"Задание: Нидерланды" - читать интересную книгу автора (Айронс Эдвард)

5

Его лицо не дрогнуло, ничего не выдав.

Дарелл понимал, что если отреагирует неправильно, то девушка либо просто убежит, либо скроется за массой уверток и лжи, так что будет потеряно слишком много времени, чтобы выудить полезную информацию. И к тому же он был глубоко потрясен. Он боялся испугать ее, но сомневался, понимает ли она все значение этого имени. У него возникла мысль, скорее даже лишь многообещающее предчувствие, что девушка сама не уверена в том, какую реакцию вызовет ее имя. Он видел, что она наблюдает за ним с некоторым любопытством, может быть даже с ожиданием. Возможно, в ее удлиненных карих глазах промелькнула и тень страха.

Дарелл пожал плечами и небрежно заметил:

– Довольно необычное имя.

– Вам оно нравится?

– "Роза всегда роза".

Она снова рассмеялась.

– Ну, так мы займемся делом?

– Не сомневаюсь, – кивнул он.

Она придержала открытую дверь.

– Тогда входите.

Комната была обставлена скромно и практически без украшений, если не считать идола с острова Бали, изготовленного из дешевой бронзы. Все было готово к ночному бизнесу. Когда он закрыл за собой тяжелую входную дверь, до него донеслись неясные ритмичные звуки, издаваемые музыкантами в матросском баре по другую сторону улицы. Конечно, самым главным предметом обстановки была кровать – массивная, аккуратно застланная, с горкой подушек. В одном углу поместилось биде, в другом – шкаф. Дарелл обратил внимание, что во входной двери не было ни замка, ни задвижки. Он подошел к шкафу, открыл его, взглянул на пропахшие дешевыми духами платья и поношенное зимнее пальто на рыбьем меху. С первого взгляда стало совершенно ясно, что Кассандра, или как ее там звали, здесь не живет. Комната была снята на время. Ни один из нарядов ей не подходил, и в подметки не годясь тому ситцевому индонезийскому платью, в котором она была сейчас. Улыбаясь, он медленно повернулся.

– Ну, вы говорили, что найдется немножко джина? – спросил он. – Мне хотелось бы немного расслабиться перед... вы понимаете...

– Мне кажется... у нас не так много времени... – Она запнулась и прикусила губу, явно чувствуя себя неловко. Пальцы нащупывали верхние пуговицы платья. Но при этом она все еще стояла в центре комнаты. – Я не совсем уверена...

– Вы же сказали, что хотите заняться делом. Разве здесь ничего не найдется выпить?

– Да, пожалуй, я смогу что-нибудь найти. – Она заглянула в маленький шкафчик под газовой плитой. Но Дарелл открыл одежный шкаф и достал оттуда бутылку голландского джина, которую заприметил перед этим на полке.

– Вот она. Вы забыли, где держите выпивку?

– О... Нет, просто... я что-то немного нервничаю.

– Ничего, – сказал он. – Здесь довольно жарко. А на тебе слишком много надето, милочка.

– Хорошо...

Ее пальцы нервно сражались с пуговицами платья. Глаза были опущены. На щеках проступил легкий румянец и она закусила губы, явно расстроившись. Где-то в доме очень громко заиграло радио. Она подняла голову, на миг прислушалась и, казалось решившись, улыбнулась и стала снимать платье.

В тот момент, когда она замерла в классической позе раздевающейся женщины, с воздетыми руками и платьем, наполовину скрывавшим ее голову, Дарелл почувствовал, как в нем просыпается желание. У нее была статная, редкой красоты фигура, которая могла бы заставить любого мужчину ее домогаться.

Прикрывавшие красиво очерченные женственные бедра черные кружева нижнего белья только подчеркивали шелковистый блеск тела. Плоский живот, длинные, сильные и полные ноги довершали картину. Когда она наконец-то стянула через голову свое платье, золотистые волосы водопадом рассыпались по плечам, а полные груди настойчиво стремились высвободиться из оков черного лифчика.

Она остановилась, замерла и взглянула на него.

– Так в чем дело?

– Ты просто прекрасна, – мягко сказал он.

– О, ты так думаешь? Так стою я сотни гульденов?

– Ты стоишь гораздо больше. Такая красивая... и такая бездарная лгунья.

Она отшвырнула платье в сторону, пытаясь изобразить ярость.

– Мы опять возвращаемся к этой ерунде? Я же сказала, что ходила в дом Пита ван Хорна по делу.

– Ты же не шлюха, – резко бросил он.

– Но ты... но я...

– Дилетант всегда себя выдаст. Профессиональная проститутка давно бы уже зажала мои гульдены в своем маленьком потном кулачке. Настоящая профессионалка прекрасно знает, что нельзя до такой степени доверять мужчине.

– Но ты... ты мне показался симпатичным, – нерешительно выдавила она, покосилась на него, улыбнулась и быстро шагнула ближе.

Это должно было послужить предупреждением, и вполне достаточным. Но когда Дарелл повернулся к входной двери, девушка, назвавшая себя Кассандрой, неожиданно вскрикнула и бросилась на него, обвила его теплыми ногами и руками, слившись с ним в нерасторжимый клубок, так что он покачнулся и остановился. Она оказалась неожиданно очень сильной и злобной. Он ощутил движение воздуха, когда дверь распахнулась и раздался шум торопливых шагов. Двое мужчин, – подумал он со злостью, оторвал руку девушки от своей шеи, изогнулся, доставая пистолет...

Дарелл только мельком смог увидеть появившихся мужчин до того, как она ударила его бронзовым идолом. Их действительно было двое: один крупный, мускулистый и толстый, другой – маленький, почти подросток, похожий на мышонка и потрепанный. Единственной общей их приметой была одежда: оба были в темных свитерах и широких штанах из грубой бумажной ткани, типичной одежде матросов. Он успел запомнить только эту мгновенную картинку, так как ощутил сильную боль в затылке. И когда уже падал, у него опять посыпались искры из глаз, так как в этот момент его ударили второй раз.

Как в тумане он услышал злой, срывающийся голос девушки:

– Слишком много вам понадобилось времени, чтобы сюда добраться!

– Мы ничего не могли поделать, мадам, – начал оправдываться толстый. – Что нам делать...

– Можете убить его, мне наплевать! – резко бросила она.

Дарелл попытался приподняться, но руки и ноги у него были словно свинцовые. Он почувствовал, как голова его свалилась на сторону, челюсть коснулась плеча, и понял, что снова оказался в дураках.

Последнее, что он запомнил, распластавшись на грязном полу, была острая неожиданная боль между ребер, и причиной этой боли мог быть только высокий каблук – шпилька девушки, которым та зло его пнула.

Они отобрали его пистолет и просмотрели документы, хотя это и не имело большого значения. Даже в нынешнем своем состоянии он бы мог использовать кое-какие приемы, чтобы вернуть себе свободу. Но это ничего не давало. Лучше уж идти до конца, – подумал он, – по крайней мере до последнего решающего момента.

Оказалось, что его в буквальном смысле слова ожидает прогулка. Толстый матрос с молодым помощником вытащили его по скрипучей лестнице черного хода на улицу и без особых церемоний швырнули в автомашину. Девушка вышла с ними. Она заговорила с мужчинами, но не по-голландски, а по-немецки, и те подобострастно ей поддакивали. Затем толстяк допустил ошибку, обратившись к ней "фрау фон Витталь".

– Заткнись, идиот, – взорвалась она.

– Но я...

– Подумай, что будет, если он слышал мое имя?

– Мадам, он без сознания. Я готов в этом поклясться.

– Ну, в любом случае это было непозволительной глупостью, Эрик.

– Да, мадам. Нам его убить? – Толстяк Эрик, нога которого стояла на шее Дарелла, спросил это так буднично, словно интересовался, какое вино следует подать на стол.

– Думаю, не стоит. Он уже может говорить?

– Его можно заставить говорить, мадам.

– Я знаю, – продолжала девушка задумчиво, – что он взял карту из дома Пита ван Хорна.

– Я обыскал его. Карты у него нет.

– Стало быть, он где-то ее оставил. Вам следует его об этом спросить как следует.

На основе тех звуков, которые до него долетали, Дарелл смог предположить, что его вывозят из города, но направление определить не мог. Однако вскоре он безошибочно почувствовал запахи гавани, затем запах цветов и наконец специфический привкус соленой воды. Машину вел молодой матрос, а Кассандра сидела впереди рядом с ним. Дарелл продолжал делать вид, что лежит без сознания, что было не так уж трудно. Чувствовал он себя так, словно толстяк пытался открутить ему голову.

Когда привкус соленой воды стал еще сильнее, машина остановилась. Двери со стуком открылись. Дарелла вытащили наружу и он открыл глаза. Видно было сверкающее в лунном свете море и слабые отблески огней Амстердама на юге. Девушка стояла сбоку. Недовольно надув губы, она взглянула на него исподлобья.

– Где карта, мистер Дарелл? – спросила она по-английски.

Он сделал вид, что не понял.

– Карта?

– Та карта, о которой вы говорили с Питом ван Хорном. Я все слышала. Я же слушала, стоя за дверью. Мне нужна эта карта.

– У меня ее нет.

– Мы знаем, что сейчас ее у вас нет. Что вы с ней сделали?

– Я отправил ее почтой.

– Куда?

– В Англию.

Толстый матрос буркнул:

– Он лжет, мадам. Можно мне?..

– Да, – сказала Кассандра.

Но Дареллу это уже надоело. Когда толстяк замахнулся на него чем-то блестящим, Дарелл наклонился, ушел от удара и двинул толстяка кулаком в живот. Тот застонал от внезапной боли. Молодой матрос пронзительно закричал и заплясал вокруг него. Дарелл ударил его каблуком по лодыжке и отшвырнул прочь. Толстяк пытался прийти в себя, Дарелл схватил его левой рукой за горло и сдавил, матрос упал в песок на колени, глаза у него выкатились, рот судорожно раскрылся, хватая воздух.

Девушка оказалась сделанной из материала покрепче: она зашла сзади и, почувствовав боль от удара по затылку, Дарелл понял – победа за нею. Он ткнулся лицом в холодный песок, заскрипевший на щеках и губах, и закрыл глаза, погружаясь в головокружительную темноту.

Долго слышен был только тихий плеск и вздохи моря на прибрежном песке, и еще бормотание ветра где-то неподалеку, и похожий рокот далекого уличного движения. Еще ему показалось, что он слышит музыку, но он не был в этом уверен. Через некоторое время он начал дрожать, перевернулся на спину, глядя в голландское небо, прямо над собой увидел луну и понял, что довольно давно тут валяется. Он был один, Кассандра со спутниками давно исчезли и были далеко. Он опять перевернулся на живот и медленно приподнялся на руках и коленях, чтобы получше осмотреться и понять, где находится.

Всюду простиралось море, блестевшее жидким серебром в лунном свете, плоское и спокойное, как озеро. Примерно в двух сотнях метров на берегу виднелся небольшой бетонный пирс, уходивший в море. В другой стороне темнела группа простых голландских домиков – рыбацкая деревня, расположенная на берегу внутреннего лимана, бывшего Зюдерзее. Красные и зеленые навигационные огни складывались в мозаику, отражавшуюся в воде. Поблизости был слышен шум проезжавших автомашин, и когда он оглянулся в сторону суши, то увидел, что автомобильные фары освещают пустой берег, море и плоскую землю, которая всюду выглядела одинаково.

Дарелл отдыхал.

Немного погодя он поднялся и зашагал по берегу в сторону дороги. Там сел на бетонное ограждение велосипедной дорожки и принялся ждать. Мимо на север и на юг пронеслось с полдюжины автомашин. Ему казалось, что маленькая рыбацкая деревушка на юге расположена слишком далеко, чтобы затевать туда пешую прогулку. Проще было подождать. И вскоре со стороны широкого, мощеного кирпичом шоссе донесся рев мотора и одинокая фара мотоцикла залила его ярким светом.

Это был один из тех желтых патрульных мотоциклов с коляской, которые входили в общую для всех Нидерландов систему дорожного обслуживания и предназначались для помощи попавшим в затруднительное положение автомобилистам.

Водитель мотоцикла оказался человеком весьма квалифицированным и деловитым. Он спрыгнул с мотоцикла, вытащил блокнот, прикрепленный к поясу, и подошел к Дареллу, сидевшему на обочине под круглым синим знаком, указывавшим, что эта дорожка предназначена для велосипедистов.

– Минхер, вы попали в аварию?

– В каком-то смысле – да, – ответил Дарелл по-голландски.

Мотоциклист сразу переключился на медленный, но правильный английский.

– А где ваша машина, сэр?

– У меня ее не было. Вы можете подвезти меня обратно в Амстердам или по крайней мере до остановки троллейбуса, чтобы я мог вернуться в город?

– Конечно, сэр. Но что с вами случилось? Вы ранены.

– Да, верно, – мрачно буркнул Дарелл.

Близилась полночь, когда он, вернувшись в город, вошел в тихий холл отеля "Спаанягер" на Мейерхофплейн. В общественном туалете он попытался по мере сил стряхнуть песок с одежды и промыть кровавую ссадину на затылке, но все его тело и голова болели и он кипел от раздражения и злости на то, что потерял контакт с девушкой, которая, как это ни было невероятно, назвала себя Кассандрой.

Карту, которую он отправил себе почтой, с присущей голландцам пунктуальностью уже доставили, и портье за стойкой в отеле вручил ее, не успел Дарелл войти в холл. Он поднялся в свою комнату, осторожно вошел, убедился, что все спокойно, и отправился с картой в ванную, где сбросил одежду и включил горячую воду. Карта выглядела все также, обычная туристская дорожная карта довоенных времен, без каких – то существенных пометок. Дарелл недоуменно покачал головой, затем решил, что что-нибудь может обнаружиться при лабораторном анализе.

Перед тем, как забраться в ванну, он заказал у портье бутылку джина. Немного кружилась голова, и он подумал, не причинил ли удар по затылку более серьезных повреждений; у него не было уверенности, что все обошлось благополучно. В ванне он опять принялся разглядывать карту. Это была обычная карта, выпущенная королевским нидерландским автомобильным клубом в 1938 году. Почему Пит ван Хорн придавал ей такое значение? Дарелл все еще хмуро ее разглядывал, когда раздался осторожный стук в дверь, и крикнул официанту, чтобы тот вошел и поставил заказанную бутылку джина.

Официант оказался круглолицым блондином лет пятидесяти с плотным голландским животиком и светло-голубыми глазами, мельком скользнувшими по Дареллу, когда тот появился в дверях ванной.

– Господин Дарелл, я – инспектор Ганс Флаас из нидерландской полиции безопасности.

Дарелл кивнул и улыбнулся.

– Позвольте мне одеться, инспектор.

– Конечно, но дело в том, что я получил донесение о совершенном на вас нападении.

– Да, это так. Ваши люди хорошо работают.

– У нас маленькая страна. Не желаете вызвать врача?

– Нет, нет.

– Тогда, вероятно, мы можем поговорить о деле.

– Я ждал вас, – сказал Дарелл и подумал, успел ли О'Кифи добраться сюда вовремя, чтобы управиться с телом Пита. – Буду в вашем распоряжении через минуту.

– Конечно.

Дарелл вытерся, надел халат и вышел в гостиную. Флаас сидел, выпрямившись, сведя вместе колени и лодыжки, словно опасливая старая дева. Но в том, как он холодно и проницательно взглянул на Дарелла, не было ничего смешного. После того, как они пожали друг другу руки, он попросил у Дарелла разрешения закурить и, извинившись, достал вонючую итальянскую сигару.

– У нас есть великолепные голландские сигары, но благодаря некоторым обстоятельствам у меня испорченный вкус. Вы не возражаете?

– Вовсе нет, – сказал Дарелл.

Голландец продолжал говорить, глядя на пламя своей спички.

– Вы, конечно, понимаете, что мы знаем, кто вы такой и почему оказались здесь.

– Я нисколько в этом не сомневаюсь.

Флаас кивнул.

– Однако вы можете не знать, кем был Пит ван Хорн – как это вы говорите по-английски? Двойной агент. Он работал на голландскую разведывательную службу точно так же, как и на ваш секретный отдел "К".

– Но мы же союзники, – невозмутимо заметил Дарелл.

– Да. У нас общие цели. Вы видели сегодня Пита ван Хорна?

– Да, у него дома.

– Вы знаете, где он сейчас?

– Нет. А вы?

Инспектор Флаас не спеша затянулся своей вонючей сигарой. Его круглое лицо было румяным и здоровым; небольшой животик выглядел очень крепким; как подумал Дарелл, можно сломать запястье, ударив его в живот.

– Думаю, нам следует быть откровеннее друг с другом, господин Дарелл, – сказал Флаас. – Ваша репутация весьма надежного человека не осталась для нас неизвестной. Вы можете быть очень опасны, и мы счастливы оттого, что у нас с вашим подразделением общие цели. С другой стороны, здесь Нидерланды, и мы вынуждены просить вас сотрудничать с нами, пока вы находитесь под нашей юрисдикцией. У нас с вами общая проблема. Ужасная проблема. Это угроза всему цивилизованному миру.

– Понимаю, – сказал Дарелл.

– Да, всему миру. Но, естественно, моя первая и главная мысль о голландцах – их безопасности и их здоровье. Он угрожает нам в первую очередь – этот сумасшедший, мистер Дарелл. Вы знаете о погибших рыбаках?

– Пит мне рассказывал.

– Это может оказаться началом чумы, от которой вымрет значительная часть человечества, – медленно произнес Флаас. – Все тревоги, связанные с атомными бомбами, межконтинентальными ракетами, станциями на Луне станут совершенно несущественными, если этот ужас вырвется на волю. Есть люди, которые рекомендуют предпринять самые решительные действия – послать большую группу людей в северные районы, чтобы найти этих сумасшедших и их убежище и выкурить их из берлоги, откуда они нам угрожают. Но мне кажется, что таким образом мы можем уничтожить самих себя. Нет, следует предпринять небольшую прогулку. Нужно попытаться вступить в сделку с этими людьми, кем бы они ни были, раз они приставили пистолет к виску человечества и просят взамен только денег. Фактически это станет выкупом для всего мира.

– Сколько они просят?

– Они отправили новое письмо, которое получили сегодня после обеда в королевском дворце на Дем-сквер. – Флаас бросил быстрый взгляд на Дарелла. – Там они упоминают Пита и утверждают, что он мертв.

– Я говорил с Питом только сегодня днем, – сказал Дарелл.

– А он говорил с вами?

– Он был жив, когда мы встретились, – возразил Дарелл.

– Так... – светлые глаза Флааса смотрели холодно и отчужденно. – Но проблема в том, что в настоящее время Пит исчез. Таким образом, письма, полученные членами правительства в Гааге и здесь, соответствуют действительности. Они требуют, чтобы деньги были положены в Народный банк Швейцарии в Женеве на анонимный номерной счет, но, как нам ценой величайших усилий удалось установить, право распоряжаться ими должно быть предоставлено некоему Джулиану Уайльду. Вам приходилось когда-либо раньше слышать это имя, господин Дарелл?

– Пит упоминал его, но дальше этого разговор не пошел.

– Мы связались с британской разведкой и проверили их данные как о преступном мире, так и о военных, чтобы найти этого человека, так как имя звучит по-английски. Во всяком случае, этот человек держит пистолет у нашего виска. Он может быть здоровым или совершенно ненормальным. Сейчас мы не можем рисковать, размышляя на тему, кто он такой. Мы должны выполнить его требования о выкупе.

– И заплатить ему?

Флаас кивнул.

– Мы пытались представить себе, каким образом этот человек может угрожать человечеству новой и ужасной чумой, если деньги не будут выплачены. Как он может рассчитывать выжить после всего этого? Как он сможет избежать мести со стороны всего мира? И выполнит ли он свою угрозу, если мы откажемся вести с ним переговоры? Может быть все это просто гигантский блеф?

– Вы же сами сказали, – заметил Дарелл. – Пятеро невиновных голландских рыбаков уже умерли от вируса. Это предупреждение?

– Нам следует считать это предупреждением.

– Как вы смогли скрыть это от прессы? – спросил Дарелл. – Если что-нибудь станет известно общественности, это может вызвать панику по всему миру...

– Даже молодой врач, который лечил первые жертвы, ничего не узнал. Секрет пока еще в безопасности. – Флаас наклонился вперед, опершись локтями о колени, и заговорил очень тихо. Костюм его пропотел и помялся. – Существует еще одна угроза, о которой говорится в полученном сегодня письме. Секрет может быть продан другим странам, которые не отличаются дружелюбием по отношению к Западу.

– Да, этого можно было ожидать, – кивнул Дарелл.

Флаас вынул из кармана несколько небольших голубоватых листочков.

– Это получено сегодня Министерством обороны. Вы понимаете, обычная практика. Я думаю, ваше Генеральное консульство здесь, в Амстердаме, получило копии. Тут особые инструкции. Я связывался с Вашингтоном, господин Дарелл, и уполномочен сообщить, что вы должны их выполнить.

– В чем они заключаются? – спросил Дарелл.

– Этот человек, я имею в виду Уайльда, требует, чтобы после того, как деньги перечислят в Швейцарию, к ним прислали нового представителя за культурой вируса. Вы должны завтра отправиться во Фрисландию через Леюварден и приехать в городок Амшеллиг, – это скорее небольшая деревня. Тамошний отель "Гундерхоф" простоват, но чист и уютен. Вам будет вполне удобно. В Амшеллиге вы установите контакт с этим человеком – Джулианом Уайльдом.

– Понятно...

– Вам следует разыскать следы Пита. Сделать это будет довольно опасно. Я думаю, Пит допустил неосторожность и в результате исчез. Возможно, он мертв.

– Конечно, я это сделаю, – сказал Дарелл.

– Мы полагаем, что вам следует зарегистрироваться в отеле и просто ждать появления Уайльда. Вы уполномочены вести с ним все переговоры и обменять документы швейцарского банка на полную информацию о вирусе, все данные, материалы и культуры. Естественно, если что-то пойдет не так, как запланировано, вам предоставляется известная свобода маневра. Поэтому в Амшеллиге вам следует прогуляться по берегу и выяснить возможность арендовать лодку для прогулки на Фризские острова; но нанимать лодку не стоит до тех пор, пока вы не вступите в контакт с нашими людьми. Мы подготовим для вас лодку и команду, и в нужное время вы о них узнаете.

Флаас сунул руку во внутренний карман, извлек оттуда простой коричневый конверт и протянул его Дареллу. На конверте стояла восковая печать.

– Здесь документы швейцарского банка на соответствующую сумму в американских долларах, по их требованию оформленные нашим правительством, чтобы оплатить этот... этот отвратительный выкуп. Разумеется, будьте с бумагами поосторожнее. – Он натянуто улыбнулся. – Мы народ экономный.

– Я буду осторожен, – пообещал Дарелл, засовывая конверт в тот же самый карман, где лежала карта, так интересовавшая Кассандру.

Флаас вздохнул.

– Это почти безнадежная задача – разыскать под водой бункер, который затопили больше пятнадцати лет назад. Лаборатория такого типа безусловно должна быть воздухо– и водонепроницаемой, чтобы вирус сохранил свою эффективность. Она может оказаться в любом месте. Мы не нашли о ней никаких официальных сведений, несмотря на отчаянные поиски в старых документах времен войны. Но известно, что до бункера добрались, что его вскрыли, и одну из культур вируса забрали и использовали, чтобы убить рыбаков в Доорне. Потому его необходимо найти вновь. И если сделка почему-то сорвется, ваша задача будет заключаться в том, чтобы найти его – и сделать это быстро. – Флаас глубоко вздохнул. – Быстро, вы понимаете?

– После того, как все было затоплено во время войны, – сказал Дарелл, – там поменялась топография.

– Вы правы. И земля еще не полностью осушена. Вот почему ваша задача так сложна.

– Каким временем я могу располагать, если сделка с Уайльдом сорвется?

Инспектор Флаас встал и потушил свою вонючую сигару.

– Как я уже сказал, в правительстве есть люди, настроенные на решительные действия. Они считают, что угроза исходит от небольшой группы безумцев – в конце концов, может быть всего лишь одного-двух человек. Эту фракцию не удастся сдерживать слишком долго. Вы знаете, у нас, голландцев, давняя традиция сопротивления угрозам, террору и шантажу. А традиции следует оберегать. В вашем распоряжении сорок восемь часов для заключения сделки, господин Дарелл. Либо вы получите вирус в обмен на документы швейцарского банка, либо вынуждены будете сдаться, действуя на свой собственный страх и риск. Мы знаем, вы бы не хотели, чтобы все это попало в чужие руки, и можем вас понять. Но мы не можем до бесконечности рисковать жизнями голландцев.

– Что вы собираетесь предпринять через сорок восемь часов?

– Вам предложат покинуть Нидерланды.

– А потом?

– Потом в северных провинциях начнется охота, чтобы очистить это логово сумасшедших раз и навсегда.

– А как насчет риска распространения чумы?

Инспектор Флаас неторопливо кивнул.

– Боюсь, что он существует.