"Киллер" - читать интересную книгу автора (Леонард Элмор)

5

Офис Нельсона Дэйвиса находился на набережной реки Сент-Клэр в большом белом здании эпохи королевы Виктории и, по мнению Уэйна, напоминал похоронное бюро. Возможно, когда-то это здание принадлежало кому-то покруче – скажем, воротиле, занимавшемуся судовыми перевозками или строевым лесом. В вестибюле первого этажа Нельсон Дэйвис соорудил тамбур со стеклянными дверями, но за минувшие десятилетия здание обросло таким количеством крыльев и пристроек, что нынешний новодел уже не казался уродством.

Кармен велела мужу припарковаться сзади дома. Ее машина стояла там же вместе с двумя другими. Было заметно, что она нервничает, оглядывая его в темно-синем костюме. Спросила с улыбкой, что случилось с платком, который она вложила в нагрудный карман пиджака. Ничего, просто убрал его, и все! Ее улыбка погасла, когда она глянула на его поношенные рабочие башмаки.

– Уэйн… – огорченно протянула она.

Не считая карих глаз и того, как она могла смотреть на него, даже после двадцати лет совместной жизни, Уэйну больше всего в жене нравилась ее сдержанность – она никогда не заламывала рук, не причитала над тем, чего нельзя было поправить. Насчет поношенных рабочих башмаков она ничего не сказала.

Он последовал за ней по лестнице, любуясь на обтянутую юбкой аккуратную попку. Уэйну нравились ножки Кармен, выглядывавшие из-под короткой юбки, на несколько дюймов выше колен. Он получше рассмотрит все, когда они вернутся домой после работы, и в одно мгновение стянет с нее эту юбчонку. Были моменты, когда он точно знал, что она его хочет, и он всегда был готов, особенно после отъезда Мэттью, когда они остались в доме одни.

Просторный кабинет Нельсона Дэйвиса находился на втором этаже. Первое, что увидел Уэйн, была оленья голова, красовавшаяся на полосатых обоях. Вот те раз! Громадные рога с двенадцатью ответвлениями, и этот парень продает дома!

– Ты не говорила мне, что он охотник.

– Нельсон охотится на уток, – пояснила Кармен. – Видишь манки?

Под них была отведена целая полка, висевшая над красновато-коричневым письменным столом, размером с хороший обеденный. Дикие утки, кряквы, селезни… Уэйн мазнул по ним взглядом и вновь уставился на оленьи рога.

– Где он их добыл? Может, и здесь, хотя вряд ли, – заметил Уэйн.

– Он всем рассказывает, что охотился всего лишь раз.

– Готов поспорить, он сбил оленя машиной. Уэйн обвел взглядом кабинет. Нельсон вот-вот появится… Кармен предупредила, что он никогда не опаздывает. Уэйн заметил на стене часы без цифр и спросил, как он определяет время по этой штуковине. Потом кинул взгляд на стоявший на столе между керамической лампой и компьютером позолоченный будильник, напоминавший спортивный кубок. Кармен попросила его сесть в кресло Нельсона. Надо же все-таки примериться, как это ощущать себя боссом… Она вышла, пообещав принести ему кофе.

Когда она вернулась с чашкой кофе, Уэйн сидел в кресле, водрузив ноги на стол. Поношенные башмаки на полированной поверхности выглядели нелепо.

– А пожалуй, мне нравится.

– Вот видишь! – Кармен оставила его одного, сославшись на работу.

Пошла копаться в бумажках, заполнять разные бланки – именно в этом, по мнению Уэйна, и заключалась торговля недвижимостью. На столе лежала целая стопка бланков: закладные, выплаты, принятие заявок и разрешения. Уэйн решил, что ему с этим сроду не справиться. Он мог читать светокопии чертежей, но только не эти филькины грамоты. Можно притупить зрение, продавая эти чертовы дома! Уэйн глянул на компьютер, нажал пару клавиш: они кликнули, но ничего не произошло. Он встал и подошел к окну. Вдалеке угадывался остров Уэлпул. Он вспомнил о Лионеле, который должен был приехать к четырем. Потом глянул вниз на крышу вестибюля, огороженную невысокой декоративной филенчатой решеткой, на пару футов выступавшей под окном. На кой черт огораживать крышу, если по ней никто не ходит? Он видел много подобных нелепых украшений, но, слава богу, сам работал с железом.

Голубой «кадиллак» подкатил к дому и остановился.

Из машины выбрался парень и тряхнул головой, убирая патлы с лица и задирая голову вверх. На парне был пиджак, великоватый ему в плечах и не по росту длинный. Второй мужчина обошел машину сзади, застегивая пуговицы пиджака. Этот был старше, плотно сбитый, зализанные назад черные волосы блестели на солнце. Эти типы смахивали, по мнению Уэйна, на двоих бродяг, вымытых и приодетых в одежду с чужого плеча активистами местного отделения Армии спасения. Похоже, чужие в этих краях, судя по тому, как озираются по сторонам! Парни подошли ближе, заглянули за дом, затем повернули на дорожку, и Уэйн потерял их из виду.

Он вернулся к столу, сел и взял цветную брошюру «Уайлдвуд: жизнь в условиях возврата к природе», которая демонстрировала дома на голых участках земли: некоторые были засажены, некоторые, где бульдозеры очистили их от деревьев, – нет. Зачем они это делают? Кармен сказала, чтобы люди могли посадить собственные деревья, сидеть в патио и любоваться, как они растут следующие пятьдесят лет.

Сказала с непроницаемым лицом. Она, конечно, должна была так сказать! Уэйну оставалось лишь гадать, что она при этом думала.

Он поднял глаза, услышав, как открылась дверь.

Двое из «кадиллака» вошли в кабинет. Тот, что постарше, коренастый, замешкался, в то время как тощий, теперь в солнцезащитных очках, отбросил со лба прядь и, осмотревшись по сторонам, подошел к столу. Расстегнув болтавшийся на нем спортивный пиджак, подбоченился. Тот, что постарше, осмотрел кабинет. Оба чувствовали себя здесь как дома. Тощий ухмыльнулся Уэйну и сказал:

– Я же говорил те, что на днях прикачу. Помнишь? Ну вот, я здесь.

– Что? – не понял Уэйн.

– Наш разговор по телефону четыре дня назад.

– Полагаю, вам следует переговорить с кем-то внизу, – сказал Уэйн. – Там вам помогут.

Тощий глянул на коренастого, разглядывавшего оленью голову и, казалось, не обращавшего ни на что внимания.

– Слыхал? Прикидывается придурком.

– Пудрит тебе мозги, – ответил коренастый, продолжая рассматривать рога.

Уэйн был озадачен. Поерзав, он выпрямился в кожаном кресле, начиная чувствовать раздражение, но не слишком обращая внимание на их агрессивность. Наряду с раздражением он ощущал любопытство, но вместе с тем настороженность. Он наблюдал, как тощий подошел ближе и, положив руки на стол, уставился на него сквозь очки.

– Вешаешь мне лапшу на уши, да? Ты знаешь, чё я хочу. Где это?

В ухе у него сверкнул маленький бриллиант.

– Вы о чем? – переспросил Уэйн, пристально глядя на парня и почти не видя за темными очками его глаз.

Сперва Уэйну пришла в голову мысль, что ситуация напоминает игру «Кто первым моргнет», но потом он подумал, не поехала ли у парня крыша. Выглядит этот тип не лучшим образом – какой-то дерганый и чересчур бледный.

– Хошь сказать, я те не звонил?

– Думаю, он хочет сказать, – вмешался коренастый, подходя к столу, – что не поверил в то, что ты сообщил ему по телефону. Похоже, твои угрозы ему по фигу. Вот и гонит пургу…

Коренастый был индейцем. Уэйн догадался сразу же. По крайней мере, он был почти в этом уверен, глядя в упор на темные волосы, плотное тело в облегающем костюме. Индеец или наполовину индеец, он кого-то ему напоминал, заставив сразу вспомнить остров Уэлпул и Лионеля, хотя Лионель разговаривал совсем не так, как этот. У этого улавливался явный акцент. Уэйн точно не знал какой, возможно, франкоканадский. Он стал внимательнее следить за индейцем, хотя тощий раздражал его сильней.

– Убеди его, что ты не шутил, – сказал индеец, подходя к столу. – Например, вот так! – Он взял кофейную чашку и, не спуская глаз с Уэйна, наклонил ее над бумагами Нельсона Дэйвиса. – Чуешь, чем пахнет?

– Щас учует! – оживился тощий.

Уэйн наблюдал, как он, схватив со стола позолоченный будильник, осмотрелся, выискивая цель, а затем швырнул его в часы без цифр на стене.

– Во мля! – гаркнул он не попав. Потом схватил кофейную чашку, запустил ею в часы и снова не попал. – Ну, сука, получи! – Схватив керамическую лампу, он разбил ее о стену. – Вот так! – выкрикнул он, озираясь.

Индеец терпеливо выжидал.

Уэйн хотел было вскочить и выбежать из кабинета. Поди знай, что у них на уме! Но остался сидеть, наблюдая, как тощий метнулся к оленьей голове и, откинув назад волосы, подпрыгнул и ухватился за рога. Повисел так немного, дергаясь, пиная стену ногами, затем неожиданно свалился на пол вместе с оленьей головой, а затем швырнул ее через комнату.

Уэйн видел, как он тяжело дышит. Почти потеряв человеческий облик, выискивает, что бы еще швырнуть. Может, манки, весь ряд деревянных уток Нельсона? Эти припадочные способны разгромить кабинет, но в нем не так уж много предметов, которые можно разбить. Если только они не примутся выбрасывать манки в окно. Он запросто мог бы выбросить в это окно тощего. С индейцем будет потрудней.

– Я тебя убедил, а? – обратился тощий к Уэйну.

– Зря тратишь время, – заметил индеец, покачав головой.

– Если он не выложит нам наличные, то он покойник, как я ему и обещал.

– Только он тебе не верит.

– Щас поверит, – процедил тощий.

– Ладно, твоя взяла, – сказал Уэйн, поднимаясь с кресла. – Я их тебе отдам. Они внизу.

Он обошел стол, но индеец преградил ему путь:

– Я тебя где-то видел.

Они стояли совсем близко, и Уэйн видел его глаза, темно-карие, усталые, налитые кровью. Он уловил запах лосьона для бритья. Уэйн не мог бы назвать марку, что-то дешевое. По непонятной причине запах помог вспомнить, что он видел этого индейца в том самом месте, где индеец видел его. Накануне в лавке на острове Уэлпул…

– Где я тебя видал? – повторил индеец с явным акцентом в голосе.

Уэйн пожал плечами.

– Дай ему пройти. Я хочу ему кое-что показать, – услышал он голос тощего.

Индеец продолжал пялиться на него. Он был на несколько дюймов ниже Уэйна, но на добрых тридцать фунтов тяжелее.

– Пропусти его, – снова вякнул тощий.

Коренастый выжидал, не двинув ни единым мускулом, и тощий тоже ждал, нервничая. Он подошел. Его очки находились теперь на уровне глаз Уэйна. Вмазать бы ему по очкам!

– Помнишь, я те говорил, что кое-кого пришил? Я хочу, чтобы ты в это поверил.

Уэйн молчал. Глядя на лицо этого тощего парня, дефективного, бесхарактерного, прячущегося за темными очками, он соображал, что предпринять. Тощий вскинул руку с пистолетом «смит-и-вессон» и ткнул дуло ему под самый нос. Уэйн осторожно отвел дуло пальцами, продолжая смотреть на очки парня.

– Я не сомневался ни минуты, – сказал он.

– Я хочу, чтобы ты знал, чё тебя ждет, – повторил тощий.

Уэйн почувствовал, как ему ткнули в спину.

– Он тебе верит, – хмыкнул индеец. – Пошли. Они спустились на первый этаж. Уэйн шел впереди. Замедлив шаг в вестибюле, он сказал:

– Сюда.

Он повел их по вестибюлю мимо кабинок, отгороженных друг от друга панелями из сучковатой сосны и рябоватого стекла, большая часть из которых пустовала. Стол Кармен находился в самом конце ряда, справа. Он не хотел, чтобы она оказалась на месте. Но она была за своим столом, говорила по телефону. Уэйн видел, как она подняла глаза, в которых отразилось удивление, когда они прошли мимо, направляясь к стеклянной двери в задней части здания. Уэйн толкнул дверь. Индеец придержал ее, высунул голову наружу и посмотрел на парковку за домом.

– Бабки у тебя в машине? – спросил он, обернувшись.

– А где им еще быть! – хохотнул тощий. – Он собирался отвезти их в дом, как я ему велел.

– Ладно, тогда пошли, – сказал индеец.

Уэйн распахнул дверь. Он ступил через порог, когда услышал за спиной голос Кармен, громкий, доносившийся из холла:

– Уэйн?

Но он не обернулся, продолжая шагать.

– Кто такой Уэйн? – спросил индеец.

– Какая тебе разница? Кто-то из тех, кто здесь работает, – ответил тощий.

Затем, когда Уэйн подошел к своему пикапу и наклонился, чтобы набрать цифровую комбинацию на ящике с инструментами, спросил:

– Ты чё, ездишь на пикапе?

– Когда работаю, да, – ответил Уэйн, открывая замок, поднимая крышку и запуская внутрь правую руку– Там какая-то баба на нас пялится, – услышал он голос индейца.

Рука Уэйна коснулась холодного металла. Это гаечный ключ, рядом шкворень… Он слишком короткий… Наконец он нащупал монтировку – тридцать дюймов твердого металла в ширину, весом около трех фунтов, один край плоский для подхвата в качестве рычага. Уэйн схватил монтировку, когда тощий спросил:

– Чё ты там делаешь?

– Она продолжает пялиться на нас, – сказал индеец.

Тощий стоял теперь рядом с Уэйном.

– Может, хватит возиться, а? – вякнул он.

Не вынимая руки из ящика, Уэйн повернул голову настолько, чтобы можно было видеть тощего, справа от себя, и индейца, чуть поодаль, не сводившего глаз со стеклянной двери.

– Я нашел бабки, – отозвался Уэйн.

– Давай сюда, – сказал тощий.

– На, получи! – гаркнул Уэйн.

Кармен видела все через стеклянную дверь. Сперва коренастый загораживал ей обзор, поскольку не спускал с нее глаз и, похоже, намеревался вернуться в здание.

Она видела, как Уэйн обошел пикап с монтировкой в руках. По металлическому блеску она догадалась, что это за предмет, потом увидела, как тот, волосатый, метнулся в сторону, теряя темные очки, и монтировка вломила ему по плечам. Он споткнулся, заорав на Уэйна, но не упал, а повалился, лишь когда Уэйн со всего маху вмазал ему по ногам. Он сразу вскочил, но Уэйн достал его, нанеся удар по бедру, и тогда ноги у парня подкосились. Кармен видела, как коренастый торопливо расстегивал пиджак, когда Уэйн погнался за ним с поднятой в руке монтировкой. Коренастый сунул руку под пиджак, но был вынужден пригнуться и быстро прикрыться руками, защищаясь, и Уэйн дважды огрел его по плечам. Коренастый попытался прикрыть голову, и тогда Уэйн ухватил монтировку обеими руками, словно бейсбольную биту, и со всей силы ударил его в живот. Коренастый сложился пополам, уронив руки, и Уэйн дважды огрел его по спине, после чего тот упал на гравий – сначала на руки и колени, потом на локти и колени, прикрывая голову огромными ладонями. Но это было еще не все. Кармен видела, как второй, патлатый, поднялся и, не поднимая головы, пытался, как ей показалось, расстегнуть ремень и сунуть руку в штаны. Она видела, как Уэйн подбежал к нему, замахиваясь монтировкой, но на этот раз патлатый увернулся и пригнулся, повернув лицо в сторону Уэйна. Уэйн наступал на него, заставляя пятиться к дому. Кармен никогда не видела у мужа таких холодных, полных решимости глаз. Она видела, что коренастый по-прежнему лежит на земле. Потом в ужасе заметила, что волосатый несется прямо к двери, одной рукой держась за свои гениталии, а его бледное и искаженное лицо потеряло человеческое обличье. Когда он подбежал к двери, Кармен попыталась удержать дверь закрытой, но он протиснулся внутрь, оттолкнул ее к стене и промчался мимо. Она повисла на двери, удерживая ее открытой для Уэйна, и, когда тот вбежал внутрь, крикнула вслед:

– Уэйн, у него пистолет!

Уэйн, не оборачиваясь, прокричал ей что-то в ответ, но она не разобрала, что имени j. поскольку он пулей промчался мимо нее, стремясь настичь патлатого.

Позже Кармен говорила, что заметила пистолет или то, что приняла за пистолет, когда Уэйн спустился вниз и прошел мимо ее стола с двумя типами, и тот, что был с длинными волосами, задержался на секунду и посмотрел на нее. Она разглядела у него за поясом, как она решила, пистолет. Когда Уэйн метелил его, пистолет, должно быть, скользнул внутрь и он пытался удержать его в промежности, когда вбегал в здание, дабы не выронить из штанины. Кармен сказала, что она не разобрала, что Уэйн, пробегая мимо, велел ей вызвать полицию.

Она бросилась за ним в глубь вестибюля, потом вверх по лестнице на второй этаж, где увидела, как Уэйн вбежал в кабинет Нельсона. И последовала за ним…

Кармен рассказала, что случилось потом, говоря тихим голосом, шаг за шагом вспоминая происшедшее и, по ее словам, видя все происшедшее, как при замедленной съемке.

– Я увидела Уэйна со спины, он стоял в центре кабинета, а патлатый – у окна в расстегнутых брюках и ковбойских сапогах. Когда Уэйн двинулся к нему, он выдернул из брюк пистолет, ярко сверкнувший металлом на солнце. И начал поднимать его, когда Уэйн запустил в него монтировкой, но промахнулся. Парень резко наклонил голову, увернувшись, и монтировка улетела в окно, разнеся стекло вдребезги. Но поскольку волосатый дернулся в сторону, это дало Уэйну время схватить его. И в этот момент раздался выстрел. Потом еще и еще, всего три раза кряду. Уэйн схватил патлатого за плечо одной рукой, а второй – за лацканы пиджака и стал подталкивать к окну. Ему удалось приподнять патлатого. Я увидела, как ковбойские сапоги оторвались от пола, брыкаясь, когда Уэйн резким рывком выбросил патлатого в разбитое окно. Я вбежала в комнату, будучи уверенной, что Уэйн ранен, но он оказался в порядке, выглядывал в окно, когда я подошла ближе, ожидая увидеть парня на крыше под окном, но его там не было. Крыша была засыпана разбитым стеклом. Тогда я увидела, что невысокая ограда по периметру крыши провисла в том месте, где патлатый упал на землю. Но его я не увидела. Во всяком случае, не сразу. Сперва я заметила коренастого, который направлялся к припаркованной машине и смотрел в нашу сторону. Не на нас, а на патлатого. Тот, прихрамывая, бежал от дома по лужайке. Добежав до машины, он обернулся и дважды выстрелил из пистолета, но я не думаю, что он во что-то целился. Коренастый толкнул его, и они вроде как начали ссориться. Патлатый показывал рукой на нас. Мне показалось, пиджак и лицо у него испачканы кровью. Коренастый схватил его и затолкнул в машину. Затем обошел ее и сел на место водителя. Они развернулись и рванули на север.

Кармен обратила внимание на то, что полицейские называют ее Кармен, Уэйна Уэйном, а Нельсона Дэйвиса – мистером Дэйвисом. Он появился вместе с полицией, как всегда в костюме, при галстуке и с носовым платком в цвет галстука в нагрудном кармане.

Дознание происходило в вестибюле. Кармен повторила свою версию несколько раз: двоим местным полицейским из Алгонака, что были на дежурстве, следователям из полиции штата Мичиган, полицейскому муниципальной полиции и четырем помощникам шерифа округа Сент-Клэр. Все они были в разных формах. Она видела, как раздражен Уэйн. Во-первых, из-за того, что должен был встретиться с Лионелем, а торчал здесь, и, во-вторых, из-за того, как его допрашивали – складывалось впечатление, будто все происшедшее случилось по его вине.

Что он делал в кабинете мистера Дэйвиса?

Сказал ли он тем парням, кто такой мистер Дэйвис?

Позволил ли он им думать, что мистер Дэйвис – это он?

Отдавал ли он себе отчет, что рискует жизнью других людей, находившихся в офисе?

Уэйн сказал, что именно по этой причине он и выманил злоумышленников на улицу. Они на все сто были уверены, что у него есть деньги, и он не видел иного выхода, кроме как позволить им так считать.

Не пытался ли он убить их киркой?

Уэйн сказал, что не киркой, а монтировкой, которую монтажники используют в качестве рычага для подъема концов металлических балок. Если бы он намеревался убить этих типов, то дубасил бы их по голове.

– Почему бы вам не отправиться на остров Уэлпул и не выяснить, кто ездит на голубом «кадиллаке»? – задал он им вопрос. – Это ведь для вас не составит труда.

Кое – кто из полицейских интересовался совсем другим. Один из помощников шерифа спросил, не страдает ли Уэйн повышенной агрессивностью. И Уэйн, которому грозило потерять работу, если помощник шерифа составит о нем нелестное мнение, ответил:

– Нет, сэр, не страдаю. Мне просто интересно знать, почему вы сидите здесь и ковыряетесь пальцем в заднице?

Кармен не могла осуждать его за несдержанность. Когда помощник шерифа сказал Уэйну, что, если парень, которого он выбросил из окна, получил серьезную травму, он может подать на него в суд, тот не удержался и съязвил:

– Возможно, для вас это единственный способ с ним встретиться.

Полицейские были настроены агрессивно. Кармен это понимала. Они держались надменно и холодно, не выказывая никакого сочувствия, кроме как Дэйвису, а с ней обращаясь словно с несмышленышем.

– Послушайте, Кармен, вы полагаете, что в состоянии рассказать нам все, что случилось, четко и ясно?

– О господи! – вздохнул Уэйн.

Наконец Нельсон Дэйвис попросил ее приготовить для полицейских свежий кофе. Она не смела даже взглянуть на Уэйна, который демонстрировал свое раздражение, тогда как она пыталась подавить свое. Наконец в разговоре полицейских с Нельсоном прозвучало, что в полиции об этих парнях кое-что известно. Она спросила Нельсона, правда ли это, тот ответил:

– Ну да! Один из них мне звонил.

– Но вы об этом никому не сказали.

– Я сказал полиции.

– Я имела в виду, ни мне, ни моему мужу.

– Дело в том, что парень позвонил снова и изменил условия встречи, – сказал Нельсон. – Если бы он поехал в Уайлдвуд, полиция установила бы там наблюдение. Мы должны были подумать о безопасности домовладельцев. Впрочем, жаль, что эти двое не приехали в Уайлдвуд. Они бы никогда не заподозрили, что рабочие, сгребающие листву, полицейские.

– Вы должны были позвонить Уэйну, чтобы он не приходил на встречу с вами.

– Вот еще! – усмехнулся Нельсон. – Сказать по правде, я не ожидал, что он вообще придет. А если и придет, то только из вежливости.

– Ради меня?

– Это вы сказали, не я. – Он посмотрел на Уэйна. – Я прав? Не отвечайте, если у вас возникнут из-за этого проблемы.

– Мы можем быть свободны? – спросил Уэйн.

Домой они приехали после шести. Уэйн открыл две банки с пивом и протянул одну Кармен, сидевшей за кухонным столом. Отпив глоток, она взглянула на него.

– Когда Нельсон упомянул копов, сгребающих листья в Уайлдвуде, я едва не сказала ему, что для начала следовало бы завезти туда листьев, так как их там нет.

– Надо было.

– Эти парни вели себя так… так самоуверенно, – заметила она погодя.

– Как если бы им было известно, что следует предпринять.

– Вот сукин сын! – покачала она головой спустя минуту.

– Кто?

– Нельсон, кто же еще? Я должна была догадаться раньше, что он за тип, хотя бы по тому, как он расписывается. Для его автографа характерны максимальная скорость в сочетании с полным игнорированием формы, негармоничность расположения, угловатость с резкостью.

– И что это доказывает? – спросил Уэйн.

– Это доказывает, что ему свойственны неуравновешенность, авторитарность до мании величия, интересы прежде принципов, отсутствие каких-либо навыков взаимоуважительного общения с окружающими людьми. В поведении этого человека часто встречаются грубость, вульгарность, отсутствие душевного тепла или искренности. В общем, я у него больше не работаю!

Уэйн чокнулся с нею своей банкой пива.

– В конце концов, должно же было выйти из всего этого хоть что-то хорошее!