"Герой" - читать интересную книгу автора (Ринго Джон, Уильямсон Майкл)

ГЛАВА 15

Только наступление утра спасло Кинжала от помешательства. Но одной трезвости рассудка было недостаточно. Без отдыха и нормального питания снайпер постепенно отставал от дархела. А теперь Кинжал еще и ранен. Он осознавал, что если не сумеет покончить с Тирдалом до исхода наступающего дня, то не сможет сделать этого никогда. А еще Хорек. Чертов гений маскировки. Идет и идет, словно заведенный. Ладно бы ради денег старался, ан нет, "выполняет свой долг". Долг и честь - условности, а этот идиот думает, будто кому-то еще есть до них дело.

Кинжал нащупал трубочку резервуара с водой и потянул ртом. Черт! Ночью он, постоянно потея, выпил все. Нужно остановиться и добыть нормальную еду, а также набрать воды. Было нежарко, но Кинжал взмок от пота. Получается, за день он теряет почти четверть литра воды. Пить. Если бы снайпер, бросая гранату, знал, что кто-то уцелеет, то запасся бы провиантом. А он даже рюкзака с собой не взял, потому что был на сто процентов уверен в успехе. Хорошо, хоть винтовку захватил. В этом не было особой нужды, однако привычка не расставаться с оружием взяла свое. Полезная привычка. Как же было не взять продуктов, собирая все необходимое?! Да откуда он мог знать? Почти все лекции на курсах он, помнится, проспал, проявляя интерес только к беговым упражнениям и стрельбе.

Ситуация, в которую попал стрелок, казалась насмешкой судьбы. Кинжал зубоскалил по поводу тех, кто не мог есть всякую дрянь, и только потому, что сам этого не мог. Его тошнило от сырого мяса, жуков, червей, личинок и прочей мерзости. Теперь же придется либо перебороть себя, либо умереть. Да, снайпера учили есть все это, и он ненавидел такую еду. Своим зубоскальством он мстил окружающим за собственные мучения. А сейчас будет есть это сам! От гнева снайпер даже приободрился. Словно сама природа норовит поставить ему подножку после того, как он задумал убийство. Но он выживет, получит деньги и забудет весь этот кошмар.

Где-то здесь должны обитать небольшие млекопитающие. Да, стрелок ужасно голоден, однако не настолько, чтобы съесть сырого жука. Млекопитающее. Что-нибудь с костями внутри, а не снаружи. Кинжал взглядом поискал возможные места обитания зверей, стараясь не думать про всех тех насекомых, которых он видел на этой планете. Иначе в памяти всплывали моменты, когда он жрал жуков на том недельном экзамене.

Кинжал нашел небольшую низменность. Тут и там блестели лужи. Между заполненными водой ямами сновали ящерицы. Ну ящерицы так ящерицы. Они хоть хордовые. Теперь осталось поймать одну.

В принципе можно было подкрасться и схватить животное. Кинжал был уверен в своем таланте передвигаться абсолютно бесшумно и подавлял всякие мысли о том, что на самом деле не способен на такое. Разумом снайпер понимал, что использовать оружие небезопасно - высока вероятность быть замеченным. Но нестерпимо хотелось пострелять. Так можно выплеснуть хоть какую-то агрессию. К тому же пристрелить рептилию гораздо проще, чем поймать голыми руками. Стрельба совершенно естественна для Кинжала, а его пульсар работает почти бесшумно. А если уменьшить скорость патронов, то не будет даже хлопков при переходе звукового барьера. Десять секунд на настройку, пять на прицеливание, вдох, и - раз! - одна есть. Мало. Еще два выстрела - еще две ящерицы. Остальные рептилии разбежались, но результат был весьма приличным: три штуки за три секунды.

Кинжал подобрал трупы с почти напрочь оторванными головами. Потом достал нож, отсек остатки голов и лапы, разложил все на упавшем стволе дерева и быстрыми, уверенными движениями освежевал и выпотрошил тушки. Затем поднес ко рту одну из лап.

Стрелок долго медлил, пытаясь пересилить отвращение и взять эмоции под контроль. Наконец он впился зубами в теплую, вязкую плоть и оторвал кусок мяса от кости. Прожевав склизкую, волокнистую субстанцию, Кинжал сделал глотательное движение, но комок застрял в горле из-за внезапного спазма. Снайпера едва не вырвало. Если бы он пристрелил их вчера, то сегодня мясо было бы уже сухим и тянущимся и не напоминало бы сырого кальмара. Кинжал откусил еще кусок, и его снова чуть не вытошнило. Снайпер кое-как разжевал и судорожно проглотил очередную порцию. С гримасой омерзения он засунул оставшиеся тушки к себе в карман, обтер руки от липкой, склизкой крови и встал. Надо найти воду, иначе невозможно будет доесть эту дрянь. А с водой ее можно заглатывать маленькими порциями, как лекарство. К тому же, пока снайпер добудет питье, кровь с мяса немного стечет.

Даже если Тирдал и ел этих тварей, то все равно лгал. Их мясо не похоже на куриное.

А у Тирдала были свои проблемы и свой, как сказал бы человек, "скелет в шкафу". К сожалению, этим "скелетом" был он сам. Игра в кошки-мышки, провоцирующая у людей выбросы адреналина, у дархела провоцировала выбросы тала. Это было опасно, но, чтобы выжать из тела максимум, приходилось время от времени поддаваться своей животной сущности. А чтобы победить снайпера, придется выпустить "скелет" наружу, рискуя бесповоротно впасть в линтатай, стать зомби. Также, чтобы переиграть Кинжала, нужно будет использовать сенсатские способности, как он уже, впрочем, два раза и сделал.

Кроме того, нужно позаботиться о еде. Кинжал-то сможет долго протянуть на том, что изготавливает конвертер, вдобавок сумеет легко подстрелить какую-нибудь зверушку и съесть ее без особых проблем. Тирдалу же предстоит снова перебарывать себя, чтобы убить разумное существо. Еще одна проблема в том, что придется есть по нескольку раз в день. А самая большая проблема - приближающийся порог усталости. Уже сорок семь часов Тирдал уходит от преследования. Только еда придаст сил - дархел уже чувствовал, как страдает мускулатура оттого, что организм черпает энергию из мышечной массы. Сенсат внимательно выискивал жертву, стараясь засечь животное, стоящее на низшей ступени развития. Чем разумнее существо, тем сильнее угроза наступления линтатая.

Тирдал нашел двух насекомых, похожих на тараканов, умудрился вскрыть панцири и полакомился сочным белым мясом прямо на ходу, не испытывая особых неудобств. Идти становилось все проще. Хорошо.

Меньше следов и более быстрый темп. Нет, плохо. Впереди явно степь. Открытость места и снайперская винтовка Кинжала могут решить дело не в пользу сенсата. Однако скоро снайпер вымотается и будет почти не опасен: надо запастись терпением. Еще максимум день.

Смешно, но дилетант дархел может благодаря терпению победить профессионального убийцу. Да, этот случай будет исключительным, если Тирдал выживет и доложит о нем. Возможно, разведчиков станут обучать еще и тактике выжидания. Если, конечно, Тирдал выживет.

Местность была даже чересчур открытой: лес поредел, а подлесок снова уступил место плотному, жесткому кустарнику, потому что на почву здесь падало больше лучей солнца. А недалеко впереди кусты уже сменялись густой травой.

Тирдал опустился на грунт и продолжил путь ползком, стараясь найти прикрытие, которое можно будет использовать и в дальнейшем. Было очень неудобно ползти, упираясь в почву локтями, а руками придерживая артефакт на спине. Неподалеку виднелся водный поток, вероятнее всего тот же самый. Овраг, по дну которого он тек, был уже не такой глубокий, как на юге, но это и неудивительно - река здесь текла по древнему плато, а не по мягкой почве в низине. Не важно. Все равно долина реки обеспечит некоторую защиту. Возможно, еду и питье. Наверняка - прохладу. А еще скроет тепловую активность от ИК-сенсоров. Возможно, удастся снова воспользоваться прикрытием местных насекомых. Так или иначе, кроме реки, другого варианта продолжения пути нет.

Хорек решил еще раз поговорить с Тирдалом. Если удастся убедить сенсата заключить союз и уничтожить реальную угрозу в лице Кинжала, можно будет спокойно обсудить вопросы, связанные с судьбой артефакта. Весьма вероятно, что подобное обсуждение перерастет в очередной поединок, но попробовать стоит.

– Тирдал! Нам нужно разобраться с Кинжалом.

– Конечно, Хорек. Кинжалу и мне нужно разобраться с тобой, а тебе и Кинжалу - со мной. - Разведчик недовольно поморщился, а Тирдал продолжил: - Комичная ситуация, если не сказать больше. Мотив Кинжала понятен: деньги. Твой - вроде как законопослушность и благородство, но что-то не верится. Мой - та же законопослушность, правда осложненная некоторыми обстоятельствами. Ты знаешь, что не можешь доверять Кинжалу, и думаешь, что не можешь доверять мне. Я тоже не могу доверять стрелку, а также, к сожалению, и тебе ввиду сложившейся ситуации. Хотя если бы я мог все объяснить, ты, наверное, поверил бы. Кинжал знает, что любой из нас убьет его, если представится такая возможность. Смешно. Хороший сюжет для какой-нибудь третьесортной книжки, не правда ли?

– Значит, давай так и сделаем, - отреагировал Хорек, - а потом поговорим. Ты шел прямо за мной с самого начала миссии; ты должен знать, что я собой представляю.

– Заманчивое предложение, Хорек. Но откуда я могу знать, не сделал ли ты такого же предложения Кинжалу? Да, эта коробка - явно источник непонимания и недоверия.

– Так спрячь ее! - воскликнул разведчик почти умоляющим голосом.

Ему действительно не хотелось драться с обоими. Ему действительно не хотелось убивать Тирдала. Тирдал, кажется, честный человек. В смысле, дархел. Тем более разведчику не хотелось быть убитым Кинжалом или умереть от ран в этой дыре.

– Мне она не нужна! Мне просто надо знать, что ни у Кинжала, ни у тебя ее нет. Мы казним Кинжала, потом ты скажешь мне, где коробка. Получается, что я контролирую артефакт, а ты - шлюпку. Баланс сил.

– Это разумное предложение, но при более подходящих условиях. Сейчас я не могу его принять. Понимаю, что отказ только усиливает недоверие с твоей стороны, но ничего не могу поделать. Извини.

– Тирдал, я на твоей стороне, черт возьми, - расстроился Хорек.

– Я почти уверен, что это именно так, однако не могу рисковать.

– Дьявол! Ты что, не способен прочесть мои мысли?

– Не могу ответить на этот вопрос, но, думаю, ответ довольно ясен.

Да, Хорек наверняка говорит правду. У него чистые помыслы. С точки зрения человека, но не дархела. Поэтому для Тирдала не было смысла объединяться с Хорьком и был смысл отвлечь внимание Кинжала.

– Хотя бы скажи, где снайпер, - раздался голос Хорька. - Тогда я попробую уничтожить его.

– Думаю, не будет особого вреда, коли я тебе и вправду скажу. Хотя, даже если ты убьешь его, это не будет доказательством твоей честности. Просто получится, что тебе дороже собственная жизнь и артефакт. Понимаешь?

Если Хорек действительно пристрелит снайпера, то Тирдалу будет только легче. Если же разведчик впадет в панику, тогда можно будет засечь его местонахождение и разобраться в его мыслях. Но это будет непросто.

– Кинжал позади меня и скоро выйдет на открытое место. Точнее сказать не могу. Подожди, попробую дать координаты.

Тирдал не был до конца уверен, что правильно определит, где снайпер. По крайней мере, приблизительно он сказать сможет. Если Хорек в самом деле отправится туда, Тирдалу меньше проблем. Но разведчик с таким же успехом может попытаться договориться со снайпером.

– Если взять за начало отсчета точку отправки, а ось ординат направить на север, то координаты следующие. - И сенсат прочитал цифры с экрана. - Кинжал в радиусе пятисот метров от этой точки. Я почти уверен, что он гораздо ближе к ней, но ручаться не могу.

– Ух ты. Спасибо, Тирдал. Это всего лишь в километре от меня. Значит, вы двигаетесь так же медленно, как и я. Еще бы: три дня ходьбы, раны, усталость. Попробую пришить стрелка. Тогда ты присоединишься ко мне?

– Нет. Извини. - Голос сенсата был спокойный. Предельно спокойный.

– Боже мой, да я на твоей стороне, Тирдал! Пожалуйста! - запаниковал разведчик.

– Я еще не слишком хорошо умею определять намерения людей по голосу. Ты нервничаешь. Бесхитростно, откровенно нервничаешь. Но за этим может скрываться все, что угодно. Может, ты боишься Кинжала; может, тебе просто больно.

– Да иди ты в задницу. Тоже мне экстрасенс фигов, - ответил Хорек погрустневшим, обиженным голосом.

Тирдал до сих пор испытывает серьезные проблемы с определением человеческого настроения и образа мыслей. Такое ощущение, что на поведение человека влияет любая мелочь, особенно если он зол или расстроен. Слишком часто люди поступают согласно минутной эмоции, нелогично и непредсказуемо. Часто при двух возможных способах решения проблемы они выбирают третий, совершенно непонятный и неуместный.

Что предпримут Хорек и Кинжал, если у них на двоих осталась хоть капля здравого смысла? А если нет? Надо все обдумать и взвесить.

Кинжал увидел, что лес редеет, и понял: до опушки недалеко. Значит, стоит повернуть на восток и поискать возвышенность для стрельбы. Если он сможет забраться на крутой склон вон того холма, то вся безлесная территория будет отлично простреливаться и дархелу не уйти. Тело у стрелка дико болело, ужасно хотелось есть и пить. Но скоро все закончится, и можно будет даже остановиться и поджарить мяса. Впрочем, надо признать, что урод эльф изо всех сил борется за жизнь. Неплохо для мягкотелого горожанина.

Каждый новый вдох сильнее обжигал пересохшее горло. Солнце палило неимоверно. Ничего, конец уже близко.

Подъем оказался круче и сложнее, чем предполагал снайпер. Но, если вдуматься, это к лучшему. Чем выше Кинжал заберется, тем дальше будет видеть, тем сподручнее ему будет стрелять.

Снайпер почти выбился из сил и решил передохнуть, упершись руками в грунт, а ногами в какой-то булыжник. Кончики травы щекотали лицо, а из-под пальцев, заточенных в синтетической перчатке, вспорхнула стайка мелких насекомых. Одно случайно залетело снайперу в рот. Он инстинктивно сжал губы, а потом долго отплевывался. Как хочется пить!

Но здесь нет воды. Ее не будет до тех пор, пока он не спустится на равнину. Нечего отдыхать, работа еще не завершена. Кинжал вспомнил про замороженные фрукты, которые отложил на черный день. Этот день наступил, и снайпер с удовольствием жмурился, когда холодные и сладкие фрукты таяли во рту. На эмоциональном подъеме стрелок стал двигаться чуть быстрее.

Вскоре Кинжал добрался до широкого уступа, который, уходя вдаль, все снижался и расширялся, превращаясь в лесистые угорья. Тирдал, сделав огромную петлю, почти вышел к месту, где отряд наткнулся на мнимых "клякс". Мозг снайпера отчаянно работал. Может, дархелы - сообщники цлеков? Вполне вероятно. Тирдал не боится "клякс", он боится снайпера, хотя тщательно это скрывает. Надо будет написать в отчете.

В каком отчете, черт побери? Его слишком долго и муторно сочинять. Кинжала ждет Кали, а Земля вместе с Союзом, да и Республика пусть летят в тартарары.

Что касается сложившейся ситуации, то в случае, если сэр Тирдал Сан Фиг-Знает-Кто работает на "клякс" и может мысленно связываться с ними, Кинжалу не поздоровится. Хотя что за бред? У Тирдала было два дня, чтобы попросить помощи, - он этого не сделал. В общем-то, стоит упомянуть о подозрении насчет "клякс", чтобы замести следы преступления. А если сказать про это в паре-тройке злачных мест, тогда явно появится слух о том, что "исчезновение" Кинжала связано с его секретной работой на правительство.

Сейчас угрозы не существует. Хотя нет, имеется. Дархелу грозит смерть от пули стрелка. Хорек вообще не в счет. Не удалось-таки соблазнить его деньгами и убить, а жаль.

Как раз в этот момент поступил сигнал от Хорька.

Разведчик находился в затруднительном положении. Он был недалеко от Кинжала, но больше не хотел приближаться. Энергетическая винтовка справится со своей задачей и с такого расстояния, если все сделать правильно. Даже ранить стрелка - все равно что убить. Проще осуществить это с наступлением темноты. В темноте единственной сложностью будет тепловое излучение. Но лучше закончить все сейчас, пока боль и отупение окончательно не одолели Хорька. Он уже шатается на ходу, и ему кажется, что пару раз он даже ненадолго отключался. Наверное, это боль так действует. Или наркотики. Как бы то ни было, пора кончать комедию. На следующий день сил не хватит, уж это точно.

Может, попытаться использовать свое критическое состояние? Надо показать свою слабость, стать наживкой на какое-то время. Пусть Кинжал недооценит Хорька, пусть допустит ошибку. Риск? Да, есть. Но теперь все равно. Хватит беготни по лесу, надоело.

– Слушай, Кинжал. Я не против, если ты возьмешь себе этой гребаный артефакт. Я не против, если чертов дархел умрет. Я просто хочу домой. Мы можем заключить соглашение?

Хорек вдруг понял, как ему хочется жить. Может, и правда плюнуть на долг и честь? В худшем случае Кинжал возьмет его с собой на шлюпку, в лучшем - допустит ошибку и будет убит. Какая-то часть Хорька настолько огрубела, что ей было все равно, лишь бы выжить. Но другая - нет. И она отозвалась на черную мысль черной судорогой. Разведчик упал на грунт и понял, что не доживет до момента отправления шлюпки. Разве что Тирдал что-нибудь сделает.

Да уж. Умереть от гангрены, от голода, быть съеденным жуками - гораздо страшнее, чем погибнуть на поле боя с "кляксами" или послинами. Там ты хоть что-то можешь сделать для своего спасения. Хотя не все ли равно, как умереть? Главное - как жить. И Хорек ни за что не переметнется на сторону грязного убийцы.

Словно из другого мира до разведчика донесся голос снайпера:

– Это возможно, Хорек, если ты докажешь мне свои благие намерения. Убей Тирдала, и я тебе поверю.

Хорьку не нужно было уметь читать мысли, чтобы понять: Кинжал и не собирается ему помогать. Стрелок просто хочет избавиться от лишних трудностей. Он подлец, и самое ужасное - этого не скрывает.

– Тогда помоги его обнаружить. Я остался почти без электроники, - соврал Хорек.

– Ну, Тирдала найти легко. - Казалось, даже в наушники видно, как снайпер улыбается. - Он в степи, восточнее моего холма.

Разведчик чуть помедлил с ответом. Кинжал выдал свое местонахождение относительно врага и природных ориентиров. Случайно? Вряд ли. Но Хорек не мог придумать резонной причины, по которой снайпер сделал то, что сделал. Может, Кинжал и правда не осознает, что допускает серьезную ошибку? Может, это признак того, что Кинжал почти сдался? Как бы то ни было, у разведчика появилось преимущество, которое он собирался использовать.

"Вот сейчас мы с тобой и поквитаемся, ублюдок!" - пульсировало в мозгу. По координатам, данным сенсатом, и по неожиданному признанию снайпера Хорек довольно точно определил положение своей цели. На склоне холма, к востоку. Слегка вытянутый с севера на юг участок уступа площадью чуть более двухсот квадратных метров.

– Я согласен, Кинжал. Сейчас я найду придурка и поквитаюсь с ним. Если не получится, то хотя бы передам тебе координаты. Заберу коробку, и тогда поговорим. Идет?

– Идет, - послышался уверенный, самодовольный голос. - Тогда и поговорим.

Неужели ему и впрямь по фиг, что он выдал свою позицию?

– Значит, договорились. Я направляюсь на восток и обхожу его. Найдя удобное место, связываюсь с тобой. Либо сразу убью его, либо хотя бы постараюсь гнать его так, чтобы он попал под наш перекрестный огонь.

– Я весь в ожидании, Хорек.

В следующую секунду разведчик переключил канал и сообщил Тирдалу:

– Снайпер занял уступ на склоне, к востоку от меня. Ждет, пока ты выйдешь на более или менее открытое место.

– Конечно, Кинжал на том уступе. Где же еще?

Дархел, казалось, был ничуть не удивлен. Хотя, чему тут, собственно, удивляться? Все ясно как божий день.

– Да, но он ждет, что я нападу на тебя. Думает, что я это сделаю.

– Я тоже думаю, что ты так сделаешь, учитывая обстоятельства. Ты не сделал этого раньше, но у тебя просто не было возможности. Убив меня, ты ничего не потеряешь; наоборот, сможешь свалить всю ответственность на "негодяя эльфа". Прибыль вы разделите на двоих. А может, ты просто отдашь артефакт снайперу, чтобы тот сохранил тебе жизнь. Хотя я, на твоем месте, не верил бы ни единому его слову.

– Я и не верю этому убийце. Я верю тебе.

– Хорошо, коли так. - Тирдал, казалось, нисколько не заинтересовался словами Хорька. - Однако нет способа это доказать.

– В общем, дело в том, - начал Хорек; в его словах были и попытка примирения, и отчаяние, и отголоски профессиональных навыков, - что я ранен. Мне нужна срочная и квалифицированная медицинская помощь.

– Мне действительно тебя жаль. Но пойми, я не могу подойти к тебе так близко.

– Хотя бы скажи, что делать! Ты же врач.

– Думаю, это будет по-честному. Опиши природу своей раны.

– Меня зацепило нейронным излучением. Обе стопы и нижнюю часть левой голени. А сейчас с ногами вообще беда: в порядке только правая голень. Все остальное - это дьявольское сочетание омертвения и постоянной боли. С трудом хожу. Принимаю анестетики, стабилизаторы, стимуляторы и пилюли с наночастицами для лечения мелких повреждений.

– Если все так, как ты говоришь, - ответил Тирдал, - то удивительно, что ты вообще держишься на ногах.

– Как-то держусь. И даже лучше, чем может предположить, скажем, Кинжал. Хотя боль ужасная. Еще немного - и мне конец.

– Опиши болевые ощущения в деталях.

Вздыхая, Хорек сосредоточился на своих ногах.

– Ну, сначала меня всего здорово тряхнуло, будто током ударило. Потом боль сконцентрировалась в ногах. После обезболивающего и отдыха она отступила и захватила стопы и левую голень. Стоп-то я сейчас вообще не чувствую, но при каждом шаге стреляет аж до коленей. И еще побочные эффекты вроде головокружения, правда это меня мало заботит. Больше боюсь, как бы не началась гангрена.

– Если еще не началась, то вряд ли начнется. Значит, кровообращение не нарушено.

Голос Тирдала был все таким же ровным, но звучал чуточку теплее. В нем и правда чувствовалось сострадание. Наверное, сенсат удивлен тем, что ранения делают с человеческой психикой.

– Поэтому ходьба тебе только на пользу. Так как центральная нервная ткань не повреждена, ты сможешь полностью восстановиться. Без терапии это займет месяцы, а с помощью лекарств и приборов - дни или даже часы.

– Тирдал! Ты серьезно? А я думал, что это навсегда.

Настроение поднялось. Хорек сможет все это пережить. Сенсат словно подарил разведчику новую жизнь. Радость переполняла Хорька, и он едва не забыл приникнуть к траве, выходя из леса.

– Думаю, это не надолго. Я знаю случаи, когда люди восстанавливались и после более тяжелых повреждений нервной системы.

– Слушай, Тирдал, так, значит, мне нужны медикаменты? У тебя есть?

Ползком легче двигаться, если ползти медленно. А двое преследуемых лишь в нескольких сотнях метров от него. Если сохранять спокойствие, все будет хорошо. К тому же будут лекарства… Тирдал отвечал:

– Есть особая процедура, стимулирующая деятельность нервов. Сущая пытка. Мои приборы позволяют мне провести ее, но, повторяю, боль адская. Нас будет очень просто обнаружить при помощи хорошего сканера. И Кинжал это сделает. Еще тебе нужны особые наночастицы для восстановления нервной ткани. Они у меня тоже есть. Однако, Хорек, я не могу приближаться к тебе.

Разведчик впал в панику:

– Черт, Тирдал! Мне действительно нужна помощь! Может, оставишь свои приборы где-нибудь и я их подберу?

Трехдневный ад почти добил разведчика. Он уже на пределе. Снова пауза в разговоре.

– Можно попробовать. Все равно оборудование предназначено для людей и мне ни к чему. Надо было тебе захватить амуницию Шивы, прежде чем покидать лагерь.

Тирдал внезапно почувствовал боль Хорька, как свою собственную. Эти душевные и физические страдания разведчика на какое-то мгновение совместились, и Тирдал понял, что Хорек не лжет.

– Я тебе верю. Я тебя чувствую и могу встретиться с тобой. Но я хотел бы, чтобы ты разоружился. И еще…

– Разоружился? - услышал сенсат испуганный ответ. - Ни за что!

– Тебе не надо избавляться от оружия. Просто не держи его в руках, когда я появлюсь. После того как я тебе помогу, мы сможем обсудить положение дел.

– А ты? Разоружишься?

Тирдал предугадал этот вопрос и ответил незамедлительно:

– У меня нужные тебе медикаменты и артефакт стоимостью в миллиард кредитов. Так что моя позиция выгоднее твоей. И, встречаясь с тобой, я рискую больше, чем ты.

– Понятно. Я знал, что ты так ответишь.

– Тогда скажи мне, где ты сейчас. Может, тебе придется переместиться в более безопасное место.

– Да, Тирдал, - был ответ.

И снова сенсат почувствовал честность разведчика. Он почти как Благовест. Открыть свое местоположение очень страшно. Этот страх Тирдал тоже ощутил.

– Я на опушке леса, южнее тебя. Расстояние приблизительно один километр четыреста метров.

Тирдал действительно не мог возвратиться, чтобы не подвергнуть себя серьезной опасности. Там, где он сейчас, есть хоть какое-то прикрытие. Если удастся подлечить раненого разведчика, то у них двоих появится тактическое преимущество. Однако Хорек станет задавать вопросы и придется на них отвечать. Убедительного вранья что-то не придумать и правду говорить нельзя.

Лечение Хорька займет время, а Кинжал явно не будет стоять на месте. Вообще-то, закон жизни предельно прост: раненому и слабому надо дать спокойно умереть, чтобы не портить кровь. Сейчас не время этот закон оспаривать.

Вместе с тем люди отвергают такое простое правило и не примут его даже как канон жизни другой расы.

– Ты в очень плохом месте, Хорек. Слишком опасно. Можешь еще двигаться?

– Могу, - ответил разведчик неуверенно, - но не вечно же.

– Вечный путь и не нужен. Если дотянешь до темноты, я смогу тебе помочь. Нам всем троим нужен отдых, и Кинжал вряд ли попытается настигнуть нас ночью. А мы, если договоримся, сможем переломить ход ситуации в свою пользу.

В действительности самому Тирдалу отдых был не так уж необходим. Просто он достиг той степени усталости, которая вызывает некоторую дезориентацию. И как еще люди держатся? Загадочные создания. В них есть нечто такое… что стоит изучать и дальше. То они мягче масла, то тверже шаммагонового дерева… А пока пусть думают, что дархелу тоже необходим отдых. Может, на пути Хорек допустит какую-то ошибку и Кинжал выстрелом обнаружит себя. Может, получится использовать Хорька как наживку, поставив между собой и снайпером. Эта затянувшаяся игра должна быть окончена.

Разведчик с разочарованием и смирением в голосе сказал:

– Попробую дотянуть.

– Тогда будем держать друг друга в курсе, - ответил сенсат.

– Хорошо.

Кинжал радовался тому, что услышал от Хорька. Тот уже подошел к "последней черте" и скоро перестанет быть угрозой. Снайпера удивлял сам факт, что разведчик протянул так долго. Пора заканчивать с этой нервотрепкой. Кинжал специально выдал свое местоположение в надежде, что Хорек попробует подкрасться к нему незамеченным. Не получится: снайперская винтовка обладает убойной силой на расстоянии семи километров. У Хорька лучшая возможность для обзора, но луч энергетической винтовки рассеется в атмосфере из-за процесса распада фотонов. И еще, вся опушка просматривается через прицел. Если разведчик шевельнется, он будет тут же убит.

Кинжал нашел отличное место для стрельбы. Двигался он пригнувшись, поскольку забота о безопасности была почти инстинктивной. Уже с такой высоты открывался панорамный обзор раскинувшейся перед ним равнины, освещенной полуденным солнцем. По желтым и бледно-зеленым травам, как по волнам, бежала рябь от ветра. Здесь и там, словно заплатки, виднелись голубые и охристо-коричневые пятна другой растительности. А маленькие темные точки, движущиеся в разных направлениях, - это, конечно, травоядные насекомые. Ветер дул снайперу прямо в лицо. Он совсем не мешал, наоборот, дарил приятную прохладу.

Кинжал не любовался пейзажем. Он искал цель. Он всегда называет своих врагов "целями". Стрелок вспомнил, как однажды читал лекцию группе слушателей. Их руководительница была милашкой, но никак не реагировала на Кинжала. Оставив надежду соблазнить ее, он решил просто поиздеваться. Один из слушателей задал вопрос: "А как правильно целиться?" Кинжал, краем глаза косясь на старшую, ответил, что нет ничего проще: мол, целишься прямо в лоб, нажимаешь курок и вышибаешь мозги. Надо было видеть ее лицо.

И Тирдал скоро ощутит, каково это - умирать. Как только Кинжал его найдет.

Снайпер включил сенсоры и принялся за работу, сидя на траве и скрестив ноги. Он пристально следил за фауной, потому что на средней дистанции паслись два супержука. Если они нападут, снайперу несдобровать, а если испугаются - для Хорька это будет знак. Тирдал, возможно, ничего не заметит, а ежели и заметит, ничего не предпримет.

Артефакт был где-то в той стороне. Кинжал искоса глянул вниз, затем поднял винтовку и посмотрел через прицел. Песчаный берег реки. Тирдал прячется за ним. Движение. Много движения. Разные животные пробираются сквозь траву. Тирдал там, где именно - снайпер сказать не может. Рано или поздно этот кретин покажется. Кинжал опустил винтовку и достал из нагрудного кармана несколько кабелей. Одним он подключил к визору устройство слежения, другим - прицел, чтобы всегда видеть внутри шлема увеличенную картинку в любой части спектра. Конечно, чтобы стрелять, Кинжал воспользуется непосредственно прицелом, а пока и так сойдет.

Остается только ждать. Было не жарко, просто тепло, но от нагрузки и солнечного света стрелок сильно потел. Слава богу, он еще может потеть. Если потоотделение прекращается, это означает полное обезвоживание и скорую смерть ввиду отсутствия помощи.

Краем глаза Хорек заметил движение в небе и поднял голову.

– Черт, Тирдал, на тебя движется стая гигантских летучих мышей.

Секунду помедлив, сенсат ответил:

– Вижу. Но они еще не у меня над головой.

– Скоро будут. Вспомни, что было, когда мы только внедрялись? Что капитан про них говорил?

Шесть огромных тварей, отбрасывая тени на траву, кружили над степью. Они явно приметили добычу. Хорек поймал себя на мысли, что по-настоящему беспокоится о Тирдале, и не потому, что он профессиональный медик.

– Я тоже пропустил этот разговор, Хорек. По-моему, он был между капитаном и Гориллой. Во всяком случае я не знаю, что делать.

– Они хоть и плотоядные, но это не единственная опасность. Если Кинжал поймет, что летучие мыши кружат над тобой, тебе крышка.

– Знаю, - был спокойный ответ, - но ничего предпринять не могу. Твои предложения?

– Подстрели кого-нибудь. - Для Хорька ответ был очевиден. - Если у них будет свежее мясо, они от тебя отстанут.

– Конечно, если бы в радиусе действия моей винтовки было какое-нибудь крупное насекомое… - После некоторой заминки сенсат продолжил: - И если бы я был уверен в том, что выдержу очередной психический удар от убийства разумного существа…

Хорек все понял. Ну конечно. Большинство сенсатов - дархелы. И все они такие же, как Тирдал. Если эмоции живых существ открыты для него, то понятно, отчего он избегает больших скоплений народа. Неудивительно, что ему трудно убивать. Даже думать о том, что вот-вот придется убить. Хорек вспомнил, как и ему часто становилось не по себе в подобных ситуациях. Все же убивать - неправильно и совсем не приятно, что бы там ни говорил этот Кинжал.

– Извини, Тирдал. Я не знал.

– Ты и не должен был. И никто из людей не должен был знать. Но теперь я в крайне затруднительном положении и не могу это скрыть. Если бы ты сумел подобраться поближе и убить одну из этих тварей, я был бы тебе очень признателен. Тем более что другого выхода, похоже, нет.

– Тирдал, как только один из нас выстрелит, Кинжал засечет место, с которого этот выстрел был произведен. И выстрелит уже сам. Поэтому мы должны выпускать заряды только в него и только наверняка.

Тем временем "птерозавры" приготовились к броску.

– Снижаются, - проговорил Тирдал, и вслед за этим Хорек услышал голос снайпера:

– Эй, Тирдал, похоже, эти птички решили, что ты, а не ящерицы по вкусу напоминают цыпленка.

– Ты о чем, Кинжал? - осведомился сенсат с деланым удивлением в голосе.

Это не сработало. Кинжала так просто не провести.

– Они кружат над тобой, дружище.

– А, эти. Вижу, Кинжал. Они чуть вдалеке. Может, там Хорек? В последний раз, когда я с ним разговаривал, он был почти при смерти. Почему бы тебе не пойти и не проверить?

Хорек едва сдержал смешок. "Да, Кинжал, пойди и проверь, а я сровняю тебе лицо с задницей".

– Ты гонишь, Тирдал.

– Да? Вызови-ка его. Мне он не отвечает, и я его больше не чувствую. На самом деле он давно уже ослабел, судя по его сигналу.

– Ладно. Но я не так туп, как ты думаешь, эльф. До скорой встречи.

– Ты мне четвертый день обещаешь скорую встречу. Может, тебе в политики податься?

– Пока, эльф.

Канал закрылся.

– Вот так, Хорек.

– Да уж.

Тут в шлемофоне разведчика раздался голос Кинжала. Хорек сделал канал открытым для сенсата.

– Хорек? Ты где?

Разведчик молчал.

– Скоро я пристрелю дархела. Ты знаешь, я это сделаю. А вот тебя не стану убивать. Оставлю здесь. Не думаю, что ты продержишься шесть недель, за которые я доберусь до базы, а потом еще шесть недель, за которые сюда доберутся люди. Если, конечно, кто-нибудь решит проверить полученные данные и мои показания. Так что тебе остается либо застрелиться, либо пробираться к базе "клякс", надеясь на аккуратный и точный выстрел.

Как хотелось назвать Кинжала психом! Козлом, куском дерьма или еще чем-нибудь. Но нужно было хранить абсолютное молчание. Хорек плотно сжал губы.

– Хорошо, Хорек. Если ты уже мертв, то считай, что тебе повезло. Покойся с миром.

Канал закрылся, и Хорек тотчас сказал сенсату:

– По-моему, дальнейший сценарий ясен.

– Да. Предельно.

– Когда мы убьем этого сукина сына, ты скажешь мне, как и почему коробка оказалась у тебя?

– Хорек, в отличие от Кинжала я тебе врать не буду. Эта информация останется закрытой. Есть вещи, которые я не могу обсуждать с людьми, так же как вы, люди, не можете рассказывать что-то нам, дархелам. Давай пока не думать об этом. Радует уже то, что мы сошлись хотя бы в отношении к Кинжалу.

– Хорошо, Тирдал, пока не будем, - сказал разведчик, охая от боли и злости. - Я не имею ни малейшего понятия, что делать с этими птеродактилями.

– Я тоже.

Кинжал сидел почти неподвижно и выжидал. В ожидании он тоже лучший. Его часто раздражают длинные, нудные переходы или утомительные марш-броски. Только не ожидание. Потому что оно - плата за удачный выстрел. Солнце пригревало, одежда натирала кожу, а шлем тянул голову вниз. Снайпер снял бы его, поскольку не опасался ответного огня, но тогда пришлось бы лежать приникнув глазами к прицелу.

Язык был ватным, губы потрескались, в животе не утихала свистопляска, а веки сами собой смежались. Стрелок изо всех сил боролся со сном и тем не менее периодически отключался, правда тут же просыпаясь.

Кинжал не верил, что Хорек мертв. Да, жить ему осталось недолго, и снайпер с удовольствием ускорил бы этот процесс, однако сейчас Хорек жив. Играет в молчанку, вот и все. А Тирдал прямо под этими летучими тварями, что бы он там ни говорил: показания приборов не врут. Значит, первый на очереди эльф, а разведчик - на закуску.

Ага, вот и движение. Равномерное. Следовательно, можно запросто рассчитать, куда стрелять. Скоро дархел окажется на пологом берегу и некоторое время будет хорошо виден. Отличная возможность. Слегка кивнув себе, Кинжал опустился на живот и осторожно пополз, остановившись у того места, где уступ обрывался, переходя в отвесную глинистую стену. Трава скрывала стрелка почти целиком. Он был практически незаметен. Вот он включил "хамелеона" и стал едва различимым.

Снайпер отключил прицел от визора. Конечно, делать это было не обязательно, вполне достаточно убить изображение на экране. Но что может сравниться с настоящей, без всяких изысков, стрельбой? Кинжал нажал на кнопку, и винтовка выпустила сошку. Две ножки с основаниями, похожими на ласты, нащупали грунт и уперлись в него. Теперь оружие стояло как влитое, оставалось только ждать.

Точка на экране слежения двигалась к северу, все ближе подходя к открытому месту. Кинжал видит, как вода до половины скрывает небольшие камни на берегу, блестит и переливается на солнце. Она вкусная, прохладная… Ничего, еще немного. Не расслабляться.

Вот! Макушка шлема едва показалась из-за края и снова исчезла, но Кинжал уже оценил скорость перемещения и знал, куда стрелять. Пули пробьют эту мягкую почву и доберутся до эльфа. Если первым выстрелом он будет лишь ранен - не страшно. Раненого дархела не составит труда разбить на куски. Или оставить это Хорьку, не прикладывая к делу никаких усилий.

Кинжал смотрел сквозь прицел, глубоко дыша и пытаясь расслабиться. Потом выдохнул часть воздуха и окончательно взял себя в руки. Тирдал пересек третью визирную нить, значит, расстояние как раз что надо. Колебания винтовки незначительны, хотя руки чуть дрожат. Снайпер надавил курок.

Отдачей, бывшей обыкновенным, привычным явлением, ударило в плечо. Винтовка затихла. Раздался хлопок перехода звукового барьера. Словно воздух хотел догнать пулю, движущуюся с умопомрачительной скоростью. В оптику был виден тепловой след, оставляемый пулей. Грязь на берегу брызнула в разные стороны…

И негодяй упал!