"Восьмой день" - читать интересную книгу автора (Кейз Джон)

Глава 11

Ему повезло встретить троих англичан. Отпускников из Ливерпуля, работников кондитерской фабрики. В Сиене они устроиться на ночлег не сумели и направились в другой город, как вдруг спустила шина. Ребята взялись менять колесо и как-то незаметно напились, так что машину, взятый напрокат «фольксваген-гольф», вести не могли.

Дэнни наткнулся на них на окраине города. Они безуспешно пытались сменить колесо, одновременно поглощая светлое пиво, банку за банкой.

— Приятель! — крикнул один, увидев Дэнни. — Ты, случайно, не знаешь, как, черт возьми, наладить эту штуковину?

«Этой штуковиной» был современный параллелограммный домкрат, которым Дэнни умел пользоваться. Он быстро сменил колесо, и англичане, преисполнившись благодарности, сунули ему в руку банку «Хольстена» и предложили сесть за руль. В общем, поезжай куда хочешь.

Он решил ехать в Сан-Джиминьяно, примерно в двадцати милях отсюда, старинный город, знаменитый своими средневековыми сторожевыми башнями (из семидесяти двух до нашего времени дожили только четырнадцать), очертания которых на фоне лазурного неба напоминали детский рисунок Нижнего Манхэттена.

Дэнни оставил англичан в небольшом пансионате, а сам отправился искать такси до Рима. Ничего не вышло. Никто не хотел ехать назад порожняком. Наверное, сработала бы пачка денег, но у него ее сейчас не было. На автобусной станции повезло больше. Через полчаса отходил экспресс до Флоренции. А там через пятнадцать минут можно сесть на другой экспресс до Рима или попытаться взять такси. Дэнни купил билет до Флоренции, зашел в кафе, заказал бутылку минеральной. Вытащил мобильный телефон, чтобы позвонить Инцаги.

Дожидаться, когда зазвучит автоответчик, он не стал и после третьего гудка отключился. Оставлять то же самое сообщение смысла не имело. Кроме того, этот мобильный телефон начал его беспокоить. Не подает ли он какие-нибудь сигналы, с помощью которых можно определить местонахождение? Дэнни вспомнил, как однажды прочитал в газете о похищении женщины. Она успела набрать на своем мобильном «911» и не отключилась, а злоумышленники этого не заметили. В конце концов полицейские сумели ее отыскать и освободили.

В газете говорилось, что полиция звонок вроде как запеленговала, но это было не совсем точно. Машина похитителей находилась в это время за городом, и телефонный сигнал мог принимать лишь один ретранслятор. Поэтому полицейским удалось лишь идентифицировать ячейку сети мобильной связи и расстояние, на котором данный телефон находился от центра ячейки. Этого оказалось достаточно. А если бы похитители находились в городе, где ретрансляторов существенно больше, копы могли бы действительно запеленговать телефон, измерив время прохождения сигнала в трех различных направлениях. Они сумели бы определить местоположение женщины с точностью до одного метра.

Есть ли такие возможности у Зебека? Дэнни посмотрел на телефон. Наверное, нет. Даже если он задействовал копов, все равно телефон-то выключен. Так что все должно быть в порядке, если только…

Если только этот телефон не начинили чем-то особенным, что казалось весьма вероятным. Зебек намекнул, что для него нигде нет преград. Телефон мог быть оборудован, например, «усиленной 911». Эта система обеспечивает независимую непрерывную подачу специальных сигналов, позволяющих установить местонахождение телефона с точностью до пятнадцати метров.

К чертям собачьим, подумал Дэнни и по пути на автобусную станцию уронил мобильный телефон в мусорную урну. Через час он был во Флоренции, а еще через двадцать минут уже ехал в Рим. В салоне работал видеомагнитофон. Показывали старый диснеевский фильм «Удивительное путешествие». Дэнни хмуро наблюдал за приключениями двух дворняг и их суетливого маленького друга, кота. Разумеется, все персонажи говорили по-итальянски.

Он знал этот фильм наизусть еще с детского сада, однако очень скоро сказка его захватила. Видимо, потому что он сам сейчас, как эти симпатичные существа, отчаянно пытался добраться домой, или ему просто нравились мультфильмы для пятилетних. За это его неоднократно порицал Айан, которого раздражала всеядность Дэнни. «Одно дело — быть открытым, — однажды заметил он, — а другое — мусорным контейнером с открытой крышкой». Дэнни любил играть в баскетбольных дворовых командах, слушал какие-то дурацкие рок-группы и считал, что «Веселый кот»[54] интереснее Энди Уорхолла. А вот Кейли это в Дэнни нравилось. Она даже находила очаровательным, что он в одну субботу затаив дыхание слушал Верди в «Центре Кеннеди», а в другую получал не меньшее удовольствие на вечеринках «Выживание»[55].

Кейли… Подумав о подруге, Дэнни сразу вспомнил и Паулину, а вместе с ней и дерьмо, в которое вляпался. Это было настолько мучительно, что он непроизвольно издал негромкий стон. Сидящая рядом женщина, не отрывая взгляд от экрана, кивнула с улыбкой:

— Si, e cosi triste[56].

Глаза у нее были влажные от слез. Дэнни с ужасом обнаружил, что и его собственные тоже.

Сгустились сумерки. Ему надоело пялиться на свое отражение в окне, и он завел разговор с Богом. Что-то вроде молитвы. Просил помочь выбраться из сложившейся ситуации, обещал жениться, хранить жене верность и вообще вести праведный образ жизни. Ведь Дэнни католик, что само по себе кое-что значит. Вот если бы удалось спасти Инцаги… тогда, наверное, можно на что-либо рассчитывать. Все-таки священник.

Из темноты выплыло лицо Зебека. Вздымая трость, богач сверлил его взглядом. «Дэниел, прежде чем меня дурить, тебе следовало бы хорошенько поразмышлять. Зря ты этого не сделал». Замурованный в своем подвале Кристиан Терио и замученный в пустыне Джейсон Пател — эти жертвы наверняка на совести Зебека. Так же как и дом Терио, от которого остался лишь пепел.

«Злодей сказал моим голосом по телефону, что приедет в Рим к девяти или десяти часам, — вспомнил Дэнни. — То есть я опаздываю минимум на час. Он, естественно, понимает, что я попытаюсь предупредить священника, и постарается принять меры, но все равно сначала надо идти туда. А если Зебек именно на это рассчитывает? Дождаться меня и убить одним выстрелом двух зайцев. Ничего не получится. Я там устрою такой переполох, мало не покажется. Включу пожарную сигнализацию, вызову копов… в любом случае застать священника врасплох им не удастся. Буду действовать как Шедоу».

В этот момент Шедоу — так звали пса — уже почти сдался. Только друзья выбрались из одной передряги, едва не угодив под колеса поезда, как сразу попали в другую. Ступили на гнилые доски и провалились в глубокую яму. Кот и молодой пес сумели выбраться, карабкаясь по скользким стенам, а Шедоу не удалось. Старого пса эти приключения доконали. «Прыгай, Шедоу! Прыгай!» — умолял кот Сэсси.

— Просто не верится, — усмехнулся Дэнни. — За мной охотятся убийцы, а я переживаю за мультяшную псину, которая провалилась в какую-то яму.

«Continuare senza de mi»[57], — приказал друзьям Шедоу густым усталым баритоном. Дэнни, конечно, знал, что создатели фильма не допустят, чтобы этот миляга испустил дух в какой-то грязной яме, однако облегченно вздохнул, когда в финале фильма Шедоу наконец встретился со своим молодым хозяином-другом. Автобус тем временем остановился у здания римского автовокзала.

— Ессо![58] — объявил кондуктор.

Двери с пыхтением распахнулись, и выходящих пассажиров обдало теплым, почти горячим, несмотря на вечернюю пору, римским воздухом. Дэнни пришлось буквально протискиваться сквозь толпу провожающих, приехавших и уезжающих. Мимо деловито сновали носильщики. Из громкоговорителей раздавалось непонятное бормотание.

Он прошел через здание автовокзала на улицу, где обнаружил, что взять такси здесь не так-то просто. Стоянка не обозначена, и люди ловили машины где придется. Разумеется, никакого намека на очередь не существовало. Простояв без толку минут десять, Дэнни сделал рывок, опередив хорошо одетую женщину в красном, и, не обращая внимания на ее шумные протесты, скользнул на заднее сиденье, сунув водителю визитную карточку Инцаги с адресом. Тот бросил взгляд на карточку, опустил стекло и недовольно посмотрел на женщину в красном, которая имела нахальство ударить кулаком по крылу автомобиля.

— Andiamo![59] — строго произнес он и отъехал от тротуара.

Насколько мог судить Дэнни, в центре Рима не было ни широких транспортных магистралей, ни развязок. Прошло минут двадцать. Таксист постоянно сворачивал то направо, то налево. По ветровому стеклу забарабанили капли дождя. Мостовая заблестела, отражая неоновые огни, как в фильмах Майкла Манна[60] или на литографиях Хиросиге[61].

Народу на улицах было полно, несмотря на дождь и поздний час. Кафе и бары заполнены под завязку, у тележек с мороженым очереди, на переходах небольшие толпы, ожидающие зеленого света. Впрочем, терпение проявляли далеко не все. Таксисту пришлось хлопнуть пару раз по клаксону, чтобы убрать с пути недисциплинированных пешеходов, но этот жест был почти символическим. Видимо, в Риме звуковые сигналы запрещены, решил Дэнни, иначе итальянцы давили бы на клаксоны постоянно. Опять же, насколько он мог судить, застенчивыми или робкими местные жители не являлись.

На одном из перекрестков молодая пара буквально выпрыгнула из-под машины, заливаясь хохотом. Парень обнимал девушку за плечи. Дэнни увидел у нее в руке конусообразный стаканчик с мороженым. Она дала откусить парню, и тот зажмурился от восторга. Что-то в этой девушке напомнило ему Кейли.

«Боже, как я очутился в Риме? Как мне добраться домой, в Вашингтон, где осталось все, что я люблю? О чем я думал, отправляясь сюда?»

— Merda[62], — неожиданно пробормотал таксист, побарабанив пальцем по приборному щитку. Затем повернулся к Дэнни и что-то спросил.

— Извините. — Дэнни беспомощно развел руками.

— No capiche?[63] — Таксист откинулся на спинку сиденья и вздохнул. Рядом, буквально в десяти сантиметрах, со стоном пролетел мотороллер «веспа». Таксист достал книжку с планами улиц пода и начал листать. Вздохнул, выключил счетчик, вышел из машины и распахнул дверцу заднего сиденья.

— Camminata[64]. Вы пойдете теперь. — Эту фразу он уже добавил на ломаном английском.

— Что?

— Это недалеко. Accidenti[65].

Действительно, дальше проезда не было. Глухая пробка.

Дэнни заплатил по счетчику, добавив две тысячи лир.

— А куда идти?

Таксист показал сначала направо, потом налево.

— A destra, sinistra, a destra[66]. Только спокойно, хорошо?

Дэнни кивнул, вовсе не уверенный, что все будет хорошо.

— Чао! — Прежде чем сесть за руль, таксист ободряюще улыбнулся и слегка хлопнул Дэнни по плечу.

Дэнни двинулся направо, налево и снова направо. Наконец долгожданная табличка на углу: ВИА ДЕЛЛА СКРОФА. Довольно оживленная улица со множеством магазинов, но не прямая, как в Вашингтоне или Нью-Йорке, что было для Дэнни непривычно. Стоящие рядом со своими машинами люди поднимались на цыпочки и вытягивали шеи, пытаясь увидеть, что там впереди. Седой мужчина посмотрел на Дэнни:

— Che cosa e questo?[67]

Пришлось, уже в который раз, пожать плечами. Он миновал художественную галерею, обувную мастерскую, букинистический магазин и свернул за угол. И здесь стала ясна причина пробки. На мокром тротуаре отражались огни синих и красных проблесковых маячков. У заграждения собралась довольно внушительная толпа.

— Che cosa e?[68] — спрашивали люди друг друга.

Наконец-то прозвучала родная речь. Сочный британский выговор.

— Аластэр, там авария?

— Не знаю, милая. Пока ничего разглядеть не могу.

Дэнни посмотрел на номер дома и похолодел. Следующим был дом Инцаги. Аластэр повернулся к Дэнни и на превосходном итальянском переадресовал вопрос жены. Заводить праздный разговор желания не было, и Дэнни опять пожал плечами.

— Что? — воскликнула она.

— Он тоже не знает, — ответил муж.

Непрерывно сигналя, к заграждению подъехал полицейский автомобиль. Толпе пришлось разделиться. Люди потеряли терпение и тоже принялись жать на клаксоны.

— Я сейчас попробую поговорить с полицейским, — сказал Аластэр. — Узнаю, существует ли здесь какой-нибудь объезд. А ты иди в машину.

— Но мы не можем стоять здесь вечно, — проворчала жена.

— Не беспокойся, скоро все закончится. — Аластэр стал протискиваться сквозь толпу.

Дэнни решил его дождаться. Уже не оставалось сомнений, что случилось что-то очень страшное.

— Там действительно авария? — спросил он вернувшегося Аластэра.

Англичанин удивленно посмотрел на Дэнни и покачал головой:

— Нет, самоубийство. Из окна своей квартиры (дом, кажется, называется «Каса Клера») выбросился какой-то падре. — Заметив, как изменилось лицо Дэнни, он добавил: — Не переживайте, его сейчас уберут.

Дэнни хотелось бежать, но он против воли начал пробираться ближе к месту происшествия. Вот и ограждение. За ним две полицейские машины, «скорая помощь», фотограф. Пульсирующие вспышки напоминали зарницы.

Инцаги лежал на тротуаре на боку, мертвый, в синей рубашке и темных брюках. Левая рука вытянута, кисть правой согнута. Ноги как-то странно переплелись. Сработала вспышка полицейского фотографа, и Дэнни увидел, что правая сторона головы священника чудовищно расплющена и под ней лужа крови. С ужасом сознавая, что ему уготована примерно та же участь, Дэнни был не в силах отвести взгляд от кровавого ореола вокруг головы Инцаги.

Все выглядело как самоубийство. Друзья, родственники, все, кто любил, будут мучиться виной, что недоглядели, не пришли вовремя на помощь.

Прибыла санитарная машина, забирающая трупы. Ограждение раздвинули, чтобы пропустить тележку на колесиках. После короткого разговора с детективом в штатском санитары, надев хирургические перчатки, осторожно переместили тело священника в чехол и застегнули молнию.

Заграждение должны были скоро убрать, и люди начали расходиться. Вздохи, ахи, тихие фразы. Неожиданно Дэнни увидел знакомого. Мускулистый парень внимательно оглядывал толпу, явно выискивая в ней кого-то. Гаэтано! «Разумеется, Зебек знал, что я приду сюда, и устроил засаду. Они ждали меня в квартире. Это, конечно, прокол. Если бы они поставили пост на улице… Инцаги нарушил их планы и вынудил действовать… Пора двигать отсюда», — оборвал свои рассуждения Дэнни.

Идти не оборачиваясь оказалось очень трудно. Помогли витрины магазинов. Пару раз он делал вид, будто ему что-то понравилось, и останавливался, наблюдая в стекло за тем, что происходит сзади. Моросящий дождь превратился в туман, а вскоре прекратился, и жара быстро высосала из воздуха влагу.

Преследования пока Дэнни не обнаружил. Хотя… кроме Гаэтано, у Зебека наверняка есть и другие подручные. А как их распознаешь среди такого количества народа?

Дэнни убыстрил шаг. Свернул за угол и через арку вышел на площадь с великолепным фонтаном в центре. Он был художник и сразу понял, где находится. Знаменитая пьяцца Навона с шедевром Бернини «Фонтан четырех рек». На площади был развернут настоящий рынок. Достаточно многолюдный, несмотря на позднее время. По периметру площади у фонарей работали художники-шаржисты. Далее к центру несметное количество лотков с сувенирами, цветами, детскими и взрослыми игрушками и прочими, порой весьма неожиданными товарами. Шныряли стайки подростков, среди них немало девочек. Его внимание привлекли африканцы, торгующие игрушечными кошками, работающими от батареек. Наблюдая забавные движения своих подопечных, продавцы взрывались хохотом. У кошек были сияющие зеленые глаза, они переминались с лапы на лапу и слабенько мяукали.

Дэнни приблизился к фонтану, захватил в ладонь воды и окропил затылок. Что теперь? Он остановил взгляд на освещенной прожектором скульптуре титана, который стоял в воде, окруженный вьющимися мошками. Теперь-то что?

В голове была сплошная сумятица. Свое положение он оценил, лишь увидев тело Инцаги — разбитую голову, лужу крови. Это уже не газетное сообщение о смерти Терио или телевизионный репортаж об убийстве Патела. Дэнни своими глазами увидел кровь. Очень близко, так, что мог окунуть в нее палец и даже всю руку.

Заметив в кафе напротив незанятый столик, Дэнни вошел и сел. Вокруг веселье, разговоры, смех, звон бокалов, отдаленное рычание мотороллеров. Он остановил проходящего мимо официанта и заказал пиво, пытаясь вспомнить, когда ел в последний раз. Кажется, утром… или вчера вечером. Впрочем, какая разница?

Столики обходила восточная женщина с корзинкой небольших бронзовых херувимов. Под бурные восклицания она демонстрировала херувимский секрет. Нажимала ему на затылок, и из его маленького пениса извергался красный луч света. В другое время Дэнни бы позабавило то, как обошлись с шедевром Бернини, но сейчас красный цвет у него ассоциировался с кровью Инцаги и эта игрушка показалась ему отвратительной и похабной.

"Пойти в наше посольство и попросить помощи? Но что могут сделать в посольстве? Направят меня в полицию. А что я там скажу? Что головорезы Зебека убили священника? Представляю реакцию детектива. Он скрестит руки на груди, вскинет голову и начнет сверлить меня глазами.

— Молодой человек, вы отдаете себе отчет, кто такой сеньор Зебек? У вас есть какие-то доказательства?

— Да… вообще-то никаких… но Зебек угрожал мне и падре Инцаги.

— А каковы мотивы?

— В распоряжении падре были компьютерные файлы.

— Ах вот оно что! Какие файлы?

— Не знаю.

— Понятно…

Разговор с полицейским детективом мог бы быть более плодотворным, если бы у меня остались дискеты. А так я даже не знаю, что в этих файлах, и теперь уже, наверное, никогда не узнаю. Но там что-то важное, иначе Инцаги не убили бы. Дискеты я положил в рюкзак, который забрали у портье люди Зебека. И у меня нет ничего, кроме слов. На этом далеко не уедешь.

А если в полиции заинтересуются моими отношениями со священником? Тогда обнаружится, что я выдавал себя за копа. А это уже скверно. Если же я заговорю об убийстве Терио и Патела, меня могут просто отправить в психушку. Копы отпадают. Значит, домой. К Кейли, в мастерскую. — Дэнни задумался. — К сожалению, домой тоже нельзя. Там меня ждут люди Зебека. Но… я буду в своей стране, где родной язык и легче ориентироваться.

А разве Кристиан Терио и Джейсон Пател сумели как-то использовать преимущества игры на своем поле? К тому же у меня есть Кейли. Приехав домой, я невольно подставлю ее, если уже не подставил. — Осознав это, Дэнни застыл на стуле. — Ведь Зебек знает обо мне почти все! Про инсталляцию в «Торпедо фактори», работу из полированного алюминия в галерее «Окно в мир». Очевидно, о Кейли он знает тоже. Нужно найти телефон".

Дэнни сунул под пустую бутылку десятитысячную купюру и покинул кафе. Через некоторое время, освоив правила пользования здешним телефоном-автоматом, он набрал номер. И услышал собственный голос: «Привет, вы позвонили Кейли и Дэнни. В данный момент мы говорить не можем…»

Сейчас в Риме полночь, значит, в округе Колумбия шесть часов вечера. То есть определить, где Кейли находится, сложно. На работе, в метро или поднимается по лестнице в квартиру? Он попытался позвонить в ее офис, где тоже включился автоответчик. На сей раз это был голос Кейли, и сердце Дэнни сжалось от тоски. Он собирался сказать, что попал в очень неприятное положение (неприятное по-настоящему), которое объяснить сейчас невозможно, и ей следует провести пару дней у подруг, Мишелл или Магды, но передумал.

«Такие слова напугают. Кейли станет переживать за меня и никуда не поедет. Будет ждать звонка».

Дэнни проговорил в трубку:

— Привет, милая. Очень по тебе соскучился, но пока приехать не могу. Все объясню при встрече. Попытаюсь позвонить завтра. Пожалуйста, проверяй, надежно ли заперта дверь.

Ну и что теперь? Дэнни очень устал и надеялся устроиться на ночлег в каком-нибудь отеле. Большинство отелей в районе пьяцца Навона были трех— или четырехзвездочные, а ему нужно что-нибудь подешевле.

На небольшой и тоже очень оживленной пьяцца Ди Ротонда толстый американец с лонг-айлендским выговором громко восторгался Пантеоном[69].

— Ты вообще-то представляешь, что это такое, Пантеон?

Ответ приятеля Дэнни не расслышал.

— Ты знаешь, кто такой был Юлий Цезарь? — не унимался толстяк. — Вот здесь, по этим камням, где мы с тобой стоим, две тысячи лет назад ходили римляне. В тогах! Просто не верится.

В обступающих площадь домах размещалось шесть отелей, причем прямо напротив знаменитого Пантеона — двухзвездочный «Абруцце». Дэнни заполнил регистрационный листок и, по предложению портье, заплатил наличными.

— No bagaglio?[70]

— Потерялся в аэропорту, — объяснил Дэнни.

Грустно усмехнувшись, портье воздел глаза к потолку, потом выхватил из ящика ключ и повел Дэнни на второй этаж в небольшую комнату с высоким потолком.

— Caldo[71]. — Портье подошел к окну открыть ставни.

Шторы всколыхнул слабый ветерок. Портье улыбнулся и приветливо кивнул. Дэнни настолько устал, что не сразу сообразил, на что он намекает. Наконец до него дошло. Он порылся в карманах, нашел долларовую купюру.

— Grazie, e buona notte[72], — произнес портье с почтительным поклоном и вышел.

Оставшись наконец один, Дэнни сел на кровать, затем откинулся на спину и закрыл глаза. За окном мягко звучал саксофон. Слышался плеск фонтана. Обрывки итальянских, французских и английских фраз. Взрывы смеха. Что это за музыка? Дэнни никак не мог вспомнить. Боже, да ведь это «Мой забавный Валентин»!

Он не знал, смеяться ему или плакать.

Дэнни даже не заметил, как провалился в сон. Проснулся, когда щеку начало припекать солнце, а на улице загремели мусоровозы и мотороллеры. Он посмотрел на часы. Седьмой час. Надо бы поспать подольше, но нельзя. Можно упустить Кейли. Разница во времени между Вашингтоном и Римом составляла шесть часов, значит, в Штатах сейчас первый час ночи. Дэнни точно знал, что Кейли дома.

В номере телефон отсутствовал, пришлось одеться и выйти на улицу. Кейли ответила после второго гудка. Голос хриплый со сна и какой-то странный. Услышав ее нерешительное «да», Дэнни вдруг решил прямо сейчас сделать ей предложение, но сразу от этой идеи отказался. Предложения руки и сердца по телефону не делают.

— Привет, милая… — Связь была идеальная, и тишина в трубке его насторожила. — Кейли, ты меня слышишь?

— Катись ко всем чертям! — бросила она и повесила трубку.

В первый момент Дэнни показалось, что он не туда попал, но только в первый, поскольку это была Кейли. «Плохо, — подумал Дэнни. — Совсем не то, что мне нужно… совсем не то».

Он снова набрал номер. На этот раз сработал автоответчик, что означало одно из двух: либо она говорит с кем-то еще (маловероятно), либо телефон отключен. Дождавшись сигнала, Дэнни произнес:

— Послушай, Кейли, у меня возникли небольшие неприятности, так что… позвони мне в Рим, в отель «Абруцце». — Он вытащил из кармана карточку и продиктовал номер телефона.

Дэнни постоял в будке, размышляя о тоне, каким Кейли произнесла единственную фразу. Рассерженным или обиженным? Скорее первое, чем второе, но по нескольким коротким словам ничего не определишь. Он тоже разозлился. «Мне и без ее обид тошно. А тут… Чего она взбеленилась? Что я не звонил ей каждый вечер? Подумаешь, преступление!»

В Штатах было уже поздно, но Дэнни не мог ждать до полудня и начал звонить. Вначале Престону, которого не оказалось дома, затем Джейку, но тот, к сожалению, был вдрызг пьян. После выставки в галерее «Петрус» он Кейли не видел.

— Откуда ты звонишь?

— Из Рима.

Пауза.

— Из Италии?

— Да.

— И что ты делаешь в Италии? Отдыхаешь?

— Нет, работаю. Правда, в данный момент спасаюсь от убийц.

Джейк рассмеялся:

— Здорово! Значит, увлекся компьютерными играми?

— Я серьезно!

— Конечно, серьезно. Ты попал в опасную ситуацию? Один или вместе с авианосцем?

— Какой дрянью ты накачался?

— А как ты думаешь, какой? — заносчиво спросил Джейк. — Какой дрянью может накачаться настоящий художник?

Поговорив в таком духе, Дэнни спросил телефон Мишелл, самой близкой подруги Кейли. Она наверняка знает, что случилось. Так оно и оказалось.

— Ты меня очень удивляешь.

— Чем? — недоуменно спросил Дэнни.

— Тем, что такой болван, — ответила Мишелл — Как ты мог?

— Что?

— Послать ей такое.

— Что?

— Ну… по электронной почте.

— Что я ей послал?

— Ну, этот видеоклип… по электронной почте. Главное, предложил немедленно загрузить. Вот она и загрузила.

Дэнни встряхнул головой, словно пытаясь ее очистить, глубоко вдохнул и выдохнул.

— Послушай, Мишелл…

— Ты спятил или как?

— Я ей ничего не посылал! — воскликнул Дэнни. — У меня здесь даже нет компьютера. И что за видеоклип?

— Ты знаешь.

— Нет, Мишелл, я ничего не знаю, поэтому и спрашиваю: какой видеоклип?

— Там ты и твоя милая подружка. Развлекаетесь. Очень интересно.

— Какая подружка?

— Откуда мне знать? Она твоя подружка, не моя! Значит, решил похвастаться успехами? Думаешь, Кейли мучается от ревности?

— Мишелл…

— Ты просто… ее потерял. Неужели напился так, что даже не помнишь?

— Послушай, — произнес Дэнни, — я даже не понимаю, о чем идет речь.

Мишелл ехидно засмеялась.

— Не понимаешь? — Она сделала паузу. — Вот что, Дэнни, я всегда считала тебя хорошим парнем, но… больше не звони мне. Ладно?

На этом беседа закончилась.

Он долго стоял, прокручивая разговор в голове, пытаясь уловить его смысл. Неужели речь шла о той ночи с Паулиной? Боже мой! Но при чем здесь электронная почта? Значит, в номере была камера и… конечно, Зебек на все способен.

Дэнни двинулся к отелю. Разделся, встал под душ, откуда едва капала тепловатая водичка. Простоял под ним, лихорадочно соображая. Никакого блестящего плана выработать не удалось, но нужно было предпринимать что-то, и срочно. Он поспешно оделся, спустился в вестибюль.

«Вчера вечером я проходил мимо интернет-кафе, оно расположено где-то неподалеку».

Кафе оказалось на виа дель Корсо, в двух кварталах от отеля.

Итак, полиция отпадает. Домой возвращаться тоже нельзя. Что остается? «Думай, думай. Терио звонил в Пало-Альто, Стамбул и Осло. В Пало-Альто соваться ни в коем случае нельзя, а вот человек в Стамбуле может быть еще на месте». Дэнни напряг память, пытаясь вспомнить фамилию. Звали его Реми, точно. А вот фамилия… Бальзак? Реми Барзан. И еще Терио звонил в агентство Франс Пресс. Вдруг там помогут найти этого Реми? Все зависит от того, сколько в стамбульском бюро сотрудников. Двое или трое? Десять или двадцать? Единственный способ выяснить — позвонить и спросить.

Дэнни заказал двойной macchiatto[73], заплатил служащему за час работы в Интернете и уселся в удобное кресло за один из двенадцати компьютеров. Войдя в поисковую систему «Йеху», по привычке проверил свою электронную почту. Единственное достойное внимания сообщение было от Лавинии, которая информировала, что на открытии выставки обещали быть сотрудники журнала «Флэш арт», и спрашивала, как дела.

«Все идет как надо, — напечатал Дэнни, радуясь, что ничего не нужно объяснять. — Работаю не покладая рук!»

Щелкнув мышью по прямоугольничку «ПЕРЕДАТЬ», он откинулся на спинку кресла и задумался. «Кейли… Что я могу ей сказать? Сожалею? Был пьяный? Больше никогда так не поступлю?»

Дэнни щелкнул по опции «ФОРМИРОВАТЬ». Открылось новое окно. Он ввел адрес Кейли, а ниже напечатал:

Он наблюдал за миганием курсора. Прошла минута, другая, третья. Наконец ему пришла в голову правильная мысль. Он подался вперед и начал быстро печатать:

Перечитал и поморщился. Врать грех, но потерять Кейли страшно. «Я не стал бы ей врать, если бы не любил».

Дэнни задумался. Надо послать еще одно сообщение. Мамаду Буазо, приятелю, почти ровеснику. Мамаду (или Дью, как его все называли) было двадцать четыре года, и он в отличие от Дэнни являлся в «Ассоциации Феллнер» штатным сотрудником. Вырос в Вашингтоне, отец — дипломат Республики Берег Слоновой Кости, мать — американка. Выпускник Ренслерского политехнического института, специальность — информационные бизнес-системы. Дью был человек необыкновенный, просто уникальный. Фанат научной фантастики, ни с того ни с сего вдруг взялся учиться игре на волынке и достиг совершенства, очень толковый парень и, что немаловажно, порядочный. Дэнни был уверен, что Дью, у которого бампер автомобиля (он ездил на «хонде») облеплен выгоревшими на солнце наклейками с призывами выбросить телевизоры и тем самым избавиться от промывания мозгов, не пойдет докладывать боссу, даже если его кто-нибудь очень попросит.

Отправив сообщения, Дэнни вышел на виа Дель Корсо. Окутанные густой дымкой выхлопов, машины двигались бампер к бамперу, но быстро. Проходя мимо универмага, он заглянул купить кое-что из одежды. Через двадцать минут появился с пакетом, где лежали брюки, пара футболок, носки и нижнее белье. По дороге на пьяцца Ди Ротонда на уличном лотке приобрел рюкзак, куда засунул пакет.

Начало припекать. Дэнни остановился у входа в туристическое агентство, засмотрелся на витрину. Там рекламировали распродажу горящих путевок (индивидуальные и групповые туры) куда угодно — Тенерифе, Прага, Майорка, Бангкок, Орландо и даже (вот совпадение) Стамбул, куда можно поехать за триста пятьдесят тысяч лир. А сколько это в долларах? Дэнни прикинул в уме, получилось менее двухсот долларов. Странно. Хотя чего удивляться, ведь это не так уж далеко от Рима.

Через несколько минут он стоял в тени Пантеона. Огромное древнее сооружение, казалось, излучало флюиды времени, подобно тому как нагретая асфальтовая мостовая излучает тепло. Миновав массивные врата, Дэнни вошел внутрь.

Стены храма оставались в вечной тени, лишь его сердцевина освещалась солнцем, проникающим сквозь круглое отверстие в куполе высоко наверху. Все вокруг было настолько грандиозно, что Дэнни на несколько мгновений забыл о своих неприятностях.

Он двинулся дальше, но вскоре остановился, объятый ужасом. Поднял глаза к потолку. Ему вдруг почудилось, что через отверстие в куполе за ним сейчас внимательно наблюдает Зереван Зебек, ухмыляясь.

Туристы кружили вдоль стен, негромко переговариваясь, а Дэнни чувствовал, будто его накрыли большим стеклянным колпаком. «У меня потихоньку начинает съезжать крыша, — подумал он. — Плохо. Нужно взять себя в руки». Дэнни заставил себя через силу улыбнуться и взглянуть на освещенную солнцем фреску, откуда на него смотрели ангелы. От сердца немного отлегло.

Он покинул Пантеон, пересек площадь, направляясь к отелю, и… увидел их. Они как раз выходили из отеля. Два широкоплечих крепыша в дорогих темных костюмах и солнечных очках. На туристов не похожи. Скорее борцы или боксеры, члены сборной на отдыхе.

Дэнни спрятался в тени зонтика кафе. Они встали недалеко от дверей отеля, изучая площадь. Один снял очки, и Дэнни сразу его узнал: телохранитель Белцера, который во время их первой встречи в «Клубе адмиралов» с аппетитом поглощал жаренные с медом орешки. Запоминающееся асимметричное лицо и рассеченная шрамом бровь. Меченый.

«Но как они меня нашли? Как узнали, где искать? Они следовали за мной вчера вечером от дома Инцаги? Если так, то почему не схватили сразу?»

Дэнни развернулся. Хотел побежать, но это привлекло бы их внимание. Что означало смерть. Поэтому он двинулся не спеша, не важно куда, лишь бы подальше.

Перевести дух удалось только на том берегу Тибра. Дэнни зашел в бар, заказал «Кампари-соду» и позвонил в отель «Абруцце». Когда портье сняла трубку, он назвался и спросил, нет ли для него сообщений.

— Да, сеньор Крей. К вам только что приходили двое мужчин.

— И что?

— Спрашивали разрешения подождать в вашем номере, но это… — портье сделала паузу, — у нас не разрешено.

— И где они сейчас?

— Думаю, где-то рядом, пьют кофе.

Дэнни повесил трубку и расплатился. Вышел на улицу, продолжил путь. «Как они меня нашли? Вчерашний день отпадает, иначе я был бы уже готов. Все отели в Риме обойти невозможно, однако они каким-то образом выяснили, где я остановился. Как? Номер я не бронировал, кредитную карточку не использовал. Значит, остается… мой звонок Кейли. Но для получения информации о междугородных звонках, подобно той, какую я получил о переговорах Терио, нужно минимум сорок восемь часов».

Наконец Дэнни сообразил. Они прослушали запись на автоответчике Кейли. Другого способа нет.

Сам Дэнни никогда так не поступал, но знал, что это возможно. Большинство автоответчиков однотипные. Для того чтобы прослушать, что там записано, вы звоните по данному номеру и ждете, когда включится автоответчик, а затем жмете либо на звездочку, либо на значок фунта стерлингов. После чего нужно набрать код доступа, две или три цифры в зависимости от конкретного аппарата. В основном люди используют код 1234, который легко запомнить. В любом случае это не проблема. Но можно и не ломать голову, а за пятьдесят баксов купить по Интернету тоновый номеронабиратель и программу, с помощью которой все получается само собой.

«То есть я сам дал им наводку. „Позвони мне в Рим, в отель „Абруцце““. У них даже был номер телефона.

Молодец, Шерлок Холмс!

Надо убираться отсюда, и поскорее. Если подручные Зебека узнают, что я догадался, как они меня нашли… Это будет еще большей глупостью, чем оставить на автоответчике Кейли подобное сообщение. Но возможно, я ошибаюсь. Если так, то они отыщут меня снова и тогда придется распрощаться с жизнью».