"Восхитительные ночи" - читать интересную книгу автора (Грайс Джулия)

Глава 15

Селия схватила первое попавшееся платье, обулась и выскочила из спальни. Однако на пороге остановилась, вернулась в комнату и схватила охапку чистых полотенец, оставленных служанкой на туалетном столике.

Затем выбежала из дома.

– Мисси, вы торопиться… «Уики уики». – Туземец с искаженным от страха лицом посадил ее на лошадь позади себя.

– Кровь, – пробормотал он. – Хозяин Бернсайд весь в крови. Много крови, много!

– Поехали, быстрее! – приказала она. Рабочий пришпорил лошадь, и они помчались.

Селия пригнулась к седлу. «Кровь», – с ужасом подумала она. Что же произошло? Она знала, что несчастные случаи на заводе не редкость. Месяц назад нож для резки тростника отхватил одному рабочему-японцу четыре пальца. Каждый раз, приезжая на плантацию, Роман лечил несколько таких пациентов.

Но Джон…

Они все ехали по аллее, потом по пыльной дороге, которая показалась Селии бесконечной. Когда они наконец добрались до главного здания завода, Селия спешилась и схватила полотенца. «Они пригодятся, чтобы остановить кровь, – подумала она в дикой спешке. – О Боже…»

– «Моо», – простонал туземец. – Это сделала ящерица. Проклятие!

– О чем ты говоришь? – резко спросила Селия. – Живо отправляйся за доктором Бернсайдом в Лахаина. Быстро!

Рабочий смотрел на нее с открытым ртом, потом пустил лошадь галопом, и она понеслась, вздымая красную пыль.

Селия поспешила к большому знанию. У нее сжалось сердце, когда она увидела испуганных рабочих, столпившихся у входа. Машины были остановлены, и в непривычной тишине слышался только разноязыкий шепот рабочих.

– Мисси? Вы поможете ему? Вы остановите кровь?

К ней подбежал Ашидо, один из рабочих-японцев, которого она учила английскому, но Селия прошла мимо него. Неужели он думает, что она обладает магической силой и может предотвратить смерть? Страх сжимал ей горло, ее мутило.

Войдя в помещение завода, Селия сразу почувствовала густой тошнотворный запах патоки. Она миновала несколько помещений, пробежала мимо железных чанов, наполненных сахарным сиропом. Когда-то их с гордостью показывал ей Джон.

– Где он? – крикнула она Мак-Рори, рубашка которого была залита кровью.

– Сюда, – указал тот. – Он угодил рукой в жернова.

– Н-нет…

Гранитные жернова весили по три с половиной тонны каждый. Селия помнила, как об этом упоминал Джон.

Лоб Мак-Рори был покрыт испариной, он едва держался на ногах:

– Рука раздавлена, мышцы разорваны. Он умрет, дорогая, вам лучше позаботиться о священнике, ему нужно последнее причастие.

Селия с трудом преодолевала панику. «Нет! – убеждала она себя. – Это не так, рана, конечно же, не такая серьезная».

Она прошла в следующее помещение. Огромные жернова были сейчас неподвижны. Здесь толпились рабочие, на полу, залитые кровью, валялись охапки тростниковых стеблей. Кровь была повсюду: на рабочих, на жерновах, на полу. И на полу было что-то еще, похожее на окровавленное тряпье. Селия заставила себя сделать несколько шагов вперед. Рабочие расступились, и она увидела окровавленного Джона Бернсайда. Его правая рука была перевязана наспех смотанным жгутом. Селия с ужасом поняла, что рука короче, чем следует…

Она почувствовала дурноту. Лицо Джона покрывала смертельная бледность, но он был еще жив.

– Мисси, я пытался остановить кровь.

Это был Гензо, японец, которого Селия учила говорить по-английски. Теперь он стоял на коленях возле Джона, удерживая жгут.

Девушка склонилась над Джоном, ощущая ужас и нереальность происходящего.

– Селия, – прошептал он бескровными губами.

– Я так торопилась. Меня привез один из рабочих.

– Чертовы жернова! Их заело, и я рукой хотел их наладить.

«Какое серое у Джона лицо», – подумала Селия, как сквозь сон.

– Мисси!

Гензо указал ей на полотенца. Селия овладела собой, схватила полотенце и прижала его к страшной ране. Оно тут же пропиталось кровью.

– Рад… Я рад, что вы пришли, – прошептал Джон. – Я думал о вас…

Селия едва слышала его, сосредоточившись лишь на том, чтобы остановить кровь. Она положила поверх первого еще несколько полотенец. Ей помогал Гензо.

– Простыни, – сказала она японцу. – Любые, и побыстрее. Его нужно согреть.

Гензо сказал что-то другому рабочему, и Селия уловила вокруг себя движение: рабочие кинулись выполнять ее распоряжение. Тростниковые стебли на полу, грязные, зараженные насекомыми, мешали. Взволнованные рабочие суетились, желая помочь раненому.

– Мы должны его перенести, – сказала Селия. – Для этого нужны четверо мужчин. Его необходимо доставить в контору мистера Мак-Рори.

«Сколько времени, – в отчаянии думала Селия, – потребуется этому туземцу, чтобы домчаться до Лахаина и вернуться с помощью? И долго ли протянет Джон при такой потере крови?» Она молила Бога остановить кровотечение.

Мак-Рори рассказал Селии, что Джон попытался вытащить из жерновов сучок, но туда затянуло его пальцы. Жернова сорвали с руки кожу, словно рукав.

– Хозяин даже не закричал, а только велел мне повернуть жернова, чтобы он мог вытащить руку. К несчастью, мистер Бернсайд умрет, но он вел себя очень мужественно. – Мак-Рори добавил, что с утра хозяин был чем-то озабочен, поэтому и проявил неосторожность. Бедняга! Нельзя быть рассеянным, когда ты рядом с машинами.

На Селию обрушилось чувство вины. «Я думал о вас». Джон сам сказал ей об этом. Конечно же, он ждал ее ответа насчет свадьбы!

Через несколько минут принесли на носилках Гаттерас. Она сразу оценила происходящее:

– Ты сделала все, что было в твоих силах, Селия, но ему нужна операция, поэтому я вернусь в дом и распоряжусь, чтобы все подготовили. Роман, несомненно, захватит с собой эфир и хирургические инструменты.

Селия кивнула:

– Как отнеслась к этому Тина?

– Она плачет. Девочка очень любит отца. – Когда Гаттерас унесли, Селия занялась Джоном, молясь про себя: «Боже, пожалуйста, сделай так, чтобы он выжил. Я не хотела причинить ему боль. Я никому не хочу причинять боль».

– Боже, – простонал несчастный Джон, за короткое время превратившийся в старика с запавшими щеками. Он тяжело дышал, словно ему не хватало воздуха.

Селия широко распахнула окна в конторе. Что еще она могла для него сделать?

Тут она вспомнила о настойке опия, которую привезла из Лахаина, и послала за ней Гензо. Это облегчит боль. А может, настойка, напротив, подавит защитные свойства организма и спасти его будет еще труднее?

Но когда принесли настойку, Джон так стонал от боли, что Селия решила дать ему снадобье. Оно подействовало очень быстро. Джон немного успокоился. Его веки дрогнули, и он взглянул на девушку:

– Селия… Я любил вас…

– Ш-ш-ш. – Она подавила рыдание. – Вы не должны разговаривать, поберегите силы, пока не приедет Роман.

– Роман?! Значит, мой братец меня спасет. – Его посиневшие губы искривила усмешка.

– Пожалуйста, помолчите, лежите спокойно.

– Я уже долго лежал спокойно, долго…

На некоторое время Джон впал в забытье. Селия сидела возле него, меняя пропитанные кровью полотенца на свежие. Она едва заметила, что в контору зашли Гензо, Мак-Рори и, наконец, потрясенный Бо.

– Отец… – прошептал он.

– Мы почти остановили кровотечение, – сказала ему Селия. – И я послала за Романом, он появится с минуты на минуту.

– Роман! – Бо помрачнел. – Мы не хотим его видеть.

Селии не верилось, что Бо в такой отчаянной ситуации по-прежнему придавал значение семейным распрям.

– Он же врач! – удивленно воскликнула она и отошла от Джона, чтобы сын мог провести с ним несколько минут.

Бо склонился над отцом, и тут все услышали хриплый крик Джона:

– Уберите его отсюда!

– Но отец… – растерялся Бо.

– Уйди, Бо. Убирайся! Ты уничтожишь Маунтен Вью, слышишь? Ты уничтожишь все, что я сделал!

Селия ощутила жалость к Бо, лицо которого исказила ненависть. Девушка поднесла Джону тыкву с водой, держа ее повыше, чтобы он пил небольшими глотками.

– Не стоило так говорить с сыном, – проговорила она. – Он вас любит, хотя и не показывает этого.

– Бо никого не любит. Он слабый. Вы просто не замечали за ним ничего плохого, а я видел, как он на вас смотрел. – Джон закашлялся, его изувеченная рука приподнялась. – Селия, я умираю.

– Нет, прошу вас, не говорите таких ужасных слов!

– Меня похоронят здесь, на кладбище Бернсайдов, рядом с моими женами.

Селия чуть не зарыдала.

– Нет, Роман скоро приедет и спасет вас. Вы поправитесь. Он вылечит вашу руку.

– Как? Если даже я не умру от потери крови, то от инфекции. Тростник был грязным…

Джон пошевелился и застонал, казалось, забыв, о чем только что говорил.

Через несколько часов Селия опять дала Джону настойку опия. Он метался, выкрикивая в забытьи грубые слова. Вдруг его тело напряглось, и он приподнялся, бормоча:

– Вода… Холодно… Прибой… Прибой!

Селия поняла, что Джона в бреду терзают какие-то тяжелые воспоминания. Она, как могла, успокаивала его, протирала губкой лицо и давала ему пить.

– Роман! – воскликнул Джон. – Иди сюда, маленький выродок! Отцовский любимчик, отцовский любимчик! Эй ты, малявка, слабак, ты боишься меня!

Испуганная его бредом и припадком ненависти, Селия попыталась уложить Джона:

– Тихо! Скоро приедет Роман, он промоет вашу рану и сделает операцию…

Джон не слышал ее, полностью погруженный в прошлое, голос его стал злобным:

– Роман, ты всего-навсего второй сын. Я – первенец. Маунтен Вью будет моим, только моим. Давай, давай, плыви сюда, посмотрим, сможешь ли ты до меня добраться!

Изможденный Джон снова впал в забытье. Селию знобило. Эти слова… Злоба… Очевидно, Джон вновь переживал тот давний день на побережье после оглашения завещания Амоса Бернсайда, когда братья подрались.

Она заботливо подоткнула простыни и сменила повязку. Его кожа была холодной, и девушка понимала, что он борется из последних сил. Селия размышляла, что означают его слова.

«Посмотрим, сможешь ли ты до меня добраться». Казалось, Джон дразнил младшего брата! Может, он и спровоцировал драку!

Но почему? Зачем Джон это сделал? Уж не из ревности ли?

– Селия? – Глаза Джона остановились на ней. Темные, запавшие глаза умирающего.

Селия прикусила губу.

– Да, Джон, я здесь.

– Я умираю… Я хотел убить его… Я хотел, чтобы это выглядело, как самооборона. – Губы Джона тронуло подобие улыбки. – Но он был лучше, чем я… Слуги помешали нам. Я им сказал…

Сказал, что это Роман напал на меня, и они поверили. Все поверили…

Селия сидела очень тихо, но сердце ее неистово колотилось. Значит, Роман не был потенциальным убийцей. Им был Джон.

Он только что в этом признался.