"Ликвидатор" - читать интересную книгу автора (Гладкий Виталий)ВолкодавЯ был восхищен – толстый грек оказался гениальным режиссером-постановщиком батальных сцен. Едва он возвратился на свой "боевой пост" за стойкой бара после обхода действующих лиц и исполнителей драмы, плавно переходящей в трагикомедию, как две носатые чувырлы тут же перекочевали за столик топтунов. Уж не знаю, о чем там шел разговор, но вскоре проститутка, наверное самая наглая, уселась одному из них на колени и тут же была довольно невежливо сброшена на пол. Я понимал состояние этих двух орлов и даже где-то посочувствовал – им сейчас только секса и не хватало для полного счастья… Наверное, в другое время и при иных обстоятельствах собравшиеся в кабаке подонки лишь поржали бы лениво, но теперь, едва раздался вопль разъяренной шалавы, как с десяток хмырей тут же бросились отстаивать поруганную "честь" соотечественницы, на бегу опрокидывая скамейки и столы. И пошло-поехало… Мы с Акулой не стали ждать финала: едва топтуны были погребены под грудой тел нападавших, как мы бросились к двери, ведущей к туалетам. Бросились – сильно сказано. Если быть совершенно точным, то я прыгал, словно горный козел, через вылетающие из кучи малой тела, уворачивался от разных летающих предметов, раз даже пролез под столом… – короче, отплясывал то ли шотландскую "джигу", то ли хохлацкий "ползунец", и скорость моего продвижения к заветной двери была чуть выше черепашьей. Акуле пришлось полегче – его стол находился неподалеку от нашей цели; но и он продвигался к ней едва не на карачках. Уже закрывая дверь, я еще раз взглянул на "Мамаево побоище", и от этого мне едва не стало дурно – черт меня дери, как же я сразу не догадался?! На топтунов теперь навалились почти все завсегдатаи кабачка, но их могло быть и вдвое больше, а эффект остался бы прежним – эти двое работали кулаками, как хорошо отлаженная зубодробительная машина. И мне ли не знать, где проходят такие "академии"?! Это были "торпеды" ГРУ. Звери, а не люди. С отменной выучкой, хладнокровные и целеустремленные убийцы, сродни японским камикадзе. Правда, чаще всего с мозгами древних ящеров, но в их профессии извилины и не особо нужны. Оснащенные самым современным оружием, с "броней", которую не брал даже крупный калибр, они рвали на куски все, что им попадалось под руку. Живые танки. После спецопераций с их участием эффект был потрясающим. Люди без имени, биографии, национальной принадлежности и даже легенды. Миф, фантом, призрак, являющийся прямо из преисподней. На первоначальной стадии мы обучались вместе. "Мы" – это ликвидаторы. Но затем наше мудрое начальство сеяло всех через мелкое сито, и дальше у каждой группы был свой спецкурс – "торпеды", "волкодавы" и "борзые". Конечно, такое деление было достаточно условным, ведь нас всех учили одному – убивать. Убивать быстро, бесшумно, без следов и с наибольшей эффективностью, предусмотренной тщательно разработанным планом. Но все курсанты мечтали попасть в разряд "борзых". Разве можно сравнить бездумную тупорылую "торпеду", рушащую все подряд, или стаю взбесившихся "волкодавов", преследующих потерявшую голову жертву, с элегантной, молниеносной "борзой", достающей противника в поединке умов и мышц? Один на один, как говорится, без дураков. Просчитать, вычислить, угадать, найти подходы, войти в контакт и исчезнуть, словно бесплотный дух. И нас спускали с цепи только тогда, когда все иные варианты были исчерпаны. Мое прозвище как бы намекало на принадлежность к "волкодавам", но я его получил еще в Афгане и совсем по иным мотивам. А потому не хотел, чтобы меня причисляли к этому разряду профессиональных разрушителей. Мой замысел сработал, как и предполагалось. Выставив оконную раму, мы с Акулой вылезли на свет ясный и беспрепятственно дали деру. С этой стороны нас никто не ждал – "торпеды", они и есть "торпеды"… Я проверял наличие хвоста часа два. Акула, с кем мне было недосуг поговорить более обстоятельно, смотрел на меня как на сумасшедшего. Он еще мало служил в нашей "фирме", а потому не знал, что один живой пес лучше, чем десять мертвых львов. Потому "борзые" никогда не жалеют ног, чтобы не потерять глупую голову. Местечко я нашел для доверительного разговора – закачаешься: мусороперерабатывающий завод. Я его присмотрел по давно устоявшейся привычке мостить соломку там, где можно упасть. Естественно, вонь здесь стояла умопомрачительная, зато ни один уважающий себя человек, даже из своры "нюхачей", и не подумает искать нас в таком специфическом районе. Мы устроились на заброшенной эстакаде, откуда хорошо просматривались подходы к заводу, и "наслаждались", кроме запахов, ревом почти беспрерывно подъезжающих к приемному бункеру мусоровозов. Зато я был на все сто процентов уверен, что подслушать нас здесь невозможно. – …Ну, бля, и дела! – Акула сокрушенно качал головой. – Ладно, кончай икру метать. За тобой шли настоящие профи. Лучше ответь, где ты прокололся? – Гад буду, не знаю! Я выполнил весь комплекс, мотался по городу, будто обхезанный. Не было хвоста. Хоть режь меня – не было! – Верю, – успокоил я Акулу, хотя его надрыв меня не избавил от сомнений. – С кем ты еще был на связи? – Откуда знаешь? – удивился Акула. – Пацан… – прокомментировал я с презрением его удивление. – Тебе нужно работать воспитателем в детском садике, а не "волкодавом" в ГРУ. Ты, наверное, не знаешь, что личины у нас ангельские, а законы – волчьи. Кто этот человек? – Не положено, – огрызнулся обиженный Акула. – Тебе о нем знать не положено! – Моб твою ять! Дурья твоя башка. Ты считаешь, что Кончак – последняя инстанция? Что инструкции – палочка-выручалочка на все случаи жизни? Тогда ты или тупой, и мне нужно прямо сейчас тебя шлепнуть и бросить в бункер, чтобы из-за тебя не сгореть, или ведешь двойную игру, что однохренственно. Усек? Колись, мать твою! Иначе нас двоих здесь зароют и забудут, как звали. Чай, не в бирюльки играем. – Старлей, но ведь приказ… – Все-таки, Кончак?.. – Да. – Вот змей подколодный! Перестраховщик хренов. Мудак ушастый… – И я отвел душу на всю катушку. – Он что тебе, отец родной? Запомни – даже в нашей премерзкой профессии своя рубаха ближе к телу. Если, конечно, тебе жизнь дорога. Долг можно выполнять по-разному. И выполнять его нужно: назвался груздем – полезай в кузовок. Но вот как – это вопрос полемический. Я, например, не хочу потерять свою драгоценную и, к сожалению, единственную жизнь из-за того, что какой-то старый пердун в золотом шитых погонах чего-то недодумал или не учел. У меня есть и своя голова на плечах. – Какого черта я полез в шпионы? Мало ли насмотрелся всякого дерьма после побега из афганского плена? – Акула сокрушенно вздохнул. – Уж лучше бы остался инструктором ликвидаторов в Южной Америке. Там хоть платили прилично и никто "долгом" в рожу не тыкал. – Ты еще поплачься, что бабу живую год не видел. – Месяц… – буркнул мой бывший сержант. – В спецлагере были пусть и проститутки, зато регулярно. – Кто тебе мешает здесь совмещать полезное с нужным? – С такими заморочками, как сегодня, меня хоть самого трахай. Скоро вообще импотентом стану. В башке, благодаря твоему Кончаку, сплошной бардак, и мне совсем не до плотских утех. – Не скули. Отдохнем после операции по полной программе. – Ага, спасибочки. Это если мне не оторвут кое-что… – Ладно, кончай базар. Кто? – Некий Сеитов, Амирхан Заретдинович. Президент компании "Интеравтоэкспорт". Что-то совместное с греками. Бывший сотрудник ГРУ. Сейчас на пенсии, судя по полученной мною информации. Но я так понимаю, что он до сих пор в седле. А компания – просто прикрытие. Мужик крутой, доложу я тебе. – Ему известно об операции "Брут"? – Не знаю. Мне он не докладывал. Сеитов лишь обеспечил меня крышей и деньгами. – Он ни о чем не расспрашивал? – С какой стати? Сеитов ведь профессионал. – Отвратительно… – Что именно? – То, что он профи на пенсии. Я бы таких за "бугор" ни под каким соусом не выпускал. Много знают, многое умеют и без надлежащего контроля начинают свою игру. Что для нас всегда чревато. – Может, насчет пенсии все туфта? Иначе мне бы не дали к нему связь. – Сколько примерно ему лет? – Выглядит молодо, но, я думаю, за пятьдесят. – Значит, на папаху не потянул, а потому несомненно в отставке. И используется вслепую. По обязательствам, которые офицеру ГРУ нужно выполнять до самой смерти. Мелкие поручения, не более того. А это значит, что он не знает ни заказчика, ни об операции. – Вот видишь, сам сомневаешься. Действительно – организовал бывшим коллегам квартирку, передал валюту… – И послал своих псов следить за нами. – Что-о?! – А то. Я не думаю, что Сеитов засветился, встречаясь с тобой. Это зверь стреляный, его на мякине не проведешь. Тем более, что у Сеитова здесь фирма, а значит, и денежки варятся весьма солидные. Неужто изза какого-то связника, пусть и с прежней работы, он рисковал бы настоящим и будущим благополучием, как мелкая сошка, несмышленыш? – Но зачем? – А вот здесь позволь мне, дружище, заткнуться. Меньше знаешь – крепче спишь. Нюансы выясним у Кончака. Пусть наши аналитики покопаются в своих компьютерных кладовых на предмет исследования господина Сеитова под микроскопом. Думаю, на уважаемом Амирхане Заретдиновиче пятен больше, чем на солнце. – Кстати, шеф срочно хочет с тобой побеседовать. – Неужто лично? – Да. Средства спецсвязи в моем тайнике. – Стоп! Когда был оборудован тайник? – Согласно инструкции, как только приехал в Афины. – Сеитов о нем знает? – Ну, бля, пристал со своим Сеитовым! – Акула разозлился не на шутку. – Я что, совсем ку-ку?! О местонахождении тайника даже тебе не имею права сказать, не то что какому-то хмырю болотному. Ты разве не знаешь Кончака? Да он меня наизнанку вывернет, если я сделаю полшага невпопад. – И то верно… Я задумался. Кончак хочет побеседовать… И эти "торпеды" во главе с Сеитовым… Опять, судя по всему, в наших верхах грызня. Если не ошибаюсь, в охоту на Толоконника включилась еще одна команда. И снова из нашего ведомства: насколько мне известно, Кончак после случая в Питере навел шороху, где нужно, и не думаю, что руководители "первой сборной" отважились бы повторить наезд. А иначе как мог Сеитов собрать такую свору "торпед"? И главное – зачем? Для слежки вполне достаточно людишек попроще и понеприметней. Таких "серых мышек" вполне достаточно в любой резидентуре. На худой конец можно подключить и местную полицию, всего лишь нужно хорошо заплатить. Шабашка. Найти удобоваримое объяснение раз плюнуть, а денежки не пахнут, тем более те, о которых не знает налоговое ведомство. Но если след взяли ликвидаторы ГРУ… Напрашивалось лишь одно толкование: они точно знают, с кем им придется схлестнуться, – "борзых" подарком никак не назовешь. Неужто и мое имечко высветилось? Впрочем, вряд ли. Иначе "торпеды" меня сразу вычислили бы в кабаке, у них память на приметы как у фантастических киберов. По себе знаю – едва в поле зрения попадает подозрительный человек, как сразу автоматически срабатывает внутренний классификатор: глаза… уши… нос… цвет волос… лицо – овальное, круглое, квадратное… рост… походка… особые приметы… и тэдэ и тэпэ. А затем "мини-компьютер" в башке начинает свою бесконечную размотку, сравнивая ничего не подозревающего индивидуума с банком данных управления, где собрана картотека на коллег по профессии из всех стран мира. Иногда мне приходилось ловить себя на том, что и в постели с какой-нибудь кошечкой я – даже во время, так сказать, процесса! – мысленно фильтрую ее внешность до полного осадка. Профессиональная шизофрения в чистом виде… – Да, – спохватился я, – совсем из головы вылетело. Как закончилась эпопея на теплоходе? – У-у… – Акула закатил глаза под лоб. – Эт-то было зрелище… "Ниндзя" вначале замочили братву твоего Львовича и "щитомордников", хотя те и пытались брыкаться. Но куда им… А затем бросились искать Муху. И нашли пустую каюту. – Если не считать Клавки… – Ага! – радостно осклабился он. – Похоже, она сплясала им канкан в голом виде. После общения с нею "ниндзя" вообще потеряли головы. А Клавка в полной заморочке гуляла по палубе, и из одежды при ней был только лифчик, и тот она держала в руках. – Картина Гойи "Обнаженная маха", – заржал и я, представив розовые телеса буфетчицы на фоне мрачных морд коммандос. Мне показалось, что Акула замялся. – А вы где были? – спросил я своего бывшего сержанта. – Как ты и приказал, разбежались по норкам. Кроме тех, кто пытался преградить им путь к каюте Мухи, они никого из пассажиров не тронули. С капитаном и командой вели себя вежливо, но судно обыскали от носа до кормы. Но я не думаю, что "ниндзя" надеялись найти Муху – о пропаже катера им стало известно, едва они разбудили Клавку. А потому искали больше по профессиональной привычке доводить любое дело до закономерного конца и чтобы просто убить время, пока не подойдет новый катер. – Акула, скажи – только честно! – что ты делал? – Старлей, дело прошлое… – Мой бывший сержант был сама невинность. – Сукин ты сын… – И я выматерился. – Понадейся на твое здравомыслие. – А чего он… гад, ввалился в каюту, как пьяный матрос в бордель! И все шарит, щупает… – Ну, ты его и… – Понимаешь, просто на дух не переношу, когда мне под ребра ствол тычут. – И куда ты его девал? – В иллюминатор. Он оказался как глист, а потому проблем с зачисткой не было. – Мудозвон ты, Акулькин. В Афгане я тебя, паразита, в зиндан[57] на неделю посадил бы на воду и хлеб. Ты понимаешь, что из-за тебя могли всех твоих ребят на кукан нанизать? Будь у "ниндзя" больше времени, они разобрались бы, куда девался их товарищ, можешь не сомневаться. – Но ты ведь… – Я – другое дело. Обо мне они знали, и сразу сообразили, кто замочил остальных и угнал катер. Так что поставь при случае свечку своему ангелу-хранителю. – Прости, старлей… – Акула покаянно опустил голову. – Больше не повторится… – Ладно, давай закругляться. А то мы после этих посиделок будем вонять, как все помойки Афин вместе взятые. Новые документы ты получал у Сеитова? – Нет. Меня снабдили еще в Питере полным комплектом. Я обрадовался и немного успокоился. "Полный комплект" предусматривал наличие нескольких паспортов на меня и Акулу с различными фамилиями и соответствующими визами. ПК хранился в специальном контейнере, снабженном секретными замками. При попытке их открыть человеком несведущим все бумаги мгновенно уничтожались. – Все равно тот, что сейчас при тебе, сожги. И найди новую квартиру. – Там у меня кое-какие вещи… – Плюнь и забудь! Деньги тоже в тайнике? – А как же. – Смени одежду, заведи усы, купи черные очки. И не бегай по городу, как заяц по первому снегу. Вот номер моего телефона, но будем общаться при помощи преобразователя – вдруг линия на прослушке? При подключении к телефонной трубке преобразователь превращал человеческую речь в одном положении тумблера в набор шумов, куда были вкраплены краткие кодированные сообщения, запрограммированные заранее и известные только посвященным, а в другом изменял тембр и тональность голоса до полной неузнаваемости, что исключало идентификацию. – Заметано. Сваливаем? – Давно пора… Ах, Афины… Ну почему судьба распорядилась так, что я не могу быть просто туристом, чтобы ходить по городу не оглядываясь, посещать музеи и театры, а по вечерам наслаждаться женским обществом и при этом думать не о том, на какую контору может работать моя пассия, а о вещах более важных и существенных для мужчины в расцвете лет? И до чего глупые мысли приходят на ум в окрестностях мусорной свалки! |
||
|