"Особа (этнографический очерк)" - читать интересную книгу автора (Хетагуров Коста Леванович)

Жилище и утварь

Недостаток места и чувство самосохранения выработали здесь такое поразительное умение пользоваться каждым выступом, каждой впадиной скалы, что на плоскости горизонтального сечения аула, не превышающей 200–300 кв. саженей, нередко помещается 10–12 дымов со всем их движимым имуществом.

Постройки, за самым ничтожным исключением, все каменные, с плоскими крышами. Стены выведены из плитняка без цемента, если не считать щебня и земли, которыми заполнены щели. Редкое исключение составляют башни, выстроенные из тесаного камня на известковом растворе. Все постройки, в особенности башни, имеют вид усеченной пирамиды; это делается с целью большей устойчивости. Поверх стен положены балки, поддерживаемые центральным, а иногда и угловыми столбами; на балках положена настилка из кругляков и в очень редких случаях из пластин; на кругляках лежит хворост вперемешку с соломой и, наконец, слой земли, глины с мелким щебнем, который, при тщательной трамбовке, позволяет достигнуть полной гарантии построек от течи.

Плоскость крыши несколько ниже уровня стен; для стока воды в углах сделаны желобки. Наружной смазки нет; внутренние стены жилых помещений смазываются глиной с примесью свежего навоза. Двери низкие, неуклюжие, исключительно топорной работы, без участия пилы и рубанка и без железных частей в виде петель или гвоздей, замков и пр. Небольшое четырехугольное отверстие в стене, по возможности к солнечной стороне, с внутренней деревянной или каменной ставней для защиты от холода, заменяет световое окно. В крышах жилого помещения имеется еще и третье отверстие — дымовой проход, который на поверхности крыши окружен небольшим барьером, не позволяющим сточной воде попадать в это отверстие. Во время сильного дождя, большого холода и вьюги отверстие это отчасти или совсем прикрывается каменной плитой. Вот приблизительный тип постройки вообще в горной Осетии, а в частности и в Нарской котловине. В аулах вы не найдете ни улиц, ни дворов, не определите, какому хозяину принадлежит та или другая крыша или стена. Вы видите окошечко сакли, но без проводника не найдете ее дверей. Ярусы так перепутаны между владельцами, что вы, желая, положим, попасть к своему знакомому во второй этаж, можете предварительно очутиться на крыше третьего этажа, служащей двором для дяди вашего знакомого, или в нижнем этаже наткнуться на корову его двоюродного брата. Вы будете не раз карабкаться по скале, заменяющей лестницу, минуете несколько темных проходов и очутитесь под каким-нибудь навесом в виде открытой галереи, высоко над бешено бушующим горным потоком. Здесь вы можете заметить на полу сбитую из двух досок прокопченную ставню; ее легко приподнять и из темного отверстня под нею, в густом облаке дыма перед вами может появиться ваш знакомый.

Зайдите в первую попавшуюся дверь в фарсаг-ауле. Нагнитесь больше, чтобы не удариться о притолоку. Сенцы перегорожены жердями или плетнем. В первом отделении вас удивленно встречает корова, из второго на вас сквозь перегородку смотрит несколько пар добродушных глаз овец и коз. Здесь же, в углу, валяются плиты кизяка и хворост для топлива. Нагнитесь опять, чтобы войти в следующие двери. Вначале до того темно, что вы ничего не можете разглядеть… Единственное отверстие в южной стене по случаю дурной погоды заставлено не то камнем, не то доской… Кизячный дым ест глаза, раздражает слизистую оболочку в носу, стесняет дыхание.

Направляйтесь прямо к тлеющему огоньку, иначе вы можете набресть на теленка в правом углу или на постельные принадлежности в левом. Пока дойдешь до центрального столба, поддерживающего продольную балку крыши, зрачки ваши расширятся и вы свободнее можете ориентироваться. От столба до задней стены хадзар (сакля) делится очагом на две половины: левая мужская, правая женская. Первая с деревянной или каменной лавочкой вдоль стены, а вторая без всяких приспособлений для сидения. Пол очага выложен большими плитами, на которых, недалеко от центрального столба, параллельно задней стене, лежит длинный камень, замыкающий очаг со стороны входа. От дымового отверстия к очагу спускается железная цепь с плоской скобкой на конце. Вся цепь, покрыта густым слоем сажи; балки и кругляки к потолке блестят, как полированное черное дерево. Огонь в очаге поддерживается неугасаемо, пылающие угли на ночь зарываются в золу, и этим сохраняется в них горение до следующего утра. Очаг и цепь на нем составляют величайшую святыню каждого осетина.

Вся стена, замыкающая женскую половину, увешана мелкою утварью: деревянные чашки, блюда, ковши, ложки, воловьи рога, столик о трех низеньких ножках, каменная тонкая плита в железной оправе в виде стремени, небольшое с крышечкой деревянное ведерко и т. п. На полу вдоль той же стены расположены разной формы и размера медные котлы, глиняные кувшины, плетушки, выдолбленные из обрубков ясеня и березы корыта, ведра, кадушки и пр. На стене мужской половины вы найдете шашку, пистолет или ружье в старом чехле, турьи рога, а иногда и фандыр — музыкальный инструмент.

Существенное отличие сильных от прочих выражалось в том, что у них для лошадей, рогатого скота, овец и коз имелись конюшни, базы и овчарни, следовательно, их хадзар не был пропитан ароматом навоза. Кроме хадзар'а, у них были и другие более чистые помещения — уат с камином для женатых членов семьи, а для гостей такой же конструкции уазагдон, убранный коврами и дорогим оружием. Нужды нет, что конюшня, хлев и овчарня помещались в нижнем этаже, хадзар в третьем, уазагдон и галерея в другом корпусе, а кладовая в пещере под башней. Зато все это прочно и недоступно для неприятеля. В хадзар'е и уазагдон'е вместо простой скамьи можно встретить своеобразные кровати, диваны и кресла с оригинальной резьбой. Утварь здесь многочисленнее, разнообразнее и ценнее, здесь было больше золота, серебра, меди, железа и стали в виде громадных котлов для варки пива, холодного и огнестрельного оружия, кувшинов и т. д.

При особом доверии и расположении владелец сакли может показать вам несколько серебряных вещей: тяжёлый кованый пояс, кубок, ковш, старинные монеты и тому подобная «хазна», доставшаяся его предку после набега на владения какого-нибудь грузинского князя. Но никакой дружбой вы не достигнете, чтобы он показал вам камень счастья — цыкурайы фардыг (буса изобилия и счастья), который он хранит, как говорится, за семью замками от всякого постороннего глаза. Это его неоценимое достояние и величайшая домашняя святыня, которую даже его семья имеет право созерцать с благоговением и с молитвенными приношениями только один раз в году. Камень этот, величиною от горошины до голубиного яйца, имеет слегка желтоватый оттенок и небольшую прозрачность; он испускает в темноте довольно сильный фосфорический свет. Встречается очень редко и по народному поверию достается «счастливцу» с опасностью для жизни, так как добывается из зева самых ядовитых змей. Окружая целыми десятками «свою старшую сестру», которая держит во рту эту «бусу изобилия», они с ожесточением бросаются на всякого, кто пытается отнять у них это «сокровище». Змея эта, говорят, водится в Индии; охотясь по ночам на насекомых, она держит во рту этот светящийся камешек.

У тыхджын мыггаг имелась фамильная баш-ня в 5–7 ярусов, в которой могло при обороне от неприятеля укрыться все население аула с его утварью и жизненными припасами. В настоящее время в Нарской котловине, да и во всей Осетии, нет ни одной сохранившейся в целости башни; все они по распоряжению русского правительства были разрушены в сороковых и пятидесятых годах прошлого столетия.

Жилищем отделившегося от отца кавдасард'а на первое время служил обыкновенно какой-нибудь старый заброшенный хлев с единственным отверстием, заменявшим и дверь, и световое окно, и дымовой проход, с плетневой заслонкой на ночь и от непогоды. Котелок, деревянное ведро, две-три деревянных чашки, плетенка для зерна и муки, топор, ремень, коса и серп — вот приблизительно весь его инвентарь.