"Вор и Книга Демона" - читать интересную книгу автора (Эддингс Дэвид, Эддингс Ли)

ГЛАВА 1

Вор Альтал потратил десять дней, чтобы спуститься с гор Кагвера и добраться до имперского города Деики. Сойдя с предгорий, он прошел мимо известнякового карьера, в котором подгоняемые кнутом несчастные рабы занимались тем, что тяжелыми медными пилами кропотливо выпиливали из известкового камня строительные блоки. Разумеется, Альтал и раньше слышал о рабстве, но по-настоящему он увидел рабов только сейчас. Шагая в сторону долин Экуэро, он перекинулся на этот счет парой слов со своей фортуной, убеждая ее в том, что если она действительно любит его, то пусть сделает все возможное, чтобы не дать ему никогда попасть в рабство.

Город Деика расположился на южном побережье большого озера в северной части Экуэро и по своей красоте превосходил все, что о нем рассказывали. Его окружала высокая каменная стена, построенная из квадратных известняковых блоков, и все дома внутри города также были из камня.

Широкие улицы Деики были вымощены каменными плитами, а общественные здания возвышались до неба. Каждый житель города, считавший себя человеком значительным, носил роскошную льняную мантию, а у каждого частного дома стояла статуя его владельца — как правило, столь идеализированная, что любое сходство с оригиналом выглядело чистым совпадением.

На Альтале была одежда, которую обычно носили на границе, так что пока он восхищался великолепием города, прохожие не раз бросали на него презрительные взгляды.

Через некоторое время, устав от этих красот, он нашел такой квартал, где люди на улицах были одеты попроще да и выражались не так высокопарно.

В конце концов он заприметил рыбацкую таверну неподалеку от берега озера и зашел туда посидеть и послушать, о чем говорят, поскольку рыбаки больше всех на свете любят поболтать. Со стаканчиком кислого вина он незаметно пристроился к столу, пока перемазанные смолой люди вокруг разговаривали о своих делах.

— Мне кажется, я раньше тебя здесь не видел, — обратился к Альталу один из них.

— Я не из этого города, — ответил Альтал.

— Да? Откуда же ты?

— С гор. Я спустился, чтобы посмотреть на цивилизованный мир.

— И как тебе наш город?

— Очень впечатляет. Я почти в таком же восхищении от вашего города, как некоторые его богатые жители, похоже, от самих себя.

Один из рыбаков цинично рассмеялся:

— Понятно, ты проходил мимо форума.

— Если это то место, где находятся разные странные здания, то да. Но мне все это ни к чему, пользуйтесь сами.

— Ты что, не уважаешь богатых?

— По-видимому, не настолько, насколько они сами себя уважают, уж это точно. Таким людям, как мы, следует по мере возможностей держаться от богатых подальше. Рано или поздно мы можем оказаться вредными для их глаз.

— Как это? — спросил другой рыбак.

— Ну, парни на форуме — те, что гуляют по улицам в смешных балахонах, — постоянно на меня косились. Если все время так делать, то рано или поздно можно заработать себе косоглазие.

Все рыбаки рассмеялись, и обстановка в таверне стала свободной и дружеской. Альтал умело подвел разговор к дорогой его сердцу теме, и все послеобеденное время прошло в рассуждениях о зажиточных жителях Деики. К вечеру у Альтала в памяти уже отложилось порядочное количество имен. В последующие несколько дней он занимался отбором и сокращением этого списка, так что в конце концов остановился на богатейшем торговце солью по имени Куизо. Затем он отправился на центральный рынок, зашел в отделанные мрамором общественные бани, а потом кое-что из своих сбережений потратил на покупку одежды, которая бы более соответствовала нынешней моде Деики. По вполне очевидным причинам, главное, чем руководствуется вор, выбирая себе деловой костюм, — это его неприметность. Затем Альтал пошел в богатую часть города и провел еще несколько дней и ночей, наблюдая за окруженным стенами домом торговца Куизо. Сам Куизо оказался упитанным, розовощеким, лысым человеком с довольно дружелюбной улыбкой. Несколько раз Альталу даже удалось подойти к нему так близко, что было слышно, о чем он разговаривает. Альтал почти проникся симпатией к этому пухлому человечку, впрочем, такое часто случается. Когда подходишь к своему делу серьезно, может оказаться, что и волк симпатизирует козленку.

Альталу удалось разузнать имя одного из соседей Куизо, и однажды утром, напустив на себя соответствующий деловой вид, он вошел в ворота, ведущие к дому соляного торговца, подошел к дверям и постучал. Спустя пару секунд дверь открыл слуга.

— Что вам угодно? — спросил он.

— Я хотел бы поговорить с господином Мельгором, — вежливо сказал Альтал. — Я по делу.

— Боюсь, вы ошиблись адресом, сэр, — ответил слуга. — Господин Мельгор живет через два дома отсюда.

Альтал шлепнул себя ладонью по лбу.

— Какой я осел, — начал извиняться он. — Мне так жаль, что я вас побеспокоил. — Тем временем глаза его работали вовсю. На дверях дома Куизо был не такой уж сложный замок, а в прихожую выходило сразу несколько дверей. Он понизил голос. — Надеюсь, я не разбудил своим стуком вашего хозяина.

По лицу слуги скользнула улыбка.

— Не думаю, — ответил он. — Спальня хозяина находится наверху, в дальней части дома. Впрочем, утром он обычно просыпается как раз в это время, так что, возможно, он уже встал.

— Слава богу, — сказал Альтал, продолжая рыскать глазами. — Так вы сказали, Мельгор живет за два дома отсюда?

— Да. — Слуга высунулся из дверей наружу и указал рукой. — Вот там, дом с голубой дверью. Не ошибетесь.

— Спасибо, дружище, и извини, что побеспокоил тебя.

Затем Альтал повернулся и снова вышел на улицу. Его лицо озаряла широкая улыбка. Удача по-прежнему не выпускала его из своих объятий. Уловка с «ошибкой адресом» дала ему больше информации, чем он ожидал. Его фортуна заставила слугу рассказать ему массу подробностей. Было довольно раннее утро, и если Куизо обычно просыпался в такое время, то, скорее всего, это значило, что он довольно рано ложится. К полуночи он будет спать как убитый. Сад вокруг дома был старый, с большими деревьями и пышными цветущими кустами, в которых можно спрятаться. Проникнуть в дом будет несложно, а теперь Альталу было известно и местоположение спальни Куизо. Оставалось только среди ночи неслышно пробраться в дом, затем — прямиком в спальню Куизо, разбудить его, приставить ему к горлу бронзовый кинжал и принудить его отдать деньги. Все дело можно было провернуть довольно быстро.

Тем не менее, к сожалению, все обернулось совсем не так. Под круглой добродушной физиономией соляного торговца, очевидно, скрывался более проницательный ум, чем предполагал Альтал. Сразу после полуночи находчивый вор перелез через стену забора, прокрался по саду и спокойно вошел в дом. Он остановился в прихожей и прислушался. В доме было тихо, если не считать храпа, доносившегося из комнат прислуги. Неслышно, как тень, Альтал подошел к подножию лестницы и начал подниматься по ней.

И в этот момент дом Куизо наполнился ужасным шумом. Три огромные собаки величиной с пони хрипло залаяли, да так, что почти затряслись стены.

Планы Альтала тут же изменились. Свежий воздух ночных улиц вдруг показался ему неимоверно привлекательным.

Однако, похоже, собаки у подножия лестницы имели другие планы. Они понеслись вверх, рыча и обнажая ужасно огромные клыки.

Откуда-то сверху доносились крики, кто-то зажигал свечи.

Альтал в напряжении подождал, пока собаки почти подобрались к нему. Затем, проявив такие акробатические способности, о которых он и сам не догадывался, перепрыгнул через головы собак, скатился с лестницы, вскочил на ноги и выбежал вон из дома.

Несясь через сад впереди преследовавшей его по пятам своры, он услышал, как что-то прожужжало у него прямо над левым ухом. Кто-то из домашних — то ли сам обманчиво круглолицый Куизо, то ли один из его кротких на вид слуг, — похоже, был отменным лучником.

Альтал вскарабкался на стену, пока собаки пытались схватить его за пятки, а стрелы отскакивали от камня, осыпая его лицо осколками и обломками.

Он перевалился через верхушку стены, спрыгнул на землю, выскочил на улицу и несся бегом до тех пор, пока не почувствовал под ногами камни мостовой. Все обернулось не так, как он планировал. После прыжка с лестницы все тело его было в синяках и царапинах, к тому же, падая на землю, он умудрился сильно вывихнуть лодыжку. Он захромал прочь, сотрясая воздух проклятиями.

И тут кто-то из дома Куизо открыл входные ворота, и собаки ринулись на улицу.

«Ну уж это слишком», — подумалось Альталу. Он понимал, что бегством ему не спастись, но Куизо был явно не удовлетворен своей победой — он жаждал крови.

Пришлось немного поплутать и перелезть через несколько стен, однако вору удалось оторваться от преследования собак. После этого он прошелся по городу, чтобы всякое возбуждение улеглось, и сел на кстати подвернувшуюся городскую скамейку, дабы все хорошенько обдумать. Похоже, жители цивилизации были не так беспечны, как казалось на первый взгляд, и Альтал решил про себя, что в Деике он уже увидел все, что хотел. Однако больше всего его мучил вопрос, как фортуна могла не предостеречь его от этих собак. Неужели она спала? Надо с ней об этом поговорить.

Он сидел в тени возле таверны в зажиточной части города, и настроение у него было прескверное, поэтому, когда из дверей, пошатываясь, вышла парочка хорошо одетых посетителей, он обошелся с ними весьма грубо. Он настоятельно посоветовал им проспаться, ловко стукнув по затылкам тяжелой рукоятью своего короткого бронзового меча. Затем присвоил содержимое их кошельков, а также несколько колец и красивый браслет и оставил пьянчужек мирно почивать в сточной канаве неподалеку от таверны.

Вообще-то подстерегать пьяных на улице было не в его стиле, но Альталу требовались деньги на дорогу. Эти двое просто оказались первыми попавшимися, а сам процесс был довольно привычен, так что риска практически никакого. Альтал решил, что лучше не рисковать, пока он не побеседует со своей фортуной.

Направляясь к главным городским воротам, он взвешивал в руке только что украденные кошельки. Они казались довольно тяжелыми, и это убедило его пойти на такой шаг, который в нормальном состоянии даже не пришел бы ему в голову. Он вышел из Деики и ковылял по дороге, пока не стемнело, а затем остановился у зажиточной на вид фермы, где и купил лошадь, расплатившись при этом настоящими деньгами. Это противоречило его принципам, но он решил не рисковать до тех пор, пока не переговорит с фортуной.

Он оседлал свою новую лошадь и, не оглядываясь, поскакал на запад. Чем скорее Экуэро и Деиканская Империя останутся позади, тем лучше. По дороге он рассеянно размышлял о том, может ли географическое положение влиять на удачливость человека. Быть может, его везение в каких-то местах просто не действует? Эта мысль очень его беспокоила, и по дороге на запад Альтал предавался грустным размышлениям.

Два дня спустя он добрался до города Кантона в Треборее и, прежде чем войти, остановился перед воротами, дабы удостовериться в том, что легендарная — и, очевидно, нескончаемая — война между Кантоном и Остосом не возобновилась с новой силой. Поскольку никаких осадных приспособлений там не было видно, он поскакал дальше.

Форум в Кантоне был очень похож на тот, который он видел в Деике, но богатые люди, пришедшие туда послушать речи, похоже, не были отягощены идеей собственного превосходства подобно аристократии Экуэро, поэтому их присутствие само по себе не вызвало раздражения у Альтала. Он даже разок зашел на форум, чтобы послушать, о чем говорят. Однако речи в большинстве представляли собой обвинения в адрес города-государства Остоса в южной Треборее или жалобы на недавнее повышение налогов, так что ничего особо интересного в них не было.

Затем он отправился в один из соседних районов поскромнее на поиски таверны и, найдя какое-то захудалое заведеньице, вошел туда только после того, как убедился, что его удача снова на подъеме. Двое из посетителей как раз были увлечены жарким спором о том, кто самый богатый человек в Кантоне.

— Омизо гораздо богаче Уэйкора, — громко утверждал один из них. — У него столько денег, что он сам не может их сосчитать.

— Конечно, не может, дурачина! Омизо умеет считать только до десяти, пока не снимет башмаки. Все свои деньги он получил в наследство от дяди, а своими руками не заработал ни пенни. Уэйкор же поднялся с самых низов и знает, как зарабатывать деньги, а не получать их на блюдечке. У Омизо деньги вылетают так быстро, как быстро он может их потратить; а у Уэйкора денег все время прибавляется. Через десять лет Уэйкор сможет купить Омизо с потрохами — только не знаю, кому он тогда будет нужен.

Альтал повернулся и вышел из таверны, даже не заказав себе выпить. Он получил как раз ту информацию, которую хотел услышать; его удача явно вновь улыбалась ему. Может быть, география все-таки повлияла на решения, принимаемые фортуной.

Следующие пару дней в Кантоне он все выведывал и выспрашивал об Уэйкоре и Омизо, и в конце концов поставил Омизо во главу своего списка, в основном потому, что Уэйкор слыл человеком весьма способным защитить свои деньги, нажитые нелегким трудом. Альтал ни за что не хотел больше встречаться с огромными голодными псами во время своей работы.

Уловка с «ошибкой адресом» дала ему возможность осмотреть замок на входной двери у Омизо, а несколько вечеров слежки за намеченной жертвой открыли ему, что Омизо почти никогда не возвращается домой засветло и что к тому времени он успевает так надраться, что, наверняка, не заметил бы даже пожара в собственном доме. Разумеется, его слуги хорошо знали привычки хозяина, поэтому тоже проводили ночи, гуляя где-то в городе. К закату дом Омизо почти всегда оставался пустым.

И вот как-то теплым летним вечерком незадолго до полуночи Альтал спокойно проник в дом и начал поиски.

Почти сразу же он заметил нечто, показавшееся ему совершенно неправдоподобным. Снаружи дом Омизо выглядел довольно шикарно, но внутри был обставлен обшарпанными, ветхими столами и стульями, которых устыдился бы и бедняк. Занавески были рваные, ковры потертые, а лучший подсвечник во всем доме — из потускневшей меди. Обстановка говорила красноречивее слов, что это дом отнюдь не богатого человека. Очевидно, Омизо уже растратил все свое наследство.

Альтал упрямо продолжал искать, но после тщательного осмотра каждой комнаты оставил эту затею. Во всем доме не было ничего, что можно было бы украсть. Он ушел недовольный.

Деньги у него в кошельке по-прежнему оставались, так что он задержался в Кантоне еще на несколько дней, и как-то, почти случайно, зашел в одну таверну, где обычно собираются ремесленники. Как обычно бывает в тавернах, расположенных в бедных кварталах города, меда там не подавали, так что Альталу снова пришлось довольствоваться кислым вином. Он оглядел таверну. Ремесленники были людьми, которым представляется масса возможностей увидеть богатые дома изнутри.

— Быть может, господа, кто-нибудь из вас объяснит мне одну вещь, — обратился он к остальным посетителям. — На днях мне довелось по делу зайти в дом к человеку по имени Омизо. Все в городе рассказывали мне, как он богат, но, едва шагнув за порог, я не поверил собственным глазам. У стульев осталось всего по три ножки, и столы такие шаткие — чуть подтолкни и развалятся.

— Это у нас в Кантоне последний крик моды, дружище, — сказал ему чумазый гончар. — Я уже не могу продать ни одного нормального горшка, или кувшина, или бутыли — всем подавай посуду с обломанными краями, сплющенную, с отколотыми ручками.

— Если даже такое кажется вам странным, — сказал плотник, — то вы еще не видели, что творится у меня в мастерской. Раньше у меня была свалка, куда я выбрасывал сломанную мебель, но с тех пор как новый закон о налогах вошел в силу, я не могу продать новую мебель, зато наша местная знать заплатит сколько угодно за какой-нибудь старый сломанный стул.

— Не понимаю, — честно признался Альтал.

— На самом деле, это не так уж сложно, чужестранец, — вмешался булочник. — Наш старый эрайо содержал свое правительство на доходы от налога на хлеб. Каждый, кто ест, помогал поддерживать правительство. Но в прошлом году наш старый эрайо умер, а его сын — тот, что сидит теперь на троне, — весьма образованный молодой человек. Его учителями были все сплошь философы со странными идеями. Они убедили его, что подоходный налог гораздо справедливее, чем налог на хлеб, поскольку покупать хлеб приходится в основном бедным людям, тогда как богатые в основном получают доход.

— Какое отношение это имеет к ветхой мебели? — спросил Альтал, задумчиво сдвинув брови.

— Вся эта мебель только для вида, дружище, — ответил ему каменщик, весь забрызганный известкой. — Все наши богачи стараются убедить сборщиков налогов в том, что у них ничего нет. Конечно, сборщики им не верят, поэтому иногда неожиданно наведываются к ним с небольшим обыском. Если среди богачей находится такой глупец, в доме которого есть хотя бы одна комната с приличной мебелью, к нему немедленно посылают аварийную команду, чтобы разобрать полы.

— Полы? Зачем разбирать полы?

— Потому что это излюбленное место, куда прячут деньги. Понимаете, из пола вынимается пара плит, затем выкапывается ямка и выкладывается изнутри кирпичом. Все деньги, которых, как они говорят, у них нет, кладутся в ямку. Потом ямку вновь закладывают каменными плитами. Поначалу все это делалось так неумело, что любой дурак мог заметить тайник прямо с порога. Зато теперь, обучая людей правильно замешивать строительный раствор, я зарабатываю больше, чем когда клал стены из кирпичей. И вот совсем недавно мне даже пришлось заиметь собственный тайник, в моем собственном полу.

— Почему же твои богачи не нанимают профессионалов, которые бы сделали работу вместо них?

— О, сперва они так и делали, но потом пришли сборщики налогов и стали предлагать вознаграждение тем, кто укажет им, где в городе недавно велись работы по укладке каменных плит. — Каменщик цинично рассмеялся. — В конце концов, для нас это было чем-то вроде патриотического долга, к тому же вознаграждение было весьма неплохим и довольно крупным. Теперь все богатые люди в Кантоне — заправские каменщики, но как ни странно, ни один из моих учеников не назвал мне своего настоящего имени. По какому-то удивительному стечению обстоятельств все их имена, похоже, связаны с почтенными торговыми домами. Мне кажется, они боятся, что я выдам их сборщикам налогов, если они назовут мне свои настоящие имена.

Альтал долго обдумывал полученные сведения. Налоговый закон, придуманный философски настроенным новым кантонским эрайо, до некоторой степени оставил его без работы. Если человеку доставало ума спрятать деньги от сборщиков налогов с их хорошо оснащенными командами, что мог сделать простой вор? Проникнуть в дома для него довольно легко, но когда он представил себе, как ходит среди всей этой жалкой обстановки, зная при этом, что в нескольких дюймах под ногами, возможно, скрываются сокровища, его бросило в дрожь. Кроме того, дома богатых людей в этом городе стояли так близко один к другому, что любой тревожный вскрик мог перебудить всю округу. Хитрость здесь не подействует, да и угрозы, вероятно, тоже. Он мучился сознанием того, что богатство так близко и в то же время так недоступно. Альтал решил как можно скорее покинуть город, пока не поддался искушению остаться. Кантон, как оказалось, был еще хуже, чем Деика.

На следующее же утро он уехал из Кантона и, пребывая в самом мрачном расположении духа, продолжил свой путь на запад, через тучные поля Требореи по направлению к Перкуэйну. Здесь, в цивилизованных землях, хранились несметные богатства, но те, кому хватило ума накопить их, имели достаточно ума и для того, чтобы придумать, как уберечь свои сокровища. Альтал начал уже скучать по родным приграничным краям и искренне жалеть о том дне, когда услышал слово «цивилизация».

Он переправился через реку и попал в Перкуэйн — богатый земледельческий район на равнинах, где земля была настолько плодородна, что ходили слухи, будто в нее даже не надо было ничего сажать. Все, что оставалось сделать весной перкуэйнскому земледельцу, — это одеться в самые лучшие одежды, выйти в поле и сказать: «пшеницу, пожалуйста», или «ячмень, если вас не затруднит», — а затем возвратиться домой и снова лечь спать. Альтал был совершенно уверен, что все эти слухи преувеличены, но он совершенно не разбирался в сельском хозяйстве, так что не исключено, что какая-то доля правды в этом все-таки была.

В отличие от народов всего мира перкуэйнцы поклонялись женскому божеству. Для большинства людей — будь то в цивилизованных землях или на границе — это казалось совершенно неестественным, но здесь в этом была определенная логика. Вся культура Перкуэйна зиждилась на просторных пшеничных полях, и перкуэйнцы были просто одержимы идеей плодородия. Когда Альтал добрался до города Магу, он обнаружил, что самым большим и великолепным строением в этом городе был храм Двейи, богини плодородия. Он ненадолго зашел в храм, чтобы осмотреть его изнутри, и ему почудилось, будто огромная статуя богини плодородия словно придавила его. Очевидно, создавая это чудовище, скульптор, который высек из камня статую, либо был совсем ненормален, либо пребывал в религиозном экстазе. И все же Альтал был вынужден признать, что и в этом была определенная извращенная логика. Плодородие означает материнство, а материнство связано с вскармливанием детей. Идея статуи была в том, что богиня Двейя могла одновременно вскармливать сотни детей.

Земли Перкуэйна были заселены позднее, чем Треборея и Экуэро, и среди его жителей все еще попадались люди неотесанные, что делало их более похожими на обитателей приграничных земель, нежели на лицемерных ханжей, живших восточнее. В тавернах, располагавшихся в беднейших районах Магу, было больше шума, чем в подобных же заведениях в Деике или в Кантоне, но Альтала это не слишком беспокоило. Он бродил по городу, пока наконец не нашел такое место, где посетители были заняты не дракой, а разговорами, и присел в уголок послушать.

— Сундук Друигора просто-таки лопается от денег, — рассказывал один из посетителей своим друзьям. — На днях я заходил к нему в контору, и его сундук стоял открытый нараспашку и был набит деньгами доверху, так что даже крышка с трудом закрывалась.

— Ясное дело, — сказал другой, — Друигор запрашивает за свой товар втридорога. Он всегда найдет способ выжать все что можно из кого угодно.

— Поговаривают, что он собирается баллотироваться в Сенат, — добавил щуплый парнишка.

— Он совсем с ума сошел, — фыркнул первый собеседник. — Куда ему в Сенат? У него же нет титула.

Щуплый человечек пожал плечами.

— Он его купит. Всегда найдутся аристократы, у которых нет за душой ничего, кроме титула.

Разговор перекинулся на другие темы, поэтому Альтал поднялся и спокойно вышел из таверны. Он прошел немного по узкой, вымощенной булыжником улице и остановил одного весьма прилично одетого прохожего.

— Простите, — вежливо обратился он к нему, — я ищу контору некоего Друигора. Вы случайно не знаете, где это?

— Все в Магу знают, где находится компания Друигора, — сказал тот.

— Я не здешний, — ответил Альтал.

— А, тогда понятно. Контора Друигора находится у западных ворот. Там вам любой подскажет, как пройти к его компании.

— Спасибо, сэр, — сказал Альтал и пошел дальше. Большая часть квартала у западных ворот была застроена товарными складами, с виду напоминавшими амбары. Услужливый паренек показал тот, что принадлежал Друигору. Похоже, там шла бойкая торговля. Передняя дверь то и дело хлопала, распахиваемая посетителями, а рядом, неподалеку от погрузочной площадки, стояли в ожидании вагоны, заполненные туго набитыми мешками. Некоторое время Альтал стоял, наблюдая. Неиссякаемый поток входящих и выходящих людей указывал на то, что дела Друигора идут с размахом. А это многообещающее обстоятельство.

Он прошел дальше по улице и вошел в другой, более пустынный торговый склад. Какой-то человек, истекая потом, волочил по полу тяжелые мешки и сваливал их к стене.

— Извини, сосед, — обратился к нему Альтал, — кому принадлежит эта контора?

— Это магазин Гарвина, — ответил потный человек, — но его самого сейчас нет на месте.

— Ах, — сказал Альтал, — как жаль, что я не застал его. Зайду попозже.

После этого он повернулся, вышел на улицу и опять направился к складам конторы Друигора. Он зашел внутрь и присоединился к тем, кто ждал своей очереди, чтобы поговорить с владельцем сего заведения.

Когда подошел его черед, Альтал вошел в заставленную всякими вещами комнату, где за столом сидел человек с суровым взглядом.

— Я вас слушаю, — сказал этот человек.

— Я вижу, вы очень заняты, — начал Альтал, а сам в это время разглядывал обстановку комнаты.

— Да, очень, так что перейдемте к делу.

Впрочем, Альтал уже увидел то, ради чего пришел. В углу комнаты стоял огромный бронзовый сундук с хитроумно закрывающимся замком.

— Мне говорили, вы честный человек, господин Гарвин, — проговорил Альтал в самой своей чарующей манере, по-прежнему обводя глазами комнату.

— Вы пришли не туда, — сказал человек за столом. — Я Друигор. Магазин Гарвина находится севернее, за четыре или пять домов отсюда.

Альтал воздел руки к небу.

— Мне надо было сообразить, что не стоит доверять этому пьянице, — воскликнул он. — Человек, который сказал мне, что это контора Гарвина, едва держался на ногах. Кажется, сейчас я выйду и набью этому дураку морду. Простите, господин Друигор, что побеспокоил вас. Я отомщу этому пьяному идиоту за нас обоих.

— Вы собираетесь встретиться с Гарвином по делу? — с любопытством спросил Друигор. — Я могу перебить его цены практически по любому товару, какой назовете.

— Я страшно извиняюсь, господин Друигор, — сказал Альтал, — но в данный момент у меня связаны руки. Мой глупый братец дал Гарвину некоторые обязательства, и я не вижу никакой возможности уклониться от них. Когда я вернусь домой, я, наверное, выведу своего братца на задний двор да хорошенько взгрею, чтобы в другой раз помалкивал. А когда я снова буду в Магу, у нас с вами непременно будет что обсудить.

— Буду очень этого ждать, господин…

— Куизо, — наобум сказал Альтал.

— Вы случайно не родственник того соляного торговца из Деики?

— Он приходится двоюродным братом нашему отцу, — не задумываясь ответил Альтал. — Правда, теперь они не разговаривают друг с другом. Обычная семейная ссора. Ну что ж, не буду отрывать вас от дел, господин Друигор, так что, если вы меня извините, я пойду сказать пару слов этому пьянице, а затем нанесу визит господину Гарвину и узнаю, сколько семейных сбережений пустил на ветер мой полоумный братец.

— Так мы с вами увидимся, когда вы в следующий раз приедете в Магу?

— Непременно, господин Друигор.

Альтал отвесил легкий поклон и ушел.

Когда Альтал взломал дверь в погрузочный цех склада Друигора, было уже далеко за полночь. Неслышными шагами он прошел через пахнущий зерном склад в комнату, где нынешним вечером беседовал с Друигором. Дверь в комнату была заперта, но это, разумеется, не могло ему помешать. Как только Альтал проник в комнату, он быстро разжег трут огнивом и засветил стоящую на столе Друигора свечу. Затем он внимательно осмотрел сложный замок, который запирал массивную крышку бронзового сундука. Как обычно, хитрое устройство замка было придумано специально, чтобы запутать того, кто проявит любопытство к содержимому сундука. Альтал был неплохо знаком с такими устройствами, так что всего через несколько секунд замок открылся.

Альтал поднял крышку и запустил руку внутрь — пальцы его дрожали от нетерпения.

Однако никаких монет в сундуке не оказалось. Вместо этого он доверху был набит бумажными обрезками. Альтал зачерпнул горсть бумажек и рассмотрел их поближе. На них были нарисованы какие-то картинки, но Альтал никак не мог понять, зачем они нужны. Он бросил их на пол и зачерпнул еще горсть. Снова те же картинки.

В отчаянии Альтал пошарил внутри сундука, но его руки не нашли ничего, что напоминало бы деньги.

Все это не имело ни малейшего смысла. Зачем, спрашивается, кому-то понадобилось запирать в сундук пачки совершенно ненужной бумаги?

Примерно через четверть часа Альтал бросил искать. В какой-то момент ему захотелось свалить всю эту бумагу в кучу на полу и поджечь, но он почти сразу отверг эту идею. Огонь наверняка может распространиться дальше, а горящий склад привлечет внимание. Он пробормотал про себя несколько отборных ругательств, а затем ушел.

Он подумал было вернуться в ту таверну, куда он заходил в первый день своего пребывания в Магу, и сказать пару слов этому болтуну, который с таким воодушевлением рассказывал о содержимом сундука Друигора, но потом передумал. Остро переживая свои постоянные неудачи, свалившиеся на него нынешним летом, он утратил все свое хладнокровие и был не совсем уверен в том, что сможет удержаться, когда начнет вымещать на ком-нибудь свое горе. При его теперешнем настроении подобное телесное разбирательство может быть расценено в некоторых кругах как убийство.

В мрачном расположении духа он вернулся в гостиницу, где оставил свою лошадь, и остаток ночи провел, сидя на кровати и глядя на единственный клочок бумажки, который прихватил из сундука Друигора. Картинки, нарисованные на этой бумажке, были не слишком красивыми. Какого же черта Друигору понадобилось держать их под замком? Когда наконец наступило утро, Альтал разбудил хозяина гостиницы и расплатился с ним. Тут он запустил руку в карман.

— Ах, — сказал он, — чуть не забыл. — Он достал из кармана клочок бумаги. — Я нашел это на улице. Вы не знаете, что бы это могло быть?

— Конечно, — ответил хозяин, — это деньги.

— Деньги? Не понимаю. Деньги делают из золота или серебра, иногда из меди или бронзы. А это просто бумага. Она ведь ничего не стоит?

— Если вы отнесете эту бумажку в казначейство, которое находится за зданием Сената, то получите за нее серебряную монету.

— Зачем им это делать? Это же простая бумага!

— На ней есть печать Сената. Поэтому она ничуть не хуже, чем настоящее серебро. Вы что, никогда не видели бумажных денег?

Возвращаясь в конюшню за лошадью, Альтал был совершенно раздавлен сознанием своего полного поражения. Удача отвернулась от него. Это было самое плохое лето за всю его жизнь. Очевидно, фортуна не хотела, чтобы он приходил сюда. В этих раскинувшихся по долинам городах были несметные богатства, но как он ни старался, ему так и не удалось их заполучить. Сев на коня, он продолжал прокручивать в уме эту мысль. Прошлой ночью в конторе Друигора у него в руках было больше денег, чем он, наверное, увидит за всю свою оставшуюся жизнь, но он прошел мимо, потому что не разгадал, что непонятные бумажки и есть деньги.

Альтал с сожалением признал, что в этих краях ему делать нечего. Он родом с границы. А здесь для него все слишком сложно.

Он печально направил коня в сторону центральной рыночной площади Магу, чтобы сменять там свою цивилизованную одежду на одеяние, более подходящее для границы, откуда он был родом.

Торговец одеждой надул его, однако в некоторой степени Альтал был к этому готов. В этих краях ему ни в чем не везет.

И он даже не слишком удивился, когда, выйдя из магазина, увидел, что кто-то украл его лошадь.