"В плену экстаза" - читать интересную книгу автора (Барбьери Элейн)

Билли едва не вскрикнула от радости. Слова Белой Руки вселили в её сердце надежду. Правда, Рэнд Пирс ужасно злился — взглянув на него, она сразу же это заметила. Но ведь он, наверное, ничего не понял… Словно прочитав ее мысли, апачи сказал:

— Не бойся, Храбрец, этот человек не понимает, о чем я говорю. Вероятно, он подозревает, что я хочу увести тебя от него. Он научился уважать тебя. Его неприязнь все еще сильна, но он не желает с тобой расставаться, поверь мне.

Билли снова взглянула на Рэнда Пирса. Пусть даже он ни слова не понял, но он все-таки злился, и это очень беспокоило девушку. Билли твердо решила: после того как они вернутся к стаду, она постарается держаться от Рэнда подальше, чтобы не раздражать его. Она будет молча делать свою работу, и, возможно, ей удастся благополучно добраться до Монтаны, — а уж там люди Дэна Маккуллы ни за что ее не найдут.

Белая Рука тем временем продолжал:

— Тебе не стоит беспокоиться, Храбрец. Сердитый человек не понимает моих слов. Его ум озабочен мыслями о стаде, и он даже не догадывается, о чем я говорю. Он еще не замечает той красоты, что все яснее проступает на твоем лице. Он видит только мальчика, которого хочет видеть, в то время как я вижу прекрасную женщину.

Билли покачала головой, как бы опровергая последние слова Белой Руки. Она не подозревала, что красивый воин испытывал к ней такие чувства. Ей захотелось высказать все, что она о нем думала, но заговорить Билли не осмелилась.

Апачи понял, что его слова смутили девушку. Снова улыбнувшись, он проговорил:

— Не беспокойся, Храбрец, я больше не стану об этом говорить. Теперь я уезжаю, чтобы выполнить миссию, которую был вынужден отложить из-за задержки здесь. Но я не мог уехать, не высказав тебе моего восхищения. Знаю, что боль, которую ты испытала, была не только телесной. Закон бледнолицего человека не смог тебя защитить, и жизнь твоя подвергается опасности. Не знаю, насколько велика эта опасность, но я уверен, что она тяготит тебя. Я готов помочь тебе, Храбрец, готов облегчить тяжесть. Прошу тебя подумать, а потом дашь мне ответ. Мы еще поговорим об этом, когда я вернусь.

Билли тихонько вздохнула:

— Ты прав, Белая Рука. Мы и впрямь не можем говорить об этом сейчас. — Задержав взгляд на лице апачи, Билли вдруг ощутила какое-то странное тепло, словно исходившее из глубины его проницательных миндалевидных глаз. Девушке пришлось сделать над собой усилие, чтобы не поддаться чарам этого краснокожего воина. Судорожно сглотнув, она пробормотала: — Но… спасибо тебе за дружбу и сердечную теплоту. Я глубоко тронута.

Казалось, Белая Рука хотел что-то сказать, но в последний момент передумал. Повернувшись к своему соплеменнику, он коротко кивнул, и тотчас же оба они развернули лошадей и поскакали в сторону горизонта. Билли долго смотрела вслед удалявшимся всадникам.

— Что он сказал тебе? — внезапно раздался резкий голос Пирса.

Билли повернулась к боссу и, увидев, что тот мрачен как туча, тоже нахмурилась.

— Он попрощался… и сказал, что скоро вернется.

— Он наговорил столько слов, чтобы произнести одну коротенькую фразу?

— Но это все, что он просил передать именно вам.

Рэнд Пирс сверлил ее немигающим взглядом. Билли в конце концов не выдержала и опустила голову, так что глаза ее скрылись под широкими полями шляпы. Рэнд пожал плечами и уже более миролюбивым тоном проговорил:

— Послушай, Дракер, ты ведь еще очень молод, почти ребенок, поэтому я чувствую себя в какой-то степени ответственным за тебя и…

Билли вспыхнула и заявила:

— Вам не нужно чувствовать за меня ответственность. И не надо жалеть меня. Я в состоянии и сам о себе позаботиться, так что поберегите свои…

Билли еще что-то говорила, но Рэнд уже ничего не слышал — он был в ярости. Этот мальчишка, этот щенок с пренебрежением отвергал его заботу! К тому же осмелился дерзить. Вот что он получил от жалкого заморыша в ответ на свое сострадание. Но он не позволит этому наглецу остаться безнаказанным!

— Погоди, Дракер. Давай кое-что проясним. Я нанял тебя на работу, и ты — один из моих гуртовщиков. Нравится тебе это или нет, но я в данном случае твой босс. Твоя обязанность заключается в том, чтобы хорошо работать, а моя — указывать тебе, как себя вести. Пока ты действительно хорошо работал, хотя и позволял себе говорить больше, чем следует. Но настало время расставить все по своим местам.

Так вот, у этого индейца не очень честные намерения. Он положил на тебя глаз. Он с первого дня только и делал, что рассыпал тебе комплименты. «Валероса» значит «храбрец», не так ли? Я уже видел такие штучки. Индеец пытался уговорить тебя поехать с ним, разве нет? Он хотел, чтобы ты принял участие в какой-то его авантюре. Но имей в виду, парень, ему нечего тебе предложить. Правительство в этих местах держит индейцев в узде, так что ничего у него не получится, что бы он ни замышлял.

— Я уже сказал, что не нуждаюсь в ваших советах. Я…

— Тем не менее ты получишь мой совет, и тебе придется меня выслушать, иначе… — Рэнд сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться, потом вновь заговорил: — Прояви благоразумие, парень, и скажи индейцу, что не желаешь участвовать в авантюре, которую он тебе предлагает. У меня создалось впечатление, что ты и так уже натерпелся. Если ты не дурак, то будешь держаться от него подальше. Сделаешь свою работу, получишь деньги — сможешь начать новую жизнь. Тебе хватит времени, чтобы хорошенько все обдумать. Мы доберемся до Монтаны только месяца через два и…

Но теперь уже Билли не слушала его — ее трясло от гнева. Выходит, если Белая Рука — индеец, то ему нельзя доверять… Она и раньше сталкивалась с подобной точкой зрения. Конечно, она не слишком хорошо знала индейцев, но знала, что скорее доверится Белой Руке, чем этому человеку.

— Что ж, мистер Пирс, раз уж мы решили расставить все по своим местам, то я тоже кое-что скажу. — Стараясь говорить как можно спокойнее, Билли продолжала: — На перегоне вы — мой босс, и я следую вашим указаниям относительно всего, что касается моей работы. Но в остальном я в состояния и сам о себе позаботиться. Мне не требуется ваше покровительство. А что касается Белой Руки, то я имею о нем собственное мнение. Я считаю, что он храбрый и честный человек.

Рэнд впился взглядом в глаза Билли, но она, выдержав его взгляд, с невозмутимым видом добавила:

— Если это все, что вы хотели мне сказать, то, полагаю, мы могли бы отправиться в путь. Скоро стадо дойдет до первого из озер, так что нам следует поторопиться.

— Как ты сам признал, Дракер, приказы здесь отдаю я. Так вот, я не желаю, чтобы ты напоминал мне о стаде. — Рэнд сокрушенно покачал головой. — Послушай, парень, если ты настолько глуп, что отказываешься внимать голосу разума, можешь поступать, как тебе нравится. Но запомни следующее… Уж если ты решил принять участие в перегоне скота, то обязан выполнить условие договора. Поэтому предупреждаю: если вздумаешь сбежать по дороге, не получишь от меня ни цента. Мы поняли друг друга?

Билли молча кивнула.

— В чем дело, Дракер? Ты понял?

Билли снова кивнула.

— Дракер, я жду ответа.

— Я понял, что вы сказали, мистер Пирс. Я должен оставаться со стадом до конца, иначе не получу жалованье.

Еще с минуту Рэнд пристально смотрел на Билли, потом вдруг развернул своего коня и помчался в сторону ближайшего озера. Немного помедлив, Билли последовала за боссом. Она не сомневалась: дорога в Монтану будет долгой и трудной.

В воздухе разносился аромат жаренного на углях мяса, и Рэнд почувствовал, как у него заурчало в животе. Они разбили лагерь, остановившись на ночлег у второго из семи озер. Разумеется, Рэнд мог бы скакать и ночью, но решил, что устраивать гонку неразумно. Достаточно было лишь мельком взглянуть на Дракера, чтобы понять, что парень вот-вот свалится с лошади. Когда они подъехали к озеру, пот мелкими каплями покрывал верхнюю губу и лоб мальчишки. Впрочем, Рэнд знал, что и сам выглядит немногим лучше, хотя, конечно же, не чувствовал особой усталости — во всяком случае, он не стал бы останавливаться, если бы был один.

Услышав за спиной шаги, Рэнд обернулся и, взглянув на Дракера, державшего в руках маленькую кастрюльку, пробурчал:

— Кофе в той сумке.

Дракер бросил в кастрюльку с водой горсть ароматного порошка и повернулся, чтобы поставить ее на огонь. Рэнд окинул юношу взглядом и покачал головой. Парень был довольно рослым, но невероятно тщедушным — с таким любой крепкий забияка мог бы справиться. Рэнд решил, что будет присматривать за мальчишкой всю дорогу до Монтаны, ведь еще одного избиения тот наверняка не выдержал бы.

Поглядывая на Дракера, безмолвно сидевшего у костра, Рэнд вспоминал тот вечер, когда мальчишка впервые появился у него в лагере. Насколько позволяла видеть эта проклятая шляпа, его синяки сходили довольно быстро. Во всяком случае, у парня теперь были два здоровых глаза, чтобы взирать на мир. К тому же эти глаза — чертовски огромные… занимают чуть ли не половину его маленького личика.

Рэнд невольно залюбовался точеным профилем юноши. Удивительно, что ему не сломали нос, когда избивали. Припухлость вокруг рта уже спала, и Рэнд еще за день до того заметил, что Дракер больше не испытывает затруднений при жевании. У парня были красиво очерченные губы, а нижняя губа придавала его лицу немного капризное выражение. Как ни странно, но Рэнд никогда не видел, чтобы мальчишка улыбался. И он не мог припомнить, чтобы видел его без широкополой шляпы, надвинутой на самые глаза. А если и видел, то только ночью, когда парень спал.

Он вспомнил предыдущую ночь. Индейцы, как обычно, устроились по одну сторону костра, а они с Дракером — по другую. Парень поужинал и сразу же уснул. Полная луна, освещавшая его светлые волосы, придавала им серебристое сияние. Рэнд был очарован. Раньше он не знал, какого цвета у парня шевелюра. Когда же мальчишка во сне повернулся, Рэнд поразился выражению невинности и беззащитности на его лице. И в этот момент что-то заставило его взглянуть на апачи. Оказалось, что Белая Рука глазеет на парня. Мужская зрелость индейца не вызывала сомнений, и Рэнд был уверен, что тот имел несколько жен и кучу детей, ожидавших его возвращения после успешного выполнения миссии у команчей. Но он не мог не заметить, что индеец проявляет к юноше интерес, и это очень его тревожило.

Похоже, в этом заносчивом юнце было что-то… необыкновенно трогательное, — вероятно, именно это и привлекло апачи, как привлекало и его, Рэнда. И все же… Рэнд внезапно нахмурился. Что бы ни говорил Дракер, Белая Рука не ограничился словами прощания, он имел наглость о чем-то разговаривать с мальчишкой в его присутствии. И казалось, что индеец наслаждался своим преимуществом — ведь он, Рэнд, из-за незнания испанского ни слова не понимал. Что ж, второго шанса воспользоваться этим преимуществам у него не будет. Когда Белая Рука и его молчаливый спутник вернутся за вознаграждением, он позаботится о том, чтобы обещанные двадцать пять голов выдали им без промедления. Рэнд решил, что больше не подпустит Дракера к индейцам, даже если ему придется привязать мальчишку к дереву.

Раздосадованный направлением своих мыслей, Рэнд резко поднялся и взглянул на юношу — тот, склонившись над костром, поджаривал птицу на вертеле.

— Пойду к озеру, Дракер. Позови меня, когда все будет готово.

Мальчишка молча кивнул, даже не соизволив повернуть голову. Еще больше раздосадованный, Рэнд направился к узкой тропинке, ведущей к озеру. За шесть дней парень не сказал ему и трех слов, не окрашенных негодованием. С другой стороны, он с удовольствием общался с этим проклятым дикарем. Черт бы побрал этого заносчивого мальчишку…

Билли снова осмотрелась и тихонько вздохнула. Куда же исчез этот проклятый Пирс? Птица уже давно поджарилась, а он все не появляется. Сказал, что пошел к озеру, — но где его там искать?

Билли ужасно проголодалась и чувствовала, что не в силах ждать Рэнда. Она прекрасно помнила, что босс просил его позвать, но ей не хотелось оставлять птицу. Если бы поблизости бродили какие-нибудь мелкие хищники, они непременно воспользовались бы случаем и утащили их ужин, и тогда… При этой мысли Билли снова вздохнула.

Но Рэнд все не появлялся, и Билли вскоре поняла, что ей все же придется отправиться на поиски. Бросив в рот несколько сорванных в траве ягод, она поднялась на ноги и снова осмотрелась. Увы, Рэнда нигде не было видно. Хорошо, что хоть небо безоблачное и полная луна ярко освещает тропинку…

Немного помедлив, Билли вышла на тропинку и направилась к озеру. Выйдя на берег, остановилась. Где же Рэнд? Ведь он же сказал…

Тут послышался плеск воды, и Билли вздрогнула от неожиданности. В следующее мгновение она увидела вынырнувшего Рэнда. Он плыл в ее сторону… А у самой кромки воды — Билли только сейчас это заметила — лежала его одежда. Увидев ее, Рэнд поднял руку и что-то прокричал, но она, ошеломленная, не поняла ни слова.

Сердце девушки гулко колотилось, казалось, оно вот-вот выскочит из груди. Рэнд же быстро приближался к мелководью. Еще несколько мгновений — и ноги его коснулись дна. Внезапно он улыбнулся и, убрав со лба мокрые волосы, направился к берегу. Купание явно пошло ему на пользу. Он заметно приободрился и… Неужели он действительно улыбался? Да, как ни странно, он улыбался. Билли не помнила, чтобы когда-нибудь видела его улыбку. А улыбка Рэнда… Она производила на Билли ошеломляющее впечатление. Резкие черты его лица смягчились, на щеках появились ямочки, а зубы, казалось, сверкали на загорелом лице. Тут он снова поднял руку и опять что-то крикнул, но Билли и на сей раз ничего не поняла — она следила за его приближением как зачарованная.

Рэнд же подходил к ней все ближе, и улыбка его становилась все шире. Наконец из воды показалась его могучая грудь, чуть затененная порослью темных волос, а затем — узкие бедра. Билли судорожно сглотнула и тут же перевела взгляд на лицо Рэнда. Несколько секунд спустя он полностью вышел из воды и, подобрав свою одежду, направился к девушке. Остановившись метрах в трех от нее, Рэнд спросил:

— Почему ты ко мне не присоединился, когда я тебя позвал? Вода замечательная. Я давно так хорошо себя не чувствовал.

Билли не ответила, и Рэнд покачал головой.

— Никто не знает, когда снова появится такой шанс. Нам придется поторопиться, так что на купание времени не будет. Напрасно ты отказался поплавать.

Билли по-прежнему молчала, и Рэнд приблизился к ней еще на шаг. Она в замешательстве отступила и потупилась. Рэнд посмотрел на нее с удивлением и спросил:

— В чем дело, Дракер? Что с тобой?

— Я… я не умею плавать.

Рэнд ненадолго задумался, потом сказал:

— Чтобы освежиться, плавать необязательно. — Он рассмеялся. — А если боишься, что я тайком вернусь к костру и оставлю тебя без ужина, то можешь на этот счет не беспокоиться. Я голодный, но не бессовестный.

— Нет-нет… — Билли покачала головой. — Я не об этом… Просто я… я не хочу.

Он окинул ее внимательным взглядом, обратив внимание на пальцы, вцепившиеся в пуговицы рубашки. От дурного предчувствия у Билли упало сердце, но в глазах Рэнда было сочувствие, а голос его прозвучал с неожиданной теплотой:

— Послушай, Дракер, я и раньше видел синяки, если ты их стесняешься. Мне в свое время приходилось частенько драться, и не всегда удавалось выходить победителем. Помнится, однажды меня так отделали… Но если хочешь, то я уйду, чтобы ты мог…

— Я уже сказал, что не хочу лезть в воду. — Не в состоянии больше выдерживать ни его близости, ни его сочувствия, Билли отвернулась и добавила: — Я очень проголодался и устал ждать. Так что, если не поторопитесь, будете есть то, что останется.

Даже не взглянув на Рэнда, Билли направилась к костру. Она вдруг почувствовала, что теперь уже не сможет проглотить ни кусочка. Вернувшись в лагерь, она сняла с вертела птицу и тут же услышала шаги за спиной. Не удосужившись обернуться, Билли оторвала птичью ножку и заставила себя откусить кусочек. Приблизившись еще на несколько шагов, Рэнд наконец-то заговорил:

— Дракер, прости. Вода… чертовски приятная. Вот я и думал, что ты, возможно, хотел бы искупаться. Но я не собирался тебя заставлять…

Немного помедлив, Билли обернулась. Рэнд пристально смотрел на нее, и он уже не улыбался. Билли вдруг почувствовала, что ей хочется снова увидеть его улыбку. Судорожно сглотнув, она пробормотала:

— Все в порядке. Просто я…

— Послушай, Дракер, ты ничего не должен мне объяснять. — Тут он улыбнулся и добавил: — Но ты должен хорошо работать, и я уверен, что завтра ты меня не разочаруешь. Так что давай побыстрее поужинаем и ляжем спать.

Молча кивнув, Билли заставила себя проглотить еще один кусочек, но вкуса птицы совершенно не почувствовала.