"Фирма" - читать интересную книгу автора (Гришем Джон)

8

В субботу он отсыпался и прибыл на фирму только к семи утра. Бриться не стал, надел джинсы, старую рубашку и мягкие кожаные мокасины на босу ногу. Так он одевался в университете.

Соглашение для Кэппса печаталось и перепечатывалось в пятницу поздно вечером. Он все вносил в него поправки, и окончательный вариант был готов с помощью Нины в восемь. Митч понял, что других забот, кроме работы, у нее не было, или почти не было, и поэтому не колеблясь попросил ее задержаться. Она ответила, что не против переработок, и он тут же предложил ей поработать в субботу утром.

Нина появилась в девять, затянутая в джинсы, которые подошли бы и слону. Митч вручил ей соглашение, все двести шесть страниц, с последними уточнениями и попросил перепечатать его в четвертый раз. В десять он должен был встретиться с Эйвери.

По субботам фирма выглядела несколько иначе. Все сотрудники были на местах, так же, впрочем, как и почти все компаньоны; пришли также несколько секретарш. Поскольку клиентов не было, в одежде допускались поблажки. Почти каждый был в джинсах. Никаких галстуков. Кое на ком были бейсболки и так туго накрахмаленные рубашки, что казалось, они хрустят при каждом движении.

Но в атмосфере чувствовалось напряжение. Во всяком случае, Митчел И. Макдир, новый сотрудник, ощущал его на себе совершенно явно. Он отменил свои встречи с консультировавшими его по курсу подготовки к экзамену в четверг, в пятницу и в субботу. Все пятнадцать томов материалов пылились на полке, напоминая, что у него появилась реальная возможность провалиться на экзамене.

К десяти часам окончательный вариант был готов, и Нина церемонно положила его перед Митчем, отправившись затем к кофеварке. В последнем варианте насчитывалось уже двести девятнадцать страниц. Митч прочел их все четырежды, а пункты, относящиеся к налогообложению, вообще выучил наизусть. Он встал и, взяв папку с соглашениями, отправился в кабинет Толара. Тот разговаривал по телефону, а секретарша набивала бумагами огромный портфель.

– Сколько страниц? – спросил Эйвери, кладя трубку.

– Больше двухсот.

– Внушительно. Сыро получилось?

– Не очень. Это четвертый вариант в течение суток. Он почти идеален.

– Посмотрим. Я прочту его в самолете, а после меня его прочтет Кэппс через увеличительное стекло. Если он обнаружит хоть одну ошибку, то устроит скандал и будет угрожать, что не заплатит. Сколько у тебя ушло на эту работу времени?

– Пятьдесят четыре с половиной часа, начиная со среды.

– Прошу извинить за то, что все время подгонял тебя. Первая неделя вышла у тебя тяжелой. Но клиенты иногда и не так гонят, и это далеко не последний раз, когда нам пришлось ломать себе шеи по желанию человека, который платит двести долларов в час. Таков наш бизнес.

– Я не жалуюсь. Немного отстал с подготовкой к экзамену, но у меня еще есть время.

– Этот прохвост Хадсон не действует тебе на нервы?

– Нет.

– Дай мне знать, если будет. Он всего пять лет в фирме, ему нравится разыгрывать из себя профессора. Считает себя теоретиком. Я от него не в восторге.

– У меня с ним никаких проблем. Эйвери положил соглашение в чемоданчик.

– Где деловая записка и другие документы?

– Я подготовил их в самом общем виде. У нас же еще двадцать дней.

– Да. Но не стоит откладывать. Кэппс начинает требовать своего задолго до конца им же установленных сроков. Ты завтра работаешь?

– Я не собирался. Жена настаивает на том, чтобы сходить в церковь.

Эйвери покачал головой.

– Умеют жены встревать в наши дела, верно? – Ответа он не ждал. Митч промолчал.

– Давай-ка закончим с Кэппсом к следующей субботе.

– Отлично. Без труда.

– Мы говорили о Кокер-Хэнксе? – спросил Эйвери, копаясь в папке.

– Нет.

– Вот оно. Кокер-Хэнкс – крупный подрядчик из Канзас-сити. По всей стране у него контрактов на сто миллионов. Группа “Хэллоуэй Бразерс” из Денвера предлагает перекупить его. Они намереваются добавить ценных бумаг, кое-чего из имущества, контрактов и определенную сумму в наличных деньгах. Довольно сложная сделка. Познакомься с материалами, а во вторник утром, когда я вернусь, поговорим.

– Сколько у нас времени?

– Тридцать дней.

На этот раз папка была не такой толстой, как по делу Кэппса, но тем не менее она впечатляла.

– Тридцать дней, – негромко повторил Митч.

– Это сделка на восемьдесят миллионов, мы загребем двести тысяч в качестве гонорара. Неплохо, а? Каждый раз, когда ты хотя бы посмотришь на эту папку, пиши себе в счет один час. Занимайся ею каждую свободную минуту. Если ты вспомнишь о Кокер-Хэнксе за рулем автомобиля, когда едешь на работу, ставь в счет еще один час. Это бездонная бочка.

Эйвери принялся смаковать в голове мысль о клиенте, который заплатит столько, сколько с него потребуют. Митч попрощался с ним и вернулся к себе в кабинет.

Примерно в то время, как они, покончив с коктейлями, изучали карту вин и выслушивали Оливера Ламберта, сравнивающего и анализирующего различия, оттенки и особенности французских вин, тогда, когда Митч и Эбби начали понимать, что лучше бы они остались дома, поедая пиццу и смотря телевизор, в это самое время двое мужчин открыли ключом дверцу блестящего “БМВ” на стоянке рядом с рестораном. Мужчины были в галстуках и пиджаках, вид их никаких подозрений не вызывал. С невинным видом усевшись внутрь, они тронули машину с места и, проехав через Центр города, остановились перед воротами гаража нового дома мистера и миссис Митчел И. Макдир. “БМВ” был загнан в гараж, водитель достал из кармана Другой ключ, открыл дверь в дом, и вместе со своим спутником вошел. Херси был сразу заперт в туалете.

В темноте на стол был положен маленький кожаный чемоданчик, из него мужчины извлекли резиновые перчатки, надели их; каждый взял в руки по крошечному фонарику.

– Сначала телефоны, – сказал один из них. Работали они быстро. Телефонная трубка была снята, микрофон ее выкручен и изучен. Затем в чашечку трубки был посажен на клей миниатюрный, размером не более изюминки, передатчик. Когда клей подсох, вновь был установлен микрофон, трубка собрана и возвращена на свое место, а телефон повешен на кухонную стену, откуда его три минуты назад сняли. Звуки, или, точнее, сигналы, будут передаваться в небольшой приемник, установленный на чердаке, а более мощный передатчик рядом с приемником отправит сигналы через весь город антенне, установленной на крыше Бендини-билдинга. Используя линию переменного тока в качестве источника питания, “жучки”, установленные в телефонных аппаратах дома, будут работать безотказно.

– Займемся комнатами.

Чемоданчик перенесли на диван. Чуть выше его спинки в стенную панель был забит небольшой гвоздь и тут же извлечен. В образовавшееся отверстие вставлен тонкий черный цилиндр, толщиной около двух миллиметров и длиной примерно двадцать пять миллиметров. Капелька эпоксидной смолы прочно закрепила его. Микрофон был абсолютно невидим. Провод, не толще человеческого волоса, пропущен по шву обоев. Он свяжет микрофон с приемником на чердаке.

Такие же точно приспособления были спрятаны в стенах каждой спальни. Найдя в прихожей лестницу-стремянку, пришедшие забрались на чердак. Один из них достал приемник и передатчик из чемоданчика, а другой в это время тщательно протягивал тончайшие проводки. Скрутив их и перетянув изоляцией, он протянул их в угол, где его напарник поставил передатчик в старом ящичке из-под картотеки. Проводок переменного тока был отделен и затем прикреплен к передатчику. Между черепицами крыши на пару сантиметров поднялась антенна.

Тщательно уничтожив следы своей работы, они через десять минут закончили выполнение задания. Херси был выпущен; мужчины прошли в гараж. Сев в “БМВ”, они быстро скрылись в ночной темноте.

В то время как Оливеру Ламберту и его гостям подавали жареные морские гребешки, на стоянке у ресторана тихо остановился “БМВ”. Сидевший за рулем нашел у себя в кармане ключи от темно-красного “ягуара”, собственности мистера Кендалла Махана, адвоката. Оба техника перебрались из “БМВ” в “ягуар”. Махан жил гораздо ближе, чем Макдир, и, судя по плану дома, работа будет сделана быстро.

На пятом этаже фирмы Бендини Маркус смотрел на панель с помигивающими лампочками, ожидая сигнала из дома 1231 по Ист-Медоубрук. Ужин в ресторане закончился полчаса назад, можно было начинать прослушивание. Слабо вспыхнула маленькая желтая лампочка, и Маркус надел наушники. Нажал кнопку записи, вслушиваясь. В ряду под надписью “Макдир 6” замигал зеленый огонек. Это была спальня. Цвет его стал более интенсивным, голоса, сначала едва слышимые, звучали уже отчетливо. Он увеличил громкость.

– Джил Махан – сука, – раздался женский голос, принадлежавший миссис Макдир. – И чем больше она пьет, тем большей сукой становится.

– Мне кажется, она просто была в плохом настроении, – отозвался мужской голос, видимо, принадлежавший мистеру Макдиру.

– Муж у нее нормальный, а она – просто хамка, – сказала миссис Макдир.

– Ты пьяна? – спросил ее мистер Макдир.

– Почти. Я готова к неистовой любви. Маркус еще добавил громкости и склонился над панелью.

– Снимай одежду, – потребовала миссис Макдир.

– Мы уже целую вечность этим не занимались, – сказал мистер Макдир.

Маркус поднялся и дугообразно завис над тумблерами и лампочками.

– И чья в этом вина? – спросила она.

– Я уже не помню. Ты прекрасна.

– В постель, – скомандовала она.

Маркус повернул рукоятку громкости до отказа. Он улыбался; дыхание его стало тяжелым. Ему нравились новые сотрудники, недавние выпускники, полные неукротимой энергии. Раздававшиеся в наушниках звуки наполняли радостью его сердце. Он закрыл глаза и дал волю воображению.