"Возвращение космического пирата" - читать интересную книгу автора (Емец Дмитрий Александрович)

Глава 8 ПЛАНЕТА ВЕЧНЫХ ВЕТРОВ

Добравшись до борта, капитан хотел уже перебросить ногу, чтобы ступить на палубу, но в это время что-то острое коснулось его горла. Он рассмотрел зазубренное острие длинного копья. Взгляд Крокса скользнул выше по древку, и он увидел тонкую загорелую руку с двумя золотыми браслетами, сжимавшую копье.

— Кто вы такой? — раздался звонкий голос.

— Прежде чем отвечать, мне хотелось бы стоять на своих ногах. И уберите эту игрушку, — и киборг перемахнул через борт, не обращая внимание на копье. Он не боялся этого допотопного оружия, зная, что оно не сможет повредить ему.

У мачты стояла тоненькая темноволосая девушка в красном просторном платье, в складках которого играл ветер. Девушка была прекрасна, и пират понял это в первую же секунду, когда увидел незнакомку. «Ее глаза как бездонные озера, ресницы как опахала, а губы как лепестки роз», — подумал Крокс. Капитан понимал, что все эти сравнения банальны, но, будучи старым воякой, не мог найти лучших. В голове у него словно заклинила пластинка, повторявшая: «лепестки роз, лепестки роз...»

Кажется, девушка что-то говорила пирату, причем уже не в первый раз, потому что губы ее шевелились, а в голосе слышалось раздражение. Но копье она уже опустила, видимо, не считая больше внезапного посетителя опасным.

— Эй вы! Эй вы! Вы что, оглохли! Эй, я с вами разговариваю!

— Простите, — хрипло сказал Крокс, словно очнувшись от наваждения.

— Что с вами было? Вы так смотрели на меня, будто я призрак! — все еще с гневом сказала девушка.

— Мне так и показалось. Простите, — и пират улыбнулся уголком рта.

Девушка подошла к борту и посмотрела вниз, на планетоход, за колпаком которого видны были двое ребят.

— Что это за неуклюжее сооружение? — спросила незнакомка с презрением. — Это ваша лодка, но тогда почему она без паруса?

— Нашей лодке он не нужен.

Пират все еще продолжал осторожно, чтобы не напугать, изучать девушку. Внешне она была похожа на землянку, да и говорила по-русски, и это значило, что когда-то планета уже была освоена людьми, прилетевшими сюда из космоса. Но если так, то почему девушка не знает простейших достижений земной цивилизации и даже планетоход вызывает у нее удивление?

Но как всё-таки она красива! Капитану казалось, никогда прежде он не встречал такой красивой женщины. Он подумал об этом и снова почувствовал легкое жжение: сердце-рубиноглаз билось у него в груди.

Девушка кивнула, видимо, потеряв к планетоходу интерес. Зато теперь ее определенно заинтересовал блестящий корпус киборга и его стальные сочленения.

«Я должен казаться ей уродом,» — подумал пират. Обычно людей, впервые видевших его, охватывал ужас, особенно пугало их получеловеческое-полумеханическое лицо с горящим глазом-фотоэлементом. Но эта девушка была исключением. Она смотрела на него с нескрываемым любопытством, не проявляя страха.

— Вы сделаны из такого же металла, как мое копье. Вы человек? — спросила она.

— Я киборг. Человек в теле робота, — внешне спокойно объяснил пират. Обычно он относился к своей внешности равнодушно, но сейчас почему-то ему стало горько. Как будто, став киборгом, он утратил что-то.

— Робота? — приподняла брови девушка. — Я знаю, что такое робот. Мама когда-то рассказывала мне о них.

Крокс присмотрелся к палубе парусника, на которой они сейчас стояли, и увидел, что в его конструкции использованы части машин, роботов и обшивка звездолета. Так, к примеру, руль крепился длинным изогнутым распределительным валом, а мачта была накрепко соединена с днищем большим, похожим на жернов, диском от какой-то устаревшей планетной машины. В одном месте в борт была вделана большая пластина из серебра, на которой вполне читались обрывки названия «...трела ...чты».

«Значит, звездолёт назывался «Стрела Мечты», — подумал пират.

— Как вас зовут? — спросил он у девушки.

— Василиса, — сказала она.

— Василиса? — переспросил капитан. — Это из земной сказки? Когда-то я ее слышал.

— Вам тоже? И мне в детстве ее рассказывали, — серьезно кивнула девушка. — Наверное, меня назвали Василисой потому, что она была Премудрая и преодолевала все опасности, справлялась со всеми трудностями и в конце сказки у нее все заканчивалось хорошо.

— И у вас так будет, — сказал Крокс, уловив в ее голосе нотки сомнения.

— Пока моя сказка еще не закончилась, значит, отгадывать конец рано. Поживем — увидим, — Василиса подошла к мачте и стала расправлять свернутые паруса.

— На этой планете, кроме вас, еще много людей? — помолчав, спросил пират.

Девушка доверчиво посмотрела на него и покачала головой.

— Только одна я. Были еще мои родители, но они погибли несколько лет назад в песчаную бурю. На планете Вечных ветров — так мы ее назвали — очень часто перед сезоном дождей случаются песчаные бури.

Пират опустил голову в знак сочувствия. Особенно удивлен он не был. Пират привык, что космос всегда уносит много жизней, а освоение новых планет и того больше.

— А другие люди?

— Мы были втроем: я, мама и папа. Когда-то было еще несколько семей, но они разбились, когда звездолёт потерпел крушение. Из всех уцелели только мы трое и еще две дворняжки, родители Пшика.

— Пшика? — переспросил пират.

— Вы еще с ним не знакомы, — Василиса открыла один из внутренних люков корабля и оттуда вылетела маленькая лохматая собачка. Увидев незнакомца, она озадаченно приостановилась и залилась таким звонким и яростным лаем, что ее подбрасывало, и передние лапы отрывались от корабельной палубы.

Осмелев, Пшик попытался вцепиться зубами чужаку в ногу, но едва не сломал себе зубы. Это окончательно убедило пса, что перед ним некий неодешевленный предмет, вроде железного шкафа, который каким-то образом перемещается, вместо того, чтобы стоять на месте — и в этом-то как раз, с его собачьей точки зрения, и был главный непорядок.

Василиса разговорилась, и вскоре капитан Крокс узнал многое о ней и о жизни на планете. Постоянного жилища у девушки не было — она скиталась по океанскому дну на своем легком паруснике, которым управляла с большим искусством. Обычно она поднимала паруса по ночам, а днем отдыхала. Питалась она простейшими растительными и животными видами. Оказалось, кроме кактусовидного кустарника, на планете сохранились и другие растения, особенно в северной части. Некоторые из них — Василиса называла их «большими шарами» — были способны запасать дождевую воду в период ливней.

— Мы их еще встретим, — сказала девушка. — Это такие большие, в несколько метров высотой, шары. В период засухи они постепенно сжимаются, но в сезон дождей разбухают до невообразимых размеров. У меня в трюме лежат несколько шаров — так что вода пока есть.

— А животные? Вы говорили тут есть еще животные... — напомнил пират.

— Большие ящерицы и черепахи. Так проще всего объяснить. На самом деле, конечно, это не ящерицы и не черепахи, а нечто совсем другое. Едва ли вы их встречали — днем они зарываются в песок, показываются из него только ночью и то не всегда.

Андрею и Лависсе надоело ждать в планетоходе возвращения Крокса. Первым терпение лопнуло у попугая, он взлетел на мачту, некоторое время изучал происходившее на палубе, а потом вернулся.

— Там какая-то девушка, а с ней — лающий комок шерсти, — как заядлый сплетник сообщил попугай. — Они ведут беседу с капитаном. Видели бы вы, как он на нее смотрит...

— Как смотрит? — насторожилась Лависса.

— Ну... как будто она ящик с рубиноглазами или красивая статуя. Короче, кэп глазеет во весь свой единственный глаз... Хи-хи! Но только между нами!

— Пойду посмотрю! — Лависса откинув колпак, вылезла из планетохода и направилась к паруснику.

— А тебе-то что? — удивился Андрей, но она, не ответив, уже карабкалась по веревочной лестнице на борт.

— Ей до всего есть дело. Она, как я. Иногда мне кажется, что девчонка — мой птенец! — поделился с мальчиком попугай и полетел следом за Лависсой. Решив, что оставаться одному в планетоходе глупо, Андрей тоже подбежал к паруснику и забрался на палубу.

Заделав в броне последнюю дыру, Старый Шкипер осмотрел свою работу и остался доволен. Заплата была прочной и могла выдержать такие же нагрузки, как и остальная броня. Только на корпусе «Странника» появился еще один шрам.

— У Скелетона-1 очень мощные лазеры, — сказал Шкипер. — Я думал, что флагман неуязвим, но после боя его корпус напоминал решето. Было бы неплохо придумать еще какую-нибудь защиту для брони — иначе следующего сражения мы не переживем.

— Этот Скелетон даже не мелькал на радарах, — обиженно добавил Грохотун. — Это нечестно — он нас колотил, как коршун утку, а сам не дал себя ни разу ударить. Я палил из всех пушек, но ни разу в него не попал.

— Чего же ты хочешь? Эта боевая модель совершеннее нас на шестьсот лет, — грустно сказал Баюн. — Между нами такая же разница, как между лучником и пушкой. Задали нам перцу к сердцу! Спасибо, хоть ноги унесли.

— Спасибо не булькает! — немедленно отозвался подошедший Грохотун.

Вспомнив, что он давно уже не связывался по лазеропередатчику с планетоходом, Баюн направился к нему. Он несколько раз передавал сигналы вызова, но передатчик молчал. Робот-нянька не на шутку разволновался. Почему капитан Крокс не отвечает? Не пострадали ли дети?

— Скорее всего они в мертвой зоне для приема, — утешающе пробасил Шкипер. — Правда, Грохотун?

Но лучше бы он не спрашивал.

— Правда-правда, — немедленно откликнулся рогатый робот, которому тоже захотелось успокоить Баюна. — А то, может, хлоп с обрыва и вдребезги. Лежат на песочке и не шевелятся.

— Грохотун, ты бестактная скотина! — рассердился Шкипер.

— Ты так думаешь? Нужно занести это в свою коллекцию, — заинтересовался бестолковый робот. — Так меня еще никто не называл. Кретином обзывали, ослом, болваном и идиотом, дураком во всех разновидностях...

— В каких разновидностях? — удивился Шкипер.

— В разных: дуралей, придурок, дурень, дурачина... — забубнил Грохотун.

Беспокоясь, робот-нянька еще несколько раз вызвал капитана по передатчику, а потом всерьез собрался идти на помощь детям по еще различимым в песке следам планетохода, пока их совсем не занесло ветром.

Но в этот момент Грохотун, всматриваясь вдаль, удивленно продребезжал:

— Гляньте-ка, к нам едет какая-то штука!

Старый Шкипер пригляделся и рассмотрел белую точку паруса.

— Похоже на песчаную яхту, — сказал он. — Ну и ловко же кто-то с нею управляется! Она идет со скоростью не меньше двадцати морских миль!

— Может, бабахнем ее? Там могут быть враги! — обрадовался Грохотун.

Боевой робот вытащил из звездолета лазерный пулемет и стал устанавливать его на треугольной зенитной подставке.

— Не надо! Там могут быть люди! — крикнул Баюн, и, увидев, что Грохотун уже целится, опрокинул подставку вместе с пулеметом.

— Не смей этого никогда делать! Слышишь ты? В следующий раз я разберу тебя на части и разбросаю их по песку так, что от микросхемы до микросхемы будет не меньше ста метров! — прорычал тот, схватив Баюна и подняв его над землей.

— Хорошо на того грозиться, кто угроз боится, — бесстрашно сказал робот-нянька.

Он видел, что легкая парусная яхта остановилась в нескольких десятка метрах от похожей на башню громады «Звездного Странника» и бросила якорь.

— Грохотун, отставить! — рявкнул с палубы знакомый голос, и над бортом показалась голова пирата-киборга.

— Это вы, капитан? А я вас чуть не шлепнул! — поразился робот. Он разжал руки, и Баюн едва не упал на песок.

— Где мои воспитанники? Вы обещали, что с ними ничего не случится! — взволнованно кричал Баюн, подбегая к паруснику.

— А с ними ничего и не случилось, беспокойный ты старик! — ответил пират, и тотчас Андрей и Лависса, перемахнув через борт, спрыгнули на песок рядом со старым роботом.

— За который палец не укуси — все больно. Я вызывал вас по передатчику несколько часов! — укоризненно сказал Баюн.

— Ничего удивительного. Передатчика с нами нет, — объяснил капитан. — У планетохода заклинило заднюю ось, и мы воспользовались песчаным кораблем Василисы. Когда починим «Странник», нужно будет забрать планетоход, пока его не занесло песком. Не знаю, что бы мы делали без Василисы.

— Василиса то, Василиса сё, все время одна Василиса, — проворчала светловолосая дочка президента. — Надоела мне она!

— А по-моему она хорошая, милая и очень красивая! — возразил Андрей.

Не нужно было этого говорить, потому что терпение Лависсы истощилось.

— Ну и целуйтесь с капитаном со своей Василисой! А от меня отстаньте! — крикнула она, пнула ногой песок и ушла в «Звездный Странник».

— И что на нее нашло? Всю дорогу кипятилась, — пожал плечами мальчик.

— А кто это Василиса? — спросил Баюн. — Это ее корабль?

— Да. — сказал Андрей. — Смотри, как Василиса высоко забралась!

Робот-нянька увидел на высокой мачте ловкую фигурку девушки, которая подбирала паруса. Две веревки перепутались, и усиливающийся ветер грозил сломать мачту и опрокинуть маленькую песчаную яхту, которая еле держалась на якоре.

Девушка почти закончила распутывать веревки, как вдруг ее нога потеряла опору, парус раздуло ветром, а Василиса едва не упала, повиснув на одной руке.

Капитан, коротко крикнув что-то, бросился к мачте, спеша девушке на помощь, но она уже успела перехватить рею другой рукой и, закрепив парус, ловко спустилась вниз.

— Вы могли разбиться, — хрипло сказал пират. — Не стоило так рисковать!

— И что бы вы сделали, если бы я разбилась? — весело спросила Василиса. — Засунули бы меня в корпус робота, вроде вашего?

Капитан нахмурился, его человеческая щека покраснела и, пробормотав, что должен заняться ремонтом, киборг направился к «Звездному Страннику».

Девушка удивленно посмотрела ему вслед, только теперь сообразив, что обидела пирата.

— Простите! — крикнула она, стараясь догнать его. — Простите, я не хотела!

Но капитан Крокс уже собрался в звездолёт, и только на песке остались следы его крупных металлических ступней.

Тут к Василисе подошёл Баюн, и она с удивлением уставилась на старого робота с квадратной головой, антенной и речевым динамиком.

— Вы тоже робот? — спросила девушка.

— Я робот-нянька, — с гордостью уточнил он. — У вас случайно нет младенчика, чтобы его понянчить?

— Младенчика? — засмеялась Василиса. — Нет, конечно.

— Жаль, — серьезно сказал Баюн. — Очень жаль.

А в это время Грохотун рассматривал девушку издали. Несмотря на свою грубость, рогатый робот был, по своему, застенчив и ему порой было проще стрелять в людей, чем с ними разговаривать.

— Грохотун, ты не находишь, что она красавица? — спросил попугай, садясь роботу на правый рог.

— Гм... — хмыкнул тот. — Я небольшой знаток девчонок. По мне так самый плохонький пулеметик лучше самой красивой девушки.

— Дурак ты! — вздохнул попугай. — А вот у меня, например, душа романтика. Порою посмотришь на что-нибудь красивое, и приятно! А в другой раз посмотришь на твою ржавую голову и думаешь: до чего же она на ведро похожа!

— А ну, марш с моего рога, будильник пернатый, пока я тебя не прихлопнул вместе с твоей болтовней! — рявкнул вдруг робот.

— Не переживай, Грохотушка! Свой дурак дороже чужого умника! — крикнул попугай, взлетая с головы любителя пострелять. Эту пословицу неглупая птица явно позаимствовала у Баюна.

Вскоре наступил их второй вечер на планете Вечных Ветров. Похолодало. Андрей и Лависса включили обогрев скафандров, а Василиса достала из внутреннего отсека своей яхты теплый шерстяной плед и, закутавшись в него, подвинулась поближе к костру. Свою деревянную яхту она предусмотрительно, с помощью Старого Шкипера и Грохотуна, которые использовались в качестве тягловой силы, оставила с надветренной стороны и откатив на несколько десятков метров для того, чтобы случайно попавшие искры не прожгли паруса и не вызвали пожара.

— Это яхта — всё, что у меня есть. Это мой странствующий дом. Ее постороил еще мой отец, — сказала девушка. — Не представляю, как я смогла бы с ней расстаться.

— Я вас понимаю, — кивнул Старый Шкипер. — Для меня таким же домом всегда была «Гордость Земли». В сущности, у моряка и космического волка — много общего. Их дом там, где их корабль.

— А я, например, за оседлый образ жизни, — высказал свое мнение Баюн. — Никогда нельзя терять контакта с Землей. Только древние кочевники говорили, что их дом там, где стоит шатер и пасется конь.

— При всем том кочевники были куда ближе к Земле, чем мы сейчас. Сколько они ни странствовали, они никогда не расставались с Землей, — усмехнулся капитан Крокс.

Он сидел у костра и подбрасывал в него доски от сгнившей деревянной обшивки, которые нашел в звездолете. Весь вечер пират был особенно грустен и задумчив и только сейчас вдруг включился в разговор, точно затронули какую-то струну его души.

— А вы когда-нибудь были на Земле, капитан? — спросила Василиса.

Пират долго молчал, и все решили, что он не хочет отвечать, но пират сказал:

— Был ли я на Земле? Я там родился. Мои родители — сейчас, разумеется, глядя на мой роботизированный корпус, трудно поверить, что у меня существовали родители — были очень консервативными людьми и следовали устоявшимся традициям. Они оставались на Земле до последнего, до самой Галактической войны. Впрочем, я доставлял им одни неприятности. Едва закончив школу, убежал в космическое училище, а когда началась война, записался на звездный флот. Я делал кое-какие успехи, и меня отправили в Москву в высшее командное училище звездных капитанов, которое находилось на Воробьевых горах, рядом с университетом. А потом начались мои скитания, но больше меня на Землю так никогда и не заносило. Теперь уж, конечно, моих родителей давно нет в живых и никто на Земле меня не ждет... Нигде не ждет, — грустно добавил капитан.

— Вы видели Москву? — поразилась Лависса.

Ей все это казалось чудом. Даже ее отец — президент Деметры — никогда не бывал в Москве, хотя ему и случалось несколько раз залетать на Землю. Рейсы звездолетов на Землю давно ограничили, чтобы корабли не сжигали своими соплами столь оберегаемую атмосферу планеты. Поэтому ближайшей перевалочной базой к Земле были Сатурн и Юпитер, а уже оттуда на Землю пассажиры доставлялись специальным экономичным космобусом, но только после специального карантина и кучи прививок от всевозможных космических вирусов.

— А как выглядит университет? — спросил Андрей. Побывав на Земле, его родители привезли массу слайдов и видеокристаллов, но они не смогли утолить и половинной доли любопытства.

— Не забывай, что я рассказываю о том, что было пятьсот лет назад, — напомнил пират. — Тогда университет выглядел примерно так: сорок этажей под землей и десять над, а сверху все обтянуто защитным куполом.

Василиса слушала рассказы о Земле с жадным любопытством. Почти вся ее жизнь прошла на планете Вечных ветров, а космос она представляла как мириады сверкавших звезд над головой.

— Мне бы тоже хотелось все это увидеть, — вздохнула она.

Крокс медленно поднял голову и посмотрел на нее.

— Нет ничего проще, — сказал он. — Как только починим корабль, мы возьмёт тебя с собой. Ты же не можешь вечно жить одна и скитаться по пескам. Это чудо, что мы нашли тебя — могли пройти столетия, прежде чем на эту планету залетел бы какой-нибудь другой звездолет.

— А мой парусник? — спросила Василиса. — Мне не хотелось бы бросать его здесь. Как только представлю, что его заносит песком...

— Мы сможем взять его с собой. У нас в ангаре хватит для него места, нужно будет только размонтировать мачту, — поразмыслив, сказал пират.

Девушка подбросила в огонь полено. В сполохах пламени, отбрасывающих красноватые тени на ее лицо, оно казалось грустным.

— Я должна подумать. На этой планете прошла вся моя жизнь, и я привыкла уже считать ее своей.

— Я понимаю, к мысли о расставании нужно привыкнуть, — мягко сказал киборг. — Мы не будем тебя торопить и примем любое твоё решение.

Пират встал и, стряхнув с себя грустное оцепенение этого вечера, отправился внутрь звездолета помогать Старому Шкиперу, продолжавшему ремонт.

А остальные, за исключением, разумеется, Грохотуна и попугая, которые вскоре последовали за капитаном, еще долго сидели у гаснущего костра, говорили о Земле и о звездах.