"Harry Potter and the Deathly Hallows" - читать интересную книгу автора (Роулинг Джоанн)
Глава восьмая. Свадьба
 |
На следующий день в три часа Гарри, Рон, Фред и Джордж стояли у большого белого шатра, расположенного во фруктовом саду, ожидая появления гостей.
Гарри выпил огромное количество Оборотного Зелья и теперь был копией рыжеволосого мальчика из соседней деревни Оттери Сент Кетчпоул, у которого Фред стащил волосы при помощи Призывающего Заклинания. По плану Гарри должны были представить как
Все четверо держали в руках план рассадки гостей, чтобы показывать людям, где им рассаживаться. Часом ранее прибыла целая толпа официантов в белых мантиях и музыкальная группа в золотистых пиджаках, и они все теперь сидели неподалёку под деревом. Гарри видел, как оттуда время от времени поднимались облачка голубого дыма.
Позади Гарри за входом в шатёр по обе стороны пурпурного ковра рядами стояли золотистые хрупкие стулья. Шесты, поддерживающие шатёр, были оплетены белыми и золотыми цветами. Фред и Джордж закрепили огромную связку золотых шаров над тем самым местом, где Билл и Флёр очень скоро должны были стать мужем и женой. Снаружи бабочки и пчелы лениво летали над травой и кустами живой изгороди. Гарри было не по себе. Мальчик-маггл, облик которого он принял, был немного толще его, и Гарри было жарко в тесной праздничной мантии под ярким летним солнцем.
- Когда у меня будет свадьба, - сказал Фред, оттягивая воротник. - Я не буду заморачиваться всей этой чепухой. Можете приходить, в чём захотите, никаких праздничных мантий, а маму заклинанием скую по рукам и ногам на всё время праздника.
- Утром она вела себя не так уж и ужасно, - сказал Джордж. - Немножко расстроилась, что Перси не пришёл, поплакала, но кому он нужен. Боже, так, соберитесь, вон они идут.
Люди в ярких одеждах стали появляться из пустоты один за другим в дальнем краю сада. За несколько минут образовалась процессия, которая стала продвигаться через сад к праздничному шатру. Экзотические цветы и волшебные птицы красовались на шляпах ведьм, а на галстуках большинства волшебников поблескивали драгоценности. Гул взволнованных голосов раздавался всё громче и громче, заглушая жужжание пчел, по мере того как процессия приближалась к шатру.
- Отлично, кажется, я заметил несколько кузин-Виил, - сказал Джордж, вытягивая шею, чтобы получше разглядеть. - Им потребуется помощь с нашими английскими обычаями, я им помогу…
- Не так быстро, Ваше Дырейшество, - сказал Фред и, пробравшись через группу ведьм средних лет во главе процессии, сказал двум симпатичным француженкам, - ну-ка,
Девушки хихикнули и позволили Фреду увести их внутрь.
Джорджу остались ведьмы средних лет, Рон стал сопровождать мистера Перкинса, старого друга и коллегу его отца, а Гарри досталась пожилая пара, оба практически глухие.
- Салютик, - послышался знакомый голос, когда они снова вышли из шатра и встретили Люпина и Тонкс в очереди у входа. В честь церемонии девушка стала блондинкой.
- Артур сказал, что ты - тот, который в кудряшках. Извини за вчерашнее, - добавила она шепотом, когда Гарри провёл их. - Министерство плохо настроено по отношению к оборотням, и мы подумали, что наше присутствие ничего хорошего не даст.
- Всё нормально, я понимаю, - ответил Гарри, обращаясь скорее к Люпину, чем к Тонкс.
Люпин улыбнулся в ответ, но когда они отвернулись, Гарри, заметил, что на его лице от грусти снова появились морщины. Он не понял, почему, но разбираться, в чём дело, было некогда. Хагрид, как всегда, внёс в происходящее изрядную долю хаоса: он неверно истолковал указания Фреда и вместо специально увеличенного и укреплённого магией кресла в заднем ряду, уселся на обычные стулья, пять из которых теперь напоминали большую груду золотых спичек.
Пока мистер Уизли устранял ущерб, а Хагрид кричал извинения всем, кто только слушал его, Гарри поспешил обратно ко входу и встретил Рона вместе с крайне эксцентрично выглядевшим волшебником. Слегка косоглазый, с белыми волосами до плеч, напоминающими сахарную вату, волшебник был в шляпе, кисточка которой болталась у самого его носа, и носил мантию цвета яичного желтка, от которого начинало слезиться в глазах. Странный блестящий амулет в виде треугольного глаза, свисал на золотой цепочке с его шеи.
- Ксенофилиус Лавгуд, - произнёс маг, протягивая руку Гарри. - Мы с дочерью живем сразу за холмом, и было так любезно со стороны семьи Уизли пригласить нас на праздник. Я думаю, вы знакомы с моей Луной? - добавил он Рону.
- Да, - ответил Рон. - Разве она не с вами?
- Она задержалась в этом замечательном садике, хотела поздороваться с гномами, они здесь просто кишат! Многие волшебники даже и не подозревают о том, как многому мы можем научиться у этих мудрых маленьких гномов или, если назвать их правильно,
- Наши гномы знают множество отборных ругательств, - сказал Рон, - но я думаю, что этому их научили Фред с Джорджем.
Он повёл к шатру группу колдунов, когда к Гарри подбежала Луна.
- Привет, Гарри! - сказала она.
- Эм… меня зовут Барни, - опешил от неожиданности Гарри.
- О, так ты и имя поменял? - весело спросила Луна.
- Как ты догадалась?…
- А, просто по выражению твоего лица, - сказала она.
Как и отец, Луна была одета в ярко-жёлтую мантию, а в волосы вплела огромный подсолнух. В целом, впечатление она производила приятное, после того как глаза привыкали к необычайной яркости её наряда. Во всяком случае, у неё не свисали редиски из ушей.
Ксенофилиус разговора Луны с Гарри не услышал, так как был увлечён беседой со знакомым. Попрощавшись с волшебником, он обернулся к дочери, Луна подняла палец и сказала:
- Папочка, посмотри… один из гномов меня укусил.
- Замечательно! Слюна гномов необычайно полезна, - Мистер Лавгуд схватил протянутый палец дочери, внимательно вглядываясь в кровоточащий укус.
- Луна, дорогая, если сегодня ты почувствуешь в себе новый талант, возможно неожиданное желание петь в опере или говорить по-русалочьи, не сдерживай этот порыв! Может быть, Гномикусы тебя одарили!
Рон, проходивший мимо, не удержался и громко хмыкнул.
- Рон может смеяться, - спокойно сказала Луна, когда Гарри проводил её и Ксенофилиуса к их местам, - но мой отец проделал серьёзный труд по изучении магии
- Правда? - сказал Гарри, давно зарёкшийся спорить с Луной или её отцом в таких вопросах. - Ты уверена, что не надо обработать укус?
- Да, всё в порядке, - ответила Луна, задумчиво посасывая ранку на пальце и оглядывая Гарри. - Ты выглядишь умным. Я сказала отцу, что все наденут праздничные мантии на свадьбу, но он считает, что правильно носить одежду цвета солнца во время церемонии, знаешь, на удачу.
После того как Луна неторопливо удалилась вслед за отцом, появился Рон в сопровождении пожилой ведьмы опиравшейся на его руку. Нос, немного напоминавший клюв, глаза, подёрнутые сеткой сосудов и розовая кожаная шляпа придавали ей вид старого фламинго с крайне скверным нравом.
- …и твои волосы слишком длинные, Рональд, в какой-то момент я даже спутала тебя с Джиневрой… Мерлинова борода! Во что вырядился этот Ксенофилиус Лавгуд? Он похож на омлет. А ты ещё кто? - рявкнула старушка на Гарри.
- Ах да, тётушка Мюриэль, это наш кузен Барни.
- Ещё один Уизли? Боже, вы плодитесь как гномы. А разве Гарри Поттер не здесь? Я надеялась встретиться с ним. Я думала, он твой друг, Рональд, или это было лишь хвастовство?
- Нет… он не смог прийти…
- Хм-м. Придумал отговорку? Значит не такой глупый, как выглядит на фотографиях в газетах. Я только что рассказывала невесте, как лучше носить мою диадему, - громко продолжила старушка, обращаясь к Гарри. - Гоблины делали её, она хранится в моей семье столетиями. Она, конечно, хорошо выглядит, но всё же…
Рон наградил Гарри многозначительным взглядом, проходя мимо, и ненадолго пропал. Когда спустя некоторое время они снова встретились у входа, Гарри показал ещё дюжине гостей их места. Шатёр был практически заполнен и, наконец, у входа не было очереди.
- Эта Мюриэль просто кошмар, - сказал Рон, вытирая пот со лба рукавом. - Раньше она каждый год приезжала к нам на Рождество, а потом, слава Богу, обиделась, после того как Фред с Джорджем заложили ей Бомбу-Вонючку под стул во время ужина. Папа всегда говорит, что она вычеркнет близнецов из своего завещания… как будто им есть дело, они и так станут самыми богатыми в семье, учитывая, как у них идут… Ух ты! - Рон уставился на Гермиону, часто моргая, в то время как она торопливо пробиралась к ним. - Потрясающе выглядишь!
- Как всегда, слышу удивление, - ответила Гермиона, но улыбнулась. На ней было воздушно-лёгкое платье цвета сирени, которое сочеталось с туфлями на высоких каблуках, а волосы были гладкими и блестящими. - Твоя тётя Мюриэль с тобой не согласится, я только что встретила её наверху, когда она отдавала диадему Флёр. Она сказала
- Не бери в голову Гермиона, она всем грубит, - утешил Рон.
- Говорите о Мюриэль? - спросил Джордж, выходя из шатра с Фредом. - Она мне только что сказала, что у меня уши кривоваты. Мышь старая! Хотел бы я, чтобы дядюшка Билиус был с нами, он любил повеселиться на свадьбах.
- Это он увидел Грима и умер через двадцать четыре часа? - спросила Гермиона.
- Ну, да, он довольно странно вёл себя незадолго до смерти, - подтвердил Джордж.
- Но прежде чем он начал чудить, он был настоящей душой компании, - ударился в воспоминания Фред. - Бывало, как выпьет целую бутылку Огневиски, а затем как выбежит на танцпол, задерёт мантию и начинает доставать букетики цветов прямо из…
- Похоже, он был просто очаровашкой, - заметила Гермиона, пока Гарри закатывался от хохота.
- Да, но почему-то так никогда и не женился, - сказал Рон.?
- Иногда ты меня просто удивляешь, - добавила Гермиона.
Они все так веселились, что никто обратил внимания на запоздалого гостя: это был темноволосый молодой человек, с большим кривым носом и густыми чёрными бровями. Его заметили, только когда он протянул приглашение Рону и произнес, не отводя глаз от Гермионы: “Ты чудесно выглядишь”.
- Виктор! - радостно закричала Гермиона и уронила сумочку, расшитую бисером, которая упала с громким стуком, явно не соответствующим её размерам. Она нагнулась поднять её, потом залилась краской и сказала:
- Я не знала, что ты придешь… боже… я так рада тебя видеть… как у тебя дела?
Уши Рона приобрели оттенок спелого помидора. Несколько секунд он смотрел на приглашение Крама, словно сомневаясь, что оно настоящее, а потом спросил чересчур громко:
- Что ты здесь делаешь?
- Меня пригласила Флёр, - сказал Крам, подняв брови.
Гарри, у которого к Краму не было претензий, пожал ему руку, и, чувствуя, что будет благоразумнее увести Крама подальше от Рона, вызвался показать его место.
- Твой друг, похоже, не слишком рад меня видеть, - сказал Крам, когда они вошли в заполненный гостями шатёр. - Или он твой родственник? - добавил он, глядя на рыжие вьющиеся волосы Гарри.
- Кузен, - пробормотал Гарри, но Крам всё равно не слишком его слушал. При его появлении послышался шёпот в основном среди кузин-Виил Флёр. Он всё же был знаменитым игроком в Квиддич. Пока люди все ещё вытягивали шеи, стараясь рассмотреть Крама получше, по проходу торопливо прошли Рон, Гермиона и близнецы.
- Пора рассаживаться, - сказал Фред Гарри. - Иначе невеста собьёт нас с ног.
Гарри, Рон и Гермиона заняли места во втором ряду позади Фреда с Джорджем. Щёки у Гермионы были розовыми, а уши Рона по-прежнему отливали оттенком алого. Несколько секунд спустя он прошептал Гарри:
Гарри просто промычал.
Чувство напряженного ожидания наполнило тёплый воздух шатра, гул голосов кое-где нарушался взрывами хохота. Мистер и миссис Уизли ходили по проходам, улыбались и приветствовали родственников. Миссис Уизли была в новой мантии нежно-аметистового цвета и такого же цвета шляпе.
Секундой позже, Билл и Чарли встали впереди шатра, оба в праздничных нарядах с большими белыми розами, заколотыми в петлицах. Фред присвистнул, что вызвало всплеск хохота у кузин-Виил, но затем в шатре наступила тишина и только тихая музыка исходила из предметов, похожих на золотые надувные шары.
- О-о! - произнесла Гермиона, повернувшись ко входу.
Собравшиеся в зале ведьмы и колдуны разом восторженно воскликнули, когда мсьё Делакур и Флёр прошли по проходу: Флёр словно плыла, а мсьё Делакур шёл весёлой походкой, весь сияя от радости. Простое белое платье Флёр, казалось, светилось ярким серебристым светом. В то время как красота Флёр обычно приглушала краски остальных, сегодня наоборот она лишь подсвечивала красоту окружающих. Джинни и Габриель, обе в золотистого цвета платьях, казалось, стали ещё прекраснее, когда Флёр прошла мимо них, а Билл выглядел так, словно он никогда не встречался с Фенриром Грейбэком.
- Дамы и господа, - сказал весёлый голос, и Гарри с удивлением узнал маленького колдуна с жидкими чёрными волосами, который стоял напротив Билла и Флёр. Он руководил на похоронах Дамблдора. - Мы собрались здесь сегодня, чтобы отпраздновать соединение двух любящих сердец.
- Моя диадема сгладила всё плохое впечатление, - тихо сказала тётушка Мюриель на удивление заботливым шёпотом. - Однако я должна заметить, что платье у Джиневры слишком короткое.
Джинни оглянулась, хитро улыбаясь, подмигнула Гарри и быстро повернулась назад. Мысли Гарри покинули шатёр и унеслись в те дни, которые он проводил с Джинни в самых укромных уголках школы. Казалось, это было целую вечность назад, всегда слишком хорошо, чтобы быть правдой, словно он крал эти мгновения из чьей-то другой жизни, у человека без шрама в форме молнии на лбу…
- Уильям Артур, берешь ли ты Флёр Изабель?…
На переднем ряду миссис Уизли и мадам Делакур тихо всхлипывали, утирая слёзы узкими полосками шёлка. Звук, напоминавший рёв трубы возвестил, что Хагрид тоже был очень растроган происходящим и достал свой носовой платок-скатерть.
Гермиона обернулась и улыбнулась в сторону Гарри, её глаза тоже были полны слёз.
- …тогда, я объявляю вас мужем и женой, пока смерть не разлучит вас.
Колдун с жидкими волосами взмахнул палочкой над головами Билла и Флёр, и дождь из серебряных звёзд посыпался на них, закручиваясь вокруг двух фигур в подобие спирали. Когда Фред и Джордж начали аплодировать, золотые шары лопнули, райские птицы и маленькие золотые колокольчики вылетели из них, прибавляя музыку своих голосов и мелодичный звон к атмосфере праздника.
- Дамы и господа! - возвестил колдун. - Попрошу всех встать.
Все в зале поднялись, тётушка Мюриэль заворчала во всеуслышанье. Колдун снова повёл волшебной палочкой и стулья, на которых они сидели изящно взлетели в воздух, полотняные стены шатра исчезли, уступив место прекрасному виду на сад, залитый солнечным светом. Шатёр превратился в навес, поддерживаемый золотыми шестами. Затем, в центре тента вырос пруд из жидкого золота и превратился в блестящую танцевальную площадку. Летающие стулья выстроились в воздухе над маленькими столиками, покрытыми белой скатертью, затем мягко опустились обратно на землю, а музыканты в золотых пиджаках направились к подиуму.
- Ловко, - одобрительно заметил Рон, пока одни официанты сновали повсюду, разнося тыквенный сок, Сливочное Пиво и Огневиски на серебряных подносах, а другие выстраивали пирамиды из пирогов и сэндвичей.
- Нам лучше пойти поздравить их! - сказала Гермиона и встала на цыпочки, выискивая молодожёнов в толпе доброжелателей.
- У нас ещё будет время, - пожал плечами Рон, подхватывая три кружки со Сливочным Пивом с пролетавшего мимо подноса и протягивая одну Гарри.
- Гермиона, лучше пойдем займём столик… Нет, только не тот! Только не рядом с Мюриэль…
Рон прошёл через пустой танцпол, поглядывая на ходу по сторонам. Гарри был уверен, что он выискивал Крама. К тому времени как они достигли другого края шатра, большинство столиков были уже заняты, больше всего свободных мест было за столом где сидела Луна.
- Ты не против, если мы присоединимся?
- Конечно, нет, - радостно ответила она. - Папа как раз пошел вручать Биллу и Флёр наш подарок.
- И что же это? Пожизненный запас Гардикорней? - съязвил Рон.
Гермиона попыталась стукнуть Рона под столом, но промахнулась и ударила Гарри, на миг он потёрял нить разговора, потому что его глаза заслезились.
Музыканты начали играть, Билл и Флёр поднялись на танцплощадку первыми под громкие аплодисменты. Спустя несколько мгновений мистер Уизли пригласил мадам Делакур на танец, за ними последовали миссис Уизли и отец Флёр.
- Мне нравится эта песня, - сказала Луна, покачиваясь в такт мелодии, напоминавшей вальс, вскоре она встала и проскользнула на площадку, где стала вращаться на одном месте с закрытыми глазами, размахивая руками.
- Она молодец, да? - сказал Рон с восхищением. - Настоящий друг.
Однако его улыбка исчезла, когда на освободившее место сел ни кто иной, как Виктор Крам. Гермиона выглядела радостно взволнованной, но на этот раз Виктор воздержался от комплиментов. С угрюмым видом он спросил:
- Кто этот мужчина в жёлтом?
- Это Ксенофилиус Лавгуд, он отец нашей подруги, - задиристый тон Рона давал понять, что смеяться над Ксенофилиусом они не собираются. - Пошли танцевать, - добавил он, обращаясь к Гермионе.
Она выглядела немного смущенной, но в то же время ей было приятно. Она встала и вместе с Роном пошла танцевать, скоро они смешались с танцующей толпой.
- Они что, теперь встречаются? - озадаченно спросил Крам.
- Да, вроде того, - ответил Гарри.
- А ты кто? - спросил Крам.
- Барни Уизли.
Они пожали руки.
- Барни, скажи, ты хорошо знаешь этого Лавгуда?
- Нет, только сегодня с ним познакомился. А что?
Поверх кубка Крам злобно посмотрел на Ксенофилиуса, который мирно беседовал с несколькими колдунами на другой стороне танцевальной площадки.
- Просто, - сказал Крам, - если бы он не был гостём Флёр, я бы вызвал его на дуэль здесь и сейчас за то, что он носит этот грязный знак!
- Знак? - удивился Гарри, тоже поглядывая на Ксенофилиуса. Странный треугольный глаз поблескивал у него на груди. - А что с ним не так?
- Гриндельвальд. Это знак Гриндельвальда.
- Гриндельвальда… тёмного мага, которого победил Дамблдор?
- Именно.
Челюсть у Крама двигалась так, словно он что сосредоточенно жевал, потом он продолжил.
- Гриндельвальд убил многих, моего дедушку, например. Конечно, его влияние никогда не было значимым в этой стране, говорили, он боялся Дамблдора и не зря, учитывая то, каким был его конец. Но это, - он показал пальцем на Ксенофилиуса, - это его знак, я узнал его сразу. Гриндельвальд вырезал его на стене Дурмстранга, когда был там учеником. Некоторые идиоты копировали этот символ на обложки своих книг или одежду, полагая, что так они будут выглядеть внушительнее, пока те из нас, кто потерял близких по вине Гриндельвальда не объяснили, насколько они были неправы.
Крам угрожающе хрустнул пальцами и снова с ненавистью уставился на Ксенофилиуса.
Гарри был озадачен. Казалось крайне маловероятным, что отец Луны поддерживал тёмную магию, к тому же больше никто не узнал треугольный знак, похожий на руну.
- А ты точно уверен, что это знак Гриндельвальда?
- Я не ошибаюсь, - прохладно ответил Крам. - Я ходил мимо этого знака несколько лет, я хорошо его запомнил.
- Может быть, тогда есть вероятность, - сказал Гарри, - что Ксенофилиус просто не знает значения этого знака. Лавгуды, они довольно… необычные люди. Он запросто мог где-то найти этот знак и решить, что это поперечное сечение головы Морщерогого Кизляка или что-нибудь в этом духе.
- Поперечное сечение чего?
- В общем, я не знаю, что это, но он с дочкой часто проводит выходные в их поисках…
Гарри почувствовал, что не слишком хорошо объяснил особенности семьи Лавгудов.
- Вон, посмотри, это она, - Гарри показал пальцем на Луну. Она по-прежнему танцевала в одиночестве, размахивая руками, словно отгоняла мошкару.
- Зачем она это делает? - спросил Крам.
- Может, пытается избавиться от Вракспурта, - предположил Гарри, узнавая симптомы.
Крам, похоже, никак не мог понять, говорит Гарри серьезно или разыгрывает его. Он вынул палочку из-под мантии и угрожающе стукнул ей по ногам, из кончика вылетело несколько искр.
- Грегорович! - громко сказал Гарри, Крам уставился на него, но Гарри был слишком возбужден, что бы соблюдать осторожность. При виде палочки Гарри вспомнил Олливандера и то, как он внимательно изучал палочку Крама перед Турниром Трёх Волшебников.
- А что с ним? - подозрительно спросил Крам.
- Он мастер волшебных палочек.
- Да, я знаю, - сказал Крам.
- Он сделал твою палочку, поэтому я подумал… Квиддич…
- Как ты узнал, что Грегорович изготовил мою палочку? - ещё большим подозрением спросил Крам.
- Я… Я, кажется, где-то об этом читал, - сказал Гарри. - В журнале по Квиддичу в одном из твоих интервью с фанатами.
Он старался импровизировать, и Крам немного успокоился.
- Не помню, что бы я обсуждал мою палочку с фанатами, - сказал он.
- А… где сейчас Грегорович?
Крум выглядел удивленно.
- Он ушел на пенсию несколько лет назад, я был одним из последних, кто приобрёл палочку у самого Грегоровича. Он создавал самые лучшие палочки в мире. Хотя, я знаю, британцы в основном пользуются палочками Олливандера.
Гарри не ответил, он притворился, что наблюдает за танцорами, так же как Крам. Но на самом деле его мысли были далеко от праздничной обстановки. Значит, Волдеморт разыскивал знаменитого мастера волшебных палочек. Гарри не пришлось долго раздумывать в поисках причины, по которой тёмному Лорду потребовался Грегорович. Конечно, это из-за того, что Гарри сделал в ту ночь, когда Волдеморт преследовал его в небе. Падуб и перо Феникса победили палочку, которую Волдеморт взял у соратника. Произошло что-то, чего Олливандер не понимал и не ожидал. Может быть, Грегорович знал? Действительно ли он лучший мастер в искусстве создания волшебных палочек и владеет чем-то, что недоступно Олливандеру? Быть может, он даст ответ?
- А вон та девушка очень симпатичная, - голос Крама вернул Гарри к реальности. Крам указывал на Джинни, которая только что присоединилась в танце к Луне. - Она тоже твоя родственница?
- Да, - сказал Гарри, чувствуя внезапное раздражение, - она уже встречается кое с кем. Большой верзила и ужасно ревнивый тип, тебе не захочется с ним ссориться.
Крам фыркнул.
- В чём смысл, - сказал он, опустошая кубок и поднимаясь на ноги, - быть международной звездой Квиддича, если все симпатичные девушки уже с кем-то встречаются?
Он ушёл, оставив Гарри, тот схватил с подноса у проходящего мимо официанта бутерброд и направился к танцполу. Он хотел найти Рона и рассказать ему о Грегоровиче, но Рон танцевал с Гермионой в самой середине площадки. Гарри прислонился к одному из золотых столбов и следил за Джинни, она танцевала с другом Фреда и Джорджа, Ли Джорданом. Он смотрел на неё и пытался не грустить по поводу обещания, что дал Рону.
Раньше Гарри никогда не бывал на свадьбе, поэтому не мог с уверенностью сказать, чем праздник магов отличается от обычного. Впрочем, он был вполне уверен, что вечеринка магглов не включала свадебный торт с двумя маленькими фигурками фениксов на его верхушке, которые взлетели и кружились неподалёку, пока торт разрезали; или бутылки с шампанским, летающие без всякой видимой опоры прямо среди людей. Когда стемнело, и ночные мотыльки стали мельтешить под навесом, теперь освещенным летающими золотыми фонариками, вечеринка всё ещё была в самом разгаре.
Фред и Джордж давно ушли куда-то в тёмные уголки сада в компании пары кузин Флёр. Чарли, Хагрид и прижимистый маг в пурпурной шляпе, пели “Герой Одо” в углу. Гарри блуждал в толпе, чтобы избежать совершенно ненужной встречи с пьяным дядюшкой Рона, который, похоже, был не совсем уверен в том, что Гарри является его сыном.
Гарри заметил пожилого волшебника сидящего за столиком в одиночестве. Облако белых пушистых волос, напоминавших одуванчик, венчала побитая молью феска. В его облике было определенно что-то знакомое. Мучительно напрягая память, Гарри неожиданно вспомнил пожилого мага. Это был Эльфиас Додж, член Ордена Феникса и автор некролога Дамблдора.
Гарри подошёл к нему.
- Могу я присесть?
- Конечно, конечно, - у Доджа был высокий хриплый голос.
Гарри наклонился поближе.
- Мистер Додж, я Гарри Поттер.
Додж открыл рот.
- Мой дорогой мальчик! Артур сказал мне, что ты здесь, в другом обличье… я так рад, такая честь!
Обрадованный и взволнованный маг налил Гарри кубок шампанского.
- Я подумывал написать тебе, - прошептал Додж, - после того как Дамблдор… такое горе для тебя, я уверен…
Узкие глазки Доджа неожиданно наполнились слезами.
- Я видел некролог, который вы написали для
- Лучше, чем кто-либо, - Додж промакнул глаза салфеткой. - Определённо, я знал его дольше всех, если не считать Аберфорта, и почему-то люди как раз никогда его не считают.
- Кстати о
- Эльфиас, Гарри, пожалуйста, называй меня Эльфиас.
- Хорошо, Эльфиас, я не знаю, читали ли вы интервью с Ритой Скитер о Дамблдоре.
Лицо Доджа залилось краской.
- Да, Гарри, я читал. Эта женщина или правильней сказать - стервятник, в своё время долго донимала меня уговорами дать ей интервью. Стыдно сказать, один раз я был несколько груб с ней и назвал её надоедливой форелью, что вызвало, как ты, может быть, заметил, язвительный выпад насчёт моей вменяемости.
- В этом интервью, - продолжил Гарри, - Рита Скитер намекнула, что профессор Дамблдор в молодости практиковал тёмную магию.
- Не верь ни единому слову! - немедленно воскликнул Додж. - Ни единому слову! Пусть ничто не затмит твою светлую память об Альбусе Дамблдоре!
Гарри взглянул в тусклое, страдальческое лицо Доджа. Слова старика лишь расстроили Гарри. Неужели он и вправду думал, что было так просто
Возможно, Эльфиас догадался о чувствах Гарри, поскольку он торопливо продолжил.
- Гарри, Рита Скитер ужасная…
Его прервал пронзительный старушечьи голос.
- Рита Скитер? Обожаю её, я всегда читаю её статьи!
Гарри и Додж подняли глаза и увидели тётушку Мюриэль, стоявшую напротив их столика. Перья болтались в её волосах, а в руке был зажат кубок с шампанским.
- Вы знаете? Она написала книгу о жизни Дамблдора!
- Здравствуй, Мюриэль, - сказал Додж. - Да, мы как раз обсуждали…
- Эй ты! А ну-ка дай стул, мне сто семь лет!
Ещё один рыжеволосый кузен Уизли соскочил со своего места словно ошпаренный, а Мюриэль с удивительной для только что заявленного возраста силой передвинула кресло и уселась между Доджем и Гарри.
- Привет, Барри, или как там тебя… - сказала она Гарри. - Так что ты там говорил про Риту Скитер, Эльфиас? Ты знаешь, она написала биографию Дамблдора? Я с нетерпением жду, когда смогу прочитать эту книгу. Надо не забыть заказать в Завитках и Кляксах!
Лицо Доджа приняло вид мрачный и торжественный, но тётушка Мюриэль моментально осушила кубок с шампанским и щёлкнула костлявыми пальцами проходящему мимо официанту, чтобы он подал ей новый. Потом, сделав большой глоток, тётушка сыто рыгнула и сказала:
- И не надо на меня смотреть, словно пара жабьих чучел! Прежде чем Альбус стал таким важным и знаменитым, про него ходило немало забавных слухов.
- Всего лишь глупые сплетни! - сказал Додж, становясь похожим на редиску.
- Я знала, что ты скажешь что-то подобное, Эльфиас, - прокудахтала тётушка Мюриэль, - я заметила, как ты избегал писать в некрологе Альбуса обо всех нелицеприятных эпизодах его жизни!
- Очень жаль, что ты так думаешь, - холодно ответил Додж. - Уверяю тебя, я писал от всего сердца.
- О, мы все знаем, что ты боготворил Дамблдора, я даже осмелюсь предположить что ты по-прежнему будешь считать его святым, даже когда выясниться, что он сделал со своей сестрой-Сквибом!
-
Острый холодок, который не имел ни малейшего отношения к ледяному шампанскому, появился у Гарри в груди.
- Что вы хотите этим сказать? - спросил он Мюриэль. - Кто сказал, что его сестра была Сквибом? Я думал, она просто была больна.
- Тогда ты думал неправильно, Барри! - ухмыльнулась тётушка, довольная эффектом который она произвела. - В любом случае, откуда тебе вообще что-то знать об этой истории? Она произошла за много лет до того, как ты появился на свет. И истина в том, что никто из нас, живущих в то время, так и не узнал, что произошло на самом деле. Именно поэтому я с нетерпением жду момента, когда смогу узнать, что же раскопала эта Скитер! Дамблдор надолго спрятал свою сестру!
- Неправда! - заскулил Додж. - Абсолютная чепуха!
- Он никогда не говорил мне, что у него была сестра-Сквиб, - сказал Гарри, не подумав.
Старушка немного покачивалась на своём стуле, пока её взгляд пытался сфокусироваться на Гарри.
- С чего бы он тебе это сказал, мальчик?
- Причина, по которой Дамблдор никогда не говорил об Ариане, - начал Эльфиас глухим от волнения голосом, - как мне казалось, ясна. Он очень тяжело переживал её смерть…
- Почему никто и никогда не видел её, Эльфиас? - гаркнула Мюриэль. - Почему большинство знакомых Альбуса даже не подозревали о её существовании, до тех пор, пока гроб с её телом не вынесли из дома? Где был святоша Дамблдор, пока Ариана медленно угасала в подвале. Конечно, в Хогвартсе, и неважно, что творилось дома!
- Что значит «
На Доджа было жалко смотреть. Мюриэль снова крякнула и ответила:
- Мать Дамблдора была ужасной женщиной, просто ужасной, магглорожеднная, хоть я слышала, что она настаивала на обратном…
- Ничего такого она не говорила! Кендра была хорошей женщиной, - отчаянно прошептал Додж, но тётушка проигнорировала его слова.
- …горделивая и очень властная, для неё рождение ребёнка-Сквиба было невыносимым позором…
- Ариана не была Сквибом! - хрипло возразил Додж.
- Если так, то почему же она тогда не посещала Хогсвартс? - сказала тётушка и повернулась к Гарри. - В наши дни о рождении Сквибов тоже часто умалчивают, но дойти до крайности, запереть бедную девочку в доме и притвориться, что она вообще не существует…
- Да не было такого! Говорю тебе! - громко сказал Додж, но тётушка Мюриэль снова не обратила внимания на его реплику и продолжила рассказывать Гарри.
- Детей-Сквибов обычно отправляют в маггловские школы, а потом они обычно так и живут в обществе магглов, это поощряется. Всё же куда гуманнее, чем пытаться найти для них место в нашем мире, здесь они всегда будут людьми второго сорта. Конечно, Кендра Дамблдор и подумать не могла о том, что бы отправить свою дочь в школу магглов…
- Ариана была болезненным ребёнком! - в отчаянии сказал Додж. - Её здоровье никогда не позволяло ей…
- Выходить из дому? - хмыкнула Мюриэль. - Но при этом она никогда не появлялась и в больнице Святого Мунго и ни разу до самой смерти ни один целитель ни разу не был вызван к ней домой!
- Ну откуда ты можешь знать…
- Что бы ты знал, Эльфиас, мой кузен Ланселот был целителем в больнице Святого Мунго в то время, и он по секрету рассказал моей семье, что Ариана никогда не была у него на приёме. Ланселот находил это очень подозрительным!
Додж был готов расплакаться. Мюриэль, похоже, была чрезвычайно довольна произведенным эффектом и снова щелкнула пальцами, требуя ещё шампанского. Гарри в это время в оцепенении вспоминал снова и снова как Дурсли в своё время заперли его и долго старались делать вид, что его вовсе не существует, только потому что он мог колдовать, словно это преступление. Неужели сестра Дамблдора разделила схожую судьбу, только, наоборот, из-за неспособности к волшебству? И Дамблдор действительно бросил свою сестрёнку, чтобы отправиться в Хогвартс и сделать блестящую магическую карьеру?
- Если бы Кендра не умерла раньше её, - продолжала Мюриэль, - я бы решила что это она убила Ариану…
- Как ты можешь, Мюриэль! - простонал Додж. - Мать - убийца собственной дочери? Думай, что говоришь!
- Если она смогла запереть свою дочь на долгие годы, почему бы и нет, - пожала плечами Мюриэль, - но, как я уже сказала, Кендра умерла раньше Арианы, так что версия не подходит… Вот только… никто ведь так и не выяснил, отчего умерла Кендра…
- О да, несомненно, Ариана убила её, - язвительно сказал Додж. - Почему бы и нет?
- Конечно, Ариана могла вырваться из своей кельи и убить мать, пытаясь сбежать… Можешь качать головой сколько тебе угодно, Эльфиас, но ведь ты же был на похоронах Арианы, не так ли?
- Да, был, - у Доджа задрожали губы, - даже не могу вспомнить, когда ещё я видел всех столь опечаленными, у Альбуса было разбито сердце…
- Как будто дело было только в сердце. Разве Аберфорт не сломал Альбусу нос прямо во время церемонии?
Если раньше Додж выглядел опечаленным рассказом Мюриэль, то теперь тот привел его в ужас. Её слова ранили его прямо в сердце. А тётушка, похоже, веселилась вовсю, она сделала большой глоток шампанского, тоненькой струйкой потёкшего по подбородку.
- Откуда ты?… - прошептал Додж.
- Моя мама была подругой Батильды Бэгшот, - весело сказала тётушка. - Батильда рассказывала матушке, как всё прошло на похоронах, как раз когда я проходила мимо двери. Ссора подле гроба! Как рассказывала тётушка, Аберфорт кричал на Альбуса, что это он виноват в смерти Арианы, а затем ударил его по лицу. Батильда заметила, что Альбус даже не пытался защититься, что само по себе странно. Ведь на дуэли Альбус мог бы с завязанными руками развеять Аберфорта в прах.
Тётушка снова потянулась за шампанским. Воспоминания о старых скандалах, похоже, взбодрили её настолько же, насколько удручили Доджа. Гарри уже не знал, что ему думать и чьим словам верить. Он хотел знать правду о Дамблдоре. А Додж все бормотал, повторяя, что Ариана просто была тяжело больна. С другой стороны, Гарри с трудом мог представить себе, что Дамблдор не вмешался бы, если бы в его собственном доме творилась нечто, похожее на рассказ тётушки. И все же, несомненно, во всей этой истории было что-то странное.
- Вот что я вам ещё скажу, - Мюриэль начала слегка икать, осушая очередной кубок. - Я думаю, Батильда рассказала всё Рите Скитер. Все эти намёки в интервью со Скитер указывают на Батильду. Источник информации, необычайно близкий к семье Дамблдора. Она была там во время всех эти трагических событий.
- Батильда не стала бы откровенничать со Скитер, - тихо прошептал Додж.
- Батильда Бэгшот, автор книги
Это имя было написано на обложке одного из школьных учебников Гарри, однако надо признать эта книга была не из тех, что Гарри штудировал с особым усердием.
- Да, - Додж ухватился за вопрос Гарри, словно тонущий за соломинку, - один из самых одарённых магических историков нашего времени и давний друг Альбуса.
- Говорят, последнее время она совсем не в себе, - весело вставила тётушка Мюриэль.
- Если так, то со стороны Скитер ещё более низко пользоваться её состоянием, - ответил Додж, - к тому же в этом случае нет никакой уверенности, что её словам можно верить.
- Существует много способов вернуть утраченные воспоминания, - продолжила Мюриэль, - но даже если Батильда совсем спятила, я уверена, у неё остались старые фотографии, может, какие-нибудь письма. Она дружила с семьёй Дамблдоров долгие годы… Думаю уже это стоит того чтобы наведаться в Годрикову Лощину.
Гарри, потягивавший Сливочное Пиво, поперхнулся. Додж похлопал его по спине, пока Гарри откашливался, глядя на Мюриэль слезящимися глазами. Как только к нему вернулся дар речи, он спросил:
- Батильда Бэгшот живёт в Годриковой Лощине?
- О да, она живёт там уже целую вечность. Семья Дамблдора переехала туда после того, как Персиваль был заключён. А Батильда была их соседкой.
- Семья Дамблдора жила в Годриковой Лощине?
- Да, Барри, я ведь это только что сказала, - раздражённо бросила тётушка.
После этого разговора Гарри чувствовал себя опустошённым, за шесть лет, что он знал Дамблдора, тот ни разу даже не упомянул, что они оба жили и потеряли близких людей в Годриковой Лощине, но почему?
Может быть, Лили и Джеймс похоронены рядом с мамой и сестрой Дамблдора? Навещал ли он их? Может быть, приходя на кладбище навестить их, Дамблдор проходил мимо могилы родителей. И он никогда и ничего не рассказывал об этом Гарри. Даже не потрудился упомянуть…
Но почему это так важно? Гарри не мог это объяснить даже самому себе, но он чувствовал, что скрыть от него, что с Дамблдором его связывало одно и то же место и смерть близких людей, со стороны последнего было равносильно обману.
Остекленевшим взглядом он смотрел вперёд, едва замечая, что происходит вокруг. Он даже не заметил, что из толпы появилась Гермиона, до тех пор, пока она не поставила стул рядом с ним.
- Я просто больше не могу танцевать, - тяжело дыша, сказала она. Потом сняла одну из туфелек и стала разминать распухшую ступню.
- Рон пошёл принести ещё Пива. Это немного странно, но я видела, как Виктор с негодованием ушел после разговора с отцом Луны, кажется, они поссорились…
Она понизила голос, внимательно глядя на Гарри.
- Гарри, ты в порядке?
Гарри не знал с чего начать, но это было уже неважно. Потому что в этот момент, что-то огромное и серебряное прорвалось через навес над танцполом. Сверкая серебряным телом, огромная рысь медленно и изящно приземлилась среди танцоров. Все повернулись к ней, несколько пар так и замерли в нелепых позах.
Затем Патронус медленно заговорил громким, глубоким голосом Кингсли Шеклболта.
-
| © 2024 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |