"Ворота измены" - читать интересную книгу автора (Уоллес Эдгар)

Глава 12

Пятьдесят тысяч фунтов! Диана попробовала вызвать у себя вдохновение грандиозным планом. Князь Кижластанский великодушен, но он вдруг стал очень нетерпеливым. Человек без выдержки, он нашел теперь коварное средство, чтобы отомстить народу, угнетавшему его. Значит, источник ее доходов скоро может иссякнуть. Значит, нужно подыскивать другое занятие.

Диану ничуть не интересовало, был ли план законным или преступным. Ее главным образом беспокоили опасности, связанные с ним, и меры предосторожности. Она смутно знала о преступлении, называемом государственной изменой, и о наказании, связанным с ним. Она исполняла слишком ничтожную роль. К тому же Трайн, верный своим принципам, сумеет позаботиться о ней, чтобы при неблагоприятном стечении обстоятельств она не пострадала.

Она не хотела ни читать манускрипт, который Грэгэм изучал по ночам, ни знакомиться с деталями плана.

Дик Халовель… Какая роль отведена ему? План попытаются выполнить в ту ночь, когда он будет командовать караулом. Диана испытывала дьявольское наслаждение, что Дик тоже замешан. Можно себе представить, как бы он взбесился, когда узнал бы о ее разговоре с полковником на ужине у князя. Ведь она, Диана, все делает для того, чтобы расстроить его брак с Гоуп, учитывая любовь Дика к гвардейской службе. Диана не сомневалась, что Дик предпочтет остаться в любимом полку, чем жениться на девушке неизвестного происхождения.

Ее вдруг осенило. Диана села за стол и написала маленькое письмо лейтенанту Роберту Лонгфелью и послала его специальным посыльным в Тауэр. Возможно, Боб и не придет, но она знала его со школьной скамьи, и он всегда весьма любезно относился к ней. Ей необходимо было поговорить с кем-то из тауэрцев, чтобы узнать мнение Дика о ней. Когда в четыре часа пополудни Домбрэт ввела в салон молодого офицера, Диана приветствовала его так тепло, что это вызвало у него подозрение.

Бобу Лонгфелью нелегко было прийти к Диане. Она заметила это с первого взгляда. Боб начал болтать, говорил о том, что уже долго не видел ее и довольно прозрачно намекнул, что в пять часов у него назначена встреча. Диана поняла, что это всего лишь повод поскорее уйти. Поэтому она сразу приступила к главному.

— Очень нелюбезно с вашей стороны, что вы до сих пор не заглянули ко мне. Как поживает Дик?

Боб поперхнулся и беспомощно сказал:

— Очень хорошо.

— Вы сказали ему, что идете но мне? — Она лукаво посмотрела на него и совсем не удивилась, когда Боб кивнул утвердительно.

— Я думал, что поступил правильно…

— Я ужасно любопытна, Боб… Женится ли Дик?

Боб опустил голову и признался, что ничего не знает. Диана поняла, что гость не идет на разговор. Но все-таки опять затронула нужную ей тему. Она осторожно стала расспрашивать о полковнике, а от полковника до леди Синтии — один шаг.

Боб понял, что характер Дианы совсем не изменился.

— Я бы хотела, чтобы Синтия не была настроена против меня, — вздохнула она, — и осталась по-прежнему любезна со мной. В молодости ее считали одной из самых развратных девушек Лондона, она совершила не один глупый поступок… Моя мать рассказывала, что о леди ходили скверные слухи.

Боб притворился наивным:

— Но зато теперь о ней ничего предосудительного больше не слышно. Наоборот, она стала похожа на вечную суровую ледяную гору. Дрожь берет, как только ее вижу.

— А вы когда-нибудь в ее присутствии говорили обо мне? — спросила как бы между прочим Диана.

Боб смутился. Он откашлялся и ответил более громко, чем требовалось:

— Не помню! Может быть… Вероятно…

Улучив удобный момент, Диана сделала вывод:

— Не можете ли, Роберт, прийти 25-го на небольшой ужин, который я буду давать у себя?

Боб быстро посчитал в уме и ответил:

— Мне очень жаль, но 25-го я опять буду вынужден командовать проклятым караулом. — Боб вздохнул с облегчением. — А 26-го в карауле будет Дик… У нас сейчас мало офицеров: трое болеют, а Джонсон и Биллингэм в отпуске. Фактически я ни в одном военном учреждении столько не работал, как в Тауэре. В мрачной крепости приходится расставлять больше караульных, чем в настоящем полевом лагере.

Вдруг Боб, к большому удивлению Дианы, задал ей вопрос:

— Вам не нравится Гоуп Джойнер?

— Гоуп Джойнер? Почему, Боб? Очень приятная особа. Правда, я знаю ее поверхностно, но… кто ее вообще знает? Это довольно таинственная личность.

— Она не более таинственная, чем любая другая женщина, — защищал Боб мисс Гоуп. — Она молода и красива…

— И подходящая жена для Дика, — спокойно продолжила Диана. — Но, думаю, он неохотно оставит полк.

— А зачем ему оставлять службу в гвардии? — спросил Боб. — Ведь Гоуп не балерина… или… или… гм… девушка с сомнительной репутацией…

— Дик будет обязан покинуть службу, — язвительно сказала Диана. — Вы это прекрасно знаете, Боб. У Гоуп нет родственников, которых бы кто-нибудь из нас знал.

Боб беспокойно заерзал на стуле и покраснел.

— Если Гоуп недостаточно хороша для Бирвичской Гвардии, — раздраженно сказал он, — то… Бирвичская Гвардия точно так же нехороша для меня. Я не настолько зависим от военной службы, чтобы остаться в полку хотя бы на день после отставки Дика. Я еще не слышал, чтобы кто-нибудь плохо отозвался о Гоуп. Все находят, что это — одна из милейших девушек в Лондоне.

Они помолчали. Потом Диана нерешительно спросила:

— А разве леди Синтия тоже так считает?

Боб не знал, что ответить. Он бы мог рассказать кое-что интересное о Гоуп, так как ее тайна стала близка ему. Но он был осторожен.

— Я не удивлюсь, — медленно сказал Боб, тщательно взвешивая каждое слово, — что многое будет известно о мисс Гоуп до тех пор, пока речь зайдет о помолвке.

Диана вопросительно посмотрела на гостя:

— Очень странно. Кто же вам сообщит об этом?

Боб молчал. Он собирался сегодня же вечером отправиться в Монкс-Шез к мистеру Галлэту, хотя последний и не ждал его.

— Я убежден, что все выяснится в ближайшее время, — сказал Боб и попрощался с Дианой, которую расстроили его слова.

Когда Боб спускался по лестнице, он никак не мог понять, зачем, собственно, Диана пригласила его. Он еще больше убедился в том, что доверять этой женщине нельзя. Когда Боб был уже в вестибюле, вдруг открылась дверь, и вошел какой-то господин. Его лицо показалось Бобу знакомым, но он не мог вспомнить, где видел этого человека. Боб подошел к портье и спросил:

— Я знаю этого господина, но запамятовал его имя…

— Это мистер Трайн, сэр. Его знает весь город.

— Трайн? — Боб вспомнил. — Это Тигр Трайн? Владелец… — Боб хотел сказать «владелец всех игорных клубов», но промолчал.

— Да, сэр!

Портье не назвал Трайна по имени, так как Трайн, как считали, владел домом-блоком, а значит, был и его хозяином.

Конечно, это Тигр! Боб однажды провел лихорадочную ночь в шикарной квартире на Уэст-Энде, где напитки отпускались бесплатно, и небольшая кучка игроков за зеленым столом испытывала фортуну. Боб тогда проиграл не очень много. Он был осторожен.

По дороге на Пикадилли, Боб пытался проанализировать слухи о преступной деятельности Дианы. Они, видимо, не соответствовали действительности. Раньше Диана по поручению Трайна завлекала легкомысленную молодежь в его игорные клубы, но потом прекратила это занятие.

О Трайне Боб знал ровно столько, сколько рассказывали о нем знакомые. Трайн был авантюристом, участвовавшим в сотнях темных дел и имевшим влиятельных и могущественных друзей в высших сферах.

Боб владел домом на Керзон-стрит. Там он изучал тайну Гоуп и проверял всю информацию, получаемую от осведомителей касаемо ее происхождения. Сейчас он тоже занимался этим. Никаких новых данных! Что бы ни предпринимали его агенты, они всегда выходили на адвокатов, которые распоряжались состоянием Гоуп и вносили деньги на ее текущий счет. Боб даже решил познакомиться с судебными архивами, но эта сложная работа ни к чему не привела. Завещания, на основании которого Гоуп выплачивали ренту, нигде не было.

С большим трудом Бобу удалось установить возраст мисс Джойнер. Ей было двадцать три года. Он изучил все записи 10 июня 1901 года и, хотя ему показали в Сомерсет-Хауз все акты, не нашел подтверждения тому, что мисс Джойнер родилась именно в этот день. Теперь осталось только спросить об этом слепого мистера Галлэта. Но когда собрался ехать в Монкс-Шез, Боб усомнился в своей затее. Он даже поговорил об этом с одним из своих агентов-детективов:

— Я просто не знаю, с чего начать разговор со стариком.

— Вы можете сказать, что вы друг семьи, — посоветовал агент.

— Какой семьи? В том-то и дело, что нет семьи, другом которой можно было бы казаться. Если бы была семья, зачем были бы нужны такие масштабные поиски.

— Почему вы не хотите представиться другом мисс Гоуп Джойнер? — спросил агент.

Боб вспылил:

— Разве я уже тысячу раз не говорил вам, что имя Гоуп Джойнер вообще не должно упоминаться в связи с этим делом. Никто не должен даже догадываться, что я им занимаюсь. Будьте благоразумны, сэр!

Вечером Боб приехал в Монкс-Шез и вышел из автомобиля в том же месте, где неделю назад под проливным дождем стояла Гоуп. Дверь домика привратника была открыта, но там, видимо, никого не было. Боб направился к главному входу и позвонил. Через некоторое время дверь открылась, и вышел старый слуга.

— Кого? Мистера Галлэта? Вы договаривались с ним о встрече?

— Нет! Я приехал по своей инициативе, чтобы поговорить с владельцем Монкс-Шэза.

— Я посмотрю, — сказал слуга и проводил Боба в салон. Вскоре он вернулся:

— Мистеру Галлэту нездоровится, и он попросил, чтобы вы письменно изложили вашу просьбу. Он только что вернулся из Парижа и очень устал.

— Не мог бы он мне уделить хотя бы пять минут?

Слуга не ответил. Боб заранее заготовил письмо и сейчас подал конверт слуге.

— Пожалуйста, передайте мистеру Галлэту.

Слуга покачал головой.

— Мистер Галлэт слеп, сэр. Вы, наверное, этого не знали.

Боба взбесила собственная глупость.

— Разве у него нет секретаря или доверенного, который мог бы ему прочитать письмо?

Боб опять столкнулся с непреодолимым препятствием. Он быстро вышел, и дверь закрылась за ним. Снова его усилия ни к чему не привели.

Он задумчиво шел по дороге, миновал домик привратника и вышел на широкую улицу. Здесь судьба улыбнулась ему. Около автомобиля какой-то старик с детским любопытством рассматривал фигуру девушки на радиаторе. Старик был очень дряхлым, с почти потухшими глазами.

— Эта молодая дама очень холодна, — хрипло рассмеялся он. — Но все равно, ничего подобного я в наших местах не встречал.

— Возможно, — равнодушно согласился Боб. — Как давно вы здесь живете?

— Девяносто восемь лет, — ответил старик дрожащим голосом.

— Господи! — воскликнул Боб. — Значит, вы хорошо всех знаете!

— Конечно! Я еще помню, когда в Монкс-Шез жил старый лорд Вильзом.

— А сейчас им владеет мистер Галлэт? — спросил Боб.

— Да, — презрительно ответил старик. — Еще до сих пор у меня шумит в ушах от старого скандала, будто это случилось вчера. Мистер Галлэт удрал тогда с молодой женщиной, а ее отец явился сюда, чтобы застрелить его. Ведь женщина была из очень знатной и влиятельной семьи.

Боб задрожал от волнения.

— Когда это было?

— Давно, когда еще шла война в Африке. Мой внук тогда потерял ногу и до сих пор получает пенсию. Красивый был парень.

Боб прервал его воспоминания.

— Помнит ли еще кто-нибудь об этом?

— Здесь, в этой деревне? — пренебрежительно переспросил старик. — Никто ничего не знает! Кругом одна молодежь… Кроме меня и хозяина «Сохи» здесь никто не живет дольше десяти лет.

— Как же вы тогда узнали об этом?

Старик криво усмехнулся.

— Моя невестка была кухаркой в Шез и обо всем знала.

Насколько Боб понял со слов старика, молодая женщина была замужем за пожилым человеком, от которого сбежала с более привлекательным мистером Галлэтом. Пожилой супруг, видимо, отнесся к этому спокойно. К тому же вскоре после этого он умер, а перед смертью светская жизнь его совсем не интересовала. Женщину насильно водворили домой строгие родители и вскоре опять выдали замуж.

— Все хранилось в тайне, — сказал старик. — Слуги были немы, как рыбы.

— А второй раз дама вышла замуж за мистера Галлэта?

— Нет, он никогда не был женат. Наверное, родители молодой дамы были против него… Ничего определенного об этом сказать не могу, но знаю одно — леди Синтия…

Боб протянул руку и ухватился за поручень, чтобы не упасть от неожиданности. Он не верил своим ушам.

— Что?.. Леди Синтия? — у него перехватило дыхание. — Не может быть!.. Вы сказали…

— Леди Синтия! Она ваша родственница? Простите, я не хотел оговорить ее.

Старик, видимо, подумал, что Боб волнуется из-за родственных чувств.

— Леди Синтия? — переспросил Боб. — Не знаете ли, за кого она вышла замуж?

— Не знаю… Я ее видел только один раз… Это была очень красивая, стройная дама. Она носила на мизинце большое кольцо с зеленым камнем. Говорили, что камень стоит сто фунтов.

У Боба закружилась голова. Он хорошо знал этот зеленый смарагд, часто видел, как леди Синтия вертела кольцо, пронизывая холодными глазами лейтенантов полка, сидевших за званым ужином.

Старик рассказал все, что знал, и поплелся дальше. Он был польщен, что ему оказал внимание гвардейский офицер. Боб сел на подножку машины, положил голову на руки и глубоко задумался. Сейчас он знал только одно: этой ночью он должен обязательно увидеть мистера Галлэта.

Он пошел к деревне, живописно раскинувшейся под холмом. Харчевня напомнила услышанное от старика. Это была «Соха». Ее хозяин, вероятно, тоже знал о приключениях Галлэта. Боб вошел. За прилавком стоял пожилой господин и вытирал стаканы. Боб поздоровался. Хозяин оказался не таким разговорчивым, как дряхлый старик. Бобу не сразу удалось завязать с ним беседу.

— Похоже, вы говорили с Гэммэром Холландом. Он болтлив, как старая баба! Я очень мало знаю об этом, потому что не интересуюсь похождениями моих соседей, а особенно такого господина, как мистер Галлэт, который… не является моим клиентом. Но у меня были с ним коммерческие дела.

— А вы знаете эту даму? — спросил Боб.

— Нет, сэр. Я только знаю, что она после скандала вышла замуж за гвардейского офицера…

Боб примирился с мыслью, что больше ничего не выведает. Он побыл в харчевне около часа и поужинал там. Когда стемнело, снова подошел к Монкс-Шез. Боб спешил, чтобы к полуночи вернуться в Тауэр, потому что не записался в специальной книге. Он рассчитывал к тому времени найти караульного, который обязан впускать офицеров между двенадцатью и тремя часами ночи.

Когда Боб был около дома, уже почти совсем стемнело. Он решил подойти к западному флигелю здания. Боб осторожно прошел через дерновые насаждения и оказался у дома. Сам того не зная, он воспользовался воротами, через которые сюда прибыла Гоуп Джойнер.

Боб увидел дорогу, вымощенную щебнем. Он еще не успел решить, куда направиться дальше, как вдруг его ослепили фары автомобиля, выехавшего из-за угла. Боб стал искать, где спрятаться, чтобы его не заметили, и нашел только нишу между выступами столбов. Он прижался к стене, надеясь, что шофер машины не увидит его. И не ошибся. Водитель остановил машину у фасада, вышел из нее и постучал в дверь. Ему ответил тихий голос:

— Он сейчас выйдет.

Шофер сел в машину.

Сердце Боба готово было выпрыгнуть из груди. Что, если «он» окажется мистером Галлэтом? Что делать? Может быть, выйти из укрытия, любезно взять его под руку и сказать: «Мне нужно с вами поговорить». Или…

Но больше размышлять было некогда. Раздались гулкие шаги по коридору, и мистер Галлэт вышел из дома. Он сел в автомобиль, прикурил папиросу. Боб увидел энергичное лицо…

Боб почувствовал, что сейчас выдавать себя было бессмысленно.