать твой контракт. – Зачем ты так? – Я поступаю так, чтобы отдать дань Солли и Человеку-Койоту, а также остальным жертвам твоего губительного тщеславия. – Ты донесешь на меня в полицию? Она отрицательно покачала головой. – Тебя никогда не посадят – у тебя слишком много денег и влиятельных друзей. Я хочу, чтобы в роли судьи выступил мир и вынес тебе приговор, мир, Майлз. Я собираюсь рассказать о Солли. – И что с того? Эрика достала конверт из оберточной бумаги, который принесла с собой, и вытащила фотографии текста с переводом Папациана. – Я нашла их в твоем кабинете, – сообщила она. – Я намереваюсь использовать их для того, чтобы восторжествовало правосудие. Я собираюсь продолжить духовный путь, на который меня наставил Человек-Койот. Я собираюсь обрести себя заново. И, кто знает, может… – Она не решалась сказать это. – Со временем я… найду в себе силы простить тебя. – В чем дело? – спросила вдруг настоятельница, посмотрев на кабинет, что находился за пределами библиотеки. – Это сигнал вашего модема, – пояснил Майкл. – Вам звонят. – Матушка Элизабет еще не привыкла к компьютерам, подаренным аббатству и неделю назад установленным отцом Гарибальди, поэтому она нуждалась в помощи. Ей пришлось показать, каким образом можно увидеть на экране звонившего. – Спрашивают вас, доктор Александер, – сообщила она, выйдя из кабинета минуту спустя. – Ваш жених. Перед отъездом из Санта-Моники Кэтрин позвонила Джулиусу, рассказав о Фоме Монмутском, о его ошибке, о том, что седьмой свиток все же существовал, а также его местонахождение. И теперь он звонил из Синайской пустыни; его лицо высветилось на компьютерном мониторе, и он сказал: – Кэтрин, ты должна кое-что увидеть! Кэтрин не удивилась, увидев господина Саида, министра из египетской организации по культурным ценностям, который стоял с сердитым выражением лица за спиной Джулиуса. Господин Милонас тоже находился рядом с ними и теперь махал в камеру рукой. Самир, инспектор, с которым Кэтрин работала и который помог ей совершить побег, также попал в кадр. Палаток больше не было, практически все следы лагеря Кэтрин были уничтожены. Она лишь различила котлован, обнесенный веревкой и окруженный предупреждающими знаками. На расстоянии, где двадцать три дня назад рабочие Хангерфорда устроили взрыв… Джулиус стоял у колодца, накрытого брезентом, по краям которого лежали камни. – Кэтрин, – сказал он, и его изображение замигало на экране. – Когда тем вечером я приехал в аббатство, чтобы попросить тебя вернуться, сообщить, что седьмого свитка не было, ты отказалась, а на следующее утро твой след простыл. Я осознал, что никогда и ни во что не верил в своей жизни так, как ты верила в свитки, и я бы никогда не принес себя в жертву ради чего-то. В тот момент я завидовал тебе, Кэтрин. Я всегда жил по правилам, думая прежде всего о безопасности, никогда лишний раз не рискуя. Но когда ты отважилась на подобное, несмотря на мое противостояние, мною овладело такое восхищение тобой, что я решил наконец и сам что-то сделать и приехал в Египет. Я отыскал Самира, бригаду надежных рабочих и спустился в колодец. Он сделал жест оператору, чтобы тот перевел камеру. – Я выкопал то, что власти замуровали, – сообщил Джулиус. – И тогда я начал поиск остальной части скелета. – Ты нарушил правила, – сказала Кэтрин. Его лицо озарилось довольной улыбкой: – Все до единого! Кэтрин приблизилась к монитору. – И что же ты обнаружил? Подняв защитный брезент, покрывавший устье колодца, Джулиус включил яркий фонарь и спустил его на веревке в шахту. Кэтрин наблюдала за тем, как каменные стены освещались, слой за слоем, пока, оказавшись у дна, луч не осветил… скелеты. Два – не один. И в этот момент находящиеся в аббатстве услышали звон колокола у ворот. – Я знаю, кто это, – вздохнула настоятельница. – Мне уже звонили по телефону, но я не подняла трубку. Мне придется кое с кем объясниться. – Первое тело, – продолжал Джулиус, когда матушка покидала кабинет, – то, что нашла ты, принадлежит женщине. Ее, видимо, опустили в колодец, связав ей руки. В тот момент она, скорее всего, была еще жива. Второй же скелет принадлежит мужчине. Его запястья свободны, и его, по всей видимости, не бросали в колодец, хотя он и лежит несколько поверх нее. Качество изображения было далеко от идеального, однако Кэтрин разглядела ткань на руке меньшего из двух скелетов. Она также заметила, что поза мужского скелета говорила о том, что мужчина пытался защитить женщину. – Влюбленные, – решила Кэтрин. – Моя теория такова: мужчина бросился в колодец и оставался с женщиной, пока та не умерла. И потом он либо не смог, либо просто не пожелал выбраться из колодца. – Но имеют ли они отношение к свиткам, Джулиус? – Несомненно. Мужчина, видимо, накрыл женщину, себя и корзину плащом. Я исследовал волокна ткани на скелетах, а также в корзине под электронным микроскопом. Выяснилось, что они идентичны. Кэтрин почувствовала, как у нее внутри все сжимается при виде хрупких обнаженных костей. – Интересно, что же это за люди? – Не знаю, выясним ли мы это когда-нибудь. Глядя на хрупкий белый череп, лежащий на дне колодца, Кэтрин подумала: могла ли это быть последняя из диаконисс? – Это еще не все, – предупредил Джулиус. Сестра Габриэль аккуратно ступала по обледенелой дорожке. За все годы, проведенные в ордене, она не могла припомнить ни одной зимы, когда бы аббатство наводнило такое количество посетителей. – Бенедиците, – прошептала она высокопоставленному гостю. – Пожалуйста, проходите. Осторожно, смотрите под ноги. Матушка Элизабет поспешила на встречу с кардиналом Лефевром в приемную. Джулиус повернулся к камере спиной, помчался по песку. Оператор ринулся за ним. Джулиус подбежал к столу, стоявшему под навесом. – Я нашел эти фрагменты, – взволнованным голосом сообщил он. – Взгляни! Камера приблизилась к кусочкам гончарных изделий. – Евреи! – сказала Кэтрин. – Если это и не прямое доказательство, – продолжал Джулиус, – то, по крайней мере, знаки, свидетельствующие о наличии доказательств того, что Моисей и Мариамь шли именно этой дорогой! Доказательств верности твоей теории! – Джулиус! – закричала она. – Я люблю тебя! Он кивнул и улыбнулся. – Я тоже, Кэти! И монитор погас. Она оставалась у компьютера еще некоторое время. Наконец, придя в себя, она посмотрела на Майкла. – У нас гость, – сказала настоятельница, переступив порог библиотеки несколько минут спустя. Кэтрин и Майкл, которые тоже возвращались в библиотеку, не удивились, завидев Лефевра. Его резкий и осуждающий взгляд был направлен на Майкла. – Отец Гарибальди, господину в монастыре Святой Солангии было поручено докладывать мне, как только вы снова свяжетесь с доктором Александер. Мне повезло, ведь на этот раз я оказался в Вашингтоне. Однако, – добавил он, бросив хмурый взгляд в сторону настоятельницы, – мой телефонный звонок был проигнорирован. – Вы бы приказали матушке Элизабет отдать свиток вам, и ей ничего бы не оставалось, как пойти вам на уступки. Лефевр посмотрел на Кэтрин. – Матушка сказала мне, что отдала свиток вам. – Он протянул руку. – Пожалуйста. – Нет. – Я готов к тому, чтобы, скажем, приобрести его у вас. – Мне не нужны деньги Ватикана. – Я предлагаю вовсе не деньги. – Он сделал паузу и стал задумчиво постукивать пальцами по золотому кресту, висевшему на груди. Мы бы могли применить и силу, полагаю, однако в этом случае вы превратитесь в мученицу, а Церковь назовут обителью зла. Поэтому я попытаюсь заключить с вами сделку. Я предлагаю, доктор Александер, полное восстановление доброго имени вашей матери и перезахоронение ее тела на христианской земле. Комната наполнилась тишиной. Часы, стоявшие на камине, едва слышно тикали. Не веря своим ушам, Кэтрин смотрела на него. – Вижу, вы не ожидали подобного предложения. – Сказал Лефевр. – Теперь перед вами стоит выбор: вы должны определить, что для вас важнее – свиток или мать? – Почему вы так печетесь об этой рукописи? – спросила Кэтрин. – Когда ООН передаст свитки правительству Египта… Или нет, скажите-ка мне: существуют ли они еще? – Он кивнул. – Понимаю. А сделанные мной фотографии… они тоже исчезли? – Она смотрела ему в лицо, выражение которого не говорило ей ровным счетом ничего. – Итак… Они никогда и не существовали, а этих трех недель и вовсе не было. И как же вы намереваетесь поступить с седьмым свитком? Так же уничтожить? – Каково ваше решение, доктор? Кэтрин сказала: – Полное восстановление репутации моей матери и объявление ее христианкой. И перезахоронение ее тела рядом с могилой отца. – Процесс начнется, как только я вернусь в Рим. Некоторое время она смотрела на него, после чего сказала: – Следуйте за мной. – Резко повернувшись, она направилась в кабинет матушки, где на столе лежал седьмой свиток. Не говоря ни слова, Кэтрин подняла его и передала в руки Лефевра. – И ваш перевод тоже, доктор Александер. Она отдала ему блокнот. Его лицо озарилось улыбкой победителя. – Вы поступаете мудро, доктор Александер. – Сабина научила нас двум вещам, – произнесла Кэтрин. – Смирению и вере. Я смиряюсь со смертью матери, и ничто на этом свете, даже вы, Ваше Преосвященство, не можете повернуть время вспять и изменить обстоятельства ее смерти. Мать верила, что воссоединится с отцом. Я тоже верю в это. – Рад, что вы помирились с прошлым. – Вы не понимаете. Вот что я пытаюсь сказать, Ваше Преосвященство. – Она отошла в сторону, чтобы кардинал смог увидеть монитор компьютера, на котором высвечивалось отсканированное изображение седьмого свитка. – Я уже ввела перевод на английский, – добавила Кэтрин. – Знакома ли вам эта новая программа? – Она говорила о «Диануба 2000», специально разработанной с целью соединить сто миллионов пользователей Интернета в одно мгновение. Лицо Лефевра потемнело. – Кто поверит вам? Без остальных шести свитков, – указал он на компьютерный монитор, – затея не имеет смысла. – Достаточно и этого. Люди увидят этот свиток и мой перевод остальных шести. Люди поймут, что это подлинные тексты. – Кэтрин протянула руку; ее палец повис над клавишей глобальной передачи. Лефевр заговорил быстрее: – Только попробуйте, и вы положите конец христианству! – Я лишь укреплю веру. – Все эти спасители… Вы только принизите роль Христа в глазах мировой общественности. – Все эти спасители доказывают, что Иисус являлся тем, кем называл себя. – Она посмотрела на Майкла, и они прочли мысли друг друга. – Свитки Сабины доказали мне, что Он на самом деле существовал, а Его слова истинны. – Если вы сделаете это, наша договоренность аннулируется. И потом я и слышать не захочу о вашей матери. – Мне уже все равно, – сказала она. – Ради любви Господа, – начал он, – не… – Я поступаю так как раз ради любви Господа. Лефевр бросился к ней с такой скоростью, что застал Кэтрин врасплох. – Я не могу допустить этого! – закричал он, схватив ее за запястья с поразительной силой. Майкл ринулся вперед. – Нет! – остановила его Кэтрин. И в этот миг подошла матушка Элизабет. Они едва успели понять, что происходит, как она нажала клавишу, и в следующий момент… Завещание Сабины улетело в виртуальное пространство. По экрану поползли греческие и английские слова с такой скоростью, что изображение превратилось в одно большое расплывчатое пятно, расползающееся по Сети. Четверо собравшихся в кабинете матушки изумленно наблюдали за тем, как строки скользят по экрану, будто едут на невидимых колесиках; буквы объединяются в невидимые строки и исчезают в виртуальном пространстве. Слова, давным-давно произнесенные на рыночной площади, пронзили взгляды жаждущих глаз: имена древних богов, их матерей-дев, истории распятий и воскрешений, христианских священников и вселенских спасителей, заповеди, написанные на множестве языков. Верующие в новых богов и почитатели новых евангелий могли теперь прочесть все это на своем языке. Лефевр бросился вперед, намереваясь отключить компьютер, но Майкл преградил ему путь. Кардинал посмотрел на него. – Вас это больше не касается, отец Гарибальди. Или мне стоит напомнить вам о том, что вы отбываете исправительный срок? Не усугубляйте свое положение. Я пока еще снисходителен, но если вы не отойдете в сторону… – Ваше Преосвященство, – сказал Майкл, возвышаясь над стареющим кардиналом. – Долгое время я был погружен в себя и уже перестал слышать Бога. Я уверил себя в том, что он не звал меня, что я пошел в священники по ложным причинам. Я не понимал, но теперь понимаю. Быть священником, Ваше Преосвященство, не означает быть набожным и правильным до мозга костей. Главное – распространять по миру веру и надежду. И я знаю, что это и есть мое призвание. Именно к этому призвал меня Господь. – Это я вас послал на Синай! Майкл улыбнулся и отрицательно покачал головой. – Нет, Ваше Преосвященство. Это были не вы. Майкл отошел в сторону, так как Лефевр уже не мог им помешать. Когда их взгляды устремились на монитор, настоятельница перекрестилась, и ее лицо озарилось новым миром. Кардинал Лефевр в отчаянии читал молитву, а Майкл стоял рядом с Кэтрин. Слова последней страницы седьмого свитка начали медленно появляться на экране вместе с переводом Кэтрин, и рукописные буквы смешались и превратились в биты и байты… |
||
|