"Миссия в Афганистане" - читать интересную книгу автора (Эхерн Джерри)

Глава шестая

Пистолет-пулемет “узи”, который переслала ему Бесс, висел за спиной Фроста на легком тонком прочном ремне. Там же висел и вещмешок. Браунинг лежал в кобуре под тяжелым теплым морским бушлатом. Кроме этого, на капитане был еще толстый шерстяной свитер, меховая шапка, подшитые мехом брезентовые брюки, горные ботинки и теплые перчатки.

Он сидел в небольшом углублении в скале и ждал. Он ждал, когда вернется Акбар Али Хасан, который пошел на гребень горы, чтобы проверить, нет ли поблизости советских солдат. Фрост с уважением подумал, что патан двигается бесшумно, словно бесплотный дух. Вот бы так научиться. Но для этого надо было вырасти в горах и иметь десять поколений предков, которые тоже тут выросли.

Акбар действительно ждал их возле вертолета, но вовсе не в машине. Он — скрестив ноги по-восточному — сидел на потертом коврике, а коврик этот лежал на капоте еще одного черного “Кадиллака”. Зрелище было весьма живописным.

Сюда еще надо добавить ленты с патронами, которые крест-накрест пересекали грудь этого горного барса и старый, но еще в очень хорошем состоянии карабин “Спрингфилд”, который лежал у него на коленях.

Акбар сидел с непокрытой головой, видимо, не испытывая нужды в головном уборе. И действительно, здесь, в умеренных высотах, ему должно быть просто жарко: ведь патан привык к пронизывающим ветрам и морозам родного Хайберского перевала, через который лежал путь всех завоевателей, пытавшихся проникнуть в Афганистан еще со времен Геродота.

Фрост, правда, Геродота не читал, но слышал об этом знаменитом древнегреческом историке.

На поясе одетого в черный просторный балахон Акбара Али Хасана была коричневая кожаная почти новая кобура. Оружия, которое в ней лежало, видно пока не было, но капитан предположил, что это какой-нибудь экзотический револьвер.

А вот за спиной проводника висело нечто, что сразу напомнило Фросту его разборки с сатанистами — настоящий старинный меч в расшитых кожаных ножнах.

Он был длиной примерно с руку взрослого человека, со слегка искривленным лезвием, как у самурайских мечей. Увидев, что капитан с интересом поглядывает на это оружие, афганец соскочил с капота машины, выдернул меч из ножен и исполнил им несколько довольно сложных движений. Блестящее лезвие со свистом рассекало воздух.

Затем он дружелюбно улыбнулся, и Фрост сразу почувствовал доверие к этому человеку.

Капитан переместился немного в сторону, огляделся и вдруг увидел Акбара. Тот — теперь на голове у него была вязаная шапочка, а шею и нижнюю часть лица прикрывал теплый бурнус — осторожно спускался со скалы ярдах в двадцати справа.

— У тебя хорошие уши, американец, — заметил Акбар, подходя ближе. — Ты услышал меня.

— Не совсем, — скромно улыбнулся Фрост. — Ты действительно ходишь бесшумно.

— Только так можно выжить в горах. — Патан присел рядом с наемником. — Там наши враги. — Он показал рукой на гряду. — Много русских войск тут сейчас нет, но посты остались.

Фрост взглянул в том направлении. На расстоянии горы казались голыми и однотонно серыми. Капитан взял свой армейский бинокль и приставил правый окуляр к глазу. Навел резкость. Теперь он разглядел кое-какую скудную растительность, множество выступов и расщелин. Потом Фрост опустил бинокль и посмотрел на Акбара.

— И где же русские?

— Здесь, везде, — афганец обвел рукой вокруг и сплюнул себе под ноги. — Если они заметят нас, то могут прятаться внизу и стрелять из укрытий. В каждом отряде есть снайпер для таких случаев. Мы можем тоже стрелять в них, но это только замедлит наш подъем и у снайпера будет неподвижная цель. Это плохо.

Акбар неодобрительно покачал головой. Фрост внимательно слушал его; патан в общем хорошо говорил по-английски.

— Мы должны действовать наверняка и быстро, — сказал проводник. — Да поможет нам Аллах. Пойдем, капитан.

Он снова сплюнул, сунул в рот самокрутку, которую свернул во время произнесения этой речи, и встал на ноги. Фрост тоже встал и двинулся за Акбаром, предварительно убедившись, что “Узи” по-прежнему висит у него за спиной.

Они остановились на отдых в небольшой теснине почти у самого гребня. Внизу в голубой дымке лежал Афганистан, а перед ними был последний участок Хайберского перевала.

Акбар вытащил изо рта самокрутку, которую так и не закурил, выбросил ее и улыбнулся, показывая крепкие желтые зубы.

— Тебе понравился мой меч? — спросил он.

— Я просто редко встречал людей, которые предпочитают этот вид оружия в наши дни, — ответил наемник. — Отсюда мое любопытство.

— Да, это так, — важно кивнул Акбар. — Поэтому меч дает мне преимущество в бою. Вот, посмотри…

Он отвернул свой балахон и расстегнул куртку, которая была под ним. Фрост поежился — его и в одежде холод пронизывал до костей. Под курткой у патана оказалась кобура с какой-то старой моделью смит-и-вессона и кожаные ножны с длинным острым кинжалом.

— Нож — это хорошо, — продолжал Акбар, — но меч лучше. Им можно убить больше людей. Мой дед и отец носили меч. Не этот, а другой. Его получит мой сын, когда подрастет. А когда он пойдет в бой, я отдам ему и этот. Такой закон.

— Пойдет в бой? — переспросил наемник.

— Я патан, — ответил Акбар. — Вся моя жизнь проходит в бою. И такой же будет жизнь моего сына. Эти горы, — он показал рукой, — их нужно защищать. Сейчас их хотят захватить русские, а до них были персы, англичане, турки. А завтра придет кто-то еще. Наши горы нужны всем. Но тех, кто придет, встретит мой сын — с мечом в руке, как встречал прежних завоевателей мой отец и как встречаю нынешних я.

— А зачем ты ходил в Афганистан? — спросил Фрост. — Мне об этом сказал Пласкевич.

— Драться с коммунистами. Но коммунисты стали очень сильными, с ними теперь трудно воевать. Они захватили кишлак, в котором была моя семья. Я отбил ее и привез сюда — мою жену, сына и дочерей. Потом я еще спускался с гор, но уже не надолго. Мое место здесь.

Он помолчал и вопросительно посмотрел на Фроста.

— А ты? Ты ищешь того американца, Дженкса? Он твой друг?

— Да, — ответил капитан. — Еще с Вьетнама.

— Там тоже была война, — задумчиво произнес Акбар. — Похожая на эту. Только не в горах, а в джунглях. Значит, ты уже бывал на войне?

Фрост хотел ответить, но почему-то промолчал, лишь кивнул.

— Иногда молчание лучше всяких слов, — философски заметил патан. — Ну, пора.

Они поднялись, потянулись и вновь принялись взбираться по скалам — Акбар первый, а Фрост за ним.

Преодолев трудный подъем, проводник и американец начали не менее трудный спуск, двигаясь по самому краю пропасти глубиной тысячи в полторы футов, а может, и больше.

Акбар постоянно оглядывался, прислушивался и даже принюхивался. Наконец он повернулся к наемнику.

— Плохо, капитан. Тут рядом должны быть русские, но их там сейчас нет.

— Тогда почему бы нам не воспользоваться тропинкой? — уже в десятый раз спросил Фрост. — Это карабканье меня совсем доконало.

— Нет, нельзя, — покачал головой Акбар. — Если идти по тропе, мы должны быть уверены, что там безопасно. Но и в обход нельзя — слишком долго. Пройдем еще тысячу ярдов, может, меньше, а там будет видно.

Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, Акбар поправил карабин, который висел на его правом плече, и снова двинулся вперед. Фрост пошел за ним, пытаясь догадаться, что же придумал его проводник.

Машинально капитан достал свой “Кэмел”, зажигалку, вытащил из пачки сигарету и прикурил. Но после первой же затяжки голова закружилась, а хриплый кашель рванулся из легких и горла. Наемник вовремя вспомнил, что находится на очень солидной высоте над уровнем моря и курение здесь до добра не доведет.

Ему и так трудно было дышать разряженным воздухом, от этого мышцы очень быстро уставали. А вот Акбару недостаток кислорода нисколько не мешал. Он двигался так же бодро и упруго, как и на равнине.

Наемник и патан услышали это одновременно, и одновременно же упали на землю, прячась за скальным выступом, но при этом Акбар успел еще и вытащить меч. Они молча переглянулись. Все было понятно и без слов. Там, внизу, под ними, были враги.

Фрост осторожно потянул с плеча “Узи”, но увидел, что афганец неодобрительно качнул головой. Тогда капитан вытащил из-за голенища свой нож. Акбар кивнул и улыбнулся, хотя рядом с его мечом небольшой “гербер” напоминал булавку.

Патан жестом показал, что надо немного отползти назад, к тропинке. Фрост кивнул и начал движение, слыша, как его вещмешок трется о камни. Нож он крепко держал в правой руке. Акбар полез под балахон и достал свой кинжал. Он молча протянул его Фросту рукояткой вперед.

Капитан шевельнул губами, еле слышно произнеся: “Спасибо”, переложил “гербер” в левую ладонь, а в правую взял обоюдоострый кинжал Акбара. Лезвие было длиной дюймов двенадцать, не меньше.

Они продолжали осторожно двигаться к тропинке, но вот патан махнул рукой, приказывая остановиться. Он кивком указал вниз и показал Фросту шесть пальцев. Капитан уже сам слышал негромкие голоса и лязг металла. Он понял, что патруль Советской Армии, состоящий из шести человек, продвигается сейчас вдоль кряжа, совсем рядом с ними.

Американец и проводник залегли за выступом, который нависал над тропой. Акбар жестом приказал капитану оставаться на месте, а сам вдруг куда-то исчез. Фрост даже не заметил, куда, и не услышал ни малейшего отзвука его шагов.

Наемник пожал плечами. Что ж, это территория Акбара Али Хасана и он тут распоряжается. Тем более, что пока у Фроста не было никаких оснований сомневаться в своем проводнике.

Он еще плотнее вжался в скалу. Теперь уже ясно слышался стук сапог по камням, металлический лязг оружия и голоса, разговаривавшие на языке, которого капитан не понимал, ибо успел уже крепко подзабыть уроки Алены Гориной. Вот кто-то из солдат споткнулся и выругался негромко, но зло — проклятие можно всегда отличить по тону, даже не зная языка.

Внезапно капитан увидел, как откуда-то поднялась фигура Акбара. Тот уже успел скинуть свой балахон и вещмешок и теперь держал меч обеими руками над головой, он сейчас походил на орла, высматривающего добычу. Патан ждал, стоя над самой тропинкой.

Фрост крепче сжал оба ножа, чувствуя, как вспотели его ладони. Он глубоко вдохнул и облизал губы сухим языком.

А в следующую секунду Акбар махнул рукой. Капитан одним прыжком перелетел через камень и спрыгнул вниз. Как два коршуна бьют с высоты в стаю беззащитных птиц, сея ужас и панику, так и Фрост с Акбаром обрушились на оцепеневших от неожиданности русских солдат.

Не прозвучало ни одного выстрела — нападавшие не хотели поднимать шум, а подвергшиеся нападению просто не успели этого сделать. Мелькала сталь, безошибочно разил меч патана и два ножа, которые были в руках у американца.

Даже не вскрикнув, валились на камни солдаты, заливая их своей кровью — чужой кровью для этих гор. И хрипели в агонии, умирая здесь за чужие интересы и амбиции. А суровые вершины грозно и скорбно взирали на это из поднебесья.

Все закончилось очень быстро, и вот уже шестеро молодых парней недвижимые лежали на тропинке, а над ними стояли двое мужчин с окровавленными клинками в руках. На их лицах не было радости победы или упоения смертью, они убивали не потому, что им это нравилось, а для того, чтобы самим остаться в живых.

Таков суровый закон жизни. И в горах, и в джунглях, и везде…