"Уроки обольщения" - читать интересную книгу автора (Джордан Николь)

Глава 5

Барон был одет в темно-синий парчовый халат, в руке он держал крохотную рюмочку.

— Не желаете ли глоточек коньяку, мой ангел? — бархатным голосом спросил он.

Ванесса поняла, что это не сон.

— Что вам угодно, милорд? — взвизгнула она, прижав к груди шелковое покрывало.

— Как это ни странно, мне стало скучно, — пожав плечами, ответил Дамиен. — С тех пор как с моей сестрой случилась беда, меня часто мучит бессонница. Не желаете ли посидеть у камина в шезлонге и немного поболтать?

Ванесса обмоталась покрывалом и, встав с кровати, опасливо приблизилась к камину.

— Как вы сюда проникли? Значит, у вас есть второй ключ?

— Нет, ключ есть только у вас!

— Тогда как же вы здесь очутились?

— Через тайный ход, миледи. Его распорядился построить один из моих предков, надеясь таким образом спастись от сподручников кровавого Кромвеля в случае их внезапного набега. Отец же пользовался этим секретным ходом, чтобы тайно посещать любовниц. Одна из стенных панелей отходит в сторону, — пояснил Дамиен, кивнув на дальний угол спальни.

— Зачем же было устраивать этот эффектный спектакль с ключом? — воскликнула Ванесса, оскорбленная его обманом. — Вы просто в очередной раз посмеялись надо мной, барон. Вы же обещали не входить в мою спальню, пока я сама вас не приглашу!

— А вы обрадовались, что укрылись от меня за запертыми дубовыми дверьми, миледи? — Барон сардонически расхохотался. — Святая наивность! Вы забыли, что заключили договор с дьяволом. Впрочем, я вас успокою: раз я дал слово не претендовать на ваше ложе, то сдержу его. Расслабьтесь, Ванесса, не нужно меня бояться. Иногда мне становится скучно и одиноко и хочется пошутить.

Она вытаращила глаза, проклиная себя за глупость. Как могла она забыть, что оказалась в чертогах сатаны! Разве проникать неведомым путем в спальню своей доверчивой гостьи ночью и гипнотизировать ее взглядом — это не дьявольские замашки? Но он не на ту нарвался! Ванесса преодолела страх и воскликнула:

— Вам не запугать меня! Я вас не боюсь!

— Успокойтесь, миледи! Зачем скрежетать зубами и сверкать глазками? Если позволите, я докажу вам, что преисполнен лучших намерений, — миролюбиво сказал барон, кривя рот в усмешке. — Но вы, по-моему, упорно не хотите мне верить.

— И не без оснований, милорд!

— Что ж, я попытаюсь вас переубедить!

Ванесса переступила с одной босой ноги на другую, не решаясь попросить его немедленно выйти вон.

Барон скользнул по ней изучающим взглядом и повторил:

— Не бойтесь, я не собираюсь вас сегодня обольщать! Присаживайтесь поудобнее возле камина, мне хочется с вами побеседовать. Ведь я пришел, чтобы вас поблагодарить.

— За что? — в очередной раз изумленно воскликнула Ванесса.

— Я навестил после ужина Оливию. Она согласилась лечиться у доктора Андерхилла.

— Рада это слышать, — сказала Ванесса.

— Как вам удалось сломить ее упрямство? — спросил Дамиен.

— Очень просто! Я сыграла на ее чувстве долга перед семьей: напомнила ей, что своим отказом лечиться она повергает вас в отчаяние. Полагаю, что Оливия согласилась воспользоваться услугами врача больше ради вас, чем себя самой. Должна вам сказать, барон, что она не винит вас в своих злоключениях.

— Возможно. Но она наверняка злится на меня за то, что я пренебрегал ею все эти годы. И как я ни старался загладить свою вину перед ней за месяцы, минувшие после случившегося с ней несчастья, мне так и не удалось растопить лед отчуждения. — Дамиен горестно покачал головой и, тяжело вздохнув, продолжил: — Вы же сумели всего за несколько минут преобразить ее! Я был потрясен, застав сестру за чтением Шекспира! За все время, пока она лежала в постели после своего неудачного падения с лестницы в трактире, она впервые взяла в руки книгу. Поэтому я приношу вам свою искреннюю благодарность, миледи.

— Это только начало, — заметила Ванесса. — Ей предстоит трудная и долгая борьба с недугом.

— Это правда, — кивнул барон и, залпом опустошив рюмку, спросил: — Откуда вам известно, что Оливия не равнодушна к поэзии?

— От моего брата, — ответила она.

Дамиен стиснул зубы, однако воздержался от проклятий в адрес ее беспутного родственничка и, натянуто улыбнувшись, сказал, указывая рукой на шезлонг:

— Присаживайтесь, миледи! У вас озябнут ноги. Согрейте их у камина.

Смущенная его напоминанием о ее голых ногах, Ванесса села напротив него, почему-то вспомнив, что в последний раз испытывала схожее волнение, когда сидела с бароном на диванчике. Пытаясь отогнать воспоминания о его жарких поцелуях и волнующих ласках, она поджала ноги и плотнее укуталась в покрывало.

В спальне воцарилось молчание. Барон наполнил рюмку коньяком из хрустального графинчика, с удовольствием выпил и, крякнув, уставился на потрескивающие в камине уголья. Его глаза подернулись мечтательной дымкой. Казалось, он забыл о существовании Ванессы, перенесясь в мыслях в неведомую даль. Отблески пламени придавали суровость его лицу, фигура в полумраке казалась грозной. Все это не могло не наполнить Ванессу тревожным предчувствием. Искренен ли был барон в своих заверениях не принуждать ее к выполнению взятых на себя амурных обязательств или нет, они продолжали ее угнетать. И ей не оставалось ничего другого, как утешаться мыслью, что она страдает во спасение своей семьи и родового поместья. Ведь не согласись она стать любовницей Князя Порока, ее бедные родственники очутились бы на улице без средств к существованию. Что ж, сказала себе Ванесса, она выполнит свои обязательства. Но вот только почему барон не торопится завести с ней разговор? Не в силах терпеть его надменное молчание, она с вызовом спросила:

— Ну и о чем же вы хотели поговорить со мной, барон?

— Поговорить? — Дамиен удивленно вскинул брови. — Право, я с большим удовольствием послушал бы вас! Ведь я так мало о вас знаю! — Он вновь налил себе коньяку и облизнул губы.

— Что именно вас интересует? — косясь на рюмку в его руке, спросила Ванесса.

Барон пожал плечами:

— Все! Например, довольно странно, почему мы с вами не познакомились раньше. Вы ведь жили в Лондоне, не так ли? Однако на балах я вас не встречал. Иначе я бы обратил на вас внимание.

Ванесса невольно улыбнулась:

— Я была слишком молода и скромна, чтобы привлечь к себе внимание вашей светлости. Однако я вас прекрасно помню. С вашим именем всегда был связан громкий скандал. Однажды, например, в высшем обществе Лондона целую неделю обсуждали сцену, которую вам устроила разгневанная любовница в клубе на Сент-Джеймс-стрит, застав вас там в компании девицы легкого поведения.

Барон презрительно ухмыльнулся:

— Прошу вас впредь не напоминать мне об этом, миледи! Мне это неприятно. Вам и самой вряд ли доставит удовольствие упоминание о скандалах, связанных с именем вашего покойного мужа. Не секрет, что сэр Роджер прослыл жуиром, мотом и дуэлянтом.

— Я бы не хотела развивать эту тему, — поморщившись, сказала Ванесса. — Даже воспоминания о нем мне противны.

— Почему же вы согласились стать его женой? Ванесса отвела взгляд и неохотно ответила после долгого молчания:

— Исключительно ради своей семьи, разумеется! Брак с ним казался моим родителям выгодной партией, отец настаивал на нем. Дело в том, что он в ту пору был в стесненных финансовых обстоятельствах, а Роджер только что вступил в права наследства и сорил деньгами.

— Вы хотите сказать, что ваш отец даже не спросил вашего мнения по столь важному вопросу?

Ванесса взглянула ему в глаза и воскликнула:

— Барон, вы готовы на любые жертвы ради своей сестры! Точно так же пожертвовала собой и я ради своей семьи. Неужели это трудно понять?

— Кроме сэра Роджера, вам никто не предлагал руку и сердце? — спросил Дамиен.

— Видите ли, барон, в ту пору Роджер еще вел себя достойно и не кутил напропалую. — Ванесса вздохнула. — Лучше поговорим о чем-нибудь другом! Мне неприятно вспоминать то тяжелое время.

— Хорошо. Только вначале заключим соглашение: вы не упоминаете в моем присутствии своего брата, а я не вспоминаю о вашем покойном супруге. Договорились?

Дамиен опустошил рюмку, словно бы закрепляя этим их уговор, и непринужденно спросил:

— Значит, став вдовой, вы вернулись в родовое поместье?

— Да, и столкнулась там с ужасающим запустением. Наши дела пришли в печальное состояние, — с грустью сказала Ванесса.

Избранная бароном тема оказалась не лучше предыдущей. Она пробудила в ней воспоминания о той горькой поре, когда она, потрясенная внезапной смертью мужа, была вынуждена бежать от его кредиторов в деревню, где обнаружила не менее тяжелую ситуацию.

— Я была в отчаянии. Нужно было выплатить карточные долги покойного супруга, оплатить векселя его любовниц и вдобавок привести имение в порядок. Мой отец скоропостижно скончался, и семья возлагала все свои надежды только на меня.

— Ваш отец погиб в результате несчастного случая?

— Да, он разбился, упав с лошади на охоте. Откуда вам это известно?

— После трагического происшествия с моей сестрой я провел расследование и многое разузнал о вашей семье. С вашей матушкой ведь тоже случилась беда, не так ли?

— Да, — кивнула Ванесса. — Вскоре после гибели отца она слегла и до сих пор не оправилась от потрясения. Она очень любила папу.

Барон помолчал, глядя в пустую рюмку, пожевал губами и, окинув задумчивым взглядом спальню, спросил:

— Вам удобно сидеть в шезлонге?

— Да, вполне, — ответила Ванесса. — Хотя должна признаться, что я с большим удовольствием продолжала бы спать, а не болтала с вами о малоприятных вещах, милорд!

— У вас острый язычок, миледи! ~ заметил барон.

— Не стану скрывать, милорд, я не в восторге от этого ночного бдения. И вообще, хочу вам сказать, что я не обучена искусству флирта и обольщения. Мне никогда прежде не доводилось выступать в роли любовницы.

— Вы напрасно сердитесь, миледи! — с улыбкой сказал Дамиен. — Я не хотел вас унизить. Прямота даже украшает молодых дам, свидетельствуя об их горячем темпераменте.

— Я вижу, у вас в этом большой опыт, барон. Любопытно, скольких юных дев вы покорили? Скольким дамам вскружили головы? Скольким любовницам разбили сердца?

Дамиен довольно рассмеялся.

— Похоже, что наш разговор принимает опасный оборот. Хозяин из меня никудышный, я не умею занимать гостей приятной беседой. Давайте поговорим о чем-нибудь другом. Скажите, любите ли вы читать?

— Очень, — серьезно ответила Ванесса. — Чтение — мое любимое времяпрепровождение.

— В таком случае моя библиотека в вашем распоряжении. Можете приходить туда в любое время.

— Благодарю вас, барон. Я не премину воспользоваться вашим любезным разрешением, — ответила Ванесса.

— Вы также любите верховые прогулки, если я не ошибаюсь.

— Да, люблю, — кивнула Ванесса.

— В таком случае моя конюшня тоже к вашим услугам. Лошади, на которых, бывало, ездила целыми днями верхом Оливия, застоялись, — сказал Дамиен, сверкнув глазами.

— Быть может, наступит день, когда она вновь оседлает своего любимого коня! — воскликнула Ванесса. — Я вижу, что вы неплохо развлекаетесь здесь: читаете, совершаете верховые прогулки.

— Да, я не отказываю себе в удовольствиях ни в Лондоне, ни в провинции, — подтвердил Дамиен.

— О ваших развлечениях уже сложили легенды, барон!

— Неужели? И какие же сейчас ходят обо мне сплетни?

— Говорят, вы учредили общество грешных вольнодумцев, члены которого — законченные распутники и извращенцы.

— Вы преувеличиваете мои заслуги, я всего лишь один из учредителей этого клуба.

— Но это правда, что на своих собраниях вы устраиваете оргии и предаетесь разврату?

— Очередное преувеличение, миледи! Мы лишь продолжаем дело наших знаменитых предшественников — основателей первого общества порочных вольнодумцев в стародавние времена.

— Но и вы, как утверждает молва, не уступаете своим предшественникам в порочности, милорд!

— Это всего лишь домыслы, уверяю вас, миледи!

— Нет дыма без огня, барон!

— Послушайте, любезная леди, мы ведь с вами условились, что вы будете называть меня по имени, — заметил, желая направить разговор в иное русло, Дамиен.

Ванесса пропустила его реплику мимо ушей и спросила. — Это правда, что за членство в вашем клубе нужно зашатать десять тысяч фунтов?

— Да, — ответил Дамиен.

— Видимо, это удовольствие того стоит, — сказала Ванесса. — А дамы могут вступить в ваш клуб?

— В настоящее время — нет. Но для вас я мог бы выхлопотать гостевой билет.

— Благодарю вас, милорд, но в этом нет необходимости. Я не стремлюсь оказаться в обществе повес.

— Вы упорно не желаете думать обо мне иначе, как о неисправимом распутнике? — спросил Дамиен. — Вам не приходило в голову, что я, возможно, не такой уж и плохой?

— Нет, барон, — призналась Ванесса. — Мне трудно даже допустить это.

— Плохо вы меня знаете, дорогая! Но у нас будет возможность получше узнать друг друга, — промолвил барон. — Я надеюсь, это доставит нам обоим удовольствие.

— Не тешьте себя мыслью, что удовольствие будет взаимным, милорд, — дерзко заметила Ванесса, почувствовав насмешливые нотки в его голосе. — Не каждая женщина стремится стать зачарованной Князем Порока.

— Вы повергаете меня в отчаяние! — воскликнул барон.

— Сомневаюсь. — Ванесса скептически усмехнулась: — Ваш бодрый тон и быстрота, с которой вы приводите свои контр доводы, говорят об обратном.

Чувственные губы барона растянулись в плотоядной улыбке. В его искрящихся глазах читалось недвусмысленное предложение. Ванесса поняла, что она не сможет перед ним устоять. Вот к чему привел ее безобидный на первый взгляд обмен колкостями! Ей не следовало вести себя так самонадеянно. Несомненно, этот легендарный повеса заманивал ее и свои сети и, конечно же, преуспел в этом. Противостоять его чарам ей оказалось не по силам.

Ванесса приготовилась к неминуемой расплате за свою неосмотрительность. Но Дамиен, к ее удивлению, встал и сказал, пронзив ее взглядом:

— Оказывается, вы хитры, как лисица! Вам палец в рот не клади! Чувствую, что мне придется с вами изрядно повозиться! Я мог бы продолжать этот милый спор, на не стану этого делать. Мне пора спать, я оставляю вас одну… Ведь вы не намерены предложить мне остаться до утра?

Ванесса промолчала, отведя взгляд.

— Что ж, прекрасно! Было приятно с вами побеседовать, моя дорогая. Надеюсь, что это взаимно.

К своему стыду, Ванесса была с ним согласна.

— Если не возражаете, я буду наведываться к вам, когда на меня нападет бессонница.

— Вы хотите сказать, что у меня есть право выбора?

— Разумеется! Осмелюсь предположить, однако, что и вы будете рады поболтать со мной часок-другой, поскольку Палисандровая Роща — весьма безлюдное место, к моему сожалению.

На прощание Дамиен коснулся ладонью ее щеки и, резко повернувшись на каблуках, пошел в дальний угол спальни. С замирающим сердцем Ванесса смотрела, как он отодвигает одну из панелей и исчезает в тайном проходе, словно призрак, проходящий сквозь стену. Панель встала на место, издав легкий щелчок, и Ванесса осталась одна в залитой лунным светом комнате. Ей стало жутко.

Сделав судорожный вдох, она встала и подошла к стене. Никаких выступов или углублений в ее обшивке она не обнаружила. Разочарованная, она повернулась и прислонилась к панели спиной, все еще пребывая во власти колдовских чар Дамиена Синклера, нанесшего ей внезапный визит среди ночи. Он определенно затеял с ней игру. Но, к своему удивлению, Ванесса обнаружила, что эта забава избалованного аристократа пришлась ей по вкусу. Однако, подумала тотчас же она, встряхнув головой, не пора ли ей взять себя в руки и прислушаться к голосу рассудка? Ведь, поддавшись чувствам, она может зайти чересчур далеко и погубить себя!

Барон претендовал на установление с ней доверительных отношений, а они, как понимала Ванесса, могли перерасти во взаимную симпатию и привязанность, что было для нее нежелательно. Тем не менее ей трудно было не проникнуться сочувствием к человеку, столь же одинокому, как й она сама.

Взгляд ее случайно упал на красную розу, лежащую на белой подушке. Она пересекла комнату и поднесла бархатистый цветок к лицу, желая насладиться его тонким ароматом. Он моментально опьянил ее, и она затрепетала, как розовый лепесток. Скажи ей кто-нибудь всего несколько дней тому назад, что можно без предупреждения вторгнуться в опочивальню одиозного Князя Порока и покинуть ее без ущерба для себя, она бы расхохоталась, не поверив, что такое возможно. Однако все это с ней случилось, как ни странно. Более того, барон не осквернил ее, даже побывав ночью в ее спальне, хотя и остался бессердечным дьяволом, которому она продала душу. Так почему же до сих пор он не покусился на ее тело? Отчего ограничился легким прикосновением к ее щеке, исчезая в сумраке ночи?

Все это вселило в сердце Ванессы смятение, однако она отдавала себе отчет в том, что барон чрезвычайно опасен. При всей своей очаровательной внешности и редком обаянии, он обладал удивительной способностью пробуждать в женщине животные инстинкты и подчинять ее своей воле. И Ванесса чувствовала, что не сможет отразить его натиск.

Оставалось одно — не терять голову и молить небо помочь ей в неравной борьбе с искусителем. Впрочем, подумала она, все это не более чем самообман. Дамиен не скрывал своих намерений и был уверен, что соблазнит ее и заставит наслаждаться своим грехопадением. Сердце подсказывало Ванессе, что все так и будет, если она утратит благоразумие.

Она спала крепко и без сновидений, а проснулась позже, чем обычно, когда яркое солнце уже залило светом спальню. Обуреваемая странными предчувствиями, Ванесса встала, оделась и спустилась к завтраку.

В столовой ее ожидал лакей, на сервировочном столике были расставлены блюда со сказочными горячими и холодными закусками, как-то: тушеные почки, ветчина, яйца, лепешки и пирожки с джемом. Отсутствие барона не огорчило Ванессу, ей хотелось позавтракать одной.

Но едва она села за стол, как в столовую вошел дворецкий Крофт. Он сказал, что лорд Синклер уже давно позавтракал и уединился в кабинете со своим управляющим.

— Я пришел сообщить вам, миледи, что вы можете совершить верховую прогулку, если пожелаете, — добавил Крофт.

— Благодарю вас, я, возможно, воспользуюсь этим любезным предложением, — ответила Ванесса. — Но сначала я бы хотела проведать Оливию.

Позавтракав, она направилась в покои больной, где застала девушку лежащей на кровати. Однако штора на окне была слегка отдернута, и в комнату проникал дневной свет. При появлении Ванессы лицо Оливии просветлело, что тоже показалось гостье хорошим предзнаменованием.

— Мне пришло в голову ознакомиться сегодня с вашими розариями, — бодро сказала Ванесса. — Но мне понадобится сопровождающий. К сожалению, ваш брат занят с управляющим. Может быть, вы согласитесь стать моим гидом?

— Вы хотите, чтобы я показала вам сад? — настороженно спросила Оливия.

— А почему бы и нет? Я слышала, что вы большая любительница роз и вообще растений. Лакей поможет вам спуститься в сад, а по дорожкам вы могли бы, уже с моей помощью, передвигаться в кресле на колесах.

Оливия поморщилась.

— Мне неприятно садиться в инвалидное кресло! В нем я чувствую себя беспомощной. Впрочем, это, наверное, девичья блажь, — сказала она и тяжело вздохнула.

— Я вовсе не считаю вас капризным ребенком, — сказала Ванесса. ~ На вашем месте любой испытывал бы схожее чувство. Но согласитесь, Оливия, что это кресло порой может оказаться весьма полезным! Оно дает вам свободу действий.

— Пожалуй, вы правы, — оживилась девушка. — Хорошо, если хотите, я покажу вам сад.

— Советую вам надеть капор. Солнце уже припекает, хотя сегодня только первое июня.

— Как? — изумленно воскликнула Оливия. — Сейчас уже лето? Выходит, я пролежала в постели лучшие весенние денечки!

Она позвонила в колокольчик, и на зов прибежали сразу три служанки. С их помощью Оливия переоделась в легкое белое платье из швейцарского муслина и короткий красный бархатный жакет, поверх которого она накинула на плечи плотную шаль, чтобы не простудиться, если подует прохладный ветерок или заморосит дождь.

Наблюдать за ее нетерпеливыми сборами в первое после долгого перерыва путешествие было просто умилительно. Когда лакей выкатил ее в кресле-каталке в сад, Оливия блаженно улыбнулась и, хлопая от яркого солнечного света глазами, замерла, наслаждаясь живительным воздухом и теплом лета.

— Я безумно соскучилась по всему этому, — тяжело вздохнув, произнесла она, оглядываясь на Ванессу, стоящую у нее за спиной.

— Отныне ничто не помешает вам совершать прогулки ежедневно, — заметила Ванесса.

— Но ведь вам вряд ли понадобится провожатый каждый день, — скептически сказала Оливия.

— Это так, однако мне потребуется собеседница, — возразила Ванесса, трогая кресло-каталку с места.

— Вы на редкость упрямы, леди Уиндем! — рассмеявшись, воскликнула девушка.

— Я вас об этом предупреждала, — сказала Ванесса. — И, пожалуйста, обращайтесь ко мне по имени.

Они неспешно продвигались в глубь сада по дорожкам, любуясь цветами и обсуждая преимущества различных сортов роз, коих вокруг было великое множество. Оливия проявила глубокие познания в этом предмете, оказалось, что она хорошо знает особенности почти каждого кустика.

По аллеям и тропинкам озабоченно сновали, с лопатами, мотыгами и садовыми ножницами в руках, садовники. Ботаники сидели на скамейках, что-то записывая и зарисовывая в свои тетради. А в укромном уголке устроился с кистями и мольбертом художник-пейзажист.

Ванесса старалась избегать встреч с посторонними и часто останавливалась, давая Оливии возможность отдохнуть. Во время одного из перерывов она промолвила:

— Я даже не представляла себе, насколько сложно выращивать розы.

— Это так, — кивнула Оливия. — Дамиен возродил наш сад, слава о нем достигла самого Наполеона. Несколько лет назад императрица Жозефина приобрела у нас для своего розария по кустику каждого сорта. Адмиралтейство выдало капитану судна, которое должно было доставить растения во Францию, охранную грамоту. И ценный груз был получен заказчиком, несмотря на блокаду французских портов.

Вглядевшись в ее лицо, Ванесса сказала:

— Мне кажется, вы утомились. Давайте вернемся в дом! Для первого раза вы погуляли достаточно.

Оливия не стала спорить, глаза у нее закрывались, ее клонило в сон.

— Какая же я, однако, стала слабая, — с горечью заметила она. — Мы с вами гуляем не более часа, а я уже хочу лечь в постель. Даже прогулки в кресле меня утомляют.

— Ваш брат сказал, что вы согласились показаться доктору. Возможно, его рекомендации пойдут вам на пользу, — сказала Ванесса, желая ее успокоить.

— Вряд ли! — воскликнула Оливия. — Просто мне надоело выслушивать нотации Дамиена. Он постоянно докучает мне своими дурацкими советами шевелиться в кровати, будто бы это превратит меня из калеки в здорового человека! Я жду не дождусь, когда он вернется в Лондон и оставит меня в покое. Вы не представляете, какой он настырный!

— Он желает вам добра, — возразила Ванесса.

— Я для него всего лишь обременительный груз, он хочет переложить заботу обо мне на чужие плечи, — сказала Оливия.

В этот момент на дорожке вдруг появился сам лорд Синклер.

— Легок на помине! — в сердцах воскликнула Оливия. Приблизившись к сестре, Дамиен внимательно посмотрел на нее и, наклонившись, поцеловал в лоб.

— Я рад, что ты решилась на прогулку! — улыбнувшись, сказал он. — Днем сюда приедет доктор Андерхилл, чтобы осмотреть тебя и назначить лечение.

— Вряд ли оно мне поможет, — с сомнением сказала Оливия. — Все эти консультации — пустые хлопоты. Я никогда не встану на ноги.

— Было бы лучше, если бы ты отбросила сомнения и доверилась специалисту, — сказал Дамиен. — Чем скорее ты начнешь лечиться, тем быстрее поправишься.

Дамиен заменил Ванессу и сам не только докатил сестру до дверей дома, но и отнес на руках в спальню. Однако все его старания не помешали Ванессе заметить, что между ним и Оливией пробежала черная кошка. Очевидно, легче было найти способ излечить бедняжку, чем устранить возникшее между братом и сестрой отчуждение.

— Не вижу оснований считать ее недуг неизлечимым, — уверенно заявил доктор Андерхилл, осмотрев Оливию спустя несколько часов. — Я так и скажу барону!

Ванесса, присутствовавшая при осмотре больной, последовала за врачом в коридор, где их поджидал лорд Синклер.

— Я не обнаружил признаков перелома позвоночника, — сообщил ему доктор Андерхилл. — Но кровоподтеки на спине указывают на серьезные травмы в области таза. Мне доводилось сталкиваться с подобными случаями. Пострадавшие выздоравливали и обретали способность ходить.

— Вы полагаете, что Оливия не безнадежна? — сохраняя спокойствие, уточнил барон. — Она будет ходить?

— Да, безусловно. Если, конечно, она выполнит мои указания и пройдет курс лечения, — подтвердил врач.

Дамиен закрыл глаза и облегченно вздохнул, радуясь услышанному, как человек, узнавший об отмене вынесенного ему смертного приговора.

— А какое лечение вы ей назначите, доктор? — с дрожью в голосе спросил он.

— Во-первых, гимнастику, с постепенным увеличением физической нагрузки. Ей категорически противопоказано лежать без движений. Юные дамы склонны внушать себе и окружающим, что они инвалиды. Врачи порой идут у них на поводу и прописывают им покой и постельный режим. На самом же деле им полезнее больше бывать на свежем воздухе и делать физические упражнения. Если все время валяться в постели, то непременно превратишься в калеку!

Ванесса не смогла сдержать улыбку: она была полностью согласна с врачом.

— Помимо упражнений, ей пойдут на пользу теплые ванны, массажи и положительные эмоции, короче говоря, все, что стимулирует нервную систему и мускулы и предотвращает преждевременное одряхление, — добавил доктор Андерхилл.

— И как долго продлится лечение? — спросил Дамиен.

— Полагаю, что не пройдет и нескольких месяцев, как у нее восстановится чувствительность в нижних конечностях. Если это произойдет, мы будем знать, что движемся верным курсом, — ответил врач.

— А если нет? Доктор нахмурил брови.

— Тогда я вынужден буду признать, что потерпел поражение в борьбе с болезнью. Впрочем, на полное излечение могут уйти годы: ведь поврежден позвоночник! Полагаю, нужно нанять для больной хорошую массажистку, это ускорит ее выздоровление.

— Я могу прислать к вам опытную сестру милосердия. Она пользует мою матушку. Говорят, что у нее золотые руки.

— Великолепно! — обрадованно сказал врач. — Через три недельки я вновь осмотрю Оливию. А пока выпишу для нее рецепт лекарства. Дайте мне перо и бумагу, барон!

— Сейчас вам все принесут, — сказал Дамиен. — Мне бы хотелось проведать сестру. Это возможно?

— Как вам угодно, милорд!

Барон вошел в комнату сестры и, наклонившись над ней, спросил:

— Ты слышала, что сказал доктор?

— Да! — радостно подтвердила Оливия.

У стоявшей рядом с дверьми Ванессы от волнения перехватило горло. Дай-то Бог, подумала она, чтобы предсказания врача сбылись!