"Бумажная звезда" - читать интересную книгу автора (Хейз Мэри-Роуз)

Часть вторая

Глава 7

Сент лежал на кровати в номере мотеля. Яркие лучи восходящего солнца пробивались сквозь его сжатые веки.

Скоро нужно будет встать, выпить кофе и опять в дорогу.

Он вез Джи Би в Сан-Франциско. Молодой человек продолжал называть ее Джи Би, и это ей, кажется, нравилось.

Девушка хотела уехать именно в Сан-Франциско, хотя не имела ни малейшего представления, что будет там делать.

«Я просто хочу уехать туда, где меня никто не знает». Можно подумать, что расстояние ее спасет.

— Когда ты хочешь туда уехать? — спросил ее как-то Сент. — Я могу отвезти тебя.

Взгляд Джо-Бет сразу же стал подозрительным. В отсутствие Веры их отношения резко изменились, она стала недоверчивой и раздражительной.

— Нет уж, спасибо, — последовал ответ.

— Но почему? Я ведь тоже могу поехать в Сан-Франциско.

— Не сомневаюсь. Но я в тебе не нуждаюсь?, — ответила Джи Би и, спохватившись, быстро добавила:

— Извини за грубость. Я действительно очень тебе благодарна, но сейчас постараюсь выкарабкаться сама.

— Не говори глупостей. Каким образом ты сумеешь это сделать? Если полетишь самолетом или поедешь на автобусе, тебя сразу схватят, люди запомнили твое лицо. А если поедешь со мной, то мы можем двигаться кружным путем, останавливаясь только на ночевку. Никто нас не найдет. И потом… — Сент решил действовать безжалостно. — Где ты возьмешь деньги?

Довод был убедительный. Джо-Бет посмотрела на свои руки и тяжело вздохнула.

— Хорошо, — согласилась она неохотно. — Пожалуй, ты прав. Но я тебе все верну, — добавила девушка сквозь стиснутые зубы, явно не желая от него зависеть. — Все до последнего цента. Клянусь.

— Тебе совсем не обязательно возвращать мне деньги.

— Нет, я верну.

— Ну хорошо, поговорим об этом позже. Так когда мы отправляемся?

Сент радостно думал о том, как хорошо будет ехать вместе с этой странной, независимой девушкой, которая попала в беду и в которую он влюбился сразу и на всю жизнь.

Они получше узнают друг друга, пока доберутся до Сан-Франциско, и, конечно, Джо-Бет станет более доверчивой и тоже полюбит его.

С того самого момента, как Джи Би неохотно согласилась ехать вместе с ним, Сент направил всю свою энергию на сборы. Юноша чувствовал необычайный прилив сил, и что-то подсказывало ему, что нужно торопиться. И оказался прав. Перед самым отъездом, когда уже загружали машину, позвонил мистер Фридман. Сначала разговор шел об обыденных вещах и о том, когда состоится суд по делу Арни, на котором Сент должен присутствовать в качестве свидетеля. И только в конце адвокат сказал:

— Кстати о девушке… Тебе лучше сесть, Слоун.

«Я так и знал, — подумал Сент. — Знал, что что-то непременно произойдет». В окно он видел, как Джи Би и тетя Глория привязывают палатку к багажнику «форда».

— Я позвонил местному шерифу, — продолжал тем временем Фридман, — в полицейское управление и окружному прокурору. Сейчас ты упадешь! Все меняется.

Сент наблюдал, как Джи Би с деловым видом натягивала веревку и завязывала ее узлом. Новость оказалась настолько неожиданной, что он невольно воскликнул:

— Этого не может быть!

— Почему же? — удивился Фридман. — Тебе лучше сразу рассказать ей об этом.

— Естественно, — неохотно согласился Сент.

Но ничего не сказал Джи Би, просто не смог. «Скажу позже, но только не сейчас, — решил он. — Пусть пройдет хотя бы несколько дней, вот доберемся до Огайо, тогда и скажу». Но в Огайо произошло то же самое, что и в Пенсильвании. С каждым днем сказать становилось все труднее. Сент не знал, что и делать, и пришел к выводу, что лучше вообще не говорить. Хоть бы они тогда уехали на полчаса раньше!

Сент перевернулся на бок и посмотрел на соседнюю кровать, где спала Джо-Бет, закутавшись в желтое одеяло. Он любил ее сегодня сильнее, чем вчера, а вечером будет любить еще больше, чем в это утро.

Если бы она ему доверяла! Сначала Сент пытался разговорить ее и заставить рассказать о себе. Ему хотелось знать о ее жизни все, но девушка упорно отмалчивалась, не рассказывая ничего, кроме того, что ему уже и так было известно.

— Я жила с матерью и сестрой в небольшом городке близ Амарилло, штат Техас.

Она наотрез отказывалась говорить о Флойде.

— Что случилось с твоим родным отцом?

— Он нас бросил, когда мне было пять лет. Мы никогда больше не встречались.

Ему очень хотелось знать, как Джо-Бет прожила последние полгода в Нью-Йорке, хотелось расспросить ее, но в то же время он боялся услышать ответ.

— Джи Би, неужели ты действительно была… Конечно, если тебе неприятно говорить на эту тему, можешь не рассказывать…

К счастью, она отказывалась говорить и на эту тему тоже.

— Это осталось в прошлом и ничего общего с моей жизнью не имеет.

Ее ответы и разочаровывали, и в то же время служили утешением, так как ему хотелось верить, что ее жизнь началась только с того вечера у Арни, когда они встретились.

И все же в глубине души Сент не верил, что Джи Би проститутка. Этого просто не могло быть.

Она раздевалась в ванной, заперев за собой дверь, ночью спала, не снимая белья. Она ненавидела, когда к ней прикасались. Вчера он видел, как девушка борется со сном; ее голова опустилась на грудь, качалась из стороны в сторону, пока жара и духота не доконали ее. Плотно сжатые в кулаки руки разжались, тело обмякло, стриженая головка склонилась на его плечо, и она уснула. Сент, грезя наяву, тихонько обнял ее и погладил голое плечо. Джо-Бет тут же проснулась.

— Не смей! — закричала она и, отодвинувшись подальше, стала смотреть в окно на бесконечные поля сахарной свеклы, мелькавшие в наступающих сумерках.

Девушка быстрее его могла сменить лопнувшую шину.

Когда однажды они прокололи колесо, она быстро взяла домкрат и подняла машину прежде, чем Сент сообразил, что случилось, и проделала это с таким мастерством, что молодой человек очень удивился. Такая сноровка шлюхе ни к чему.

— Где ты этому научилась? — требовательно спросил он.

— Когда живешь в таком городке, как Корсика, многому можно научиться, — последовал лаконичный ответ.

И наконец, стала бы девица легкого поведения, у которой меркантильность на первом плане, вести строгий подсчет истраченных денег и без конца твердить, что она их непременно вернет?

— Тебе не обязательно это делать, — не переставал повторять Сент. — Для меня это не имеет никакого значения.

— Зато для меня имеет.

И Сент знал, что девушка непременно выплатит ему каждый цент.

Он решил, что больше не будет расспрашивать ее о прошлом, не будет дотрагиваться до нее, а когда они приедут в Сан-Франциско, все изменится к лучшему.

Но при мысли о том, что рано или поздно придется рассказать все, что он узнал от Фридмана, у Сента начинало болеть сердце. По приезде в Сан-Франциско он все ей наконец расскажет.

И что тогда?

Джи Би тихо лежала под одеялом, стараясь подавить охватившую ее панику.

«Где я?»

Пробуждение еще в одном незнакомом мотеле, в чужой постели, когда после целого дня тряски по проселочным дорогам смотришь на покрытый желтым пластиком потолок.

«Кто я такая?» Какое-то время девушка чувствовала полную неуверенность в себе. Она просто тело, занимающее пространство, она не узнает себя даже в зеркале, хоть тысячу раз повтори себе, что ты Джо-Бет Финей, — что от этого изменится? Официально нельзя заявить об этом, не хватает смелости. Поэтому она никто, у нее нет удостоверения личности, нет водительской лицензии, нет денег, нет личных вещей, нет одежды, хотя тетя Глория настояла, чтобы девушка взяла несколько юбок, брюк и кофт из ее гардероба, но все это было в моде в 1963 году, а тетя Глория с тех пор ничего себе не покупала, повторяя, что у нее полно одежды.

Теперь Джо-Бет понимала, как чувствовала себя Алиса в Стране чудес, даже имя свое она потеряла. При рождении ее назвали Джозефина-Элизабет, потом сократили до Джо-Бет, теперь она Джи Би, а что дальше? «Я потеряла свое прошлое, — думала девушка с горечью, — и у меня нет будущего».

Она наконец открыла глаза и увидела незнакомца на соседней кровати. «Кто это?»

Медленно, мучительно она вспомнила: это Слоун Сент-Джон Тредвелл-младший, для друзей просто Сент. Она едет с ним в Калифорнию, он помогает ей скрываться от полиции.

Сначала Джо-Бет не чувствовала ничего, кроме благодарности, благодарности к нему и Вере, но Вера сейчас далеко, а без нее их отношения стали натянутыми, и она чувствовала себя неуютно.

«Что он хочет получить взамен?» — думала Джи Би, которую жизнь научила, что ничего не делается просто так, что все люди преследуют определенные цели.

— Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, — говаривал Анжело и был прав.

Пока Сент не тронул ее и пальцем, но Джи Би знала, что скоро это произойдет. Как часто ей хотелось закричать: «Не гляди на меня так! Я ненавижу, когда ты смотришь на меня голодными глазами!»

Но придется мириться с его присутствием, пока они не доберутся до Сан-Франциско, потому что выбора нет.

— Привет, Джи Би, — раздался голос с соседней кровати. — Ты уже проснулась?

Девушка едва слышно ответила ему.

— Тогда я первым пойду умываться. Не возражаешь?

Джо-Бет слышала, как скрипнула кровать и голые ступни зашлепали по полу. Дверь ванной открылась и закрылась. Она слышала шум воды в душе, отрывки какой-то песни, затем все стихло. Значит, Сент одевался, так как она не выносила, чтобы он делал это при ней. Девушка должна была признать, что Сент добр, внимателен и даже более того.

Они выехали из мотеля еще до семи часов утра и остановились только заправиться, а заодно и позавтракать в кафе, расположенном рядом с заправочной станцией, которое своими разноцветными пластиковыми стульями и занавесками на окнах напомнило ей кафе Фила в Корсике.

Официантка, которая легко могла сойти за сестру Чарлины, подошла к столику.

— Привет, молодые люди. Что будете заказывать? Кофе?

Мы только что получили свежие булочки, с пылу с жару.

Даже посетители походили на тех, что в Корсике: продавец, проверяющий счет с калькулятором в руках; двое водителей грузовиков, жадно уплетавших завтрак, сервированный на одной большой тарелке; круглолицая девочка-подросток, тянувшая через соломинку охлажденную «коку» и просматривавшая какую-то бульварную газетенку, а рядом с ней ее дородная мамаша, жадно поглощавшая жареные пирожки. Джо-Бет посмотрела на струйку кофе, льющегося в ее чашку, и внезапно почувствовала острую тоску по дому.

— Я хочу позвонить домой, — резко произнесла она.

— Общественный телефон в комнате отдыха, крошка, — подсказала официантка.

Сент поднял голову от тарелки.

— Нет, — сказал он. — Нельзя.

— Ну хорошо, я позвоню Чарлине. Послушай, Сент, мама совершенно одна, я соскучилась по ней. Мне просто надо знать, что у нее все в порядке.

— Лучше немного подождать, — холодно сказал Сент.

Его твердость напугала Джи Би. Возможно, он что-то проведал, а ей не говорит.

— Послушай, если что-нибудь узнаешь обо мне, ты ведь мне скажешь, не так ли?

Молодой человек внимательно посмотрел на нее.

— Конечно, обязательно скажу.

Но в его глазах было что-то, заставившее ее разволноваться. Девушка хотела выяснить, что же он скрывает, но вовремя заметила, как пухленькая девочка переводит взгляд с газеты на Сента и снова на ее первую страницу.

— О Господи! — Джо-Бет дотронулась до его руки. — Посмотри туда.

Газетный заголовок гласил: «Спринг выгоняет своего сына из дома после его участия в вечеринке с наркотиками и убийством».

Внизу помещалась фотография Спринг, которая, кипя от возмущения, смотрела на Сента, грязного и небритого, с трудом вылезающего из «ягуара».

— Откуда у них такая фотография? — шепотом спросила Джи Би. — Ведь ее там не было.

— Они сфабриковали. — Молодой человек приложил палец к губам. — Тише.

Но девочка уже заметила их интерес к ее газете и то, что они о чем-то переговариваются.

Она локтем подтолкнула мать и громко зашептала:

— Ма, этот мальчик очень похож на того, что на фотографии.

Мать и дочь уставились на Сента с Джо-Бет.

— Это он, — уверенно сказала дочь. — Как ты считаешь?

Джи Би, почувствовав тошноту, опустила глаза.

— Ты так считаешь? — спросил Сент у девочки. — Ну-ка дай мне. — Он потянулся за газетой, внимательно посмотрел на фотографию и усмехнулся:

— Ничего общего.

Девочка захихикала:

— Конечно же, это ты, у тебя здесь такая же щетина.

Все, включая официантку, водителей грузовиков и продавца, повернулись в их сторону.

Джи Би мысленно обругала Сента за то, что тот не нашел времени побриться.

Девушка слышала, как он весело хмыкнул:

— Ну конечно!

Сент повернул голову к окну, за которым стоял пыльный «форд».

— Ну, конечно же, это я, а за окном стоит моя роскошная спортивная машина. — Сент со злостью швырнул девочке газету:

— Эти сынки разъезжают на фантастических лимузинах, не то что моя колымага.

— Что верно, то верно, — вздохнув, согласилась мать девочки. — Ох уж эти мне сынки, чем их только не пичкают.

Однако продолжала с недоверием разглядывать Сента, а заодно и Джи Би в ее легком костюме из пестрой шерстяной ткани от Паулины Тригер, который, как опасалась Джи Би, хоть и был двадцатипятилетней давности, но мог снова войти в моду, ведь мода, как известно, дама капризная.

Девушка резко поднялась.

— Я подожду тебя на улице, — бросила она Сенту.

Когда они выезжали со стоянки, Джи Би знала, что все следят за ними через грязное запотевшее стекло.

— Я больше не хочу останавливаться в таких местах, — сказала она.

— Хорошо, не будем, — ответил Сент.

Равнина осталась позади, и весь день молодые люди осторожно продвигались вверх по петляющей на поворотах дороге, направляясь к национальному лесу Озарк, где, как решил Сент, можно бесследно исчезнуть на пару дней, чтобы дать нервам Джи Би немного успокоиться. Путешественники проезжали по скрипучим мостам, висевшим над стремительными горными речками, продирались сквозь березовые рощи и сосновые заросли и, наконец, к вечеру, когда небо стало темным от надвигающейся грозы, нашли стоянку.

Они поставили палатку как можно дальше от других отдыхающих, за тенистыми кустами, на берегу маленькой бурной речушки.

Усевшись бок о бок на камне и болтая ногами в воде, каждый думал о своем.

— Правда хорошо? — спросил Сент.

— Действительно хорошо, — кивнула Джи Би.

Прогремел гром, долгий и раскатистый, листья берез над их головами затрепетали, стволы, словно привидения в белых одеждах, засветились в сгущающихся сумерках.

Стало душно и влажно, Джи Би надела шорты и розовую безрукавку, которую Сент купил ей по дороге. Девушка наотрез отказалась идти вместе с ним в магазин и ждала молодого человека на стоянке, прикрыв лицо вчерашней газетой, которую перечитывала снова и снова. Безрукавка купленная Сентом, оказалась велика, ее проймы обвисли, и сквозь них он мог легко разглядеть нежные и упругие груди, к которым его так и тянуло прикоснуться. Желание было таким сильным, что еще немного, и он не выдержит и умрет. С каждым днем Сент желал ее все сильнее и сильнее, но боялся даже дотронуться, уповая только на то, что девушка сама когда-нибудь потянется к нему, а в том, что это рано или поздно произойдет, он не сомневался. Всему свое время, решил Сент и терпеливо ждал.

Он сидел согнувшись, локти на коленях, кисти опущены вниз, ладони касались паха, прикрывая восставшую плоть.

Юноша не осмеливался не только встать, но даже пошевельнуться, опасаясь, что Джо-Бет заметит его состояние.

Он попытался расслабиться, но тело напряглось еще больше, заныла каждая косточка, по спине заструился пот. Сент украдкой посмотрел на Джи Би, но та сидела неподвижно, задумчиво глядя на воду, и, кажется, ничего не замечала. Первая капля дождя упала на прелую листву, за ней последовала другая, и вскоре вся долина наполнилась шумом дождя.

— Бежим — закричал Сент, схватив Джи Би за руку. — Скорее в палатку — Он старался развернуться к ней так, чтобы девушка не заметила бугор, распирающий джинсы Они лежали лицами вниз и соприкасались боками, глядя сквозь дверцу палатки на струйки дождя От теплой земли поднимался пар Тело Сента ныло, наполненное сладкой болью. Он закрыл руками разгоряченное лицо и стал медленно двигаться взад-вперед, стремясь освободить восставшую плоть. Сент ненавидел себя за это и каждую секунду ожидал, что Джи Би заметит его движения и ее стошнит от отвращения. Молодой человек закрыл глаза и вцепился зубами в руку.

Джи Би дотронулась до его плеча.

— Не надо этого делать, — сказала она охрипшим голосом. — Если хочешь, я все сделаю сама.

Джи Би считала, что секс — это самое худшее, что может случиться с женщиной Взять хотя бы маму или Мелоди Рос. Они были полностью подчинены мужчинам, секс превратил их в рабынь. Джи Би дала себе клятву, что с ней такого никогда не произойдет.

Если бы Сент попытался изнасиловать ее, если бы дотронулся до нее хоть пальцем, она бы выцарапала ему глаза и, ни минуты не колеблясь, убежала без оглядки, но юноша ни разу не посягнул на ее честь.

Сейчас же девушка видела, как тщетно он борется со своей страстью. Неужели он так сильно желает ее?

Скорее всего да. Это было выше ее понимания, она не могла постичь, почему люди, думая о сексе, доводят себя до сумасшествия, почему платят за него огромные деньги. Джо-Бет вспомнила бедного, жалкого Коуча, Арни Блейза, готового заплатить за секс тысячу долларов, и ведь он вовсе не жалкий, а, наоборот, молодой и весьма привлекательный.

«Вот черт, — подумала девушка, — какое мне дело до их проблем?» Но тут же ей стало нестерпимо жалко молодого человека. «Поразмысли о том, сколько он сделал для тебя, — приказала она себе. — Ты ему многим обязана, и в конце концов, что у меня общего с мамой или Мелоди? Я — это я, и никогда не повторю их ошибок, никогда не стану рабыней мужчины и секса».

Джо-Бет легла на бок и посмотрела на Сента. Его лицо побелело, рот плотно сжался, глаза лихорадочно блестели.

— Ты серьезно? — прошептал он. — Ты действительно это сделаешь?

— Я же сказала.

Джи Би расстегнула ремень, поддерживавший его джинсы, и неловко потянула «молнию».

Затем она запустила внутрь руку, и ее пальцы почувствовали налитую, горячую, с пульсирующей жилкой плоть.

Она дотронулась до чего-то нежного и шелковистого на ощупь, и по телу юноши пробежала судорога.

— Нет, Джи Би, подожди.

Дрожащими руками Сент стянул с себя джинсы и привлек девушку к груди.

— Ты уверена? — прошептал он. — Ты действительно уверена?

Она кивнула:

— Только, пожалуйста, без разговоров.

Сент запустил руки ей под безрукавку и осторожно коснулся груди.

— Господи, Джи Би, как я люблю тебя!

«Началось, — подумала та, — все они поют одну и ту же песню. Не сомневаюсь, Анжело говорил то же самое Мелоди, а Флойд маме, и они, дуры, верили, но я никогда не поверю».

Джи Би оставалась неподвижной и старалась не обращать внимания на то, что чьи-то руки шарят по ее телу.

Никто никогда не трогал ее грудей, хотя, если быть честной, это сделал Флойд. Вспомнив отчима, Джо-Бет содрогнулась от отвращения; ей захотелось закричать, вырваться и убежать, но усилием воли она сдержалась и замерла. Это не Флойд, а Сент, уговаривала себя девушка, он ей нравится, она ему благодарна и должна позволить ласкать себя.

Джо-Бет ему обещала и не нарушит данного слова.

Девушка почувствовала, как его пальцы сжали ее соски, сначала осторожно и с нежностью, затем все сильнее и больнее. Его губы коснулись ее губ.

— Как мне хотелось поцеловать тебя все эти дни, — прошептал Сент. — Ты даже представить себе не можешь…

— Я просила тебя не разговаривать.

Он стянул с нее шорты и положил руку ей между ног.

Джо-Бет напряглась, ожидая его реакции, которая незамедлительно последовала.

— Господи, Джи Би! — воскликнул Сент с неподдельным удивлением. — Я ничего не понимаю…

— Чего же тут понимать? — вызывающе сказала девушка. — Я все еще девственница. Что в этом странного?

— Ничего не понимаю, — снова повторил он.

— Поговорим об этом в другой раз.

Она лежала на спине, а Сент склонился над ней, его плечи упирались в крышу палатки; было темно, словно гроза накрыла их своим крылом; дождь барабанил по упругой материи, рядом шумела река, неся через камни свои стремительные воды. Прижавшись друг к другу и отгородившись от всего света мокрыми стенками палатки, они жили в своем маленьком, тесном мирке.

Было больно, ужасно больно, именно так, как она себе и представляла. Джи Би закрыла глаза и ждала, пока Сент сумеет войти в нее, она слышала шепот: «Прости меня…»

Внезапно боль исчезла, и девушка почувствовала его в своем теле, движения юноши стали размеренными, в такт дыханию.

Затем быстрые толчки усилились, а потом закончились мощным взрывом, сопровождающимся протяжным стоном, вырвавшимся из его груди. Прислонившись к ее щеке; он затих и некоторое время лежал неподвижно. Постепенно силы стали возвращаться к нему, Сент поцеловал ей сначала брови, затем глаза и виски.

— Спасибо, Джи Би, — услышала девушка нежный шепот. — Я люблю тебя.

Неделю спустя Джо-Бет сидела на песчаном пляже бухты Сэнд-Харбор, штат Невада. Позади, за выжженной солнцем равниной, возвышались острые зубцы отвесных скал, испещренные рубцами выветрившейся породы, с редкими кривыми сосенками, растущими на склонах.

Прямо перед ней сверкала, отливая сапфиром, блестящая поверхность озера Тахо, на южном дальнем берегу которого, словно мираж, дымились заснеженные вершины Скалистых гор.

Она наблюдала, как Сент большими прыжками носился по раскаленному берегу. Озеро здесь было мелким и отливало зеленью, сквозь которую просвечивал золотистый песок, покрывавший дно. Вода казалась теплой и манящей, но на самом деле дышала холодом и обжигала. Джи Би видела, как Сент скачками пробежал отмель, нырнул, а затем, загребая руками, поплыл к центру, за пробковые поплавки, туда, где озеро было глубоким и синим, с белыми гребешками волн, вздымаемыми ветром.

Как она завидовала ему!

— Я едва умею плавать, — сказала девушка. — Там, где я выросла, воды не было.

— Ты должна плавать, я сам научу тебя.

Сент обещал также показать ей, как ходить под парусом, кататься на водных лыжах. Он обещал многому научить ее, когда они доберутся до Сан-Франциско.

Джи Би чувствовала себя на Западе в безопасности. После того как молодые люди проехали перевал через Скалистые горы, зубчатые вершины которых постепенно таяли в голубой дали, нервы ее успокоились, и она почувствовала себя намного увереннее. Кому придет в голову искать жалкую беглянку за этой громадой гор?

Путешественники провели одну ночь в Лас-Вегасе, остановившись в шикарном отеле. Сент сдал в стирку их белье, и они впервые за многие дни хорошо поели, проглотив за обедом по огромному стейку.

Именно в этом городе Джо-Бет почувствовала свою незначительность. Никому не было дела до них, да и вообще до всего окружающего мира. Здесь царили карты, игра в кости, рулетка и блеск монет. Джи Би чувствовала себя здесь невидимкой.

Ожидая лифта, она посмотрела по сторонам и увидела ряд телефонных будок, и снова тоска по дому захлестнула ее. Чего проще снять трубку и позвонить маме. Никто не обратит на нее никакого внимания.

— Здесь очень шумно, — ответил Сент на ее просьбу. — Лучше позвонить наверху, в комнате.

Но как только они поднялись в номер, Сент раздел Джи Би и уложил в постель, где и занимался с ней любовью почти до самого утра, а утром надо было снова трогаться в путь.

Джи Би только вздыхала и думала: «Напрасно я отдалась ему, ведь знала, что теперь его не унять. Не следовало этого делать». И была права, потому что Сент все больше и больше входил во вкус. Он занимался с ней любовью каждое утро, перед отправлением в дорогу и по несколько раз за ночь. Юноша не сводил с нее глаз, ему доставляло удовольствие дотрагиваться до нее. Сент не знал, как еще угодить любимой. Он обожал ее, во всяком случае, так говорил.

Молодой человек пытался довести ее до того же состояния, в каком находился сам, пытался разжечь в ней страсть, хотел, чтобы она испытала к нему что-то похожее. Он все спрашивал ее:

— Ты готова, Джи Би? — Затем раздавался вопль отчаяния:

— Прости, не сдержался! Вот, черт, прости.

А она старалась изо всех сил, понимая, что оргазм — великая вещь, но у нее ничего не получалось, ведь Джо-Бет никогда не испытывала таких ощущений.

Она не раз задавалась вопросами: «Что же это все-таки такое? Что при этом чувствует женщина?» Но на вопросы у нее не было ответов, и девушка пришла к выводу: в этом нет ничего возбуждающего, что занятие любовью — просто слияние тел, и женщины, говоря о блаженстве, скорее всего лгут.

Сент глубоко разочаровался, когда понял, что все его старания не увенчались успехом, и Джо-Бет, почувствовав себя виноватой, стала притворяться, изображая страсть, стеная и крича в нужный момент. Должно быть, она действовала достаточно убедительно, потому что Сент сразу обрадовался и возгордился, что привело ее в бешенство.

«Что я делаю? — думала девушка. — Я все больше и больше подчиняюсь ему».

Однако ей нравилось просыпаться по утрам в объятиях мужчины с крепким, сильным телом, где она чувствовала себя в полной безопасности.

Честно сказать — это было совсем неплохо.

Из Лас-Вегаса они поехали на север через Карсон-Сити в Рино, затем перевалили через горный хребет Сьерра-Невада.

Завтра путешественники пересекут границу между штатами и спустя четыре часа прибудут в Сан-Франциско, где их путешествие закончится.

Внезапно Джи Би осознала, что не хочет завершать это путешествие. И вовсе не потому, что боится того, что ждет ее впереди, а совсем по другой причине. «Счастлива ли я? — спрашивала она себя. — И что такое счастье?»

Не зная, как ответить на этот вопрос, она решила, что ее теперешнее состояние и есть счастье.

На закате следующего дня путешественники пересекли мост, соединяющий Окленд с Сан-Франциско. Над заливом висела густая белая пелена, и конструкции моста сверкали в тумане, как заснеженные вершины гор.

Картина была великолепной, ничего подобного Джи Би в своей жизни еще не видела. Она смотрела на очертания Сан-Франциско и думала: «Вот теперь мы далеко на западе, сказка кончилась».

Но оказалось, что сказка продолжается. Они попали в заботливые руки друзей Сента.

Джейк Планк, его бывший товарищ по комнате в колледже, был приятным малым, немного циничным, но с большим чувством юмора. Его отец служил в корпорации адвокатов, а мать слыла неутомимой общественной деятельницей. Они жили в высоком, красного кирпича особняке, заполненном антиквариатом и картинами старых мастеров.

— Они ужасно богаты, правда? — спросила девушка шепотом у Сента.

Она никогда не посещала домов, подобных этому, если не считать Блейнз-Лендинг, но ведь Арни — кинозвезда, а кинозвезды, по ее понятиям, купаются в роскоши. А Планки — простые смертные и должны жить, как обыкновенные люди. Испытывая благоговейный трепет перед ними, Джо-Бет почти не разговаривала, а молча слушала и наблюдала, застенчиво улыбаясь, когда к ней обращались. Мистер и миссис Планк находили ее милой девочкой. Большую часть времени она проводила в ванной для гостей, сидя в теплой воде, сдобренной пенистым шампунем и ароматизированными маслами, и наслаждалась видом самой ванны из желтовато-зеленого фарфора с золотой арматурой и джакузи.

Ничего подобного ей раньше не приходилось видеть, ну разве что на картинках в журналах.

Джи Би часто повторяла себе, что должна поскорее покончить с этой сказкой и вернуться к реальной жизни, должна сказать Сенту: «Благодарю тебя за все, но мне пора начинать жить самостоятельно».

Но сделать это было не так-то просто. Семья Планков оказалась очень гостеприимной, и никто даже слышать не хотел о том, что она покинет их дом. Вместе с другими гостями, которых ожидали со дня на день, им предложили в безраздельное пользование плавучий гостевой дом, которым на самом деле оказалась роскошная яхта, пришвартованная в Саусалито недалеко от моста «Золотые ворота».

Обычно мистер Планк после переговоров устраивал для своих почетных гостей небольшой круиз, завершавшийся коктейлем в яхт-клубе, но последнее время он стал предпочитать твердую землю, и все мероприятия заканчивались игрой в гольф в клубе «Олимпик».

— Меня бесит, что яхта пустует, — говорил мистер Планк. — Вы, ребята, сделаете мне одолжение, если поселитесь на ней. Живите, наслаждайтесь, сколько душе угодно, но сначала составьте перечень всего, что вам может понадобиться.

Когда Джи Би увидела яхту, у нее перехватило дыхание, настолько та была прекрасна: самый настоящий плавучий дворец, построенный пятьдесят лет назад, весь сверкающий белизной корпуса, медью арматуры и лакированным тиковым деревом.

«Еще пару дней, — решила она, — и я наконец уеду.

Неужели же я не заслужила этих двух лишних дней?»

Она просыпалась задолго до рассвета под звуки рыбачьих моторок, выходящих в открытое море, варила себе кофе и шла с ним на палубу. Было прохладно, сыро и очень тихо.

Девушка наблюдала, как из-за холмов в восточной части залива всходило солнце и моментально, словно охваченные пожаром, вспыхивали окна небоскребов Сан-Франциско. Завороженная, она смотрела, как солнце поднимается все выше и высотные здания начинают отбрасывать голубые тени;

Живя на яхте, Джо-Бет начала думать, что умерла и попала в рай.

А теперь у нее появилась еще и другая радость — машина.

Арендованный «форд» давно исчез, его заменил доставленный из Нью-Йорка «ягуар», и, кроме того, Сент взял напрокат «датсун». Джи Би боялась пользоваться водительской лицензией, но не могла отказаться от удовольствия ездить на этой машине.

Она приходила от нее в восторг.

— Если машина тебе так нравится, — сказал Сент, — то считай, что она твоя.

И, как выяснилось, он вовсе не брал машину напрокат, а купил ее, купил специально для нее.

— Зачем ты это сделал? — возмутилась Джи Би.

— Просто купил, и все.

— Ты же знаешь, что я не могу ездить на ней легально.

— Она зарегистрирована на мое имя. Послушай, — весело добавил Сент, пожалуй, даже слишком весело и беззаботно, — тебе не надо беспокоиться. Все будет хорошо, я чувствую.

Последние три недели в Сан-Франциско, перед тем как Сент отправился в Нью-Йорк, чтобы давать свидетельские показания в суде по делу Арни, превратились для Джи Би в сплошной праздник. Они устраивали пикники на яхте, на пляжах или у подножия гор Саусалито, откуда открывалась величественная панорама многочисленных озер, маленьких бухточек, песчаных пляжей и великолепных садов. Они пили пиво и ели дары моря в маленьких прибрежных ресторанчиках, наблюдая, как заходит солнце и сгущаются сумерки. По приглашению Джейка, столь же неукротимого общественного деятеля, как и его мать, они ходили на вечеринки, устраиваемые в таких же больших и роскошных особняках, как и у семьи Планков, где молодые люди в вечерних нарядах пили шампанское и всю ночь танцевали под звуки модных джаз-оркестров.

Накануне отъезда Сента в Нью-Йорк родители Джейка устроили официальный прием с обязательными черными галстуками в честь своего сына, поступившего на первый курс Колумбийского университета и готовившегося к отъезду в Лос-Анджелес.

Джи Би смотрела сквозь высокие зеркальные окна на панораму залива Сан-Франциско. Солнце садилось, и весь мир окрашивался в оранжевый цвет с вкраплениями голубого и пурпурного. Окна были такими высокими и широкими, что девушке стало казаться, будто она парит в воздухе.

Сейчас у нее появился целый гардероб: недорогие спортивные вещи, несколько эксклюзивных платьев и шесть шикарных вечерних туалетов от лучших модельеров.

Сегодня она надела шелковое платье цвета слоновой кости, о котором раньше и мечтать не могла. Все остальные платья куплены на распродаже, но это — уникальное. Оно стоило девятьсот пятьдесят долларов.

— Надо быть сумасшедшим, чтобы купить такое платье, — сказала Джо-Бет Сенту, потрясенная до глубины души. — Истратить целое состояние на платье!

— Ну и что такого? — отмахнулся тот. — Это даже дешево по сравнению с тем, сколько тратит на тряпки моя мать.

«Он купил тебе машину, теперь покупает одежду, — думала Джи Би. — Ну ладно платья, но Сент выбирает тебе и белье, что еще более неприлично. Чем все кончится? Когда же ты прекратишь это?»

Но отказаться от такого платья оказалось выше ее сил. Оно было облегающим, приятно ласкающим тело, каким-то невинным и в то же время очень сексуальным. Люди, невзирая на стрижку и непривычный цвет волос, обращали на девушку внимание, чем Сент очень гордился.

— Не глупи, — сказала она молодому человеку. — Они смотрят на платье, а не на меня.

— Нет, на тебя, — настаивал Сент. — И потом, какое это имеет значение? Главное, что ты со мной.

Он купил ей букетик гардений, чтобы приколоть на корсаж, и с каждым часом в течение ночи их запах становился все сильнее. Для Джо-Бет этот запах всегда будет ассоциироваться с той ночью, и долгое время она не сможет выносить его. Девушка танцевала, пила шампанское, а лепестки гардений постепенно опадали, источая терпкий аромат.

Танцуя, Джи Би не чувствовала пола под ногами, она стала легкой и воздушной, и только крепкая рука Сента удерживала ее, не давая оторваться от земли и улететь. Он прижался к ней щекой, нежно сжимал руку, оркестр играл старые забытые мелодии, свечи догорали, а над заливом поднималась круглая золотистая луна.

Ей не хотелось, чтобы завтра он уезжал от нее.

Позже, когда они лежали, обнявшись, в теплой постели на яхте, Джо-Бет впервые почувствовала желание, пока еще смутное и не совсем ясное, но девушка впервые поняла, что хочет его. Все пришло само собой.

В полумраке каюты, освещаемой только луной, такой далекой, белой и холодной, Джи Би смотрела на отражение их тел в высоком зеркале, висевшем на противоположной стене: она на коленях, опирается на руки, голова Сента склонилась к ее плечу, его руки переплелись с ее руками, изогнутая спина и плечи белеют, отражая холодный лунный свет.

«Возможно, секс не такая уж плохая вещь, — подумала она. — Я начинаю сдаваться, кажется, я полюбила его. Пожалуй, что да».

Сейчас эти мысли уже не пугали ее.

Дни без Сента проходили с ужасающей медлительностью, и Джи Би начала скучать. Миссис Планк пригласила ее вернуться в дом.

— Мне не нравится, что ты там совсем одна, дорогая.

Но Джи Би хотелось побыть одной, ей было о чем подумать.

Она много гуляла, каталась на машине, долгими часами бродила по пляжу, забиралась в горы, чтобы полюбоваться цветущими лугами и дубовыми рощами.

Сент каждый вечер звонил ей на яхту.

Все шло просто прекрасно.

Путем различных юридических ухищрений адвокату Арни удалось доказать, что убийство явилось результатом несчастного случая из-за неосторожного обращения с оружием в публичном месте. Арни оправдали при условии, что он проведет два года в реабилитационной клинике.

Тетя Глория посылает ей привет.

Спринг, которая поначалу злилась на Сента, потому что тот ославил ее на весь мир, сменила гнев на милость: как-никак, но взгляд общественности снова прикован к ней, что немало способствует ее популярности.

Только вот жаль, что Веру уволили. У тети Глории Сента ждало письмо от нее, которое та прислала из Англии.

— Я очень расстроен, — говорил Сент, — потому что чувствую себя виноватым. Она попала матери под горячую руку.

Джи Би моментально вспомнила, как трио Старфайер, поклявшись в вечной дружбе, разбило об пол бокалы, вспомнила пустую бутылку из-под шампанского — наверняка мать Сента решила, что там была оргия, — и, главное, рисунки Веры. Ох уж эти рисунки! Джи Би не могла удержаться от смеха. Бедная Вера!

— Я замолвлю за нее словечко, — сказал Сент, — как только приеду домой.

Домой. Он едет домой.

— Когда? — спросила Джи Би.

— Завтра.

И Джи Би сразу забыла о Вере. Он возвращается домой, и ей надо подготовиться к его приезду.

Остаток вечера девушка провела, прибирая яхту, застилая постель чистым бельем.

Уставшая, она сидела на палубе в сгущающихся сумерках, чувствуя себя невероятно одинокой. Ей вдруг ужасно захотелось поговорить с матерью, сказать ей: «Мама, теперь я понимаю тебя, Мелоди и всех женщин на свете. Раньше я не верила вам, я думала, что все мужчины похожи на Флойда и Анжело. Что они обманывают нас, клянясь в вечной любви, но я ошибалась. Во всяком случае, есть мужчины, которые не похожи на них. Мама, мне кажется, что я влюбилась».

«Поговорю всего минутку, — думала Джи Би. — Если телефон прослушивается, они не успеют засечь номер за такое короткое время. Да и о чем беспокоиться? Сейчас середина сентября. Прошло целых семь месяцев…»

Дрожащими пальцами Джо-Бет набирала номер, зная, что Сент не одобрит ее поступка, что он очень боится за нее, но если случится самое худшее и ее засекут и арестуют, то тогда она целиком и полностью отдаст себя в руки Сента, мистера Фридмана и адвоката Арни. Они спасут ее, не допустят, чтобы ее посадили в тюрьму.

Джи Би слушала, как за тысячи миль от нее, в далекой Корсике звонит телефон, и молила Бога, чтобы мама оказалась дома.

Наконец телефонную трубку сняли.

— Да, — услышала она мужской голос.

Джи Би хотела закричать, но у нее перехватило дыхание. Было такое ощущение, будто сильно ударили в живот.

Она не могла вымолвить ни слова.

— Слушаю! — раздраженно закричал мужчина. — Какого черта вы молчите! Вот скотина!

И телефон отключился.

Это был Флойд Финей.

Но как же так? Ведь Флойд мертв. Лицо Джи Би покрылось испариной. Лишь с третьего раза ей удалось положить трубку на рычаг.

Флойд должен быть мертв уже целых семь месяцев. Неужели нет?

Джи Би опустилась в кресло и попыталась рассуждать логически.

Она не верила в призраки. Раз Флойд говорил по телефону, значит, жив. Она избила его, но не убила. А если не убила, следовательно, она не убийца и никогда ею не была.

Тогда совсем ничего не понятно. Она подозревается в убийстве, ее фотографии с надписью «разыскивается» расклеены во всех почтовых отделениях и разосланы во все полицейские участки. Так говорил ей Анжело и…

«Значит, он врал, — мрачно подумала Джи Би. — Прекрасно знал, что я не убивала Флойда, и врал, чтобы удержать возле себя… А я поверила. Господи, ведь я же верила ему».

Каков ублюдок!

Интересно, знала ли обо всем Мелоди?

Мысль о том, что сестра тоже могла знать, была для Джи Би невыносима. Ей хотелось думать, что Мел ни о чем не догадывалась, ведь Анжело мог соврать и ей, а та верила каждому его слову.

Внезапно растерянность и злость сменились огромным облегчением и счастьем.

«Я снова стала сама собой, — думала Джи Би, — я в полной безопасности, теперь я свободна».

Джи Би настолько разволновалась, что почти не спала ночь.

На следующее утро она поехала в один из самых дорогих косметических салонов Сан-Франциско, чтобы вернуть своим волосам естественный цвет. Наконец Сент сможет увидеть ее такой, какой создала природа.

Делая маникюр, девушка со счастливой улыбкой смотрела в зеркало на свое такое знакомое и родное лицо, когда в голову ей пришла одна мысль, от которой все внутри похолодело.

«Если Анжело знал, что я не убивала Флойда, — думала она, — тогда и другие об этом тоже знали. Мог знать и Сент»

Джи Би вспомнила, как настойчиво он отговаривал ее от звонков домой, как боялся, что ее выследят.

Но Сент все-таки выдал себя, когда разговор зашел о водительской лицензии. «Все обойдется, я это чувствую», — сказал он тогда.

Еще бы ему не чувствовать, думала Джи Би с болью в сердце, если паршивец прекрасно знал, что она не убийца.

Мистер Фридман был в суде. Джо-Бет удалось связаться с ним за два часа до посадки самолета, на котором летел Сент.

По голосу чувствовалось, что мистер Фридман очень занят и торопится, но адвокат разговаривал с ней достаточно дружелюбно.

— Я не понимаю, зачем вам снова понадобилась эта информация, но если надо, так надо…

Джи Би представила, как он роется в бумагах на своем столе.

— Вот… Читаю: «Единственным за последнее время было убийство двадцатидвухлетнего мексиканского рабочего на одной из ферм, который скончался от многочисленных ножевых ран».

— А Флойд?

— «Белый мужчина, Флойд Финей, пятидесяти двух лет, доставлен в местную больницу с многочисленными ранами на голове, которые получил, упав в состоянии сильного алкогольного опьянения. Он быстро пришел в сознание и на следующий же день выписался из больницы». Разве Сент не рассказал тебе об этом, Джи Би?

Она ехала обратно в Саусалито по мосту «Золотые ворота». Шоссе шло через туннель, вход в который выкрасили в радужные цвета. Джи Би смотрела на эти краски, на ярко светившее солнце, на голубое небо, но блеск дня померк для нее.

Целых шесть недель Сент врал ей, заставляя мучиться мыслью о том, что она убийца, что ее засадят в тюрьму.

Сент знал, какой страх она испытывает, и ничего не сказал…

Джо-Бет хотела покориться, сказать: «Да, Сент, я тоже тебя люблю. Я мечтаю всегда быть рядом с тобой…» Она готовилась уподобиться другим женщинам, растерять себя… и все впустую.. Ее душа, жаждавшая любви, теперь, когда ее предали, превратилась в камень.

Сейчас девушка ненавидела Сента, и ей не хотелось его больше видеть.

Она постарается не встречаться с ним. Тредвелл-младший слишком хитер, умеет втираться в доверие и слишком притягателен. Стоит ему дотронуться до нее, и она сломается. У нее не хватит сил отказать ему.

Джи Би плотно сжала рот, в уголках его залегли горестные складки.

Поднявшись на яхту, девушка быстро собрала вещи, которые считала своими, взяла также немного денег, которые Сент ей оставил, она вернет их при первой же возможности.

Теперь Джо-Бет свободна, сможет найти работу, будет зарабатывать деньги. Здесь ее ничто не держит. Она имеет полное право уйти.