"Месть обреченного" - читать интересную книгу автора (Гладкий Виталий Дмитриевич)КиллерЗа то время, что прошло с первой и одновременно последней нашей встречи, шеф Волкодава сильно сдал. Он был все так же хищно насторожен, собран и, наверное, по-прежнему жесток. Но углубившиеся морщины, нездоровый цвет лица и почти белая голова яснее ясного указывали на то, что прожитый год принес ему лишь новые заботы и переживания. Хотя у чистой воды прагматиков, к которым принадлежал и полковник, душевные муки не в чести. Их заменяет маета совсем иного рода… До штаб-квартиры спецназовцев, которыми, похоже, командовал Волкодав, мы добирались вертолетом. Я и Сидор сидели с завязанными глазами. У нас даже отобрали часы, чтобы нельзя было определить время полета, а значит, при определенных навыках, и место расположения неприметной турбазы в лесном массиве над крутым обрывистым берегом реки. Я мысленно провел аналогию между домом отдыха, где скрывались мы с Сидором, и турбазой и мельком подумал: интересно, сколько таких, с виду ничем не примечательных, местечек скрыто от людских глаз в лесах страны и чем занимаются те, кто их населяет? Странное это было место. Судя по тишине, царившей среди обычных деревянных домиков и окружающих их зарослей сосняка, по меньшей мере километров на двадцать вокруг не водилась ни одна живая душа. Так оно и оказалось, как я потом узнал – ближайшая деревня, через которую шла дорога к полевой базе спецназа, находилась в семнадцати верстах от контрольно-пропускного пункта. Несмотря на армейскую сущность турбазы, стороннему наблюдателю совсем не легко было определить, кто и зачем здесь обретается. Все ходили в гражданском, без строя, а среди спецназовцев нередко мелькали и соблазнительные женские фигурки в пестрых сарафанчиках. И только на КПП дежурили здоровенные лбы в камуфляже и при оружии. А вдоль хорошо замаскированной среди кустов "колючки" периметра днем и ночью "прогуливались" кинологи с псамиубийцами. Они были наряжены под грибников, но в корзинках лежали отечественные автоматы нового поколения, чем-то смахивающие на "узи", но с лучшей кучностью стрельбы и большим объемом магазина. Лесники и местное население в зону турбазы не совались. Версия, которую они "съели" за милую душу, была такова (это меня уже Волкодав просветил на сей счет): здесь расположено что-то стратегически важное, а потому поберегите свои задницы и не лезьте туда, куда вас не просят. Проверив несколько раз справедливость выпущенной в свет по приказу полковника молвы (то есть, ощутив на своих шкурах клыки псиного отродья, обученного не щадить жертву, и услышав над головами зловещий посвист автоматных пуль), аборигены стали обходить спецзону, как зачумленную. Что и требовалось доказать. Итак, спустя сутки после моего появления на базе, мы с полковником сидели друг против друга. И я бы не сказал, что наше свидание доставляло нам удовольствие. Он смотрел на меня как на назойливую муху, ползающую по накрытому обеденному столу. В его жестком скрипучем голосе было столько теплоты и сочувствия, сколько могло быть в вырубленной из льда человеческой фигуре. – Мне кажется, с тобою мы квиты, – сообщил он твердо и безапелляционно. – Услуга за услугу. Справедливо? – Я не прошу о милости. Я хочу лишь добраться до Крученого. Насколько мне известно, это и в ваших интересах. – Чушь! – пренебрежительно фыркнул полковник. – Как ты можешь его разыскать, если даже мы, со своими возможностями, остались, мягко говоря, с носом? – Дайте мне шанс, – настаивал я с отчаянием обреченного. – Я знаю, кому известен его нынешний адрес, и этого человека достану из-под земли, если понадобится. – Тогда какие проблемы? Доставай. Ищи. У нас своих дел по горло. – Ну, а вдруг все-таки Крученый развяжет язык раньше, чем вы до него доберетесь? – поинтересовался я со злобным ехидством. – Сомневаюсь, что вам тогда помогут белые перчатки. И если тайное станет явным… – А тебе не кажется, парень, что ты несколько зарвался!? В голосе полковника явственно прозвучала угроза. – Пусть тебя наши проблемы не волнуют. Все, аудиенция закончена… Он нажал кнопку на миниатюрном переговорном устройстве. – Сейчас тебе покажут твою комнату. Устраивайся и отдыхай. – Я так понял, что мне помощи от вас не дождаться… Я решительно поднялся и с вызовом посмотрел в бесстрастные глаза полковника. – Тогда разрешите откланяться. И прошу извинить за беспокойство. – Ты уйдешь с территории базы только тогда, когда я разрешу. – У нас не было такого уговора. – Мы вообще ни о чем не договаривались. Уведите! – приказал он двум мордоворотам с автоматами на изготовку. Они вошли в его кабинет незаметно, неслышной поступью опытных диверсантов и убийц. – Я арестован? – Ты мой гость, – отрезал полковник, не глядя в мою сторону. И добавил, уже мягче: – Мне кажется, нам нужно хорошо подумать. И тебе, и мне. А для этого требуется время. Я больше не стал спорить или упираться, лишь молча кивнул, прощаясь. Автоматчики пристроились мне в затылок, и мы покинули кабинет полковника едва не строевым шагом. Конечно, мне ничего не стоило уложить этих двоих, хотя они об этом, естественно, и не подозревали. А затем взять полковника заложником и преспокойно отправиться восвояси. Но его последние слова заставили меня укоротить свой норов и подчиниться. Надежда умирает последней. А в сухом начальственном голосе шефа Волкодава мне послышалось сомнение и даже несвойственная ему мягкость… Уже четвертые сутки я изнывал взаперти. Мне и впрямь предоставили номер со всеми удобствами и кормили как на убой. Одним словом – курорт. Но под окнами, не скрываясь, торчали днем и ночью часовые, а официант всегда приходил в сопровождении охранника. Меня это забавляло; я мысленно "ронял" его в подкате, добивал ладонью по горлу, а затем вгонял официанту в глотку высокую цилиндрическую солонку. Не думаю, что у него нашлось бы время позвать на помощь… К вечеру четвертого дня возле двери моего домика послышалась перебранка, затем дверь отворилась, и на пороге вырос разгневанный Волкодав. – Жошки хреновы! Не пускают – у них, видите ли, приказ. Чихал я на приказы. Эти придурки думают, что они тебя охраняют… Он неожиданно заржал. – Это их самих судьба хранит, что в твою голову не пришла мысль сделать ноги. Извини, меня тут не было, и шеф едва не наломал дров. – Где Сидор? – Кто? А… Сукин кот, твой Сидор. Знаешь, сколько пришлось потрудиться, чтобы его бумаги изъять? Там такое наворочено… Ну ничего, все уже позади. Легализация Акулы прошла успешно. – Зачем? – Слушай, Ерш, хоть ты мели чушь! Не заставляй меня думать, что и в твоей башке вместо мозгов мусор. Такие парни, как Акула, на дороге не валяются. И лучше, если он будет на нашей стороне. Дошло? – С вами свяжись… – Будто у него есть иной выбор. Пусть скажет спасибо и радуется в платочек, что мы когда-то из одного котелка щи хлебали. Иначе гнить бы ему в тюряге до скончания века. – А как со мной? – Для чего и пришел. – Опять базар-вокзал? – На том стоим. – Неужто полковник изменил свое мнение? – спросил я с надеждой. – Он такой же твердолобый, как и ты. Между прочим, я тебя предупреждал, что, попав сюда, очень даже запросто можешь сыграть в ящик. – И в чем загвоздка? – Во мне. Я не могу допустить несправедливость. К черту все тайные предосторожности! Я тебе верю. – Спасибо. Но толку от этого… – Не знаю, не знаю… Правда, есть один выход… но устроит ли он тебя… – Я согласен на все! – Ой ли? – Из двух зол выбирают меньшее. – Если бы знал, где упадешь, соломки подстелил бы… – Мне все равно. От судьбы не убежишь и не спрячешься. – И то верно… – Так все же что ты хочешь мне предложить? – Нашу услугу ты должен отработать. Естественно, по своей "специальности". – Всего лишь? – Да. – А Тимохи недостаточно? – Он в большей степени твоя головная боль. А у нас есть проблемы покруче. – Боитесь "засветиться"? – Нет, право слово, ты мне нравишься. Угадал. – Ладно, черт с вами. Готов выполнить любой контракт. Но только разовый! И, естественно, после того, как я разберусь с Крученым. – Слова не мальчика, но мужа. Считай, что мы сговорились. Вот только где его искать, поганца… в какой стороне… Адресок бы или телефон… Телефон… Телефон!? Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Телефон… Где-то, когда-то, что-то связанное с телефоном… В памяти неожиданно всплыл образ Эрнесто с трубкой сотовой связи в руках. Эрнесто, мой бывший напарник, ликвидатор мафии. Эрнесто, который учился в Москве и который считал дни, проведенные в России, лучшими в своей жизни. Эрнесто… Южная Америка… Итальянские мафиози, мои "работодатели"… Срочный вызов Тимохи, босса… будь он проклят! Стоп! Есть! Думай, дружище, думай… Звуковые сигналы… Цифры. Кажется, вспомнил… Вспомнил! – Как скоро можно проверить один телефонный номер в Южной Америке? – спросил я притихшего Волкодава. – Часа за два, – оживился он. – Я только сомневаюсь, что он значится в телефонной книге. – Тогда часов через семь-восемь. – А адрес и всю подноготную владельца телефона? – Выясним за сутки. – Записывай… Волкодав явился к ужину следующего дня. Он сиял, как новая копейка. – Все, припрыгал, соколик! Твой Тимоха, наверное, забыл, что и на его крученую задницу есть болт с винтом. Мы нашли его! Тебе нужно поторапливаться – сам знаешь, какой у него нюх на дерьмецо. – Я должен разобраться с ним лично! – А никто и не претендует на первенство. Тем более, что в Южной Америке нет наших людей с соответствующей подготовкой. Тебе во всем придется полагаться только на собственные силы. – Я почти всегда действовал один. Это для меня не новость. – Я так понимаю, у тебя там остались кое-какие связи? – Да. Но трудно сказать, насколько они сейчас надежны. – Выяснишь по ходу пьесы. Тут уж мы ничем не сможем помочь. – Помощи я не прошу. Надеюсь, что справлюсь. – К сожалению, готовить операцию просто недосуг, так что все пойдет экспромтом. Нам даже некого дать тебе для элементарной подстраховки. – А Сидор? Он хорошо знаком с южноамериканскими реалиями. – Акула? Нет, ни в коем случае. – Почему? – Скажу. И то лишь потому, что ты с ним не встретишься до самого отъезда. А по возвращении домой… тогда уже все будет не важно. Волкодав нагнулся к моему уху, будто кто-то нас мог подслушать. – Он у нас на контроле. Мы его "прокачиваем", как и положено в разведке. Сам понимаешь – слово к делу не пришьешь. И уж коль снова мы принимаем Акулу в свои ряды, то на его биографии не должно быть ни малейшего пятнышка, не просвеченного нашим "рентгеном". – А если?.. – В расход, – жестко отчеканил Волкодав, поняв с полуслова недосказанное. – Он сам изъявил желание работать на нас, а это значит, что теперь мы будем его судить своим судом. Вот так-то, Ерш. – Понятно. А как вы со мной поступите, когда я отработаю свой "контракт"? Тоже к стенке? – Дурашка, – снисходительно ухмыльнулся Волкодав. – Сравнил себя с сержантом Акулькиным. Он в розыске уже хрен его знает сколько лет. А ты, парень, давно покойник. Или забыл? – Нет. Такое не забывается… – Ты, Ерш, никто. Фантом, призрак, тень отца Гамлета. Даже если тебя и сцапают, то твоим россказням просто никто не поверит. И в лучшем случае запрячут в психушку. – А в худшем? – В худшем, если распустишь свой болтунчик, тебя определят в то медицинское учреждение, куда попадали строптивые "куклы". Надеюсь, памятью ты не слабуешь? – Я и не сомневался в том, что ваша "контора" – грязная, вонючая клоака. Я с омерзением сплюнул. – Да не суди сам… Видно было, что Волкодав завелся. – Что ты о нас знаешь?! – Вполне достаточно, чтобы в будущем – если, конечно, не пустите меня в расход, – обходить вас десятой дорогой. – Слушай, Ерш, другому за такие речи я бы уже начистил хлебальник! Но, учитывая твое нервное состояние и недюжинные способности махать кулаками, воздержусь. – Воздержись… – Я крепко стиснул зубы. – Знай лишь одно: когда ты заходишь в чистый, до блеска отдраенный сортир, благоухающий дорогими освежителями воздуха, вспомни о тех, кто сделал все это благолепие. Я немного помолчал, приводя в порядок сумбурные мысли, а потом сказал: – Считай, что ты меня убедил. Мне просто не хотелось спорить. Снедаемый горячечным нетерпением побыстрее отправиться в неблизкий путь, я был готов стерпеть любые оскорбления. – Как я доберусь в Южную Америку? – Вот это уже деловой разговор… Волкодав достал из кожаной папки несколько машинописных листов. – Держи. Твоя легенда. Пока будем готовить соответствующие документы, выучи ее наизусть. Насколько я осведомлен, ты маркуешь по-испански? – Да. – И португальский тоже знаешь? – Не так, чтобы очень… – А больше и не нужно. По нашей ксиве ты будешь обрусевшим испанским кабальеро, родители которого эмигрировали в Союз во время гражданской войны в Испании, и теперь, после падения коммунистического режима, наконец получившим возможность отыскать где-нибудь в Чили или Бразилии родственников по материнской линии. – Все это шито белыми нитками. – Конечно, легенда так себе, сыровата. Но ведь ты едешь не в качестве нелегала, а как рядовой турист. – А если проверят? – Кто? На фиг ты кому нужен. Сейчас там "рашен бизнесменов" пруд пруди, не говоря уже о туристах. Работай спокойно, но чисто. Как? Разберешься на месте. – Постараюсь… – Вот и ладушки. – Как обстоит дело с оружием? – Получишь все, что закажешь, на месте. В том числе и машину. – А как с деньгами? – Наличными – пятьсот баксов. И еще пять штук "зеленью" по кредитной карточке. Это на первый случай. Человек, к которому у тебя будет явка, в случае нужды добавит еще пять тысяч. – Денег, скорее всего, не хватит. Предвидятся немалые расходы… – Десять штук – и баста! Крутись, как хочешь. Лимит, куда денешься… Наша "контора", как ты выразился, не коммерческая организация. Или скажем так – не совсем коммерческая. А твой Тимоха в бюджете не значится. – Он такой же мой, как и ваш. – Это ты в точку. Но денег сверх лимита все равно не будет. – Добро. Разберусь… – Приятно слышать разумные слова. В том, что ты разберешься, у меня нет никаких сомнений. – Мне нужно определить в безопасное место семью. – Какие проблемы? Черкни письмо в качестве пароля. И адрес местонахождения. Займусь лично. Можешь не сомневаться, все сделаю в лучшем виде. – Как это будет выглядеть? – Мы их поместим в санаторий Минобороны. Под видом беженцев… скажем, из Молдавии, Азербайджана, Литвы, Чечни… да мало ли откуда сейчас выпирают нашего брата-россиянина? – А документы? – Обижаешь… Фирма веников не вяжет… Документы сварганим такие, что пальчики оближешь. Поставим твою семью на денежное довольствие. Конечно, фамилию изменим. Жена у тебя как, не из болтливых? – Наоборот… – Вот и хорошо. – Что я должен буду делать, когда разберусь с Тимохой? – Ты сначала выполни задание… И возвратись благополучно. В нашей "конторе" любят все планировать, но терпеть не могут забегать наперед. Только дурак думкой богатеет… Ровно через тридцать четыре часа после разговора с Волкодавом я сидел в кресле "боинга", жадно прильнув к иллюминатору. Под крылом авиалайнера блистал пронзительной синью океан, а на коленях лежали журналы с яркими обложками, которые я купил в парижском аэропорту. Шоколадная стюардесса предлагала вино, закуски и кофе. Сидевшая рядом девица, по внешнему облику скандинавка, глазела на меня, словно на сдобную булочку. И как бы невзначай демонстрировала великолепное, ничем не прикрытое, молочно-белое бедро. Где-то сзади плакал ребенок, кто-то смеялся, ровно гудели моторы… Словом, вокруг меня царила атмосфера умиротворенности, приправленная острым соусом из подспудной опаски, типичной для пассажиров, путешествующих по воздуху. Все было как обычно… И только я не находил себе места от элементарного страха. Нет, я не боялся высоты. Я боялся, что опоздаю, и Тимоха опять сбежит и затаится в какой-то норе, чтобы когда-нибудь нанести мне и моей семье смертельный удар из-за угла. |
||
|