"Безжалостный обольститель" - читать интересную книгу автора (Лэндон Джулия)

Глава 7

Игра в преследование приобретала все более серьезный характер.

Джулиан шагнул в карету, украшенную гербом Кеттерингов, и откинулся на роскошные бархатные подушки. На нем был сюртук темно-синего цвета, серые брюки и такого же цвета жилет. В таком наряде в середине дня он чувствовал себя денди – но ведь надо признать, что он редко посещает чаепития. Приглашение на это мероприятие, устроенное с целью сбора пожертвований, пришло для Энн, но он без зазрения совести присвоил его. Хотя недоумевал, зачем это ему нужно.

Ответ, однако, прост, не так ли? В данный момент очаровательная Клодия Уитни отвлекала его от стенаний Софи. К несчастью для этой маленькой глупышки, Джулиан узнал от тети Вайолет, что в его отсутствие Стэнвуд нанес не один, а три визита, и последний длился более часа. Как только Джулиан узнал об этом, последовала еще одна ссора с Софи, закончившаяся тем, что она отказалась спуститься к ужину и вообще разговаривать с ним.

Пусть так, но главное – он заинтригован этой игрой.

Да и могло ли быть иначе? Клодия – такая загадка!

Она возвращала его подарки с короткими ледяными записками, которые невероятно веселили его. Когда он однажды встретил ее уходящей от Энн, она притворилась, будто не видит его, и впрыгнула в карету Редборнов с ловкостью акробата, хотя он стоял прямо перед ней и учтиво приветствовал. И ее лицо покрылось милым розовым румянцем, когда он поцеловал ее запястье на Риджент-стрит. Правда, потом она сказала ему какую-то резкость. Короче говоря, эта женщина категорически отказывалась поддаться его очарованию.

А подобное было просто неслыханно в этом городе.

Джулиан беспокойно заерзал на подушках. Именно по этой причине он разоделся, словно рождественский гусь, в разгар дня... но было еще и то, что лишало его сна по ночам, терзало днем, сводило с ума, – всепоглощающее желание просто увидеть ее. Да поможет ему Господь, но ее образ, живший в его памяти последние два года, вдруг словно ожил, проникнув в самое сердце после поцелуя на корабле.

К счастью, поездка до дома Редборнов была короткой. Лакей, встретивший его, видимо, счел, что одного его имени уже достаточно, чтобы иметь право войти, и провел Джулиана в парадную гостиную, где уже собралось около двух десятков гостей. Джулиан узнал лишь нескольких, здесь была и его сестра Энн – увидев его, она улыбнулась и кивнула. Присутствовали также лорд Дилби и Чиверс и, естественно, предмет его вожделения, к которому его взгляд устремился, едва он переступил порог.

Она стояла в другом конце невероятно большого салона, беседуя со старым лордом Монтфортом. Завороженный, Джулиан замер у южной двери, не сводя с нее глаз. На Клодии было платье голубого цвета с серебряной отделкой и открытыми плечами, согласно моде. Волосы были искусно уложены и закреплены серебристой лентой. Маленькие сапфиры сверкали в мочках ушей, неброский сапфировый кулон покоился чуть выше груди.

Джулиан подумал, что мог бы так простоять целый день, глядя на нее, упиваясь ее красотой. А когда она вдруг улыбнулась Монтфорту, Джулиану показалось, что все вокруг засияло. Филипп однажды сказал на балу Фэрчайлдов: «Она освещает все вокруг себя».

Боль резким уколом отозвалась в груди.

Взгляд Клодии, отвлекшийся от Монтфорта, заскользил по толпе, миновал его... и снова вернулся. Ее улыбка слегка померкла. Она сказала что-то лорду Монтфорту, кивнула даме, стоявшей рядом, и направилась в его сторону. Сжав руки за спиной и изобразив на лице улыбку, Джулиан старался сдержать охвативший его восторг.

Она подошла вплотную к нему и изобразила настолько небрежный реверанс, что другой бы непременно оскорбился. Он же, напротив, улыбнулся и отвесил поклон. Ведь он, в конце концов, джентльмен.

– Интересно, как вы попали сюда? – спросила она без обиняков.

Бросив на окружающих быстрый хитрый взгляд, он поманил ее к себе. Она наклонилась – так близко, что он почувствовал легкий аромат ее лавандовых духов.

– С помощью ног, – пробормотал он. – Временами они бывают очень полезны.

Клодия резко отодвинулась, брови ее сомкнулись в сердитую линию.

– О, как забавно вы это сказали, сэр. К сожалению, подобное событие требует не просто ума. Необходимо приглашение.

– Оно у меня есть.

– Да неужели?

– Да. Я счел, что приглашение Энн распространяется и на меня.

– Как интересно. Я могла бы поклясться, что приглашение распространяется только на лорда и леди Боксуорт. Полагаю, ваше так называемое приглашение утратило силу. Боюсь, вам придется заплатить за право присутствовать на вечере.

– А вот это уже вымогательство, – весело произнес он. Игривая усмешка тронула ее губы.

– И?..

Джулиан засмеялся:

– Ну хорошо, твоя правда. Так сколько стоит это право?

– Тысячу фунтов, – ответила она и вскинула голову, явно ожидая, что он возмутится.

Джулиан пожал плечами:

– Хорошо.

Ее глаза округлились от удивления.

– Вы заплатите?

– Да, заплачу.

Явно потрясенная, Клодия смерила его взглядом от самой макушки до мысков лаковых туфель.

– Я, право, не понимаю вас, – громко прошептала она. – На что вы рассчитываете, выкладывая такую сумму?

– Я просто хотел увидеть тебя, Клодия, и рад внести лепту в твое дело. Я не чудовище.

– Я и не говорила, что вы чудовище, – ответила она, и на ее губах промелькнула дьявольская усмешка. – Я говорила, что вы повеса.

Джулиан хмыкнул и скользнул взглядом по ее фигуре, восхищаясь тем, как ее роскошная грудь приподнимается с каждым вздохом.

– Вижу, ты последовала моему совету.

Клодия открыла рот, потом закрыла и снова открыла.

– Какому совету?

– Голубой цвет. Ты потрясающе хороша, тебе это известно?

Краска мгновенно прилила к ее лицу. Она нервно взглянула на платье, неловко провела рукой по несуществующей складке и украдкой огляделась. Изобразив на лице улыбку, она пробормотала:

– А теперь вы еще и шутите.

– Я совершенно серьезен.

Клодия нервно теребила сапфировый кулон на груди, обводя зал взглядом и кивая собравшимся.

– Может, у вас горячка? – тихо поинтересовалась она. – Или что-то с головой? Вы, случайно, не упали с дерева?

– Я совершенно здоров, благодарю.

Она снова устремила на него взгляд:

– Ну, тогда вы просто спятили. Он засмеялся:

– Ты что, не веришь в мою искренность?

– Искренность? – Она закатила глаза. – Вы являетесь без приглашения на благотворительный вечер явно с целью развлечься с какой-нибудь юной, неопытной девушкой, завладевшей на какое-то время вашим вниманием, и хотите, чтобы я поверила в вашу искренность? А может быть, еще и в то, что вы – филантроп? – Покачав головой, она отвернулась от него, но потом снова посмотрела через плечо. – Но очки – очень удачная идея. – И с высокомерной усмешкой это исчадие ада зашагало прочь.

Губы Джулиана невольно расплылись в идиотской улыбке, когда он смотрел, как Клодия словно плывет по залу, приветствуя гостей, улыбаясь так нравившейся ему ослепительной улыбкой и время от времени бросая через плечо хмурый взгляд в его сторону. «Умная девочка», – подумал он с гордостью.

Клодия кожей чувствовала на себе его взгляд. Ей казалось, будто этот взгляд пронзает ее насквозь, когда она объясняла леди Чиверс, что ее отец в данный момент находится в своем клубе. Она пыталась сосредоточиться, слушая докучливую леди, но ее мозг словно размяк в тот самый момент, когда она увидела его стоящим у двери и их взгляды встретились. И сейчас, когда она пыталась напомнить себе, какой он негодяй, в ее голове все время всплывали его слова о том, как она невероятно прекрасна.

Впрочем, что еще можно ожидать от повесы?

– Значит, ваш отец не присоединится к нам за чаем? – спросила леди Чиверс, возвращая Клодию к действительности. Тесные отношения ее отца с королем были источником постоянного интереса для некоторых особ общества. Будучи членом Тайного совета, он имел доступ к огромной информации. Однако единственное, что Клодия узнала от отца, так это то, что король Вильгельм IV не самый умный из тех, кто сиживал на этом троне. Судя по всему, его идеи бывали довольно неуместными, и именно ее отец отвечал за то, чтобы самые нелепые из них не навредили монархии. Но случались дни, как, например, нынешний, когда он сетовал, что это бремя слишком тяжело для него. Вместе с друзьями он отправился в ближайший клуб джентльменов, чтобы избежать встречи с ее гостями.

Отец не жалел, что пропустит ее чаепитие. Маршалл Уитни полагал, что дело, которому Клодия отдавала свое свободное время, является для нее приятным развлечением, но сам он не стал бы уделять серьезного внимания столь скучным вещам, как тяготы бедных женщин и детей.

– Боюсь, что нет, леди Чиверс, – произнесла Клодия, одарив даму извиняющейся улыбкой. Губы женщины слегка надулись; она уже было собралась ответить, но сдержалась, когда появился направлявшийся к ней Рэндалл, дворецкий. Клодия, вздохнув про себя с облегчением, извинилась. Рэндалл сообщил, что чай подан. Все направились занимать места за столиками, а Клодия невольно обвела зал взглядом в поисках Джулиана.

Как ни странно, в данный момент его черные глаза были устремлены не на нее, а на мисс Гарриет Рид, сидевшую с ним за уютным столиком на двоих.

Почему это должно было рассердить ее, Клодия не представляла, но резко отвернулась, заметив, что Гарриет буквально сидит у него на коленях. Но это ее совершенно не касается – лишь подтверждает, что Джулиан бессовестный повеса. Пока ее гости наливали чай и заполняли свои тарелки бутербродами и пирожными, Клодия упорно избегала его взгляда, делая вид, будто изучает узор на хрустальной люстре.

Но ей нужно было произнести речь, и, собравшись с духом, она начала:

– Хочу искренне поблагодарить всех за то, что вы пришли сегодня. Мое сердце согревает мысль, что я могу рассчитывать на своих друзей, когда возникает необходимость. Вы все имели возможность увидеть чертежи здания школы? – спросила она, указав на наброски, которые сделала специально для этой встречи. Гости закивали.

Ну вот, опять это ощущение его взгляда, преследующего ее.

– Школы пока еще нет, но я надеюсь, что она будет построена для девочек, работающих на фабриках. – Клодия все же рискнула взглянуть в конец комнаты; он сидел, сложив руки на коленях, и не отрывал от нее взгляда.

– Прошу вас, расскажите, почему вы заинтересовались фабриками? – Это спросила остававшаяся верной себе неугомонная леди Чиверс, чьей единственной заслугой, по мнению Клодии, было то, что она вышла замуж за лорда Чиверса.

Клодия улыбнулась даме.

– Это довольно долгая история. Просто мне представилась возможность посетить ряд фабрик в Лондоне и Ланкашире, и я обнаружила, что условия труда там бывают просто ужасающими, особенно для женщин и детей.

– Говорят, на этих фабриках случаются неслыханные вещи, – вмешалась леди Уилбарджер, передернув плечами. – Я бы не хотела видеть ни одну из них.

Некоторые женщины согласно закивали.

– Вряд ли вы лишились бы чувств, Элоиза, – вмешалась Энн. – Неслыханные вещи, о которых вы говорите, – это мизерная плата для женщин и детей, непомерно длинные рабочие дни и недостаточные меры, предпринимаемые для их безопасности.

– А сама работа бывает просто изнуряющей, – вмешалась Клодия. – Более того, женщинам платят всего треть от той суммы, которую получают мужчины за ту же работу, а ведь у многих из них нет мужей. Их дети зачастую тоже вынуждены работать, чтобы семья не голодала.

– Вы же не станете призывать к тому, чтобы незамужняя женщина получала столько же, сколько и мужчина? – возмутился лорд Монтфорт, взглядом пытаясь найти поддержку у сидящих рядом дам.

– Я лишь рассказала об условиях, в которых они работают, милорд, – пояснила Клодия.

– А какое отношение все это имеет к школам? – спросила леди Чиверс. – Мне кажется, фабричных работниц слишком поздно обучать в школе. Вряд ли им это теперь понадобится.

Черствость леди Чиверс просто потрясала.

– Да, в большинстве случаев это, к сожалению, так. Но на фабриках много молодых девушек, леди Чиверс, и многие из них не умеют даже читать. И это лишает их надежды избежать тяжелой работы на фабрике.

– А с какой стати им нужно избегать работы на фабрике? – хмыкнул лорд Дилби, словно Клодия произнесла какую-то нелепость. Он обвел собравшихся взглядом. – Эти фабрики снабжают страну необходимыми товарами, и кто-то должен там работать, – заявил он. Несколько человек кивнули, а лорд Дилби решил привлечь на свою сторону и Джулиана. – Вот вы, Кеттеринг, у вас довольно обширные интересы в производстве. Что бы вы делали, если бы не было рабочих рук?

Все посмотрели на Джулиана, который с усилием оторвал глаза от Клодии и одарил Дилби невероятно скучающим взглядом.

– Разумеется, нам нужны рабочие руки на фабриках, Дилби. Однако я не считаю, что это исключает необходимость давать образование нашим детям.

– Вы говорите так, словно они ваши дети, милорд, – фыркнул Дилби, жеманно отпивая чай из чашки.

– Но не станете же вы отрицать, что каждый человек волен выбирать себе занятие по душе, – быстро вмешалась Клодия. – А для многих молодых женщин на фабрике это единственная возможность. У них даже при самых выгодных обстоятельствах выбор невелик, а если они не имеют образования и навыков, то выбор еще меньше.

– Я не согласен, – категорически заявил Дилби, снова переводя взгляд на Клодию. – Молодым женщинам никакой выбор не нужен. Их судьба предопределена – это материнство. Если и нужно собирать деньги на строительство школ, то эти школы, конечно, должны быть для мальчиков. Их на фабрике много, и именно им придется в будущем содержать семью.

Клодия сцепила руки на коленях, пытаясь сдержать рвавшееся наружу негодование.

– Это верно, но и многие девочки будут тоже...

– Именно в этом и проблема, мадам, – прервал ее Дилби. – Вовсе не отсутствие образования держит этих девушек всю жизнь на фабриках, а отсутствие морали. Приличные молодые девушки рано или поздно выйдут замуж и покинут фабрики, чтобы воспитывать детей, рожденных в законном браке.

Клодия еле сдерживалась, чтобы не наброситься на этого кретина.

– Прошу прощения, – мягко сказала она, – но мне кажется, это довольно безжалостное суждение.

Дильби дернул плечом:

– Это лишь констатация факта.

– По-вашему, девочки даже не должны уметь читать?

– Нет, конечно, нет.

– В таком случае нужны школы, чтобы обучать их.

– Нам нужно больше школ для мальчиков, – упорствовал Дилби. – На каждый фунт, который вы собираетесь потратить на бессмысленное образование девочек, есть два мальчика, которым он очень пригодится. А девушке нужно знать лишь одно – как быть хорошей женой и матерью!

В комнате наступила тишина, все взоры устремились на Клодию. Она чувствовала, что теряет контроль над ситуацией, и внезапно поняла, что ей не под силу разрушить привычные стереотипы света. Она отчаянно искала аргументы, которые могли бы убедить упрямого осла.

– Прошу прощения, но я с вами не согласен.

Двадцать голов повернулись на звук спокойного, ровного голоса Джулиана. Он смотрел прямо на Клодию... и сердце ее вдруг забилось где-то в самом горле.

– Конечно, нам необходимо дать образование как можно большему числу мальчиков, но необходимо обучать и девочек. Для процветания нации наши матери, жены и дочери должны читать, писать и внушать ценность знаний и творчества своим детям. Образование молодежи, будь то юноши или девушки, свидетельствует о том, какие ценности нация относит к основополагающим. Уверен, мы не считаем ценностью невежество.

– Хорошо сказано, – горячо согласилась Энн.

– Я с радостью пожертвую леди Клодии средства на строительство школы для девочек, – произнес Джулиан.

– Я тоже, – произнес лорд Чиверс, его поддержали еще двое-трое мужчин. Клодия едва слышала их, занятая тем, что изо всех сил пыталась соотнести благородный жест джентльмена с повесой, чей взгляд обжигал ее. И, словно понимая это, Джулиан улыбнулся своей ленивой улыбкой, приподняв бровь, словно призывая ее попробовать объяснить это.

Она не могла объяснить. Но неожиданно мелькнула мысль, что, возможно, она ошиблась в нем. Неужели он действительно переменился? Она сама изменилась. Эта мысль поразила ее, и Клодия размышляла над ней до конца чаепития, украдкой бросая на Джулиана взгляды. И каждый раз, когда они пересекались, ее словно пронзала молния.

Она все еще размышляла над этой загадкой, когда Рэндалл тихо сообщил ей, что в прихожей находится лорд Кристиан.

Клодия выскользнула из салона в разгар сольной партии леди Чиверс, возблагодарив Господа за то, что он избавил ее от необходимости слушать это ужасное верещание.

– Как жаль, что вы не пришли чуть раньше! – приветствовала она Артура, тепло улыбаясь. – У нас было очень оживленное чаепитие.

Он засмеялся, поднеся ее руку к губам:

– Ах, какое невезение! Увы, у меня было неотложное дело. Прошу прощения, но я согласился забрать Кеттеринга после того, как он насладится своей внезапно вспыхнувшей страстью к благотворительности. Я даже не смог спросить, что могло вызвать это чувство.

Именно об этом она и сама думала.

– Милорд Кристиан точен, как всегда. – Джулиан со своей обычной ленивой улыбкой вышел в прихожую.

– Естественно. Мы же не хотим, чтобы нас ждали? – спросил Артур, хитро подмигнув Клодии. – Не стоит шокировать вас неподобающими подробностями, но у нас есть неотложные дела.

Внезапно образ Филиппа вновь возник в воображении Клодии. Сколько раз она наблюдала, как он вот так же покидает какой-нибудь светский раут, чтобы потом его увидели в невообразимой дыре, пьяного, с пустым кошельком. «У меня дела, дорогая. Я навещу тебя через день-другой, если хочешь». «День-другой» зачастую превращался в одну-две недели. Мурашки побежали по спине Клодии.

Джулиан взял у лакея свою шляпу.

– Боюсь, ничего путного мы сегодня не совершим.

О да, вот этому она легко могла поверить, и ей стало не по себе.

– Ну что ж, – напряженно произнесла Клодия, избегая взгляда Джулиана. – Благодарю от всей души за ваше пожертвование, милорд.

– Это доставило мне удовольствие, мадам.

– Да, вполне допускаю, – сказал Артур, на что Джулиан лишь хмыкнул. – Если позволите, миледи, я избавлю вас от этого негодяя.

Да, она, конечно, позволит. Пусть Кристиан уведет его.

– Да, пожалуйста, – сказала она и отвернулась, чувствуя себя совершенной дурой.