ГЛАВА ШЕСТАЯ

Джоселин уютно устроилась на диване, утонув в его мягкой белой обивке. Боже, как ей шло это черное платье! На его фоне белизна ее кожи становилась просто ослепительной, а полные губы сияли, словно лепестки розы в солнечный день!

– У вас очень красивый дом, Донован, – сказала она, – и очень уютный. А этот диван… в нем запросто можно потеряться.

Она провела рукой по кожаной обивке. Донован стоял неподвижно, не в силах оторвать взгляд от тонкой красивой руки, скользящей по диванным подушкам. Он бы многое отдал, чтобы быть сейчас одной из них.

Взяв себя в руки, он прошел в комнату и, протянув ей бокал, сел на диван.

– Мы здорово провели время, верно? Надо это повторить как-нибудь.

Она посмотрела на него. Взгляд больших карих глаз за стеклами очков был серьезным. Она сняла очки и положила на чайный столик.

– Не думаю, что следует повторять это.

– Почему же?

Он знал почему.

– Потому что однажды мы можем провести время слишком здорово.

– Гораздо лучше перебрасываться парой формальных фраз и действовать друг другу на нервы каждую минуту, верно?

Она заглянула в свой бокал.

– Вы знаете, что я имею в виду.

Он посмотрел на ее женственный профиль и почувствовал, как кровь запульсировала сильнее в его венах.

– Нет. Объясните мне.

Он хотел эту женщину. Это было ясно. Она была самым интригующим существом женского пола из тех, что он встречал в жизни. Смелая, умная, независимая, имеющая чувство юмора и, главное, равнодушная к его богатству.

Он поставил бокал и, положив одну руку на спинку дивана, провел большим пальцем другой руки по ее обнаженному плечу. Она не отстранилась, только облизала полные губы, уже влажные от вина.

– Я имею в виду то, что и прежде. Вы мой клиент, и между нами…

–..что-то происходит.

Слабая пульсация на ее шее значительно усилилась. Он ожидал, что она встанет и уйдет, но она не двигалась. Несколько секунд она сидела, наслаждаясь нежными прикосновениями его руки, и ждала, что будет дальше.

– Да… что-то происходит, – произнесла она наконец срывающимся голосом.

Он дольше не мог бороться. Желание охватывало все его существо, из огонька вырастая в яркое пламя. Он не мог вспомнить, когда в последний раз так страстно желал женщину.

Как ей удалось это и зачем? Сейчас ему было все равно. Все, что он знал, – это то, что он должен обладать ею здесь, сейчас. Невозможно было не удовлетворить эту всепоглощающую жажду прикосновений.

Медленно, осторожно он наклонился к ней, так близко, что ощутил фруктовый запах ее волос и ее дыхание с примесью винного аромата.

Остановившись в дюйме от ее губ, он ждал ее реакции и наконец, не заметив ни тени протеста, припал к ним. Сначала его поцелуй был осторожным, ищущим, но, услышав, как она издала протяжный вздох наслаждения, он весь отдался страсти.

В его объятьях она таяла, словно теплое масло, ее руки скользили по его широким плечам, волосам.

Его рука скользнула вниз по ее платью и под него.

– Твое тело восхитительно пахнет, – прошептал он, целуя ее шею, обнаженные плечи.

Через секунду она уже лежала под ним на диване, обвив ногами его бедра. Их поцелуи были такими глубокими и страстными, словно они ждали этой минуты всю жизнь.

Внезапно в его груди возникло новое чувство, похожее на страх, оно так разительно отличалось от ощущения блаженства, которое он испытывал минуту назад. Еще мгновение и он уже будет не в состоянии остановиться. Удивительно, что он зашел так далеко. Но, чувствуя под собой настолько желанную женщину, он сходил с ума, ее полуобнаженное тело на мягком диване приводило его в экстаз, и он уже не в силах был контролировать себя.

Его рука поднималась по ее бедру, увлекая за собой тонкую ткань платья, миллиметр за миллиметром, добралась до самого верха юбки, скользнула по краю трусиков и уже готова была исчезнуть под ними…

Но в этот момент забили настенные часы, такие же, какие били для Золушки, напоминая ей, что бал для нее закончен и пора вернуться в непраздничную реальность.

Джоселин оторвалась от полных желания губ Донована и уперлась ладонью в его грудь.

– Подожди, Донован. Мы не должны этого делать.

Он замер, не двигаясь, в то время как сердце продолжало свою бешеную пляску в его груди. Закрыв глаза, он пытался справиться с дыханием и побороть непреодолимое желание целовать ее снова и снова.

Она слегка задвигалась под ним. Он понял, что она больше не желает их близости так сильно, как он, что ей неловко. Осознание этого окатило его, словно ведро холодной воды. Он сразу ретировался, отодвинувшись на другой конец дивана.

Боже! Ведь он намеревался только поцеловать ее!

Откидывая назад волосы, прилипшие к влажному лбу, он произнес:

– Извините. Я не думал, что все зайдет так далеко.

Джоселин поправила платье, пытаясь взять себя в руки:

– Я тоже виновата.

Последовала неловкая пауза.

– Слушайте…

Она не дала ему закончить:

– Наверное, это было ошибкой.

– Нет, Джоселин, не уходите. Давайте поговорим.

Она поднялась, чтобы уйти. Он последовал за ней в холл.

– Что толку говорить? Я знала, что дело идет к этому, но не смогла остановить развитие событий.

Это опасно, Донован. В такой ситуации я не могу больше выполнять свою работу. Я увольняюсь.

Он схватил ее за руку.

– Увольняетесь? Но мы же просто целовались!

Он понял, как смешно это звучит. Нет, между ними произошло гораздо большее, чем поцелуй.

– Но в следующий раз все может зайти дальше, гораздо дальше. Буду откровенна, вы мне очень нравитесь, так сильно, что мне трудно сосредоточиться на работе. Я должна следить за вашей безопасностью и думать о том, что вам угрожает, а я думаю о вас и о том, как бы я хотела…

– Чего, Джоселин?

– Ну, того, что сейчас произошло.

Он освободил ее руку.

– Не скрою, я тоже много думаю о вас, даже слишком много, но прошу вас, не уходите, не оставляйте меня, по крайней мере пока не будет найден злоумышленник. А тогда… тогда мы могли бы подумать… о нас.

Некоторое время она стояла неподвижно, глядя ему в глаза, размышляя над его словами. Когда же она заговорила, ее голос звучал холодно и твердо.

Его надежда рухнула.

– Вы нуждаетесь в защите, Донован, а я больше не лучшая кандидатура, чтобы вам ее обеспечить. Извините. Я распоряжусь, чтобы вам прислали другого эксперта. Я останусь с вами, но только до тех пор, пока он не приедет. Поймите, так нужно для вашей безопасности.

Она вошла в свою комнату и закрыла дверь.

Донован прислонился к стене и потер переносицу.

Меньше всего он думал сейчас о своей безопасности. Из головы не выходило ее откровенное признание, а также то, что она проигнорировала его упоминание о «нас».

– Тесе, у меня проблемы, – произнесла Джоселин в телефонную трубку мобильника, стоя в холле больницы, после того как благополучно проводила Донована до двери его кабинета. – Мне нужна твоя помощь.

– Что случилось?

Тесе была не только ее компетентным и надежным помощником, но и близким другом. Красивая блондинка, неистовая любительница аэробики, Тесе всегда была рядом с ней с момента открытия частного агентства четыре года назад. Она умела слушать и могла дать действительно дельный совет.

– Я вчера заявила о своем увольнении, и доктору Найту нужно немедленно найти другого телохранителя.

На другом конце повисло молчание.

– Что же произошло между вами? – наконец спросила Тесе. – Может, он принуждал тебя к близости, как тот нахальный вышедший на пенсию сенатор из Нью-Джерси?

– Нет, Тесе, здесь совсем другое. По правде сказать, он действительно запал на меня, но дело в том, что я, кажется, тоже. По-моему, я даже дала ему повод. Впрочем, я уже смутно помню, что произошло. Все случилось так быстро и… Это ужасно, Тесе.

Снова пауза.

– Сколько ему лет?

– Он молодой. Ему тридцать четыре, и выглядит он потрясно.

– Ты мне не говорила.

– Да. Я просто не хотела об этом говорить.

Трубка многозначительно присвистнула:

– Я знаю тебя давно, но раньше с тобой ничего подобного не случалось. Похоже, ты влюбилась, подруга.

Джоселин закрыла глаза.

– Очень не хочется это признавать, но факты против меня. Боюсь, что да, Тесе, я влюбилась, и это ужасно.

– Но почему? Потому что он твой клиент? Если дело только в этом, мы сегодня же все уладим, и ты сможешь всецело отдаться своему чувству.

– Нет, нет, нет. В том-то и дело, что я не хочу отдаваться этому чувству. Я хочу убежать от него как можно дальше и никогда больше его не видеть.

– Да почему?

– Потому что… – Как объяснить? Это очень личное, да она и сама еще толком не разобралась в своих чувствах. – Просто я не хочу в данный момент романтических отношений с кем бы то ни было.

– Я опять спрашиваю: почему?

Почему Тесе всегда претендует на роль ее совести?

– Потому что я занята. У меня нет времени на амурные дела.

– Это чушь, и ты это знаешь. Ты боишься влюбиться, потому что думаешь, а вдруг твой избранник окажется таким же, как Том или твой отец.

Да, все ее запутанные чувства Тесе выразила одним предложением. Такой она была всегда: прямой и старающейся постичь суть вещей.

Джоселин собрала волю в кулак.

– Дело не только в этом. Донован – не мой тип.

Как-то за обедом он признался, что брак не стоит на первом месте в его списке неотложных дел.

Кроме того, насколько я успела его узнать, у него никогда не было серьезных отношений с женщиной. Зачем мне влюбляться в человека, который почти со стопроцентной вероятностью разобьет мне сердце?

– А ты спрашивала его почему?

– Почему что?

– Почему у него не было серьезных отношений с женщиной? Может, он тоже обжегся однажды?

– Нет, не спрашивала.

– И тебе не интересно узнать?

Ей было интересно, интересно узнать многое.

– Понимаешь, я не хочу ни о чем спрашивать, потому что это только подольет масла в огонь. Я не хочу сближаться с ним. Наоборот, мне необходимо расстаться с ним, и чем скорее, тем лучше, иначе боюсь, что окажусь в его постели.

– А что в этом плохого? Ты ведь уже большая девочка и можешь позволить себе расслабиться.

– Ты меня мало ценишь. Тесе. Я не стану заниматься любовью с мужчиной, зная, что вся романтика закончится на следующее утро.

– А если не закончится? Ну ладно, как хочешь.

Так что мне нужно сделать?

Джоселин задумалась на мгновение, потом глубоко вздохнула:

– Постарайся найти другого эксперта по безопасности для доктора Найта и загляни в мой список очередников. Только пусть клиент живет за городом.

Они были уже на полпути к дому, когда Донован вдруг свернул в какой-то переулок и нажал на тормоз.

– Нам нужно поговорить.

Сердце Джоселин забилось сильнее, но она продолжала смотреть в окно на проезжающие машины, оценивая их с точки зрения возможной опасности.

– Нам не о чем говорить. Моя сотрудница уже активно ищет мне замену.

– Ну и как, успешно?

– Пока не слишком. Единственная кандидатура на сегодняшний день – парень, которому я не очень доверяю: горячая голова, готов сразу ринуться в бой с преступником, только чтобы доказать свою храбрость, забыв, что его главное дело – защищать клиента. Нет, в нашей работе нужно действовать обдуманно и осторожно, чтобы обеспечить клиенту стопроцентную безопасность.

– Скажите, почему вы на меня не смотрите?

Она нервно сглотнула:

– Я просто выполняю свою работу.

А еще я не могу смотреть на твое красивое лицо со сладострастной улыбкой.

– Мне ничто не угрожает. Ведь никто не знает, что мы здесь.

– Предоставьте мне судить об этом.

Он немного подождал, давая ей время закончить осмотр территории и убедиться в отсутствии опасности, потом попытался снова:

– Вам не нужно уходить.

– Я повторяю то, что сказала вам вчера: это необходимо для вашей безопасности.

Он посмотрел ей прямо в глаза:

– Я вижу, что вы отлично выполняете свою работу. Я доверяю вам. Останьтесь, и забудем о том, что случилось вчера.

Джоселин пыталась не замечать, как плотно прилегают джинсы к его бедрам и как бешено реагирует на это зрелище ее пульс. Она изо всех сил старалась не думать о предложении Тесе – отдаться своей страсти и провести потрясающую ночь со своим почти уже экс-клиентом.

– То, что случилось вчера, не должно было случиться, – сказала она, с трудом выталкивая непристойные мысли из своей головы. – Один из главнейших законов моей работы – не сближаться с клиентом.

Донован повернул голову и уставился в лобовое стекло. Перед ней возник красиво очерченный профиль.

– Ладно, я принимаю это, Джоселин. Я вижу ваш профессионализм и уважаю ваше решение.

Ищите мне другого человека, возможно, так будет лучше.

Его слова прозвучали совсем спокойно, тем не менее это было больше похоже на штиль перед штормом.

– То, что произошло вчера, было потрясающе, Джоселин.

О боже!

– Мне стоило невероятных усилий удержаться и не последовать за вами в вашу спальню. Я должен обещать, что такое больше не повторится, но это выше моих сил. Вчера я хотел нашей близости так, как не хотел прежде ни с одной женщиной, и это чувство никуда не ушло. Я не в силах бороться с ним. Даже сейчас мне очень трудно сдерживать непреодолимое желание коснуться вас, снова почувствовать вкус ваших губ.

Она чувствовала то же самое, хотя боялась признаться в этом даже себе самой. Почему от него исходит такой потрясающий аромат? Почему он так сногсшибательно выглядит? Его влажные чувственные губы, блеск страсти в глазах, которой так трудно сопротивляться… Сейчас, в машине, она чувствует себя не уверенным в себе телохранителем, а слабой женщиной, которой безумно хочется ответить на зов страсти сидящего рядом мужчины.

Ее дыхание становилось все более учащенным. Мгновение они напряженно смотрели в глаза друг другу.

– Если бы я мог сопротивляться этому чувству, я бы сопротивлялся. Но вы видите, что я не могу.

Он наклонился к ней, и этого было достаточно, чтобы от стены, которую она выстраивала вокруг себя все утро, не осталось и следа. Донован погладил ее щеку, глядя в ее глаза еще мгновение, прежде чем слиться с ней в неистово-страстном поцелуе.

Мир поплыл вокруг Джоселин, когда она обвила руками сильную шею Донована. Утонув в жарких поцелуях, она забыла, кто она и что здесь делает.

– Поехали домой. Я хочу заниматься с тобой любовью в моей постели, – прошептал он, прервав на секунду сумасшедшие ласки.

Слова Тесе вновь возникли в сознании Джоселин. Действительно, почему бы не насладиться моментом, не провести ночь со столь желанным мужчиной?

Она уже была почти под ним, его влажные поцелуи уносили остатки ее самообладания. Да, она безумно хочет близости с этим человеком, и неважно, что будет потом. О своих страхах она подумает в другой раз.

Вдруг в ее разгоряченное сознание проник… смех, он шел откуда-то извне. Джоселин немного отстранилась от Донована. Около машины стояли двое подростков, с живым интересом наблюдая за ними сквозь окна. Будучи разоблаченными, дети тотчас ретировались, но этой передышки было достаточно, чтобы Джоселин вспомнила о своих обязанностях.

– Они ушли, – прошептал Донован, продолжая целовать ее, но она отстранила его.

– Это знак.

– Только не говорите мне, что вы вдруг стали суеверной.

– Нет, я вдруг стала разумной. А если бы это был тот преступник? То, что мы делаем, – безумие, и вы это знаете.

Он положил руки на руль.

– Знаю. Хорошо, что вы уходите. Мне бы все равно пришлось вас уволить, потому что вы больше не нужны мне как телохранитель, вы нужны мне как женщина, по которой я схожу с ума.

– Это невозможно, – сказала она, противореча своим желаниям. – Не здесь, не сейчас.

– Может быть, когда-нибудь потом? Не лишайте меня по крайней мере надежды.

Она не решалась ответить. Любопытные подростки встряхнули ее, вернули в реальность. Видя ее колебание, Донован отвернулся.

– Мне нужно немного остыть, – сказал он, выходя из машины.

– Нет, подождите! Донован! – Она выскочила из машины и, встретившись с ним перед капотом, взяла за руку. – Вернитесь в машину. Возможно, вы здесь не в безопасности.

В это самое мгновение синий седан, стоящий на достаточно большом расстоянии от их машины, медленно отъехал от тротуара и стал приближаться к ним. Полностью овладев собой, Джоселин схватила Донована за руку и понеслась к могучему дубу, росшему рядом с дорогой. Спрятавшись за его ствол, она заслонила клиента своим телом как раз в тот момент, когда с заднего сиденья седана открыли огонь.