"Баллады о Боре-Робингуде: Из России – с приветом" - читать интересную книгу автора (Еськов Кирилл)

22

В гаишном кубике – в аккурат обеденное время: перекусывают второпях, чем Бог послал. Можно б, конечно, отлучиться в шашлычную – тут всей езды минут пять, и кормит хозяин чисто из дружбы, за спасибо, но ведь пост-то, пост как оставишь! Время, почитай, военное, грузовики из южных стран идут ромбом и прут буром, и все на наш редут; и у каждого, ну буквально у каждого, что-нибудь, да не так: не аптечка – так огнетушитель, не понос – так золотуха, не сахар – так гексаген… Но спокойна столица, ибо знает: они всегда начеку, эти скромные, не лезущие под телекамеры парни в серых немарких мундирах; ибо есть на свете такая профессия – принимать на грудь и затыкать пальцем амбразуру… ну, дырку в плотине – нехрен к словам цепляться!.. Я ведь, ребята, чего сказать-то хочу: гвозди бы делать из этих людей! И – по шляпку…

Гаишников двое: один уже поседевший и состарившийся на эмирской службе… тьфу, чушь всё какая-то в голову лезет!.. другой же, похоже, только-только из учебки, и при взгляде на него немедля возникает из памяти полузабытая советская формулировка: "физически развитой" (ее, если кто забыл, употребляли в характеристиках, если на месте всех иных достоинств наблюдалась эдакая щебнистая пустыня).

– Б-блин!!! Гля, дядь Коль! – при виде того, что начинает твориться на трассе, физически-развитой привстает и едва не опрокидывает кофе на свои форменные брюки; состарившийся реагирует более сдержано – сказывается опыт…

…С поперечной дороги, ведущей вглубь промзоны, на шоссе выруливает камаз-фургон: стоял себе стоял, ожидая неведомо чего – и вдруг, как с хрена сорвавшись, рванулся вперед перед самым капотом большегрузного трейлера. Водителю трейлера ничего не остается, кроме как ударить по тормозам, и громоздкий агрегат, как часто бывает в таких случаях, складывается в центральном сочленении подобно перочинному ножу, почти перегородив трассу; сзади, естественно, тут же начинается затор – хорошо хоть никто не побился. Это, однако, еще семечки: из кузова камаза горохом сыплются люди в камуфляже и масках, вооруженные укороченными автоматами; мгновение – и они уже окружили трейлер со всех сторон: впечатали троих выдернутых из кабины лиц кавказской национальности этими самыми лицами в асфальт, деловито рвут пломбы и лезут внутрь трейлера; откуда-то сзади доносятся хлопки – типа, выстрелы…

Затор просачивается сквозь запруду в виде развернутого впоперек трейлера буквально по каплям: дроп, дроп, дроп... Состарившийся, от души матюгнувшись, берется за рацию:

– Алло! Дежурного! Геннадьич, ты? Что за беспредел – у нас тут омон хачиков-дальнобойщиков шерстит, а нам всю трассу закупорили… Опять мы узнаём последние! Ты там разберись… Ну… А я-то почем знаю? Может, и не омон; может, РУБОП или "Альфа" какая – на них, чай, не написано!..

По прошествии нескольких минут автоматчики в масках уже отогнали трейлер на обочину, к своему камазу, и затор начинает быстро рассасываться. Тут как раз бибикает рация; состарившийся, приняв сообщение, недовольно роняет: "Понято" и в сердцах адресуется к физически-развитому:

– Ну, бардак! Довели страну… Все без понятия, чья работа: омон кивает на РУБОП, РУБОП – на омон, и оба-два – на ФСБ. Развели Рэмбей – плюнуть некуда… А, и хрен бы с ними со всеми – похоже, уже само рассасывается…

– А ФСБ на кого кивает?

– А ФСБ и не кивает – просто посылает…

– Дядь Коль, может подойти, разобраться, а? Типа – чего загодя-то не обозначились?

Состарившийся дарит своего зеленого напарника таким взглядом, будто тот вознамерился вылезти из дому под обложной дождь, дабы полить клумбу, и в конце концов роняет-таки сакраментальное:

– Оно тебе надо?..