"«Радж» – значит «бродяга»" - читать интересную книгу автора (Мурашова Екатерина)

ИСТОРИЯ О СОБАЧЬЕМ РАЕ

Всю молодость мы с друзьями ходили в байдарочные походы. Разумеется, Радж тоже ходил с нами. Воду он не любил и никогда по своей воле не плавал. Однако, привыкнув к байдарке, спокойно спал на дне в специальном отсеке.

Однажды мы приехали в город Любань и стали собирать байдарки на берегу реки Тигоды. Радж сначала крутился рядом, присматриваясь, нельзя ли под шумок утащить что-нибудь съедобное, а потом куда-то убежал. Он любил обследовать незнакомые деревни и по опыту прекрасно знал, сколько нужно времени, чтобы распаковать, собрать и снарядить байдарки. К отплытию группы Радж обычно возвращался и занимал своё место в среднем отсеке нашего судёнышка, между дочерью и мужем, который сидел на руле.

Однако в этот раз, хотя байдарки были уже собраны, а вещи упакованы в гермопакеты и разложены по местам, Радж не появился. Дочка с криками: «Раджуля, ты где?» – побежала направо по берегу, двое мужчин отправились в городок к ближайшему магазину, на задворках которого Радж мог промышлять съестное в помойке или выпрашивать закуску у местных алкоголиков. Я двинулась налево, вдоль серого бетонного забора самого сумрачного вида. Вскоре к неприятному виду забора прибавился ещё и ужасный запах. Пахло чем-то тухлым, гнилым, тошнотворным… над тропинкой с низким жужжанием реяли огромные, жирные мухи, радужно переливавшиеся на солнце…

Стараясь не дышать, понимая, что почти невыносимый для меня запах для бывшего бродяги, наоборот, необыкновенно привлекателен, я, морщась от отвращения, продвигалась вперед. Внезапно прибрежные кусты раздвинулись… и я увидела…

За мрачным забором, несомненно, располагался местный мясокомбинат. А на небольшой полянке была насыпана пирамида из коровьих мослов, костей, внутренностей и прочего субстрата самого устрашающего вида, цвета и запаха. Высота кучи раза в два превышала мой рост, в основании насчитывала метров тридцать квадратных и ярко освещалась летним безжалостным солнцем. Жужжание мух сливалось в ровный низкочастотный гул. Ничего подобного я не видела никогда в своей жизни. С трудом сдерживая тошноту, я подняла глаза… и узрела Раджа. Он лежал на вершине жуткой пирамиды, как Акела на Скале совета, и сонно улыбался. С розового языка стекала мутная слюна. Есть он уже явно не мог. Между его лап, как символ силы и власти, лежал синий скользкий мосол размером с мою голову. Выражение Раджиной морды не оставляло простора для толкований. Он был уверен, что попал в рай.

– Радж! – отчаянно крикнула я. – Пойдем отсюда сейчас же! Надо ехать!

Поминутно опасаясь за свой желудок, я с ужасом думала о том, что Радж может отказаться уходить из своего собачьего Эдема. Тогда мне придётся лезть на эту кошмарную кучу гнилых костей и тащить его за ошейник…

Я опасалась напрасно. Увидев и узнав меня, Радж поднялся и, оскальзываясь, с трудом удерживаясь на лапах, спустился с пирамиды мясных отбросов. Его обычно втянутое брюхо было ощутимо округлым. На морде появилось выражение покорности судьбе. Мы уходили, не касаясь друг друга, ибо от пса ужасно воняло, а на шкуре застывала слизь самого мерзкого вида. Слов и комментариев у меня тоже не было. И только когда мы уже отошли к повороту в кусты, Радж оглянулся и в последний раз взглянул на закрывающиеся райские врата. Во взгляде его, как и приличествует каждому верующему существу, удостоенному созерцания высших миров, были восторг и смирение. Он, несомненно, понимал, что в земном раю нельзя пребывать постоянно…