"Курумилла" - читать интересную книгу автора (Эмар Густав)

ГЛАВА II. Миссия

Резко оборвав беседу с генералом, Валентин, однако, нисколько не опасался преследования и поэтому скоро пошел своим обычным шагом, который ускорил только в первый момент исчезновения.

Отойдя метров на сто от места свидания с доном Себастьяном, охотник остановился и стал смотреть на небо, по-видимому желая сориентироваться, а затем снова пустился в путь. Но вместо того, чтобы двинуться по направлению к миссии, он повернулся к ней спиной, взял немного вправо и скоро очутился на берегу реки, откуда он незадолго перед тем удалился.

Хотя охотник шел довольно быстро, однако нетрудно было заметить, что его мысли заняты чем-то очень важным, так как он чрезвычайно рассеянно относился ко всему окружающему. Изредка он приостанавливался, но не потому, что до его слуха долетал какой-то подозрительный шум. Нет, он настолько уходил в свои размышления, что, казалось, забывал о том, где находится. Очевидно, Валентин ломал голову над разрешением какой-то трудной задачи.

Наконец через четверть часа наш путник увидел перед собой слабый свет, проникавший из-за деревьев. Он указывал на близость чьего-то привала.

Валентин остановился и тихо свистнул. В ту же минуту кустарник, густо росший вокруг, бесшумно раздвинулся, и показался человек. Это был Курумилла.

— Ну? — спросил его Валентин. — Она здесь? Араукан утвердительно кивнул головой.

— Где же? — спросил охотник с досадой.

Индеец пальцем показал на огонь, мелькавший за деревьями.

— Черт бы побрал всех женщин, — проворчал охотник, — это самые неразумные существа на свете. Под влиянием страсти они способны на любой опрометчивый поступок.

Затем он громко добавил:

— Значит, вы не исполнили моего поручения? На этот раз индеец заговорил.

— Она ничего не хочет слышать и добивается свидания, ответил он.

— Я так и знал! — вскричал охотник. — Они все на один лад, их головы с успехом могли бы заменить погремушки для мулов! А ведь эта одна из лучших! Ведите же меня к ней, я постараюсь сломить ее упорство.

Индеец насмешливо улыбнулся, но ничего не возразил. Он повернулся и повел охотника к огню.

Посреди широкой лужайки горел костер, сложенный из сухого леса. У огня на куче звериных шкур сидели донья Анжела и ее камеристка.

Несколько отлично вооруженных слуг стояли, опершись на ружья, в десяти шагах позади женщин, охраняя безопасность своей госпожи.

Шум шагов привлек внимание Анжелы, которая, увидав Валентина, радостно вскричала:

— Наконец-то вы пришли! А я уже потеряла надежду вас дождаться.

— Кажется, я поступил опрометчиво, явившись сюда, — ответил тот с подавленным вздохом.

Молодая девушка сделала вид, что не разобрала слов охотника.

— Далеко отсюда ваш лагерь? — спросила она.

— Прежде чем туда отправиться, сеньора, — сказал Валентин, — мне хотелось бы немного побеседовать с вами.

— Значит, вы хотите сообщить мне какую-нибудь необычайную новость, если так торопитесь!

— Сейчас вы все услышите.

Молодая девушка с видимым неудовольствием приготовилась слушать.

— Говорите, — сказала она охотнику. Тот не заставил просить себя дважды.

— Где вы встретились с Курумиллой?

— На асиенде, в ту минуту, когда, собираясь в дорогу, я ждала только его.

— Отговаривал он вас от этой поездки?

— Да, но я так решительно заявила о своем желании ехать, что ему оставалось только повиноваться.

— Вы поступили опрометчиво, нинья.

— Почему?

— По многим причинам.

— Это не ответ. Назовите мне хоть одну.

— Прежде всего, ваш отец.

— Но он еще не вернулся на асиенду, я успею попасть домой до его возвращения. Отца мне бояться нечего.

— Вы ошибаетесь, отец ваш уже приехал, я виделся и говорил с ним.

— Вы?! Где? Когда?

— Я, здесь, полчаса тому назад.

— Не может быть, — сказала девушка.

— Но это действительно так. Могу еще прибавить, что онхотел меня убить.

— Отец?..

— Да.

Молодая девушка на минуту задумалась, затем вскинула своенравную головку и, покачивая ею, с решительным видом сказала:

— Тем хуже, но я постараюсь достигнуть своей цели, несмотря ни на какие препятствия.

— Чего ждете вы для себя от этой встречи, нинья? Разве вы не знаете, что ваш отец — наш заклятый враг?

— Ваши возражения несколько запоздали, нужно было заявить о них раньше, когда я добивалась от вас исполнения моей просьбы.

— Это правда, но тогда я питал еще кое-какие надежды, которые теперь у меня бесследно исчезли. Доверьтесь мне, нинья, и не добивайтесь свидания с Луи. Лучше вернитесь поскорее на асиенду. Что подумает ваш отец, не найдя вас дома?

— Я повторяю вам, что мне необходимо увидеться с доном Луи по крайне важному делу, это одинаково серьёзно для нас обоих.

— Подумайте о том, какие последствия повлечет за собой ваш поступок.

— Я не хочу думать ни о чем и считаю долгом предупредить вас, что если вы откажетесь исполнить свое обещание, то я сама постараюсь разыскать графа.

Охотник внимательно посмотрел на Анжелу, печально покачал головой и, с чувством пожав ее руку, сказал:

— Пусть будет по-вашему, судьбы избежать нельзя, идемте. Дай Бог, чтобы ваша настойчивость не имела дурных последствий.

— Вы напоминаете мне зловещую птицу, — с улыбкой заметила девушка, — идемте же, идемте! Вы сами увидите, что все окончится вполне благополучно.

— Я готов, но прошу вас полностью довериться мне и оставить свиту на месте.

— Я согласна. Со мной отправится только Виоланта.

— Как вам будет угодно.

По знаку своей госпожи камеристка подошла к неподвижно стоявшим слугам и передала приказание ни в коем случае не покидать лужайки до возвращения доньи Анжелы.

Затем Валентин повел обеих женщин в лагерь авантюристов, Курумилла двинулся вслед за ними.

Не доходя ста метров до стоянки наших героев, Валентин остановился.

— Что с вами? — спросила его Анжела.

— Я не решаюсь нарушить сон моего друга. Быть может, он будет недоволен вашим приходом, — ответил Валентин.

— Нет, — сказала девушка, — вы говорите не то, что думаете.

Тот посмотрел на нее с удивлением.

— Боже мой, — продолжала она, постепенно воодушевляясь, — я отлично вижу, что смущает вас в настоящую минуту. Вас пугает мысль, что молодая, богатая девушка, хорошего происхождения, рискует запятнать свою репутацию сумасбродным поступком. А? Боже мой! Мы, американские женщины, не похожи на ваших холодных и сдержанных европейских женщин, которые рассчитывают каждый свой шаг. Мы или любим, или ненавидим. В наших жилах струится не кровь, а лава! Моя любовь — это моя жизнь. Я вся поглощена ею. Оставайтесь здесь и пустите меня вперед одну. Я уверена, что дон Луи поймет и оценит по достоинству мой поступок. Это человек, не похожий на других. Я люблю его! Слышите вы? В истинной горячей любви, такой как моя, есть некая притягательная сила, которая заставляет относиться к ней с уважением.

Произнося эти слова, юная мексиканка была ослепительно красива, она выпрямилась и гордо откинула голову, взор ее горел, губы дрожали. Вся она сияла какой-то девственной и в то же время вакхической красотой.

Ослепленный блеском этой красоты, охотник невольно поддался влиянию пылкой речи, почтительно поклонился девушке и растроганно произнес:

— Ступайте же и дай вам Бог вдохнуть жажду жизни в моего брата.

Она улыбнулась беспечно, но вместе с тем лукаво и, как птичка, быстро порхнула в кустарник.

Валентин и Курумилла приблизились к лагерю ровно настолько, чтобы видеть все, что там происходит — видеть, но не слышать. Здесь они решили дожидаться донью Анжелу.

Лагерь оставался в том же виде, в каком его оставил охотник, отправляясь на свидание к генералу: дон Луи и Корнелио спали крепким сном.

Анжела подошла бесшумно и тихо стояла над спящим. Вдруг взгляд ее засветился решимостью, и она нежно наклонилась к графу. Но в ту минуту, когда она хотела прикоснуться к плечу дона Луи, чтобы разбудить его, внезапный шум заставил девушку вздрогнуть. Она живо выпрямилась и испуганно огляделась по сторонам. Затем, быстро отступив несколько шагов назад, она исчезла в кустарнике.

Шум, поразивший чрезвычайно острый слух Анжелы, сделался более явственным. Он постепенно усиливался, и скоро легко было догадаться, что к месту стоянки охотников приближается многочисленный отряд в сопровождении обоза из нескольких фургонов, колеса которых издавали глухой скрипящий звук.

— Сюда идут ваши товарищи, — быстро прошептала Анжела, возвратившись к Валентину, — они теперь совсем недалеко от миссии. Могу ли я на вас положиться?

— Вполне, — отвечал тот.

— Я переменила решение, я хочу объясниться с графом на виду у всех, при ярком солнечном свете. Скоро вы снова увидите меня в своем лагере. До свидания, я возвращаюсь на асиенду. Предупредите графа о том, что я хочу посетить его.

С улыбкой кивнув на прощание охотнику, молодая девушка вскочила в седло и быстро удалилась в сопровождении камеристки.

— Да, я приготовлю Луи к ее посещению, — пробормотал охотник, глазами провожая девушку. — У этого ребенка благородное сердце, она действительно любит моего молочного брата. Но кто может предсказать все последствия этой любви?

Охотник задумчиво покачал головой и вместе с Курумиллой вернулся в лагерь. Индейский вождь выказывал полнейшее равнодушие ко всему, только что случившемуся на его глазах.

Валентин разбудил Луи. Тот немедленно поднялся на ноги.

— Что новенького? — спросил он у товарищей.

— Наш отряд приближается.

— О! Они торопятся, это хороший признак.

— Долго мы простоим здесь?

— Нет, не больше двух дней. Нужно дать небольшой отдых людям и животным.

— Быть может, лучше выступить в поход сейчас же?

— Я разделяю твое нетерпение, но так делать нельзя. Сорок тысяч пайков еще не готовы, мы должны подождать, пока обстоятельства будут более благоприятны.

— Да, правда.

— Я тем более недоволен промедлением, что наши припасы со дня на день уменьшаются. Но не будем обнаруживать этого перед товарищами, постараемся внушить им бодрость и уверенность.

Валентин утвердительно кивнул головой.

Ночь подходила к концу, на горизонте уже начали показываться широкие светлые полосы, звезды мало-помалу исчезли, потонув в небесной глубине, скоро должно было появиться и солнце.

Курумилла подбросил в костер охапку сухих дров, чтобы поддержать пламя и дать людям возможность согреться.

— Caramba! — вскричал дон Корнелио, внезапно пробуждаясь ото сна. — Я совсем замерз. Ночи чертовски холодны.

— Не правда ли? — сказал ему Валентин. — Вы, вероятно, хотите согреться, это не трудно, следуйте только за мной.

— Очень рад, но куда вы направляетесь?

— Прислушайтесь.

— Ну? Постойте, — прибавил он через минуту, — кажется, подходит наш отряд.

Действительно, в ту же самую минуту французский авангард вступил в миссию.

Согласно условию, заключенному с обществом Atrevida, миссия должна была заготовить сорок тысяч пайков для французского отряда.

К сожалению, общество не исполнило принятого ею заказа с той аккуратностью, на которую граф был вправе рассчитывать. Вместо обещанных сорока тысяч пайков он нашел едва только половину от этого количества. Все они были подчеркнуто аккуратно сложены в одной развалившейся хижине.

Такое нарушение условий сильно вредило интересам экспедиции, граф почти лишился возможности продолжать свой поход. Недостаток провианта не позволял покинуть населенную местность и вступить в пределы пустыни.

Впрочем, уже с момента выступления французов из Гуаймаса мексиканцы всячески старались нм противодействовать. Только сверхъестественная энергия и железная воля графа не давали ему упасть духом.

Однако до сих пор мексиканцы еще не решались так открыто нарушать обязательства Для этого им недоставало Уверенности в своих силах, недоставало надежды на успех своих козней.

В миссии не было ни одного представителя общины, с которого граф мог бы потребовать отчета за исполнение заказа. Люди, опутавшие графа сетями интриг, не постарались даже скрыть своего предательства.

Все заставляло графа предполагать, что приближается развязка ненавистной комедии, затеянной мексиканцами, и он, почувствовав наступление грозы, храбро поднял голову.

Французы обладают прелестным качеством: всюду, где их собирается несколько человек, они вносят с собой тот дух неистощимой веселости и беспечности, которым отличается эта нация. Они готовы шутить над самыми затруднительными обстоятельствами, легко примиряясь с самым неприятным положением, неожиданно посланным им судьбой.

Граф, бывший ангелом-хранителем своего отряда, всячески старался поддерживать в подчиненных это драгоценное свойство.

Среди людей не было заметно ни малейшего признака упадка духа, напротив, все смотрели бодро и уверенно, как в первый день похода.

Французский отряд расположился лагерем в миссии. Авантюристы находились на самой границе степей, где приходилось быть особенно осторожными. Доступ к штаб-квартире защитили пушками, наведенными по всем направлениям, всюду были расставлены сторожевые посты. Миссия, которая еще накануне казалась опустевшей и покинутой, теперь снова возродилась к жизни. Мусор убрали, и старый храм иезуитов, выглядевший недавно полуразрушенным, превратился в грозную крепость.

Сделав необходимые распоряжения по устройству лагеря, граф передал командование отрядом полковнику Флоресу, который получил при этом самые точные инструкции.

Полковник Флорес был чужаком во французской среде и, чувствуя себя до известной степени в волчьей пасти, старался действовать так, чтобы никто не мог упрекнуть его в чем-либо предосудительном. Он отлично понимал, что при первом подозрении погибнет. Поэтому даже Валентин, отличный знаток мексиканского характера, при всей своей мнительности не решался отказать ему в доверии.

Наказав полковнику быть осторожнее, граф вместе с охотником удалился из миссии. Молочные браться завязали между собой разговор, продолжавшийся довольно долгое время. По озабоченному виду Луи можно было заключить, что беседа велась о важных предметах.

Действительно, Валентин, исполняя просьбу доньи Анжелы, рассказал графу обо всем, что случилось ночью. При этом он не забыл упомянуть и о подробностях своего свидания с генералом.

— Ты видишь, — закончил охотник свой рассказ, — серьезность положения увеличивается с минуты на минуту, и война становится неизбежной.

— Да, мексиканское правительство старается ее вызвать, но будь уверен, что, хотя надежда на мирный исход почти потеряна, я первый не подам повода к разрыву.

— Нужно держать ухо востро, брат! Впрочем, быть может, я и заблуждаюсь, но мне кажется, что скоро положение вполне определится.

— Я с этим согласен.

В ту же минуту явился и дон Корнелио в сопровождении

Курумиллы.

— Позвольте мне, — обратился он к охотнику, — отправиться вместе с вождем на разведку. Он упорно утверждает, что индейцы готовят нам засаду.

— Гм! — проговорил Валентин, хмуря брови. — О чем вы говорите, дон Корнелио?

— Прогуливаясь вместе с вождем в окрестностях миссии, я нашел на земле вот эту вещицу.

— Посмотрим, — сказал Валентин.

Дон Корнелио показал охотнику мокасин, который тот внимательно осмотрел со всех сторон.

— Гм! — промолвил он. — Это очень серьезно. Где же вы это нашли?

— На берегу реки.

— Что вы думаете о находке, вождь? — обратился Валентин к араукану.

— Мокасин совершенно новый, его потеряли. Курумилла заметил много следов.

— Послушайте, господа, — горячо вмешался дон Луи, — не говорите никому об этом открытии, ничему нельзя доверять, мы окружены изменой, которая угрожает нам сразу со всех сторон. Под предлогом продолжительной стоянки на этом месте я позабочусь об усилении наших укреплений, а ты, брат, вместе с вождем отправляйся на разведку и постарайся в точности разузнать о том, чего нам следует ожидать со стороны индейцев.