"Визит к императору" - читать интересную книгу автора (Хорватова Елена)ГЛАВА 17– Голубчики, вас надо слегка осовременить, – заявила Валька братьям Брюсам. – А что сие мудреное слово значит? – заинтересовался Роман Брюс. – Ну вам надлежит принять вид, соответствующий нынешним временам. Не все же вам невидимыми и неощутимыми на воздусях над городом шастать или, являясь в допотопном виде, людей пугать? Приняв обличье обычных горожан, вы сможете позволить себе гораздо более интересно проводить время! – Никогда не были обычными горожанами и не будем! – гордо заявил Роман. – Нами под началом Петра на сих пустынных брегах был град, столь дивно ныне разросшийся, заложен… И хоть Нева в гранит закована, а дома и дворцы ввысь вознеслись, мы здесь всегда хозяевами были и будем! Яков перебил брата: – Погоди, Рома, Хлоя говорит дело! Обычными горожанами мы не станем, а лишь примем их обличье. И сие нам не в укор. Как на венецьянском машкераде, скроем от глаз посторонних истинную сущность свою. – И для каких же нужд сей машкерад потребен? – удивленно спросил Роман, по-прежнему не понимавший, в чем его пытаются убедить. – Для каких, для каких… Сам догадайся! Сие превращение даст нам возможность не токмо со стороны на дела и развлечения горожан любоваться, но и самим посильное участие в городской суете принимать… Приобщимся к миру живых. Оно весьма занимательно выйдет. – Что ж, брат, ты всегда к различным авантюрам склонность питал. Еще одно приключение лиха не прибавит. – Конечно, не прибавит, мальчики! Какое там лихо? Шуточки одни, – вмешалась Валька. – Я на вас наведу чары личины – на призраков они действуют еще лучше чем, на людей. А когда потребуется – сбросите их с себя, и все. Говорить не о чем. Через десять минут братья оказались облаченными в джинсы, майки с яркими надписями на груди и кожаные куртки. В таком обличье они напоминали двух немолодых, состоятельных и уверенных в себе мужчин, из числа бывших хиппи, ностальгирующих по временам ушедшей молодости. – Вот, так вам будет вполне удобно! – заявила Валька, довольная делом рук своих. Но братьев Брюсов подобная метаморфоза в восторг не привела. – Удобство в этаком наряде весьма сомнительно, – проворчал Роман. – Узко-то как нынешнее платье шьют. – Ничего, привыкнете! В таком наряде и драться сподручно, и танцевать… – Танцевать? Да кто же на танцевальную ассамблею явиться дерзнет в портах из рядна? – возмутился Роман. – Ну на тебя не угодишь! – вздохнула Валька. – Как ты выглядеть желаешь, капризное существо? Роман задумался: – Желаю быть похожим на самого себя, си-речь на важного сановника, снявшего с плеч мундир и облачившегося в партикулярное платье! С поправкой на новые времена и веяния, – важно произнес он. – Эк оно как! – задумчиво произнесла Валька. – Вообще-то и сановники хорошей джинсой не брезгуют, но ладно уж, обратимся к унылой классике. В результате воздействия новых чар Роман Брюс оказался облаченным в элегантный костюм-тройку, белую рубашку и галстук. – Офис-менеджер, блин! – вздохнула Валька. – Но в чем-то и на олигарха смахиваешь! Секьюрити только не хватает! – Непонятны слова твои, Хлоя. Но если выбора другого нет, я предпочту этот кафтан прежней кожаной робе. В таком платье хоть и несподручно фехтовать да верхами скакать, все же, мне сдается, оно попристойнее будет. Роман попытался взглянуть на себя в зеркало, но, как и следовало ожидать, никого там не увидел – привидения в зеркалах не отражаются. Только пиджак, натянутый на белоснежную сорочку, поигрывал невидимыми мускулами под тканью рукавов. – Не суетись, зеркала ныне не про нашу честь, брат, – успокоил его Яков. – Красавец, поверь на слово. Хлоя, голубка, не сочти невежей, но и мне желательно преобразиться, подобно брату. Чую, что для мужей, имеющих вес в обществе, подобное платье уместнее будет. – Да какой у вас вес, духи вы бесплотные? – возмутилась Валька. – Типичная мания величия. Совсем сбрендили от воздуха свободы… В джинсах вы бы внимания к себе не привлекали, и все ваши странности можно было списать на чудаковатость нрава. А костюмчики обязывают. Ну ладно, что с вами делать… Знаю, если уж упретесь, нипочем с места не сдвинешь! Второй Брюс тут же преобразился, став похожим на брата. Яков и Роман посмотрели один на другого, словно на отражение в зеркале, и взаимно поправили друг другу воротнички и галстуки. – Старые пижоны! – хихикнула Валька. – Хватит прихорашиваться. До третьих петухов провозитесь. Вперед, парни, нас ждут замечательные приключения! Вечером фон Ган встретил Маргариту у дверей библиотеки. Они немного погуляли, причем фон Ган успел рассказать много интересного буквально о каждом доме, попадавшемся на пути (он прекрасно знал историю Петербурга и умел придать своим байкам занимательную форму). Через полчаса они сели в машину, припаркованную в соседнем квартале. Маргоша, успевшая привыкнуть к фон Гану, держалась теперь увереннее и смелее, хотя ее немного смущал собственный амулет. Охраняющий пентакль не то чтобы горел огнем, как бывало в минуты сильной опасности, но медленно тлел, внушая этим чувство беспокойства. Ведь Маргоше было давно известно, что температурный режим амулета напрямую связан с угрозами ее жизни. Болтовня фон Гана тем не менее как-то отвлекала от неприятных мыслей. – Кстати, милая Марго, хочу показать вам еще одну городскую достопримечательность. Правда, она не имеет исторической ценности, поскольку ей всего-то пара лет от роду. Магазин магических атрибутов. Сейчас в городе открылось много мест, которые, согласно рекламе, имеют «широкий ассортимент эзотерических товаров», но этот магазинчик стоит в общем ряду особняком. В нем и вправду можно найти все, что нужно для предсказаний и гаданий: магические кристаллы, толкования снов, руководства для раскрытия энергии «чи» – на бумажных и электронных носителях, разнообразные атрибуты, включая кинжалы атаме и карты таро. Если вы хотите погадать или посоветоваться с духами – милости прошу. Маргарита пожала плечами – что может предложить какая-то сувенирная лавочка настоящей колдунье? – Я обычно нахожу в таких магазинчиках забавные открытки для своих приятельниц, – сказала она. – Там порой встречаются по-настоящему смешные рисунки и тексты. – Ну тем более есть повод заглянуть в магический магазинчик. Я уверен, что у вас найдется повод посмеяться. Михаил припарковал машину у дверей подвальчика, украшенного вывеской с парочкой старых ведьм, которые вряд ли могли служить хорошей рекламой торговому заведению, и протянул руку Маргарите, чтобы помочь ей спуститься вниз по обколотым каменным ступеням… Ассортимент магазина, как и предполагала Маргарита, не поражал изысканностью – недорогие сувениры из Китая и Индии, сухие травы (зверобой, чистотел, череда, крапива и все остальное, хорошо знакомое каждому, кто хотя бы разочек пробовал готовить обычные отвары от простуды или зубной боли; для того, чтобы варить зелья, требуются иные составляющие), самоучители по практической магии, наскоро сляпанные безвестными авторами, хрустальные шары и пирамидки… На отдельном стеллаже было выставлено какое-то старье, якобы древние магические артефакты, происхождение которых казалось весьма сомнительным. Михаил был тут своим человеком; он по-приятельски перемигнулся с продавщицами, называя каждую по имени, и попросил, чтобы ему показали какой-нибудь эксклюзив. Девочки, изо всех сил пытавшиеся придать себе инфернальный вид, в душе оставались обычными продавщицами, соблюдающими все неписаные законы отечественной торговли. Они принялись вытаскивать из-под прилавка какие-то предметы, предназначенные Фон Ган, заметив ее интерес, схватил кувшин и смахнул с него пыль, чтобы Маргарита могла лучше рассмотреть художественный раритет. – Смотрите-ка, здесь сделана какая-то надпись, – указала Маргоша на восточную вязь, опоясывающую горлышко. – Да. Очень интересно. Старинный арабский текст. Кстати, и звучит замечательно, – кивнул Михаил и так быстро прочел полустертые строки, словно знал их наизусть. Маргарита попыталась предупредить его, что со старинными надписями на магических предметах следует быть осторожнее – такой орнамент из старинных буквочек может оказаться мощным заклятием, снять которое будет трудно… Но ничего сказать она не успела. С ней происходило нечто странное – под кожей побежали пузырьки, словно в бокале с шампанским. Тело вдруг стало легким настолько, что перестало нуждаться в точках опоры. Ноги оторвались от земли, и Маргоша поплыла по воздуху, осознав, что стремительно превращается в некую невесомую субстанцию, только тогда, когда взмыла под потолок и сделала там круг, облетев пыльный плафон. В других обстоятельствах она бы энергично взялась за дело собственного спасения, но сейчас волна апатии, накрыв Маргариту с головой, несла ее все дальше и дальше Парящую под потолком Маргариту подхватил неизвестно откуда взявшийся в душном подвальчике ветерок, и оказалось, что ее тело переходит в газообразную форму, в нечто неосязаемое, вроде клочка тумана… Тем не менее она ощущала жар от амулета, теперь уже огнем горевшего на ее груди. Тут что-то вновь изменилось, и Маргариту потянуло вниз, к горлышку кувшина, которое притягивало, словно темное жерло. Стремительно влетев в эту тьму, Маргарита понеслась по длинному тоннелю к неясному источнику света, мерцавшему впереди. В голове у нее все мешалось, и только одна мысль затмевала все остальные: «Ну почему я не придала значения словам тетушки и не прислушивалась к внутреннему голосу? Кажется, меня ждет какой-то очередной кошмар!» Так и не успев во всем разобраться, она потеряла нить своих рассуждений. В голове был полный сумбур. А кошмар, реальный, а не кажущийся, надвигался на нее со всех сторон… Похоже, Маргариту настигла кара троекратного возмездия – надо же ей было наслать на свою начальницу чары смешения мыслей. Вот и пришлось расплачиваться… Возмездие пришло так не вовремя, так коварно подстерегло Маргариту в тяжелый момент, когда и без того все оказалось ужасным… Впрочем, возмездие всегда приходит не вовремя. Фон Ган подобрал блокнот, который выронила Маргарита перед своим исчезновением, и перелистал несколько страниц. Ничего интересного в нем не было – какие-то записи о старообрядческих изданиях XIX века и несколько раз повторявшаяся фраза про Поморское согласие беспоповцев… Девицы типа этой Горынской вечно занимаются никому не нужной ерундой, полагая, что делают дело. Правда, среди записей мелькнула непонятная заметка: «парные львы на крыльце»… Наверное, ориентир, чтобы легче было найти какой-нибудь петербургский адрес. Во всяком случае, было непохоже, что княжна успела открыть новообретенной родственнице семейные тайны. А если и открыла – Маргарита их в блокнот не занесла. Значит, на память свою полагается. И хорошо бы при случае в памяти этой покопаться. Когда девица попадет к Михаилу в полное рабство, будет возможно, теоретически, выудить все из ее подсознания… Брюсы, по-новому приобщившись к таинствам жизни простых горожан, остались не в восторге. Возвращаясь в дом княжны, они обменивались критическими замечаниями: – Без душевности, однако, живут! Одно на уме – торговля да деньги! А кто о деньгах не думает, тот давно с бутылкой спознался и на весь мир плюет. И с женщинами у них настоящего рафине нету! – говорил Яков. – Да, брат, большие города душу людскую иссушают, – поддерживал его Роман. – В наше время в Санкт-Петербурге каждый друг друга в лицо и по имени знал, а нынче? Народищу – мильёны, и все мимо друг дружки бегают, никого не замечая и не признавая. – Еще Ювенал писал о зле, царящем в городах, – поддержала их Валька. – Прочтите его сатиру третью «О Риме»… Братья Брюсы с удивлением уставились на нее. – Хлоя, ты ли рассуждаешь о Ювенале? – не сдержался Роман. – Излишняя ученость прелестных дам не токмо не украшает, но и оттолкнуть пылких кавалеров способна. Дамам сие не к лицу. – Да брось ты, Брюсик, какая там излишняя ученость? – отмахнулась валькирия. – Еще Саша Пушкин об этом писал: «Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь»… Все, в том числе и дамы! И как результат образования – человек способен – А Пушкин – это кто? – хором спросили братья. – Ну вы, блин, даете! Пушкин – кто? Пушкин – это наше всё! Хотя… вы-то с ним во времени разминулись. Короче, Пушкин – великий поэт, в своих произведениях создал энциклопедию русской жизни и… кстати, он о Полтавской битве писал: – Значит, человек славный! – подытожил Яков. – Как-нибудь прочту его вирши на досуге, поди, позабавнее Ювеналовых будут! – А то! – согласилась Валька. – Ты, Яша, вообще у русских литераторов в чести. Вот, к примеру, Михаил Булгаков… Ты его тоже не знаешь, он еще на сто лет позже Пушкина жил. Так вот, я читала, что в его библиотеке хранился «Первобытный Брюсов календарь с портретом и биографией»… – Да, помнится, я составил когда-то эту безделицу по своим астрологическим расчетам, – кивнул Яков, – но никакого портрета и тем паче биографии к сему труду не прикладывал. – Их добавили позже, когда переиздавали твой труд в девятнадцатом столетии. Как же без портрета? Каждому из читателей было желательно взглянуть в твои суровые глаза. Так вот, третья жена Булгакова утверждала, что они, руководствуясь твоим календарем, составляли для писателя астрологические прогнозы. И были поражены, что совпадало буквально все – от внешних черт до поворотов судьбы. И даже то, что по-настоящему признан Михаил Афанасьевич будет только после смерти и, по твоим словам, сначала у иностранцев… – Что ж, календарь мой – суть универсальный оракул и для каждого, кто точен в расчетах, верный прогноз предложить может. Господина Булгакова трудов я также не читывал, а они, надо думать, весьма замечательны, раз слава его пришла на родину из чужедальних стран – в отчизне нашей таланты отродясь не ценят, хоть она ими и не оскудевает. Надобно и его вирши почитать, а то пиитов позднего времени я плохо знаю. – Он вообще-то прозаик, – заметила Валька. – Прозу писал. – Ну про заек так про заек, каждый пишет, о чем ему муза нашепчет. В дверь лихая троица любителей поэзии проходить, как обычно, поленилась, прокравшись сквозь стену сразу в людскую, поближе к теплу и пище. Но ужина на столе не наблюдалось, и более того, на месте не оказалось даже дворецкого, чтобы попросить поторопиться с вечерней трапезой… Без сомнения, в доме княжны Оболенской что-то случилось. Прислушавшись, можно было понять, что с верхнего этажа доносятся громкие женские рыдания. Валькирия и оба Брюса взвились в воздух, пронеслись над лестницей и, как ураган, разметав по пути мелкие предметы, ворвались в гостиную. Им навстречу поднялась заплаканная княжна, сжимавшая в дрожавших пальцах мокрый платок. Удивительно, но княжна дала себе полную волю и нисколько не стеснялась в выражении эмоций. По щекам ее катились вполне натуральные слезы, как и полагается, мокрые. Верный дворецкий тоже был тут. Он капал в хрустальную рюмочку какие-то капли, распространявшие сильный аптечный запах. – Что случилось, мадам? – строго вопросила Валька, всегда полагавшая, что слезы – дело совершенно бессмысленное и в любой беде лучше сразу переходить к практическим действиям. – Доложите обстановочку! Но несчастной княжне изменила ее обычная выдержка, и, прежде чем заговорить, она долго боролась с комком, стоявшим в горле. – Маргарита исчезла, – выдавила она наконец. – Боюсь, что случилось несчастье. «Вот ведь как любит каркать, старая ворона!» – ругнулась Валька про себя, а вслух бодро заявила: – Без паники! Излагайте обстоятельства дела! Но в разговор вмешался галантный Яков Брюс, хорошо знавший, как именно полагается утешать дам, пребывающих в расстройстве: – Сударыня, разделяю вашу тревогу и прошу располагать мной. Я и мой брат всегда к вашим услугам и в беде, и в радости! Эти уверения произвели на княжну самое благотворное воздействие, она перестала плакать и даже как-то приободрилась, приступив к связному рассказу о происшествии: – Девочка сегодня, как обычно, ушла из дома по делам и… и исчезла. Причем мне достоверно известно, что из библиотечного учреждения, которые она имеет привычку регулярно посещать, Маргарита ушла, и довольно рано. – Ну, может, у нее, типа, какое-нибудь другое дельце нарисовалось? – Валькирия от волнения перешла на свой обычный жаргон. – Гуляет сейчас, и все ей до фени… Княжна, не терпевшая, когда в ее присутствии выходят из границ благопристойности, на этот раз предпочла не заметить вульгарных выражений Вальки. Все свои упования она возлагала на этих троих, и прежде всего – на валькирию, ибо призракам, как выходцам из мира мертвых, все же не могла доверять до конца. Призрак есть призрак, в тяжелый момент растает, и все… Что с него возьмешь? Княжна заговорила о другом: – Я позволила себе заглянуть в хрустальный шар, хотя и не люблю без особой необходимости обращаться к магии. Но ведь сейчас – исключительный случай! Но Валька, жаждавшая краткой информации, безжалостно ее перебила: – И что? Что вы увидели в шаре? Та снова молча зарыдала, упав в кресло. Алексис, понимая, что от хозяйки решительных действий не дождешься, принес откуда-то из глубин особняка большой хрустальный шар, испускавший нежное золотистое сияние. Княжна простерла к шару руки и прошептала: – Яви нам Маргариту, где бы она ни пребывала, яви! Внутренность шара затянула мгла, а Маргарита в нем так и не проявилась. – Вот видите! – всхлипнула княжна. – Мой шар никогда прежде не давал сбоя! Неужели она покинула этот мир? Я не вынесу такого испытания! Терпение Вальки никогда беспредельным не было, и сейчас оно лопнуло. Причем лопнуло с треском… – Хватит причитать и упиваться жалостью к себе! – заорала она голосом, который в армейских кругах называется командным. – Если мы будем только переживать, то никогда не займемся делом. Но братья Брюсы были по-прежнему галантны и проявляли ангельское терпение, которого Валька от них даже и не ожидала. – Сударыня, – торжественно провозгласил Яков Брюс, обращаясь к княжне, – вам ниспослано тяжелое испытание. Но наш христианский долг – трудами побеждать скорбь. А Роман проникновенно добавил: – Вспомянем богиню Цереру и утешительную гишторию дочери ея Прозерпины.[17] В сей аллегории вижу я глубокий смысл, подающий нам надежду. – Ладно, – Валька решилась на компромисс, – охотники вытирать любезной княжне слезы могут остаться здесь и хоть до утра предаваться радостям христианского милосердия. А мне пора на розыски – раз уж Ритуха пропала, ее надо искать. С этими словами валькирия взмыла в воздух и исчезла. Братья Брюсы, церемонно раскланявшись с хозяйкой дома, последовали за ней. Княжна наконец осталась в одиночестве и смогла без помех предаться скорби… |
||
|