"Мертвая хватка" - читать интересную книгу автора (Гладкий Виталий Дмитриевич)

Волкодав

Да, аппарат был круче некуда. Умеют же наши мужики, замороченные по самое некуда трахнутым молью недостроенным коммунизмом, перезревшим до гнильцы социализмом и рожденной до срока непотребной девкой демократией, варганить такие классные вещи. Куда там всем этим ноу-хау сытого и самодовольного капиталистического зарубежья до гения полуголодного, затюканного и забитого своими "небожителями" русского Ивана-дурачка. Почему дурачка? Да потому, что только человек не в своем уме может безропотно гнуть спину, месяцами не получая зарплату, и верить речам чиновных оборотней, спрятавших свои партбилеты до лучших времен. Естественно, лучших для них, но не для всех остальных, кого они держат за быдло, а с высоких трибун звучно величают народом.

Собственно говоря, элегантное суденышко представляло собой странный гибрид парусной яхты и сверхскоростного катера на подводных крыльях, утопленных в корпус и искусно замаскированных; они занимали рабочее положение только тогда, когда этот водный суперлайнер выходил на редан, парус автоматически убирался, а телескопическая титановая мачта складывалась. Все это делалось для того, чтобы скрыть возможности судна. А скрывать там было что.

Во-первых, как будто не очень и нужный парус на самом деле являлся последним писком наших космических технологий. Это была солнечная батарея нового типа, и в случае каких-либо непредвиденных ситуаций ее мощности вполне хватало и для функционирования электронного оборудования, и для работы аварийных электрических ходовых двигателей, правда, в аварийном режиме.

Во-вторых, в днище яхты имелся специальный люк для скрытного выхода на задание боевых пловцов. Плюс соответствующее водолазное снаряжение – как обычного типа, так и совершенно экстравагантное. К нему относилась и блестяще замаскированная мини-подлодка для трех человек, способная незаметно покидать борт судна и возвращаться. Ее корпус и начинка были изготовлены по технологии "Стелтс". Подлодка-невидимка могла находиться в автономном плавании почти сутки.

В-третьих, в борта "Сидни" – так называлась яхта – умельцы заводаизготовителя вмонтировали ракетные и торпедные установки. В данный момент в трюме боеприпасов не было, но по нашему сигналу их могли доставить. Титановый корпус и водонепроницаемые переборки делали наше "русское чудо" практически непотопляемым.

И наконец, главное, для чего, собственно, моей группе и предоставили возможность совершить "круиз" по Средиземному морю на этой суперсовременной посудине – ее электронная начинка. Там такое было наворочено, что пусти нормального человека на центральный пост управления, у него приключился бы родимчик. Нельзя сказать, что я вообще ни в чем не кумекал, но и у меня голова пошла кругом, когда мне показали этот секретный отсек. Ультразвук, лазеры-мазеры, сонары, космическая связь, приборы ночного видения, пульты управления ракетными установками и торпедными аппаратами, видеои аудиосвязь с подлодкой, управление инфрагенераторами и "мухами" – крошечными летательными механизмами, несущими на себе сверхчувствительные микрофоны и телеглаза, и так далее, и тому подобное. Короче – мечта идиота, бред сумасшедшего, полный аут. Если вершина цивилизации вот такие железки, то пусть меня зароют в землю у ее подножия.

При всех своих несомненных достоинствах яхта тем не менее не бросалась в глаза. Собственно, так было и задумано. Да – солидная, да – недешевая, но ничего из ряда вон выходящего. Естественно, внешне. По крайней мере по сравнению с яхтами мультимиллионеров "Сидни" выглядела как бедная, но не потерявшая былой шарм родственница. Зарегистрирована она была на имя Майкла Робинсона, а спущена со стапелей, понятное дело, Портсмута. Если верить бумагам и фабричной маркировке. Короче – не подкопаешься, все чин-чинарем. Правда, в отличие от наших родных таможенников и погранцов, их зарубежным коллегам было глубоко плевать, где и что построено и кто хозяин яхты. Вежливая улыбка, руку под козырек – и гуляй, Вася, по морям, по волнам. Впрочем, истоки такой обходительности лежат, что называется, на виду – среди владельцев яхт и современных скоростных катеров представителей так называемого среднего класса не наблюдается. А связываться с денежными мешками – себе дороже.

Группу мне подобрали – закачаешься. Если к трем боевым пловцам из команды "Дельфин" – Тому, Гарри и Биту – у меня претензий почти не было, то физические кондиции остальных, мягко говоря, не впечатляли. Особенно двух задохликов из команды "Сириус". Их и звали соответственно: Трейни[32] и Слоули.[33]

Влепи мне наше руководство один из этих псевдонимов, я немедленно прыгнул бы с высоты пять тысяч метров без парашюта.

Морячки, команда яхты тоже, на мой взгляд, были не блеск. Кэп, Боб Миллер, страдал манией величия – он считал себя ходячей энциклопедией парусного флота. Его помощник, которого звали Хуго, втихомолку надирался до положения риз, что в нашей системе каралось жестоко и беспощадно, особенно во время операций. Из механика Курта Полански нельзя было выдавить ни одного лишнего слова, а рядовой состав в количестве четырех пропащих душ составляли "торпеды" папы Кончака – такие же хмурые и бесчувственные чурбаны, как и их "родитель".

Конечно, все эти Томы и Курты на самом деле имели совершенно другие имена – скажем, Федор или Николай, – но "на холоде" все мы были англичанами, правда, некоторые с примесью иных кровей (согласно "легенде"). И никто из нас, даже во сне, не имел права сказать по-русски даже "мама". Если я страдал, пытаясь сколотить настоящую боевую единицу, при этом буквально терроризируя подчиненных, то Кей откровенно балдела, развалившись в шезлонге и совершенно игнорируя свое начальство в лице аса-ликвидатора Волкодава. Слава богу, кают на "Синди" хватало, и мне уже не приходилось, как совсем недавно, глядя на соблазнительные формы дорогой "женушки", полночи напролет повторять: "Я чайник, я чайник, вижу кирпич, сближение чревато. Я чайник…"

Распрощавшись в Лимассолом, мы взяли курс на Сен-Тропез, где нас уже ждала снятая на летний период вилла, будущая база предстоящей операции "Альянс". Как проинформировал Винграновский, расходы по "хазе" взяли на себя арабы. Они же подкинули и деньжат на мелкие расходы, так что наша бухгалтерия могла некоторое время вздохнуть свободно. Но я мысленно и с большим злорадством потер руки, получив чековую книжку с деньгами арабов: зря раскатали губы, чертовы плюшкины, если мне и придется экономить, то только на минеральной воде. Тем более, что для отчета отмазка у меня аховая – человек, который в состоянии снять на полгода шикарную виллу на Лазурном берегу Франции, просто не может ходить в обносках и питаться в затрапезных пиццериях. Конспирация, знаете ли…

– Мистер Робинсон! – Медовый голосок, как у "голубого".

Кей наконец ушла в свою каюту, а я занял ее место на палубе; было около десяти утра, и я нежился под ласковыми солнечными лучами, как кот на завалинке.

– Ну? – буркнул я, даже не обернувшись на зов.

Это был ушастый Трейни. Удивительно для сотрудников спецкоманды "Сириус", но он не носил очков и, несмотря на какую-то легковесность, присущую в основном балетным танцорам, имел достаточно крепкие мышцы и хорошую реакцию. Что касается его умственных способностей, то мне они были до лампочки. Когда начнут дымиться наши задницы, я предпочел бы иметь вместо двух яйцеголовых умников одного "борзого", способного за пять секунд сделать семь выстрелов в "яблочко".

– Пожалуйста, спуститесь в радиорубку.

Радиорубкой мы условно называли секретный центральный пост.

Я молча последовал за Трейни.

В рубке было душновато. Окруженный разнообразными мониторами и созвездиями разноцветных сигнальных лампочек, Слоули трудился как фантастический создатель параллельных миров.

– Мы на поводке, – коротко сказал он и указал на экран локатора.

– Что за зверь?

– Быстроходное судно небольших габаритов. Много пластиковых деталей. Имеет радар. И мощный передатчик. Выходит на связь с кемто на суше регулярно через каждые полчаса.

– Ты уверен, что эта лайба идет именно за нами?

– Почти.

– Как это понимать?

– Чтобы быть уверенным на все сто, нужно провести ряд маневров: менять скорость, курс, вплоть до возвращения в Лимассол.

– Эк ты хватил, батенька… – пробормотал я в тревоге – мало нам разборки с "братками" на суше, так еще мылятся и приключения в море. – Необходимо любой ценой рассмотреть судно и тех, кто на нем, поближе. Это возможно?

– Нет проблем. – Слоули посмотрел на часы. – Через девять минут можно выйти на связь со спутником. Небо безоблачное, так что видимость должна быть неплохой.

– Переключишь на капитанский мостик. А мы с кэпом посоветуемся по поводу курса.

Боб Миллер, услышав новость, выдал добрый английский матерок. Интересно, где его учили так ясно выражать чисто русские мысли на языке туманного Альбиона?

– Уйдем в отрыв, – горячился Боб, размахивая руками, густо поросшими рыжими волосами; сам он был светло-русым. – У нас движки – звери.

– И притащим их – или других – на хвосте в Сен-Тропез. Если оторвемся от лайбы, которая позади, то нас сразу могут "передать" по эстафете. Я не думаю, что наши противники настолько наивны, что не подготовили дублеров.

– Что вы предлагаете? – Кэп начал остывать.

– Во-первых, нужно лечь в дрейф. Искупаться, рыбку половить… Да и куда спешить мистеру Робинсону с супругой на отдыхе? Вот и посмотрим, как среагирует эта рыбаприлипала, – кивнул я в сторону кормы.

– Я бы не советовал ложиться в дрейф в открытом море.

– Почему?

– Подозрительно. Даже чокнутые янки жмутся поближе к берегу. Впереди по правому борту у нас Крит. Нужно через пролив Касос взять курс на Киклады. Там очень много очаровательных островков, где, кстати, можно легко затеряться. Тогда наш вояж будет вполне оправдан и не вызовет дурных мыслей у тех, кто у нас на хвосте.

– Если, конечно, они не знают точно, за кем идут, – буркнул я раздраженно. – Но идея вполне удобоваримая. Мы им устроим игру в кошки-мышки… – Я включил переговорное устройство: – Слоули! Ты связался со спутником?

– Да. Включаю ваши мониторы.

– Боб, крути штурвал. Идем на Киклады.

– Есть, сэр. – Воодушевленный Миллер отдал соответствующие указания Хуго.

Наконец на экране появилось изображение.

– Ближе, нужно ближе, Слоули!

Наш преследователь пока представлял собой спичечный коробок на синем полотне.

– Постараюсь…

Крохотное суденышко начало расти на глазах. Четкость была достаточно неплохой, и вскоре стало понятно, что нас преследует глиссер с командой из трех человек. Но их лица я разглядеть не мог.

– Слоули, дай деталировку!

– Все, шеф, абзац. Аппаратура уже не тянет.

– Придумай что-нибудь! – заорал я и добавил тихо: – Умник хренов.

– Поздно. Спутник уходит из зоны радиовидимости.

– Ладно… – сказал я, добавив непременное "бля". – Надеюсь, ты записал картинку?

– Обижаете…

– Доставь кассету в мою каюту. И побыстрей.

– Слушаюсь!

– Боб, готовь нашу "малютку" и пловцов.

– Покуролесим? – обрадовался Миллер.

– Ага. Только когда найдем подходящее местечко среди островов. И добавь скорости. Мы должны бросить якорь до темноты.

Я прокручивал запись, наверное, в двадцатый раз. Море, барашки волн, стайка дельфинов, несколько масляных пятен – какой-то сукин сын промыл баки – и наконец глиссер. Что меня насторожило в первую очередь, так это его обводы. Похоже, эту скоростную посудину, как и нашу "Сидни", строили по спецзаказу. По крайней мере, покопавшись в памяти, я аналога не нашел. В свое время нас, диверсантов-спецназовцев ГРУ, учили многому. В том числе и разбираться в типах судов, как морских, так и речных. Во время ежегодичных переподготовок мы штудировали и толстые альбомы с изображениями самолетов, танков, ракет, различных плавсредств, стрелкового оружия зарубежных стран, вертолетов и прочего железного лома, которым человечество захламляло Землю – свой дом, и так уже похожий на мусорную свалку. Но даже среди новых разработок, имеющихся в технической картотеке нашей "конторы", висевший у нас на хвосте глиссер не присутствовал. Вывод напрашивался сам собой.

И все же не только это обстоятельство заставляло меня насиловать видеомагнитофон с одержимостью маньяка. Что-то тревожило, бередило мою душу – пока неосознанное, расплывчатое, а оттого неприятное, как пьяная шалава в постели. У меня уже начали летать перед глазами стеклянные мухи, а я все смотрел на бесконечные кадры, смотрел, смотрел…

И вдруг… моб твою ять! Трижды осел ты, Волкодав! Не заметить бурун от перископа подлодки примерно в миле от глиссера – это просто черт знает что.

Чья она и что делает в этих водах? Космос выделил нам только десять минут, и, к сожалению, для настоящего анализа времени было маловато, но даже ориентировочная прикидка курсов подводной лодки и глиссера позволяла сделать вывод – они совпадали. Случайность? Или идут в паре? Если так, то хуже быть просто не может. Я знал, что где-то поблизости барражирует и наша субмарина, но не начинать же третью мировую войну из-за этой дурацкой, по-моему, операции "Альянс"?

Оставалось последнее – красиво уйти в отрыв. Ночью ли, днем – не имело значения. У нашего противника ведь тоже имеются радары, а судя по подлодке (если, конечно, она задействована в погоне за нашей "Сидни"), не исключен и вариант с космическим обеспечением слежения.

Да, как говорится, ни хрена себе, сказал я себе, листья клена падают с ясеня. Кто же это так жаждет набросить на нас сеть?

"Ледяные драконы" Винграновского, пытавшиеся "разговорить" лимассольских топтунов, приехали с пустыми руками. И виноватыми рожами. Увы, и на старуху бывает проруха. Едва очухавшись, старший из "братков" сделал то, чего ну никак нельзя было ждать от наших мафиози: он преспокойно и с сознанием выполненного долга (интересно, перед кем?) раскусил ампулу с цианидом или какой-то другой смертельной гадостью. А второй знал о вдохновителях акции в Лимассоле примерно столько, сколько уборщица общественного туалета тетя Даша о сексуальных проблемах своих клиентов.

Мы вошли в воды Киклад, когда огненный шар уставшего за день солнца уже до половины окунулся в морскую пучину. Глиссер по-прежнему не отставал.