"Возвращение леди Линфорд" - читать интересную книгу автора (Эшли Энн)

Глава восьмая

Рейчел проводила взглядом запряжённую гнедыми двуколку и, когда та исчезла из виду, отвернулась от окна и уселась за письменный стол мужа.

Вынув из ящика чистый лист бумаги, она стала сочинять ответ на письмо леди Барн-сдейл, полученное неделю назад. Однако беспорядок в мыслях сделал эту простую задачу невыполнимой, и она раздражённо отбросила перо, расплескав чернила по нескольким бессвязным предложениям, которые успела начертать.

Она живёт в Линфорд-холле уже почти два месяца. Треть её вынужденного пребывания в Гэмпшире подходит к концу. Беда в том, что она уже в ином свете смотрит на своё пребывание в родовом поместье мужа. Как ни удивительно, но она начинает получать удовольствие от навязанного ей нового образа жизни.

И отношение мужа к ней тоже почти незаметно, но определённо изменилось. С того вечера, как его кузен и Гарри Мейтленд обедали с ними, Линфорд как будто меньше следит за ней и больше доверяет.

Их совместные трапезы перестали быть мучительным испытанием, когда они перебрасывались отдельными фразами только ради слуг. Теперь они находят удовольствие в обсуждении, самых разных тем, иногда спорят, конечно, но без язвительности. Она больше не ищет убежища в своей спальне сразу после обеда, и даже несколько раз присоединялась к Линфорду в библиотеке, где они играли в карты или шахматы или просто читали в приятной тишине.

Рейчел посмотрела на портрет мужа над камином, написанный, как она догадалась, незадолго до их свадьбы, и нахмурилась в недоумении, изучая красивое юное лицо. Что же представляет собой человек, за которого она вышла замуж?

Много лет она считала его корыстным и бессердечным распутником, женившимся на ней только ради спасения фамильного поместья, а затем бросившего её, как поношенный башмак. Сильно ли она ошибалась в оценке его характера? Справедливо ли чернила его шесть долгих лет?

Она ещё не уверена, но приходится признать, что после возвращения в Линфорд-холл он по большей части обращался с ней хорошо — может, даже гораздо лучше, чем она того заслуживает, учитывая, её обман во время лондонского сезона. А что касается его распутства… Ну, разве большинство мужчин его положения не содержат любовниц? Чем он хуже других представителей своего класса?

Рейчел нахмурилась ещё сильнее. Когда за завтраком Линфорд сообщил ей, что уезжает на несколько дней, она не стала задавать вопросов, не спросила, куда он собирается, а он не предложил никаких объяснений своего неожиданного отъезда. Хотя вполне можно догадаться. Если она не очень сильно ошибается, ещё до исхода дня он будет в Лондоне… в жарких объятиях очередной любовницы.

Эта мысль причинила ей боль, и она обругала себя за подобную слабость. В конце концов, Линфорд держит слово и не навязывает ей своего внимания, так что, если он ищет развлечений в объятиях другой женщины, ей не следует чувствовать боль и горечь… Не следует, она знает, и все равно чувствует.

Стук в дверь отвлёк её от тревожных размышлений, и, оглянувшись, она увидела входящую в библиотеку миссис Литтон. С того дня как экономка сообщила ей о мучающих Элис по ночам приступах кашля, Рейчел по-другому стала смотреть на неё. И похоже, отношение экономки к госпоже тоже изменилось.

Совершенно естественно, что миссис Литтон встревожилась, узнав о появлении в Линфорд-холле хозяйки, ведь она по своему усмотрению и неограниченно правила домом. И Линфорд явно одобрял и ценил её преданное отношение к работе.

Однако, как только Рейчел недвусмысленно дала понять, что не собирается вмешиваться в управление домом, миссис Литтон заметно оттаяла и теперь даже умудрилась выдавить подобие улыбки.

Большую часть утра они провели, перебирая содержимое бельевых шкафов — чрезвычайно скучная работа, за которой Рейчел, как хозяйка — пусть и временная, но кто об этом знает? — должна следить.

Рейчел пробежала глазами список, вручённый экономкой.

— Прекрасно, миссис Литтон. Я сегодня же все это закажу. — Она подняла взгляд на замешкавшуюся у стола женщину. — Вы ещё что-то хотели обсудить со мной?

— Да… нет, миледи. Только вот, когда у вас будет свободное время, может быть, вместе просмотрим шкафы с посудой?

— Конечно. Мы сделаем это завтра. Прищурившись, Рейчел смотрела, как экономка покидает комнату. Уже несколько раз за последние две-три недели у неё появлялось ощущение, что миссис Литтон хочет поговорить, довериться ей, но в последний момент отступает. Несомненно, что-то беспокоит эту женщину, решила Рейчел.

До конца дня она сочиняла письма, включая и ответ леди Барнсдейл, а после ужина рано легла спать. Естественно, на следующее утро она рано проснулась.

Рейчел не забыла о своём намерении как-то помочь Бену Хьюзу, но молодой доктор последние недели был очень занят из-за эпидемии кори, и его визит к Бену пришлось на время отложить. К счастью, новых случаев болезни не было, и Рейчел решила, что застанет доктора дома.

Погода стояла хорошая. Солнце ярко светило на безоблачном небе, и она верхом на Молнии отправилась в маленький городок.

Ей повезло. Когда она подъехала к домику из красного кирпича, доктор Джиллис, как раз выходил на улицу. При виде виконтессы на его лице появилось выражение восхищённого изумления и одновременно дурного предчувствия.

— Не волнуйтесь, доктор Джиллис, — рассмеялась Рейчел. — Я не подхватила корь и рада сообщить, что никто из домочадцев также не заболел.

— Слава Богу! — пылко воскликнул врач. — Уже неделю нет новых случаев, и я надеюсь, что эпидемия заканчивается.

— Я не вовремя приехала? Вы собираетесь навестить больного?

— Нет, мадам. Я просто хотел прокатиться верхом в такое славное утро.

— В таком случае, не съездите ли вы со мной на ферму Хьюзов? Я бы очень хотела, чтобы вы посмотрели старшего сына, — сказала Рейчел и изложила свои подозрения насчёт глухоты Бена.

Доктор Джиллис не стал раздумывать, и полчаса спустя они прибыли на ферму, где нашли Бена с матерью в кухне.

Миссис Хьюз очень удивилась неожиданному визиту, но провела доктора Джиллиса в гостиную, где он мог без помех осмотреть Бена. Однако больше благополучия сына, которого она считала абсолютно здоровым, её, казалось, беспокоило то, что леди Линфорд осталась на кухне.

— Миссис Хьюз, я от всей души надеюсь, что не доживу до того дня, когда сочту ниже своего достоинства сидеть за кухонным столом, — прямо заявила Рейчел, забавляясь суетой, которую развела добрая женщина из-за столь незначительного обстоятельства. — В детстве я часто сидела за таким же столом, и до сих пор кухня — одно из моих самых любимых помещений в доме.

Несколько успокоенная, миссис Хьюз предложила знатной гостье стакан домашнего вина. Рейчел вежливо приняла угощение, но ей пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не скривиться и тактично, хоть и не очень искренне, похвалить густую красную жидкость. За что и получила в награду сердечную улыбку фермерши.

Вскоре к ним присоединились озабоченный доктор и Бен.

— Миледи, кажется, ваши подозрения подтвердились, но я хотел бы, чтобы Бена осмотрел врач, более опытный в этой области медицины. Однако для этого придётся съездить в Лондон.

— В Лондон? — отозвалась миссис Хьюз, объятая таким ужасом, словно её сына собрались отправить на другой конец света. — Но… но с моим Беном всё в порядке. Он и дня не болел в своей жизни! Во всяком случае, уже много лет не болел.

— Я думаю, — ласково сказал доктор Джиллис, — что Бен глухой, по крайней мере частично. Но я хотел бы получить более полную картину. Вы никогда не подозревали, что он глух?

Тут же стало ясно, что ничего такого фермерша не подозревала. Разинув рот, бедная женщина тяжело опустилась на стул.

— Нет, доктор, — наконец признала она. — Я… я думала, что он туго соображает, вот и всё. Когда просишь его что-то сделать, приходится повторять раза два-три, и он все делает.

— Да, миссис Хьюз, конечно, — вежливо вмешалась Рейчел. — А если вы при этом будете смотреть прямо ему в лицо, не придётся и повторять. Ваш сын всё прекрасно понимает. Позвольте мне показать вам. — Рейчел дотронулась до руки Бена, и он посмотрел на неё. — Как поживает заяц, которого ты нашёл? Он поправился?

Бен ответил широкой улыбкой и энергично закивал головой.

— Прекрасно. А теперь, Бен, будь добр, принеси доктору Джиллису стакан чудесного маминого вина. Я уверена, что ему понравится.

— Ну, будь я проклята! — воскликнула миссис Хьюз, когда сын прошёл прямо к буфету и налил в стакан её драгоценного снадобья. — И все эти годы, я считала парня придурком!

Доктор Джиллис отхлебнул вина и скривился. Рейчел еле удержалась от смеха.

— Он всегда был таким?

— О нет, доктор. До лихорадки он был нормальный, разве что всегда говорил мало. А теперь редко и слово-то выдавит, только хрюкает.

— Лихорадка? Когда это было?

— Давным-давно. — Женщина нахмурилась. — Дайте вспомнить… Ему было лет семь или восемь. Чуть не умер тогда. Думали, не выживет. Вот после этого он и стал такой. — Она посмотрела на Рейчел. — Но Лондон, миледи? Конечно, хорошо бы повидать этого другого доктора, если поможет, конечно, но ведь столько денег, и я…

— Не волнуйтесь из-за денег, миссис Хьюз, — ласково прервала её Рейчел. — Я позабочусь обо всём. Ваш сын помог стольким Божьим созданиям. Пора и ему чем-то помочь.

По дороге с фермы доктор Джиллис сказал:

— Неудивительно, что эта бедная женщина ничего не подозревала. Я сам много раз видел Бена, а мне и в голову не пришло, что он просто глухой. Вас можно поздравить, миледи.

Рейчел отмахнулась от его поздравлений.

— Я буду рада, если лондонский врач ему поможет.

— Никаких гарантий, но я обязательно напишу коллеге. — Доктор нахмурился. — Жаль, что я не очень разбираюсь в этой области. Возможно, он был глух от рождения, а может, причина в той лихорадке. Я ещё раз загляну на ферму, когда получу ответ на своё письмо, и снова поговорю с родственниками. Сегодня мне не хотелось задавать слишком много вопросов. Новости явно потрясли бедную женщину.

— Когда поедете с ним в Лондон, наймите экипаж. Я оплачу все расходы, включая ваш сегодняшний визит. Не хочу лишний раз травмировать Бена путешествием в обычной почтовой карете. — Рейчел посмотрела вперёд и заметила двух приближающихся всадников. — О, кажется, это Люси и Гарри Мейтленд.

Молодой доктор поднял глаза к небесам, явно не разделяя восторга Рейчел.

— Надеюсь, они не меня ищут. Их младший брат болеет корью в очень тяжёлой форме.

— Да, Люси говорила мне. Последние две недели, я её почти не видела. Как понимаю, она ухаживала за ним.

— Да. Отличная маленькая сиделка. Стоит десятка таких, как…

— …её избалованная сестрица, — закончила Рейчел и рассмеялась, увидев виноватое выражение его лица. — От всего сердца, согласна с вами. Привет, молодёжь. — Она сердечно улыбнулась брату и сестре, которых, успела полюбить. — Гуляете?

— Да. Решил вернуть румянец на щёчки бедной Люси. Она целыми днями не отходила от маленького Чарлза.

— Надеюсь, у него не было рецидива? — осторожно спросил доктор.

— О нет, — ответила Люси, к огромному облегчению доктора. — Он поправляется.

— Рада это слышать. Теперь вы снова сможете сопровождать меня в верховых прогулках. Жаль, что не сегодня. Боюсь, я на целый день отдала себя в распоряжение экономки. Люси, я бы как-нибудь с удовольствием прокатилась до Пенли. Мне говорили, что там есть чудесная лавочка, где продаются изумительные ткани.

— Отличная идея! Люси, на обратном пути, сможешь навестить сопляков Линфорда, — смеясь, предложил Гарри. — Если бы вы знали, как близко она принимает к сердцу их благополучие.

— Гарри, не следует так называть их! — воскликнула Люси, бросив на брата неодобрительный взгляд, и потому, не заметив, как вдруг застыло лицо Рейчел. — Я с удовольствием съезжу в Пенли, миледи. Мама сказала, что мне пора сшить несколько новых платьев.

Путешествие наметили на следующую неделю, и вскоре всадники расстались, но шутливое предложение Гарри ещё долго звучало в ушах Рейчел.

На следующий день, не в силах более бороться с любопытством, Рейчел решила посетить дом своего детства.

Август был холодным и дождливым, но теперь, к исходу месяца, природа будто вспомнила, что лето ещё не кончилось, и решила вести себя соответственно.

День стоял жаркий, душный. Надвигается гроза, подумала Рейчел, подъезжая к своему старому дому, и невольно поёжилась. Как же она ненавидела грозы, когда была ребёнком! Она живо вспомнила, как пряталась под одеялами и звала отца, который так ни разу и не пришёл на её отчаянный зов.

Ещё более неприятные воспоминания, почти забытые, нахлынули на неё с пугающей ясностью, и она уже была готова повернуть назад, не желая приближаться к тому, что было для неё скорее тюрьмой, чем родным домом. Однако безудержное любопытство, а также суровая решимость не отступать перед детскими страхами заставили её продолжать путь.

Наконец Рейчел добралась до своей цели и остановила Молнию у кованых железных ворот, распахнутых и словно приглашающих войти. В её детстве эти ворота всегда были заперты на надёжный замок, преграждая путь всякому гостю, званому и незваному.

С удивлением она осмотрелась. Что случилось с заросшим бурьяном газоном, портившим вид перед домом? Куда девались те старые деревья, что ломались под сильными порывами ветра и оставались гнить там, где падали?

Рейчел вряд ли когда-либо задумывалась о переменах, которые могли произойти за время её шестилетнего отсутствия, но и в самых смелых фантазиях не могла бы представить себе аккуратно подстриженные живые изгороди и газоны или подъездную аллею без единой травинки, окаймлённую молодыми здоровыми деревьями.

Спешившись, она вошла в ухоженный парк, все ещё не веря собственным глазам, и уже прошла до середины аллеи, когда что-то маленькое и острое ударило её между лопатками. Она повернулась, внимательно огляделась, удивляясь, что это могло быть, и уже хотела, было продолжить путь к дому, когда ещё один снаряд пролетел на этот раз мимо цели — чуть выше её плеча — и упал на землю в нескольких футах впереди.

Прищурившись, Рейчел посмотрела на маленький камень, затем перевела взгляд на линию деревьев вдоль аллеи.

— Ладно, выходи, кто бы ты ни был, или я тоже начну бросаться камнями!

Она услышала озорной смех, затем из-за дерева показалась веснушчатая мордашка.

— Девчонки не умеют бросать камни. Девчонки? — повторила про себя Рейчел.

Противный сорванец! Она попыталась притвориться разъярённой.

— Иди сюда, мальчик, или я докажу, как ты ошибаешься!

Ребёнок поколебался, но, заметив весёлые искры в зелёных глазах, вероятно, решил, что встретил родственную душу, и медленно подошёл.

Рейчел внимательно изучила озорную веснушчатую курносую мордочку, непослушные рыжие кудри, но, как ни искала, не смогла найти никакого сходства с красивым аристократическим лицом мужа. Она снова нахмурилась. Как смеет Линфорд критиковать цвет её волос, если сам произвёл на свет такую морковку! Но его ли это ребёнок?

— Как тебя зовут, мальчик?

— Том… Том Сорт.

— Сорт? — Рейчел удивлённо заморгала. — Ах, понимаю… Шорт.

— Я так и сказал.

— Ну, не будем спорить, — улыбнулась она. — А сколько тебе лет, Том?

— Миссис Лукас говорила — девять.

— Миссис Лукас? Ваша воспитательница? Мальчик кивнул.

— Ага, а мистер Лукас учит нас читать и писать.

Рейчел пришла в голову ещё одна мысль.

— Том, ты самый старший ребёнок в доме?

Он отрицательно покачал головой.

— Джеку пятнадцать, а Клему скоро семнадцать. Его первого привёл его светлость. Но он больше не живёт в доме. Он работает на конюшне.

Рейчел улыбнулась и направилась к дому, её толковый маленький осведомитель вприпрыжку побежал рядом. Линфорд начал свою карьеру ловеласа очень рано, если может теперь гордиться шестнадцатилетним отпрыском. Господи! «Щенки Линфорда», по очаровательному выражению Хетти, на самом деле сироты!

Прекрасное состояние парка подготовило Рейчел к переменам, ожидавшим её в доме. Ни вьющегося плюща, покрывавшего кирпичный фасад, из-за чего внутри даже в самые солнечные дни царил мрак, ни разбитых стёкол в окнах, пропускавших когда-то ледяной ветер в угрюмые комнаты, ни облупившейся краски на стенах, ни дыр в черепичной крыше, через которые дожди заливали верхний этаж. Если бы Рейчел не увидела все собственными глазами, никогда бы не поверила, что этот приятный, ухоженный дом и есть то самое мрачное, разрушающееся здание, в котором она выросла.

— Извини, Том, — сказала она, вдруг осознав, что её юный спутник обращается к ней. — Что ты сказал?

— Хотите, я отведу васу осать в конюсню?

— Осать?… О, понимаю! Да, спасибо. Рейчел вручила Тому поводья Молнии и подошла к парадному входу. Дверь неожиданно распахнулась, и на пороге появилась женщина в опрятном сером платье.

— О! — Женщина удивилась не меньше Рейчел, но тут же улыбнулась. — Мне показалось, что я услышала голос одного из моих подопечных, когда шла через холл. Я послала его с поручением довольно давно, а он до сих пор не вернулся.

— Вы не ошиблись, мадам. Том любезно предложил отвести мою лошадь на конюшню, — улыбнулась Рейчел. — Позвольте представиться. Я леди Линфорд. А вы, я думаю, миссис Лукас.

— Да. И позвольте сказать, как я рада, миледи, что вы нашли время навестить нас. — Женщина отодвинулась, пропуская Рейчел в холл, и заметила грустную улыбку, с которой гостья оглядела белые стены и начищенные до блеска деревянные перила и панели. — Если не ошибаюсь, вы выросли в этом доме, миледи?

Рейчел кивнула.

— Но он теперь не похож на дом моего детства. — Взгляд Рейчел остановился на симпатичном лице миссис Лукас. — Сколько детей на вашем попечении?

— Тринадцать. Но со дня на день мы ждём нового мальчика.

— Здесь живут только мальчики?

— К сожалению, да. Несчастных девочек не меньше, чем мальчиков, — со вздохом сказала миссис Лукас, — но было бы неразумно держать здесь и девочек, и мальчиков. Вы же знаете, миледи, это не очень большой дом, и спален не хватает.

Миссис Лукас взглянула на высокие напольные часы — единственный предмет в холле, который Рейчел помнила с детства.

— Вы наверняка очень заняты, миссис Лукас. Пожалуйста, не отвлекайтесь ради меня от своих дел.

Женщина виновато улыбнулась.

— Нам приходится придерживаться жёсткого расписания. В этот час детьми занимается мой муж, чтобы я могла приготовить обед, но, если вы пройдёте в кабинет, я скоро присоединюсь к вам.

— Пожалуйста, не беспокойтесь из-за меня, — вежливо возразила Рейчел. — Я вовсе не хочу нарушать ваш распорядок, но, если не возражаете, я бы с удовольствием осмотрелась здесь.

— Конечно, миледи. Мой муж сейчас с детьми в библиотеке. Он будет очень рад познакомиться с вами.

Рейчел посмотрела вслед миссис Лукас, исчезнувшей в коридоре, ведущем в кухню, затем перевела взгляд на закрытую дверь библиотеки и содрогнулась. Из всех комнат дома она больше всего ненавидела эту. Именно в это мрачное помещение её вызывали, когда отец вспоминал о ней, и только затем, чтобы отчитать за малейшую оплошность. С мистером Лукасом она познакомится как-нибудь в другой раз!

С интересом, оглядываясь вокруг, Рейчел поднялась по лестнице и прошла по коридору в отцовскую спальню. Широко распахнув дверь, она остановилась на пороге большой комнаты, где обменялась ничего не значащими клятвами с человеком, которому было совершенно наплевать на неё. Очень странно. Эта мысль не вызвала обычного ожесточения. Рейчел нахмурилась.

Исчезла отцовская кровать с полинявшим балдахином, исчезли обои, покрытые пятнами плесени и отслаивавшиеся от стен, исчез запах сырости и обветшания. Мрачная комната превратилась в весёлую просторную спальню с шестью кроватками вдоль стен, сладко пахнущую лавандой.

Тихо прикрыв дверь, Рейчел направилась в свою старую комнату. В её спальне, меньшей, чем отцовская, стояли четыре кроватки, умывальник и большой гардероб. Она подошла к окну. И эта комната была не похожа на ту, что она помнила. Ничто здесь не напоминало её старый дом.

Рейчел посмотрела в сад с большими, усыпанными яркими цветами клумбами, где когда-то царствовали лишь сорняки. Вдруг ирония всей ситуации дошла до неё, и она расхохоталась.

— Я очень рад, дорогая, что моё отсутствие не огорчило вас.

Рейчел испуганно обернулась. Виконт стоял у двери, его фиолетовые глаза весело блестели.

— О, Линфорд! — только и смогла произнести она, затем плюхнулась на подоконник и снова расхохоталась.

Её смех оказался заразительным, и, не в силах сдержать улыбку, виконт подошёл к ней.

— Позвольте узнать причину вашего веселья.

— Извините! — Рейчел промокнула глаза платком. — Все из-за этого, Линфорд. — Она обвела рукой комнату. — Мой отец, насколько я помню, не тратил на дом ни пенни. Он перевернулся бы в гробу, узнав, что его деньги пошли на превращение заброшенного жилища в такой прелестный дом.

— Я надеялся, что вы одобрите.

— Как же иначе? И высшая ирония в том, что вы превратили его в дом для сирот. Отец никогда не думал о ближних… о детях меньше всего. — Рейчел подняла на него глаза, во второй раз за последние несколько дней удивляясь, за кого же она вышла замуж. — Что подвигло вас на такое благородное дело, Линфорд?

— У меня имелось много причин, Рейчел. Во-первых, мне не нужно было второе поместье. — Его улыбка стала горькой. — И ещё, моя дорогая, был один ребёнок, которому я не смог помочь… не помог. Испуганная одинокая девочка, от которой я отвернулся. Я открыл этот дом в память о ней… и чтобы успокоить свою совесть, если хотите.

Рейчел встала и ласково положила ладонь на его руку.

— Вы не отвечаете за моё детство, Линфорд, — тихо сказала она. — Деньги и собственность никогда не имели для меня большого значения, но я должна признать: если бы отец оставил своё состояние мне, а не вам, мне бы и в голову не пришло такое благое дело.

Он бесконечно долго смотрел в глубины зелёных глаз, озадаченно хмурясь.

— Вы очень великодушны, моя дорогая. Я говорил, что должен заново познакомиться с вами. Я ошибся. Я никогда по-настоящему вас не знал. Но, кажется, начинаю узнавать.

Рейчел отошла… сбежала от его пытливого взгляда, не в состоянии понять, почему её сердце так сильно забилось от его близости.

— Думаю, мне пора возвращаться в холл. Скоро обед.

Виконт не предложил проводить её, но к обеду вернулся в Линфорд-холл.

После трапезы они проследовали в библиотеку, как часто бывало до его отлучки. Она смотрела, как он подошёл к столику с графинами и налил два бокала вина, продолжая думать о своём визите в старый дом.

— Миссис Лукас сказала, что ждёт нового мальчика. Поэтому вы уезжали? Вы привезли его?

— Да. Я узнал о его беде на прошлой неделе. Родители умерли от тифа, и сироту должны были отправить в работный дом.

— Жаль, что вы не сказали мне, Линфорд, — Рейчел не удержалась от упрёка.

— О чём? — Он вручил ей бокал и сел напротив. — О причине моего отъезда? Или о том, как я распорядился вашим домом?

— И о том, и о другом. Он улыбнулся.

— Вам покажется это странным, Рейчел, но я думал, что вы знаете. Я был уверен, что моя дорогая тётушка рассказала вам о моём… э… маленьком хобби.

— Она и рассказала… некоторым образом. Только она назвала детей вашими щенками, и я подумала… — Рейчел поймала себя на том, что чуть не произнесла неловкое признание, и виновато покраснела.

— Что вы подумали? — Не получив ответа, он несколько секунд задумчиво смотрел на неё. — Рейчел, не хотите ли вы сказать… Неужели вы подумали, что я приютил в вашем старом доме моих… э… внебрачных детей? — Она продолжала виновато молчать, и он расхохотался. — Каким же плодовитым вы сочли меня, увидев такое потомство! Дорогая, я польщён.

— Не вижу ничего смешного, Линфорд. Он тихо засмеялся над её чопорностью, но подавил желание продолжать поддразнивание. Вместо этого он вынул из кармана маленький пакет и вложил его ей в ладонь.

— Я ещё раньше заказал новую рамку и забрал сейчас, когда был в Лондоне.

— О, так вы всё-таки были в Лондоне. — Она не смогла скрыть разочарование.

— Да, но всего одну ночь. — Он снова внимательно посмотрел на неё. — Вы хотели, чтобы я что-то привёз вам? Или хотели поехать со мной?

— Что?… О нет.

В сильном замешательстве Рейчел стала разворачивать маленький пакет. Взял бы он её с собой, если бы она попросила? Если так, то он ездил в столицу не затем, чтобы навестить любовницу, это уж точно. Он уехал из Гэмпшира только для того, чтобы забрать ребёнка. Её слабая довольная улыбка исчезла, едва взгляд её упал на единственный портрет своей матери, который она когда-либо видела.

Она вглядывалась в каждую деталь милого юного лица, улыбавшегося ей с миниатюры: маленький прямой нос, большие зелёные глаза и масса рыжих кудрей.

— Так вот, как вы обнаружили, кто я, — тихо сказала она.

— Между вами действительно есть некоторое сходство, но мои подозрения зародились до того, как я это увидел. Миниатюра просто подтвердила их.

— Если бы она не умерла, моё детство было бы совсем другим, я уверена, — прошептала Рейчел, не в силах отвести взгляд от прелестного лица матери, и потому не заметила, как нахмурился виконт.

— Рейчел, откуда вы знаете, что она умерла?

— Отец сказал мне. Она погибла в дорожной катастрофе — экипаж перевернулся — вскоре после того, как оставила отца.

— Понятно.

Он сказал это резко, почти сурово, подумала Рейчел и без колебаний бросилась на защиту матери:

— Я никогда не винила её за то, что она сбежала с тем мужчиной, Линфорд. Она была младшей дочерью обедневшего баронета и, должно быть, вышла замуж за моего отца, надеясь на обеспеченное будущее. Но их брак был обречён с самого начала. Она вышла замуж за человека в два раза старше её. Она, как мне говорили, любила общество и приёмы и тосковала без развлечений. Господи, какая неподходящая пара! Вы же, знаете, каким скрягой и затворником был мой отец.

— А вы мечтаете о веселье и приёмах? — удивил он её своим вопросом.

— Нет, не очень.

— Жаль, потому что в ближайшее время я собираюсь устроить званый обед. И вы, моя дорогая, должны исполнить ваше обещание и достойно принять гостей.

К его удивлению, Рейчел пришла в восторг. Её уже несколько раз приглашали на вечера, и званый обед представлял, прекрасную возможность отблагодарить соседей за гостеприимство и доброту.

Она легла спать в прекрасном настроении и быстро заснула, но сон её был тревожным. Её мучили образы старого дома, мрачного и холодного. Затем вдруг она оказалась в своей старой спальне, увидела пугающие призрачные тени на стенах, оживающие при вспышках молний, и зажала уши ладонями, чтобы не слышать оглушающие раскаты грома.

Рейчел закричала, призывая отца, но он не появился, он никогда не откликался на её зов. Но вдруг он неожиданно оказался рядом, обнял её, гладил волосы, успокаивал.

— Ты пришёл, папа… ты пришёл ко мне.

— Да, я здесь, — ответил ласковый низкий голос. — Теперь тебе не надо бояться. Скоро гроза кончится.

Она прижалась к нему, положила, голову на широкую грудь, изумляясь его силе, исходящему от него покою. Она в безопасности. В первый раз в своей жизни она чувствует себя в полной безопасности. Она снова погрузилась в сон.

Когда наутро Рейчел проснулась, лучи яркого солнца лились через широкое окно спальни, а встревоженная, Элис стояла у кровати.

— Вы плохо провели ночь, миледи? Я заходила раньше, но вы крепко спали, и я не стала будить вас.

— У меня были ночные кошмары, Элис, — ответила она, потирая заспанные глаза. — Мне снилось, что я снова в старом доме, прячусь под одеялами от страшной бури. Как глупо!

— Но ведь на самом деле была буря, миледи. И неудивительно после такой жары и духоты. Но теперь погода хорошая.

Рейчел озадаченно нахмурилась. Итак, буря действительно бушевала. Как странно! Пожав плечами, она села в постели и уже потянулась за чашкой шоколада, которую держала Элис, как вдруг на одной из подушек увидела одинокий чёрный волос, короткий и слегка вьющийся. Её взгляд метнулся к двери в соседнюю спальню. Сколько из того, что случилось ночью, было сном… и сколько — реальностью?