"Синдром Фауста" - читать интересную книгу автора (Данн Джоэль)ЭПИЛОГВ тот же день в клинике доктора Стронга раздался звонок. Звонила Селеста. Издалека слышался слабый детский плач. – Что-нибудь с Розой? – спросил он. – Нет, тебя разыскивает Дейна Джонс. Он даже не сразу понял, кто это. – Подруга Руди… Она искала тебя по мобильнику, но у тебя был прием и ты его выключил… Запиши номер телефона. Если можешь, свяжись с ней. Сейчас. – Хорошо! – сказал он и, помедлив, добавил: – Вы с Розой – самые близкие и дорогие мне два существа на свете. Это было его первое признание в любви за последние сорок лет. Селеста молчала. Но такое молчание, порой, сильнее крика. Ему показалось, он услышал то ли вздох, то ли всхлип. Выпроводив больного, доктор Стронг попросил секретаршу никого с ним пока не соединять. Набрал номер Дейны. – Исчез Руди, – услышал он. – Да, его болезнь обострилась. Я не могу его найти. Он оставил мне записку… – Сделаю все, что смогу, – заверил он ее. Несколько минут он сидел, не двигаясь, потом набрал номер Руди Грина. Сработал автоответчик. – Это Чарли, – сказал он, – свяжись со мной, Руди. Сразу как услышишь… Ждать долго не пришлось. Через пару минут раздался ответный звонок. – Я тебе еще не надоел со своими проблемами? – Бери билет на самолет и возвращайся, – сказал ему Чарльз Стронг. Руди Грин молчал. – Слышишь, что я тебе сказал? – прикрикнул доктор Стронг в телефон. – Хорошо, – произнес Руди покорно. – Я все знаю, – сказал Чарльз Стронг. – И без глупостей… – Все случилось еще раньше, чем ты думал… Стронг тяжело опустил локти на стол. Теперь трубку сотового удерживало только плечо, прижимающее его к уху. – Медицина вообще – самая неточная наука в мире, Руди, – сказал он. – В ней больше ошибок, чем в любой другой. И многие из них стоят жизни… Ты боишься? – Пожалуй, – запнувшись, ответил Руди. – Хотя это глупо, наверное. Я ведь все равно превратился бы в младенца. Или – в сперматозоид. Стронг проглотил застрявший в горле комок: – Где ты сейчас? – В Пиктоне… Это – Новая Зеландия. Самый северный городок на берегу Южного острова. – А где ближайший аэропорт? – Через залив. В Веллингтоне. В столице. – Паром? – Угу, это недалеко. – У тебя могут быть проблемы в аэропорту? – Нет. Сохранился старый паспорт. Я выгляжу сейчас наверное еще старше, чем там, на фотографии. Стронг потер свой шоколадный лоб с двумя вертикальными морщинами у переносицы и резко оборвал друга: – Не смей оплакивать самого себя! И сообщи номер рейса… Я тебя встречу… – Чарли, – спросил вдруг Руди, и голос у него дрогнул, – ты можешь устроить меня в тот дом престарелых, где умерла Роза? О деньгах не думай, они у меня есть… – Хорошо. – И… в ту же комнату, Чарли… Тот помолчал: – Постараюсь… Дав отбой, доктор Стронг связался с миссис Паркер. – Это вы, доктор Стронг? – приветливо осведомилась она. – Чем могу помочь? – У меня к вам просьба, – ответил он. – И щепетильная… Он встречал Руди наутро. Один из его пациентов – сенатор – позвонил, чтобы доктору Стронгу разрешили пройти через служебный вход. А через десять минут он увидел садящийся на взлетное поле австралийский самолет с кенгуру на фюзеляже. Прошло еще полчаса, и он встретился с Руди. Взглянув на него, доктор Стронг виновато отвел взгляд. – Вот я и вернулся, – криво улыбнулся Руди. – И слава Богу, – сказал Стронг… На следующий день он приехал в тот же дом престарелых, где пару лет назад лежала Роза Грин. Был вечер. Прием посетителей кончился полтора часа назад. Руди спал, и будить его посетитель не стал. На столе лежал заклеенный конверт, где дрожащим, старческим почерком было написано: «Доктору Ч. Стронгу, лично»… « Просидев возле его кровати с три четверти часа, Чарльз Стронг поехал домой. – Звонила Абби, – сказала ему Селеста. – Будешь есть? Стронг устало мотнул головой: – Не влезет… Она кивнула: – Свяжись с ней, пожалуйста… Он устало опустился в кресло и набрал знакомый номер. – Абби! – сказал он, услышав ее голос. – Я с ним еще не говорил. Руди спал, когда я приехал. – Можно мне его навестить? Стронг пожал плечами: – Это – твое решение. – Думаешь, он простил нам? – Не знаю. У него была там своя жизнь. – Женщина? – спросила она. В ее голосе послышалась ревнивая нотка. – Со мной ему было просто удобно: никаких хлопот и проблем. Абби решала, Абби устраивала, Абби все брала на себя… Стронг хотел напомнить ей про судью Роджерса, но решил, что делать этого не стоит. – Зато ты сгорала от страсти… – Из трубки повеяло могильным холодом. – Он бы мог стать великим любовником, Абби, – продолжил Стронг без всякого выражения, – но ты предпочла раба. А любовь не терпит рабства. Но она решительно не согласна была признать себя обвиняемой. – В любви нет и не может быть равенства, Чарли. Это – блеф. Один любит больше, другой меньше, и это всегда кончается одинаково… Но и Чарльз Стронг не мог позволить себе уступить: – Вы с Руди жили на разных планетах. Ваши орбиты, хоть и встречались, никогда не совпадали. – А дети? Он ухмыльнулся: – Они всегда – свиньи по отношению к родителям и жертвы собственных отпрысков. – Ты циник, Чарли. Что же будет, когда маленькая Роза вырастет? – Тогда меня уже не будет, – хмыкнул он. Положив трубку, доктор Стронг устало прикрыл глаза. «У судьбы – свой юмор, – думал он. – Иногда – странноватый. И до слез обидный. Анализ крови показал, что спида у Руди нет, зато, по-видимому, именно он стал причиной его ускоренного старения». В двадцатые годы, почему-то вспомнил он, русский физиолог – профессор Николай Воронов, стал пересаживать стареющим мужчинам семенники обезьян. Происходило чудо: чернели волосы, исчезали морщины, выпрямлялись спины, увеличивалась потенция. В Москве его прозвали доктором Фаустом. Но очередной Фауст обманул только себя, а не природу: через несколько месяцев начинался процесс интенсивного старения… На следующий день вокруг Руди собралась вся его семья и Чарльз Стронг. Руди лежал с закрытыми глазами. Глубокий старик с серой кожей, обвисшими морщинами и подтеком слюны в углу рта. Абби, плача, отошла к окну. Человек, с которым она спала в одной постели больше трех десятилетий, не вызывал в ней ничего, кроме брезгливости и страха. Она боялась его. Ей казалось, кто-то может заставить ее лечь с ним рядом, и тогда… – Бедный папа! – сказал Эрни Грин. – Я всем говорил, что он в Румынии. – Хорошо все-таки что вы его привезли, дядя Чарли, – вздохнула Джессика, обращаясь к доктору Стронгу. – Он ведь не будет долго мучиться, правда? Чарльз Стронг не ответил. Через десять минут они вышли, прикрыв за собой дверь. Эрни взял Джессику в аэропорт, а Абигайл Грин пошла вслед за Стронгом. – Жизнь продолжается, – с долей яростной иронии в голосе сказал он, когда Абби уселась в его «Ягуар» на заднем сиденье. Он рывком тронул с места и включил кондиционер. Абигайл Грин швырнуло на спинку сиденья. Приняв прежнее положение, она посмотрела на него в смотровое зеркальце и уловила его колючий насмешливый взгляд. – Хотел тебе еще что-то сказать… – Она насторожилась. Стронг заметил это и криво усмехнулся: – Видишь ли, я просил Руди подробно описывать все, что с ним происходит. После того как он очнулся, понятно. Думал – это поможет мне лучше понять синдром его болезни. – Хочешь теперь дать мне это прочесть? – колко спросила его Абби. – Я не очень разбираюсь в медицине. – Вышло, правда, совсем не то, что я ожидал. Но читать интересно. Это личный взгляд Руди на всю его жизнь. Но это еще не все… – Что еще? – нервно откликнулась Абигайл Грин. – Руди, в свою очередь, убедил и меня тоже делать записи. Она еле заметно закусила губу. – Представляю, как я там выгляжу… – Тебе никто не запрещает написать и свою версию тоже. Думаю, что и Дейна сделает то же. – Кто? – встрепенулась она. Стронг только хмыкнул: – Дейна… У Абигайл Грин лицо стянуло в маску: – Если я правильно поняла – это что-то вроде совместного стриптиза… – Мне это видится иначе. – Зачем тебе это нужно? – Абби, – чуть снизил он скорость, холодно глядя на нее из смотрового зеркальца, – человеку нужно знать ошибки, которые он совершил. И остаться в памяти других тоже… Ее мысль работала лихорадочно: они могли обойтись и без нее тоже. Но тогда… – Я это сделаю. – Вот и славненько, – сказал он, высаживая ее у дверей дома. – Вот и прекрасно. Дома на автоответчике ее ждала неожиданная запись: «Миссис Грин? Это князь Генрих, сводный брат вашего мужа из Швейцарии. Передайте, что я ему очень благодарен. Софи чувствует себя хорошо». Абигайл Грин закрыла глаза и почему-то заплакала: сколько он этого ждал, бедный Руди! И сколько бы дал, чтобы услышать это самому… Назавтра она снова поехала в дом престарелых. На этот раз одна. Сестра за стойкой, увидев ее, предупредила: – Там у него племянница, миссис Грин. Абигайл хотела было уйти, но мучительное любопытство взяло верх. Открыв дверь, она увидела молодую женщину. Ей было лет двадцать пять – двадцать шесть. Критически ее оглядев, Абигайл вздернула от удивления брови: увлечься такой вот простенькой блондиночкой с серыми глазами? В принципе, она была удовлетворена увиденным. И это была ее маленькая месть. Девушка держала в своих ладонях иссохшую руку Руди. На одеяле лежала большая пурпурная роза. – Это вы? – спросила Абигайл Грин. – Я думала, вы выглядите иначе… – Вы его жена? Абигайл Грин с достоинством кивнула: – Вы наблюдательны… – Мы были большими друзьями. Он – удивительный человек, ваш муж. Тонкий, умный и нежный… Прошло несколько дней. Дейна приехала в Лос-Анджелес и встретилась с Чарльзом Стронгом. Они сидели в ресторане. Глядя на ее удивительно чистое, хорошенькое личико, он думал о Руди. В принципе – Руди повезло. Один только водопад осеннего цвета волос чего стоит. А эти серые, доверчивые глаза? – Вы привезли свои записи? – спросил он. Она достала из сумочки пачку листов. – Я все это дам одному из своих пациентов. Он – продюсер. На мой взгляд, вся наша история – готовый сценарий. В кино, естественно, всем нам сменят имена, но мы-то с вами и он – там, – показал куда-то в сторону доктор Стронг, – будем знать, что это про него и про нас. Ведь мы его любили. А любовь – сильнее памяти. – Он был без сознания? – Да, но знаете – произошло настоящее чудо! Он вдруг на минуту пришел в себя, улыбнулся и хрипло прошептал: «За все настоящее приходится платить, Чарли! С Дейной я впервые в жизни был безмерно счастлив!» Он взял руки Дейны в свои ладони: – Не плачьте, Дейна! Он получил то, о чем мечтал, и умер просветленный. Но слезы катились по ее лицу, и она их даже не смахивала. – Это чудо, доктор Стронг: я прошла две проверки, но вирус в крови исчез. – Судьба обожает парадоксы, Дейна, – услышала она, наконец, его хрипловатый, как у джазового певца, голос. – Если бы не его болезнь, он бы не встретился с вами. А если бы не встретился с вами… – Я бы умерла от спида… Доктор Стронг покачал головой: – Все деньги, которые он получил за виллу в Швейцарии и не растратил, он оставил вам. Это – приличная сумма… Она вздрогнула: – Нет! – Да! – сказал доктор Стронг. – Это – последняя просьба умирающего. Дейна почему-то не стала перечить. Она посмотрела вниз, себе на живот, и хрипло, сквозь слезы, произнесла: – Я так счастлива, Чарли! Вы знаете, – я беременна! Он хотел, было, спросить ее, не боится ли она за будущего ребенка, но осекся. Казалось, она поняла это и, взглянув ему в глаза, добавила: – За все настоящее надо платить… |
||
|