"Мертвая хватка" - читать интересную книгу автора (Гладкий Виталий Дмитриевич)

Киллер

Дон Витторио выглядел так, как и должен выглядеть дон. Грузный, с явно выраженным брюшком, он сидел в кресле за огромным письменным столом, как ожившее изваяние благополучия и богатства. Большие черные глаза итальянца блестели маслянисто и холодно. Толстые пальцы, унизанные перстнями, и массивная золотая цепь на бычьей шее подчеркивали его типичность – таких ублюдков и на моей родине хватало; по-моему, они составляли какой-то отдельный генотип человечества и происходили не от обезьяны, как настаивал Дарвин, а от безмозглого мастодонта, готового сожрать и вытоптать все, что только встретится у него на пути.

Вилла, где жил дон Витторио, впечатляла. Она напоминала американский ФортНокс, где янки хранят свой золотой запас: кирпичный забор высотой не менее четырех метров, разнообразные электронные штуковины, сторожевые псы, вооруженная охрана, на лужайке парка – вертолет, а в подземных гаражах, наверное, мини-танк. Нас встретили молча и доставили по назначению, а теперь позади стояли четыре лба под два метра ростом и шириной с тумбу для объявлений каждый. Их пустые глаза напоминали мне металлические пуговицы на ширинке хлопчатобумажных штанов моего детства.

– Доволен? – тихо и не без ехидства спросил меня Марио, когда нас ввели в приемную Большого Дона – так, оказывается, величали хозяина виллы в мафиозных кругах Марселя.

– Вполне, – ответил я безмятежно.

В самом деле, я был доволен; я уяснил главное, для чего мы голыми и безоружными полезли в логово льва – систему охраны виллы. Впрочем, здесь я явно переборщил – дон Витторио больше смахивал не на "царя зверей", а на перекормленного грифа-падальщика.

Большой Дон молча изучал нас минуты две с таким видом, будто мы были мерзкие насекомые, нечаянно попавшие на его письменный стол. Мы тоже молчали – из вежливости.

Похоже, Марио его не впечатлил, и он перенес все свое внимание на меня. И тут я впервые увидел, что ледяное безразличие и высокомерие в его глазах сменились сначала удивлением, а затем чем-то похожим на глубоко спрятанное опасение. Рыбак рыбака видит издалека – так, кажется, гласит народная мудрость. Мне уже было известно, что дон Витторио начинал как киллер сицилианской мафии.

– Мне звонил дон Фернандо… – буднично и тихо начал хозяин виллы, закончив смотрины. – У вас проблемы? Я готов помочь… конечно, в пределах моих возможностей. – В его голосе зазвучала снисходительность – он, видимо, полагал, что возможности организации, которую он возглавлял, безграничны.

– Мы заранее вас благодарим, дон Витторио, – коротко склонил голову Марио.

Он играл превосходно. Как же – мелкие сошки пришли на поклон к великому человеку. Я скосил глаза на застывших, словно вынутые из саркофага египетские мумии, телохранителей Большого Дона и непроизвольно ухмыльнулся – несмотря на их внушительные кондиции, мне ничего не стоило на самом деле превратить их в безмолвных и бесчувственных чурбанов (какими они в общемто и являлись, сами не подозревая об этом), притом на всю оставшуюся жизнь.

Как ни мимолетна была моя гримаса, дон Витторио успел ее заметить. В его совиных круглых глазах вдруг мелькнули искорки страха, но тут же исчезли, уступив место злобной настороженности.

– Что вы от меня хотите? – спросил хозяин виллы.

– Извините, но я не могу иначе… – Марио покаянно развел руками. – Синдикат хочет знать, что вам известно о некоем мсье Пинскере? – На этот раз его голос звучал громко и твердо.

Дон Витторио изменился в лице. В его взгляде полыхнула бешеная ярость, какимто образом передавшаяся даже безмолвным стражам Большого Дона; они шумно задышали, напряглись, будто боевые псы перед схваткой на собачьем ринге.

– Это вы… ваших рук дело?! – прорычал хозяин виллы, прожигая нас молниями, которые, казалось, метали его пылающие черным огнем глаза.

– Что именно? – невозмутимо, даже надменно, спросил Марио.

– Вы убили Пинскера! Вы!

– На вашем месте я бы не был столь категоричен, – ответил горбун. – К тому же мсье Пинскер наша, – это слово он сказал с нажимом, – головная боль. Вы к этому не имеете никакого отношения.

– Интересно, с каких пор Синдикат начал командовать в Марселе?!

– Дон Витторио, мы не лезем в ваш бизнес. И до сих пор прекрасно ладили с вашей организацией. Но есть вещи, которые мы не можем оставить без внимания. Как в случае с этим Пинскером. Благодаря ему сорвана очень важная операция. Наше руководство желает знать только одно: как понимать, что рекомендованные вами Синдикату русские киллеры вышли изпод контроля и занялись совсем не тем, чем нужно?

– Это ваши проблемы! – огрызнулся дон Витторио. – Меня просили найти лучших, и я нашел.

Неожиданно он успокоился и снова надел на свое одутловатое лицо маску невозмутимости.

– Верно, – согласился Марио, тоже зло-веще хладнокровный и бесстрастный. – Свои проблемы мы привыкли решать сами – быстро и эффективно.

Чтобы я знал, о чем идет речь, они говорили по-испански, хотя дон Витторио испытывал некоторые затруднения и нередко вставлял итальянские слова. Я пока исполнял роль болванчика, безгласого и абсолютно неподвижного, однако хозяин виллы время от времени поглядывал на меня с нездоровым любопытством; его можно было трактовать как угодно. Мне, например, казалось, что мое присутствие нервирует Большого Дона, хотя он это довольно искусно скрывал.

– Вы на что-то намекаете? – быстро спросил дон Витторио, наклонившись вперед.

– На то, что мы сами разберемся с теми, кто, работая на Синдикат, думает, будто им позволено игнорировать приказания руководства. Это касается оставшихся в живых русских киллеров.

– Оставшихся в живых?

– Именно.

– Что-то я не понял…

Мне показалось, что Большой Дон на какую-то долю секунды изменился в лице.

– Разве вам не доложили?

– О чем? – Хозяин виллы и впрямь был удивлен.

– О том, что половина рекомендованных вами людей ликвидирована на Кипре во время выполнения какого-то задания, о котором мы не имеем ни малейшего представления.

– Ликвидирована? – Дон Витторио выпучил глаза, из-за чего неожиданно стал похож на огромную лягушку, завидевшую удава.

– Да. По нашим данным, шесть человек.

– Кто… кгм! – прокашлялся Дон. – Кто это сделал?

– Русские спецслужбы.

– Русские… спецслужбы?! – На этот раз к удивлению примешалась небольшая толика глубоко упрятанного беспокойства. – Зачем?..

– Нам это неизвестно. Мы знаем только одно – за оставшимися открыта настоящая облавная охота. По нашим сведениям, русские спустили с цепи ликвидаторов внешней разведки. А уж они, смею вас уверить, докопаются до истины, какой бы она ни была.

Теперь дон Витторио испугался по-настоящему. Конечно, внешне это не было заметно – почти не было, – но я чувствовал, что от него, как от камня, брошенного в воду, исходят пульсирующие волны страха. Только годами выработанная привычка повелевать, а значит, скрывать свои истинные мысли и намерения, позволяла Большому Дону держать себя в руках.

– Мы знаем, что остальные русские скрываются где-то в Марселе, – безжалостно продолжал Марио. – А также у нас имеются некоторые сведения о роли мсье Пинскера в возникшем недоразумении. – Горбун сказал это с легкой иронией.

Он выразительно зыркнул в мою сторону. Я его понял – мы ни в коем случае не должны открывать свои карты до конца. Перед тем как откинуть копыта, Пинскер рассказал, что к нему обратился его коллега по наркобизнесу, чтобы он помог найти для хорошо оплачиваемой "работы" группу киллеров русской национальности. Ничего не зная о Синдикате, Пинскер пришел за советом к дону Витторио, с кем моего "земляка" связывали темные делишки. И тот свел его с неким господином Икс, по словам Пинскера, итальянцем, довольно быстро выполнившим заказ. О дальнейшем Пинскер не имел ни малейшего понятия. Получив приличные деньги за посредничество и состыковав мистера Икс с мистером Игрек, заказчиком из Америки, известным моему "земляку" под кличкой Бабуин, Пинскер преспокойно занялся своим, с позволения сказать, бизнесом и противоес-тественными сексуальными усладами. Искать Бабуина у нас не было времени, кроме того, Марио очень сомневался, что этот мистер Игрек вообще существует: лично Пинскер с ним никогда не встречался, связь держал в основном по телефону или через третьих лиц. Горбун подозревал, что с этим Бабуином не все так просто – никто из солидных торговцев наркотиками его не знал. Это обстоятельство давало пищу для некоторых размышлений…

У нас сразу возникло несколько вопросов: почему выбор пал на тех же киллеров, что порекомендовал Синдикату дон Витторио; по какой причине Пинскер направился за советом именно к Большому Дону и тот снизошел со своих "высот", чтобы услужить в общемто мелкой сошке; отчего мистер Икс не доложил дону Витторио о том, как он выполнил заказ Пинскера – а он обязан был это сделать, так как в Марселе ничто подобное не проходило без благословения Большого Дона; а если доложил, то почему главный мафиозо не связался с Синдикатом, чтобы предупредить о возникшем казусе?

Но мы задали только один – о личности Пинскера. Ни для кого в подпольном бизнесе Марселя не было секретом, что Пинскер утвердился в городе лишь благодаря покровительству Большого Дона. Поэтому достаточно обтекаемый и в общем-то ни к чему не обязывающий вопрос дону Витторио был своего рода пробным камнем, чтобы посмотреть на его реакцию и спровоцировать ответную реакцию, если у него рыло в пуху.

– Роль Пинскера? – с деланым недоумением переспросил хозяин виллы. – Объясните, о чем идет речь.

– Мы знаем, что именно Пинскер завербовал рекомендованных вами русских для выполнения задания по их профилю.

– К сожалению, мы лишены возможности спросить Пинскера, так ли это.

Похоже, это обстоятельство только сейчас начало радовать Большого Дона.

Мы долго размышляли и спорили – говорить дону Витторио, кто "позаботился" о Пинскере, или нет. И сошлись на том, что нужно лишь слегка приоткрыть свои карты, чтобы внести смятение в ряды местных мафиози. До сих пор с Синдикатом просто боялись связываться. Если происходила ликвидация и всплывала причастность нашей организации к этому делу (что случалось весьма редко), потерпевшая сторона обычно ограничивалась пышными похоронами погибшего и искала контакт с Синдикатом на предмет ответной акции – если это требовалось. Но случай с русскими киллерами был вызовом Синдикату, и, по словам Марио, дон Фернандо, узнав о роли Большого Дона в событиях на Кипре, был взбешен. Конечно, до прямой конфронтации с местными мафиози доводить дело нам запретили – "солдаты" дона Витторио нас стерли бы в порошок. Но нагнать страху мы были просто обязаны. Ведь если не следует немедленный ответный удар, то это не значит, что все спущено на тормозах и забыто. Мафия обычно не страдала короткой памятью (так же, как и Синдикат) и доставала приговоренных к смерти не только через расстояния, но и через годы.

Да, мы не имели доказанных фактов прямого участия дона Витторио в интриге с русскими киллерами, однако и того, что нам было известно, хватало совету боссов Синдиката для определенных выводов. Мы с Марио были пешками, и, понятное дело, нам не докладывали, что уготовано Большому Дону Марселя. Однако мою идею провести разведку, как говорится, боем боссы поддержали. Правда, дон Фернандо ограничился несколько неопределенной фразой "Посмотрите там…", которую можно было трактовать как угодно. И как раз это мне очень не понравилось. Похоже, нашей группе предоставлялась определенная самостоятельность в действиях, что было совсем не характерно для Синдиката.

– К сожалению, – подтвердил Марио и печально вздохнул.

Дон Витторио буквально сверлил его гла-зами. И я знал почему: ему очень хотелось выведать, кто все-таки убил Пинскера, и если Синдикат, то "побеседовали" ли мы с ним перед смертью или нет? Но этого как раз он и не должен был знать; пусть трепыхается в неведении, крючок нашей удочки уже торчит в его глотке.

– Но я бы хотел вернуться к основному вопросу: что вы знаете о Пинскере? Кто он, откуда, его контакты, связи. Ну, вы понимаете, о чем идет речь. Если, конечно, это вас не затруднит. – Последнюю фразу горбун произнес с наигранным почтением.

Немного помедлив, Большой Дон все-таки соизволил ответить, хотя очень кратко и в основном то, что мы и так знали. Пока он говорил, я видел, что ему до смерти хочется спросить, откуда у нас информация о причастности Пинскера к перевербовке русских киллеров. И насколько она полна и всеобъемлюща.

Сейчас он уже не был уверен, что именно Синдикат ликвидировал Пинскера и компанию. Да, Марио как бы намекнул на такую возможность, но в подпольном бизнесе есть столько нюансов, что сам черт ногу сломит. Тем более, что у Большого Дона врагов хватало. К тому же наш кивок на русские спецслужбы добавил в его мозги еще больше неразберихи. А он, похоже, очень боялся с ними связываться. Меня уже "просветили" в свое время о некоем нейтралитете между мафией и разведками разных стран. Потому я понимал его опасения: при желании спецслужбы достанут любого Дона из-под земли. Им не нужно, как правительственным агентам, действовать строго по закону. И они не будут устраивать долгую и обычно бесплодную волокиту со следствием и судом. Просто в один прекрасный день мафиозный босс может почувствовать себя очень плохо, а к вечеру уже отдаст концы. Или – в более грубом варианте – его элементарно грохнет снайпер Синдиката, завербованный разведслужбой через длинную цепочку подставных заказчиков.

– Мы вас благодарим, дон Витторио. – Поднявшись, Марио вежливо склонил голову. – Извините, если мы доставили вам беспокойство.

Большой Дон угрюмо произнес несколько дежурных слов, и мы в сопровождении его телохранителей покинули виллу. Наверное, ему хотелось продолжить разговор, возможно даже и за обеденным столом, чтобы узнать побольше, но не позволяла субординация. Когда я молча кивнул, продолжая играть свою роль, наши глаза встретились. Уж не знаю, что он прочитал в моем взгляде, но черты его лица закаменели еще больше, а слегка оттопыренные уши налились кровью. Я постарался подольше попялить свои гляделки на физиономию дона Витторио – конечно, в пределах допустимого, – чтобы смутить его давно зачерствевшую душу. Зачерствевшую, но не настолько, чтобы не ощутить скрытую угрозу в моем взгляде. А я добивался именно этого. Я на таких "донов" насмотрелся и в своей стране, правда, в основном через оптический прицел винтовки, а потому в отличие от западных "коллег" по профессии совершенно не испытывал никакого почтения и страха по отношению к главарям мафии, считающим себя вершителями судеб человеческих. Наверное, с моей стороны это было глупо и противоестественно, но все заключалось в цене жизни. А я так много раз умирал – и физически, и морально, – что у меня создавалось впечатление, будто моя душа уже покинула тело и наблюдала за ним со стороны, как за бесплотной тенью. А сколько может стоить тень?

Мы отъехали от виллы Большого Дона километров на пять, когда Марио, сидевший за рулем – несмотря на свое физическое уродство, он был прекрасным водителем и любил быструю езду, – сказал:

– Мигель, к сожалению, ты оказался прав. За нами "хвост".

– Значит, поиграем…

– Поиграем… – словно эхо откликнулся горбун.

Подсмотри в этот момент Большой Дон выражение лица Марио, у него надолго пропал бы аппетит и сон.