"Мертвая хватка" - читать интересную книгу автора (Гладкий Виталий Дмитриевич)ВолкодавТолько теперь я понял, как хорошо родиться в семье мультимиллионера. Чтобы ежегодно позволять себе морские круизы и прочие радости жизни богатых бездельников, изнывающих от скуки. Киклады были прекрасны. Утро проснулось тихое и умытое ночным дождем. Сверкающее, как голубой бриллиант, небо плавно изливалось в аквамариновые воды; в них отражались прибрежные скалы, поросшие деревьями и кустарниками. "Сидни" покачивалась под легким бризом, словно колыбель младенца, и мне не хотелось даже думать о предстоящей схватке с хитрым и коварным противником, спрятавшимся где-то среди островков, беспорядочно разбросанных рукой древнего гиганта по лазурной глади Эгейского моря. Но служба есть служба, и скрепя сердце я приступил к своим обязанностям командира группы, едва над горизонтом показалось отдохнувшее за ночь солнце. Чего нельзя было сказать о нас – мы дежурили по двое, сменяясь каждые три часа. За исключением Кей – она дрыхла как сурок, пользуясь нашим мягкосердечием, – и кэпа: он проторчал всю ночь у штурвала, подбадривая себя крепким кофе и коньяком, чтобы в случае экстремальной ситуации немедленно сняться с якоря и уйти от возможной опасности. Больше всех досталось Трейни и Слоули. Если мы наслаждались свежим воздухом на палубе, то они парились в секретной рубке у экранов локатора и в наушниках сонара. Но парни стойко выдержали выпавшее на их до-лю испытание и даже шутили, когда Кей по-быстрому сварганила нам завтрак. А вот мне было не до шуток. Что, если сейчас покажется пенный след торпеды, взявшей курс на "Сидни"? Вдруг командиру неизвестной подлодки надоест нас караулить в этих не очень пригодных для каботажа водах? – Когда очередной сеанс связи со спутником? – спросил я у Слоули, хотя и сам знал, что через полчаса. Раздевшись до пояса, он удил рыбу – ради маскировки. Слоули жизнерадостно ответил, и меня да-же передернуло от негодования: сукин сын, ему хоть бы хны! Ну и народец подобрался. Такое впечатление, что им еще никогда жареный петух в задницы не клевал. За исключением разве что Боба Миллера – старый морской волк был угрюм и на удивление немногословен. Спутник показал нам, что нужно, и свалил за горизонт. Тщательный анализ видеозаписи оказался малоутешительным: подводной лодки не наблюдалось – видимо, где-то на глубоководье легла в дрейф, а глиссер приткнулся в крохотной бухточке буквально в двух шагах – за островом, до которого было не больше мили. И все. Точка. Скоростное суденышко пустовало, а команда, скорее всего, расползлась по возвышенностям – чтобы не выпустить нас из виду. А отыскать их из космоса среди деревьев было не легче, чем иголку в стогу сена. – Что будем делать? – спросил я на общем сборе группы. – Пока они не опомнились, закрыть им выход из бухты, а там… Это подал наконец голос Боб Миллер. – А там, – подхватил я, – всплывет подлодка и крупнокалиберными пулеметами сделает из "Сидни" решето. – Не успеет, – бодрился кэп. – К тому же у острова мелководье, она близко не сможет подойти. – Ну, врежет ракетами. Нам от этого не будет легче. – Может, глиссер мы и успеем потопить, а как быть с его командой? – вступила в наш спор и Кей. – Попробуй разыщи их в лесу. – Верно, – поддержал ее Хуго. – Ко всему прочему, пока мы высадимся, они могут перещелкать нас, как зайцев. Не думаю, что за нами послали зеленых недотеп. Я искренне удивился. Замороченный алкоголем, Хуго, даже будучи абсолютно трезвым, всегда отвечал невпопад. Его присутствие на борту "Сидни", как я узнал у кэпа, оправдывалось единственным – он был гением по части навигации и технической трахимудистики. Впрочем, была еще причина благосклонности командования к Хуго: во время одной из операций он попал в руки исламских экстремистов, и они отчекрыжили ему тот самый орган. Врачи пришили Хуго лишь краник, а что касается остального – увы, времена развитых биотехнологий еще не наступили… – А вы чего молчите? – обратился я к боевым пловцам. Они казались на одно лицо, как родные братья: поджарые, диковатые с виду, чернобровые и коротко стриженные. Шрамы на их мускулистых телах говорили сами за себя – парни прошли Крым и Рым, огонь, воду и медные трубы. Это были асы, хладнокровные убийцы морских пучин, возникающие на борту вражеских суден словно мифические подданные Нептуна и растворяющиеся среди волн, как призраки ночи. – Мы готовы, – коротко и емко ответил старший из них, Пит; у него, единственного из троих, красовалась на широкой груди сногсшибательная цветная наколка – огромный морской змей обвил кольцами тонущий парусник. – Здравая мысль, – резюмировал я услышанное на совещании. – Чушь, – фыркнула Кей. – Как они смогут незаметно подобраться к глиссеру среди бела дня? – Подождем ночи. – Я взглянул на нее с нескрываемым сарказмом. – Позагораем, рыбку поудим, шашлык соорудим… – И вовсе не смешно! – отпарировала моя "женушка". – Все будет о'кей, шеф. – Пит посмотрел на нее как на пустое место; неужто еще один женоненавистник? Впрочем, насколько я знал, на борту "Сидни" находились только холостяки. Специфика профессии, мать ее… – Тогда собирайтесь. – Мы давно готовы. – Вот и ладушки. Попытайтесь притащить языка. – Это сложней. Нужно брать запасной акваланг. – Я сказал – попытайтесь. Если нельзя – хрен с ним, с этим языком. Скорее всего, команда глиссера не в курсе, кто их настоящий хозяин. – Тут мне почему-то вспомнились лимассольские топтуны. – Лады. – Пит поднялся. – Попробуем… Но нам нужно выманить их из леса. – Чего проще. Как только ваша "малютка" выйдет на исходную позицию, мы поднимаем якорь. Думаю, что они поторопятся последовать за нами. – Безумная затея… – бубнила Кей. – У тебя есть другое предложение? – спросил Боб со снисходительностью дедушки, обращающегося к нашалившей внучке. – Нет! – отрезала моя "женушка" и с независимым видом сплюнула в воду. – А у меня есть. – Меня так и распирало желание отбрить эту своенравную чертовку. – И какое же? – Она посмотрела на меня с подозрением. – Соорудить плот, раздеть тебя догола и отправить на этом плавсредстве в бухту, где находится глиссер. У тех парней, которые прячутся среди скал, глаза на лоб вылезут от такого зрелища. А после иди и бери их тепленькими. Несмотря на серьезность ситуации, все заржали, как жеребцы. Даже с виду хладнокровные подчиненные Пита. Только он сам хмуро хмыкнул и спустился в трюм, к тайному отсеку с нашей мини-подлодкой. Кей умчалась в свою каюту словно ракета. Наверное, готовить мне достойный ответ. Время тянулось как тонкая резина. Упрямое солнце, казалось, не сдвигалось ни на миллиметр с той минуты, как в плавание вышла "малютка" с командой Пита. Будто светило приколотили гвоздями к небосводу, а клещи, чтобы вытащить их, выбросили в морскую пучину. Я буквально озверел от неопределенности. Наконец отозвался Слоули, поддерживающий связь с "малюткой": – Шеф, Пит готов приступить к ликвидации. – Слоули, поднимай "муху"! – Извините, но если мы снимемся с якоря, аппарат не вернется… – Запускай, это приказ! У нас этого добра хватает. – Есть запускать! – отчеканил Слоули, но в его голосе бодрости не было. "Муха" была размером с мышь. Такой себе огромный шмель с псевдокрылышками, глазамителекамерами и микродвигателем, хрен его знает на каком принципе устроенном. Аппарат взлетел с легким жужжанием и исчез с глаз практически мгновенно. Я посмотрел на экран. Там с большой скоростью неслись мелкие волны, будто мы мчались над водой в вертолете. Но вот мелькнули прибрежные скалы и в поле телезрения "мухи" попал лениво покачивающийся с бор-та на борт глиссер. Он по-прежнему был без команды. Где же эти сукины дети? – Слоули, пусть аппарат полетает над возвышенностями. Может, вычислим, где прячутся наши противники. – Нет проблем… Увы, попытка оказалась неудачной. – Все, уходим. – Я кивнул Бобу. Загремела якорная цепь, и "Сидни" начала набирать ход. Слоули "подвесил" аппарат над глиссером, и нам хорошо было видно, как к нему по мелководью побежали трое черноволосых парней. – Давай крупный план! – скомандовал я Слоули. Или "муха" опустилась пониже, или он что-то там схимичил с ее телеглазами, но теперь лица наших противников просматривались четко, до малейших деталей. – Слоули, ты пишешь? – Конечно. – Введи их мордуленции в компьютерную базу данных. Включи поиск на Ближний Восток. – Я уже почти не сомневался, с кем мы имеем дело, – смуглые лица, кудрявые во-лосы, большие уши с приросшими мочками, носы, как говорится, дай бог каждому… Они уже почти вывели глиссер на глубину, как вдруг морская бирюза рядом с ним потемнела, что-то мелькнуло, затем всплеснуло… и вместо троих человек на борту суденышка остался только один, да и тот в костюме аквалангиста; он переложил руль, и глиссер, выйдя на редан, помчался в нашу сторону. – Лихо… – Я был потрясен и восхищен – ай да мальчики! Но Пит, Пит, каков стервец! Такого поворота в нашем плане не было. Теперь я понял, почему Пит не взял лишний акваланг – он или кто-то из его парней махнулись местами с языком. Все получилось так, что лучше не придумаешь: и глиссер на плаву, а значит, если за ним наблюдают, не покажется подозрительной его неподвижность после лихорадочной спешки команды во время посадки, и "дельфины" живы-здоровы, а их противники пошли рыбам на корм, и язык в коконе мини-подлодки. Блеск! Пит поднялся на борт, когда "малютка" зашла в подводный шлюз. Оказалось, что на глиссере рулил он сам. Пит оставил его в узком проливчике, где суденышко крепко засело среди скал. Быстро разыскать глиссер было проблематично, а при первом же шторме от него только перья полетят. Да, с Питом мне повезло… Опасаясь подлодки противников, мы заплыли в такой скальный лабиринт, что я даже начал опасаться за судьбу бедолажной "Сидни". Но Боб Миллер только снисходительно улыбнулся в ответ на мои переживания и сомнения – мол, чего взять с сухопутного салаги, впервые ступившего на борт судна; все будет в лучшем виде. Я ему поверил, хотя и скрепя сердце – профессионализм отличное дело, но иногда даже в гениальную задумку вмешивается его величество господин Случай. И тогда, как говорят мои дорогие хохлы, не трать, кум, зря силы, спускайся на дно. Языком оказался крепкий парень лет двадцати пяти с ярко выраженной семитской внешностью. Он долго не мог опомниться от вынужденного путешествия под водой, где с ним обращались как с манекеном: сначала топили, затем спасали, натянув кислородную маску, а потом запихнули в тесный отсек, где можно было только лежать. Нос "малютки" представлял собой стеклянную выпуклость, похожую на лоб дельфина, и боевые пловцы могли наблюдать за подводным миром. Представляю, что пришло в голову пленнику, когда он очухался и посмотрел через этот иллюминатор… Однако толку от него было как с козла молока. Он упрямо молчал, хотя мы обращались к нему на всех языках, какие только знали. А вместе моя группа владела шестью европейскими, двумя афганскими – пушту и дари, арабским и японским. Не считая, естественно, прочих, на которых говорили бывшие граждане Советского Союза. Тогда за дело взялся Пит. Первым делом я отправил в каюты слабонервных – Слоули и Трейни, – им наши диверсантские штучки были в диковинку, и Кей – эту уже по другой причине: чтобы показать свою власть. А то разболталась, понимаешь ли… Вот тогда, как оказалось, я и допустил промах, как две капли воды похожий на облом "ледяных драконов" в Лимассоле. Правда, вместе с Питом, но поскольку я руководил группой, то с меня и спрос. Едва мы привязали языка к мачте, чтобы поспрашивать по-своему, как он хрипло засмеялся каким-то загробным смехом, потом резко мотнул головой, щелкнул зубами и спустя десять секунд забился в пляске святого Витта с пеной на губах. Через полминуты все было кончено. Безмолвный язык превратился в окоченевший. – Мать твою… – ругался Пит, стуча себя кулачищем по голове. – Дубина стоеросовая… Ведь можно было предположить… – Ладно, не казнись. Я тоже хорош, – похлопал я его по плечу. – Кому-кому, а мне нужно было обстоятельно подумать, прежде чем вздернуть его на дыбу. Ампула с ядом под фиксой – эка невидаль. Оказывается, теперь такой гадостью снабжают даже молокососов, – кивнул я в сторону "похоронной команды" в составе Хуго и одного из "дельфинов" – они как раз привязывали к ногам пленника какую-то железяку. Пит в ответ на мои утешения только махнул рукой и поплелся в свой кубрик. Я посмотрел на безутешного Слоули, страдавшего по не вернувшейся "мухе", и последовал примеру старшего группы подводных пловцов. Боб осторожно выводил "Сидни" на свободную воду. Теперь уже можно было брать курс на Сен-Тропез. |
||
|