"Рыжеволосая танцовщица" - читать интересную книгу автора (Джоансен Айрис)

Глава 8

– Вот твоя комната. – Алекс рывком открыл дверь и ввел Сабрину в комнату, пол которой был застлан пушистым темно-синим ковром. Он прошел к двуспальной кровати, стоявшей посреди комнаты, и кинул на небесно-голубое покрывало маленький чемодан с одеждой, которую купил в аэропорту. – Моя комната внизу. – Он бросил взгляд на массивные золотые часы. – Еще только начало пятого! Не хочешь немного прогуляться по острову перед ужином?

– Что? – удивленно переспросила она. Ее комната? Сабрина не думала, что им предстоит жить в разных комнатах и что Алекс будет навещать ее лишь тогда, когда будет в настроении. Уж очень это на него не похоже.

– Спасибо, отличная комната, – машинально произнесла она.

– Тебе нравится? Я рад! – так же машинально произнес он, направляясь к выходу, словно ему не терпелось уйти. – Встретимся внизу через пятнадцать минут, хорошо?

Дверь за Алексом закрылась.

Сабрина застыла на месте, в недоумении глядя на дверь. Наконец она подошла к кровати.

Открыв чемодан, она достала белые шорты и лимонно-желтый топ.

Что же произошло? Почему Алекс был так холоден и почему так быстро ушел?

Пытаясь найти ответ на этот вопрос, Сабрина вспомнила, что заметила эту перемену в Алексе еще в Хьюстоне, когда они пересаживались в вертолет. Тогда она не придала этому значения, подумав, что он просто сосредоточился на управлении вертолетом. А когда они прилетели на остров, она была слишком поражена буйством тропической природы и красотой белоснежной виллы, стоявшей на живописном холме, и не обратила внимание на настроение Алекса. Теперь она заметила: что-то не так. В чем же дело?

Сабрина механически скинула розовый брючный костюм и натянула шорты и топ. Все мысли ее были заняты переменой, происшедшей с Алексом. Еще утром он был таким страстным и нежным любовником. Что могло произойти? Сабрина терялась в догадках. Да уж, Алекс был совершенно непредсказуемым человеком.

Сабрина спустилась вниз. Все сомнения, вероятно, легко читались на ее лице, так как Алекс при виде ее нахмурился еще сильнее.

– Ты смотришь так, словно я Синяя Борода, – резко произнес он. Во взгляде его сквозило раздражение. – Что это ты так легко оделась?

Сабрина растерялась.

– Во-первых, на острове стоит жара, – оправдывалась она. – А во-вторых, по-моему, ты сам выбрал мне одежду. Кто виноват, что ты купил только шорты, топы и бикини, причем все это не каждая стриптизерша отважится надеть!

– Знаю, – мрачно произнес он. – Я покупал одежду еще до того, как решил… – Его голос вдруг сорвался. – Хорошо, оставайся в чем есть, – пробормотал он и нетерпеливо взял ее под локоть. – Пойдем, покажу тебе остров.

От жары Сабрина почти потеряла способность соображать, но все-таки отметила, что Алекс по-прежнему мрачнее тучи. Он быстро вел ее по дорожке, усаженной пальмами по обеим сторонам, к берегу моря и скороговоркой рассказывал об острове так, словно читал давно вызубренную и надоевшую лекцию. Остановился он лишь один раз, чтобы обратить внимание Сабрины на маленькое розовое здание, в котором, приезжая на остров, останавливались Лэнс и Хани. Тем не менее на просьбу Сабрины осмотреть особняк внутри не откликнулся.

Когда они вернулись домой, щеки Сабрины горели – не столько от жары и непонятной спешки при осмотре острова, сколько от возмущения. Чем бы ни было вызвано плохое настроение, он не имел права вести себя с ней так. А после занудной экскурсии по дому, сопровождаемой столь же занудной лекцией, Сабрина решила, что с нее довольно.

На террасе, улучив момент, она высвободила свой локоть из руки Алекса, подошла к серой каменной балюстраде и села на нее, уперев руки в бока, словно приготовившись к схватке.

– Ну, все, Алекс, с меня довольно. Если ты почему-то вдруг передумал и не хочешь проводить со мной эти дни, так и скажи.

– Ничего не понимаю! О чем ты? Ты же сама сказала, что хочешь осмотреть остров?

– Не прикидывайся дурачком, Алекс! Ты отлично понимаешь, о чем я. С тех пор, как мы приехали на остров, ты ведешь себя странно.

– А как я себя веду? По-моему, нормально! Просто я немного устал. Вот погоди, отдохну…

– Алекс, у нас всего четыре дня! Мы не можем ждать, пока к тебе придет хорошее настроение. Что происходит, в конце концов?!

Алекс быстро, в несколько шагов пересек террасу и подошел к Сабрине.

– Что происходит? – Он сжал ее руку так сильно, что причинил боль. – Да то, что я хочу тебя, черт побери! И меня бесит то, что так будет продолжаться все эти четыре дня!

На какую-то секунду Сабрина испытала шок, но он сразу же сменился чувством облегчения.

«Господи, неужели только и всего?» – подумала она.

– Так какие проблемы? – произнесла она, поднося руку к пуговкам своего топа. – Так бы сразу и сказал! Что до меня, так я готова в любое время…

– Сабрина, не делай этого! – Он закрыл глаза, чтобы не видеть, как она расстегивает верхнюю пуговку. – Ты меня убиваешь!

«Убиваю? Что ж, смерть от любви – не так уж и плохо, – подумала Сабрина, глядя, как краска заливает загорелое лицо Алекса. – Как он красив сейчас – такой сильный и одновременно такой чувствительный!»

Она потянулась к нему и почувствовала, что он напрягся.

– Сабрина! – глухо сказал он. Алекс открыл глаза и отстранился от нее, словно от прокаженной.

– Нет, Сабрина! Не делай этого! – снова повторил он и, покосившись на ее полурасстегнутый топ, почти полностью открывающий грудь, добавил:

– И застегнись!

– Что-то часто ты стал повторять: «Оденься, застегнись!» – Пальцы Сабрины машинально застегивали пуговицы.

– Ты думаешь, мне легко на тебя смотреть? Я воздерживаться не привык.

– Воздерживаться? – удивилась Сабрина. – Кто говорит о воздержании? Не ты ли обещал научить меня любви? Или уже передумал?

– Передумал, – вздохнул Алекс.

Глаза Сабрины округлились.

– По крайней мере на пару дней, – поспешил добавить он. – Вряд ли я выдержу дольше.

– Не понимаю, почему тебе вообще нужно воздерживаться? Что касается меня, так я всегда готова! Алекс с нежностью посмотрел на нее.

– В этом я не сомневаюсь. Скажу даже больше: ты самая сексуальная женщина, которую я когда-либо встречал.

– Так в чем дело?

– Да в том, что нам с тобой слишком хорошо вместе! Я возбуждаюсь от одной мысли о тебе! И я боюсь, что стоит нам оказаться в постели, как все четыре дня мы только и будем делать, что заниматься любовью. Занятие, конечно, приятное, но боюсь, что в таком случае мы если и узнаем за эти четыре дня что-то новое друг о друге, то только с этой стороны.

– Значит, будем воздерживаться оба? – Сабрина отвела глаза, чтобы не встречаться взглядом с Алексом. Смешно было видеть, как он боролся со своим желанием. Сабрина чуть не улыбнулась, но вдруг поняла, что ничего смешного в этом не было. Это было трогательно и даже немного грустно.

– До тех пор, пока между нами не установятся какие-то другие отношения, – произнес он. – Ты же сама говорила, что хочешь, чтобы нас связывала не только постель. И не пытайся меня соблазнить.

– Я сама говорила тебе об этом сегодня утром. – Она посмотрела на него с такой нежностью, что у него перехватило дыхание. – Почему ты мне не веришь? И почему ты не сказал мне о своем решении сразу? Мы же, кажется, не враги? Между прочим, я нахожу, что ты прав.

Несмотря на то что мысль о воздержании ей не очень нравилась, Сабрина действительно считала, что Алекс прав. За четыре дня она тоже сможет ближе узнать этого многоликого человека, который с каждой минутой нравился ей все больше.

– И запомни: если возникнут какие-нибудь проблемы – сразу же говори мне, – добавила она. – На то и совместная жизнь, чтобы мы заботились друг о друге. Разве не так?

– Может быть, – задумчиво произнес Алекс, напряженно вглядываясь в ее лицо. – Я уже говорил тебе, что ни с одной женщиной меня не связывало ничего, кроме постели. Так что ты многому должна меня научить.

– Ладно.

Сабрина отошла от балюстрады.

– Тогда я, пожалуй, пойду переоденусь, – сказала она. – Если уж мы решили, что наши отношения пока будут платоническими, то мне, пожалуй, лучше надеть что-нибудь поскромнее, чтобы не дразнить тебя. Где, ты сказал, твоя спальня? Ах да, на нижнем этаже, прямо под моей.

– Моя спальня? – удивился он.

– Не беспокойся, Алекс, я не собираюсь затаскивать тебя в постель. Просто я решила покопаться в твоем гардеробе. В мужских рубашках и брюках, которые к тому же будут мне велики, я буду выглядеть так, что это отобьет у тебя всякое желание. – Сабрина подошла к нему и легко поцеловала в губы. – Не хочу, чтобы ты мучился. – Она снова поцеловала его.

Сабрина повернулась и пошла к двери.

– Сабрина!

Она обернулась.

– Ты любишь шахматы?

Сабрина не сразу поняла, о чем он спрашивает. Его предложение не вызвало в ней энтузиазма.

– Для меня это слишком интеллектуальная игра. Мне бы что-нибудь попроще, вроде шашек. А что?

– Я просто думал, чем бы нам заняться все эти дни, – улыбнулся Алекс. – Хорошо, пусть будут шашки.

Сабрина повернулась к дверям, но Алекс снова окликнул ее.

– Спасибо тебе, дорогая.

– За что? – удивилась она.

– За заботу, родная, за заботу.

– Ну пожалуйста, Алекс, ну еще одну! – умоляла Сабрина. – У меня еще нет ракушки с таким перламутровым отливом.

– Да ты уже набрала, наверно, штук двести! – в шутку нахмурился Алекс. – Куда тебе еще?

– Ну пожалуйста, Алекс! Она такая красивая! Алекс поднял вверх руки.

– Ну хорошо, хорошо, сдаюсь. Только, мне кажется, в рубашку не поместится вся твоя коллекция. Как видишь, я не могу противостоять твоим чарам, хотя сейчас ты и похожа скорее на Гекльберри Финна.

Сабрина положила ракушку вместе с остальными, и Алекс снова закинул за плечо свой импровизированный «рюкзак».

– По-моему, Гекльберри Финн был очень даже симпатичным, – сказала она, оглядев себя. В рубашке Алекса и в его же джинсах, закатанных до колен, она действительно была похожа на сорванца. – Между прочим, он мой любимый герой у Марка Твена. Он такой озорной и так любит приключения… Во что же мне еще одеться, – притворно вздохнула она, – чтобы выглядеть совсем не сексуальной?

Алекс окинул ее внимательным взглядом.

– Я и сам не знаю, – подмигнул он, поддев ее волосы, завязанные в хвостик. – Между прочим, у тебя сейчас появилось кое-что, чего не было позавчера, когда мы приехали на остров.

– Да? – удивилась она. – И что же?

– Три новые веснушки на носу. – Он слегка дотронулся до ее переносицы. – И умение играть в шашки.

– Умение играть в шашки? Да я же ни разу не выиграла! А после этого ты еще заставил меня торчать на кухне. Разве так обращаются с гостьей?

– Готовить я не умею, – чистосердечно признался Алекс. Он взял ее под руку, и они начали подниматься на холм, где стояла вилла. – Я бы такого наготовил… Скажи спасибо, что помог вымыть посуду! – усмехнулся он.

– Спасибо, сэр, вы очень любезны! – съязвила Сабрина в ответ. Она с любопытством посмотрела на него. – Кстати, кто научил тебя так хорошо играть в шашки?

– Клэнси.

– Так я и думала. Неудивительно, что ты все время выигрывал. Клэнси не допускает, чтобы ты хоть в чем-нибудь проигрывал, даже если это всего лишь шашки. – Она оглядела горизонт. – А кстати, где он? Что-то я не вижу никаких признаков яхты. Он действительно где-то поблизости?

– Зная Клэнси, ты можешь в этом не сомневаться, – сухо сказал Алекс. – А если ты его не видишь – это значит только, что он хорошо спрятался. Он знает, что я с него голову сниму, если он тебя внезапно испугает.

– Ну что ж, я рада, если он действительно где-то поблизости. – Сабрина инстинктивно сжала руку Алекса. – Почему бы тебе не разрешить ему жить с нами на вилле? Зачем тебе подвергать свою жизнь опасности, Алекс?

– Какой опасности? Что может случиться? – беззаботно произнес он. – Клэнси просто любит порисоваться, показать, какой он незаменимый. – Он покосился на ее озабоченное лицо. – Впрочем, спасибо, что ты обо мне заботишься. Я уже, кажется, кое-чему от тебя научился. Так что воздержание, и пожалуй, действительно полезно. Никогда бы не подумал, что меня будет наставлять на путь истинный Гекльберри Финн!

Она остановилась и посмотрела на него.

– На тебя так плохо действует воздержание? – нахмурилась она. – Бедненький! А я-то думала, что все эти дни ты искренне наслаждался моим обществом! Что до меня, то я радовалась каждой минуте, проведенной вместе с тобой.

– Я тоже, – произнес Алекс, не придавая своим словам особого значения. Но когда увидел, что в ее глазах стоят слезы, он посерьезнел. – Ну вот ты и обиделась! – воскликнул он огорченно. – Почему это все рыжие такие эмоциональные?!

– Не обобщай. – Губы Сабрины дрогнули. – Я – это еще не все рыжие из твоего гарема. Я – это только я, Сабрина Кортни.

– Хорошо, беру свои слова обратно, – все так же хмуро произнес Алекс. – Почему ты такая чувствительная, Сабрина Кортни? – Он помолчал. – Впрочем, ты права, уж мне-то грех на что-то жаловаться. Не знаю, как я тебя, но ты меня вполне устраиваешь. И не так уж ты и чувствительна, чтобы это представляло угрозу для меня.

– Ну так решайся, Алекс, – твердо произнесла она. – А то твое настроение, похоже, меняется каждый час.

– Я действительно запутался! Впрочем, я это чувствую с тех пор, как впервые увидел тебя.

Он крепко взял ее за руку и решительно повлек за собой в пальмовую рощу, находившуюся неподалеку.

– Пошли, нам надо поговорить. В роще Алекс сбросил свой «рюкзак» на землю и взял ее за плечи.

– Садись, – предложил он. – Возможно, разговор будет долгим.

Сабрина опустилась на землю. Алекс сел рядом.

– Я слушаю, – сказала Сабрина, глядя через плечо Алекса на темно-синюю гладь залива.

– Не отворачивайся, Сабрина. – Он повернул ее лицом к себе. – Останься со мной, Сабрина. Впервые с тех пор, как мы приехали на остров, я вдруг почувствовал, что ты словно удаляешься от меня.

Его лицо, за минуту до этого хмурое, вдруг стало нежным.

– Вернись ко мне, родная, – проговорил он. – Я скучаю по тебе.

– В самом деле? Я в этом не уверена.

– Будь уверена, – произнес он, лаская ее. – Ты знаешь, сначала, когда мы решили, что наши отношения пока будут платоническими, я думал, что для меня это будет сущий ад. Я думал, что каждую ночь я буду ворочаться, словно на раскаленных углях. И знаешь, что я обнаружил вместо этого? Сказать?

Сабрина медленно кивнула, не в силах отвести взгляда от завораживающих темных глаз Алекса.

– Я нашел надежного друга, с которым хотел бы остаться на этом острове навсегда, даже если нам суждено прожить вместе тысячу лет, Я нашел женщину-ребенка, женщину-друга, которая вместе с тем умудряется оставаться невероятно женственной.

Голос Алекса звучал очень тихо, это был почти шепот.

– Я нашел свою вторую половинку, такую близкую, что иногда мне кажется, я знаю даже твои мысли. – Он покачал головой, слегка усмехнувшись. – Не знаю, можешь ли ты читать мои мысли. Если да, то это избавило бы нас от недопонимания.

– Тебя действительно порой очень сложно понять, Алекс, – так же тихо произнесла Сабрина. – Когда я впервые увидела твой портрет, ты показался мне загадочным, словно сфинкс, который хранит какую-то тайну.

– Действительно, я человек скрытный, – признался он. – Думаешь, я этого не знаю? Но от тебя я стараюсь ничего не утаивать. Я раскрыл перед тобой всю душу, хотя не скрою, что раскрывалась она с трудом, словно заржавевший замок. Впрочем, не думаю, чтобы на дне моей души ты увидела то, что стоило скрывать, от чего бы ты бежала в панике.

Она покачала головой.

– Нет, тот человек, которого я успела увидеть в тебе, как раз мне очень нравится. До сих пор, по крайней мере, я не увидела в тебе ничего такого, что оттолкнуло или испугало бы меня.

Да, тот человек, которого увидела Сабрина за эти два дня, действительно очень ей нравился. Иногда она даже подумывала, что зря предложила этот «испытательный срок» – ей уже и так все было ясно. Близость тел, как бы прекрасна она ни была, еще могла бы рано или поздно быть забыта, но та близость душ, которая возникла между ними за эти два дня… Та мрачная маска, которую и теперь часто напускал на себя Алекс, уже не могла скрыть для нее его истинного лица. И как ни редки были моменты, когда это лицо выглядывало из-под маски, Сабрина знала, что в глубине души Алекс все время остается нежным и преданным. «Моя вторая половинка»… Сабрина чувствовала, что это ощущение растет с каждой минутой. Когда время их пребывания на острове закончится, легко ли ей будет расстаться с Алексом?

– Я рад, что понравился тебе, – произнес Алекс. – Не забывай об этом. Когда-нибудь наступит день, и мне придется тебе напомнить, что ты нашла во мне что-то еще, кроме сексуальной привлекательности. – Он нахмурился, но было видно, что не всерьез. – Не обращай внимания, дорогая, если время от времени я буду отпускать подобные шутки. Просто я все еще дико хочу тебя и с трудом сдерживаюсь. Не знаю, в какую дерюгу тебя надо одеть, чтобы ты меня не возбуждала. – Он легко поцеловал ее в кончик носа. – И это не значит, что ты не нравишься мне в образе Гекльберри Финна. Особенно если Гекльберри Финн вновь согласится быть дежурным по кухне. Я с самого утра ничего не ел.

– Эксплуататор! – бросила Сабрина, поднимаясь на ноги. Она была рада, что от столь серьезного разговора они снова перешли к шутливой болтовне. Некоторые вещи слишком интимны, чтобы говорить о них вслух, пусть даже с самым близким человеком. – Если ты обещаешь помыть мои ракушки, то я, так уж и быть, займусь ужином.

Алекс подхватил узелок с ракушками и слегка подбросил его, словно взвешивая.

– Согласен. – Он выпрямился и снова перебросил «рюкзак» через плечо. – Нужно же мне чем-то заниматься вечером. А чем занять ночь, я уже знаю.

– И чем же? – удивилась Сабрина. Алекс взял ее за руку и зашагал к дому.

– Как я уже говорил, больше двух дней я терпеть не могу. Впрочем, по-моему, уже пора. Я бы сказал, что за эти два дня мы узнали друг друга гораздо лучше, чем иные пары за долгие годы совместной жизни.

У Сабрины замерло сердце. Она давно уже ждала этого решения Алекса, хотя не признавалась в этом даже самой себе. Как ни пытались они оба скрыть свое желание, время от времени оно давало о себе знать и порой вырывалось наружу. Наконец-то эта пытка кончится! Ей осталось ждать совсем немного, всего лишь один вечер…

– Не могу сказать, что мы уже достаточно хорошо знаем друг друга, – произнесла она, лукаво посмотрев на него. – Но учти, Алекс Бен-Рашид, что в таком случае две роли я совмещать не смогу. Либо любовница, либо кухарка!

Как только они вернулись домой, Алеке сразу прошел в свою комнату, чтобы принять душ, а Сабрина наконец-то получила возможность переодеться в свои вещи.

Аккуратно сложив джинсы и рубашки Алекса, Сабрина с облегчением улыбнулась. Может быть, это по-своему и удобная одежда, но все-таки в них она выглядела не лучшим образом. А ей хотелось быть привлекательной для Алекса! Да это и естественно, какая женщина не хочет быть самой красивой для любимого мужчины!

Она мысленно перебирала свой гардероб. Пожалуй, можно остановиться на той блузке из шифона цвета морской волны. Она пойдет к ее глазам.

Сабрина поднялась наверх и прошла к двери Алекса в конце коридора. Она постучала, но Алекс не ответил. Дверь была открыта, и Сабрина вошла в комнату. Из ванной доносился звук воды, и она поняла, почему Алекс не ответил на стук.

Сабрина окинула взглядом просторную, обставленную в колониальном стиле комнату Алекса. Огромный пушистый ковер на полу точно такого же цвета, как море, в котором она совсем недавно купалась, мебель красного дерева скорее всего была приобретена на аукционе, а кровать поистине королевских размеров.

С тех пор, как Сабрина впервые увидела эту кровать, она тщательно избегала смотреть в ту сторону. Стоило ей взглянуть на это роскошное ложе, как сразу же живо представлялось… От видения тесно сплетенных обнаженных тел – ее и Алекса – Сабрина залилась краской.

Выдвинув верхний ящик комода, Сабрина аккуратно положила в него джинсы Алекса. Теперь нужно убрать рубашки. Где они лежат, во втором ящике или в третьем? Кажется, во втором…

Сабрина выдвинула ящик.

Голубая шелковая рубашка была так тонка, что Сабрине показалось, что это просто небольшой кусок шелковой ткани. Она осторожно вынула из ящика непонятный предмет, и вдруг ее глаза в ужасе округлились.

Это женская ночная рубашка! Судя по размеру, она принадлежала женщине с довольно пышными формами.

Рубашка выскользнула из пальцев Сабрины и легким облачком опустилась на ковер. Сабрина тупо уставилась на нее. Глядя на голубой щелк, Сабрина почему-то представила себе экзотическую медузу – красивую, но смертельно ядовитую.

Господи, почему ей вдруг стало так больно от мысли, что Алекс занимался любовью с какой-то другой женщиной в этой самой комнате, на этой постели? Для каждого, кто читал светскую хронику, давно не было секретом, что Алекс менял своих любовниц с поразительной быстротой. Что удивительного в том, что с одной из них он, возможно, приезжал сюда, на остров? Да и не глупо ли ревновать к прошлому, каким бы оно ни было?

Тем не менее Сабрина была в шоке. Нечто подобное она испытала на балу у Мендозы. Тогда Алекс совершенно спокойно рассказал о том, как переспал с десятком других женщин, хотя все это время думал о ней. Еще минуту назад Сабрине казалось, что прошлое Алекса теперь уже не имеет для нее никакого значения. Так, будто это было прошлое какого-то другого человека, а не Алекса, который совсем недавно нес в своей рубашке ракушки и дразнил ее по поводу веснушек. Тогда ей казалось, что он принадлежал только ей, был таким близким… Это и действительно было так. Но недавняя близость лишь усилила теперешнее отчаяние.

– Переезжаешь ко мне? – послышался голос Алекса. – Одобряю. Здесь тебе будет гораздо удобнее. Кстати, хочешь покажу ванную? Она огромная – настоящий бассейн! Можем поплескаться вместе.

Должно быть, Сабрина слишком долго смотрела на злополучную рубашку, прежде чем сама это осознала. Она подняла глаза, словно выходя из забытья.

Алекс стоял в дверях ванной в шортах цвета хаки и темно-коричневой спортивной рубашке. Он успел аккуратно зачесать назад волосы, еще влажные после душа.

Он подошел и нежно поцеловал ее. От него приятно пахло шампунем и одеколоном.

Нахмурившись, Алекс подобрал голубую сорочку.

– Что-то не припомню, чтобы я покупал тебе такую рубашку, – произнес он, положив ее обратно в ящик. – Впрочем, я так спешил, что и не помню всего, что я тогда купил.

Он притянул Сабрину к себе.

– Ты покупал мне рубашку, – сказала она, – но не эту. Это не моя. Я вижу ее в первый раз.

– Разве? Тогда, стало быть, это рубашка Хани. Она любит такой голубой цвет.

– Насколько я помню, ты говорил, что Хани и Лэнс обычно останавливаются в другом доме, – холодно произнесла Сабрина, не отвечая на его ласки.

Она почувствовала, что руки Алекса, державшие ее, инстинктивно напряглись.

– Обычно да, – произнес он. – Но иногда здесь бывают сильные наводнения, тот дом в низине, и они перебираются сюда.

– Бедняжки, – саркастически проговорила Сабрина. – И что же, они поселяются в твоей комнате?

– Да, если меня нет. Лэнсу нравится эта комната. – Алекс еще сильнее обнял Сабрину, а его глаза, пристально смотревшие на нее, стали еще темнее. – Какое все это имеет значение, черт побери?!

В самом деле, почему это должно иметь какое-то значение? Что ее так взволновало? Можно подумать, она сама ищет повода с ним поссориться!

– Да в общем-то никакого, – машинально произнесла Сабрина. – Просто я была бы тебе признательна, если бы ты вспомнил, кто спал в этой постели до меня. По-моему, у нас не очень-то хорошее начало совместной жизни!

– А я думал, что этой проблемы мы касаться не будем. – Он слегка встряхнул ее. – Зачем ты снова заводишь речь о том, что было, Сабрина?

Глаза его горели таким огнем, которого она давно не видела.

– Я не хотела, – пробормотала она. – Просто для меня это было как шок. Я вовсе не собиралась вмешиваться в твою личную жизнь. Пожалуй, во время нашей экскурсии по дому тебе следовало бы рассказать мне, в какие шкафы можно заглядывать, а в какие нет.

– Можешь заглядывать куда хочешь! – сказал он почти грубо. – Черт побери, я действительно ума не приложу, чья это рубашка, если не Хани! Я не помню, чтобы я когда-нибудь приезжал сюда, на остров, с какой-нибудь женщиной. Но даже если и приезжал, то что это меняет? Прошлого все равно не изменить, каким бы оно ни было. А за то, что было до тебя, я не считаю себя обязанным извиняться.

– Я не прошу тебя вообще за что-то извиняться, – сказала она. – Просто я решила, что нам нужно еще немного продлить наш «испытательный срок». Мне нужно еще время подумать.

«Господи, – пронеслось у нее в голове, – зачем только я это сказала?! Еще десять минут назад я не мечтала ни о чем другом, как только быть с Алексом. Что мне, в конце концов, до владелицы этой проклятой рубашки, кто бы она ни была!»

– Никакого времени я тебе больше не дам! – зло произнес Алекс. – Это глупо, Сабрина! С того самого момента, как мы познакомились, ты не устаешь повторять мне, какой я придурок и что мне нельзя доверять! А я из кожи вон лезу, чтобы соответствовать твоим требованиям! Заметила ли ты, например, что за все эти дни я ни разу не упомянул о твоем чертовом ковбое, хотя, Бог свидетель, это было нелегко! – Он встряхнул ее еще сильнее. – Однако же я выполнял все твои требования, и тебе не в чем упрекнуть меня.

– Я ни в чем тебя…

– Упрекаешь, – перебил ее Алекс. – Ты думаешь, я не вижу, как ты всякий раз избегаешь меня, стоит мне хотя бы намекнуть на какие-то более близкие отношения? Я пытался не обращать на это внимание, пытался уверить себя, что, как только закончится этот «испытательный срок», пройдет и твоя неуверенность во мне. Я делал все, чтобы показать тебе, как много ты значишь для меня! Я не понимаю, что опять не так, чего ты еще от меня хочешь?

– Я всего лишь прошу дать мне еще немного времени. Что в этом плохого? – в отчаянии произнесла Сабрина, пытаясь высвободиться из железной хватки Алекса.

– Знаешь, в чем настоящая причина? – заявил он. – Дело не в ревности. И уж тем более не в том, что ты не хотела бы заняться со мной любовью, – я не сомневаюсь, что ты этого хочешь. Ты просто боишься меня, Сабрина.

– Боюсь? – Она нервно облизнула губы. – С чего бы мне тебя бояться?

– Ты меня боишься, – медленно повторил Алекс, пристально глядя ей в глаза. – Как это я не понял раньше! Сам я давно уверился, что мы с тобой справимся с любыми трудностями, чем бы ни грозила нам судьба. А ты все еще сомневаешься. – Он перевел дыхание. – Насколько я могу припомнить, ты предложила весь этот «испытательный срок» для того, чтобы я научился тебе доверять. Теперь я требую того же от тебя, Сабрина. Научись доверять мне. И даже больше – научись любить меня. Ибо Господь свидетель, я-то тебя люблю!

Алекс вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

С минуту Сабрина стояла неподвижно, тупо уставившись на эту дверь. Она чувствовала себя так, словно Алекс ударил ее наотмашь.

Сабрина на негнущихся ногах прошла к креслу и как подкошенная упала в него.

Как ни больно ей было слышать слова Алекса, она понимала, что он прав. Он сказал правду, в которой она сама себе боялась признаться.

Сабрина долго сидела неподвижно, пока золотые лучи вечернего солнца за окнами не сменились мягкими сумерками, размывшими все краски. Ее сознание пыталось восстановить и проанализировать всю картину их отношений начиная с того момента, когда они впервые увидели друг друга.

Господи, каким трусливым может быть человек! а Сабрина всегда считала себя достаточно сильной женщиной, способной преодолеть все, с чем ни столкнула бы ее судьба. Но теперь она понимала, что не выдержала того испытания, которое сама предложила Алексу. Сначала она самым постыдным образом сбежала. Затем, после того, как они все-таки провели ночь вместе, ей показалось этого недостаточно, и она обвинила Алекса во всех их проблемах и возложила всю ответственность за их будущее на него одного, а сама наблюдала как бы со стороны. Да, Алекс был прав – она действительно боялась ему довериться. Но в чем причина? Да в том, что она боялась сказать ему о Дэвиде и о своей ответственности за него, которая, может быть, продлится всю жизнь. И та идиотская вспышка ревности, которую она испытала сегодня, на самом деле была подсознательной попыткой отодвинуть близость с Алексом после того, как она поняла, что он действительно любит ее.

Как она могла быть такой глупой! Алекс первым произнес слово, бывшее названием для того, что связывало их. Любовь. «Люблю»… Какое нежное слово, и как грубо он его сказал!

Ну что ж, пора исправлять ошибки!

Сабрина резко поднялась на ноги и решительно направилась к двери.

Если она могла столь щедро отдавать свою любовь и заботу Дэвиду, то почему она не может так же щедро любить Алекса?

Да, она должна переменить свое отношение к Алексу и сейчас же показать эту перемену. И Сабрина уже знала, как она это сделает.