"Отзвуки серебряного ветра" - читать интересную книгу автора (Эльтеррус Иар)

Глава 9

Раздражающий гул двигателя мешал заснуть и Нио ворочался на узкой и жесткой койке. Да еще и соседи не давали жизни. Впрочем, чему удивляться — если набить в довольно тесное помещение больше двухсот человек, то результат получится именно таким. В бывшем трюме, сейчас плотно заставленном трехэтажными железными койками, было не протолкнуться. Люди занимались своими делами, кто-то спал, кто-то разговаривал, кто-то что-то ел, кто-то монотонно проклинал соседей и самую жизнь. Слава Благим, трехмесячный путь подходил к концу, сегодня вечером космодром Ирлорга примет их разваливающийся корабль. Бывший офицер фыркнул — чудо, что это ржавое корыто, именуемое с какой-то стати «Победителем», вообще долетело куда-нибудь. Разве это корабль? Улитка, да и только, три месяца на расстояние, которое современные корабли проходят за неделю. Нонсенс! Увы, место на звездолете классом повыше было никак не по карману отставному офицеру. Даже за койку на этой лоханке с него содрали полторы тысячи кредитов. Осталось совсем немного, еще около семисот и это все, с чем Нио Геркат-Хартон должен начинать новую жизнь. Да уж, новую жизнь в сорок два года… Врагу не пожелаешь. Горькая и едкая обида до сих пор пеленой колыхалась в душе. За что с ним так подло поступили? Впрочем, он прекрасно понимал за что и почему. Из него сделали козла отпущения. Всего лишь… Хорошо хоть вообще не расстреляли, вполне ведь могли. Воспоминание о том, как от него отвернулись все друзья, было донельзя мучительным. «Предатель!» — кричали ему в спину и никто не захотел ему поверить. Ни один человек… Хотя нет, один все же поверил. Но что мог сделать простой капитан второго ранга? Ровным счетом ничего! Спасибо Тао и за человеческое отношение, за сочувствие, за то, что понял и не стал плевать ему вслед, как другие.

— А ну давай бабки, я те сказал! — привлек внимание Нио чей-то хриплый голос и бывший офицер раздраженно выматерился про себя, открывая глаза.

Совсем рядом с ним, в проходе между койками несколько помятых личностей зажали молоденького паренька. Бедняге уже разбили лицо и он все время вытирал стекающую из рассеченной брови кровь. Парнишка с отчаянием оглядывался, но все вокруг отворачивались и делали вид, что ничего особенного не происходит. А предводитель крыс с насмешкой покачивал перед глазами жертвы считывателем кредитных карт. Эта сплоченная стая была хорошо знакома Нио, весь полет, все три месяца они не давали жизни никому, терроризируя окружающих, и мало кто решался давать отпор. Только насиловать пока не пытались — капитан перед стартом сказал, что любого насильника за борт без скафандра вышвырнет. Хотя этим и насиловать не требовалось, находилось достаточно женщин, добровольно выполнявших все их желания. Выполнявших в надежде на покровительство и защиту. Нио банда тоже не рискнула трогать, крысиным чутьем угадав, что этот — опасен. И на настолько наглый грабеж до сих пор не шли. Отнимать у паренька его жалкие гроши? На этом корабле богатых не было, только отчаявшиеся люди могли согласиться на полет в таких условиях. Подобного скотства бандиты до сих пор себе не позволяли. Безнаказанность головы вскружила? Зря это они, очень и очень зря. Похоже, придется преподать небольшой урок. Забирать у человека последнее не дозволено никому! Офицер мягко спрыгнул с койки и неслышными шагами приблизился к бандитам. Один из них все же что-то услышал и обернулся. Поздно. Удар ногой в печень и смуглый верзила с хрипом рухнул на пол. Главарь что-то заорал и кинулся на Нио, двигаясь при том настолько неуклюже и медленно, что офицер только зло рассмеялся. Он стоял на месте и пропускал мимо удары бандита, мгновенно сдвигаясь вправо или влево на какие-то сантиметры. А, сволочи, ножи подоставали? Ладно, сами виноваты. Несколько быстрых, почти невидимых глазу ударов отправили вооружившихся ножами членов банды в глубокий нокаут. Офицер повернулся к еще нескольким, стоявшим в отдалении, и те по-крысиному ушмыгнули куда-то. Залитый кровью парнишка с изумлением смотрел на пришедшего ему на помощь человека.

— Ну что стоишь? — усмехнулся ему Нио. — Пошли в санузел, рану промыть надо.

Тот только судорожно кивнул и поплелся следом за своим спасителем. На ржавой лоханке и санузел оказался под стать всему остальному. Грязный, тесный, унитазы даже пластиковыми перегородками не отделялись друг от друга. Да и было этих унитазов всего два десятка на двести восемьдесят три человека… Первое время люди стыдились, пытались соблюдать хоть какую-то очередность посещения туалета мужчинами и женщинами. Но вскоре об этом забыли, слишком велика была теснота. Не до стыдливости стало. Нио затащил паренька в двери санузла, растолкав по дороге толпу жаждущих попасть внутрь — люди видели расправу над бандитами и никто не осмелился протестовать. Вот же все хвосты Проклятого! Что за невезение? Напоролся. На унитазах сидело несколько женщин. Офицер вошел, изо всех сил стараясь не смотреть на них — вот так-так, некоторые еще и краснеть не разучились… Та вон девушка слева могла показаться даже привлекательной, если бы ее для начала как следует отмыть. К сожалению, в бывшем трюме даже душа не имелось, и все три месяца пути люди были вынуждены обходиться без мытья. Разве что во время остановок кто-нибудь из пассажиров исхитрялся найти возможность помыться, но это мало кому удавалось — на космических станциях вода ценилась на вес золота, а лишних денег ни у кого, летящего на «Победителе», не было. Только универсальная биоблокада спасала от эпидемий. Орден еще лет семьсот назад «облагодетельствовал» обитаемую галактику этим лекарством, дающим иммунитет к любой, даже неизвестной никому заразе. Капитан «Победителя», несмотря на всю свою жадность, добавлял лекарство в еду для пассажиров — трупы на борту ему были не нужны и невыгодны. Нио подвел смущенного парнишку к крану и открыл воду. Хорошо хоть дистилляторы на корабле работали относительно неплохо, достаточно хорошо очищая воду, можно не опасаться. Офицер обшарил свои карманы и криво усмехнулся — старая привычка космодесантника таскать при себе медикаменты и сейчас не подвела. Он сам промыл пострадавшему рассеченную бровь и залепил найденным биопластырем. Потом внимательно осмотрел его. Смуглый, каштановые волосы, черные глаза. И отчаянно курнос. Губы парнишки кривились в нерешительной улыбке, во взгляде все еще сквозил страх. Нио вздохнул — придется держать дурачка при себе, крысы ведь мстительны, могут и ножом пырнуть где-нибудь в уголке.

— Спасибо вам… — выдавил из себя парнишка.

— Было бы за что, — проворчал офицер. — Держись около меня, а то опять поймают. Такие не любят упускать добычу.

Он снова посмотрел на спасенного. Симпатичный мальчишка, наивный и совсем молоденький — лет семнадцать-восемнадцать, вряд ли больше. Акцент на общем у него странноват — шипит, как змея, в конце каждого слова. Где это, интересно, так говорят? Ладно, придет время, сам расскажет. Нио вышел из санузла, парнишка поспешил за ним. Люди у входа снова поспешно расступились — никому не хотелось связываться с человеком, способным в одиночку положить такую банду. Офицер не торопясь шел к своей койке, привычно сканируя взглядом пространство. Какая-то странность вдруг привлекла внимание и Нио замер, мгновенно насторожившись. На его койке кто-то сидел. Он нахмурился, на всякий случай приготовившись к бою, и тенью скользнул вперед. Кто это, интересно, настолько обнаглел? Неужели одного урока оказалось мало? Так. Будь оно все проклято! На краешке койки сидела дрожащая девушка в грязной, длинной темно-серой юбке. Непонятного цвета замызганная кофточка была разорвана, и она придерживала воротник рукой. Взгляд напоминал взгляд затравленного зверька. Понятно… О Благие, один раз только выставился, и на тебе! Еще одна за защитой от кого-то. И не прогонишь ведь, понятно, что человек в беде. Девушка, увидев Нио, встала, неловко поклонилась и сквозь слезы, с каким-то отблеском слабой надежды в глазах, посмотрела на него. Посмотрела и тут же смущенно опустила глаза. И все сразу стало пронзительно ясно, по ее поведению ясно — девочка родом из Аствэ Ин Раг, только там женщины не считаются людьми и являются полной собственностью мужчин. Нио уже доводилось видеть их, ни одна никогда не поднимала глаз на мужчину и покорно выполняла любой его приказ. Забитые, не представляющие себе иной жизни рабыни. А если уж какая и фактически являлась рабыней… Читанное о порядках на Аствэ Ин Раг потрясало любого нормального человека до глубины души. Нио не составлял исключения и далеко не во все прочитанное верил, не могло такого быть, не укладывалось такое в его сознании. Но как, интересно, девочка из религиозных фанатиков оказалась на этом гнусном корабле? Фанатики ведь почти не появлялись в «мирах греха», как они именовали остальную галактику. Да мало того, что оказалась, так еще и осмелилась сама подойти к незнакомому мужчине! Ведь по их законам — это бунт. Даже за попытку на ее родине камнями забивали… Это до чего же бедняжку нужно было довести, чтобы она решилась? Нио подошел, молча повернул девушку спиной к себе и задрал ей кофточку. Она даже не попыталась сопротивляться. Ну конечно, так он и думал. Вся спину несчастного существа покрывали струпья и кровоподтеки — типичное отношение к женщине для уроженца Аствэ Ин Раг.

— Господин, — прервал его мысли чей-то бас. — Эта тварь осмелилась потревожить ваш покой? Прошу вас не беспокоиться, она будет наказана.

Нио медленно повернулся, едва сдерживая ярость. Перед ним, склонившись в угодливом поклоне, стоял здоровенный бородатый мужик в каком-то нелепом балахоне. В руках он держал толстую резиновую палку, на которую с ужасом смотрела несчастная девочка. Из глаз бедняжки горохом покатились крупные слезы, на лице застыла обреченность. Нио даже передернуло от ее вида. Этот подонок избивает девчонку палкой?! Мгновенно вспыхнувший гнев оказался столь сильным, что рука офицера сама по себе дернулась и его кулак с хрустом врезался в челюсть рабовладельца. Тот с воплем отлетел и рухнул на пол.

— За что, господин?! — взвыл он, с изумлением смотря на ударившего его.

— За то, что ты мразь! — рявкнул Нио.

Он уже корил себя за то, что не смог сдержаться. Ведь эта сволочь все на девочке выместит. Понятно ведь, что его рабыня. А по межпланетным законам рабыня, вывезенная хозяином в миры, где нет рабства, все равно остается рабыней. Свободной она становится только в случае, если сама сумеет сбежать и добраться до планеты, не признающей рабства. Что, как понимал любой, было совершенно невозможно. Если же какая несчастная сбегала от хозяина на другой планете, то ее разыскивала местная полиция и возвращала ему. Куда и как могла спрятаться беглая рабыня в незнакомом мире, не имея денег и документов? Потому беглых находили очень быстро. Что после поимки ожидало бедняжку, человек с воображением вполне мог себе представить… Интересно, а на планетах ордена такие же законы? Или иные? Кто бы знал… Ни хвоста Проклятого ведь об этих аарн неизвестно! И что теперь делать ему? Отобрать девочку у ублюдка? Так ведь эта сволочь капитану пожалуется. А попадать в корабельный карцер Нио совсем даже не улыбалось. Да, раскидать членов экипажа, даже вооруженных, бывшему майору спецназа космодесанта не составит особого труда. Но тогда на выходе из корабля его, вероятнее всего, будет ожидать полиция… И как поступить? Оставить эту пришедшую к нему за помощью девочку в беде, бросить ее? А совести хватит? Знает ведь, что сотворит ее хозяин с до полусмерти избитой рабыней. Нет уж, он все-таки человек и не способен на такую подлость. Нио тяжело вздохнул, доставая из кармана кредитную карточку с оставшимися деньгами. Бородатый стоял в стороне и держался за челюсть. В его взгляде, обращенном на плачущую девушку, было столько обещания, что ее чуть ли не судороги от ужаса били.

— Твоя рабыня? — холодно спросил Нио.

— Да, господин, — снова поклонился бородатый, с уважением и страхом поглядывая на судорожно сжатый кулак офицера.

— Она мне нравится, сколько ты за нее хочешь?

— Тысячу кредитов, господин, — в глазах инрагца зажегся алчный огонек.

— Не смеши меня, — с презрением усмехнулся Нио. — Тысячу она стоила, когда была здоровой и ухоженной. К тому же непокорна, покорную рабыню так избивать не нужно. Я даю тебе пятьсот и это мое последнее слово. Впрочем, может мой кулак покажется тебе более приемлемой платой?

— Я согласен, господин, согласен! — быстро закивал бородатый, отойдя на всякий случай в сторону — кто знает, что взбредет в голову этому странному человеку. Очень опасному человеку! Опасность, исходящая от него, ощущалась на каком-то нутряном, животном уровне. Хочет эту давно надоевшую и непослушную рабыню? Да пускай берет, не хватало еще с таким зверем спорить! К тому же пятьсот кредитов тоже немалые деньги, ему действительно больше за эту наглую сучку не выручить. Дома бы за нее и двести не дали.

А девушка с ужасом смотрела на Нио. И ее глаза становились все более пустыми, казалось надежда по капле вытекает из них, сменяясь обреченностью. Она ведь пошла на бунт, увидев как этот человек защитил избиваемого подонками паренька. Теми самыми грязными подонками, которым хозяин заставлял ее отдаваться почти каждый день. Отвращение к себе после каждого такого случая было столь велико, что рабыня припрятала веревку. Если бы появилась возможность хоть на минуту уединиться, она давно бы удавилась. Да вот только на корабле везде толпились люди… И она с омерзением подчинялась приказам, пока эти приказы не перешли грань возможного. Сегодня от нее потребовали совершенно скотских, омерзительных вещей. Противоестественных, запретных. Она отказалась, и хозяин так страшно избил ее за это… И девушка убежала, убежала к тому, кто помог беззащитному. Ей почему-то показалось, что этот человек не такой, как другие мужчины, что он ее защитит, поможет. Наивная дура! Он ее просто покупает. Да еще и сказал, что она непокорна… Ой, как бы у него не хуже стало, чем у теперешнего хозяина. Неужели сразу бить начнет? Святой Благословенный, да за что же ей все это? Только за то, что женщиной уродилась?

Нио видел этот страшный пустеющий взгляд, и ему было не по себе, очень сильно не по себе. Офицер ощущал себя последней мразью. Но роль, если уж взялся за это неблагодарное дело, нужно сыграть до конца. Он сжал зубы и заставил себя казаться бесстрастным. Затем взял девушку за руку и повел к стене, где висел экран инфора для связи с рубкой. Рабыня безразлично передвигала ногами — какое ей дело до их денег и их сделок? Опять ее продают. Все как всегда… Нио снова посмотрел на девочку, поморщился и включил инфор, вызывая рубку.

— Ну что там еще? — послышалось недовольное урчание, и на экране появилось толстое, одутловатое лицо капитана, явно испытывающего муки похмелья.

— Господин капитан, — коротко поклонился офицер. — Прошу зафиксировать сделку в главной базе данных корабля.

— Пять кредитов.

Нио кивнул и вставил свою кредитную карточку в одну из прорезей инфора, набрав на клавиатуре код. Затем наклонился к сканеру, давая считать рисунок сетчатки глаза. После него то же самое проделал бородатый.

— Я, божий слуга Укен Санор, продаю свою рабыню Рилку господину… — сказал он и вопросительно посмотрел на офицера.

— Нио Геркат-Хартон.

— Да-да, господину Нио Геркат-Хартону… Цена оговорена и составила пятьсот галактических кредитов. Рабыня переходит в полную собственность господина Геркат-Хартона и я, Укен Санор, после получения денег на свой счет, не буду иметь к господину Геркат-Хартону никаких претензий по поводу этой рабыни. О чем и заявляю в присутствии уважаемого капитана, которого прошу заверить нашу сделку.

— Согласен со всем вышесказанным, — кивнул офицер.

Капитан хмыкнул, приподнял бровь и внимательно осмотрел безучастно стоявшую рядом девушку. Видимо зрелище не пришлось ему по вкусу, так как он скривился, и что-то быстро набрал на клавиатуре своего инфора. Нио внимательно следил за ним и только кивнул, увидев, что трансферт денег произведен. Из щели под экраном выскочили два пластиковых листа, удостоверяющих проведение сделки. Офицер посмотрел на бородатого и досадливо поморщился. Тот выглядел настолько довольным, что чуть ли не сиял. А из этого следовало только одно — Нио переплатил как минимум вдвое. «Эх, старый ты дурень, — пробормотал он себе под нос. — Выйдет тебе твоя доброта когда-нибудь боком». Осталось ведь всего сто девяносто три кредита… И это все. Хоть стоп, еще минус пять.

— Подождите, капитан, — обратился он к собиравшемуся уже отключиться толстяку. — Я хотел бы заверить еще один контракт.

— Какой?

— Прошу зафиксировать мои слова.

Нио подождал, пока включится звукозапись, и сказал:

— Я, Нио Геркат-Хартон, отпускаю свою рабыню Рилку на свободу и прошу уважаемого капитана зафиксировать это в главной базе данных корабля.

Толстяк даже проснулся от столь дикого заявления и его крохотные глазки стали круглыми. А уж лицо бородатого инрагца стоило особого описания. Челюсть его попросту отвисла, он вцепился обеими руками в собственную бороду и даже не круглыми, а квадратными глазами смотрел на сумасшедшего, выбросившего на ветер пятьсот кредитов. Деньги, на которые во многих колониальных мирах можно было скромно прожить пару лет. Почти все услышавшие слова Нио люди тоже негромко переговаривались и переглядывались, не веря собственным ушам.

— Вы уверены? — опомнился, в конце концов, капитан.

— Да.

— Но тогда, согласно межпланетному законодательству, вы обязаны дать освобождаемой рабыне свою фамилию.

— Вот и хорошо, — усмехнулся офицер. — Всегда мечтал о младшей сестренке.

Он повернулся к замершей с широко распахнутыми глазами девушке и спросил:

— Будешь моей сестренкой?

Рилка ошеломленно смотрела на него и пыталась что-то сказать. Вот только не получалось у нее это. Никак не получалось. Это что, сон какой-то? Глаза девушки были наполнены изумлением и из них потоком текли слезы. Свобода? Новый господин отпускает ее на свободу? Но так же не бывает… Он предлагает ей стать его сестрой? Он выбросил ради нее такие огромные деньги? Спасибо тебе, Святой Благословенный! Она не ошиблась! Этот человек действительно не такой, как все ее прежние господа! Рилка рухнула на колени и кинулась целовать ему ноги. Она захлебывалась слезами радости и была готова сделать для освободившего ее все, что угодно.

Смотря на девушку, целующую ему ноги, Нио замер. Потом осторожно поднял рабыню на ноги и обнял, стараясь не потревожить избитую спину. Она замерла, ощутив ласку в этом объятии. Никто и никогда до сих пор не относился к ней ласково, за всю свою жизнь девушка ни разу и ни от кого не слышала даже доброго слова. Только приказы, ругань и бесконечные побои… И с каждой новой продажей становилось все хуже и хуже, каждый новый хозяин оказывался все большим зверем. Но Рилка все равно отказывалась выполнять самые отвратительные приказы и знала, что когда-нибудь ее за это забьют насмерть. В конце концов, девушка заставила себя оторваться от груди офицера и заглянула в глаза своему спасителю. Господин Нио смущенно улыбался, ему было неловко, неудобно, Рилка чувствовала это и удивлялась. Наверное, он из мира, где никогда не было рабства…

— Документы готовы, — проворчал с экрана капитан, с легким презрением посматривая на дурака, каковым посчитал Нио. — За удостоверение личности с вас еще десять кредитов.

Офицер криво ухмыльнулся и снова отстучал код своей изрядно потощавшей кредитки на клавиатуре. Из щели выпала пластиковая карточка удостоверения личности. Нио взял ее в руки и прочитал: «Рилка Геркат-Хартон, 21 стандартный год, лицо без гражданства». И маленькая голография заплаканной девушки, видно капитан снял изображение прямо с экрана инфора. Офицер усмехнулся и вложил карточку в дрожащую руку ставшей свободной рабыни. Она, все еще не веря, уставилась на символ своей свободы, пару минут ошеломленно смотрела на него, а потом села прямо на пол и отчаянно разрыдалась. «И что ты с ней будешь делать?» — неуверенно пробормотал Нио себе под нос. Никогда он не умел обращаться с женщинами, не было у него такого таланта. Потому и остался до сорока двух лет холост — эти загадочные существа всегда являлись для офицера тайной за семью замками. А уж что делать с плачущими женщинами, он и подавно не знал… Но все же присел перед Рилкой на корточки и принялся неловко гладить девушку по голове. И она вскоре затихла.

Смутное беспокойство почему-то не давало Нио покоя. Он плавным, слитным движением поднялся на ноги и привычно просканировал все вокруг, отмечая малейшую угрозу. Ага, бородатая сволочь не успокоилась… Посчитал его идиотом и теперь прикидывает, как бы и рабыню себе оставить, и деньги поиметь? Ну-ну… Нио скользящим кошачьим шагом приблизился к инрагцу и оскалился. Пальцы левой руки слегка сжались на кадыке бородача, и тот заперхал, жадность во взгляде мгновенно сменилась страхом.

— Если ты, сволочь, — прошипел офицер, змеиным взглядом держа глаза рабовладельца, — хоть попытаешься приблизиться к моей сестренке, то я с тобой такое сделаю…

Он многозначительно оскалился, и бородатый завизжал от ужаса. Перед ним стоял убийца, готовый убивать. И это ощутили все вокруг. Люди отшатнулись от Нио и постарались побыстрее разойтись — странный человек оказался опасен, очень опасен и каждый это понял. Да и воспоминание о том, как он положил банду, которой так боялись люди, не придавало бодрости. От такого сумасшедшего лучше держаться подальше. Для здоровья полезнее. Именно такого впечатления Нио и добивался. Он еще раз крепко встряхнул бородатого и отшвырнул его к стенке. Тот ринулся куда-то в сторону и исчез в проходе между койками.

— Гм-м-м… — раздался в возникшей тишине голос капитана, с подозрением взиравшего на офицера с экрана инфора. — Господин Геркат-Хартон…

— Да?

— Вы бывший космодесантник?

— Спецназ космодесанта, — криво ухмыльнулся офицер.

— Я буду вам крайне признателен, если вы воздержетесь от насилия до посадки… — толстяк цедил слова сквозь зубы, с затаенным страхом смотря на человека, которого сперва посчитал дураком. — Мы все-таки садимся на планету ордена и мне не нужны неприятности. Понимаю, что приказать не могу, мои космонавтики вам на один зуб будут, но все же…

— Не беспокойтесь, господин капитан, — снова усмехнулся Нио. — Я никогда не нападаю первым. Но если уж кто полезет…

— А, хрен с вами со всеми! — махнул рукой капитан. — Сами с этими аарн разговаривать будете. Вот уж с кем каши не сваришь…

Он поморщился и отключился. Нио осторожно поднял все еще сидевшую на полу Рилку и погладил ее по щеке. Девушка судорожно прижимала руки к груди, пряча карточку удостоверения, губы ее тряслись, а во взгляде была такая собачья благодарность, что офицеру стало неловко. Он, ничего не говоря, потянул девочку за руку, и она покорно пошла следом. Подойдя к своей койке, Нио усадил Рилку и сел сам. Спасенный им раньше паренек устроился на полу напротив и восторженными глазами уставился на своего спасителя. Нио почти незаметно поморщился. Опять… В который раз уже! Ну почему с ним это постоянно происходит? С самого училища на нем то и дело повисали нуждающиеся в помощи люди. А Нио никогда не мог в этой помощи отказать… Теперь вот эти двое. И придется проследить, помочь как-то. Мальчишку ведь сразу ограбят, а то и прирежут где-то в уголке. Девочка вообще ничего не может и не умеет, совершенно не знает окружающего ее мира. Всю жизнь была рабыней и плохо ли, хорошо ли, но необходимым ее до сих пор снабжали хозяева. Да и денег у нее ни ломаного медяка нет. С голоду ведь пропадет ни за Проклятого душу… Ох, ему бы кто помог. Осталось всего лишь сто семьдесят восемь кредитов. И на него, и на девочку… А кто знает, какие на планетах ордена цены? Сам Нио, по крайней мере, не знал. Хотя подозревал, что весьма и весьма немалые. Ладно, на первое время должно хватить. А там может и работу найти удастся. Не белоручка, на любую согласится. Если только сразу обратно не выпинают. Аарн ведь больше половины прибывших к ним эмигрантов через день-другой отправляли восвояси и никто не мог понять их критериев отбора. Хорошо хоть сами оплачивали людям обратную дорогу…

— Ладно, ребята, — вздохнул офицер, отмахнувшись от беспокойных мыслей о будущем. — Рассказывайте, что ли, кто вы и откуда.

— Меня Линесом зовут, — потупился парнишка. — Линесом Орински, я из Ситени, Телли Стелл. У нас вся семья там на орбитальных верфях работает.

— А чего же к Аарн подался?

— Отец выиграл немного денег в лотерею, чтобы у нас выучиться их мало, а так может и повезет. Сосед наш бывший в ордене пять лет проработал, вернулся спецом по компам и теперь целый вычислительный центр возглавляет. А сколько он денег с собой привез…

— Хм-м-м… — недоверчиво приподнял бровь Нио.

— Это правда! — вскинулся Линес. — Он такой дом огромный себе выстроил!

— Почему тогда отец сам не поехал?

— Не знаю… — покраснел парнишка. — А из братьев я лучше всех в школе учился, вот папа и решил меня отправить. И это…

— Что?

— Спасибо вам… У меня всего-то сто двадцать кредитов на все про все и было. Если бы не вы…

— Оставь, — махнул рукой офицер. — Не люблю крыс. Пока они не слишком наглели — терпел. Но когда к тебе пристали, терпение лопнуло.

Он повернулся к сжавшейся в углу койки Рилке и погладил девушку по щеке. И чуть не рассмеялся — девочка так покраснела, что вся стала пунцовой. Она несмело улыбнулась, и офицер даже удивился тому, насколько осветила эта робкая улыбка заплаканное лицо.

— Болит спина? — с сочувствием спросил он.

— Болит… — почти неслышно ответила девушка. — Но вы не беспокойтесь обо мне, господин. Не впервые, заживет, как на собаке.

— Сядем, врача найду, — проворчал Нио. — И не возражать! Я лучше знаю.

Рилка снова покраснела и закивала. Она все еще не могла осознать того, что с ней произошло. Свобода… Извечная мечта любого раба… Никогда не верила, что с ней такое случится, что и у нее что-то хорошее может быть в жизни. Святой Благословенный помиловал ее за все испытанные муки! И этот господин, давший ей свободу, почему-то заботится о ней. Хотя да, он ведь назвал бывшую рабыню своей сестрой… Пускай поверить в такое очень трудно, но у Рилки впервые в жизни появилась надежда.

— Расскажи немного о себе, малышка, — снова погладил ее по голове Нио.

Спрашивая, офицер даже предполагать не мог того, что услышит. Бесхитростный рассказ девочки потрясал своей жестокостью. Да, он слышал и читал о порядках на Аствэ Ин Раг, все-таки ближайший сосед Кроуха Лхан. Но одно дело читать, а совсем другое услышать из уст человека, с которым подобное произошло на самом деле. Рилка родилась в большом доме старейшины общины фанатиков на Эрмине, одной из окраинных планет святой иерархии. С раннего детства девочка знала только голод и побои. А первый раз ребенка изнасиловали в пять лет… Она тогда едва не умерла, несколько месяцев ходить не могла. А уж шок девочка испытала такой, что запомнила кошмар до конца жизни. Мать после случившегося долго прятала дочкув подвале и кормила, чем могла. Если бы не она, то детство Рилки оказалось бы куда как страшнее. Мамины, тщательно скрываемые от господина, любовь и забота хоть немного скрашивали наполненную непосильным для ребенка трудом жизнь. Но в десять лет девочку продали в странноприимный дом. Страшное заведение для рабыни… Ведь в странноприимном доме она обязана была выполнять любую прихоть любого гостя. Там впервые и проявился бунтарский характер Рилки. Девочка отказывалась делать отвратительные для нее вещи и никакие побои не могли заставить ее подчиниться. Чего только не творили с ней… Рилка не стала рассказывать всего, видя как неприятно господину Нио слушать это. Через три года, отчаявшись сломать, непокорную рабыню продали по дешевке полунищему дервишу, и с тех пор она не задерживалась у одного владельца больше, чем на год. Пока не оказалась у нынешнего хозяина. Ой, слава Святому Благословенному, уже у бывшего! Господин Санор купил ее на распродаже имущества разорившегося торговца. Купил всего за пятьдесят кредитов. К такому зверю Рилка еще не попадала… Девушка не решилась ничего сказать о страшных пытках, которым подвергал ее этот человек. А то ведь господин Нио и так разъярен, еще кинется убивать ее бывшего хозяина и у него будут из-за нее неприятности. Уж лучше промолчать…

Однажды господин Санор непонятно почему вдруг сорвался с места и полетел с планеты на планету, таская за собой трех своих рабынь. Но вскоре осталась только Рилка — одна из ее подруг не вынесла постоянных пыток и умерла, а вторую он продал какому-то торговцу из Тиума. До этого девушке жилось чуть полегче, все же их было трое. А когда она осталась одна… Рилка осторожно дотронулась до живота и зашипела от боли. Сплошной ожог. Уже три месяца не заживает. Но ничего, заживет. А если она и умрет, то умрет свободной, спасибо господину Нио за это. Хорошо хоть на этом корабле бывший хозяин не решался пытать ее на глазах людей и только бил. Наверное, скоро забил бы насмерть, если бы не сегодняшний случай. Уже месяца полтора как он приказал ей спать с бандой, которую разогнал господин Нио. А сегодня бандиты захотели от нее совершенно отвратительных вещей, которые она отказывалась делать всегда. Отказалась и сейчас. Скоро прибежал господин Санор и… О Святой Благословенный! Девушка несколько раз теряла сознание от боли, но все равно не соглашалась выполнять прихоти подонков. А когда очнулась, то увидела, как господин Нио разогнал бандитов. Вот и приплелась к нему за помощью. Почему-то ей показалось, что этот человек поможет… И какое счастье, что она не ошиблась! Рилка снова заплакала, поймала руку офицера и принялась покрывать ее поцелуями, шепча какие-то отрывистые слова.

Нио, потрясенный до глубины души ее рассказом, гладил плачущую девушку по голове, ему очень хотелось найти зверей и воздать им по заслугам. Он-то думал, что это с ним поступили жестоко… Да ему сотой части того испытать не довелось, что на долю этого бедного ребенка выпало! Офицер осторожно поглаживал девочку, продолжавшую тихо плакать у него на груди, и скрипел зубами. Как же у них хватает совести так с живыми людьми обращаться? С людьми, которым больно и страшно? О, Благие! Почему вы допускаете, чтобы в галактике творился подобный кошмар? Чудовищность рассказанного Рилкой не укладывалась в голове, это было что-то, во что и не поверили бы на его родной планете, посчитали бы выдумками. Но Нио видел, что девочка говорит правду. И от этого понимания становилось еще пакостнее на душе.

— Внимание! — раздался в трюме хриплый голос капитана. — Корабль идет на посадку. Всем лечь на свои койки и пристегнуться. Даю десять минут, кто не успеет, сам будет свои потроха со стенок сошкарябывать!

Нио вздрогнул, вспомнив как взлетало проклятое корыто. Надо срочно укладываться. Но он ведь теперь не один… Вот же хвост Проклятого! А ребят куда девать? Но проблема разрешилась сама собой — ближайшие соседи заблаговременно убрались подальше от опасного сумасшедшего, освободив две верхних койки. Офицер сам уложил Рилку на нижнюю и пристегнул все ремни — тряска при посадке должна быть очень сильной. И то, если капитану вообще удастся посадить эту ржавую лоханку. Его насторожило сдавленное мычание девушки, когда он затягивал ремень на ее животе. Но Нио подумал, что это снова болит избитая спина, и не стал внимательнее присматриваться к ней, да и время заканчивалось. Он с сомнением посмотрел на толстые швеллеры, приваренные к полу и потолку. Именно к ним и крепились койки. Оставалось надеяться, что приваривали крепко, и швеллеры не сорвет во время посадки. Офицер покачал головой, быстро улегся на среднюю койку и пристегнулся. Линесу помощь не понадобилась, он уже занял верхнюю, и Нио слышал, как паренек постукивал зубами.

Эта посадка запомнилась бы любому до конца жизни. Старую лоханку немилосердно трясло, люди в ужасе вопили, ржавые стены скрипели и стонали. Жара стояла неимоверная, устаревшие лет триста назад системы охлаждения не справлялись, каждый человек в трюме обливался потом и натужно, с хрипами дышал. Нио очень беспокоился за Рилку — девочка сперва стонала, но вскоре затихла и это пугающее его молчание длилось уже добрых четверть часа. Проклятые перегрузки — это ему не впервой и не такие приходилось во время тренировок переносить. А избитая донельзя Рилка? Ей-то каково? Хоть бы только все было в порядке… Сейчас он снова вспоминал, как дергалась под его руками бедная девочка, когда он ее привязывал. Похоже, что спина у нее — далеко не самое страшное…

Как ни странно, но старый корабль сел благополучно. Удар, сотрясший каждого до самых костей, и пытка закончилась. Нио отстегнул ремни и спрыгнул с койки. Бросившись к девушке, он с облегчением вздохнул. Слава Благим! Дышит! Без сознания, но дышит. Он достал из своей сумки нашатырь и быстро привел Рилку в себя. Надо же, как пригодилась армейская аптечка, взятая с собой в этот путь без возврата.

— Кх-гм… — прокашлялся динамик инфора голосом капитана. — Ну все, мы на космодроме Ирлорга, пограничной планеты ордена Аарн. Собирайте свои вещички и выметайтесь на хрен! Там вас уже ждут.

Боковая стенка трюма задрожала и начала медленно опускаться, превращаясь в широкий пандус, ведущий на поверхность планеты ордена. Нио не стал ожидать — лучше оказаться одним из первых, кто знает, какие здесь таможенные процедуры и сколько времени они займут. А он уже понимал, что Рилку нужно побыстрее показать врачу. Девочка выглядела почти синей и явно сдерживала стоны. Бывший офицер очень хорошо знал то упрямое выражение лица, что было сейчас у нее. Довелось повидать. Так обычно выглядели раненые солдаты, пытающиеся скрыть свое ранение и терпящие сильную боль. Он покачал головой, помог девушке встать на ноги и, закинув свою тощую сумку на плечо, осторожно повел к выходу. Линес, тоже спрыгнувший вниз, шел за ними. Почти никто еще не встал, люди с трудом приходили в себя после кошмарной посадки. Проходы были пока свободны, толкотня еще не началась и через несколько минут все трое стояли у спуска, который вел их в новую жизнь.

Огромное, покрытое каким-то голубоватым пластиком поле светилось призрачным светом. Нио даже задохнулся — тысячи и тысячи космических кораблей стояли вокруг. И насколько разных! По необходимости он изучал в свое время типы звездолетов галактики, но здесь видел многие совершенно незнакомые. Вдалеке даже виднелась гигантская туша боевого эсминца Драголанда. Что, интересно, здесь драконы делают? Офицер только вздохнул, решив не обращать внимание на необычное, и начал спускаться по пандусу. Невдалеке от корабля стояли трое аарн в своей знаменитой черно-серебристой форме. Лица людей ордена были настолько холодны, что казались неживыми. Нио даже передернуло от вида их полностью мертвых и безразличных глаз. Благие, да люди ли это?! Может быть, зомби? Нио отвел взгляд в сторону, слишком неприятно оказалось видеть их, и посмотрел на виднеющиеся вдали странные ломаные, несимметричные башни разных цветов. От их блистающего многоцветия рябило в глазах. Но какая-то непонятная гармония в этом хаосе все-таки имелась, хотелось смотреть и смотреть на них. Башни притягивали взгляды к себе и с большой неохотой их отпускали. В другой стороне в воздухе плавало что-то огромное и аморфное, все время меняющее форму. И, если Нио не показалось, вокруг этого чего-то без каких-либо летательных аппаратов, сами по себе летали люди. Он только вздохнул — побывавшие здесь говорили, что на планетах ордена все, вообще все не так, как у других. Офицер оглянулся на корабль и увидел, что остальные пассажиры тоже выбрались наружу и настороженно сбились в кучу у одной из опор корабля.

Трое аарн двинулись навстречу прилетевшим. Первой шла ослепительно красивая платиновая блондинка, длинные волосы которой были заплетены в тугую косу. Что-то в ее облике наводило на мысль, что она с детства привыкла повелевать. Несколько маленьких бриллиантов, вживленных прямо в кожу щеки девушки и сливающихся в сложный узор, дали Нио понять, что он не ошибся. Кэ-эль-энахская высшая аристократка… Ну, ничего же себе! Эта-то как в ордене оказалась? Этой-то чего дома не хватало? Впрочем, неважно. Все равно ему никто и ничего не скажет. Остальные двое ничем особенным не выделялись — невысокая, плотная молодая женщина лет тридцати на вид. Недлинные, до плеч каштановые волосы уложены в сложную прическу. И немолодой уже мужчина-лавиэнец. Черное лицо в совмещении с белыми длинными волосами, заплетенными в две косы, и белым кристаллом вместо одного глаза, смотрелось довольно странно для непривычного взгляда. Аристократка подошла ближе и поморщилась от шибанувшего ей в нос запаха немытых тел. Нио насмешливо ухмыльнулся — ишь ты, шарахается. Посмотрел бы он на благородную леди, если бы ей три месяца в этом проклятом Благими корабле провести довелось. Как бы она после выглядела и чем бы от нее пахло…

— Как обычно, на «Победителе» были совершенно нечеловеческие условия? — спросил лавиэнец, и люди согласно загудели.

Он повернулся к аристократке и вопросительно приподнял бровь. Девушка дернула губами, махнула рукой и отвернулась. Потом спросила:

— Сколько у капитана предупреждений?

— Три уже было.

— Тогда вызывай эту сволочь.

Лавиэнец кивнул и что-то почти неслышно приказал. Прямо в воздухе повисла рамка голосвязи и Нио только головой покачал. Не зря говорят, что технологии ордена — это что-то невероятное. А в рамке между тем появилось хорошо знакомое одутловатое лицо капитана.

— Капитан Ги Сарио? — вежливо спросила аристократка.

— Да… Но меня уже проверяли, я только пассажиров вез!

— О них и речь, — улыбнулась девушка, эта улыбка на мертвом лице смотрелась чем-то совершенно чужеродным. — Вас три раза предупреждали, чтобы вы обеспечили для пассажиров нормальные условия. Хотя бы по минимуму. Предупреждали?

— Госпожа! — завопил толстяк, ломая руки. — Я бедный человек, откуда мне взять на это деньги?!

— Бедный? — изумленно заломила бровь аристократка. — Что ж, посчитаем. Вы привезли двести восемьдесят три человека, взяв с каждого по полторы тысячи кредитов. Ваша выручка составила четыреста двадцать четыре с половиной тысячи кредитов.

— Но затраты!

— Ваши затраты на одного человека очень малы, всего лишь сто сорок кредитов, включая все налоги. Умножив это число на двести восемьдесят три, и отняв получившуюся сумму от суммы выручки, получим вашу прибыль, которая в итоге составила триста восемьдесят четыре тысячи восемьсот восемьдесят кредитов. И это чистая прибыль!

Капитан только кривил губы и чуть ли не плевался от злости.

— А затраты на то, чтобы создать на вашем корабле нормальные условия для людей, совсем невелики — всего лишь около сорока тысяч, — продолжила аристократка, с отвращением смотря на толстяка. — Вывод из всего этого только один. Ваша жадность слишком велика и вам совершенно наплевать на чужие страдания.

— Госпожа, я все сделаю! — завизжал капитан Сарио, нутром ощутив угрозу для себя.

— Поздно, — вступил в разговор мужчина-аарн. — У вас уже есть три предупреждения. Четвертого не будет!

Он повернулся в сторону башен на горизонте и негромко сказал:

— Скелиарх, братишка, прошу зафиксировать решение таможни.

— Готов, Релен! — раздался в ответ веселый детский голосок, он звучал со всех сторон одновременно, и люди в недоумении вертели головами, пытаясь понять кто это говорит. — Сделаем!

— Передай, пожалуйста, на все станции Защитного Круга, что с этого момента капитан Ги Сарио является персоной нон грата на любой из пограничных планет Аарн Сарт. Ему запрещено приближаться к владениям ордена ближе, чем на два парсека. Все вышесказанное относится и к любому из принадлежащих господину капитану кораблей.

— Подтверждаю решение, — кивнула аристократка и повернулась к ошеломленно застывшему капитану. — Вам дается два часа на то, чтобы убраться отсюда навсегда. Если через два часа вы еще будете находиться на космодроме, к вам будет применена сила.

— Но госпожа!

— Вы все слышали, капитан, — холодно отозвалась она. — Вас предупреждали? Предупреждали. Пора бы уже усвоить, что мы никогда и никого не предупреждаем просто так.

Девушка искривила губы и отключила голосвязь. Потом повернулась к застывшим людям и сказала:

— Сейчас мы откроем гиперпортал в место, где вы сможете помыться, переодеться в чистое и пообедать.

Нио был откровенно изумлен. Да, он, конечно, предполагал, что капитан немало имеет с таких рейсов, но такие сверхприбыли? Да и аарн удивили его довольно сильно — им, оказывается, было дело до того, в каких условиях находились совершенно чужие им люди, больше половины из которых они вскоре отправят обратно… Непонятно что-то. Совершенно непонятно. Но ладно, разбираться он станет потом. Если, конечно, его самого не вышвырнут отсюда пинком под зад, что очень и очень вероятно. Перед людьми распахнулась огромная черная воронка гиперперехода и эмигранты отшатнулись назад. Бышему офицеру спецназа уже доводилось пользоваться гиперпереходом, потому он крепко взял за руки ошеломленных до онемения Рилку с Линесом, и одним из первых вступил в провал. На секунду потемнело в глазах, и они оказались в большом шарообразном зале. Челюсть Нио тут же отвисла — люди ходили не только по полу, но и по стенам этого странного зала. Да и стен, как таковых, не имелось — если идти по прямой, то вскорости можно было увидеть над головой место, где недавно стоял. Вся внутренняя поверхность этого шара являлась полом… Нио только покачал головой. Странно, ведь теория относительной гравитации считается ложной… Как же это? Благие, да что у этих Аарн вообще происходит? Стоп, надо успокоиться и попробовать посмотреть на окружающее непредвзято. Нельзя удивляться каждой незнакомой вещи, в ордене, как видно, многое из считающегося невероятным в других местах вполне возможно.

— Прошу внимания! — донесся до него чей-то голос.

Перед испуганно сбившимися в кучу людьми стоял еще один аарн. На сей раз гвард. Нио знал, что расцветка кожи на морде ящера позволяет безошибочно определить из какого Гнезда тот родом. Но сам в таких тонкостях не разбирался.

— Пройдя через этот портал, вы найдете достаточное количество душевых кабин, чтобы каждый мог вымыться. Также для каждого приготовлена чистая одежда. Это простые комбинезоны, зато чистые и удобные. Они находятся в шкафчиках внутри душевых кабин. Там же новое белье.

За указанным гвардом гиперпорталом действительно находилась огромная душевая, разделенная на несколько сотен кабинок. Люди начали поспешно разбредаться по ним — каждому хотелось поскорее оказаться чистым, да и голод давал о себе знать. Последний раз их кормили еще утром, а с тех пор прошло добрых двенадцать часов. Нио хотел было зайти в одну из душевых кабинок, указав Рилке и Линесу на две соседних. Но девушка почему-то начала плакать и вцепилась в него, как клещ. Он проследил за ее наполненным ужасом взглядом и выругался сквозь зубы. Бывший хозяин Рилки и главарь банды, избитый офицером на корабле, стояли рядом и о чем-то негромко беседовали. И бородатый показывал пальцем на него, Нио… Не успокоились, сволочи. Да, девочку отпускать от себя нельзя даже на секунду, Проклятый знает, что этим нелюдям в голову придти может. Придется мыться по очереди… Пустив первым Линеса, офицер сложил руки на груди и с насмешкой уставился на бородатого с главарем. Те, поняв, что неожиданности не получилось, скривились и исчезли в душевых кабинках. Но Нио все же предпочел не рисковать и только когда переодевшийся в один из найденных в шкафчике душевой кабины комбинезонов Линес вышел, завел Рилку в другую, попросив парнишку сразу кричать в случае всего.

Девушка, совершенно не стыдясь его, разделась. На ней, кроме дерюжной юбки и рваной кофточки непонятного цвета ничего больше не было. Никакого белья. Благие, до чего же она худа! Каждое ребрышко видно — понятно, девочка годами недоедала, а то и вообще голодала… Но когда Нио посмотрел на нее внимательнее, он даже застонал сквозь зубы. Все тело бывшей рабыни покрывали сотни и сотни шрамов, спину ее офицер уже видел. А вот на животе у девочки оказалась огромная рана, струп, потрескавшийся и сочащийся сукровицей струп. Он вопросительно и требовательно посмотрел на нее, и Рилка опустила глаза.

— Хозяин кипящим маслом наказывал… — донеслись до Нио почти неслышные слова.

И ему захотелось выть от этих страшных слов. Какой зверь… Какая мразь… Кипящим маслом? На живот? Он представил себе, что подобное произошло с ним самим, и содрогнулся. Вспыхнувший в душе гнев был таков, что Нио едва сдержал себя, чтобы не кинуться убивать инрагца. Как бы тогда их всех мгновенно отсюда не вышвырнули… А девочке срочно врач нужен. Благие, сколько еще этот врач запросит? Хоть бы только хватило его денег. Нио сам, очень осторожно вымыл Рилку, избегая касаться раны. Спину только осторожно полил теплой водой, и то девочка едва смогла сдержать стон. Хорошо, что нашлось немного обезболивающей мази в его сумке, и офицер смазал Рилке избитую спину. Но ожог трогать не решился, пусть лучше врач посмотрит. Быстро вымывшись сам, Нио открыл дверцы стенного шкафчика. Любопытно… Полотенца, запаянное в пластиковые пакеты совершенно новое мужское и женское белье разных размеров, комбинезоны. Одев девушку в наиболее подходящие ей по размеру трусики и футболку, он помог ей натянуть комбинезон. Странно все-таки, что Аарн позаботились даже о такой мелочи, как чистое белье. И для мужчин, и для женщин. Да странно, что им вообще было до этого какое-либо дело. И никто даже не заикнулся об оплате за одежду. Но наверняка потом возьмут за это деньги. Тем или иным образом. Не верил Нио в чье-либо бескорыстие, не встречал его до сих пор.

Рилка чувствовала себя очень неуютно — рабыням на Аствэ Ин Раг запрещалось носить белье и ощущение мягкой материи на самых интимных местах тела было для девушки непривычным. Да и болело у нее все там, слишком сильно болело. Эта боль вскоре заставила забыть обо всем другом. Бывшая рабыня с трудом сдерживала стоны, но ей очень не хотелось огорчать господина Нио, который так добр к ней, и она терпела. Он ведь что-то говорил о враче, а врачи бесплатно не помогают… Снова господину Нио за нее платить придется, и девушка чуть не заплакала от досады. А он ведь заплатит, заплатит, даже если самому потом есть нечего будет…

Искупавшихся и переодевшихся в выданные им комбинезоны людей снова провели через гиперпортал в другой зал, на сей раз, слава Благим, самый обычный. Множество столиков стояло в нем, у стены находились длинные пластиковые стойки, заставленные сотнями различных блюд и бутылей с соками и напитками. Каждый мог подходить и брать себе то, что ему по вкусу. Люди, все три месяца на корабле питавшиеся однородной и безвкусной витаминизированной белковой массой, жадно накинулись на свежее мясо, фрукты и овощи. Нио, не отпуская от себя ребят и продолжая краем глаза высматривать любую опасность, взял чистые тарелки и подошел к стойкам. Чего тут только не было. Оставалось только головой покачать — большинство из этих блюд бывший офицер спецназа и не видел никогда, да и не мог видеть, на его родине подобное подавали только в самых дорогих ресторанах. А он, хоть и принадлежал к древнему и знатному роду, богатым отнюдь не был и по ресторанам не хаживал. Все же Нио не стал рисковать и пробовать что-нибудь незнакомое — мало ли что. Набрав себе самого обычного жареного мяса и отварных клубней равда с чесночным соусом и салатами, вся троица уселась за ближайшим столиком. Нио нашел место, где расселись бандиты и презрительно ухмыльнулся — те так увлеклись набиванием желудков халявной жратвой, что забыли обо всем на свете. И хорошо. Лучше избегать ненужных инцидентов.

— Если вы уже поели, прошу пройти в гиперпортал на левой стене, — разнесся по столовой мужской голос. — Сейчас будет произведена проверка и регистрация эмигрантов.

Люди, расслаблено пьющие вкусные и свежие соки, снова насторожились и загудели. Вот и наступает время, когда Аарн станут определять кто им подходит, а кто нет. Никто не знал как они это делают, что вообще нужно загадочному ордену, почему одного берут, а второго отправляют обратно. И каждый нервничал. Один за другим эмигранты тянулись к черной воронке гиперперехода и исчезали в ней. Нио резко выдохнул, как перед прыжком в холодную воду, и встал. Успокаивающе усмехнулся вскочившей Рилке, хотя у самого на душе скребли кошки. Но об осторожности забывать не стоило, и офицер на всякий случай подождал, пока бандиты с бывшим хозяином девушки не скрылись в портале. И только после этого пошел сам. Руку бывшей рабыни он не выпускал из своей и она покорно шла следом. Линес тоже старался держаться неподалеку.

Снова мигнуло в глазах и Нио показалось, что они оказались внутри огромного черного конуса. У стен в один ряд стояли удобные, мягкие кресла того же черного цвета. В центре, прямо у тонкой алой колонны, упирающейся в вершину конуса, о чем-то беседовали несколько аарн. На галерее над креслами офицер увидел десятка два вооруженных плазмерами солдат в красно-серых зеркальных десантных скафандрах. Он только криво ухмыльнулся — что ж, все правильно, о безопасности нужно думать всегда. Аарн правы — мало ли что тут может случиться… Нио не стал уходить далеко, он сел рядом со входом, усадив сперва Рилку. Она покорно села, подчиняясь как всегда, хотя сдавленный стон и вырвался из ее губ. Нио сжал кулаки — девочке все хуже и хуже, надо что-то делать…

— Здравствуйте! — разнесся по залу девичий голос. — Орден Аарн рад приветствовать вас на Аарн Сарт. Сейчас мы начинаем проводить проверку.

Из кучно стоявшей группы аарн вышла совсем юная девушка, лет семнадцати, вряд ли больше. Она не была красавицей — широкое грубоватое лицо, крупные черты. Такое же мертвое, безжизненное лицо, как и у всех остальных. Но фигурка ее оказалась очень приятной и форма ордена это сильно подчеркивала. Око Бездны на плече девушки пылало багровым огнем в полутьме зала, и люди беспокойно зашевелились в своих креслах. Аарн усмехнулась, закрыла глаза и маска мертвеца исчезла с ее лица. Все тело девушки задрожало крупной дрожью, она медленно поворачивалась вокруг своей оси, пока не оказалась напротив удобно рассевшейся в креслах банды. В ту же секунду аарн вскрикнула, рухнула на колени и ее вырвало в подставленную кем-то пластиковую емкость. Эмигранты возбужденно загудели, с удивлением смотря на непонятное происшествие. Девушка некоторое время приходила в себя, затем утерла губы и встала. Нио даже вжался в кресло — такого омерзения на человеческом лице ему видеть еще не доводилось. Он молча смотрел как аарн, лицо которой снова стало мертвым, направилась к креслам бандитов. Она подняла руку и трое солдат спрыгнули с галереи, направив плазмеры на вскочивших крыс.

— Вы немедленно покинете нашу планету на первом же попутном корабле, — исходящий отвращением голос аарн вибрировал. — Отныне вам всем навсегда запрещено приближаться к владениям ордена ближе, чем на два парсека. Затраченные на дорогу деньги вам вернут, обратная дорога тоже будет оплачена.

Нио вообще перестал понимать что-либо. Девушка указывала по очереди на каждого из членов банды, указывала с уверенностью, как будто знала их. Но откуда? Да и не говорили аарн ни с кем из эмигрантов еще. К тому же, никто не решился бы жаловаться, слишком боялись тех зверей. Офицер был искренне рад тому, что их выпроваживают — если его и Рилку оставят здесь, то не придется постоянно быть настороже. А вот если нет… Ладно, не стоит заранее настраивать себя на худшее. Ага, до чернобородого, бывшего хозяина Рилки добрались. Инрагца тоже заставили выйти через распахнувшийся перед бандитами гиперпортал и Нио мысленно поаплодировал. Неужели правда, что в ордене есть телепаты? Слухи о том ходили, но были всего лишь слухами, в которые мало кто верил. Но ничем иным увиденное не объяснишь… Он только передернул плечами — скорее бы уже до него доходила очередь, неопределенность собственного положения давила и выводила из себя.

Трое аарн медленно двигались мимо напряженно застывших в креслах людей, ненадолго останавливаясь у каждого эмигранта, и каждого на мгновение окутывало неизвестной природы силовое поле белого цвета. Девушки, каким-то образом определившей бандитов среди остальных, с ними уже не было, она куда-то исчезла. А вот давешняя аристократка была, и Нио насторожился — он прекрасно помнил о высокомерном презрении ко всем остальным, которым отличались кэ-эль-энахские аристократы. Но поделать тут ничего нельзя и офицер только вздохнул, продолжая наблюдать за аарн. Во время каждой остановки мертвые маски на несколько мгновений исчезали с их лиц и они становились на эти мгновения похожи на живых людей. Кого-то они оставляли сидеть, но многих и многих отправили куда-то через гиперпорталы. Причем, совершенно разных людей и с разных планет. Понять, чем эти трое руководствовались в каждом конкретном случае, оказалось совершенно невозможно. Однако два эпизода больше всего изумили Нио.

Троица аарн остановилась возле какой-то очень красивой девушки с холодным и высокомерным лицом. Мертвые маски упали с их лиц, и на сей раз вывернуло всех троих. Чуть отойдя от судорожной рвоты, аарн посмотрели на красавицу как смотрят на нечто крайне отвратительное и мерзостно воняющее.

— Как можно быть такой мразью?.. — протянула аристократка, вытирая губы. — Не вам одной ведь было плохо и больно, почему другие смогли остаться людьми?

— Да что вы можете обо мне знать?! — с ненавистью прошипела красавица.

— Достаточно, чтобы не желать видеть подобных вам никогда!

Аарн повторила уже хорошо знакомые Нио слова о возврате денег за дорогу и оплате обратного перелета. Затем перед неизвестной девушкой распахнулся гиперпортал. Она со злобой плюнула под ноги аристократке и исчезла в темной воронке.

Второй эпизод был полностью противоположен предыдущему. В одном из кресел сидела выглядевшая смертельно уставшей и полностью безразличной ко всему некрасивая женщина лет тридцати пяти, окруженная четырьмя маленькими детьми. Аарн, подошедшая к ним, вдруг расцвела улыбкой, принялась что-то рассказывать детишкам и вскоре малыши заливисто смеялись вместе с ней. Ошеломленная мать пыталась подобрать отвисшую челюсть, смотря как гордая кэ-эль-энахская аристократка, стоя на коленях, возится с ее сопливой малышней. Она сама отправилась на Аарн Сарт только после множества восторженных писем подруги, уехавшей три года назад вместе с мужем. Если бы не небольшое наследство, оставшееся от внезапно умершего отца, то денег на эту дорогу брошенная мужем женщина не смогла бы наскрести никогда. При воспоминании о бросившем ее с четырьмя детьми человеке слезы снова навернулись на глаза.

— Не стоит плакать, — улыбнулся ей пожилой аарн. — Все у вас будет хорошо.

— Я могу остаться? — почти неслышно спросила женщина.

— Конечно, дом мы вам уже выделили. Там красивое место, детишкам понравится. И детских садиков вокруг предостаточно.

— Но у меня совсем нет денег… — растерялась она.

Аарн переглянулись и негромко рассмеялись.

— Ни о каких деньгах и речи нет, — сказала аристократка. — На Аарн Сарт все бесплатно для живущих здесь. Вот как раз вам за работу будет начисляться заработная плата. Да сразу всего и не расскажешь. Вы лучше отдохните, как следует, а потом приходите в ближайший Центр Обучения, там вам все объяснят и помогут подобрать наиболее подходящую вам профессию. Вот, возьмите ключи и адрес. Если хотите, мы можем прямо сейчас отправить вас в ваш новый дом. Там вас встретят и помогут.

Женщина с изумлением и неверием смотрела на улыбающихся ей аарн. Дом? Ей? Целый дом, за который не надо платить? Вообще ни за что не надо платить? Это как? Подобное трудно было себе представить. Ей помогли встать, и перед глазами распахнулась черная воронка гиперперехода. Женщина ступила в нее и оказалась у двери похожего на маленький замок с башенками, красивого и большого дома, окруженного полудиким садом. Нет, это все-таки для нее слишком… Она опустилась на резное крыльцо и тихо заплакала.

Нио обдумывал увиденное с разных точек зрения и не мог придти ни к какому выходу. Понятно, что аарн каким-то образом сканируют каждого из них. Вот только каким? И что именно не устроило их в той редкостно красивой девушке? Почему на нее смотрели с таким невероятным омерзением? Но понять ничего так и не смог. Да и сказанное женщине с детьми удивляло. Для живущих здесь все бесплатно? Зачем им нужна такая ложь? А это не могло быть правдой, с чего бы Аарн бесплатно кормить совершенно чужих им людей? Совершенно не с чего. Он покачал головой, продолжая внимательно следить за двигающимся мимо сидящих у стены людей аарн. Вдруг сдавленный стон слева привлек его внимание и Нио повернулся. Рилка… Девушка глухо стонала, ухватившись руками за живот, лицо ее побелело, в уголках глаз трепетали слезы.

— Врача! — вскочил на ноги офицер, плюнув на все. — Помогите! Врача, прошу вас!

Аарн, стоявшие у противоположной стены, переглянулись и быстро направились к нему. Рилка с трудом встала на ноги и почти простонала:

— Не надо, господин Нио… Все в порядке, и так заживет…

— Что заживет? — донесся до девушки незнакомый мужской голос.

На нее смотрел пожилой чернокожий человек в форме ордена. Мужчина! По старой привычке бывшая рабыня уткнулась взглядом в пол, чтобы не рассердить ненароком незнакомого господина. Глаза еще одной из аарн, симпатичной пепельноволосой женщины лет двадцати пяти, вдруг удивленно расширились, и она медленно обошла Рилку по кругу, внимательно ее разглядывая. Потом приподняла голову девушки за подбородок и посмотрела ей прямо в глаза. Рилке было очень неуютно от такого пристального внимания, и она ежилась, забыв на минутку о терзающей тело боли.

— Аствэ Ин Раг? — разнесся по залу звонкий и почему-то разъяренный голос. — Рабыня?

Испуганная гневом незнакомой женщины девушка только судорожно кивнула. А та вдруг ступила вперед и обняла ее.

— Я тоже оттуда… — тихо сказала аарн замершей на месте Рилке. — Меня пять лет назад из странноприимного дома забрали. Знаю, каково тебе. Клянусь, ни одна сволочь больше не посмеет тебя обидеть! Слово аарн даю.

Девушка даже приоткрыла рот от изумления — эта уверенная в себе женщина была, как и она сама когда-то, рабыней в странноприимном доме? И орден забрал ее к себе? Что за чудеса… Аарн снова обняла ее и хлопнула по спине. Рилка взвыла от боли, шарахнувшись в сторону, казалось, что все ее тело до последней косточки сотряслось, из глаз брызнули слезы, какой-то из струпов лопнул и по спине потекла кровь. Хорошо хоть этого не было видно… А женщина с удивлением смотрела на закусившую губу и побелевшую девушку. Вдруг в ее глазах появилось понимание, понимание и гнев. Аарн молча подошла к Рилке, распустила ей застежку комбинезона и оголила по пояс. Бывшая рабыня не осмелилась протестовать, хотя ей и было очень стыдно. Женщина задрала ей футболку и глухо вскрикнула, увидев огромный, на весь живот, сочащийся сукровицей струп. Уже молча повернула Рилку спиной к себе и уставилась на исполосованную, всю в шрамах, синяках и струпьях спину. Вздрогнув, закрыла глаза и пару минут молча стояла, кусая губы. Потом медленно повернулась к Нио, и офицер даже отшатнулся при виде безумного гнева, плескавшегося в ее глазах.

— Это ты сделал?.. — ее голос источал такой силы ненависть, что он отступил на пару шагов. Его обвиняют в этом зверстве? Впрочем, чему удивляться. За любое доброе дело всегда воздается сторицей… К сожалению и, как правило, злом.

— Неправда! — раздался позади отчаянный крик, и вперед выскочил Линес. — Неправда это! Как вы можете обвинять человека не разобравшись?!

— Так расскажи, — повернулся к мальчишке один из аарн.

— Рилка убежала от хозяина к господину Нио. А господин Нио ее выкупил и свободу ей дал! Он и мне помог, когда меня ограбить хотели! Он хороший человек, а вы…

Линес отвернулся, едва сдерживая слезы. Чернокожий аарн подошел к нему и похлопал по плечу. Женщина снова повернулась к Рилке и спросила:

— Это так?

— Да! — вскрикнула девушка, только сейчас поняв, что ее спасителя обвинили в ее избиении. — Меня бы хозяин насмерть забил и я к господину Нио побежала… Показалось почему-то, что он не такой, как другие… Что он защитит…

— Не такой… — задумчиво протянул кто-то, и аарн переглянулись.

— А потом мой хозяин пришел, и господин Нио купил меня у него, — продолжила Рилка. — Я думала сперва, что он просто купил, как всегда… А он мне свободу дал. Сказал, что я теперь его сестренка! Вот!

И девушка протянула аарн тщательно хранимую карточку удостоверения личности. Женщина взяла ее и вслух прочла:

— Рилка Геркат-Хартон, лицо без гражданства.

Слабая улыбка появилась на ее губах, она повернулась к Нио, низко поклонилась ему и сказала:

— Простите меня, господин Геркат-Хартон. Просто мне вспомнилось все, что в свое время творили и со мной…

— Да ничего страшного, — махнул рукой офицер, хотя глухая обида еще колыхалась в душе. — С кем не бывает. Вот ту бородатую сволочь я бы прибил.

— Какую?

— Бывшего хозяина девочки. Этот зверь ее кипящим маслом пытал!

— Он здесь? — лицо аарн снова стало мертвым.

— Вы его одним из первых куда-то отправили, — отрицательно покачал головой Нио.

Аристократка, стоявшая чуть в стороне, отдала какой-то приказ, и перед глазами офицера возникло изображение темно-серой комнаты, по которой расхаживали отчаянно ругающиеся бандиты.

— Который? — деловито спросила она.

— Вон тот, с черной бородой, — показал Нио.

Аристократка просительно посмотрела на одного из солдат, снявшего шлем. Это был высокий кудрявый шатен лет тридцати с улыбчивым, круглым лицом.

— Сделаем, сестричка! — кивнул он. — Этот скот вскоре пожалеет о том, что родился на белый свет.

Солдат снова нарастил шлем, перед ним распахнулся гиперпортал и он исчез. Нио только покачал головой. Бородатую сволочь ему ничуть не было жаль — эта нелюдь заслужила любую судьбу, на которую его обрекут Аарн. Но все-таки в ордене странно… Очень странно.

— Можно посмотреть вашу кредитку? — обратился к офицеру кто-то из аарн.

— А что на нее смотреть? — горько усмехнулся Нио. — Сто семьдесят восемь кредитов. Больше там ничего не найти.

— Сколько он заплатил за тебя? — спросила у Рилки шатенка, тоже когда-то бывшая рабыней.

— Пятьсот… — прошептала девушка, потрясенно смотря на офицера заплаканными глазами — значит он, чтобы помочь, чтобы освободить ее, отдал свои последние деньги? Святой Благословенный! Да разве такие люди бывают?!

Аарн, которых собралось вокруг уже десятка полтора, только молча переглянулись. И ни у одного из них не было больше мертвого лица, каждый улыбался Нио. И никогда еще ему не доводилось видеть ни у кого из людей настолько сияющих улыбок…

— А вы сами, господин Геркат-Хартон, каким ветром к нам? — спросила аристократка.

— Каким? — горько усмехнулся офицер. — Когда тебя привозят в космопорт и обязуют в двадцать четыре часа покинуть твою родину навсегда, то особого выбора нет. Хорошо хоть мои сбережения позволили забрать… По средствам мне оказались только два корабля — один в империю Сторн, второй — на Аарн Сарт. Что такое империя, мне хорошо известно, приходилось бывать. Тогда я и вспомнил о словах Дерека Фери, он говорил, что будет рад видеть меня на Аарн Сарт.

— Дерека Фери? — приподнялись брови девушки.

— Вы знакомы с ним? Он командир «Ангелов Тьмы».

— Естественно, что я знакома с собственным мужем, — рассмеялась аристократка.

Ее мужем?! Вот так-так… А девушка снова что-то почти неслышно скомандовала и перед ней вспыхнула рамка гиперсвязи. Нио увидел обнаженного по пояс белокурого гиганта лет тридцати с чем-то на вид, сражающегося шестом сразу с десятком человек. Ясно, тренировка по рукопашному бою. Бывший офицер с интересом смотрел на бой, он сам неплохо владел шестом, но с Дереком бы не справился, это было понятно с первого взгляда. Тот, услышав сигнал вызова, поднял вверх руку, прекращая тренировку. Увидев аристократку, гигант радостно рассмеялся.

— Лиэнни! — звучный голос разнесся по залу. — Рад тебя видеть, девочка моя!

— И я тебя, мой хороший! — не менее радостно рассмеялась она, и Нио поразился засиявшей в глазах молодой женщины любви.

— Ты кажется сегодня на Ирлорге, в таможне? Случилось там чего?

— Да как тебе сказать, — хмыкнула она. — Интересная ситуация сложилась — один человек говорит, что знаком с тобой. И что ты приглашал его на Аарн Сарт.

— Действительно интересно. Давай его сюда!

Нио подошел поближе и неловко поклонился. Дерек несколько мгновений всматривался в его лицо, затем радостно взревел:

— Ба! Кого я вижу?! Майор! Какими судьбами?!

— Рад видеть, господин дварх-полковник! — Нио щелкнул каблуками, забыв, что нем давно нет мундира. — А какими судьбами? Так вышло…

Его изумило столь бурное проявление чувств. Странно, но похоже командир одного из самых страшных легионов ордена действительно рад его видеть. С чего бы это? Дерек почти мгновенно натянул на себя форму и исчез с экрана. Через каких-то пару минут рядом распахнулась воронка гиперперехода и оттуда вывалился дварх-полковник. Благие, какой же он все-таки огромный… Казалось, одним своим появлением Дерек Фери раскрутил какой-то вихрь. Жена уже сидела на его плече и заливалась счастливым смехом. Но через какое-то мгновение дварх-полковник ссадил молодую женщину на пол и обнял Нио. Офицеру показалось на мгновение, что у него сейчас треснут все ребра. Откуда-то в его руке взялось шипящее в бокале шампанское, и Нио выпил, теряясь с каждым мгновением все больше и больше. Он ведь прекрасно помнил предыдущую встречу с командиром «Ангелов Тьмы», помнил сдержанность и холодную, даже ледяную вежливость этого человека… А нынешний Дерек совсем не походил на себя тогдашнего. Ощущение было, что жизнерадостный молодой медведь ворвался в зал и заразил всех вокруг своим энтузиазмом. Дерек с кем-то говорил, что-то делал, на его широченных плечах сидели две другие девушки и хохотали, жизнерадостность дварх-полковника подхватывала каждого, как подхватывает зазевавшегося в степи суслика смерч.

— Дерек, — спросила мужа улыбающаяся Лиэнни. — А откуда ты знаешь господина Геркат-Хартона?

— Да случайно познакомились, — махнул рукой дварх-полковник. — Помнишь, мы с полгода назад чистили биолаборатории на Кроухаре?

— Кроухаре? — недоуменно приподнялись ее брови.

— Ну да, столичной планете Кроуха-Лхан, — нетерпеливо фыркнул Дерек.

— А… Вспомнила.

— Так меня тогда поразила великолепная проработка обороны этих лабораторий. Эшелонированная, продуманная, прекрасно спланированная. Да что говорить, каждый коридор нам с такими потерями брать пришлось, что не дай Благие. После боя мне, естественно, захотелось увидеть человека, который сумел предусмотреть буквально все. Ведь человек, сумевший так поставить оборону — военный гений!

Нио даже покраснел, услышав такой отзыв о себе. Вот уж кем он никогда не был, так это гением. Просто всегда старался честно делать свое дело. Как можно лучше.

— И? — приподняла брови Лиэнни.

— Этим человеком и оказался майор спецназа Нио Геркат-Хартон, — развел руками Дерек. — Но что меня поразило больше всего — в этом человеке почти не было зла. Все его сослуживцы — самые обычные пашу со своими мелкими страстишками, но майор оказался совсем иным. Мы с ним пару минут всего поговорили, но он мне настолько понравился, что уходя я пригласил его на Аарн Сарт. Но никак не думал, что он действительно может тут оказаться!

Гигант снова рассмеялся и повернулся к Нио.

— Так что же произошло, майор? — спросил он. — Каким все-таки ветром? Да еще и среди эмигрантов.

Бывший офицер только вздохнул. Воспоминание обо всем, что ним случилось, снова встало перед глазами, и до чего же противно ему было от этого воспоминания. Не хотелось помнить о таком, но вот только не получалось, слишком все это оказалось для него болезненно.

— А что долго рассказывать? — скривил он губы. — Меня арестовали сразу после вашего ухода. Нашим, хотя все знают, что от атаки легионов ордена не спастись никому, понадобился козел отпущения…

Нио с иронией поклонился и расшаркался.

— Ну вот, искомый козел и стоит перед вами, дамы и господа, — горько рассмеялся он. — До сих пор противно вспоминать ту пародию на суд. Все сослуживцы несли какую-то чушь о моих встречах с незнакомцами, о внезапно появляющихся у меня немалых деньгах и так далее. У некоторых даже хватало совести при этом смотреть мне в глаза и не краснеть. В общем, меня объявили предателем и до сих пор не понимаю почему не расстреляли. Ведь приговорили именно к расстрелу…

— А что случилось дальше? — спросил дварх-полковник, из его глаз исчезла веселость, он с искренним сочувствием смотрел на человека, внезапно оставшегося без дома и родины.

— Дальше… — опустил голову Нио. — Дальше от меня отвернулись все, мне плевали в лицо. Хотя знали, что я ни в чем не виноват! Сидел в тюрьме и ожидал расстрела. Три месяца назад меня куда-то повезли рано утром. Думал, что уже все — на расстрел. Но меня привезли в космопорт, выдали удостоверение лица без гражданства, позволили забрать на карточку свои небольшие сбережения и обязали в течение суток покинуть навсегда территорию Кроуха-Лхан. Не понимаю почему меня пощадили.

Офицер закусил губу и отвернулся. Дерек похлопал его по плечу и переглянулся с женой. Она что-то начала рассказывать, но Нио не слышал, что именно. Он отыскал глазами Рилку и облегченно вздохнул — с ней возились двое гвардов, нанося на все тело обнаженной девушки какой-то биогель. Когда ее и раздеть-то успели, Нио даже не заметил. Странно, но Рилка не стеснялась — ее землячка что-то шептала девушке на ухо и та улыбалась. Насколько же шла ей эта робкая улыбка! Насколько ее красила. Он только сейчас понял, что малышка очень привлекательна, раньше как-то не до того было. Вот только покалечена она здорово… Нио вспомнил покрытое сотнями шрамов тело и только передернул губами. Сколько жестокости в этом мире…

— Значит, майор, последние деньги за девочку отдал? — донесся до него голос Дерека и он повернулся.

Дварх-полковник внимательно, изучающе как-то рассматривал Нио, и бывшему офицеру стало неловко.

— Ну, не совсем последние… — пробормотал он. — Кое-что осталось. Да и выхода другого я тогда не видел.

— Почему?

— Откуда я мог знать какие у вас порядки? В любом другом государстве обитаемой галактики если бы я попытался силой отобрать рабыню, то в космопорту меня бы ожидала полиция. Арестовали бы, а девочку вернули владельцу. Не помочь я тоже не мог… Видел ее спину. И знал, что сотворит с ней хозяин за откровенный бунт. Потому и заплатил, думал, что у вас то же, что и везде…

— У нас любой раб немедленно становится свободным, а его или ее владелец без лишних слов вышвыривается с планеты пинком под зад! — с мрачной гордостью сказала аарн, сама когда-то бывшая рабыней, Нио даже не заметил когда она подошла. — Рабства не должно быть!

— Полностью с вами согласен! — кивнул офицер. — Оно слишком страшно. Хотя до рассказа Рилки о ее жизни я и представить себе не мог насколько…

— Что ж, майор! — усмехнулся Дерек. — Тебе здесь рады! И не обижайся, что я на ты. Надеюсь, что мы с тобой станем друзьями.

— Был бы рад, — хмыкнул Нио.

— Уже проверяли? — обернулся к жене дварх-полковник.

— На?..

— Да.

— Пока еще нет, все это оказалось несколько неожиданным, — покачала головой Лиэнни.

— Мне почему-то кажется, что… — сказал Дерек, внимательно смотря на Нио.

— Ты знаешь, мне почему-то тоже… — негромко рассмеялась женщина и погладила мужа по щеке. Правда, для этого ей пришлось встать на цыпочки.

Офицер с недоумением смотрел на них, пытаясь понять, что они имеют в виду. Что такое по его поводу им кажется? Вдруг его окутало какое-то белое свечение, похожее скорее на дымку. Нио даже дернулся сперва, но вспомнил, что такое же свечение окутывало каждого в зале, к кому подходили Аарн. И ничего страшного с людьми не происходило. Еще одна проверка? Но на что, хотелось бы знать? Вдруг сверху ударил звук гонга и переливчатая, торжествующая птичья трель заполнила собой пространство вокруг. Все до единого Аарн в зале поворачивались в его сторону и их лица расцветали улыбками. Улыбками радости. Так улыбаются, встретив кого-то очень близкого и родного. Его уже кто-то обнимал, кто-то хлопал его по плечу, люди вокруг что-то торжествующе кричали. Нио в недоумении повернулся к Дереку.

— Здравствуй, брат! — раскрыл ему навстречу объятия гигант.

— Брат?! — отступил на шаг назад офицер.

— Ты не помнишь, что это значит? — засмеялся дварх-полковник. — Вспомни наши Поиски, ты не мог не видеть хотя бы одного.

И в этот момент Нио вспомнил. Именно такой звук раздавался, если человек, выкрикнувший Призыв, подходил Аарн, и люди ордена приходили за ним. Значит?.. Он только помотал головой, снова переставая что-либо понимать.

— Тебе достаточно сказать Арн ил Аарн, брат, — подошла к нему Лиэнни. — Скажи эти три слова и ты станешь одним из нас. И больше никогда не будешь одинок!

Он — аарн? Какой-то нонсенс, насмешка судьбы… Никогда даже не думал ни о чем подобном… Теперь точно никто не поверит, что он не предавал. Хотя, а не пойти ли им всем под хвост к Проклятому?! Пусть там, откуда его вышвырнули, как бродячую собаку, вышвырнули, несмотря на многолетнюю верную службу, думают, что хотят. Горькая обида снова заколыхалась в душе. Стать аарн… И как же они все улыбаются… Как вообще могут люди так лучезарно и счастливо улыбаться? Нио каким-то шестым чувством ощущал направленные на него дружелюбие, радость, даже любовь. Они действительно рады тому, что он оказался таким же, как они. Это что, в орден, получается, людей отбирают по душевным качествам? Нет, не сходится. Зачем им тогда все эти легионы и дварх-крейсера, держащие в ужасе остальную галактику? Непонятно… И эти сплошные тайны, никто ведь ничего толком об ордене не знает. Похоже, именно ему выпал шанс все узнать самому. «Ну что, Нио Геркат-Хартон, старший сын древнего рода, объявленный на родине предателем? — спросил сам себя офицер. — Что ты решишь? И есть ли у тебя вообще какой-нибудь выбор?» Он покачал головой — если честно, то выбора особого не было. Да, он может отказаться и отправиться еще куда-нибудь. Предположим, ему даже вернут деньги за дорогу. Но долго ли он на эти деньги продержится? Несколько лет в режиме жесткой экономии разве что. А квалифицированной работы чужаку никогда не найти. Становится чернорабочим офицер не имел никакого желания.

— И, если захочешь, — донесся до слуха Нио голос с интересом смотрящего на него Дерека, — то я буду рад видеть тебя в своем легионе. Хотя прошу учесть, что начинать придется с рядового! Но не думаю, что человек с твоим опытом надолго задержится в рядовых.

Представив себе морду лица кое-кого из своих бывших сослуживцев, увидевших его в белоснежных доспехах «Ангелов Тьмы», Нио расхохотался. Ему вторил басистый смех дварх-полковника. «Да уж, — отсмеявшись, покачал головой бывший офицер Кроуха-Лхан, — еще и работка по специальности… А, все хвосты Проклятого мне в глотку, будь, что будет!»

— Арн ил Аарн, брат! — Сказав это, Нио посмотрел прямо в глаза гиганта. — Я в твоем распоряжении, дварх-полковник!

— Ну, до этого еще далеко, — хмыкнул тот, снова обнимая нового брата так, что у того затрещали ребра. — Тебе еще Посвящение пройти надо. А потом советую с полгодика, а может, и годик побродить по Аарн Сарт. Посмотришь сам, что к чему, найдешь себе новый дом. Тебе стоит попривыкнуть немного к нашим порядкам, а то ведь с непривычки и нервный шок отхватить можно…

Нервный шок? С чего бы? Нио казалось, что во Вселенной есть мало вещей, которые могут сильно удивить его. Впрочем, стоп, так он думал, пока не попал на планету ордена. А у них… «Тьфу ты, теперь, вообще-то говоря, у нас… — засмеялся Нио про себя. — А если точнее, здесь. Да, здесь слишком много такого, что я и представить себе раньше не мог». В этот момент его взгляд упал на растерянно смотревшую на все происходящее Рилку. Глаза ее были широко распахнуты и наполнены непониманием. А вот о девочке забывать никак нельзя!

— А что с Рилкой? — спросил Нио у Лиэнни.

— Сейчас проверим и ее, — усмехнулась Аарн. — Не думаю, чтобы девочка, сохранившая в себе человеческое достоинство несмотря ни на что, оказалась нам чужой.

Бывшую рабыню, все еще раздетую, тоже окутала белая дымка. Странное дело, но врачи, обрабатывающие ее раны, продолжили заниматься своим делом, не обратив на эту дымку ровным счетом никакого внимания. И та же торжествующая переливчатая птичья трель загремела внутри черного конуса зала Испытания. Нио посмотрел на Лиэнни — глаза кэ-эль-энахской аристократки лучились радостью. Она первой подошла к ошеломленной девушке и нежно обняла ее. А вслед за ней шли и шли люди, и каждый говорил бывшей рабыне что-то доброе, ласковое. Глаза Рилки все наполнялись и наполнялись слезами, она пыталась понять, почему эти совсем недавно бывшие холодными и недоступными люди вдруг стали такими добрыми, лучисто добрыми. Девушка пыталась как-то сформулировать для себя случившееся за этот невероятный день, как-то объяснить себе самой все это, но только терялась все больше и больше. Еще утром она проснулась от пинка хозяина, не ожидая от жизни ничего хорошего. И правда, ее сразу начали насиловать бандиты, да еще и по двое сразу. А потом все завертелось безумным калейдоскопом. И вот через каких-то двенадцать часов она, свободный человек, стоит в самом диком и странном из виденных когда-либо помещений. И десятки людей в форме ордена обнимают ее и называют сестрой… А господин Нио с улыбкой смотрит на нее…

— Скажи три слова, сестренка, — ее землячка легонько щелкнула девушку по носу и задорно рассмеялась. — Скажи: «Арн ил Аарн!», и ты станешь одной из нас. Никогда больше ты не будешь одинока, всегда рядом окажутся те, кто тебя любит и никогда не даст никому тебя обидеть.

Даже рабыни на Аствэ Ин Раг знали, что значит произнесение человеком этих трех странно звучащих слов. Правда, мало какая решалась выкрикнуть Призыв, понимала, что в случае отказа будет продана в странноприимный дом или вообще забита насмерть. Хозяева не прощали попытки вырваться из-под их власти — боялись, обычно бывшие рабыни мстили и мстили жестоко. Рилке вспомнился случай, когда девушка, взятая орденом из соседнего поместья, вернулась через пару лет с отрядом «Бешеных Кошек». В том поместье после ее возвращения не осталось ни единого живого мужчины и умирали они настолько страшно, что слухи об этом потом годами, передаваемые шепотом, ходили по планете. Очень многие рабыни мечтали, чтобы то же самое произошло с их хозяевами… Они, конечно, не осмеливались вслух говорить об этом, но втайне мечтала почти каждая. И несмотря на страх страшной смерти находились решившиеся на попытку. Вот только брали Аарн почему-то очень и очень немногих… Девушка закрыла глаза и тихо засмеялась — ее взяли! Она оказалась достойна! А ведь точно, Рилка вспомнила, что брали только тех, кто действительно был способен на бунт, кто, как и она сама, отказывался от самых отвратительных вещей. Отказывался, несмотря ни на какое наказание. Кто не становился рабом в душе. Она подняла вверх руки и с гордостью выкрикнула Призыв. Торжествующая птичья трель продолжала звучать в зале, поднимая ее душу на недостижимую до сих пор высоту.

А рядом белесая дымка окутала Линеса. И снова трель взорвалась торжеством. Уже его обнимали все вокруг, и парнишка плакал — на такое счастье он и не надеялся никогда. Еще несколько раз трель выбора взрывала тишину, сообщая Аарн, что у них появился новый брат или сестра. Нио только сейчас понял, что пока он говорил с Дереком, кто-то другой продолжил проверку прилетевших эмигрантов. Вот только он и до сих пор не понимал критериев отбора. Но раз уж он стал аарн, то ему наверняка скажут. Странно, будущее как будто определилось, но ему почему-то было все так же неудобно и неуютно. Может, именно из-за непонимания? Хотелось бы знать. Он радовался, что Рилка и Линес тоже оказались в ордене. Особенно был рад за девочку — слишком многое ей довелось вынести за не такую уж длинную жизнь. Еще один человек обратил на себя внимание офицера. Невзрачный, хлипкий, лысый интиллигентик в очках с перепуганными глазами забитого жизнью человека. Почему он тоже оказался избранным? Что в нем такого? Что такого в самом Нио?

— У тебя тысячи вопросов, брат мой… — положил ему руку на плечо Дерек. — Приглашаю тебя выпить, надо же отпраздновать случившееся! И расскажу кое-что.

— Только кое-что?

— Всего понять до Посвящения невозможно, — грустно усмехнулся дварх-полковник. — Это физиологическое ограничение и с ним ничего не поделаешь. Но основу понимания постараюсь дать. Бери мальчика и пошли.

— А Рилка? — вскинулся Нио.

— Ей нужно в биованну, гель только обезболил и чуть подживил раны. Зато из ти-анх завтра утром полностью здоровая встанет. Даже шрамы сойдут. В ти-анх за неделю новые руки и ноги отрастают. Разорванный в клочья человек за десять дней исцеляется.

Нио только судорожно сглотнул. Теперь ему стало понятно, почему Аарн во время боя куда-то переправляли трупы своих погибших. Их всех оживляли… О подобном в государствах обитаемой галактики даже не мечтали, да попросту не представляли, что такая технология может существовать. Ох, Благие… Он снова оглянулся и уже не увидел Рилку, девочку куда-то увели. Наверное, в этот самый ти-анх. Дерек что-то сказал в пространство и перед ними распахнулся гиперпереход. Офицер тряхнул головой, махнул Линесу и пошел следом за дварх-полковником.

Мигнуло в глазах, и Нио оказался на полупрозрачной голубой дорожке метровой ширины. Вокруг было переплетение подобных дорожек, похожее на смятый клубок. И снова, как и в шарообразном зале, люди ходили куда и как хотели — даже вверху офицер видел смеющихся чему-то девушек, стоящих вниз головой. Дорожки пересекались под дикими углами, перекручивались, смыкались в шары и ромбы. Похоже, что с гравитацией в ордене вообще не считались и изменяли ее как хотели. В самых неподходящих для того местах стояли, висели и летали столики. И люди, гварды, драконы в креслах. Впрочем, драконов оказалось всего двое, темно-синий и зеленый. На коленях у зеленого сидели юноша с девушкой, что-то взахлеб рассказывающие иронично ухмыляющемуся крылатому ящеру. Синий дракон посмеивался и что-то возражал говорившим, вызывая возмущенное фырканье девушки. Нио посмотрел вверх и чуть не упал. Шар планеты с дикой скоростью падал на них. Точнее, это проклятое переплетение дорожек рушилось вниз с огромной высоты. Нио только икнул и дернул Дерека за рукав. Тот непонимающе посмотрел на испуганное лицо подопечного, потом на приближающуюся планету и рассмеялся, успокаивающе похлопав нового брата по плечу. Действительно, через несколько секунд планета вдруг исчезла, оказавшись с другой стороны. А летучее кафе, другого имени Нио для этого странного заведения подобрать не смог, понеслось в сторону звезды, почти мгновенно оказавшись в открытом космосе. И никакого ускорения не ощущалось и в помине! Поняв, что никому из них ничего не угрожает, Нио только головой покачал. Это у Аарн аттракцион такой? Не для слабонервных…

— Садись, брат мой! — прогудел дварх-полковник. — Предлагаю выпить «Золота Дарна» — великолепный букет, я лучшего не пробовал.

Брови Нио слегка приподнялись. «Золото Дарна»? Одна небольшая бутылочка этого питья на его родной планете стоила около трех тысяч кредитов, да и купить его можно было далеко не всегда. Даже если такие деньги у человека имелись. Орден почему-то очень неохотно торговал своими напитками и они ценились в галактике на вес вария. Дерек, между тем, что-то сказал в пространство, и на столике перед ними появилась оплетенная корой лирпа фигурная бутылка. Литра на три. Нио снова покачал головой, попытавшись представить себе ее цену. Ведь три тысячи стоила полулитровая… Он только махнул рукой и сел. Сбоку пристроился восхищенно смотрящий на окружающие его чудеса Линес. Мальчишка озирался вокруг с открытым ртом — все, что он видел, оказалось настолько непохоже на виденное дома, что понять что-нибудь он не мог. С другой стороны сидела мягко улыбающаяся Лиэнни. Куда только девалась вся ее аристократическая неприступность, молодая женщина выглядела сейчас просто счастливой. Дерек раскупорил бутыль и налил каждому по большому бокалу коричневато-золотистого, пахнущего горным лугом и грозой напитка. Все приподняли бокалы, приветствуя друг друга, и Нио отхлебнул. Мягкая волна прокатилась по языку, напиток мелкими пузырьками растворился прямо во рту и исчез, не оставив следа. Хотя нет, след был… Усталость после длинного, заполненного событиями дня вдруг свернулась в комочек, а еще через пару мгновений исчезла без следа. Да, не зря богачи охотились за «Золотом Дарна», теперь Нио понял причину бешеной популярности этого напитка.

— Вы хотите понять что мы такое, братья? — положила руки на стол Лиэнни. — Слушайте.

Нио ждал многого, но отнюдь не того, что ему рассказали. Эмпатия… И каждый аарн был эмпатом, каждый ощущал чувства другого и на дух не переносил зла, ненависти, подлости. Он только качал головой, пытаясь понять, осознать все это, но ничего пока не получалось. Да, Дерек прав, понять это умом невозможно, нужно ощутить самому.

— А чем отличалась от других та очень красивая девушка? — спросил через некоторое время. — Почему вы так на нее смотрели? На кусок дерьма так не смотрят…

— Она хуже, — скривилась от воспоминания Лиэнни. — Представь себе клоаку. Хотя нет, это слово не передает всей мерзости ее души. Она готова на любую подлость, на любое скотство, на убийство, на предательство. Да на все, что угодно, если это принесет ей хоть какую выгоду. Самую малейшую. Ненависть и презрение к другим, возведенные в абсолют. Любить и доверять не способна в принципе. Никогда и никому не поможет, даже если от нее не потребуется почти никаких усилий. Наоборот, посмеется над утопающим, над тянущим к ней руки из проруби. Нет, мне не передать словами всего того кошмара, что я ощутила. Понимаешь, Нио, мы довольно мало общаемся с помощью речи. Эмоэфир куда более информативен.

— Я, кажется, понял… — протянул офицер. — Но забери меня Проклятый, неужели среди вас нет ни одного подонка? Да просто злого человека?

— Подонка не пригласят, — ухмыльнулся Дерек. — Ты ведь знаешь, что мы берем не больше двух-трех процентов из выкрикнувших Призыв. Как думаешь, почему?

— Не знаю, — Нио глотнул еще эликсира и внимательно посмотрел на дварх-полковника. — Но хотел бы узнать.

— Каждый претендент просвечивается и на эмоциональном, и на ментальном уровне. Полностью, до последней мысли и последнего чувства. Человек, в котором зло превалирует, властолюбивый или корыстный, пытающийся стать аарн из желания получить что-нибудь для себя, любимого, пролетает. А вот любой странный, мечтающий о недостижимом, способный забыв себя, помогать другому, тот, у кого в душе горит серебряный ветер звезд, жажда чистого и доброго, жажда настоящей любви и настоящей дружбы — тот всегда становится одним из нас.

— Но почему тогда вы посчитали достойным меня? — прикусил губу Нио. — Я ведь убивал, в том числе, и ваших братьев во время того штурма. И никем, кроме как обычным офицером, не был.

— Да? — прищурилась Лиэнни. — А ты подумай, брат мой, сколькие из твоих знакомых отдали бы почти все свои деньги за совершенно чужую девчонку? Отдали бы, не зная, что их самих ждет завтра? Будет ли у них, что есть и где спать?

Нио покраснел — да ничего такого он не сделал! Многие бы поступили так, поступить по-другому — подло. Но потом начал перебирать в памяти своих сослуживцев, пытаясь поставить их на свое место. И с каждым воспоминанием ему становилось все более не по себе… Прекрасно ведь помнил, как за какую-то лишнюю сотню кредитов в месяц люди совершали подлости, подгаживали, подсиживали друг друга, писали анонимки. Вспоминал отвратительные ему игры в штабе. Сам Нио никогда не лез ни в одну из разборок, стараясь держаться подальше от грызни за теплое местечко. Потому всегда оказывался в самой, что ни на есть, дыре. Только один, скорее всего, поступил бы на его месте так же. Тао. Единственный, кто не отвернулся от него по приказу начальства. Да, никто, кроме него, даже не пошевелился бы, чтобы защитить Рилку. А многие еще и поаплодировали бы, с удовольствием смотря как избивают девочку… Благие! Но почему же все так страшно в этом мире? Почему вокруг столько тех, кто готов на все ради лишнего, даже совсем не нужного ему куска? И если среди Аарн подобных нет, то быть среди них — честь. Но все-таки есть несоответствия. Ведь если в орден попадают только люди, не способные на зло, то как тогда объяснить их боевые операции и леденящий ужас, который вызывают в галактике их легионы? Нио поднял глаза на Дерека и в лоб задал ему эти вопросы.

— Со стороны может показаться, что тут действительно что-то не то, — криво усмехнулся дварх-полковник. — Если не знать всего. А теперь подумай сам — если бы у нас не было силы, с нами бы кто-нибудь считался? Нам бы дали жить так, как мы хотим? Нет. Но это общие слова. Теперь пойдем по порядку. Боевые операции. Каждая из них имеет целью остановить что-то, угрожающее жизни людей как минимум на одной планете. Знаешь ли ты, что разрабатывали в лаборатории, которую ты охранял?

— Нет.

— А зря. Созданный там мутагенный вирус способен уничтожить население целой планеты за несколько часов. Причем, вирус жизнеспособен в любой среде, включая вакуум. Биоблокада от него не защищает, ни одно из известных лекарств не дает полного излечения. Для того, чтобы вирус был уничтожен с гарантией, нужна температура не менее шести тысяч градусов. Как тебе такой подарок людям?

— Зачем? — Нио был потрясен услышанным. — Зачем им это?

— Ты меня спрашиваешь? — фыркнул Дерек. — Так я не знаю ответа на этот вопрос. Но теперь и я спрошу тебя откровенно — нужно было остановить распространение такого страшного оружия? Или нет?

— Нужно… — опустил голову офицер. — И что, каждый раз вы выступаете против такого?

— Чаще всего против куда худшего, — усмехнулась Лиэнни. — Еще мы ограничиваем жаждущих власти, готовых ради этой власти на любые преступления. Следим за войнами, стараясь не допускать слишком больших зверств и геноцида. И мстим, если кто-нибудь осмеливается тронуть кого-то из нас.

— Тогда почему вы допускаете существование такого кошмара на Аствэ Ин Раг?

— Это религиозные фанатики, — вздохнул дварх-полковник. — Аннексировать их планеты? Начинать полномасштабную галактическую войну? А не слишком ли? Хотя все больше и больше из наших тактиков-ментатов приходят к выводу, что с ними что-то нужно делать. Каждая из девочек, попадающих к нам, рассказывает такие ужасы… Кстати, мужчин оттуда в ордене всего лишь около десятка — им очень выгодна и приятна их религия, странных среди них практически не бывает. Если бы фанатики хотя бы сидели у себя дома, но они рвутся на другие планеты. Именно они добились, чтобы объявленное вне закона еще несколько тысяч лет назад рабство снова было признано в галактике.

— Понятно… — протянул Нио. — А почему вы так скрываетесь ото всех? Почему никто и ничего об ордене не знает?

— А зачем? — засмеялась Лиэнни. — Зачем сообщать лишнюю информацию людям, мечтающим нас уничтожить? То, что действительно нужно знать, мы не скрываем. Возможно, что стоит открыть чуть больше, но пока мы еще не пришли к определенному мнению. Обсуждаем. Командор тоже молчит по этому поводу.

— Мне кажется, что в галактике должны хотя бы знать какие у вас требования к эмигрантам. Тогда скоты, подобные хозяину Рилки, даже не пытались бы пробраться сюда.

— Ты уверен? — прищурился Дерек. — В отличие от людей чести, людей, не признающих подлости и корысти, скоты считают себя идеалом и уверены, что вокруг все такие же, как они сами. Подожди, брат мой, ты сам еще ощутишь всю мерзость их душ. Ты, кстати, обращал внимание на наши мертвые лица в присутствии чужих?

— Да тут и не захочешь, но обратишь, — поморщился Нио. — Жутковатое впечатление.

— А что делать? Это все внешнее проявление действия психощитов. Ты видел как без щитов рвало наших в присутствии несущих зло.

— Вот оно что… — протянул офицер. — Значит, после этого самого Посвящения человек становится не способен переносить зло?

— Что есть зло, а что добро? — фыркнула Лиэнни. — Эти понятия относительны, нас тоже многие в галактике считают страшным злом. Мы скорее становимся не способны переносить конкретные качества и конкретные чувства, присущие многим людям во внешнем мире. В том числе ненависть, властолюбие, презрение, корысть, жестокость и подлость.

— Но ведь в каждом из нас есть хоть немного всего этого! — Нио даже привстал с места. — В каждом человеке! Куда все это девается?

— Все дело в том, — успокаивающе похлопал его по плечу Дерек, — что человек, в котором эти качества превалируют, не сможет пройти Посвящения, у него не смогут быть активированы необходимые центры в мозгу. Никто не знает почему, но это так. Командор как-то пытался, надеясь, что можно излечить человека от стремления ко злу. Увы, ни хвоста Проклятого у него не вышло. Мы получили потерявшее разум чудовище, которое пришлось уничтожить.

— А что происходит с человеком, способным пройти Посвящение?

— Человек в этом случае становится частью единого целого, серебряный ветер разворачивается в его душе в полную силу и выдувает из нее остатки недоброго. Ему становится противно от отрицательных чувств и качеств. Тебе, наверное, непонятен термин «серебряный ветер»?

— Почему же? — иронично усмехнулся Нио. — Как мне кажется, так вы назвали жажду невероятного, чистого, доброго.

Дерек с Лиэнни переглянулись, улыбнулись и кивнули.

— Простите, — впервые за все время подал голос Линес. — А как быть с родителями, братьями, сестрами человека, ставшего аарн? У меня ведь они все там остались…

— Есть немало городов для наших родственников, неспособных жить в среде ордена, — махнул рукой дварх-полковник. — А если они не захотят переселяться к нам, обеспечишь своим человеческую жизнь в том мире, какой они изберут. Это совсем не проблема.

Парнишка кивнул и несмело улыбнулся. Он представил себе, как появится дома в форме ордена, и холодок восторга пробежал по коже. Отец будет так рад…

— Кое-что я понял, — Нио глотнул еще «Золота Дарна». — Но вопросов возникло еще больше.

— Потому я и говорил, что до Посвящения всего понять невозможно, — рассмеялся Дерек. — Да и после него лучше самому побродить по планетам Аарн Сарт. Иначе действительно трудно понять. Это не описывается словами, брат мой. Невозможно просто. Нет нужных слов ни в одном из языков. Но если бы ты знал как это великолепно, ощущать все время, что тебя любят, уважают и всегда помогут. Это как будто теплая рука незаметно поддерживает тебя в воздухе и не дает упасть.

Нио вздохнул и задумался. Как осознать все то, что ему рассказали, как уложить это в сознании? Впрочем, может действительно стоит подождать до Посвящения? Когда оно, кстати? Он поднял глаза на аарн и спросил об этом.

— Через пару дней, — ответила Лиэнни. — Мастер возвращается, «Путь Тьмы» идет конкретно к Ирлоргу — прибыло посольство Драголанда. И не простое — трое высших ареал-вождей. Сейчас сюда свозят всех новичков, здесь и Посвящение будет. Кстати! Вы же еще не знаете! На «Пути Тьмы» к нам летят семеро эльфов.

— Эльфов?! — глаза Нио полезли на лоб. — Но как?!

— Планета, где очень давно, десятки тысяч лет назад, потерпел аварию один из их кораблей, находилась в пылевом облаке. Никому и в голову не приходило лезть туда… А эльфы одичали, но выжили. Хотя, не дай Благие так выжить…

Молодая женщина поежилась. Затем коротко рассказала о творившемся в Интореге и судьбе Касры с Кером. Нио, слушая, только кулаки сжимал. Да, ему еще очень повезло, куда случившемуся с ним до кошмара, который пережили эльфы. Познакомиться с таким воином, каким был этот Кер Ла Синер, станет величайшей честью. Он поднял глаза на Дерека с Лиэнни и улыбнулся. Еще утром он не знал ничего и ни в чем не был уверен. Теперь у него снова есть будущее. Пусть пока не совсем понятное, но дающее надежду понять и узнать то, что раньше казалось невозможным. Что ж, он будет делать, что сможет, а свершится чему суждено.

— Капитан Таранчено по вашему приказанию прибыл, господин генерал!

— Садитесь, капитан, — поднялся навстречу хозяин кабинета. — И давайте без церемоний. Разговор нам предстоит долгий. Кофе?

— Был бы благодарен, — настороженно кивнул полицейский.

Неожиданный приказ срочно прибыть в столицу к начальнику второго департамента МВД, полному генералу Ранону Эстеллио, очень насторожил его. Мало прочего, так ведь приказали прибыть через гиперпортал, что стоило немалых денег. Расследование уперлось в тупик, казалось, что он бьется лбом в упругую стену, отшвыривавшую его с каждым разом все дальше. Страшные документы, найденные в сейфе Томорроя, подвергались сомнению всеми. Даже самые проверенные, трижды проверенные доказательства объявлялись недействительными, свидетели отказывались от своих показаний, а кто не отказывался, тот просто исчезал. Ну, как же, такие люди оказались замешаны в этом деле… И такие деньги. Дело шло о сотнях миллиардов, размах снафферов потрясал. Они удовлетворяли спрос со всей галактики, и любителей кровавой продукции, готовых платить за нее любые деньги, находилось немало. Непонятно только, почему эта мразь обосновалась именно на Мооване, ведь на Аствэ Ин Раг с узаконенным там рабством им бы не пришлось даже прятаться. Хотя понятно — рабы все-таки стоили каких-то денег, а несчастные моованские мальчики и девочки доставались нелюдям бесплатно. Рене снова вспомнил трупы и страшные кадры, найденные в логовище Томорроя, и содрогнулся. И ведь на какую высоту тянутся связи палачей… Ощущение, что ими куплены буквально все вокруг. За какую ниточку только не пытался дергать старый сыщик. И каждую ему немедленно обрывали. Даже друзья, даже те, кому верил всю жизнь, советовали бросать безнадежное дело и не пытаться вычерпать руками болото. Тем более, что после уничтожения орденом Службы Безопасности снафферы притихли, люди прекратили исчезать. Но Рене прекрасно понимал, что это ненадолго — слишком большие деньги завязаны в этом деле. Даже если бы он решил оставить это дело, его самого в покое не оставят. Исчезнувшая часть снафферского общака, за которую отвечал Томоррой, интересовала многих и многих. Эти деньги усиленно разыскивали, несколько раз кто-то проводил дома у Рене незаметный обыск. Капитан криво ухмыльнулся — старого сыскаря на мякине не проведешь, он никогда не уходил из дому, не оставив нескольких почти невидимых нитей на дверях. А уж о том, сколько раз перерывали его рабочий сейф, и говорить не стоило. Многие пытались говорить с Рене, делали намеки, пытались давать взятки. Нет, капитан Таранчено не был святым, иногда он покрывал кое-кого и не за бесплатно, но брать деньги, залитые кровью несчастных мальчиков и девочек? Это уже слишком, для этого нужно перестать быть человеком. Еще одно обстоятельство радовало Рене — дочь с внучкой находились в безопасности. А их искали, вовсю искали, прекрасно понимая, что их жизни — единственное, чем можно пронять ненавидящего снафферов легавого. И очень многие знакомые «случайно» интересовались, а куда это пропала его дочь. Рене, посмеиваясь про себя, отвечал, что дочь вышла замуж на Северный континент, пока еще не устроилась и точного адреса он не знает. Но, Благие! Как мерзко стало на душе, когда расспросы начал человек, которому он верил, как себе самому… Неужели и старый друг запачкан в этом кровавом бизнесе? Может и нет, но рисковать не стоило. Потому Рене молчал о своем договоре с орденом и их контроле над расследованием. Впрочем, хотелось все же справиться без них. Он ведь прекрасно помнил, что сотворили Аарн с его родной планетой. Помнил леденящий ужас, царивший на Мооване во время атаки ордена, помнил черные воронки в небе. Вот и не пользовался до сих пор их помощью, искренне надеясь, что люди его родной планеты смогут справиться с заразой сами. Но, увы. Похоже, что никто не считал кровавый бизнес чем-то особенным и не понимал его ненависти к палачам.

Официально закрыть расследование, подтвержденное столь убойными материалами, никто не решался, но постепенно каждое из доказательств превращалось в пустышку. Все сводилось к тому, что банда Томорроя занималась этим самостоятельно и никому не подчинялась. Хотя, если бы палачи не были уничтожены орденом, а арестованы, то и они вскоре оказались бы на свободе… Рене прекрасно понимал это, и старому сыщику оставалось только скрипеть зубами. Удивляло, что его до сих пор не пытались убрать. Наверное, высокопоставленным покровителям снафферов не хотелось скандала. Капитан ведь не был дураком и буквально на следующий день после ухода Аарн предпринял меры на случай своей смерти. Друзей, которым он мог доверять, за долгую жизнь у Рене набралось немало. И он договорился кое с кем о том, что если в какой-нибудь день не свяжется до вечера, то материалы об этом страшном деле будут опубликованы на всех известных новостных серверах моованской инфосети. Кроме того постарался, чтобы об этом стало известно. Похоже, что именно потому так отчаянно искали его дочь. Рене внутренне ухмыльнулся — ну-ну, сволочи, ищите. Посмотрим, как вы найдете ее на Аарн Сарт. Каких только намеков ему не делали, как только не пытались заставить прекратить поиск возможностей достать покровителей нелюди. Но старый сыщик сжег за собой мосты, терять, кроме своей шкуры, ему было нечего. А теперь, похоже, в ход пошла тяжелая артиллерия…

Рене спокойно сел в кресло у стола и внимательно посмотрел на генерала. Седой, худощавый, лицо загорелое, хищное. Крючковатый нос нависал над полными, чувственными губами, неожиданно синие глаза тяжело смотрели из-под опухших век. Это сильно контрастировало с доброжелательной улыбкой. Старый сыщик тихо фыркнул про себя. Понятно, что никем, кроме как крайней сволочью, не мог быть начальник второго департамента МВД, занявшего освободившуюся после уничтожения СБ нишу. Что ж, свято место пусто не бывает. Генерал рассматривал Рене, как рассматривают сильно досаждающее насекомое, и из его глаз сквозило пренебрежением.

— Итак, господин капитан, — негромко сказал он после того, как секретарша в коротенькой юбчонке принесла крепкий кофе в крошечных чашечках. — Меня попросили поговорить с вами очень уважаемые люди.

— Кем уважаемые? — не сдержался Рене. — Палачами?

— Не юродствуйте, — передернул плечами генерал. — В обществе уважаемые.

— Чем же этих уважаемых людей заинтересовал простой капитан уголовной полиции?

— Своей странной настойчивостью. И нежеланием прислушиваться к добрым советам.

— Каким именно? — сделал удивленное лицо Рене. — Мне много чего советуют. В том числе и откровенные глупости.

— Вы все прекрасно понимаете, капитан, — нетерпеливо постучал пальцами по столу генерал, из его глаз изливалась мрачная угроза.

— Простите, намеки понимать не обучен.

Старый сыщик решил идти до конца и вызвать генерала на откровенность. Интересно, рискнет эта сволочь назвать вещи своими именами? Или нет? Его голар вел запись всего происходящего, и эта запись еще сыграет свою роль. Техники ордена заверили Рене, что работу гологипертерминала, вмонтированного в его очки, невозможно обнаружить даже самой совершенной из имеющейся на Мооване аппаратуры. До этого момента капитан почти не пользовался позволяющим столь многое аппаратом, но теперь другого выхода не было. Пока только отчет о собтиях за прошедшие десять дней был записан в память голара. Рене так надеялся, что сумеет обойтись без помощи ордена… Похоже, что нет. Но все-таки главным было одно: наказать палачей и остановить чудовищный, кровавый промысел. С участием Аарн или без оного.

Генерал продолжал барабанить пальцами по столу, со злостью смотря на сыщика. Потом открыл какую-то панель и нажал несколько кнопок.

— Хотите откровенного разговора, капитан? — со злостью бросил он. — Хорошо. Вы полезли туда, куда вам соваться не следовало!

— Почему же? — приподнял брови Рене. — Вы считаете, что снафферы и их покровители должны остаться безнаказанными? Что мы должны и дальше смотреть сквозь пальцы как они замучивают на потеху извращенцам наших мальчиков и девочек?

— Не стройте из себя целку! — грохнул генерал. — Никому нет дела до нескольких сотен или тысяч полудебилов из черни! Их и так слишком много развелось, давно пора рождаемость ограничивать. Вы прекрасно знаете положение Моована, у нас мало что есть предложить галактике. И раз в нас заинтересованы, мы будем поддерживать любой бизнес. Даже такой!

Рене смотрел на этого человека, пытаясь подавить свое отвращение. В голове било, как молотом, мигрень опять вцепилась в висок, и старый сыщик хотел сейчас только одного — раздавить гадину. Раздавить любой ценой.

«Благие, да человек ли это вообще? — стучало в мозгу. — Да люди ли все подобные ему? Надо же, на сознательность давит… Мол, у страны положение тяжелое. И ради этого нужно замучивать невинных. Как же так можно? Откуда возникают эти твари, превращающие все вокруг себя в клоаку? Серые, неспособные ни на что настоящее людишки, они появляются всюду и всюду гадят, выдирая себе жирный кусок, которого вовсе не заслуживают. Им все безразлично — боль, кровь, подлость, предательство. Они на все пойдут ради собственного удобства, ради влияния, власти. Почему наверх всплывает только такая мразь? Наверное, это все же закономерно. Видимо, общество типа нашего изначально обречено… Дерьмократия… Власть дерьма. Что ж, господин генерал, я этого не хотел и пытался этого избежать. Раз кроме ордена некому остановить чудовищный промысел, то пусть будет орден. Я Проклятому душу продам, чтобы вас, твари, раздавить!»

Короткая мысленная команда, и его голар нащупал направленным гиперлучом ближайшую ретрансляционную станцию. Лучом, засечь который не мог никто в галактике — голар работал на совершенно иных принципах и на совершенно иных частотах. Рене изначально поразила невероятная технология Аарн. Гологипертерминал управлялся мысленно и позволял связаться с любым человеком в обитаемой галактике за считанные секунды. Причем, разговаривать тоже можно было мысленно! Наверное, ему не удалось бы найти абонента так быстро, если бы не заданный заранее приоритет «Мэй Дэй» — связь нужна была как можно быстрее. Рене внутренне усмехнулся — вот уж никогда не думал, что сможет так запросто поговорить с Кровавой Кошкой. Сыщик только после ухода крейсеров ордена сообразил, кем являлась девушка, передавшая ему материалы по этому страшному делу. Ему ведь довелось видеть репортаж о некоторых боевых операциях отряда, который она возглавляла. Жутковатое впечатление… А сперва он не обратил внимание на имя, только в спокойной обстановке вспомнив кто такая Тина Варинх. Многое, ох многое передумал Рене за это время. Самое странное, что ненависть к ордену куда-то исчезла. Исчезла, несмотря на все, что Аарн сотворили с его родным миром. Впрочем, за избавление от монстра, каковым являлась Служба Безопасности, их стоило даже поблагодарить. Но вот способ этого избавления… Сколько невинных людей было забито, разорвано, затоптано в тот день… Толпа ведь не разбирала и убивала всех, на кого падало хоть малейшее подозрение в связях с СБ. Да и среди эсбешников могли быть неплохие люди, просто честно выполнявшие свой долг. Все-таки Аарн слишком жестоко отомстили за свою девочку. Конечно, СБ не имела права так поступать, но настолько страшная месть? Не хотелось обращаться к ним… Но другого выхода не было.

В ушах старого сыщика прозвучала мелодичная трель и в углу левого глаза появилось изображение Тины Варинх. Девушка держала в руке высокий темно-синий стакан и с кем-то разговаривала. Услышав сигнал, повернулась к Рене и коротко кивнула, здороваясь.

«Что случилось? — с некоторым недоумением спросила она. — Почему „Мэй Дэй“, капитан?»

«Мне необходимо было срочно связаться с вами, — мысленно ответил он. — Расследование полностью перекрыто, мне не дают дышать. Сейчас я в столице у начальника второго департамента МВД и очень хочу, чтобы вы послушали этот разговор. Никогда не думал, что щупальца этого спрута тянутся на такие верхи…»

«Тогда вы слишком хорошего мнения о вашей родине, господин Таранчено, — усмехнулась девушка. — Жду отчет о произошедшем, мне нужно разобраться в ситуации».

Рене кивнул и дал голару команду переслать отчет. Тина мгновенно усвоила информацию с помощью биокомпа и протяжно засвистела. Да, капитана обложили по всем правилам… Не оставили ни единого выхода, хорошо хоть он скрыл связь с орденом — осталась небольшая возможность для маневра. Но каковы сволочи? Свою жажду урвать жирный кусок любой ценой за государственную необходимость выдают… Тина смотрела на холеное лицо генерала, обезображенное высокомерной брезгливостью, и только головой качала. Хорошо, что голар не передает эмосферу этого нелюдя… Представив себе, что могло оказаться в душе подобного типа, девушка содрогнулась.

— Так что же вы молчите, господин капитан? — донесся до слуха сыщика насмешливый голос генерала.

— Думаю… — ответил сыщик.

— И о чем же, интересно?

— Да о том, с чего меня целый генерал уговаривает… — хмыкнул Рене. — Куда проще было бы шлепнуть мешающего человечка.

— Не стоит притворяться идиотом самому и делать идиота из меня, — процедил сквозь зубы генерал. — Все вы прекрасно понимаете. Сами ведь предприняли меры…

— А скандал вам не нужен.

— Именно так! Хотя, прошу учесть, в крайнем случае нас не остановит и это. И дочь вашу найдем, найдем. Куда бы вы там ее не спрятали. Вот над этим вам лучше подумать, капитан.

Рене едва сдержался, чтобы не броситься на генерала. Какое счастье, что до его дочери им не дотянуться…

«Играйте, капитан, играйте! — голос Тины зазвенел в его голове. — Мы их достанем. Но вам придется сыграть циника и подонка. Такого же, как они».

«Сыграю, госпожа Варинх, — сухо хохотнул Рене. — Ох, сыграю…»

Он позволили себе насмешливо ухмыльнуться, и протянул:

— Ну, ищите, господин генерал, ищите на здоровье. Перед вами вся галактика…

— Значит, на планете ее нет? — прищурился тот.

— Я действительно не идиот и прекрасно понимал во что ввязываюсь. И свой последний шанс я намерен использовать до конца.

Сыщик склонил голову к плечу и поцокал языком. На лице генерала отразилось удивление и заинтересованность. Он довольно долго рассматривал ухмыляющегося Рене. Потом коротко хохотнул.

— Большой куш решили урвать, капитан? — ласково протянул он, вот только от его змеиного взгляда любого бы бросило в дрожь. — Не слишком ли рискуете?

— Кто не рискует, тот не пьет шампанское, — осклабился Рене. — Я достаточно стар, чтобы мечтать о безбедной старости с красивой и послушной девочкой под боком. Жить на пенсию как-то совсем не охота.

— Но вам ведь предлагали и немало… — приподнял брови генерал.

— Вы смеетесь? — внимательно посмотрел на него сыщик. — Я не стою настолько дешево. Если уж воровать…

— То миллион, — засмеялся собеседник. — И не один. Вы меня не разочаровали, капитан. Я так и думал, что вам мало предлагали. У каждого есть своя цена.

«Вот только мою цену деньгами не уплатишь, сволочь… — подумал Рене и заставил свои губы раздвинуться в циничной ухмылке. — Моя цена — это ваши шкуры, господа палачи!»

Он спокойно откинулся в кресле, отхлебнул кофе, закурил и внимательно посмотрел в глаза генерала. Тот не менее внимательно изучал собеседника. На лице его было написано недоверие, он сомневался, но понимал, что проклятого капитана дешевле купить, чем убирать. Для попытки сделать это он и вызвал сыщика в столицу. Ран-фортские идиоты не смогли правильно просчитать этого старого, опытного лиса и в панике вопили о его неподкупности. Как же, неподкупность. Не продающихся нет, есть те, кого неправильно оценили. Эту истину господин генерал усвоил еще в ранней юности и ни разу с тех пор не прокалывался. Нельзя проколоться и сейчас, ставки в игре слишком высоки. Ведь если кое-какие из доступных этой сволочи материалов опубликуют, то потери обещают быть астрономическими. И генералу этого не простят… Куда как дешевле отдать настырному сыщику несколько миллионов сейчас. Пускай подавится! Все равно деньги вернутся, так или иначе вернутся. Да и после всего капитана легко можно будет убрать. Если он, конечно, сглупит. Но непохоже, чтобы этот допускал глупости — умен ведь, как тысяча Проклятых. Сидел сиднем столько лет, создавал себе репутацию неподкупного и ждал случая ухватить кусок побольше… Дождался. Так что вряд ли его можно легко прищучить. Да и дочка его пока неизвестно где, как бы не в Кэ-Эль-Энах он ее спровадил, с этого хитрозадого станется. И очень может быть, что вместе с копиями материалов… Оттуда ведь никакими способами не выцарапать, а синдикаты княжества будут только рады придавить тех, кому давно и верно служил генерал. И он прекрасно отдавал себе отчет, что его голова полетит вместе с головами покровителей. Хоть бы только сыщик не захотел большего, чем ему разрешили предложить.

«Подождите, господин Таранчено! — Кровавая Кошка с хищной ухмылкой смотрела на генерала сквозь стекла очков старого сыщика. — Пускай сам себе яму выроет…»

Кого эта девчонка учит? Капитан едва сдержался, чтобы не одернуть ее, но вовремя вспомнил кто она сама такая. И только фыркнул — как ловить людей, похожих на господина генерала, он прекрасно знал, и умел это делать. Главная ошибка таких в том, что они всех считают подобными себе и не способны даже представить, что кому-то их кровавые деньги могут оказаться неинтересны. Полностью уверены, что все люди — зверье и живут по законам джунглей. Потому-то так часто и проигрывают, сталкиваясь с теми, кто не такой. Они не способны просчитать человека чести, не способны понять, как можно поступиться собственной выгодой и даже отдать жизнь ради заведомо проигрышного дела. Как можно отдавать все силы ради кого-то или чего-то, а не ради себя, любимого. Как можно стараться не ради реальных благ и власти, а ради чего-то иллюзорного и совершенно им непонятного.

— Итак, господин капитан, — прищурился господин генерал, — вернемся к просьбе уважаемых людей, попросивших меня побеседовать с вами…

— Вот именно, — кивнул Рене, — вы ведь так и не сказали, чем я этим людям не угодил.

— А то вы не знаете… Вас просят прекратить доставлять неприятности и прекратить ваше глупое и никому ненужное расследование.

— Слишком много в деле доказательств того, что кое-кто из этих самых уважаемых людей связан со снафферами. И доказательств убойных. Как же вы предполагаете это «прикрыть»?

— Это уже наши заботы, — цинично ухмыльнулся генерал. — Если бы не ваша непонятная настойчивость, то дело было бы уже закрыто.

— А я снова остался бы при своем скромном жаловании, — еще циничнее усмехнулся сыщик.

— Сколько же вы хотите?

— Я? — взмахнул руками Рене. — Да что вы! Благие с вами, я ничего не хочу. Это вы хотите кое-что получить от меня.

Генерал снова молча смотрел на него, кривился и постукивал пальцами по столу. Он прекрасно понимал игру полицейского и злился про себя. Хочет откровенных предложений? Проклятый с ним, получит. Генералу терять нечего, если все вскроется, то его шкуру уж точно используют для барабана. Да еще и с живого сдерут…

«Капитан, — снова раздался в голове Рене голос Тины, — они ведь обязательно поинтересуются деньгами, которые контролировал Томоррой. У меня есть один интересный план, можно вплотную подвести к ним нашего человека, но я должна спросить у него разрешения. Ему ведь идти на риск и без его согласия, сами понимаете, ничего не получится…»

«Каким образом? — скептически спросил Рене, он не слишком верил в подобное, снафферы не доверяли никому и никогда, что было совсем не удивительно. — Их организация построена по принципу пирамиды, даже если вашему человеку и удастся к ним проникнуть, то в самый низ.»

«Сын Рубанка, Дореса Тонго, стал одним из нас, — усмехнулась девушка. — Думаю, вы сами понимаете как можно его подвести к снафферам и чем их заинтересовать…»

Старый сыщик едва сдержался, чтобы не присвистнуть. Хотя он не совсем понимал, как сын одного из тех зверей смог стать аарн, но важным было не это, а то, что возможности действительно открывались фантастические. Но сумеет ли мальчишка? Как бы его там не прибили первым делом… Там ведь не дураки сидят, неопытного раскусят на раз. Чтобы не раскусили, нужно гениальным актером быть, нужно играть так, чтобы любой поверил. Подонка сыграть не так просто, особенно человеку, у которого подобный образ вызывает отвращение. Рене знал это по себе. Но, в конце концов, пусть Аарн решают сами, это их дело. Но то, что сын такого кровавого нелюдя, каким был Дорес Тонго, стал человеком ордена, настораживало. Хвост Проклятого им всем в глотку! Все равно ничего не поделать, сейчас только Аарн способны остановить палачей и все остальное имеет очень небольшое значение.

Музыка плыла спиральными вихрями, волны и потоки света смешивались во что-то кристально чистое и ясное, несущее на своих крыльях отзвук и отсвет небесных сфер. Каждый музыкант играл, полностью отдаваясь музыке и не видя ничего вокруг. Пальцы Раса носились по струнам гитары, и гитара плакала, раньше он представить себе не мог, что любимый инструмент способен издавать такие звуки. А вот поди ж ты… Даже странно, парень никогда не собирался вспоминать детские попытки стать гитаристом. Он только осваивался на крейсере и общался с кровным братом, которому окружающие чудеса были еще более непонятны. Чему удивляться, Кер вырос в средневековом обществе и не имел понятия ни о чем из того, что казалось естественным любому человеку современности. Вот и сегодня Рас возвращался из одного из информаториев, где они с Кером учились совмещению разумов с большими биокомпами. Эльфу, еще не прошедшему Посвящения, все давалось куда труднее, но, как это ни странно, он сумел отринуть многое из того, чем жил до сих пор. И сумел принять дикие для него вещи. Тра-Лгаа говорила удивленному этим Расу, что психологический шок взорвал личность его кровного брата, и теперь душа Кера изо всех сил собирала ошметки в какое-то подобие целого. Потому и получалось у него принимать то, что в ином случае не смог бы принять до Посвящения никоим образом.

Легкая, почти неслышная музыка привлекла внимание Раса, когда они с братом шли в Зал Отдыха. Он остановился, чем-то задела странная, влекущая вдаль мелодия. Она то накатывала, то стихала, то грохотала набатом. Рас потянул Кера за рукав и эльф, хотя и вскинул удивленно уши, пошел за ним. Коридор мелькал за коридором, музыка звучала все громче и громче. Маленький шарообразный зальчик открылся неожиданно, он, казалось, был скрыт за какой-то пеленой до сих пор. Несколько людей, гвардов и арахнов самозабвенно играли на знакомых и незнакомых музыкальных инструментах, не видя ничего вокруг. Но чего-то в их музыке не хватало, настолько явно не хватало, что Рас даже задохнулся на мгновение. Он поискал глазами вокруг и взгляд упал на лежавшую в сторонке гитару. Вот оно! Рас подошел, подхватил инструмент и вслушался в музыку всей душой. Серебряный ветер загремел в нем, его посвисты закрыли собой мир, разноцветные световые потоки свивались в спирали в глазах. Пальцы левой руки тронули лады гитары, пальцы правой коснулись струн. Первый аккорд влился в мелодию, и гитара заплакала в его руках. Музыка стала совершенной.

Кер стоял и слушал. Довольно долго стоял, ошеломленный красотой и величием мелодии. Потом медленно опустился на колени и молитвенно сложил руки перед лицом. Не знал, как по-другому выразить свое преклонение и восхищение. Такой музыки не могло быть, такая музыка слишком велика для души любого разумного, она просто не помещалась там. Да и куда ее вместить? Безумный ветер бури хлестал эльфа и слезы катились из его миндалевидных глаз. Он ничего не видел вокруг, только вместе с музыкой поднимался на недостижимые высоты и падал в глубочайшие пропасти. Как Кер завидовал своему кровному брату, как жалел, что сам еще не прошел Посвящения и не способен пока внести свою лепту в эту величественную мелодию. Он жаждал Посвящения, жаждал услышать и ощутить серебряный ветер звезд, о котором ему с таким восторгом рассказывала любимая. Но уже совсем скоро, Мастер говорил, что вскоре их корабль прибудет на Ирлорг, куда свозили новичков для следующего Посвящения. Ох, скорее бы…

— Пойдем, Кер, — рука кровного брата коснулась плеча эльфа, не заметившего даже, что музыка стихла.

— Спасибо тебе, брат мой! — донесся до них шелестящий голос крупного, черно-белого арахна, повисшего на стене напротив. — Ты помог нам понять, чего не хватало в нашей музыке. Приходи завтра еще…

— Обязательно приду! — улыбнулся Рас. — Не знаю даже, что на меня нашло. Но приду.

Каждый из музыкантов подходил к нему и что-то говорил, улыбался. Была даже несколько неловко, но исходящий от братьев и сестер искренний восторг и не менее искренняя радость быстро загнали эту неловкость в самый темный угол души, где она вскоре благополучно скончалась. Рас действительно не знал, что на него нашло, но был счастлив, что нашел себе дело. Значит, он способен стать музыкантом! Он вздрогнул, вспомнив невероятную мелодию. Никому из пашу такая музыка и присниться не могла! Не было в их мирах музыкантов, играющих душами. Хотя нет, иногда все же попадались… И чаще всего гибли от голода и холода, спивались и скалывались не понятые никем. Рас еще раз улыбнулся музыкантам, взял все еще ошеломленного музыкой эльфа за руку и пошел по направлению к Залу Отдыха, послав остающимся на прощание благодарность.

Вызов голара застал его в одном из коридоров. Рас повернулся к стене и улыбнулся появившейся там Тине. Дварх-майор приветствовала его поднятым бокалом. Потом нахмурилась и внимательно посмотрела прямо в глаза. Парень даже несколько удивился — она как будто решала, годится он для чего-то или нет.

— Что-то случилось? — спросил он. — У тебя такой вид…

— Ничего особенного, — дернула щекой девушка. — Хотя кое-что есть. Помнишь Томорроя?

— И хотел бы забыть, да не могу… — проворчал Рас.

— На Мооване развита целая снафферская сеть, ежемесячно они губят несколько тысяч мальчиков и девочек, замучивая их не с меньшей фантазией, чем инторегские палачи. Почти все высокопоставленные моованские чиновники хоть раз, да участвовали в кровавых игрищах.

— Благие… — простонал Рас.

— Благие тут не помогут, — криво ухмыльнулась Тина, — им чужая боль безразлична. Остановить это можем только мы, сами моованцы не желают делать ничего. Единственному человеку, который пытается хоть что-то сделать, изо всех сил мешают. Угрожают, пытаются подкупить и так далее…

— И что?

— Мы, конечно, можем снова привести крейсера, просканировать Моован и найти большинство снафферов. Найти и уничтожить. Но тогда щупальца, уходящие за пределы планеты, останутся необрубленными. А значит, нужно внедрять к снафферам своих людей.

— И я, похоже, самая подходящая кандидатура… — задумчиво пробормотал Рас. — Ты права, Тина. Мне могут и поверить, другого сразу убьют.

— Но это очень опасно, брат мой… — грустно улыбнулась девушка. — Мне не хотелось бы бросать тебя в это дерьмо, но никого другого, способного внедриться так быстро и так глубоко, я не имею. Но и не настаиваю на твоем согласии.

— А я смогу считать себя человеком, если откажусь? — горько рассмеялся Рас. — Смогу? Нет, я ведь буду знать, что каждый день кто-то, кого я мог спасти, страшно умирает. Конечно, я согласен. Остановить это зверье необходимо любой ценой. Когда нужно быть готовым?

— У нас есть около года, — опустила глаза Тина, ей было неловко и стыдно. — С полгода у тебя будет свободных, а еще полгода уйдет на подготовку. Тут все далеко не так просто, операцию нужно проработать до мелочей, чтобы не случилось прокола.

Она сжато рассказала Расу обо всех обстоятельствах дела, попрощалась и отключилась. Он довольно долго стоял, смотря на опустевшую стену и дергая щекой. Очень не хотелось после чистоты и радости ордена снова погружаться в боль и ненависть. Но что это он? Сам ведь собирался стать защитником, а при малейшей трудности — в кусты? Эльф непонимающе смотрел на него, он почти ничего не понял из разговора кровного брата с командиром «Бешеных Кошек», но видел, что тот сильно расстроен.

— Ваши маги хотя бы в жертву приносили, — увидел его непонимание Рас. — А эти скоты замучивают людей ради удовольствия, ради развлечения. Ану помнишь? Ее из их рук уже мертвой вырвали…

— Их нужно уничтожить! — глаза Кера загорелись ненавистью.

— Для того нужно еще знать, кто они. Твари ведь скрываются и носят маски добропорядочных людей.

— И ты?..

— Да, — кивнул Рас. — Мне придется притвориться таким же, чтобы выяснить кое-что.

— Располагай мной, брат! — Кер вскинул голову. — Мои мечи в твоем распоряжении!

— Спасибо! Но здесь ты помочь не можешь, ты слишком отличаешься по внешнему виду. Да они и не пускают к себе почти никого. Меня пустят, мой отец был одним из них… Будь он проклят!

Рас ударил кулаком в стену, не обратив внимания на боль. Эльф вздохнул и молча положил ему руку на плечо. Да, в этом бою его кровному брату придется сражаться в одиночку… Но Кер будет наготове и придет на помощь как только такая возможность у него появится.

— Итак, господин капитан, — генерал, прищурившись, смотрел на Рене. — Мне поручено предложить вам кое-что, чтобы вы прекратили маяться дурью. Но нас интересует еще и некая информация…

«Рас согласен! — раздался в мозгу сыщика голос Кровавой Кошки и он облегченно вздохнул. — Слушайте!»

Тина быстро посвятила Рене в детали своего плана, и полицейскому захотелось приподнять брови. Эта девица свое дело знает… Совсем даже неплохо, на такое господа снафферы клюнут на раз. А вот ему придется уходить в отставку и курировать расследование нелегально. Жаль, конечно, но что делать. Ведь если о его связях с орденом узнают, то обвинят в предательстве и шпионаже. Сразу же обвинят… Хвост Проклятого им в глотку, пусть обвиняют. Раз сами не хотят остановить палачей, то это должен сделать кто-то другой.

— Информация… — криво ухмыльнулся сыщик. — Я прекрасно понимаю, какого рода информация вас интересует. Сам я ею не владею, хотя знаю, кто владеет. Но сперва мне нужно знать, что такое кое-что, предлагаемое мне.

— Двенадцать миллионов галактических кредитов на указанный вами счет! — отрезал генерал. — И не советую торговаться, все равно никто вам больше не даст. Да и времени у нас нет.

Да… Столь огромной суммы Рене все-таки не ожидал и только сжал зубы. Дорого стоит его молчание… Он внимательно посмотрел в глаза генералу и едва не рассмеялся пылавшей там ярости. Господа снафферы с удовольствием смешали бы его с грязью, но прекрасно понимают, что в случае обнародования информации о них потеряют куда больше. А для подобных «бизнесменов» целесообразность всегда была превыше всего. Потому никто не станет ему мстить, если он сумеет себя обезопасить. Пусть думают, что он полностью удовлетворен. Да, Аарн предусмотрели почти все, даже счет для него в одном из банков Кэ-Эль-Энах уже успели открыть, если сейчас сыграть правильно, то господа палачи окончательно поверят, что Рене походит на них.

— Что ж, я не стану торговаться, — осклабился он. — Попрошу только об одной услуге, для вас это будет совсем просто.

— Какой услуге?

— Мне бы хотелось на пенсии иметь под боком красивую и послушную девочку. Искать местную молодую хищницу и иметь потом кучу проблем на свою старую больную голову? Увольте. Предпочитаю хорошо воспитанную рабыню из Аствэ Ин Раг. Обученную всему и не открывающую рот без приказа. Скандалов и я от покойной жены наслушался, хватит. Я выходов на работорговцев не имею, почему и говорю, что вам это проще. Желательно блондинку с длинными волосами и ухоженным телом.

Насколько понял Рене, Кровавая Кошка собралась под видом рабыни подослать своего человека. Хотя как она собиралась подменить рабыню, полицейский не представлял. Впрочем, это его и не касалось. Раз Аарн говорят, что смогут, то это становится уже их проблемой.

— Рабыню… — пробормотал генерал, с хищным интересом рассматривая ухмыляющегося сыщика. — Что ж, это проблемы действительно не составит. Теперь жду ответных предложений.

— Хорошо, — кивнул Рене. — Первое, я сегодня же выхожу в отставку и больше никому не досаждаю. Все материалы будут переданы тому, на кого вы укажете. Надеюсь, вы завизируете мой рапорт об отставке?

Генерал хохотнул.

— Да уж завизирую как-нибудь, — фыркнул он. — А ваша дочь?

— Теперь уже вы делаете из меня идиота, господин генерал… — снова осклабился сыщик. — Меня уберут в тот момент, когда у меня на руках не окажется ни единого козыря. Моя дочь вместе с копиями материалов останется там, где она сейчас. Поэтому искренне не советую устраивать мне несчастный случай…

Начальник второго департамента МВД постукивал пальцами по столу и кривил губы. Что ж, этого следовало ожидать, капитан Таранчено действительно идиотом не был. Но и постоянно иметь над собой дамоклов меч разоблачения дело малоприятное. Ладно, Проклятый с этим старым лисом, пусть себе жирует. Пока. Года за три-четыре все его доказательства превратятся в пыль и тогда сыщика заставят заплатить за все сполна. А пока пусть жирует… Рабыню ему! Пускай, будет ему и рабыня, даже двух не жалко. Несколько из приграничных кланов фанатиков сильно обязаны лично генералу и с радостью подарят нескольких лучших рабынь. Надо будет сегодня вечером связаться с патриархом какого-нибудь из этих кланов, тогда через неделю-другую девки окажутся на Мооване.

— Теперь о деньгах Томорроя, — продолжил Рене, и генерал мгновенно насторожился. — Часть их, примерно сорок процентов, находятся в одном из столичных банков Телли Стелл. Контроль осуществляет семья эмигрантов с Моована. Фамилия Мелино вам о чем-нибудь говорит?

— Говорит, — кивнул генерал. — А остальные?

— Где они точно, я не знаю. Знаю только, кто имеет полную информацию и все коды доступа.

— Кто?

— У Дореса Тонго был сын, Рас. Вечером того дня, когда Томоррой со товарищи отошли в мир иной, мальчишка спешно убрался с планеты на круизном лайнере «Грезы Победы». Вы сами знаете сколько стоит билет на этот лайнер.

— Это неважно, — дернул щекой генерал. — Откуда вы взяли, что он знает о деньгах? Дорес был порядочной скотиной, но не дураком. Он не стал бы посвящать в серьезные дела щенка.

— Перед смертью он виделся с сыном, поскольку не был убит сразу. Вероятнее всего, умирая, и передал тому кое-что. На трупе обнаружены смазанные отпечатки пальцев, кто-то очистил карманы Дореса. Экспертиза определила, что это отпечатки Раса Тонго. Генетическая экспертиза, ее провели по моей личной просьбе и в материалах дела вы ее не найдете. Можете опросить генетиков из лаборатории ран-фортского мединститута, экспертизу делали там. Если этого мало, то за час до отлета мальчишка забрал что-то из парольной ячейки в Фарт Банке. Привратник банковского хранилища по инфограмме опознал человека, зарезервировавшего ячейку. Это Томоррой!

Как Аарн собирались подтвердить эту информацию, Рене не представлял. Но Тина утверждала, что все необходимое уже внесено в компьютеры на фальшивом пути следования Раса. Зная технологии ордена, этому нечего удивляться. Но вот как они собирались подтвердить показания экспертов и работника банка? Но как-то собирались, не стала бы Кровавая Кошка сообщать ему то, что невозможно проверить. А генерал развернул бурную деятельность. Он быстро переговорил с кем-то по инфору, сообщив все рассказанное сыщиком. Потом отдал несколько коротких приказов еще кому-то. Рене прекрасно понимал, что сейчас десятки, если не сотни людей снялись с места и ринулись проверять его слова. Секретарша принесла еще кофе и старый полицейский с удовольствием выпил ароматную жидкость. Терять ему было нечего, страха не было и в помине. Наоборот, он чувствовал азарт охотничьего пса, вставшего на след. Все мосты сожжены за спиной и отступать больше некуда. Жаль, немногие настоящие друзья подумают, что Рене продался, но потом он им объяснит. Потом, когда палачи будут уничтожены. Он довольно долго сидел молча и ждал. Только часа через два кто-то вызвал генерала по инфору. Сыщик не слышал, что тому сообщили, он закрылся полем отражения, и понять что-либо было невозможно.

— Да, капитан, — генерал, прищурившись, смотрел на него. — Вы правы. Мы проверили, и все подтвердилось. Мальчишку мы найдем, с Мелино тоже разберемся. Теперь нужно закончить с вами.

Рене криво ухмыльнулся, взял листок бумаги и быстро написал прошение об отставке. Генерал прочел протянутую ему бумагу, хмыкнул и наложил резолюцию. Потом внимательно посмотрел на отставного уже капитана.

— Я жду поступления денег три дня, — спокойно сказал Рене и пододвинул к генералу листок, на котором написал реквизиты счета, сообщенные ему Тиной. — На этот счет.

— Через час можете проверить, — скривился тот, по его виду казалось, что он только что съел огромный лимон. — Кэ-Эль-Энах, значит?

— Некоторые там мне многим обязаны, — усмехнулся Рене. — А вы знаете как люди княжества относятся к своим обязательствам. Особенно люди этих кругов…

Интересно, как этот хитрый старый лис ухитрился завести связи в мафиозных кланах Кэ-Эль-Энах? К сожалению, узнать это совершенно невозможно. Люди кланов княжества действительно свято хранят свои секреты и никогда не сдадут никого из тех, с кем имеют дело. Даже счет у Таранчено в банке, принадлежащем одной из самых мощных криминальных семей. Понятно теперь, что его дочь именно там и искать ее совершенно бесполезно. А жаль… К Проклятому! Нечего жалеть. Если генерал сумеет вернуть хоть часть из денег Томорроя, то двенадцать миллионов сыщика вообще перестанут иметь какое-либо значение. Речь о миллиардах! И господин Тогоро ясно дал понять, что три процента от возвращенного достанется лично ему. За такие деньги стоило попотеть! Капитан даже не знает, что он отдает ему в руки. Ха, да если бы сыщик был чуть поумнее, он мог бы выдавить из них еще миллионов сто. Генерал едва сдерживал возбуждение — охота за Расом Тонго обещала стать интересной. Мальчишка, похоже, решил откусить кусок не по зубам. За что и подохнет. Что ж, туда дураку и дорога!

— Как я уже сказал, — скривился генерал, — деньги придут примерно через час. Рабынь ждите дней через десять, от Аствэ Ин Раг путь неблизкий. Доставку оплатите сами людям, которые привезут их.

— Хорошо, — кивнул Рене. — А то я в пригороде столицы приятный домик присмотрел. Хотелось бы вселиться побыстрее.

Они притворно вежливо распрощались, и старый сыщик вышел из кабинета высокого начальства. Впрочем, уже не начальства, с этого момента он был свободен, как вольный ветер, и мог посвятить себя борьбе с людьми, которых ненавидел больше всего на свете. Когда он через час зашел в один из столичных банков, двенадцать миллионов кредитов действительно находились на его счету в кэ-эль-энахском банке. Банковские служащие забегали вокруг богатого клиента. Бриллиантовую кредитную карточку выдали почти мгновенно. Рене только посмеивался, смотря на их суету. Теперь ему необходимо по совету Тины купить небольшую виллу и обустроить ее, чтобы не вызывать у господ палачей лишних подозрений. Противно тратить эти кровавые деньги, но выбора не имелось. Да и понимал Рене, что оружие врага тоже можно использовать против него же. Деньги сейчас были тем же оружием, и на этом он успокоился. Предстояло дней десять безделья, пока не прибудет под видом рабыни офицер ордена. Действовать нужно с величайшей осторожностью, подготавливая почву для внедрения Раса Тонго, нельзя допустить ни единой оплошности, любая мелочь может стоить пареньку жизни.