"Золотая заря любви" - читать интересную книгу автора (Хампсон Энн)

Глава десятая

Капитуляция Клео перед настойчивостью Маркоса удивила всех. За завтраком Кристина с улыбкой повторила Геро слова Маркоса о том, что, по его мнению, Геро совершила настоящее чудо.

— Он говорит, что тебе надо было раньше появиться в нашем доме.

— Я тут не при чем, — возразила Геро. — Это Ниоба с самого начала произвела на Клео хорошее впечатление.

— Но Клео еще надо было уговорить встретиться с ней, а бабушка нипочем не хотела. Это ты изменила ее, Геро.

— Глупости. Я ничего не делала. Как я могла изменить такую сильную женщину?

— Этот вопрос, я думаю, и беспокоит Пеппо с Георгиосом.

— Беспокоит?

Кристина пристально посмотрела на подругу.

— Они уверены, что ты добьешься успеха, если станешь просить за Дамиана. — Геро промолчала, и тогда Кристина добавила: — Они уже привыкли к мысли, что разделят деньги Дамиана. И, конечно, боятся все это потерять.

Глаза Геро сердито сверкнули.

— Но Пеппо же его сестра! — возмутилась она. — И должна вернуть деньги Дамиану, как только их получит!

— Деньги для этой семьи — идол. Пеппо не вернет Дамиану ни гроша.

— Да он и сам не возьмет, — сказала Геро, поразмыслив немного. — Он слишком горд.

— Он бы взял, если бы они перешли к нему по наследству.

— Это другое дело. Ты бы тоже взяла то, что тебе завещано.

Обе девушки замолчали, потом Кристина смущенно произнесла:

— Я боюсь, что Нико тоже волнуется из-за этих денег. Он считает, что ты сможешь уговорить Клео изменить завещание.

— Нико? Нет… — Геро удивленно посмотрела на подругу. Неужели все Ставросы ставят деньги превыше родства? Кроме Маркоса, поправилась она. Он твердо сказал, что не стал бы брать деньги брата. — Неужели Нико и вправду хочет получить то, что принадлежит Дамиану?

Кристина пожала плечами.

— Дело в том, Геро, что Нико уже договорился о покупке венецианской усадьбы — одного из аристократических имений, каких много на острове. Место похоже на это, но дом практически разрушен, а участок вокруг зарос травой и кустарником. Понадобится целое состояние, чтобы привести все в надлежащий вид. Нико никогда не замахнулся бы на такое дело, если бы ему пришлось тратить свои деньги.

Геро посочувствовала подруге. Она видела, что Кристина хотела облегчить свою душу, что ей стыдно за мужа. Геро вздохнула и сказала:

— Они напрасно беспокоятся, Кристина. Я уже говорила с Клео, но она не уступила. Дамиан никогда не получит этих денег.

— От Маркоса я уже знаю, что твои резоны не подействовали на Клео, но другие этому не верят.

— Я уверена, что Клео никогда не изменит своего решения.

— Пеппо считает, что бабушка не прочь вернуть Дамиану наследство, только гордость не позволяет.

Геро кивнула. Она тоже так думала.

— Так или иначе, остальные наследники могут быть спокойны — они получат долю Дамиана.

— Иногда мне кажется, что Дамиану это безразлично, — задумчиво произнесла Кристина. — И все-таки он должен чувствовать себя обделенным.

Геро вспомнила о том, что услышала неделю назад, на балу.

— Это вполне естественно, Кристина. Только представь себе: сейчас он был бы нищим, если бы не преуспел в бизнесе. Возможно, ему даже пришлось бы продать этот дом.

— Интересно, догадывается он о том, что беспокоит всех? — пробормотала Кристина. — Если да, то все это должно беспокоить и его. Не понимаю, почему он ничего не предпримет.

Геро горько усмехнулась.

— А что он может предпринять?

Позднее, сидя за уроками в тишине библиотеки, Геро вернулась мыслями к этому разговору. Она понимала, что если Клео разозлилась, то значит, Дамиан тоже. Она нисколько не удивилась бы, узнав, что Дамиан готов придушить свою властную и вздорную бабку.

Днем Дамиан, как обычно, зашел в библиотеку, чтобы проверить у Геро уроки. Он задал девушке прочитать книгу по истории и предупредил, чтобы она была готова отвечать на вопросы. Но Геро, погруженная в свои мысли, никак не могла сосредоточиться и отвечала плохо. Дамиан так рассердился, что она, испугавшись, как бы он не хлопнул ее книжкой по рукам, поспешно убрала ладони со стола. Дамиан заметил это и спросил, пристально посмотрев на девушку:

— Чем ты занималась все утро?

— Размышляла, — честно призналась Геро.

— Все время? — Он недоуменно поднял бровь. — О чем же?

— О разном.

— Например?

«О тебе, — мысленно ответила Геро. — О тебе и Катрине… и о Клео, и обо всех обитателях: этого странного дома».

— Я не могу тебе сказать, — вслух произнесла она.

— Не можешь? — Дамиан помрачнел. — Эти размышления, очевидно, очень важны для тебя, если из-за них ты не приготовила урок? — Опять вопрос, но Геро только покачала головой. Тогда Дамиан добавил: — И кажется, они не очень веселые. Что тебя печалит?

— Ничего.

Ей было грустно от того, что Дамиан и Катрина скоро станут мужем и женой. При мысли о расставании с Дамианом у нее становилось тяжело на душе, хотя одиночество в Англии — а именно это ждало ее в будущем, — было во сто крат лучше, чем рабская жизнь с Такисом и его родителями.

Дамиан не стал расспрашивать дальше, а взял в руки одну из ее тетрадей. Внимательно проверив упражнения, он вернул тетрадь на стол.

— Неплохо, — похвалил он ее. — За английский тебе можно поставить высший бал. А теперь займись чтением. Я вернусь через полчаса. Будь готова отвечать на вопросы. — С этим предупреждением он покинул библиотеку.

Почти сразу же в комнату вошла Елена и позвала Геро на прогулку.

— Пропадает выходной, — пожаловалась девочка, когда Геро отказалась. — Какой от него прок, если я не могу заняться чем-нибудь интересным? Почему дядя Дамиан не разрешает тебе уйти? Он же знает, что сегодня праздник.

— Наверное, он забыл. Но он все равно не отпустит меня, потому что я не сделала уроки. — Геро улыбнулась и потрепала девочку по голове. — Не огорчайся!

— Я не огорчаюсь, просто мне все уже надоело! — Она подошла к невысокому шкафчику со своими книгами — на английском и на греческом языках. — Даже не знаю, что бы мне почитать. — Девочка села на пол и стала рассматривать корешки. — Я бы хотела почитать письмо, как бабушка. Она получила письмо от тети Евгении. Оно только что пришло, и я ей отнесла.

Геро тут же подняла голову от книги.

— Почему ты думаешь, что письмо от тети Евгении?

— По почтовым маркам. Такие бывают только на Кипре.

Геро пронзило дурное предчувствие: Евгения и Кристос уже три недели отдыхали в Испании…

— Ты отдала письмо бабушке?

Елена сидела на корточках и перебирала книги.

— Да, отдала.

— Она его распечатала при тебе? — Напрасный вопрос — ведь Елена вряд ли могла описать впечатление Клео от письма.

— Нет. Она как-то странно посмотрела на конверт и велела мне уйти.

Геро стало по-настоящему страшно. Бледная и взволнованная, она встала из-за стола.

— Куда ты, тетя Геро? — спросила Елена. — Можно мне с тобой?

— Нет, Елена, у меня важное дело к твоему дяде. Что он скажет? Геро подошла к двери кабинета, где в это время обычно работал Дамиан. Ее сердце не билось так сильно с того самого дня, когда она пыталась убежать от опекуна. Девушка постучала в дверь так тихо, что Дамиан не услышал. Пришлось постучать еще раз.

— Войдите. — Взглянув на Геро, он сразу понял — случилось что-то серьезное. — Садись, дорогая. Какая ты бледная! Ты не заболела?

Геро глубоко вздохнула и без предисловий сказала:

— Дамиан, ты, наверное, будешь сердиться на меня.

Удивительно, но он явно успокоился от ее признания.

— Да? Ну, в этом нет ничего нового для нас обоих. Что ты натворила в этот раз? — Он взглянул на кулачки Геро, нервно стиснутые на груди.

— В тот вечер на б-балу… Клео расспрашивала меня о нашей с-свадьбе…

— Вот как? — отрывисто спросил он, так сверкнув глазами, что Геро на секунду лишилась дара речи.

— Да. Она хотела знать, где мы поженились.

— И что ты сказала? — Его взгляд стал пристальным, напряженным; руки машинально перебирали бумаги на столе. — Почему ты не сказала мне раньше? — В его голосе слышался упрек.

— Я боялась, что ты рассердишься. Понимаешь, я сказала ей что мы поженились в поселке Сент-Джон, в Кирении. Я не смогла придумать ничего другого: она спросила так неожиданно.

— Конечно, не смогла, — с пониманием ответил он, и Геро опять на время замолчала.

— Понимаешь, Дамиан, — сказала она наконец, — у меня было странное ощущение, будто Клео хотела запомнить название поселка; она дважды повторила его. — Девушка остановилась, удивляясь, почему Дамиан слушает так спокойно. Дело ведь очень серьезное. — Она, наверное, послала телеграмму Микису. Помнишь его? А сегодня получила ответ: Елена сказала мне, что Клео получила письмо с Кипра. Письмо ведь не может быть от Евгении, — добавила Геро, пытаясь убедить его в серьезности положения.

— Нет, письмо, конечно, не от Евгении. — Дамиан улыбнулся.

«Улыбнулся! Почему?»

— Ты не понимаешь! Это письмо прислала не Евгения!

— Не кричи, — чуть поморщась, попросил он. — Я прекрасно расслышал тебя с первого раза. Геро только развела руками.

— Что может быть в этом письме? — спросила Геро, озадаченная его спокойствием.

— Откуда мне знать? Я ведь не читал его.

— Дамиан, — заговорила она с ним, как с ребенком, — ты похоже, не понял о чем я говорю. Это письмо наверняка пришло в ответ на телеграмму.

Его быстрый насмешливый взгляд еще больше озадачил Геро. Как могла такая новость развеселить Дамиана?

— Откуда ты знаешь, что она послала телеграмму Микису? У тебя есть какие-то доказательства?

Геро потеряла всякое терпение.

— Конечно, нет! — раздраженно ответила она. — Но здравый смысл подсказывает мне, что так оно и было! Каким образом могло прийти это письмо с Кипра, если не в ответ на ее запрос?

— Клео могла спрашивать и о чем-то другом, — заметил Дамиан, хотя по его поведению было видно, что он сам этому не верит.

— О чем еще она могла спрашивать? — У Геро мелькнуло подозрение. — И скажи мне: почему Клео так неожиданно спросила меня о нашей свадьбе?

— Из любопытства, я думаю. Женщины ведь любопытны, особенно, когда дело касается свадьбы.

Геро по-прежнему недоверчиво смотрела на него.

— Все равно я чего-то не понимаю, — сказала она. — Ведь сначала у Клео не было никакого любопытства; она вообще не интересовалась нашей свадьбой.

— Но тогда у нее не было никакого интереса и к тебе, — мягко сказал он. — Поначалу она знать тебя не хотела.

— Вот это мне и странно, — повторила Геро. — Если я права, то сейчас Клео уже знает, что мы не женаты.

— Интересно, какой ей прок от этого? — так тихо произнес Дамиан, что Геро пришлось напрячь слух, чтобы расслышать его слова. Почему Дамиан нисколько не огорчился, что Клео узнала правду?

— Как ты думаешь, она скажет об этом?

Дамиан нахмурился, как будто ее вопрос помешал каким-то его мыслям.

— О чем? — недовольным тоном спросил он.

— О том, что она узнала правду, конечно!

— Геро, — с опасной вкрадчивостью сказал Дамиан, — не разговаривай со мной таким тоном.

— Прости, — смущенно пробормотала Геро, и тут же робко посмотрела на него, вспомнив его слова насчет поспешных извинений.

— Ты напрашиваешься на неприятности, моя милая. Следующее предупреждение будет последним. Тебя ждет наказание, которое ты запомнишь надолго!

Геро покраснела, но ее глаза сердито сверкнули, и она гордо вздернула подбородок.

— Я не Елена, — с вызовом произнесла она.

— Берегись, — предупредил ее Дамиан. — Мое терпение имеет предел, и ты это знаешь.

Девушка вздохнула и замолчала. Дамиан откинулся на спинку стула и несколько минут молча смотрел на нее.

— А теперь вернемся к Клео и ее любопытству, — деловито сказал он. — Она могла послать телеграмму так, чтобы никто не узнал, только через дворецкого. Она всегда доверяла ему.

Дамиан позвонил, и Константин сразу же явился. Услышав вопрос о телеграмме, он явно насторожился. Уже одно это было достаточно красноречиво.

— Когда ты послал телеграмму? — спросил Дамиан, хотя дворецкий не признался в том, что посылал ее. — Не увиливай! Я знаю, что ты посылал ее по просьбе Клео.

— Это было на следующий день после бала, господин. Она предупредила, что я не должен никому об этом говорить.

Константин был очень расстроен, а Дамиан хотя и видел его состояние, продолжал свои расспросы:

— Ты знаешь, что было в телеграмме?

— Госпожа Ставрос вложила текст телеграммы в запечатанный конверт и велела отдать телеграфисту. Я так и сделал. Счет за телеграмму прислали потом, и я его оплатил.

Удовлетворенный ответом, Дамиан кивнул. Как бы Клео ни доверяла дворецкому, она ни за что не позволила бы ему узнать содержание телеграммы.

— Ты можешь идти, — разрешил Дамиан. Дворецкий пошел к двери, но там обернулся.

— Госпожа Ставрос просила меня ни с кем не говорить о телеграмме, — повторил он, и Дамиану пришлось заверить его, что от него никто ничего не узнает.

— Спасибо, — сказал Константин, вздохнув с облегчением.

— Значит, твои предположения оказались верны, — задумчиво произнес Дамиан, когда за дворецким закрылась дверь. — Она велела ему послать телеграмму.

Геро удивленно развела руками.

— Разве тебя не волнует, что Клео теперь знает о нас?

— Напротив, я рад этому. Мой план отлично сработал.

— Но…

— Ты уже закончила читать?

— Нет еще. А как же Клео?..

— Тогда иди и читай.

Геро закусила губу. У нее не было права задавать вопросы, это она знала, но не могла сдержать любопытства.

— Нечестно с твоей стороны держать меня в потемках, — начала она, но, встретив строгий взгляд Дамиана, смолкла. — Что я должна говорить, если Клео опять начнет меня расспрашивать? — спросила Геро в надежде, что это заставит его разговориться.

— Она не станет тебя расспрашивать. Ты же сама не должна упоминать об этом. Помни: мы должны делать вид, будто не догадываемся о том, что Клео узнала правду.

— Она же всем расскажет. — «Как обрадуется Катрина!» — Я не понимаю, почему ты решил, что Клео не будет меня расспрашивать. Это было бы естественно с ее стороны… а потом всем рассказать об этом.

Дамиан покачал головой.

— Клео будет молчать, а ты веди себя как обычно.

Удивительно, но Дамиан оказался прав, хотя это только усилило недоумение Геро. «Зачем Клео потребовалось хлопотать, узнавать правду, а потом скрывать ее от всех? — думала Геро. — И почему Дамиан был уверен, что она поступит именно так, а не иначе? Когда у Клео появилось сомнение в подлинности нашего брака». Может быть, в тот день, когда на насмешливые слова Дамиана о том, что супружеские пары обычно гуляют вдвоем, Геро напомнила ему, что они не женаты, а Дамиан прервал ее, заметив, что Клео стоит неподалеку и слушает их разговор. Да, вероятно, тогда у Клео и возникли подозрения.

А какие планы строит Дамиан? Он сказал, что все идет как задумано, и Геро, как ни старалась, не могла себе представить, в чем дело. Со временем, решила она, все станет ясно, а пока ей оставалось только ждать.

То, что случилось три дня спустя, заставило Геро забыть обо всем остальном. Закончив уроки, девушка собралась, как обычно, на прогулку. Неожиданно к ней подошла Катрина и, мило улыбаясь, спросила, не пойдет ли она в сторону Большого павильона.

— Нет. — Геро удивленно посмотрела на девушку, которая за все время ни разу не обратилась к ней лично.

— Та книга стихов, что ты оставила в библиотеке… я взяла ее почитать и забыла в павильоне. Я иногда хожу туда почитать — там тихо и спокойно, — объяснила она, и Геро с трудом удалось сдержать презрительное замечание, уже готовое сорваться с губ. Если Катрина и читала в Большом павильоне, то только в то время, пока ждала Росарио. Встречаются ли они сейчас, когда Росарио больше не бывает в доме? Геро была почти уверена в этом, но не стала далее размышлять на эту тему. — Книга отсыреет, если ее оставить там на ночь, — продолжала Катрина, — поэтому тебе лучше забрать ее, если ты пойдешь в ту сторону.

— Я же сказала, что не иду к павильону. — Щеки Геро вспыхнули от гнева. Книга была подарком Дамиана за успехи в вождении. Он написал на ней: «С любовью», и хотя Геро знала, что он не вкладывал в эти слова их истинного смысла, она дорожила этой книгой больше каких-либо других. — Ты не имела права брать книгу без разрешения. — Геро говорила резко, отбросив всякую сдержанность — ведь Катрина тоже перестала разыгрывать перед ней светскую даму. — Пожалуй, мне все же придется пойти туда, чтобы забрать свою книгу.

— Мне очень жаль, — промурлыкала Катрина. Это должно было насторожить Геро, потому что такая любезность была не в характере Катрины. — Я знаю, что поступила нехорошо, но я случайно открыла книгу, увидела в ней несколько моих любимых стихотворений, и мне захотелось их перечитать. Прости.

Как и рассчитывала Катрина, вежливое, извинение подействовало — Геро улыбнулась и сказала, что не сердится.

— Прости и ты меня за резкость, — добавила она, чувствуя, что тоже должна извиниться. — Надеюсь, книга тебе понравилась?

— Очень, — последовал небрежный ответ, а затем Катрина промурлыкала: — Я знаю, что ты в это время ходишь на прогулку, так что тебе не составит труда зайти в павильон.

Дорожкой, что вела к Большому павильону, пользовались редко, но это не пугало Геро. Девушка шла среди оливковых и лимонных деревьев, увитых виноградом, и вполголоса напевала веселую песенку.

Подойдя к павильону, она толкнула тяжелую дверь и уже хотела войти, но вздрогнула и отступила.

— Росарио! — «Неужели Катрина назначила ему встречу и забыла об этом? Не может быть!» — Я… то есть Катрина сказала, что оставила здесь мою книгу.

Слащавая улыбка появилась на лице итальянца, широким жестом он пригласил ее войти.

— Где она ее оставила? — спросил он, продолжая улыбаться. — Я не заметил здесь никакой книги.

Бросив быстрый взгляд на стол, на стулья, Геро нахмурилась. Что-то здесь было не так. Катрина не могла не знать, что Росарио будет здесь.

— Значит, вы не видели здесь книгу?

Росарио не ответил, и у Геро по спине побежали мурашки. Какая-то странная апатия охватила девушку. Она не могла думать ни о чем другом, кроме презрения и ненависти, которые она так часто видела на лице Катрины, и своих опасений, что та при первой же возможности учинит ей какую-нибудь гадость.

Росарио тихо выругался, и Геро увидела, что он пытается повернуть заржавленный ключ в замке. Оцепенение сразу спало с нее. Она бросилась к итальянцу и попыталась оттащить его от двери, но Росарио был гораздо сильнее, и борьба была неравной. Он оттолкнул девушку и вновь занялся замком.

«Кричать бесполезно, — подумала Геро, глядя на кровь на руке — она ударилась о грубую каменную стену и поранила руку. — Нет, крик не поможет… никто обычно не ходит к павильону, никто…»

— Геро! Геро!

Вдруг итальянец отлетел в сторону, дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появилась запыхавшаяся и разгневанная Кристина.

— Кристина… — Геро шагнула к ней. Ноги у нее дрожали. Кристина протянула девушке руку. Геро буквально вцепилась в подругу и дрожащим голосом спросила: — Как ты узнала, что я здесь?

— Не бойся, — успокоила ее Кристина, не отвечая на вопрос, — ты теперь в безопасности. Во всяком случае этот негодяй не собирался причинять тебе зло. Тебя просто хотели скомпрометировать. — Она повернулась к Росарио. — Вы храбрый человек, Росарио?

— Что вы имеете в виду? — нахально спросил он. — Я не понимаю, о чем вы говорите! — Он по-прежнему гадко улыбался, и Геро поежилась, хотя и была в безопасности.

— Если бы я не сорвала ваш план, вы были бы уже на пути в больницу.

Итальянец нахмурился.

— Я все равно не понимаю, о чем вы говорите.

— Мой деверь расправился бы с вами… — Она замолчала, заметив удивление на лице Росарио. — Разве вы ждали не Дамиана?

— Господина Дамиана? — Лицо итальянца вдруг стало землисто-серым. — Нет, я не ждал мужа мадам Ставрос. — Его голос задрожал, но не от страха, а скорее, от гнева. — Он идет сюда? — Кристина не ответила. — Меня подставили! Мне сказали, что сюда придет…

— Да, — кивнула Кристина. — Катрина сказала вам, что сюда придет… кто же?

— Старуха.

— Клео? — удивилась Кристина. Они с Росарио, кажется, совсем забыли о присутствии Геро, а та вконец озадаченная не пыталась вмешаться в их разговор. — Клео никогда не выходит из дому.

— Я тоже так думал, но Катрина сказала, что она пользуется креслом-каталкой, а дворецкий возит ее.

— Это ложь.

— Теперь и я это понял. — Бледное лицо итальянца покраснело от гнева. — Она обманула меня! Она сказала, что я должен задержать мадам Ставрос до прихода Клео.

Геро наконец заговорила.

— Может быть, кто-нибудь из вас объяснит мне в. чем дело? — Она посмотрела на итальянца, но тот отвел взгляд, явно стыдясь.

— Прочитай вот это, тогда поймешь. — Кристина достала из кармана смятый листок бумаги и протянула его Геро. — Этот негодяй написал записку и отдал ее Катрине. Она, видимо, сказала ему, что хочет передать ее Клео, но задумала отдать записку твоему мужу. Она хотела поссорить вас. Росарио остался бы в дураках, но он-то хоть это заслужил. — Кристина презрительно посмотрела на итальянца. — У вас ведь был роман с Катриной? — Росарио кивнул. — Зачем вы написали это?

— Катрина пригрозила, что бросит меня, если я не напишу записку и не буду помогать ей. В последнее время она несколько охладела ко мне, и я чувствовал, что она выполнит свою угрозу, если я откажусь ей помочь. Но поверьте, я не знал, что она задумала такое.

— Д чего же она, по-вашему, хотела? — Кристина взглянула на Геро, а та озадаченно смотрела на записку.

— Катрина сказала, что мадам Ставрос вкралась бабушке в доверие и дурно влияет на нее. Она дала мне понять, что вы… — Он покаянно взглянул на Геро. — Она намекнула, что вы используете это влияние в своих целях и надо вам помешать. Но теперь я вижу, что Катрина лгала; у нее были свои планы, хотя я не понимаю, зачем ей ссорить вас с вашим мужем.

Геро перечитала записку в третий раз:

«Дорогая Геро, я жду тебя в Большом павильоне, как обычно. Приходи в половине пятого. До встречи. Целую. Твой Росарио».

Девушка подняла глаза от записки. Теперь многое стало ей понятно, но не все.

— Эта записка… как она к тебе попала? — спросила Геро свою подругу.

— По чистой случайности. Я была на лестничной площадке и услышала, как Катрина позвала Константина и сказала ему, что ты обронила письмо. Она сказала, что письмо может быть важным и велела дворецкому отнести его Дамиану. Константин ничего не возразил, но мне показалось странным, что Катрина попросила отнести письмо именно Дамиану. Ведь логичнее было бы отнести его в твою комнату или хотя бы положить на столик в холле. У меня не возникло бы никаких подозрений, если бы Катрина не относилась к тебе так отвратительно, — задумчиво произнесла Кристина. — Я заподозрила неладное и, когда Катрина ушла, бросилась вслед за Константином и перехватила его у самых дверей кабинета. Я сказала, что меня послала Катрина; она вспомнила, что Дамиан просил его не беспокоить, и попросила меня отнести письмо в комнату Геро. — Кристина облегченно вздохнула и с гордостью добавила: — Он отдал мне конверт без всяких вопросов, а я… я забрала его и прочитала письмо, хотя оно было адресовано тебе и на нем была надпись «лично». Ну, а когда прочла, не стала терять ни минуты… И вот я здесь!

Несколько минут Геро молчала, с ужасом представляя себе ту сцену, которая разыгралась бы здесь, если бы записка попала в руки к Дамиану. На нее не только обрушился бы весь его гнев — она навсегда потеряла бы его уважение. Девушка посмотрела на свою подругу, которая уже однажды спасла ее от тяжелой физической травмы.

— Я не знаю, как мне благодарить тебя, — начала она и замолчала, изумленно качая головой. — Наверное, я очень везучая.

— Не благодари меня. Я счастлива, что мне удалось помешать Катрине и этому проходимцу…

— Я не хотел вам зла! — горячо возразил Росарио. — Какая подлость! Заставить меня поверить, будто я встречусь только со старой бабушкой, и натравить разгневанного мужа! — От этой мысли у него на лбу даже выступили капельки пота, и он вытер их дрожащей рукой.

— Вам лучше убраться отсюда, — посоветовала ему Кристина. — Если вы дорожите своей жизнью, впредь вам не стоит даже приближаться к дому Ставросов. У моего деверя вспыльчивый характер и крепкие кулаки. — Она улыбнулась Геро и добавила: — А если вы хотите видеться с Катриной, назначайте свидания подальше отсюда.

— Я не собираюсь с ней больше встречаться! — Без лишних слов итальянец направился к двери и скрылся за кустами в той стороне, где он оставил свою машину.

— Зачем Катрине понадобилось очернить меня? — Девушки прошли уже половину пути к дому, когда Геро задала этот вопрос. — Что я ей сделала?

— Ты вышла замуж за Дамиана.

— Но она знает, почему это случилось, и знает, что он меня не любит. — Кристина промолчала, лишь искоса посмотрела на подругу. — Интересно, что сделает Катрина, когда узнает, что ее план сорвался? — спросила Геро, не в силах подавить довольную усмешку;

— Я тоже с удовольствием посмотрю на ее физиономию!

Но девушкам не довелось насладиться этим зрелищем. Когда они подошли к дому, у ворот стояла машина доктора, а сам он был на террасе и разговаривал с Дамианом. Их скорбные лица были достаточно красноречивы, и Геро почувствовала, как у нее защипало глаза.

— Клео так хорошо себя чувствовала сегодня днем, — сказала Геро Дамиану, когда некоторое время спустя они остались одни. — Жаль, что меня не было здесь.

«Возможно, я смогла бы как-то помочь, — подумала она, — если бы не эта интрига».

— Ты все равно ничего не смогла бы сделать. У Клео был сильный приступ… за несколько минут все было кончено.

Геро закусила губу.

— Мне следовало быть добрее к ней, — с горечью произнесла она. — Мне не следовало ей перечить, Дамиан. Мне так жаль…

Дамиан взял ее за руку.

— Ты была добрее многих из нас, — мягко сказал он. — Тебе не в чем себя упрекнуть.

Упрекал ли он себя? Скорее всего, нет. Он был сильной личностью, потому и настаивал на своем.

Наступила тишина. Геро отчаянно хотела поговорить на болезненную тему — насчет отъезда в Англию, но не решилась. Дамиан сам скажет ей, какие у него планы на этот счет, дня через три после похорон.

За обедом на лице Катрины появилось то самое выражение, которое ожидали увидеть Кристина и Геро, но после смерти Клео им было не до того. Все же Кристина подтолкнула локтем подругу, когда Дамиан, сев за стол, ласково посмотрел на свою «жену». Он сидел на одном конце стола, Катрина — на другом. Она даже вздрогнула, увидев, как Дамиан обращается с Геро.

— Она, должно быть, совсем сбита с толку, — шепнула Кристина Геро. — Уверена: как только кончится обед, она тут же набросится на Константина.

— А вдруг у него будут неприятности из-за того, что он отдал тебе письмо?

— Теперь здесь хозяин Дамиан. Катрина без Клео ничего не значит.

Ничего? Но ведь та скоро станет здесь важной персоной. Хозяйкой. Катрина была явно озадачена и расстроена, что ее тщательно продуманный план не сработал. Ее карие глаза сверкали плохо скрытым раздражением, когда она смотрела в сторону Геро. Однажды, когда их взгляды встретились, Геро вдруг с поразительной ясностью поняла, что Катрина ревнует к ней! Это многое объясняло. Но почему? Ей ведь известно, почему Дамиан женился на бедной и необразованной крестьянской девушке. Катрина с ее положением в обществе, красотой и богатством, которые делали ее более подходящей парой для Дамиана, вряд ли могла ревновать к такой девушке, как Геро.

Как и предполагала Кристина, едва обед закончился, Катрина разыскала дворецкого.

— Я наблюдала за ней, — усмехнулась Кристина. — Она остановила его в коридоре, где никто не мог их услышать. О чем они говорили, я не знаю, потому что стояла довольно далеко от них, но когда Катрина меня увидела, я удостоилась просто убийственного взгляда! Она, наверное, кипит от ярости… но ничего не может сказать!

— Да уж, иначе она выдаст себя.

— Точно. — Кристина задумалась. — Интересно, выпроводит ее Дамиан, когда дом перейдет в его собственность?

Геро не поддержала эту тему, а спросила об остальных.

— Маркос скоро уезжает, — ответила Кристина. — Они с Ниобой уже выбрали дом, где будут жить. Но ты, наверное, уже знаешь об этом?

Геро кивнула. Маркос не захотел откладывать свадьбу, и через шесть недель ему предстояло покинуть усадьбу.

— Пеппо и Георгиос решили приобрести тот особняк, который присмотрел Нико, — продолжала Кристина. — Они рассчитывают на деньги Дамиана, чтобы купить его и отремонтировать.

— А как же сам Нико? Разве его этот дом больше не интересует?

— Я отговорила его. Нехорошо тратить деньги брата на такие причуды.

Геро невольно улыбнулась. Еще несколько месяцев назад Кристина ни за что не посмела бы противиться мужу.

— Но где же вы будете жить?

— Мы решили строиться, а пока поживем в одном из моих домов.

— В одном из?

— Да. У меня их три, — спокойно ответила Кристина.

— А это далеко отсюда? — У Геро стало тяжело на сердце, когда она подумала о будущем. Как она будет скучать без Кристины… и без Елены. А Дамиан… Геро не могла думать о нем и предстоящей разлуке — при одной этой мысли сердце разрывалось от боли.

— Довольно далеко. Но я попросила Нико купить землю поближе к вашему имению. Я не смогу жить вдали от тебя, Геро. У меня никогда не было такой подруги. С тех пор как ты приехала, вся моя жизнь изменилась.

Геро тяжело вздохнула. Теперь уже скоро все узнают правду. Девушка вдруг поняла, что Дамиан может объявить обо всем в любое время… даже нынче вечером. Она начала думать об отъезде, о расстоянии которое навсегда разъединит ее с Дамианом. А когда она уедет, начнут разъезжаться и другие. Останется только Дамиан… и Катрина. Кристина интересовалась, не выпроводит ли Дамиан свою кузину из имения. Она не знала, что теперь он сможет жениться на Катрине, вместо того чтобы просить ее уехать, он попросит Катрину стать его женой.

Вскоре пришел Нико и позвал Кристину на прогулку. Геро поднялась на веранду. Через некоторое время к ней присоединился Дамиан. Геро наслаждалась его обществом, его близостью, стараясь запечатлеть в памяти каждую деталь. Она впитывала в себя красоту греческой ночи — фиолетовое небо, усеянное серебряными звездами, пьянящий воздух, напоенный пряными ароматами, легкий бриз, долетающий с моря, из бухты Палеокастридес…

Естественно, они говорили о Клео. Дамиан напомнил Геро о ее напрасных опасениях. Бабушка даже словом не обмолвилась, что ей известна правда о их «браке».

— Я знал, что она промолчит, — сказал он.

— Но мы ведь не знаем точно, узнала ли она правду, — возразила Геро. — Телеграмма могла касаться чего-нибудь другого. — «Это, конечно, маловероятно», — подумала она.

— Я нашел в комнате Клео письмо от Микиса, — сказал Дамиан. — Она знала, что в Сент-Джоне нашей свадьбы не играли.

Геро промолчала. Странно, но в этот момент она почувствовала себя чужой. Она сыграла свою роль, скоро дадут занавес. А когда она перестанет быть «женой» Дамиана, в кого она превратится? В крестьянскую девушку, которую отправят в Англию с глаз подальше. Ее спаситель даже думать о ней не будет, а в один прекрасный день и вовсе забудет о ее существовании.

Чтобы отвлечься от мучительных мыслей, от которых впору было расплакаться, Геро заговорила:

— Эти планы, о которых ты говорил… смерть Клео их не изменила? — Она робко взглянула на Дамиана — не подумал ли он, что она решилась задать этот вопрос только потому, что скоро их жизненные пути разойдутся.

— Не думаю… — Дамиан на секунду задумался. — Скоро мы узнаем, дорогая моя… очень скоро.

Геро сидела на подоконнике и смотрела на сверкающие в солнечных лучах струи фонтана. Внизу в гостиной собралась вся семья, ждали лишь адвоката. Почему Дамиан тоже там? Девушка считала, что он из гордости откажется присутствовать при чтении завещания — ведь все знают, что его имени в нем нет. Хотя возможно, он должен быть при этом как глава семьи.

К дому подъехала машина. Через несколько минут в дверь комнаты Геро постучали.

— Кто там?

— Госпожа, вас просят присутствовать на чтении завещания.

— Меня? — Геро открыла дверь и удивленно уставилась на Константина. — Не может быть, — решительно сказала она и покачала головой.

— Адвокат настоятельно просит вас прийти, мадам.

— Хорошо… — Геро механически прошла вниз за дворецким и вяло поблагодарила его, когда он открыл перед нею дверь в гостиную. Все повернулись в ее сторону, и Геро готова была провалиться сквозь землю. Здесь какая-то ошибка — среди членов семьи ей не место.

Выражение лица Дамиана было напряженным и немного отсутствующим; казалось, его что-то беспокоит. Геро никогда не видела его таким. Потом все взгляды устремились на адвоката. Геро видела, как напряжены Георгиос и Пеппо. Нико тоже был весь внимание, но, перехватив взгляд жены, сделал вид, будто завещание его вовсе не интересует. Бедный Дамиан! Геро посочувствовала ему — ведь он потерял свое состояние только из-за того, что не захотел покориться чужой воле. «Они должны вернуть ему эти деньги, — сердито подумала Геро. — Я бы на их месте вернула».

Девушка не слышала первых слов адвоката; она все еще смущалась из-за того, что ее пригласили сюда по ошибке. К тому же она волновалась за Дамиана — ему предстояло услышать, что целое состояние уходит от него к другим.

Чтение завещания, долгое и нудное, утомило Геро, и она отвлеклась, устремив взгляд на прекрасную панораму за окном. Тут адвокат чуть повысил голос. Девушка вздрогнула и оторвалась от созерцания сверкающих радугами струй фонтана. Верно ли она расслышала? Да, наверное… ведь все в немом изумлении уставились на нее. Только Дамиан сидел с довольным видом и загадочно улыбался. Геро увидела в его взгляде радость, триумф… но она не заметила той нежности, с какой он смотрел на нее раньше.

— Дамиан получает свою долю наследства, если женится на Геро? — вырвалось у Пеппо. — О чем вы говорите?

Наконец смысл этих слов дошел и до остальных. Взгляды всех присутствующих устремились на смущенную Геро. «Не может быть», — в полной растерянности твердила она себе. Разве Клео не корила Дамиана едва ли не каждый день за то, что он женился на совершенно неподходящей девушке? И все же… Геро задумалась. В последнее время Клео стала относиться к ней по-другому, смягчилась, как говорит Маркос. Геро тряхнула головой. Все по-прежнему смотрели на нее. Клео изменилась, но не настолько, чтобы в конце концов выбрать в жены Дамиану ее вместо Катрины. Но разве Кристина не говорила, что Пеппо опасается, как бы бабушка не изменила завещание, и о том, что только гордость не позволяет Клео вернуть Дамиану то, что принадлежит ему по праву? Геро вспомнила, что и сама пришла к такому же выводу, почувствовала, что старая дама сожалеет о своем суровом решении. Итак, Клео нашла способ вернуть Дамиану его деньги, не изменив при этом самой себе. Она приказывала ему жениться на той девушке, которую она ему выбрала! Клео являла свою власть даже после смерти. Но почему у Дамиана такой довольный вид? Да, именно довольный, словно он сам организовал все дело так, чтобы бабушка верила, будто она одержала верх. Неужели он хочет по-настоящему жениться на простой крестьянской девушке, которую он выкупил у опекуна? Он заговорил, и у Геро не осталось никаких сомнений.

— Все очень просто. — Дамиан улыбнулся сестре и добавил: — Деньги станут моими при условии, что я женюсь на девушке, которую выбрала Клео.

Адвокат откашлялся.

— Вы довольны условиями завещания?

— Целиком и полностью, — по-прежнему спокойно ответил Дамиан.

— Когда было составлено завещание? — требовательно спросила Пеппо, сердито взглянув на адвоката. — Ведь бабушка ни на минуту не покидала дом!

Повисла тишина; этот вопрос волновал всех.

— Мы с компаньоном приехали сюда рано утром десятого…

— Десятого? — Дамиан наклонился вперед. Он уточнил для Геро: — На следующее утро после письма от Микиса.

— Да.

— Какого письма? — вмешался Георгиос. — Кто такой Микис?

— Как вы вошли в дом? — спросил Дамиан адвоката, не обращая внимания на вопросы зятя.

— Нас ждал дворецкий. Мы вошли в личные апартаменты мадам Ставрос через веранду.

— Я одного не могу понять, — сказал Нико, — если Клео знала, что вы не женаты, почему она скрывала это?

— Клео узнала правду всего три дня назад.

— И сразу же изменила завещание, — задумчиво проговорил Маркос. — Мне почему-то кажется, что эта мысль возникла у нее гораздо раньше.

— У нее уже были кое-какие подозрения, — признался Дамиан, — а доказательства явились за несколько часов до того, как она изменила завещание.

— Но почему она скрыла это все от нас? — не унимался Нико, переводя взгляд с брата на Геро.

— У нее были на то свои причины, — улыбнулся Дамиан и, обратившись к адвокату, спросил: — Это все? — Тот кивнул.

Дамиан взглянул на Геро. Девушка молча встала и об руку с ним покинула гостиную, усмехаясь при мысли, что там сейчас начнется.

Но и за пределами гостиной напряжение не отпустило их. Взяв Геро за руку, Дамиан неожиданно сказал:

— Пойдем отсюда!

Все так же держа ее за руку, он повел ее к машине. Всю дорогу до Палеокастридеса они молчали. Дамиан остановил машину у ресторана.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — с улыбкой спросил он.

Геро покачала головой.

— А можно нам… просто погулять?

Дамиан кивнул и пошел рядом с ней по берегу. Геро чувствовала себя потерянной, заблудившейся в сером тумане полнейшей неопределенности. Он, наверное, попросит ее выйти за него замуж, но что должна ответить она? Она обязана согласиться, чтобы помочь ему получить наследство; просто обязана — ведь он спас ее от рабства. Но как она сможет жить без любви?

Они отошли от берега. Неожиданно скалы приобрели резкие, зловещие очертания, и Геро нахмурилась. Она почти не думая повернула к морю, и они с Дамианом вновь оказались на берегу. Геро задумчиво смотрела на море, спокойное, сверкающее под лучами заходящего солнца. Ей хотелось как-то разрушить это напряжение, положить конец томительному молчанию.

— Ты, наверное, собираешься сделать мне предложение? — в лоб спросила она.

Дамиан замер от неожиданности.

— Почему ты так решила?

Геро встревожено посмотрела на него.

— Деньги… Иначе ты их не получишь.

— Я готов был обойтись без них, — спокойно напомнил он.

— Да… — В ее серых глазах появилось недоумение. — Но ведь ты сказал, что удовлетворен условиями завещания.

— Так оно и есть. — Они подошли к ресторану, и Дамиан направился к входу. — И все же я вполне могу обойтись без этих денег.

Вдруг Геро ощутила ноющую боль в сердце. Она ясно поняла, что готова даже на брак без любви, лишь бы не расставаться с Дамианом.

— Ты хочешь сказать, что такой брак тебе ни к чему? Что ты… можешь отказаться от денег?

— Совершенно верно. — Они вошли в ресторан, и Дамиан усадил Геро за столик. — Кофе?

— Да, пожалуйста.

Он сделал заказ и, откинувшись на спинку стула, внимательно посмотрел на девушку.

— Если… если ты не хочешь на мне жениться, — упавшим голосом сказала она, — тогда мне надо подумать о возвращении домой.

— Домой?

Геро подняла на него полные слез глаза.

— В Англию, — коротко пояснила она.

— Ты кажется позабыла, что я купил тебя. С чего ты взяла, что я разрешу тебе уехать в Англию?

Геро опустила голову. Она не могла понять ни его поведения, ни причин отчуждения, которое ощущалось с той минуты, как они вышли из машины.

— Но я не могу по-прежнему оставаться с тобой, — заметила девушка. — Это неприлично.

— До сих пор было прилично. — Дамиан замолчал при появлении официанта. Тот принес кофе в маленьких чашечках и каждому — стакан воды, неизменно подаваемой здесь к кофе.

Геро взяла стакан и отпила пару глотков.

— Это было сделано для Клео, а теперь в этом нет нужды. К тому же скоро все разъедутся, и мы останемся одни. — Дамиан молчал, и она продолжала говорить, хотя и чувствовала себя в глупейшем положении: слова ее, кажется, совсем не интересовали собеседника. — Мы не сможем остаться одни, если не поженимся.

Наконец Дамиан не выдержал:

— Ты, выходит, делаешь мне предложение? — сердито бросил он. — Ты понимаешь, что все испортила? Пора бы знать, что делать предложение — прерогатива мужчин!

От неожиданности Геро так вздрогнула, что расплескала воду из стакана на стол.

— Я не делала тебе предложения, — быстро возразила она, густо покраснев. — Я не смогла бы…

— Сдается мне, — язвительно прервал он ее, — что тебе просто невтерпеж!

— О! — Геро вскинула голову, и ее глаза сердито сверкнули. — Ты несносен! Я не выйду за тебя, даже если… — Она замолчала, глядя на него широко открытыми глазами. — Что ты имел в виду, говоря, что я все испортила?

Дамиан не мог долго сердиться на нее.

— Как ты думаешь, почему я привез тебя сюда? В это место? — Его взгляд стал нежен, и у Геро перехватило дыхание. — Палеокастридес — лучшее место для… для чего? — Дамиан насмешливо подмигнул, и Геро пробормотав ла срывающимся от волнения голосом:

— Для встречи тех, чья любовь робка и молчалива.

Дамиан продолжал поддразнивать ее:

— А мою любовь никак не назовешь робкой и молчаливой!

Геро сжала руки на груди, недоверчиво глядя на Дамиана. И тут же поняла, что и вправду все испортила. Он хотел сделать ей предложение в романтической обстановке. Странно, что она не догадалась об этом раньше. Дамиан вопросительно смотрел на нее, и она с дрожью в голосе выговорила:

— Не ради денег?

— Нет, не ради денег.

Геро задумалась.

— Не может быть, — сказала она наконец. Дамиан взял ее ладонь и ободряюще пожал.

— Глупая! Как ты думаешь, зачем я настаивал, чтобы ты училась?

— Значит, вот в чем дело? — Волнение мешало Геро говорить. — Тогда выходит, что ты давно решил?

— Давно. — Он взял чашку и сделал несколько глотков.

Девушка покраснела, но быстро справилась со смущением.

— Если дело не в деньгах… Я верю тебе, но почему ты выглядел таким довольным, когда читали завещание?

— Естественно! Я заполучил и девушку, которую люблю, и деньги, которые принадлежат мне по праву.

Геро задумчиво замолчала, потом вдруг воскликнула:

— Ты сам все это устроил! Теперь я все поняла!

Дамиан рассмеялся и поставил чашку на стол.

— Сначала у меня не было такого намерения; эта идея пришла ко мне, когда я понял, что Клео разглядела твои достоинства и начала ценить тебя, восхищаться тобой…

— Восхищаться? Вот уж нет!

— Она не могла не заметить перемен, что произошли с твоим появлением в доме, — продолжал Дамиан. — К тому же она услышала, как ты отчитывала моих дорогих родственничков, как сказала, что желаешь Клео пожить подольше.

— О Боже! Кажется, я тогда говорила слишком громко. Я помню, как в коридоре хлопнула дверь. Я подумала, что это эхо… — Она замолчала, увидев его удивленно поднятые брови. — Мне стыдно признаться, но я тогда хлопнула дверью. Мне показалось, что по коридору разнеслось очень громкое эхо, но это, вероятно, закрылась дверь в комнате Клео. Однако я уже не помню, что говорила тогда.

— Что бы ты ни говорила, Клео это понравилось. Я уверен, что в душе она восхищалась твоим мужеством, как восхищалась и моим, но мы постоянно спорили, и она ни за что не хотела уступить. Понадобилась ты, чтобы смягчить ее, сделать человечнее. — Дамиан начал рассказывать о своем плане. Он давно заподозрил: Клео догадывается о том, что никакой свадьбы не было. А если это так, то девушка, которую она считает подходящей невестой для внука, после ее смерти уедет, а Дамиан женится на Катрине. — Я знал, что Клео уже пожалела, что лишила меня наследства, но я также знал, что она нипочем не смягчится, такой уж у нее характер.

— Я просила ее за тебя, — вставила Геро, — и она разговаривала со мной так, что я сразу отступилась.

Дамиан улыбнулся, представив себе, как Геро просит за него, но ничего не сказал, а продолжил свой рассказ.

— Меняя завещание и внося туда определенное условие, Клео давала мне то, чего мне хотелось иметь, но одновременно не поступалась своей властью. Ты, должно быть, почувствовала это, когда читали завещание?

— Да, у меня возникла такая мысль, но тогда я не могла понять, почему у тебя такой самодовольный вид… Я хотела сказать, — быстро поправилась она, — почему ты выглядел таким довольным. Теперь я вижу, что ты сам все устроил. Тогда я подумала было об этом, но не смогла догадаться, как тебе это удалось. Все-таки ты победил!

Дамиан засмеялся, но потом задумался и замолчал.

— Знаешь, — негромко произнес он, — пожалуй, что это была ничья.

— Ничья? — Геро удивленно уставилась на него.

— Я ждал, что завещание изменят, но и Клео хотела его переписать; я намеревался просить тебя стать моей женой, но и Клео стремилась к тому же… — Дамиан помолчал, а потом пожал плечами. — Так кто же из нас победил?

— Никто, — сказала Геро и добавила: — Наверное, так и должно было случиться. У вас обоих такие сильные характеры, что ни один не может взять верх над другим! — Девушка не заметила, что говорит так, будто Клео еще жива, но Дамиан ничего не сказал.

— Ты говоришь, что у меня сильный характер? — насмешливо переспросил он. — И когда же, позволь тебя спросить, я являл тебе эту силу?

Геро рассмеялась своим звонким мелодичным смехом, и Дамиан почувствовал, как у него забилось сердце.

— Таких случаев было много, всех и не сочтешь. Я даже не знаю, стоит ли мне выходить за тебя замуж, — шаловливо добавила она.

— В таком случае, — сдержанно сказал Дамиан, вставая со стула, — ты вольна отказать мне… когда я сделаю тебе предложение!

Геро зажала рот рукой.

— Разве ты не сделал мне предложения? Нет, пожалуй, не сделал. — Она тоже встала и подошла к нему, искоса поглядывая на него из-под опущенных ресниц. — Но ведь ты только что сказал, что хотел сделать мне предложение.

— Сказал, но… в сослагательном наклонении.

— Ты передумал? — спросила Геро. Ее губы вздрагивали от сдерживаемого смеха.

Дамиан бросил на стол несколько монет, с плохо скрываемым нетерпением схватил Геро за руку и повлек ее прочь из ресторана. На пляже никого не было, и когда они отошли от ресторана, Дамиан привлек девушку к себе и крепко поцеловал.

— Ты самая неромантичная женщина, какую я когда-либо встречал, — сказал он, сверкнув глазами. — Ты выйдешь за меня замуж?

— Замуж… — Счастье переполнило сердце Геро, и Дамиан сам все понял, едва заглянул в ее сияющие глаза, чуть увлажненные слезами радости. — Я действительно нужна тебе… ты по-настоящему любишь меня? — Она недоверчиво покачала головой, но красноречивое выражение на лице Дамиана успокоило ее, и она прижалась щекой к его груди. — Я просто не могу поверить.

— Любимая, неужели ты не догадывалась?

Смущение помешало Геро ответить. Взяв девушку за подбородок, Дамиан прильнул к ее губам. Геро задрожала и еще теснее прижалась к нему, своему спасителю — смуглому, властному греку, который при первой их встрече беспечным жестом бросил ей деньги, чтобы она могла купить себе туфли.

— А ты знал, что я люблю тебя? — шепотом спросила она.

— Было много случаев, моя дорогая, когда твои чувства трудно было не заметить.

— Много? — удивилась Геро. — Я не помню.

— Твое беспокойство, когда я заплыл слишком далеко. — Он показал рукой на море. — Это само по себе было достаточно красноречиво, не говоря уже о том, что ты смущалась и краснела каждый раз, когда я прикасался к тебе…

— Неправда!

— Милая, не спорь со мной. Я знаю, когда ты краснеешь! Вот и сейчас тоже… и это просто очаровательно… — Он крепче обнял ее, и Геро вновь ощутила тепло и нежность его губ.

— Значит, из-за того что ты любил меня и хотел на мне жениться, ты не позволял своим родственникам узнать правду обо мне, — тихо сказала девушка, когда они не спеша пошли к машине. Дамиан кивнул.

— Я не хотел лишний раз ставить тебя в неловкое положение.

— Я не слишком страдала от их неприязни, — ответила Геро. — Ведь не все было плохо; Кристина и Маркос прекрасно ко мне относятся.

— Но Пеппо и Катрина изо всех сил старались испортить тебе жизнь. Именно из-за них я и не хотел ничего говорить.

— Временами я думала, что ты любишь Катрину… и она тоже так думала.

— Я ее никогда не любил. Когда Клео лишила меня наследства, я стал притворяться, будто эта девушка мне небезразлична, но только чтобы досадить бабушке. А потом я уделял внимание Катрине, чтобы осуществить свой план.

— А это не жестоко по отношению к ней?

Они подошли к машине, и Дамиан открыл дверцу перед Геро.

— Не думаю, что мне надо было считаться с чувствами Катрины; они не были глубокими. Легкое мимолетное увлечение — вот и все, на что она способна. — Солнце быстро садилось, и окрашенное его лучами море стало огненным. Дамиан сел в машину, и они с Геро некоторое время молча смотрели на закат. — У нее был роман с Росарио, — произнес Дамиан как будто про себя. — Если бы об этом стало известно, мой план сорвался бы, поэтому я равнодушно отнесся к словам Маркоса на балу. Если бы Клео узнала об этом, она бы сразу догадалась, что я не мог оставаться в неведении.

Геро не стала рассказывать Дамиану, что Елена была свидетелем свидания. Катрины и Росарио и обо всем сообщила ей. Скрыла она от него и тот случай, когда Катрина пыталась очернить ее. Теперь это не имело никакого значения, и Геро решила промолчать. Катрина скоро покинет имение; а через месяц разъедутся и остальные. Тогда дом будет принадлежать только им с Дамианом. Лицо девушки осветилось радостным ожиданием. Дамиан повернулся к ней, и Геро увидела в его глазах бездну любви и нежности.

Его рука, сильная и надежная, обняла девушку за плечи; его губы, страстные и нежные, коснулись ее губ.

Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом. Близился момент, когда золотисто-бронзовые лучи исчезнут в серо-лиловых сумерках.

— Поедем домой, любимая? — шепнул ей на ухо Дамиан.

Геро смотрела на солнце. Как быстро оно опускается! И так же быстро появляется вновь, но уже огромным золотым шаром. Завтра она проснется пораньше и увидит, как оно встает из-за холмов, возвещая новый день… и начало новой жизни…

— Да, — тихо ответила Геро. — Домой…