"Испанская леди" - читать интересную книгу автора (Смит Джоан)

Глава 8

– Итак, моя дорогая, ты получила удовольствие от знакомства с лучшими людьми, Англии? – спросила на следующее утро леди Хедли,

– Не думаю, что встретила кого-то, действительно заслуживающего внимания, – ответила леди Хелена, бросая насмешливый взгляд на Северна.

– А вот здесь ты ошибаешься, дорогая, – возразила леди Хедли. – Потому что молодой Рутледж, хотя и похож на школьного учителя в конце семестра, бледного и изможденного, – самая стоящая партия! Герцог! На что еще можно надеяться? Не надо тебе никаких принцев крови, поверь мне. А Рутледж очень хорошо обеспечен. У него обширные владения в Кенте и Хемпшире.

– Меня не интересуют ни титул, ни состояние, Madrina, – возмущенно произнесла Хелена.

Леди Хедли и ее сын, непонимающе уставились на свою родственницу.

– Когда я говорила о серьезном, влиятельном человеке, то имела в виду джентльмена, играющего значительную роль в делах нации. Член кабинета, или известный ученый, или знаменитый художник, поэт, литератор. И, конечно, я предпочла бы молодого и немного безрассудного. Признаю, внешность для меня тоже занимает не последнее место. Возможно, это связано с английскими предрассудками, перешедшими ко мне по наследству.

– О, дорогая кузина, – возмутилась леди Хедли, – мы, англичане, вовсе не страдаем подобными глупостями, уверяю тебя. Во всяком случае не в выборе мужа или жены. Держу пари, испанские мамаши нам и в подметки не годятся в этом вопросе.

– Ты увидишь, очень немногие из великих умов Англии молоды, – вступил в разговор Северн. – Пока джентльмену не исполнится тридцать, он считается «подающим надежды». Лишь в более зрелом возрасте ему начинают доверять серьезные дела.

– Несмотря на это, ваш мистер Питт стал премьер-министром в двадцать четыре, а Байрон еще более молодым достиг величия. Я бы назвала это более, чем «подающим надежды».

– В каждом правиле есть исключения, – неуверенно пробормотал Северн.

– Тогда, наверное, то, что мне нужно, это не выдающийся человек, а исключительный. Ты не знаком с такими джентльменами, Эдуарде?

– Я, нет, а если бы и имел таких знакомых, то, знаешь ли, они, вероятно, тоже искали бы исключительную леди.

Глаза леди Хелены угрожающе сузились.

– Полагаю, никто не слышал, чтобы лорд Байрон надеялся на столь возвышенный брак?

– Никто не слышал также, чтобы он женился на ком-то из тех, с кем просто флиртовал.

– Главным образом потому, что все они уже замужем, – вставила леди Хедли. – А некоторые даже развелись и вновь вышли замуж. Ты же не хочешь иметь дело с Байроном, дорогая. Конечно, у него внешность и бесстрашие, о которых ты мечтаешь, но об этом человеке ходят невероятные слухи.

– Папа и не думает, что я очарую премьер-министра или кого-то в этом роде. Когда я говорю о выдающемся человеке, то имею в виду лишь того, кто занимается серьезным делом. Вроде тебя, Эдуардо.

Северн внимально посмотрел на Хелену, и его губы дрогнули в слабой улыбке.

– Только, конечно, моложе и намного… моложе, – повторила она. Ее ресницы, как бы в смущении, затрепетали.

– Но Эдварду только тридцать, – воскликнула его мать.

Хелена удивленно заморгала.

– Неужели? Я думала, тебе около сорока, Эдуардо. Пусть это послужит ему уроком за то, что он пытался сбыть ее с рук этому зануде Рутледжу.

– Ты ошибалась, – ледяным голосом сказал Северн. – А сейчас, хоть я и мелкая сошка в парламенте, мне пора идти и заняться делами. Всего хорошего, леди.

Когда Северн вышел, Хелена спросила:

– Я оскорбила его, Madrina?

– Не стоит волноваться по этому поводу, дорогая. Возможно, ты нанесла удар его самолюбию, но большого вреда здесь нет. Значит, ты встречаешься сегодня с Рутледжем? Жаль, что он не нравится тебе. Примесь горячей испанской крови именно то, что нужно его семье. Их род постепенно вырождается из-за браков между родственниками.

Появление мадам Беланж с новыми платьями для примерки прервало их беседу. В то время как модистка подгоняла наряды, леди Хедли черкнула несколько строчек миссис Комсток, сообщая, что сегодня во второй половине дня их посетит герцог Рутледж. Она боялась, что Хелена в конце концов остановит свой выбор на герцоге и пыталась таким образом помочь Северну. Марион, конечно, не была очаровательнее, но по своему ледяному темпераменту более подходила Рутледжу. И, в любом случае, герцог не сможет предпринять никаких дальнейших шагов под бдительным оком этой девицы.

Леди Хелена, готовясь к встрече с герцогом, с удовольствием одела новый розовато-лиловый костюм для прогулок. День выдался великолепный, поэтому она надеялась, что поездка окажется приятной. Письмо она спрятала в свою сумочку на тот случай, если встретит Мойру.

Миссис Комсток и ее дочь прибыли за четверть часа до герцога. Так как они были в доме не одни, Рутледж не мог забрать Хелену и уйти с ней, не перекинувшись парой слов с присутствующими. Как только подали чай, появился Северн.

– Как ты рано сегодня, Эдвард, – воскликнула его мать.

– В парламенте все тихо. Я подумал, что успею застать вас здесь, если вернусь пораньше.

Заметив насмешливую улыбку Хелены, он повернулся к Комстокам и добавил:

– Я так рад видеть вас, миссис Комсток И, конечно, Марион. Са va sansdire.

Сейчас, когда внимание дам было отвлечено появлением Северна, герцог решил, что можно, не нарушая приличий, увести Хелену.

– Не хотели бы вы немного прогуляться, леди Хелена? Погода сегодня на редкость прекрасна. Нельзя не воспользоваться этим и растратить впустую такой замечательный день.

Мисс Комсток тут же поднялась. Герцог в замешательстве нахмурился.

– Вообще-то, у меня сегодня парный экипаж, – сказал он, обращаясь к каминной решетке, так как никоим образом не хотел обидеть мисс Комсток.

Северн поставил чашку и предложил:

– Давайте возьмем мою карету. Мы все в ней поместимся.

Он и сам не мог точно сказать, почему так рано примчался домой. Хотя и убеждал себя, что хотел лишь обеспечить теплый прием герцогу, он не мог объяснить, чем ему так не понравилась идея прогулки Хелены с герцогом.

– Как удачно, – сказала Хелена, бросая лукавый взгляд на Северна.

Поездка не принесла никому ожидаемого удовольствия. Рутледжу было сложно ухаживать за Хеленой. Марион желала вести беседу лишь с Северном. Он даже стал опасаться, что пробудил трепетные надежды в ее груди, исполниться которые никак не могли. Общий разговор состоял из нескольких вопросов Северна Рутледжу, довольно кратких ответов и односложных комментариев о тех местах, мимо которых они проезжали.

– Что вы успели посмотреть в Лондоне? – спросил Рутледж, провожая их до дома.

Она перечислила места, которые ей показал Северн. – Церкви, правительственные здания, Тауэр, – голос ее звучал без восторга.

– А вы видели лошадей в цирке Астли? – спросил он.

Марион, услышав этот вопрос, сказала:

– Цирк Астли? Это же для детей, ваша светлость.

– Ой, как мне хотелось бы посмотреть! Я обожаю лошадей, – воскликнула леди Хелена.

– В таком случае завтра я отвезу вас туда, – пообещал герцог. – Я не приглашаю вас, мисс Комсток, так как вы уже высказали свое мнение.

Он обменялся несколькими фразами с Хеленой.

Мисс Комсток действовала хитро и решила продемонстрировать Северну свое плохое настроение.

– Цирк Астли, – с издевкой произнесла она. – Мы переоценили представление Хелены о величественном. Если бы она не казалась такой безразличной к герцогу, я могла бы заподозрить, что она приняла приглашение только для того, чтобы побыть с ним наедине.

– Жаль, что ты не желаешь сопровождать их.

– Меня не пригласили, Северн. Жалкие манеры у этого герцога!

Рутледж уехал, воспрянув духом, a Ceверн задумался о равнодушии Хелены к герцогу. Взвесив все слова и поступки, он пришел к выводу, что Рутледж довольно-таки скучный кавалер. Надо бы подыскать нечто более жизнерадостное для Хелены. Время еще есть. Сезон только начинается Поездка в цирк еще больше уронила герцога Рутледжа в глазах леди Хелены.

– Как тебе понравилась прогулка? – спросил Северн за обедом.

– Наездники очень искусны. Не могу понять, как они удерживают равновесие, стоя босыми ногами на спинах лошадей. Мне было достаточно и одного выступления, но Рутледж захотел остаться и посмотреть еще раз. Было бы гораздо интереснее, если бы мы поехали все вместе. Может, Марион захочет пойти с нами в Ричмонд-Парк завтра?

– Можешь спросить ее об этом сегодня вечером у Альмака, – сказал Северн.

Хелену удивляло исчезновение мистера Мальверна. Ведь он обещал нанести визит. Первый вопрос, который она задавала, возвращаясь после прогулок домой, был именно о нем. Она дала строгое указание Сагдену, чтобы мистер Мальверн, если он зайдет в ее отсутствие, непременно оставил записку. Ей казалось, что так будет проще. Ведь Северн дал понять, что Хелене не следует встречаться с Мальверном, поэтому она и не хотела принимать его на Белгрейв-сквере. Если Мальверн оставит адрес Мойры, она просто напишет ему записку с благодарностью. Если же он захочет переговорить с ней, она устроит встречу за пределами дома. Сейчас, когда у Хелены был собственный выезд, это не составляло труда.

То, что Мальверн до сих пор не появился, говорило, скорей всего о том, что у него пока нет сведений о миссис Петрел-Джоанз. Конечно, Хелена могла бы дать объявление, как изначально предлагал Мальверн, но тогда Мойра появится здесь, на Белгрейв-сквер, но Северну и этот визит оказался нежелательным. Нет, он просто невыносим! Неужели все англичане настолько высокомерны? Что скажет Северн, узнай он о желании ее отца жениться на Мойре? Без сомнений, она сама, в таком случае, станет нежелательным лицом. Временами ей казалось, что она живет на Белгрейв-сквер обманом. Она чувствовала также, что не выполняет поручение отца с той живостью и энергией, которую он ожидал и заслужил. Она знала, что в сущности почти не было шанса встретить Мойру на скучном приеме у Альмака. Мойра не появится там даже в том крайне маловероятном случае, если она получила приглашение. Ормад и игра в карты по маленькой – вот для этой особы идеал приятного вечера.

Визит к Альмакам прошел так, как Хелена и предполагала. Очень напыщенное мероприятие. Хелена танцевала с Северном, с герцогом и еще с несколькими джентльменами. Патронессы остались довольны ею, и леди Джерси дала разрешение танцевать вальс. Хоть это, по крайней мере, явилось хорошей новостью. Но, когда Хелена вернулась домой, ее охватило уныние.

Прежде чем лечь спать, Хелена на цыпочках прокралась в спальню леди Хедли.

– Можно поговорить с тобой, Madrina? Леди Хедли, увидев ее взволнованное личико, воскликнула:

– Рутледж сделал тебе предложение! Я знала, что дело дойдет до этого. Дорогая, я прекрасно вижу, он нагоняет на тебя тоску, но не бойся, нет нужды соглашаться. Откажи ему, и никто никогда не узнает, что он делал предложение.

– Да нет же, я не позволяла герцогу касаться этой темы, всякий раз останавливая его, – ответила Хелена. – Мне, вообще, кажется, что он больше интересуется мной, чем я им. Мне пришлось сказать ему, что наши отношения могут быть лишь дружескими.

– Значит, тебе нравится еще кто-то? – испуганно спросила старшая дама.

Леди Хелена присела на край кровати и взяла обе руки крестной в свои ладони.

– Боюсь, тебе не понравится то, что я сейчас скажу, Madrina. Боюсь даже, что ты попросишь меня покинуть твой дом, когда услышишь…

– Боже! Ты не enceinte?

– Que? – Что такое enceinte?

– Ничего, дорогая, я просто глупая старуха. Этого, конечно, не может быть, если только подобный казус не произошел до того, как ты уехала из Испании или на борту корабля. В любом случае, это не моя вина.

– Речь идет о моем отце.

– Ты скучаешь по нему?

– Да, очень. Но в данный момент меня волнует не это. Все дело в миссис Петрел-Джоанз, – сказала она и, открыв сумочку, достала предмет своей преступной тайны. – Понимаете, мне надо отыскать эту особу, а Эдуарде не хочет, нашей встречи, запрещает общаться даже с теми, кто хоть что-то знает о ней. А если папа женится на миссис Петрел-Джоанз, ему, возможно, не понравится, что я не поставила в курс дела Эдуардо. В Испании эту даму не считают declasse. Ведь ее охотно принимали даже при дворе.

– И будут принимать здесь, – твердо встала на защиту незнакомки леди Хедли. – Никогда не слышала подобных глупостей. Я пока хозяйка в этом доме, а не лорд Северн.

– Тогда разрешите мне поместить Объявление в журналах с адресом этого дома?

– Ну, конечно! Я сама немедленно начну наводить справки об интересующей твою семью даме.

– Как ты думаешь, Эдуарде сильно рассердиться?

– Я не обращаю внимания на его плохое настроение, но, чтобы не видеть его осуждающей физиономии, давай сохраним все в тайне. Будем держать Эдуарда в неведении ради нашего собственного блага. А теперь отправляйся в свою комнату и пиши объявление. Утром я отправлю лакея в редакции всех журналов.

– Ты такая simpatica, Madrina! Почему же у тебя столь надменный сын?

– Он в отца. Я и с Хедли ничего не могу поделать. Потому и сбежала в Лондон одна этой весной – хочу вернуть бодрость духа, растраченную за долгую зиму. Я слишком устала от пререканий по каждому поводу. Поэтому я слушаю то, что он говорит, поступая так, как считаю нужным.

– Было бы лучше приручить его в детстве. Львенка выдрессировать легче, чем взрослого льва.

– Да, я должна была пресечь выходки своего мужа давным-давно. Любая мелочь, хоть немного выходящая за рамки общепринятого, выводит его из душевного равновесия. Он не желает, чтобы я меняла шторы или мебель, или приглашала к обеду кого-то нового. Не представляю, как это он еще не тори, разве только потому, что его семья испокон веков виги, а ему не нравится что-либо менять.

И лишь после того, как Хелена вернулась к себе в комнату, леди Хедли опомнилась и пожалела о том, что не сказала Хелене об Эдварде. О том, что ее сын в этом плане совсем не такой, как отец. Но постепенно успокоилась, надеясь что у Хелены не сложится превратного мнения об Эдварде. Эти двое так хорошо подошли бы друг другу, по крайней мере, до тех пор, пока невероятное упрямство не доведет обоих до серьезных стычек.