Глава 12 ЗОЛОТОЙ БЕРЕГ

Высадившись на берег, путешественники отправились на юг. Дольф и Нада чувствовали себя плоховато, но не жаловались. Честно говоря, Наде вчера вовсе не хотелось объедаться тортом, но иного выхода не было. Она ведь играла роль ровесницы принца Дольфа и поэтому должна была подчиняться всем тем нелепостям, которые этот мальчишка совершал. И не просто подчиняться, а с задором, чтобы принц ничего не заподозрил. И вот, зная последствия, она бросилась есть торт.., и теперь расплачивалась. Сладко быть ребенком, иногда слишком сладко.

На самом деле Наде очень не хотелось обманывать принца. Но государственные интересы в данном случае были превыше всего. Народ нагов переживал тяжкие времена, и необходимо было искать путь к спасению. Отец объяснил дочери положение дел еще пять лет назад: гоблины грозят нагам, гоблины, одаренные лишь двумя способностями – размножаться и грабить. Пядь за пядью гоблины захватывали внутренние пространства горы Съелл. Неустанно плодящиеся, они нападали со все большим и большим ожесточением. Недавний марш в пещеру Кондрака доказал, что процесс достиг точки кипения: гоблины дерзнули покуситься на сокровища дракона! Неслыханно! Прежде неслыханно, но не теперь. Теперь гоблинов стало так много, что они могли позволить себе завести шпионскую сеть; какие-то гоблины тайно наблюдали за драконом и сообщали о всех его перемещениях. И вот, когда он на несколько часов покинул гнездо, гоблины поняли: их час настал! Но гоблины шпионили не только за драконом, но и за нагами. Королю Набобу пока удавалось их сдерживать, но год от года гоблины становились все наглее; каждую минуту плотина могла прорваться, и тогда черное море гоблинов затопило бы землю нагов.

И вот шесть лет назад король Набоб отправил своего посла к тому, с чьей помощью можно было попытаться развязать этот узел. Послом был Налдо, брат Нады, принц, наследник престола. А тот, к чьей помощи решили прибегнуть, был, само собой разумеется, Добрый Волшебник Хамфри. К нему Налдо и отправился с вопросом. Хамфри, как водится, предложил принцу отслужить у него год. Стражником.

На что Налдо тут же согласился. Он оказался стражником грозным, но не злобным – сжимать пришельцев своими кольцами он сжимал, но тут же, то есть в нужный момент, отпускал. Честной службой Налдо заслужил Ответ, который принес отцу-королю. Но ответ, когда его прочли, всех поверг в недоумение.

СОЧЕТАЙСЯ БРАКОМ С ТЕМ, КОГО КОНДРАК ПРИВЕДЕТ

Таков был ответ. Слово в слово.

Долгие месяцы все королевство искало тайну, запрятанную, как им казалось, в этих семи словах. В Ксанфе все знали, что ответы Хамфри всегда несут в себе истину, но в данном случае простор для толкований был величайший.

Относительно Кондрака сомнений не возникало.

Он был властелином горы Съелл и лучшим из соседей. Дракон обещал нагам приводить все, что могло бы их заинтересовать.

Теперь о пункте «сочетайся браком». Кто и с кем должен был сочетаться? Наиболее вероятно, что подразумевался принц Налдо. Ведь именно он получил Ответ, да и возраст у него был самый жениховский.

Но на ком же Налдо должен был жениться? На каком существе? Этот вопрос жевался и пережевывался, и снова жевался, пока наконец не решили – невестой должно быть юное человеческое существо.

Природа позволила нагам вступать в брак только с тремя видами существ: нагами, настоящими змеями и людьми. У нагов еле хватало сил сдерживать натиск гоблинов, так что брак Налдо с девицей из племени нагов не принес бы государству никакой пользы.

Нагам нужны были сильные союзники. Змеи, те с гоблинами могли бы справиться, вот только змеи предпочитали жить на поверхности, а не в глубинах гор. Так что пользы от них тоже было мало. А вот люди могли обитать и на земле, и под землей. Значит.., значит, невесту следовало искать именно среди них.

Но люди тоже разные бывают. Есть так называемые обыкновенные. У них сил маловато, и гоблинов они опасаются так же, как наги. Нет, нагам нужна была невеста необыкновенная. Какая-нибудь принцесса. Принцессе подчиняется много людей, и в нужный момент она может собрать их в отряды. К тому же принцессы обязательно обладают магией. Ведь без магии другими не поуправляешь. Причем магия требуется сильная, просто могучая. Настоящая принцесса всегда обладает такой силой, а если у нее нет, то тогда она и зовется иначе – не принцесса, а попроще: отпрыск королевской фамилии. И вот если бы Налдо женился именно на такой принцессе…

В общем, смысл ответа был понят, и наги принялись ждать. Но они знали, что ни одна принцесса добровольно не спустится в такие глубины: люди оберегают свое потомство не хуже, чем наги свое.

Сначала она должна оказаться как бы в лапах у дракона. И тогда наги сыграют роль освободителей, после чего принцесса проникнется к ним благодарностью и, возможно, согласится стать женой здешнего принца, то есть Налдо. Принц был хорош собой, и хоть нага, хоть змея, хоть людская девица – каждая наверняка с радостью приняла бы его предложение.

Наги слыли противниками принуждения в области чувств. Девушке должен настолько приглянуться юноша, чтобы она сама всем сердцем захотела стать его женой. Произвести неизгладимое впечатление предстояло не только на принцессу, но и на всю королевскую семью.

В Ксанфе жила только одна человеческая принцесса: Айви. В ту пору, когда зрели все эти планы, принцессе было девять лет. Но уже тогда дитя отличалось умом и напористостью, а магический талант, которым она владела, мог незаметно творить подлинные чудеса. Обнаружив в каком-либо существе зачаток какого-либо качества, Айви могла увеличить его до гигантских размеров. Если бы она разглядела в Налдо будущего победителя гоблинов, то этим наглецам действительно не поздоровилось бы.

Но, повторим, принцессе было тогда всего девять лет. Для брака уж слишком молода. Надо было подождать хотя бы до тех пор, пока ей исполнится тринадцать. И вот наги стали ждать. Она подрастет, думали наги, потом в один прекрасный день пойдет погулять и заблудится. Тут-то Кондрак и схватит ее.

Но вместо того, чтобы съесть, доставит в королевство нагов. Налдо предстанет перед ней и победит своим очарованием.

Прошли годы. Айви выросла. Тайные соглядатаи докладывали, из малышки получилась прехорошенькая девица. Наги сумели раздобыть ее портрет и убедились, что слова соглядатаев верны. Налдо просто влюбился в этот портрет. Гоблины напирали все сильнее, но наги держались, веря, что скоро все разрешится.

И вот Кондрак явился. И привел с собой.., какого-то мальчишку!

В первую секунду король Набоб ужаснулся. Но уже во вторую с чисто королевской властностью взял себя в руки. Он вызвал не сына, а дочь Наду и обручил ее с юным принцем. Все состоялось. Почти так, как предсказывал Ответ.

Принцесса тут же поняла, как надо себя вести.

Воспитание брата, готовящее его к роли жениха, проходило на ее глазах, и ей самой удалось многому научиться. К тому же она была королевской дочерью и умела вести себя по-королевски легко и непринужденно. Но она была не только королевской дочерью, но юной женщиной, способной вскружить голову любому мужчине. Если бы все шло проторенным путем, то беспокоиться было бы не о чем.

Но на деле получилось так, как никто предвидеть не мог. Принц Дольф оказался ребенком, девятилетним мальчиком, в то время как принцесса была уже девушкой четырнадцати лет. Ей было столько, сколько принцессе Айви, с которой она всегда себя сравнивала.

Зная, что всех девиц старше себя по возрасту, а четырнадцатилетних особенно, принц Дольф считает своими врагами, король Набоб велел Наде явиться перед принцем в облике девочки шести лет.

И принц Дольф ничего не заподозрил.

***

– Смотрите! Золото!

Возглас Дольфа отвлек Наду от ее мыслей. Она осмотрелась. Вокруг и в самом деле все сверкало.

– Думаю, перед нами Золотой Берег, – сказал Косто. – В этой прибрежной стране действительно все из золота. Придется продвинуться вглубь, чтобы найти еду.

– Яблоки! – воскликнул Дольф, подбежав к дереву, увешанному сверкающими плодами. – Такие прекрасные!

– Не советую их срывать, – сказал Косто. Ему явно хотелось поскорее удалиться от всего этого блеска.

Они пошли дальше, и вскоре золотое сияние потускнело и погасло.

Настал вечер. И дети разошлись по своим домикам.

Принцессе нагов снился тревожный сон! Кого-то она ни в коем случае не должна разочаровывать. Но кого? Отца? Дольфа? Кого-то…

– Почему ты кричишь, Нада? – раздался над ней тихий голос. Это домик заговорил голосом Скелли Скриппи.

Нада, вздрогнув, проснулась. Она забыла, совсем забыла, что уснула внутри существа, обладающего сознанием и никогда не погружающегося в сон!

– Это я т-так, – со слезами в голосе ответила Нада.

– Не бойся. Я тебя пойму. Я ведь тоже женщина.

Что тебя беспокоит?

– Я не могу рассказать, – растирая слезы по Щекам, ответила Нада.

– Ты старше, чем кажешься, и у тебя на душе печаль. Не бойся, доверь мне свою тайну.

– Я не старше! Я ребенок Как Дольф!

– Когда ты засыпаешь, то становишься сама собой. Ты женщина. Юная женщина, а не ребенок. Именно поэтому ты плачешь?

– Не скажу.

– Нас никто не слышит. Поведай мне о своем горе, а я тебе – о своем.

Нада даже вздрогнула. Какое горе может быть у костяной женщины? Женское любопытство, однако, взяло верх она должна узнать! Раз уж Скелли догадалась, что ей что-то не дает покоя, то она согласна рассказать, но.., пусть все-таки Скелли расскажет первой – Давай, ты первая, – предложила Нада.

Скелли Скриппи без всяких возражений приступила к рассказу.

– Я сказала Косто, что по ошибке вышла из гипнотыквы и теперь вынуждена блуждать по внешнему миру. Но это не совсем так Из гипнотыквы меня изгнали, и назад я никогда не вернусь.

– Но ведь гипнотыква твой родной дом! – воскликнула Нада. – Только в ней такие, как ты, могут обитать! Кому же, как не тебе, играть в плохих снах!

– Я совершила проступок, и меня наказали.

– Но какой проступок можно совершить в царстве страшных снов? Каким же ужасающе страшным он должен быть!

– На одном из ксанфских островов жил тролль.

Его племя, племя троллей, то и дело нападало на селение, где обитали люди. Такова уж натура троллей. На мужчин они нападали, пытаясь убить их, но те, вообще-то, были сильнее и всегда давали отпор, женщин пытались насиловать, но те чаще всего вырывались и убегали. А самым вкусным лакомством тролли считали человечьих детей. И вот однажды во время очередного набега, пока одни тролли отвлекали местных селян, а другие забрались в жилища людей и отвлекали селянок, тролль по имени Тристан вошел в один из домов, схватил самого аппетитного младенца и понес в чащу леса. Таким образом, этот набег удался: в эту ночь тролль предвкушал отменную закуску для себя и своих сородичей.

Но похищенное дитя взмолилось: «О, сэр тролль, позвольте мне вернуться домой Я единственная дочь у своих родителей, и они умрут от горя, если меня потеряют!»

Тристан взглянул на девочку и увидел, какая она отвратительно хорошенькая, омерзительно милая, совсем не такая, как тролльи детишки. И все же она была ребенком, и Тристану стало ее жалко. «Возвращайся к своим, – сказал Тристан, – но никому не рассказывай, что с тобой произошло».

Девочка была смышленая и поняла, что тролль поступает вопреки законам своего племени. «Никому не скажу, обещаю'» – воскликнуло дитя и через темный лес побежало домой Так в эту ночь тролли и вернулись домой без добычи. А люди с тех пор стали надежно охранять свое селение, и поэтому все набеги троллей заканчивались ничем. Тристан не признался товарищам в своем проступке, который считал постыдным, противоречащим всем тролльим законам.

Но вот однажды, когда Тристан спал, Конь Тьмы узнал о его преступлении; узнал, потому что темные лошадки, кобылки-страшилки, умеют проникать в самые потайные секреты спящих. И Конь Тьмы, затратив много часов, создал для тролля самый наихудший сон, какой только можно было придумать; такой страшный, что требовалась не одна, а три кобылки-страшилки, чтобы доставить его; одной кобылке это вряд ли оказалось под силу. Никакому троллю за всю историю тролльства не снился столь ужасный сон – подлинное произведение искусства. Тристан стонал и вскрикивал всю ночь, но не мог проснуться – сон надежно сковал его. Известно, что после этого провинившийся тролль уже никогда не предавал своих соплеменников, никогда.

В этом сне мне поручили сыграть главную роль.

Тристан боялся многого, но скелетов больше всего.

Поскольку ребенок, им отпущенный, был девочкой, то и главная роль в страшном сне должна быть сыграна особой женского рода. Игру в этом сне я сочла большой честью для себя; это была моя первая «звездная» роль, я очень гордилась. Я готовилась до смерти напугать его.

Но потом я стала думать, и постепенно во мне возник вопрос: а в чем, собственно, Тристан провинился? Да, он оставил своих товарищей голодными, но при этом он ведь не причинил горя людской семье! Конечно, не мое дело судить об этом, я всего лишь заурядная актриса, играющая роль в каком-то плохом сне. Но все же во время сна, изображая умирающую от голода, по его, Тристана, вине, троллесу, я сумела прошептать украдкой: «Думаю, ты поступил правильно». Дальше все развивалось согласно сценарию, так что моей дерзости никто не заметил.

Три ночи подряд кобылки-страшилки приносили троллю этот сон. Ждали, что еще немного, и он обезумеет от угрызений совести и страха, но ничего подобного. Если что в нем и чувствовалось, то всего лишь беспокойство. Наконец спохватились. Конь Тьмы лично просмотрел сон и обнаружил мой шепот. Именно я разрушила, свела на нет усилия целой творческой группы…

…Вот поэтому меня и изгнали, – заключила Скриппи. – Меня вышвырнули из гипнотыквы и, что называется, захлопнули дверь. Я, конечно, пыталась снова туда пробраться, но ничего не получалось.

И когда появились Косто и Дольф, мне уже все было ясно. Сначала я очень настороженно отнеслась к Косто, но потом поняла, какой он хороший. Я хотела бы с ним э-э… – Скриппи немного смутилась, – .., побить горшки, но…

– Побить горшки? У нас это значит разругаться навеки! – удивилась Нада.

– О нет, нет! У скелетов именно так заключаются союзы. Мы бьем горшки, а потом из черепков… точнее из наших косточек, собираем новый скелетик, детский. Но я изгнанница и поэтому не знаю, смею ли мечтать…

– Конечно смеешь! – воскликнула Нада. – Ты достойна Косто! И Косто.., за сто метров видно, что он любит тебя!

– Но что он скажет, когда узнает о моем преступлении?

– Да это вовсе и не преступление! – махнула рукой Нада. – Ты поступила благородно по отношению к троллю, который тоже поступил благородно.

– Нет, я предала своих, точно так же, как тролль своих.

– Пустяки! – горячо возразила Нада.

– По-вашему, может, и пустяки, но Косто ведь скелет. Кто знает, что он подумает?

Нада только пожала плечами. Теперь настала ее очередь рассказывать…

– ..Поэтому я и кричу во сне, – закончила она, – кричу от горя, потому что меня никто по настоящему не любит. Я мечтала встретить принца, красивого, наделенного магическим талантом. И вот он передо мной.., но любовь между нами невозможна.

– Почему? – удивилась Скриппи. – Потому что он моложе тебя?

– В данном случае девочка должна быть моложе мальчика. Мой жених должен быть старше меня.

– Какие глупости! – воскликнула Скриппи.

– По-вашему – глупости, а по-нашему – серьезное препятствие, – со слезами на глазах сказала Нада. – Он ужаснется, если узнает, сколько мне лет.

– А ему обязательно это знать? – чуть подумав, спросила Скриппи.

– И в самом деле вовсе не обязательно! Я его ни в чем не разочарую, и он будет счастлив. А моя печаль пусть остается при мне.

– Мы с тобой, как я вижу, похожи, – вздохнула Скрипни. – Обе обманываем тех, кого любим.

***

На следующий день они оказались на поляне, где их окружили какие-то существа, чем-то похожие на животных. В большинстве своем это были молодые и очень красивые женщины, одетые в белое, с длинными светлыми волосами. Но у одной были собачьи лапы; у другой – оперенье, как у ястреба; у третьей – змеиный хвост. И все без исключения вооружены луками, стрелы которых были направлены в сторону пришельцев. «Стойте, не смейте идти дальше! – крикнул молодой мужчина, очевидно, предводитель племени. Всем он был хорош, вот только ступни у него были утиные. – Кто вы? Отвечайте!»

Ответил Дольф, главный в этом путешествии:

– Я принц Дольф, человек, а она – принцесса Нада, из племени нагов. Косто родом из гипнотыквы и Скриппи тоже. А кто вы такие? И по какому праву задерживаете нас?

– Мы обдиралы, а я зовусь Главный Обдирал. Чтобы пройти, вам придется дать нам на чай, то есть расплатиться. А расплата будет состоять в том, что каждый из вас прямо сейчас выберет себе в толпе невесту или жениха и сольется с ним в порыве страсти. Мы отчаянно нуждаемся в приливе свежей крови.

– Но это невозможно, – строго сказал. Дольф. – Нада и я, мы обручены, а…

– Отказы не принимаются, – перебил принца Обдирал. – И еще маленькое уточнение: тот, кого вы изберете, останется с вами на всю жизнь. Именно с ним вы будете увеличивать свое потомство до конца дней своих. Итак, выбирайте.

– Но мне только девять лет, а Наде и того меньше, – заявил Дольф. – Мы не можем.., увеличивать с вами потомство, даже если бы и захотели. Мы не знаем, как вызывать аиста. Что касается скелетов, то они не из этого Ксанфа. Может, к скелетам аисты вообще не летают.

– Сколько вам лет, откуда вы – нам безразлично, – ответил Обдирал. – Вы пробудете у нас до тех пор, пока не войдете в нужный возраст, а потом мы вам покажем, что делать, чтобы аист прилетел. А скелеты.., ну что ж, попытаемся превратиться в скелетов. Сообразительности у нас, думаю, хватит. Ну, выбирайте!

Дольф глянул на своих спутников.

– Кто из вас знает что-нибудь об этих обдиралах?

– Они имеют какое-то отношение к эльфам, – отозвался Косто. – Обдиралы – старинное племя, столь же древнее, как Ксанф, как Обыкновения; племя, некогда исчезнувшее с ксанфской земли… Так считали. Но, видно, просчитались. Насколько я помню, от обдирал лучше держаться подальше.

Дольф посмотрел на торчащие в их сторону стрелы.

– Да, радости мало, – проговорил он. – А что, если мне превратиться?

– Чтобы тебя насмерть стрела пронзила? Если это случится, Нада будет очень горевать.

Дольф задумался. Неплохо бы превратиться в дракона и обрушиться на обдирал, но он рисковал – в промежутке между превращениями стрелы вполне могли выстрелить и смертельно ранить его.

– Я Волшебник, – снова обратился Дольф к обдиралам. – Мне по силам принять любой облик.

Поэтому или убейте меня тут же, сейчас же, или дайте дорогу. Мы ни при каких условиях вам не подчинимся!

«Как здорово он это сказал! – в душе восхитилась Нада. – Какой он отважный! Ну почему ему не двадцать лет!»

– Хорошо поешь, – расплылся в улыбке Главный Обдирал. – Докажи на деле!

И Дольф превратился в покрытого бронированным панцирем дракона. Дым вырывался у него из ноздрей, намекая на страшной силы внутренний огонь.

– Ну что теперь скажешь, Обдирал? – гордо вопросил Косто.

– Пусть только это чудовище посмеет двинуться, и мы утыкаем стрелами его подружку, – пригрозил Обдирал. – Поумерь свое пламя, если о ней печешься, – обратился он к Дольфу.

Дольф в виде дракона не мог ответить, поэтому переговоры взял на себя Косто.

– Если убьете Наду, вам точно несдобровать. Ни мне, ни Скриппи, ни дракону ваши стрелы не страшны, но мы втроем страшны вам. Не смейте трогать.

Наду. От ее благополучия зависит сейчас само существование вашего племени.

Теперь задумался Главный Обдирал.

– Предлагаю компромисс, – сказал наконец он. – Проведем честную игру, и победителю будет разрешено поступать как захочется.

– Какую игру? – спросил Косто.

– Один из вас будет выбирать спутников для дальнейшего путешествия. Если избранными окажутся ваши – отпустим с миром. Но если попадется хоть один наш, придется вам остаться.

– И ты надеешься, что кто-то из нас откажется выбрать своих? – удивился Косто. – Напрасно надеешься.

– Э, нет, ты не понял. Мы станем похожи на вас, и только после этого начнется игра.

Косто явно растерялся; и как тут было не растеряться?

– О-о-о! – произнес наконец он. – Похожи на нас? с вашими-то хвостами, перьями и лапами?

– Насчет сходства можешь не волноваться, – усмехнулся Главный. – Мы тут по случаю скопили пару метров волшебного покрова, так что иллюзии получатся отменные. Правила игры следующие: вашему игроку будет разрешено говорить с каждым претендентом, но не прикасаться; если прикоснется, значит, выбрал. Ну как, согласны?

Путешественники стали совещаться, и пришли к заключению, что игра, как ни крути, лучше убийства.

– Мы согласны, – повернулся к обдиралам скелет. – Я…

– Не ты! Выбирать будет она, – и Главный Обдирал ткнул пальцем в принцессу.

– Я? – растерянно спросила Нада.

– Либо ты, либо никто, – решительно произнес Обдирал. – Ты беззащитна и поэтому побоишься лгать.

– Из нас никто не собирается лгать! – с достоинством заявил Косто. – Возможно, вы собираетесь?

– Обдиралы обдирают, но всегда честно, – тоже не без достоинства сказал Главный. – Ну, приступаем. Колпак принцессе! Ты не должна видеть, как мы превращаемся, – объяснил он Наде.

Из-под толстого бархатного колпака и в самом деле трудновато было что-либо увидеть.

Через минуту колпак был сброшен. Нада посмотрела ., и глазам своим не поверила.

Все обдиралы стали похожи на ее друзей. Перед ней стояло не меньше десяти Косто, двадцать Скриппи, дюжина Дольфов. Нада пришла в замешательство. Как отличить настоящих от фальшивых? Ведь сходство полное!

Ей разрешено обмениваться словами, мысленно повторила она, но не прикасаться. Прикосновение означает выбор. Прикасаться можно, только если будет полная уверенность, что там свой. Ей даны три попытки. Если не совершить ошибки, путешественники получат свободу. Но первая ошибка станет и последней. Они останутся в плену у обдирал навсегда.

Она приблизилась к ближайшему Дольфу.

– Кто ты? – спросила она.

– Я твой любезный принц Дольф, – ответил ближайший. – Дотронься до меня и освободи.

Любезный? Дольф так никогда не говорил. Значит, это обдирал!

А вот кто-то, похожий на Косто.

– Кто ты? – приблизившись, спросила Нада.

– Я Косто, родом из гипнотыквы, – без запинки ответил кто-то.

– А кроме Косто, как тебя зовут?

– Меня зовут только так – Косто.

– Ошибаешься! Будь ты настоящим Косто, ты бы знал, что есть и еще имя – Косто Мощный.

– Что же ты наделала! – вскрикнул один из Дольфов.

«Что же я наделала! – мысленно ужаснулась Нада. – Я назвала полное имя. Обдиралы расслышали его и теперь будут повторять, и я никогда не найду настоящего Косто!»

Но, может, ошибку еще не поздно исправить? Она поспешила к тому Дольфу, который только что вскрикнул.

– Ты настоящий Дольф? – спросила она.

– А как же!

– Тогда назови полное имя Скриппи.

– Скелли Скриппи! – быстро произнес Дольф и зажал себе рот. – Что я наделал! Теперь и ее имя известно!

Сожалея о двух промашках, Нада радовалась, что хотя бы Дольфа нашла. Вместе с Дольфом искать будет легче. Поскольку Нада пребывала сейчас в облике нагайны, то она потянулась к Дольфу кончиком хвоста, собираясь прикоснуться.

– Остановись! – крикнул стоящий рядом Дольф. – Я назвал полное имя Скелли Скриппи, когда мы знакомились! В самом начале! Это не Дольф!

Нада просто замерла на месте. Так ли это?

Если так, то сейчас она избежала самой страшной ошибки.

– Не верь ему! – крикнул предыдущий Дольф. – Это я только что сказал, а обдиралы запомнили! Я настоящий!

– Нет! – крикнул пятый Дольф.

– Я! Я! – еще громче завопил шестой, а может, девятый.

– Ну хорошо, успокойтесь, – сказала Нада. – Сейчас я спрошу у вас еще кое о чем…

– Спрашивай! Вай! Ай! – раздались голоса.

– Что произошло, когда мы впервые поцеловались?

– В твоем вопросе ловушка, – сказал один. – Мы слишком молоды для поцелуев.

– Ну, еще ответы, я жду! – озиралась Нада.

И ответы посыпались как из мешка:

– Ты покраснела!

– Я покраснел!

– Твоя мама нас застукала!

– Мы столкнулись носами!

– Кто сказал «столкнулись носами»? – поспешно спросила Нада.

Один из Дольфов выступил вперед.

– Да, я настоящий, – сказал он. – Хорошо, что ты задала именно этот вопрос.

– Но на всякий случай я задам еще один, – решила Нада. – Когда мы столкнулись носами, что сказала моя мама?

– Рассмеялась!

– Тяжело вздохнула!

– Твоей мамы при этом не было, – сказал тот Дольф, который правильно ответил на предыдущий вопрос. – А вот твой отец… Твой отец сказал: «Наклони голову, глупая. Ты что…».

Нада не стала слушать до конца. Она бросилась к этому Дольфу и поцеловала его.

Теперь перед ней стоял всего лишь один Дольф.

Настоящий и единственный!

Дольфов сменила толпа Косто и Скриппи, совершенно неотличимых от настоящих.

– Как мы преодолели водную преграду? Отвечайте! Ну вот хотя бы ты, – подошла Нада к одной из Скриппи. – Ну как?

– Мы нашли лодку.

– А ты что скажешь? – спросила Нада у второй.

– Нас перенесла большая птица.

– А ты как думаешь? – обратилась принцесса к третьей.

– Я превратилась в парус.

– Ну а Косто кем стал?

– Всей лодкой.

Нада уже готова была прикоснуться к этой Скриппи.

– Осторожно! – крикнула какая-то из скелетиц. – Это не она! Она всего лишь догадалась!

– О чем мы говорили прошлой ночью? – спросила Нада у догадливой Скриппи. – Ну, о чем?

И догадливая замялась.

– Почему ты покинула гипнотыкву?

– Это произошло случайно. А потом я не могла вернуться.

Дольф кивнул одобрительно: мол, ответ верен. Но ведь Дольф не знал правды!

– Меня изгнали, – отозвалась Скриппи из толпы Скриппи. – Потому что я не так повела себя в сне для тролля. Назад мне пути нет.

– Что за ерунду она несет?! – пожал плечами Дольф.

Но Нада подползла к этой Скриппи и обняла ее.

– Нет! – крикнул Дольф, но было уже поздно.

– Я настоящая, – становясь единственной Скрипни, сказала Скриппи. – Просто я раньше вас обманывала, а теперь сказала правду.

Один из Косто вздрогнул. Заметив это, Нада бросилась к нему:

– Почему ты вздрогнул?

– Я так боялся, что Скелли Скриппи вернется в гипнотыкву.

– Мы все боялись! – хором воскликнули Косто.

– ..И обрадовался, когда услышал, что ей совсем необязательно туда возвращаться. Раз она остается здесь, мы сможем пожениться, – объяснил энный Косто.

– У меня были точно такие же чувства, – признался другой.

– И у меня…

– И у меня…

«Ты смотри, – подумала Нада, – как научились изворачиваться!»

– А скажите-ка мне… Поженившись, вы собираетесь, конечно, родить детей? – скелеты дружно закивали. – Но как у вас, у скелетов, это происходит?

– Мала еще! Вот вырастешь, тогда узнаешь. – ответил какой-то Косто.

Ага, поняла Нада, вслед за этим и другие так ответят. Придется сменить тему.

– Кто отвечает в гипнотыкве за создание плохих снов? – спросила она у первого попавшегося Косто.

– Никто. Плохие сны хранятся там, как на складе, а кобылки-страшилки берут их и переносят.

– Ну а ты как думаешь? – подошла она к другому.

– Так же само.

– А ты? – спросила она у следующего.

– Плохими снами распоряжается Конь Тьмы.

Ему подчиняются кобылки-страшилки. Каждый день создаются новые сны, предназначенные на следующую ночь. Все остальные обитатели гипнотыквы – это просто актеры, марионетки, которых после спектакля прячут под замок в сундук. Мы…

– Достаточно! – остановила его Нада.

Ответ был правильный, но Наде захотелось спросить кое о чем еще.

– Если бы какой-то актер нарушил развитие сна, как бы ты к нему отнесся?

– Плохо, конечно, что так случилось…

Скриппи вся превратилась в слух.

– ..но я не сомневаюсь, что у него или у нее были причины так поступить. Я постараюсь понять эти причины.., и все будет хорошо, – завершил Косто.

Нада коснулась его, и он, настоящий Косто, присоединился к своим друзьям.

– Благодарим за то, что спасла нас! – с чувством произнес Косто.

– И себя тоже, – ответила Нада. – Представить страшно: одна ошибка – и мы навсегда остались бы среди обдирал.

– О, а где же обдиралы? – изумленно воскликнул Дольф. – Они что, улетучились?

Действительно, вокруг было пусто.

– Они сдержали свое слово, – сказал Косто. – Мы вольны теперь распоряжаться собой как хотим.

Давайте уйдем отсюда поскорее.

Никто не стал возражать.