"Приглашение к греху" - читать интересную книгу автора (Энок Сюзанна)Глава 7Кэролайн провела кончиком пальца по карандашной линии подбородка, чтобы немного смягчить ее. Сегодня она начала с того, что сделала несколько набросков его рук. Она умела рисовать пальцы – за исключением длины и ширины они не отличались у разных людей. А вот лица, и прежде всего глаза, уникальны. И интересны. Особенно у ее последней модели. Она провела тонкую линию, намечая контур глаза, и рисунок сразу стал похожим на Закери. – Вот так, – пробормотала она. Это был он и вместе с тем не он. Ей удались овал лица, примерное расположение рта, носа и глаз, но, глядя на лист бумаги, она поняла, что на рисунке он совершенно на себя не похож. Она чувствовала, что чего-то не хватает – какого-то света не только в глазах, но и во всем лице. Раньше с ней такого не было. Обычно ей быстро удавалось добиться сходства. Сейчас все иначе. Конечно, ей, как и всегда, не терпелось увидеть, что же у нее получится, но сейчас примешивалось что-то другое. Возбуждение. Нечто… Дверь мастерской распахнулась. Кэролайн чуть было не подскочила от неожиданности, увидев, как в комнату вбежала ее мать. – Мама! Что случилось? – Его здесь нет, – провозгласила Салли Уитфелд и снова исчезла, с шумом захлопнув за собой дверь. Кэролайн отложила альбом и встала. – Что происходит? – громко спросила она, выглянув в коридор. Мимо нее пробежала Энн. – Мама думает, что кто-то похитил лорда Закери. – Похитил? – С кого же она будет писать портрет? Потом к ней вернулось логическое мышление. – Почему маме пришло это в голову? – Он исчез из гостиной три часа назад, и с тех пор его никто не видел. – Только бы он не надумал вернуться в Лондон. – Уж лучше бы его похитили. – А где его лошадь? – О Господи! – вскрикнула Энн. – Неужели они похитили и бедняжку Саграмора? У Кэролайн закралось сомнение. – Ты что-то знаешь. В чем дело, дорогая? – Поскольку папа тоже исчез, я думаю, что они с лордом Закери где-нибудь в полях, отправились осматривать коров. Или, скорее, одну корову. – А ты поделилась с мамой своим предположением? – Мама и слушать ничего не хочет. Она паникует и дает этим понять нам всем, что просто умрет, если с лордом Закери что-то случится. Леди Глэдис сидит в гостиной и спокойно вышивает. – Паникой вряд ли чему-нибудь поможешь, но это любимое занятие мамы. – У Салли Уитфелд было семь незамужних дочерей. Она не только сама провоцировала хаос, она его всячески поощряла. – Может, пойдем на конюшню и посмотрим, не похитили ли папину лошадь тоже? Но Нельсона не так-то просто увести. – А еще есть Гарольд, который наверняка ест в саду мамины герани. – Хм. Давай сначала спасем брата герцога, а уж потом пошлем его спасать цветы. – Великолепная идея. Мы с тобой, можем стать героинями, если найдем потерянного принца. – Если это поможет избежать необходимости нести маму наверх в постель, я готова принять почести героини. Пока все домашние и половина слуг бегали по дому, словно цыплята, которым отрубили головы, Кэролайн и Энн выскользнули из парадных дверей и, хохоча, помчались в конюшни. Кэролайн добежала первой и с ходу уперлась в широкую, твердую грудь. – О! – Она бы упала навзничь, но лорд Закери успел схватить ее за плечи. – Извините. Она постаралась не заметить, как его руки скользнули вниз по ее рукам. Его интерес к ней был таким обескураживающим, что она не могла не обратить на него внимания, если учесть, что это из-за ее предложения позировать они неизбежно оказались в такой близости друг от друга. – Не беспокойтесь, – сказал он, посмотрев на нее так, словно понимал, какое производит впечатление. Да наверняка понимал, черт бы его побрал! – Мы искали вас, лорд Закери, – тяжело дыша, заявила Энн и тем самым дала Кэролайн возможность восстановить равновесие – физическое и моральное. Из-за спины Закери показался мистер Уитфелд. – Закери попросил меня показать ему некоторые из моих изобретений. Более вероятным было то, что отец предложил прогуляться по поместью, а гость проявил свойственную ему – но раздражающую – привычку быть благожелательным и согласился. Прекрасно. Теперь не только сестры, но и отец претендует на внимание ее модели. Закери и глазом не моргнул, услышав объяснение мистера Уитфелда. – Эдмунд проделал замечательную работу. – Спасибо, мой мальчик. – А мама решила, что лорда Закери похитили, – заявила Энн, не скрывая иронии. – Черт, – проворчал Эдмунд. – Нам лучше вернуться, а то она меня запилит. На самом деле, подумала Кэролайн, отец оказал брату герцога услугу, избавив его от общества Уитфелдов и Горманов. – Может быть, лорд Закери мог бы объяснить свое отсутствие тем, что он устал после путешествия из Лондона и понял, что ему необходим глоток свежего воздуха. – Устал? – Закери посмотрел на Кэролайн с удивлением. – Да, ужасно устал. И у него страшно разболелась голова, и ему придется остаться в постели не меньше двух недель, и он не сможет присутствовать ни на каких светских мероприятиях. – Похоже, я был на грани смерти. Слава Богу, что воздух Уилтшира такой… – Целительный, – подхватила Кэролайн, усмехнувшись. Он должен понять, насколько приятным может быть вечер, если у него будет отговорка. – Ты гений, – шепнула Энн и, обняв сестру за плечи, повела ее обратно в дом. – Просто практична. Постарайся и отца как-то отвлечь. – Не беспокойся, Каро. Я постараюсь, чтобы ты могла воспользоваться утренним освещением для работы. – Спасибо. Между прочим, лорд Закери, ваш щенок ест цветы в нашем саду. – Вот как? Проклятие! Я же велел Риду приглядывать за ним. – О! А мне казалось, что Гарольд ваш щенок. Шедший впереди нее Закери обернулся. Как бы ей научиться держать язык за зубами? – Это мой щенок. Я сегодня же отучу его есть цветы. – За один день? – Я объезжал лошадей, а справиться со щенком будет гораздо легче, поверьте мне. Она в этом сомневалась, но не стала возражать. В конце концов, он делал ей и отцу одолжение. – Намного легче, – согласилась она с невинным видом. – Вот именно. Барлинг как раз распахнул перед ними дверь, когда Салли Уитфелд с воплями сбежала с главной лестницы. Кэролайн передернуло: можно себе представить, что подумает Закери. – Лорд Закери! Слава Всевышнему! Мы все думали, что вас, должно быть, убили! – Обессиленная миссис Уитфелд опустилась на нижнюю ступеньку и отключилась. – Боже мой. Я буду у себя в кабинете, – пробормотал ее муж и исчез. Какое-то мгновение казалось, что Закери последует за ним, но он, расправив плечи, отстранил набежавших в холл сестер. – Позвольте, леди… – Но, лорд Зак… Не обращая внимания на возгласы протеста и восхищения, он поднял Салли Уитфелд на руки и понес вверх по лестнице. Когда он дошел до второго этажа, Кэролайн поймала себя на том, что не отрываясь смотрит на играющие под тугими лосинами мускулы его ног и широкие сильные плечи. Она сглотнула. Для того чтобы у нее получился хороший портрет, ей, очевидно, придется узнать побольше о мужском торсе, который скрывается под камзолом и галстуком. Ведь это должна быть не просто картина. Надо было показать человека таким, какой он есть. А этот мужчина очень сильный, раз может с такой легкостью нести ее мать вверх по лестнице. Тряхнув головой, Кэролайн присоединилась к процессии, направлявшейся в спальню матери. Никому и в голову не пришло сообщить Закери, что его действия были скорее всего излишними: Салли считала нужным падать в обморок регулярно. Но тогда они не насладились бы столь великолепным зрелищем. Наверху их встретила леди Глэдис. Она взяла Кэролайн под руку. – Каро… – Надеюсь, что мама не напугала вас, леди Глэдис. С ней часто такое бывает. Леди Глэдис улыбнулась: – В школе Салли чаще всех падала в обморок и проделывала это так искусно, что мы с девочками сшили подушку и наградили ею твою маму как лучшую «падальщицу в обморок». – Не может быть! – Правда, правда. Как ты думаешь, надо сказать об этом моему племяннику? – Мне кажется, что он горд собою. – Думаю, ты права. Не следует отбивать у него охоту совершать героические поступки. – Какая-то тень промелькнула на лице леди Глэдис. – Хотя, наверное, и следовало бы, – добавила она тихо. – Что вы хотите этим сказать? – удивленно спросила Кэролайн. – О! Он вбил себе в голову, что должен поступить в армию Веллингтона на Пиренеях. Так вот почему он хотел, чтобы на портрете он был в военном мундире. – Ведь он третий брат, не так ли? – Да, но… – Леди Глэдис запнулась. – Это очень длинная история, сейчас не время ее рассказывать. Лучше поищи для Салли нюхательную соль. Значит, Закери хочет поступить в армию, и по крайней мере один член его семьи этого не желал. Судя по его рассказам, братья скорее всего были против того, чтобы он облачился в военный мундир. То, что он хотел поступить вопреки желанию его семьи, вызывало у нее симпатию. Но это не делало их похожими. Ведь она предпринимает какие-то шаги, чтобы осуществить свою мечту, а лорд Закери не делает ничего. Просто сопровождает тетю на курорт и увеличивает хаос в их и без того неуправляемой семейке. Тогда что же ее так в нем привлекает? Да, у него прекрасные глаза, красивое лицо и стройная, атлетическая фигура. И он умеет ее рассмешить, когда она намерена быть серьезной, и заставить болтать, когда ей следовало бы молчать. Она не могла контролировать его поступки, не знала, чего он хочет. Ей надо написать его портрет и в срок отослать в Вену. Все остальное не имело значения. Даже его поцелуи. Закери отошел в сторону, чтобы не мешать сестрам, рвавшимся помочь своей матери. Вообще-то ему казалось, что все они переигрывают. По пути в спальню миссис Уитфелд дважды поправляла подол юбки. Тетя Тремейн явно очень любила Салли Уитфелд, но, с точки зрения Закери, подобные выходки матроны вряд ли пойдут на пользу ее дочерям. Некоторым его знакомым джентльменам нравились хрупкие, падающие в обморок девушки, но он не мог себе представить, чтобы хотя бы один из них по доброй воле женился на девице, склонной к истерике. Все дочери окружили кровать плотным кольцом и выражали – как могли – сочувствие своей матери, которая якобы была без сознания. Близнецы Джоанна и Джулия обмахивали ее веерами, младшая, Вайолет, держала мать за руку, в то время как Сьюзен и Грейс спорили о том, разрешить ли Мэри Горман танцевать на балу с Закери. Ближе к двери и дальше от хаоса стояла Энн, которую эта суматоха явно забавляла. Выражение лица Кэролайн было непроницаемым. Она повернула голову и встретилась с ним взглядом. Сначала ему показалось, что она смущена, но потом понял, что это была отстраненность. Подобная сцена, видимо, повторялась сотни раз, она знала все реплики и переиграла все роли. Осторожно, чтобы не привлечь внимания остальных, он придвинулся к ней и тихо сказал: – Я смотрел на «Мону Лизу» почти час и наконец понял, что так к ней притягивает. – И что же? – так же тихо спросила она. – Она что-то знала. У нее была какая-то тайна. Я увидел это в ее глазах, и у меня было такое чувство, что, если я буду долго смотреть, я смогу ее узнать. – И узнали? – Нет. В этом-то все дело. Мы всегда будем смотреть и гадать, никто никогда не узнает. Кэролайн посмотрела на него. – Я всегда думала, что именно такими должны быть великие произведения искусства. Не сам портрет или скульптура имеют значение, а то, какие чувства они вызывают у тех, кто на них смотрит. Если бы он завел такой разговор с кем-либо из своих братьев – или даже с Элинор, – они бы высмеяли его или пришли к заключению, что «Мона Лиза» напомнила ему одну из возлюбленных. А Кэролайн Уитфелд не только его выслушала, но и поняла. В этот момент ему страшно захотелось ее поцеловать. – О! А! – Салли Уитфелд попыталась сесть, а дочери начали поспешно подсовывать ей под спину подушки. – Я видела… У меня было видение… что лорд Закери жив. – Да, он жив, мама. – Вайолет похлопала мать по руке. – Он отнес тебя наверх. – Какая галантность! Девочки, как он галантен, не правда ли? И такой сильный! И он чуть было не сломал себе спину. Закери выступил вперед. Пришло время и ему сыграть роль в семейном спектакле. – Я рад, что вы пришли в себя, и прошу прощения за то, что заставил вас волноваться. – Он искоса глянул на Кэролайн. – Меня так утомил путь из Лондона, что мне необходимо было глотнуть свежего воздуха. – Бедный мальчик, – пробормотала за его спиной тетя Тремейн, но он проигнорировал это замечание. Никто, кроме Кэролайн и Энн, не мог его услышать, тем более что в спальне все еще стоял невообразимый шум. Закери поклонился. – Прошу меня извинить, но мне надо заняться своей собакой. Это было лишь одной задачей на сегодня. Ему надо было продумать кампанию по превращению семи – нет, шести – сестер в невест. Гарольд все еще носился по саду. Его путь было легко проследить: повсюду валялись кучки вырванных с корнем цветов. В дальнем конце сада его камердинер и щенок перетягивали палку. – Рид! – Милорд! Этот… Извините, милорд, но если вы настаиваете на том, чтобы я и дальше следил за этим животным, я должен, к моему великому сожалению, просить об увольнении. – Что? Ерунда. Ты служишь у меня уже давно. А собака – это… – Милорд, со всем к вам уважением… мне кажется, что это не собака, а демон. И я… Закери положил руку на костлявое плечо камердинера. – Не беспокойся, Рид. Иди в дом и выпей чашку чая. Я займусь Гарольдом. – Я пойму, сэр, если вы не захотите, чтобы я служил у вас и дальше. – Я не собираюсь больше это обсуждать. Гарольда надо кое-чему научить. Я его научу, а до этого все, что он наделает, – это моя вина, а не твоя. Тебе понятно? – Да, милорд. Спасибо. Когда камердинер ушел, Закери посмотрел на Гарольда. – Из-за тебя я чуть было не лишился прекрасного камердинера. Гарольд завилял хвостом и тявкнул. – Все это очень хорошо, но мы кое-что должны исправить. Пошли. Закери похлопал себя по бедру и пошел по дорожке. Однако когда он обернулся, то увидел, что Гарольд засунул морду в куст анютиных глазок. – Гарольд, фу! Щенок поднял морду и снова вильнул хвостом. Закери приходилось дрессировать лошадей для участия в скачках, и он всех приучил к седлу. Лошади знали, где лево, где право, умели по команде идти рысью или скакать галопом. А Гарольд, очевидно, ничего не знал о том, какой должна быть приличная собака. – Иди сюда, Гарольд. Иди. – Он снова похлопал себя по бедру. На сей раз Закери даже не удивился, когда Гарольд лег на спину и начал болтать лапами. Черт бы его побрал. Когда Мельбурн посоветовал ему завести собаку, он был так зол и разочарован, что пошел в первое же место, какое ему пришло в голову: к лорду Ротари – владельцу охотничьей собаки, которая дала приплод от соседского беспородного кобеля. Как он мог знать, что незапланированный щенок будет совершенно ни к чему не приученным. Так что теперь перед ним оказались две проблемы – необученный щенок и растущее подозрение, что брат знал его гораздо лучше, чем он сам. – Пойдем в дом, Гарольд. Завтра, когда у меня будет время обдумать стратегию, мы начнем все сначала. Ему только оставалось надеяться, что сестры Уитфелд будут более обучаемы, чем этот щенок-полукровка. |
||
|