"Месть обреченного" - читать интересную книгу автора (Гладкий Виталий Дмитриевич)КиллерВолкодав встретил меня улыбкой до ушей. – Наслышаны, наслышаны… Он подмигнул мне и пожал руку. – Шухер был что надо. – Старался… – Шеф от нежданного счастья расчувствовался, как старая дева. – Мне его "счастье" по барабану. – Ну, не скажи. Когда он в хорошем настроении, с него можно веревки вить. – Тебе, может быть, и можно. А я ведь к вашей "конторе" не имею никакого отношения. Это чтобы не сказать больше… – Брось! Не наводи тень на плетень. Мой тебе совет: оставь свои сомнения и используй ситуацию на всю катушку. – Как именно? – Сегодня, завтра, а может, и послезавтра он сделает все, – или почти все – что ты пожелаешь. Проси. Но не тяни резину. Будь понастойчивей. Иначе через неделю о тебе он просто забудет. И тогда до него дотянуться будет тяжелее, чем до луны. – Похоже, твой шеф не умеет держать слово. – Напрасно так говоришь. Еще как умеет. Только у него хватает и других забот. Служба, Ерш, служба… – Добро. Поступлю так, как ты советуешь. – Вот это другой компот. Все будет в ажуре, за базар отвечаю… – Как там жена и сын? – перебил я его бесконечный треп. – Лучше не бывает. Устроены, как и оговаривалось. Тебе, кстати, куча писем. Естественно, от супруги. – Где?! Каким образом?.. – Все очень просто – я их три раза навещал. Задание есть задание, а я привык все выполнять на "отлично". – Ну, рассказывай, рассказывай! – Жена у тебя – прелесть. Умница. Поправилась, похорошела. Ей теперь больше восемнадцати не дашь. А сын – весь в батю. Молчун. Крепкий парень. – Где письма? – Письма? В твоей комнате, на тумбочке. – Все, я убегаю. – Постой! А ключи? Держи… К шефу – через час. – Спасибо. Понял. Кстати, что с Сидором? – То есть, с Акулой. Жив-здоров. Проверено – мин нет. Зачислен в штат инструктором. Заважничал, сукин кот. – Где он сейчас? – На объекте. Заметив недоумение на моем лице, он поспешил объяснить: – Это учебный полигон. Что сие значит, тебе известно. – И что он там делает? – Отрабатывает с нашими ребятами методику снайперских засад – "кукушек". Маскировка, запасные позиции, тренировки на скорость лазания по деревьям и прочая. У него, кстати, есть чему поучиться. – Эт точно, – сказал я. И, не дослушав разъяснений Волкодава, развернулся и едва не бегом направился к своему домику. – Так не забудь – к шефу через час! – прокричал он мне вслед. Меня ждали письма… Полковник и впрямь благодушествовал: – Отличная работа. Профессиональная… Как я понял, это была высшая степень похвалы. – Особая благодарность – за документы. Насколько я понимаю, за них мы еще с тобой не рассчитались… Да-а, у шефа Волкодава мозги действительно были на положенном месте. Он с удивительной прозорливостью вычислил мои замыслы. Документы я передал им раньше, когда вышел на запасную связь. Этот связник должен был обеспечить меня в случае каких-либо неприятностей новым паспортом и билетом на самолет. И только. Но билеты я купил сам. А вот документы, позаимствованные мною из сейфа Крученого, тащить через несколько границ не решился. Да и не хотел. Поэтому и вручил бумаги связнику, который, похоже, переправил их полковнику быстрее, чем добрался я сам. Деньги, чуть больше двух миллионов долларов, я поделил пополам. Эрнесто, когда я ему всучил его половину, на некоторое время лишился дара речи. А потом до самого моего отъезда надоедал клятвами в вечной любви и признательности и вопросами: не намечаю ли я еще гденибудь подобное мероприятие? Конечно, о деньгах полковнику я говорить и не собирался. – Я на это надеюсь… – Опустив глаза, я невольно затаил дыхание – что ответит полковник? Мне поневоле пришлось поначалу поскромничать в ответ на предложение полковника. – Можешь не сомневаться – я не забывчивый, – сказал полковник веско. Это точно. Но мне очень хотелось, чтобы и в моем случае у него не случился провал памяти… – Итак, – продолжал шеф Волкодава, – мы свою часть договоренности выполнили. – Я бы не сказал, что в полном объеме… Он посмотрел на меня, как рублем одарил. – У кого не бывает накладок? По крайней мере, в той части, которая касается твоих передвижений туда и обратно все было чисто. – Да, – вынужден был согласиться я. – Осталось последнее – чтобы ты отработал ВСЕ свои обязательства. Черт! Если бы кто знал, как мне не хотелось больше связываться с "конторой" полковника. – По-моему, вы только что говорили о своей благодарности за документы. А ведь они не входили в наш договор. – В ощем-то, да… – осторожно ответил полковник. – Поэтому я надеялся, что мы квиты. – Ну, если ты настаиваешь… Полковник нехорошо ухмыльнулся. – Однако ты еще кое-чего не знаешь. Тебе известен Груздь? Я немного помедлил и ответил: – Приходилось встречаться… – И, похоже, придется еще раз. – На кой… он мне? Полковник саркастически ухмыльнулся. – Тебе он не нужен. Спору нет. А вот ты ему зачем-то понадобился. – С какой стати? – Нам это пока неизвестно. По этому факту информация у нас нулевая. – Ошибка исключается? – Есть магнитофонная запись переговоров Груздя с представителем Синдиката… Я невольно вздрогнул. Если за мной начнет охотиться Синдикат наемных убийц, моя песенка спета. Сражаться с ними можно только при наличии за спиной такой мощной силы как "контора" полковника. И то проблематично. Я это понимал очень хорошо. – Контракт уже подписан? – спросил я с душевным трепетом. – Трудно сказать… – Мне показалось, что полковник меня интригует. – Я думаю, вряд ли. – Откуда у вас такая уверенность? – Для Синдиката Груздь не авторитет. Он всего лишь один из многих русских, с которыми боссы Синдиката стараются по возможности не иметь никаких дел. – Почему? – Русские сразу пытаются стать на главные роли. А Синдикат – достаточно устоявшаяся, стабильная система. Боссам Синдиката не нравится славянская непредсказуемость. – Может быть… – Но тебе от этого легче не станет. Груздь устроил на тебя настоящую охоту. Он уже нанял русских киллеров. Притом на деньги не поскупился. – Откуда у вас такие сведения? Он посмотрел на меня как на недоразвитого. – Все это называется оперативная работа, – веско сказал полковник. – А если конкретнее, то мы весьма тщательно следим за уголовным миром и его окрестностями. И поверь, наших возможностей вполне хватает, чтобы знать, о чем не только говорит, но и думает какой-нибудь пахан. – И все равно мне хотелось бы завершить наши отношения именно сейчас. – Вольному воля… Лицо полковника приобрело замкнутое, отчужденное выражение. – Только ты, похоже, забыл, что у тебя на руках семья, и как только ты выйдешь из-под нашей опеки, за ваши жизни я не дам и ломаного гроша. Проклятье! Я почувствовал, как больно сжалось сердце, – полковник был прав, сто раз прав. По несчастью, я сцепился с ворами "в законе". А они могут, когда нужно, несмотря на вечные свои распри, объединиться и достать любого человека. Ладно меня убьют, но семью… Ольгушку и сына… Нет! Ради сохранения их жизней, я готов убить кого угодно. – Я согласен… Мой голос был тих и невыразителен. – Я выполню ваше задание, – сказал я немного тверже и поднял глаза на полковника. – Вот так-то лучше. – Он уколол меня своими острыми буркалами. – Но у меня есть два условия. – Я выдержал его взгляд и как-то сразу успокоился. Полковник недовольно пожевал губами и нехотя сказал: – Готов выслушать. – Мне некогда заниматься Груздем. К сожалению. А ему уже давно пора отправиться к праотцам. Такой сволочи нечего делать на земле. Это первое условие. – Ты хочешь, чтобы мы его ликвидировали? – Именно так. – Это же надо… – Полковник скептически ухмыльнулся. – Преступник, получивший "вышку", смеет давать нам поручение такого свойства. По-моему, это наглость. – Отнюдь. Это всего лишь предусмотрительность. Ликвидировать Груздя в ваших интересах. – Не понял… Объяснись. – Груздь был в тесном контакте с Крученым. Кто может дать гарантию, что Тимоха не выболтал Груздю те тайны, из-за которых его убили? Никто. Вот и соображайте… Полковник помрачнел. И задумался. Но не надолго. – В этом вопросе я ничего не могу обещать. Проблема существует, это ты верно заметил. Но чтобы ее решить, нужно кое-что прояснить. Чем мы и займемся. Здесь ты можешь быть уверен. – А если я окажусь прав? – Вот тогда мы и подумаем, как закрыть Груздю рот. Но только тогда, – подчеркнул он. Я не стал спорить и настаивать. Хрен с ним, с этим Груздем. Пусть живет. Лишь бы не путался под ногами. Я не очень боюсь его киллеров. Чтобы достать Ерша, им нужно еще найти его. А вообще-то я предполагал, что полковник имеет на Груздя какие-то виды. Скорее всего, в окружении вора "в законе" есть информатор "конторы", притом это человек, близкий к самому Груздю. И полковник просто не хочет терять такого ценного кадра. – Итак, с первым условием мы имеем определенную ясность, – сказал полковник. – Согласен? – Да, – твердо ответил я. – А как выглядит твое второе условие? – После выполнения задания вы отправите меня за рубеж. Естественно, с соответствующими документами. – Я нечто подобное и планировал, а потому говорю – возражений нет. – Это не все. Моя семья должна быть там еще до того, как я выполню обещанное. Полковник посмотрел на меня странным взглядом, немного подумал и уверенно ответил: – Опять-таки – никаких проблем. – И я должен сам ее туда отправить. Лицо полковка вдруг пошло пятнами. Было видно, что он разгневался. – Э-э, нет, парень, так не пойдет. Всему бывает предел, даже доверию. Семья отправится за рубеж без тебя. И никаких иных вариантов! – Похоже, вы решили оставить себе заложников? – Считай, как хочешь. А почему бы и нет? На карту поставлено слишком много, чтобы верить тебе на слово. Я понял, что это его последнее слово. – Ладно, деваться мне некуда… Но это задание – последнее! – На противном я и не настаиваю. – Куда вы хотите нас отправить? – Только не в цивилизованные страны. Надеюсь, ты понимаешь почему. Я молча кивнул, соглашаясь. Полковник отлично знал, что прежде всего меня будут искать дома и в хорошо освоенном нашими земляками зарубежье. А там россиянину спрятаться тяжелее, чем китайцу. – Скорее всего, в Азию, – между тем продолжал шеф Волкодава. – Как ты относишься к жаркому климату? – Не очень… – Найдем поумеренней. Решили. – И еще одно – когда жена обустроится на новом месте, я должен ей позвонить и переговорить. – Само собой… – согласился полковник. – Жильем мы вас там обеспечим, скорее всего, купим дом. А если ты выполнишь задание, то и денег у тебя будет вполне достаточно, чтобы не бедствовать по крайней мере лет пять, пока не обживешься и решишь вопрос с работой. Я промолчал. Зачем полковнику знать, что денег, скопленных мною, хватит моей семье до нового пришествия? И на их домик мне было наплевать. Я вовсе не собирался торчать в том месте, куда нас определит "контора" полковника. Мне хотелось держаться от нее подальше. Мир велик… – Что я должен буду сделать? – решил спросить я напрямик, чтобы прервать тягостную паузу. Шеф Волкодава задумался надолго и, похоже, не о приятном. – Ты точно решился? Полковник уколол меня острым взглядом. – Учти – назад ходу не будет, – сказал он жестко. – И то, о чем ты сейчас узнаешь, является смертельно опасной тайной. – Почти всю свою взрослую жизнь я только тем и занимаюсь, что тщательно храню и хороню чужие тайны, – мрачно ответил я полковнику. И отвернулся, чтобы не видеть его вурдалачью физиономию. – Хорошо. Я понял. А задание таково – ты должен ликвидировать губернатора одного города. Фамилия его – Шалычев. – А может, лучше президента? – не удержался я, чтобы не съехидничать. – Когда нужно будет – займемся и президентом, – жестко отрубил полковник. – И нам сейчас, парень, не до шуток. – Извините… – Вот так оно лучше… Он снова оттаял и даже сделал попытку улыбнуться. – И чем перед вами провинился этот… Шалычев? Надеюсь, это не секрет? – спросил я осторожно. – Верно, не секрет. И не перед нами, а перед страной и народом. – Даже так? Я не удержался и в моем голосе прозвучал сарказм. – Именно так. – Он что, продался иностранной разведке? Так ведь в таких случаях, насколько я знаю, ваша "контора" действует по-иному. Полковник недобро посмотрел на меня своим змеиным взглядом. – Не слишком ли ты любопытен? Или тебе каждый раз, когда ты шел на ликвидацию, предоставляли досье на "клиента", если говорить на вашем жаргоне? – Случалось и такое. Дело в том, что убийство губернатора – случай в моей практике исключительный. – Ладно, расскажу. Этот человек украл – между прочим, у нас с тобой! – по меньшей мере миллиард долларов. – Не он первый, не он последний… – Да! К сожалению. Но ответь – кто-нибудь из таких наказан? Ответь! – Насколько мне известно – нет. – Увы. Даже наоборот – эти мерзавцы теперь уважаемые люди, посты высокие в стране занимают. Им кажется, что за деньги можно купить все. Не так ли? – Так. – Но кому-то же нужно убедить их в обратном. Хватит с ними миндальничать и делать вид, что ничего не происходит. – Да вы, я вижу, большой патриот… (Дурак ты, Ерш! Захлопни свою пасть. С кем пытаешься пикироваться?) – Да, патриот! И не скрываю этого, как некоторые! Я уже не говорю о том, что Шалычев возглавляет мафиозный клан и на его совести не менее шести заказных убийств. Достаточно для приговора? – Вот пусть суд это и решает. (Господи, что я несу!? Какой суд? И где найти справедливый суд для таких, как Шалычев?) – Не прикидывайся наивным, парень! Впору сказать – а судьи кто? – Про то ладно, но почему именно я? – И это нужно тебе объяснять? Я считал, что ты умней… – И все-таки… – Да потому, что ты не существуешь. Нету тебя – и все тут. Случись оплошность – тьху, тьху! – след обрывается сразу. Понятно? Еще как понятно… Своих они конечно же послать не могут. В службе безопасности тоже не ослы работают, по ниточке до клубочка доберутся, не успеешь и ахнуть. А спецы в армейской системе все наперечет. Похоже, я для них самый удобный вариант. Никто, ничто и звать никак. И даже если я расколюсь – кто поверит моим басням? А именно так и прозвучит история моих несчастий, ведь концы давно спрятаны в воду. Уж о чем, о чем, а об этом полковник позаботился, сомнений нет. – Скажите… Я немного помедлил, пытаясь правильно сформулировать неприятно поразившую меня мысль. – Скажите… все эти отстрелы главарей мафии и прочая – ваша личная инициатива или государственная политика? – Никто… никто из моих подчиненных еще ни разу не осмелился задать такой вопрос… Полковник от ярости побледнел до синевы. Он не говорил, а шипел, как потревоженная змея. – Их можно понять – им пока не надоело жить… Я завелся и лез на рожон. Лез, понимал, что это глупо, что мне так нельзя, – и ничего не мог с собой поделать. – Я – другое дело. Как только что вы изволили выразиться, меня нет, я фантом, призрак. Потому и спросил. Все-таки интересно знать, за что буду сражаться: за весьма перспективную и, главное, понятную идею или вольюсь в ряды опричников, которым не важно, кому рубить головы, лишь бы государь так велел и чтобы хорошо платили. – Ладно, – с угрозой сказал полковник, сверля меня холодным немигающим взглядом, – я отвечу. Хотя бы потому, что ничего нет такого тайного, которое бы не стало явным. И если мы сейчас особо не афишируем свою деятельность, то со временем все может измениться, и о нас заговорит весь народ. – Мы? Я скептически ухмыльнулся. – Да – мы! – повысил голос полковник. – Люди, которым дороги такие понятия, как Родина, честь, совесть. Страной сейчас торгуют оптом и в розницу, люди обнищали до предела, закон и право существуют только на бумаге да в воспаленном сознании некоторых болтунов-демократов, еще недавно с наслаждением хлебавших из коммунистического корыта, армия развалена, офицеры уже не гордость нации, а пьянь-рвань безденежная, голь перекатная. Мыслимо?! И – доколе?! Если б не серьезность ситуации, я бы рассмеялся. Ничто не ново на земле, а идеи, которые вынашивал полковник и иже с ним – тем более. Мне вдруг стало скучно. И, чтобы прервать этот уже ненужный и утративший для меня интерес треп, я резко спросил: – Где и когда? Полковник, остановленный на полуслове, несколько опешил, а затем, постепенно остывая, медленно проговорил: – Когда – мы еще определимся. Наши люди ведут наблюдение… Так вот почему Волкодав торчал возле стадиона! Похоже, он возглавлял группу наружного наблюдения за губернатором, который почему-то так и не приехал на матч. – А вот где – вопрос вопросов, – продолжал полковник. – У Шалычева охрана не хуже, чем у президента. Ни на какой козе к нему не подъедешь. На людях он в последнее время почему-то не появляется, нередко даже ночует в своей резиденции – там у него есть спальня, – а если и бывает дома, то только на своей даче, которую охраняют как атомную электростанцию. Притом милицейский спецназ и служба безопасности. Я смирился с неизбежностью. И успокоился. Да пошли они!.. – Мне нужны все, подчеркиваю – все материалы на Шалычева, – сказал я с нажимом. – Я имею в виду его передвижения, привычки, квартиры и дачи, связи, данные прослушиваний телефонов и прочее. Постоянный контроль сможете за ним установить? – Какой угодно – аудио, видео… – И всегда держите наготове авиатранспортное средство – вдруг Шалычева вызовут в столицу. Ведь он, кажется, депутат? – Да. А по поводу воздушного транспорта не беспокойся – вертолет в твоем распоряжении круглосуточно. Если понадобится, получишь и самолет. – Пока все. Разрешите откланяться… Над лесом собиралась гроза. Почерневшее небо тяжело придавило верхушки замерших в полной неподвижности деревьев и уже коегде роняло на землю крупные капли дождя. В моей душе тоже клубились грозовые тучи безысходности, готовые в любой миг раскроить сердце щербатым лезвием молнии отчаяния. Я снова плыл, направляемый чужой злой волей, вопреки всем моим желаниям и устремлениям, по течению. И где-то впереди, совсем близко, ревели буруны порогов… |
||
|