"В интересах государства" - читать интересную книгу автора (Бивор Энтони)

11

– Значит, никаких планов на предмет женитьбы, а, Брайан?

Дандаса уже тошнило от примитивных шуточек Майка Кларксона по поводу его личной жизни.

– Нет, – огрызнулся он.

Ему неприятен был Кларксон, потому что он никогда не знал, как воспринимать его – то ли терпеть это сомнительное дружелюбие, то ли послать все к черту. Не улучшала дела и весть о том, что самолет Иньесты задерживается почти на два часа. Интересно, как отнеслись к этому парни из дипохраны, хотя им-то не привыкать околачиваться без дела. В любом случае, он был уверен, что они тоже считают Майка Кларксона умником, без которого вполне можно обойтись.

Комната ожидания в отделении охраны аэропорта была на редкость уродливой с этими оранжевыми пластмассовыми креслами и зелеными ковровыми плитками. Повсюду валялись белые бумажные стаканчики – свидетельство их долгого ожидания, а круглые пепельницы были переполнены окурками. Один из констеблей спал, откинувшись в кресле, сложив на груди руки, вытянув ноги. Голова его свесилась набок, челюсть отвисла. Дандас мысленно похвалил его. Время, проведенное во сне, не потрачено даром, если тебе предстоит ночная работа. Жаль, что он не может последовать его примеру.

Было все еще удушающе жарко, несмотря на то, что солнце клонилось к закату. На сей раз прогноз погоды, предсказывавший жару, полностью оправдался, – приходилось потеть и жариться в толстом пиджаке, в то время как офицеры, имевшие на то право, ходили в форме с короткими рукавами. Он, конечно, был сам виноват: ведь Кларксон сразу сказал, что на него смотреть больно в этом пиджаке, но он уперся – ему-де хорошо. Конечно, это глупо, но он не мог допустить, чтобы Кларксон хоть в чем-то взял над ним верх. Сам Кларксон чувствовал себя наверняка отлично в легком бежевом костюме. Дандас даже разозлился, что думает о такой чепухе, и, встав, направился в коридор – может, там попрохладнее.

Как только он отворил дверь, спящий констебль приоткрыл на мгновение глаза и тут же опять закрыл их. Дандас, чуть улыбнувшись, подумал, какая все-таки великая вещь – постоянные тренировки: организм легко приспосабливается к любым условиям. Достав очередную сигарету, он медленно пошел по линолеуму. Возле лестницы в конце коридора остановился понаблюдать за суетой служебных машин на взлетно-посадочной полосе.

Вот уж точно – хоть плачь, хоть смейся. Право же, как в скверном анекдоте, подумал он. Они из кожи лезут вон, устраняя все помехи на пути Иньесты, а ведь если бы он предстал перед судом хотя бы за одно из своих преступлений, его приговорили бы к пожизненному заключению, тогда как теперь, захватив власть в стране, а не среди городской мафии, он уже считается важной персоной, которую охраняют со всех сторон.

В эту минуту Дандас услышал быстрые шаги и, обернувшись, увидел одного из парней службы безопасности аэропорта.

– Самолет идет на посадку, сэр.

– Что? – вскричал Дандас. – Я полагал, что нас по крайней мере предупредят… А, черт, ладно. – И он понесся назад по коридору, чтобы позвать остальных. Однако теперь им всем пришлось томиться на солнце, и Дандас пожалел, что поспешил вытащить их из комнаты отдыха. Он вел себя, как желторотый юнец, только что получивший блестящую новую звездочку на погоны.

Низкое вечернее солнце отражалось от лобовых стекол машин и самолетов, стоявших на предангарной бетонированной площадке. Даже легкий ветерок был насыщен влагой. Кларксон вынул большие темные очки с зеленоватыми стеклами. Хочет выглядеть устрашающе перед своими клиентами, подумал Дандас, щурясь от яркого света. У него к тому же еще разболелась голова.

Они оба отдавали последние распоряжения, прислонившись к крылу переднего автомобиля. Официальное лицо из министерства внутренних дел будет присутствовать негласно – только на случай непредвиденных осложнений. Больше всего беспокоили Дандаса размеры и состав автоколонны. Дипохрана поедет впереди и сзади, между ними почти вплотную пойдут два лимузина. Иньеста проследует с двумя своими телохранителями в бронированном «мерседесе», остальные сопровождающие – в «даймлере».

– Не волнуйся, – утешал его Кларксон. – В обеих машинах темные стекла, так что любой проныра скорей всего решит, что это богатые арабы.

Дандас не понял хода его мысли, но ничего не сказал.

– Так или иначе, – продолжал Кларксон, – дипохрана вооружена и на колесах, так что никаких неожиданностей быть не должно. Ах да, забыл спросить. Ты сумел уговорить наших обеспечить охрану с тыла?

– Я просил их, они обещали что-нибудь сделать.

– Обещали сделать! Это же сейчас самое важное.

– Видимо, они потратили уже немало времени на предварительную ловлю рыбы, да и в межведомственных инструкциях это специально не оговорено.

– А, черт! – выругался Кларксон. – Упаси нас бог от бюрократов.

– Знаешь что! – сказал Дандас, стараясь не дать воли злости. – Возможно, это твой самый важный клиент, но у нас и без него забот достаточно. Так что не думай – королевского эскорта для него не будет. По-моему, мы и так слишком стараемся, но я выполняю…

– …мой приказ, – саркастически добавил Кларксон. – Да, я это знаю. Ты всегда и во всем придерживаешься инструкции. Ну а согласно инструкции… министерство иностранных дел, к твоему сведению, предписывает «обеспечить ему безопасность всеми возможными средствами». И это безусловно включает охрану для защиты от террористов с тыла.

Брайан Дандас сжал зубы, чтобы не брякнуть лишнего. Ему вовсе не хотелось вступать в пререкания на глазах у сотрудника из министерства внутренних дел, сидевшего в черном «моррисе», который стоял у края бетонированной площадки перед ангаром.

– Не будь вы параноиками, – холодно сказал он, – все можно было бы сделать с помощью пары обыкновенных машин. Но нет! Мы устроили целое представление. Этого требует престиж твоей фирмы, верно? Я имею в виду вашу основную функцию – находиться при главах государств. Удивляюсь, как это мы не устроили торжественного парада всех ваших директоров, жаждущих пожать руку великому человеку.

Кларксон в ярости уставился на него, всем своим видом выказывая крайнее презрение.

– Плевал я на то, что ты обо всем этом думаешь. Тебе платят за то, чтобы ты выполнял свою работенку и обеспечил сохранность моего клиента, кто бы он ни был. Малейшая оплошность – и тебе дадут по шее. И запомни: если что случится, правительство окажется в крайне затруднительном положении, ибо тогда выплывет то, что Иньеста приезжал к нам. Так что, если не будут приняты все меры предосторожности, это будет рассматриваться, как нарушение служебного долга.

– И это говоришь ты! – горько усмехнулся Дандас. – Так или иначе, если и было какое-то распоряжение относительно эскорта, ко мне это не имеет никакого отношения. Поэтому придержи язык и помечтай лучше о монетах, которые отсыплет тебе твоя жирная фирма.

И, с отвращением отвернувшись, Дандас пошел к сержанту из дипохраны. Краем глаза он уловил на крыше здания какое-то движение. Два снайпера из Д-П как раз занимали там наблюдательный пост. Господи, и этот человек еще смеет ныть, возмущенно подумал Дандас.

Увидев Дандаса, сержант выскочил из машины и вытянулся по стойке «смирно». Это был плотный мужчина с красной физиономией и густыми бакенбардами, которые придавали вид хозяина гостиницы XVIII века. Его лоб, блестящий от пота, пересекала натертая форменной фуражкой полоса.

– Что-то у вас не очень радостный вид, сэр, – заметил он с сочувственной улыбкой. – Видно, наш надутый индюк доконал вас!

– Еще бы.

– Хорошо, что он от нас ушел и я теперь могу сказать все, что о нем думаю. – Сержант поднял руку, чтобы поскрести лысину, и на голубой рубашке под мышкой обнаружились темные пятна пота.

– Можете обеспечить, чтобы задняя машина ничего не прозевала?

– Конечно, сэр, – ответил сержант, немедленно переходя на официальный тон.

Дандас злился на свою уступчивость, но ему необходимо было себя прикрыть. Он ведь знал, как дотошно проводится расследование в случае смерти клиента. Недаром в старой пословице говорится: не забывай оглядываться и держи зонтик открытым против летящего дерьма. Оплошаешь – вымажешься с головы до ног.

– Может, надо следить за чем-то конкретным? – бесстрастно осведомился сержант.

– Да нет, просто за любым, кто, как вам покажется, идет или едет следом.

– Скажу ребятам, чтобы глядели в оба, сэр… хотя в общем-то иначе и быть не может.

Дандас отошел, слегка сконфуженный. Такое было впечатление, что он начал учить сержанта, как относиться к своим обязанностям, а тот вежливо поставил его на место. И поделом мне, сказал себе Дандас, надо было послать Кларксона к черту вместе с его идиотскими угрозами.

Когда самолет подрулил к ним, машина для багажа стояла уже наготове, с включенным мотором. Кларксон дал знак шоферам обоих лимузинов, и они выскочили из машин, чтобы открыть багажники. Иньеста и его сопровождающие выйдут из самолета, лишь после того, как все будет готово.

Дандас искал глазами телохранителя-ливанца, когда прибывшие стали спускаться по трапу. Он узнал его по фотографии в паспорте, только ливанец оказался моложе и ниже ростом. Волосы у него совсем выгорели на средиземноморском солнце, а кожа была оливковой. Беспокойные глаза, выдававшие его профессию, мгновенно обшарили крыши и окна зданий. Дандас даже испугался: господи, вдруг он примет стрелков охраны за террористов! Но еще миг – и все уже были в машинах, а он даже не успел рассмотреть самого генерала – заметил только усы и темные очки. Усы должны быть непременно, не к месту подумал он. Оглянулся на сержанта, который должен был ехать в последнем автомобиле, и, когда тот поднял большой палец вверх, Дандас сел на заднее сиденье автомобиля дипохраны.

– Все в порядке, сэр? – спросил шофер, глядя на него в зеркальце заднего вида.

– Нормально. Поехали.

Он поерзал на сиденье – мешала кобура с автоматом «смит-вессон». Так непременно и убьют, усмехнулся он про себя. Можно подумать, что он – бриллиант из королевской короны. Дандас опустил стекло, так как автомобиль сильно нагрелся, простояв долго на солнце, и обернулся, чтобы посмотреть на идущие сзади машины. Шофер «мерседеса» сделал вид, будто не замечает его, а он сохранял дистанцию, предписанную инструкцией.

Машина пошла быстрее, и воздух со всех сторон ворвался в салон, трепля волосы Дандаса. Он услышал треск радиоприемника и затем голос сержанта, докладывавшего, что сзади все спокойно. Как это обычно бывает ранним летом по воскресеньям, дорога в Лондон была запружена автомобилями, и Дандас снова начал беспокоиться, ибо определить в этом потоке преследователей становилось все труднее. Хорошо, что они скоро свернут на другую дорогу и что клиника находится за городом. Еще пятнадцать минут, напомнил он себе, и все это можно будет забыть до следующего четверга, когда генерал полетит обратно.