Глава 6

– Гиперскорость, мистер Зулу, немедленно, – рявкнул Кирк прежде, чем Спок закончил говорить.

Времени для повторения команды уже не оставалось, и Зулу стремительно включил гипердвигатель. «Энтерпрайз» рванулся вперед, переход занял всего несколько секунд.

В следующее мгновение звездную радугу на экране сменила воспроизведенная компьютером картина неба, на которой был виден чужой звездолет, слегка сместившийся от центра.

– Угроза взрыва на их корабле миновала, капитан, – сообщил Спок. – Им удалось избежать перегрузки!

– Блеф? – Капитан откинулся в кресле, все еще чувствуя напряжение. – А может, они просто симулировали перегрузку. Это возможно, мистер Спок?

– Возможно, но сомнительно, капитан. Расход энергии был очевидным. Вероятно, все это время им удавалось держать его под контролем, а затем, сразу после ухода «Энтерпрайза», резко сократить.

– Итак, угроза взрыва существовала, но действия экипажа можно считать блефом. Цель – запугать нас.

– Опять же возможно, но маловероятно. Чтобы решиться на такую мистификацию, нужно предполагать, что мы постоянно контролируем работу всех их систем и таким образом сознаем надвигающуюся опасность. Ведь технологический уровень их оборудования не позволяет вести подобный контроль.

– Следовательно, – воспользовавшись паузой, продолжил за вулканца Кирк, – они не блефовали, а действительно намеревались совершить самоубийство, надеясь прихватить с собой и нас. Настоящие камикадзе.

– Вполне вероятно, капитан.

– Однако, когда «Энтерпрайз» исчез у них из-под носа, перейдя в гиперпространство, им удалось справиться с перегрузкой и за считанные мгновения стабилизировать работу двигателей.

– За 3,4 секунды, капитан, – Такой скорости не достигнешь за один раз, наверно, они и раньше использовали подобный маневр.

– Весьма возможно.

– А это уже дает нам широкое поле для различных предположений. Например, тот факт, что их собственная технология не позволяет контролировать работу служб других звездолетов вовсе не означает, что они же встречались с кораблями, которые такой возможностью располагают. Встречались и нападали, – , криво усмехнулся Кирк. – Как успехи в анализе подпространственных передач, лейтенант Ухура?

– Над ними работает компьютер, – ответила она, глядя на небольшие экраны дисплеев, – Большая часть информации не дешифруется, но ясно, что в сообщении передан образ «Энтерпрайза». Может, мистер Спок сумеет лучше разобраться.

– Так они все же сообщили о нас своим друзьям. – Кирк бросил взгляд на экран. Корабль чужаков был едва заметен. – Мы ведь уже за пределами радиуса действия их сенсоров?

– Да, капитан.

– Полный стоп, мистер Зулу. Давайте посмотрим, что будет дальше. – , Кирк помолчал, обводя взглядом собравшихся на мостике. – Если только у кого-нибудь нет лучшего предложения. Теперь, когда нам дали передышку, я готов выслушать вас, джентльмены.

– Ваш курс представляется наиболее логичным, капитан, – сказал Спок и снова повернулся к приборам. – Чужой звездолет движется с ускорением, уходит от нас. Только что вышел на гиперскорость и продолжает ее набор.

– Не потеряйте их, – приказал Кирк. – Мистер Зулу, держитесь в радиусе действия наших сенсоров.

– Есть, сэр.

– Похоже, их максимально возможная гиперскорость, – фактор 2,5, капитан. На ней они и держатся.

– Двигатель на антивеществе, но без кристаллов дилития. Вероятно, для того, чтобы сфокусировать энергию.

– Очевидно, капитан.

– А направление движения… Полагаю, они двигаются не к какой-то конкретной звезде.

– В пределах дюжины парсеков – нет. Добавлю, курс, которым они сейчас следуют, ни в коей мере не соответствует первоначальному.

Нахмурившись, Кирк задумался. Куда направлялись незнакомцы? Считают ли они, что «Энтерпрайз» просто-напросто сбежал, или подозревают, что их преследуют? И если верно последнее, то, может быть, подобно птице, пытающейся сберечь гнездо, они уводят врага подальше от своего родного мира? Не потому ли их курс не направлен ни на одну из тысяч относительно близких звездных систем, а ведет в пустое пространство? А, возможно, чужаки надеются заманить их в ловушку? Теперь, когда стало ясно, что собственными силами справиться с «Энтерпрайзом» они не в состоянии, то, вполне вероятно, ставка делается на того, кто принял радиосигнал.

Доктор Джейсон Крэндалл лежал одетый на кровати, тщетно пытаясь решить, что хуже: жуткий кошмар, от которого он только что очнулся, или сменившая его унылая реальность.

«Кошмар, по крайней мере, закончился», – мрачно подумал наблюдатель. Все чаще ему снилось, что он умирает жуткой смертью на диковинной незнакомой планете. Он покрывался холодным потом от ужаса, а когда просыпался, радовался тому, что это был лишь сон, который закончился. Тому же кошмару, который был в реальности, конца не было видно. Пленник на звездолете, где к нему относятся недружелюбно, даже враждебно, где все чужие, а те, кто близок, с кем он был знаком, находятся в сотне световых лет отсюда. И этот плен – самое настоящее заточение, теперь он был в этом совершенно уверен – может длиться бесконечно, до самой смерти.

К осознанию сего факта Крэндалл пришел несколько дней назад, вскоре после того, как «Энтерпрайз» вернулся, наконец, ненадолго к исходному пункту в неизвестном секторе космоса. Вместо того, чтобы остаться там и, пользуясь сохранившимися зондами, попытаться отыскать ворота, через которые их занесло, Кирк почти сразу же распорядился возобновить бессмысленные поиски некой цивилизации. Если она вообще когда-то существовала, что весьма и весьма сомнительно, то уж наверняка уничтожена тысячи, а то и миллионы лет назад.

До сих пор Крэндалл лелеял слабую надежду, что ворота не исчезли и что все было подстроено Кирком, дабы еще несколько дней или недель иметь возможность поиграть в отважного исследователя. И хотя с каждой новой сценой разрушения надежда эта угасала, он ухитрялся цепляться за нее первое время.

Но и эту соломинку Кирк вырвал у него из рук одним безумным приказом. После нескольких бесплодных попыток нащупать проход капитан приказал начать поиски заново, на этот раз уже не ограничиваясь ближайшими звездными системами, а пересекая галактику на гиперскорости, поддерживать которую достаточно долго – в этом доктор не сомневался – звездолет не в состоянии. Вот тогда Крэндалл окончательно понял, что положение – хуже некуда. Если только капитану не привалит счастье, и он не отыщет создателей этих ворот – совершенно фантастическое допущение! – то они обретут вечный покой здесь, на этой межзвездной «ничьей земле». А менее пяти часов назад Кирк сделал еще один шаг к гибели. «Энтерпрайз» впервые вступил в контакт с представителями развитой цивилизации. Не с той космической рухлядью, пережившей разрушение почти всей галактики, а с настоящим звездолетом, контролируемыми живыми и разумными существами.

Заранее можно было предсказать, что встреча закончится катастрофой, хотя, конечно, Крэндаллу и экипажу преподнесли нужную капитану версию. И в довершение всего этого безумия Кирк вознамерился поиграть в космические кошки-мышки. Вопреки всякому здравому смыслу он преследует убегающий звездолет, самонадеянно полагая, что «Энтерпрайз» выйдет из любой заварушки, в которую капитан его загонит.

В дверь постучали, и Крэндалл подскочил и сел на кровати, опустив обутые ноги на ковер, перевел дыхание и попытался взять себя в руки. Теперь, когда он вынужден признать тот печальный факт, что «Энтерпрайз» до конца жизни останется его домом, давать волю эмоциям – непозволительная роскошь. Прежние выходки и так уже серьезно подорвали его репутацию. Каким он предстал перед экипажем? Нетерпеливым, властным, и что самое плохое, по-детски боязливым, даже слабым. Отныне его личные чувства останутся при нем. Их внешние проявления, как уже не раз бывало на протяжении всей общественной карьеры доктора, будут ограничены в зависимости от поставленных целей.

Крэндалл поднялся, поправил зеленую тунику и торопливо вытер со лба капельки пота, затем вышел из спальни в жилое помещение. Конечно, обставлено все весьма убого, но у других и того нет.

– Войдите, – сказал он, и дверь с шипением, постоянно раздражавшим доктора, открылась.

На пороге стояла девушка-блондинка с серыми глазами, выдававшими беспокойство. «Наверное, это ее первый полет», – подумал доктор. Нерешительно войдя в комнату и явно нервничая, она оглянулась, но дверь уже закрылась.

Крэндалл нахмурился. Лицо девушки казалось ему знакомым, но он не мог вспомнить ее имя. Обычно среди гражданских лиц, разнообразных платьев и стилей проблем с проведением мысленных ассоциаций у доктора не возникало. Он легко мог вспомнить имя любого человека, едва взглянув на него.

Но здесь, на «Энтерпрайзе», униформа и разнообразные регуляции нивелировали личность, ему с трудом удавалось удерживать в уме фамилии и должности офицеров, не говоря уже об именах и обязанностях сотен членов экипажа, слоняющихся по коридорам корабля. Единственное, что удалось вспомнить, – это то, что девушку в числе других представили ему как только что окончившую Звездную Академию. Значит, «Энтерпрайз» – ее первое назначение.

– Да, энсин, чем могу вам помочь? – спросил он.

– Извините, что побеспокоила вас, доктор Крэндалл, – сказала она, явно с трудом подбирая слова, – но чувствую, что мне нужно поговорить с вами.

Крэндалл чуть смягчил выражение лица, внезапно почувствовав, что в этой молодой женщине может найти первого союзника. Явно расстроена, но, очевидно, причина не в нем. Следовательно, в чем-то произошедшем на корабле.

– Вот и прекрасно, энсин. Присаживайтесь, пожалуйста. – Указав гостье не кресло, Крэндалл небрежно присел на край стола в углу комнаты.

– Для начала, – как вас зовут?

– Извините, – девушка, покраснев, села. – Моя фамилия Дэвис, cэp.

– Давайте обойдемся без формальностей, мисс Дэвис. Я ведь лишь гражданское лицо, не офицер.

– Да, сэр, но как представитель Совета…

– Только неофициальный, я уверен, вы тоже это знаете, энсин, – сказал он намеренно раздраженным голосом, словно был не доволен таким положением вещей. – Но скажите, мисс Дэвис, о чем вы бы хотели поговорить со мной? – продолжал Крэндалл, печально улыбаясь. – Ведь как бы мне ни хотелось, но возможности мои в данный момент ограничены.

Гостья улыбнулась в ответ, немножечко нервно и застенчиво.

– Конечно, мне это понятно, сэр. И не хочу, чтобы вы думали, будто, придя к вам, я проявляю нелояльность к капитану.

– Разумеется, нет! – воскликнул Крэндалл и ободряюще улыбнулся. – В любом случае, – уже доверительным тоном добавил он, – подлинной должна быть лояльность к Федерации, а не конкретному человеку. Так что, пожалуйста, чувствуйте себя свободно, говорите откровенно и честно. Чтобы вы ни сообщили, все останется между нами, если вы только специально не оговорите обратное.

Когда Крэндалл говорил о лояльности к Федерации, а не к Кирку, то заметил, как напряглись мышцы лица девушки. «Не переиграть бы, – подумал он, – а то потеряю союзника».

– Итак, к делу, – мягко проговорил доктор. – Почему бы вам для начала не рассказать о себе? Насколько я помню, мне говорили, что это ваш первый полет после Академии?

Эти невинные вопросы успокоили девушку, и Крэндалл облегченно вздохнул. Гостья же перевела дыхание и подняла на него глаза.

– Все правильно, сэр. Я закончила ее три месяца назад. А как попала на «Энтерпрайз» – и сама не знаю. Так уж выпало, наверное. И для меня это честь.

– Разумеется. «Энтерпрайз» действительно очень хороший звездолет, и попасть на него – большая удача.

Она кивнула. Робкая улыбка тронула губы, потеплели глаза, исчезла сдержанность и напряженность.

– Мои однокурсники буквально позеленели от зависти. Не было ни одного, кто не хотел бы послужить под командованием капитана Кирка.

Хотелось презрительно рассмеяться, но вместо этого Крэндалл ободряюще кивнул.

– Но вы и не предполагали, что получиться вот так, да?

Какое-то время девушка молчала. Неуверенная улыбка угасла на ее лице.

– Нет, не предполагала. – Внезапно голос ее окреп. – Считалось, что это чисто научная экспедиция! Мы должны были вернуться на Землю через несколько недель! Мой жених, он выпустился в этом году, сейчас на «Кригере». На следующий год мы оба записались на «Республику». Его семья знакома с капитаном Хэлстоном и…

Девушка пыталась сдержать охватившее ее волнение: губы сжались в узкую линию, слезинка, повисшая на ресницах, после резкого движения головой упала на пол, щеки зарделись от смущения.

– Извините.

– Ничего, ничего, – пробормотал Крэндалл, решая, стоит ли по-отечески положить руку на плечо гостьи. – То, что вы окончили Академию, не означает, что вам чужды обычные человеческие чувства.

– Спасибо, сэр.

– Вам не за что меня благодарить, мисс Дэвис. Поверьте, мне знакомы ваши переживания. У меня, правда, нет невесты, но есть друзья и семья.

Она медленно подняла голову, и по глазам девушки Крэндалл понял, что завоевал ее доверие. Энсин Дэвис стала – и при осторожном обращении останется – его союзницей.

Наградив собеседницу еще одной улыбкой, доктор поднялся с того места, где сидел, и пересел в другое кресло. Затем чуточку выдвинул вперед и развернул его, чтобы смотреть девушке прямо в лицо. Наклонившись, Крэндалл заговорил доверительным тоном:

– Вы сказали, что пришли поговорить со мной, мисс Дэвис. Надеюсь, вы не передумали.

– Нет, просто…

– Вы можете рассказать мне все, что сочтете нужным. Как я уже обещал, дальше этих стен ничего не пойдет.

– Как я поняла, – неуверенно начала гостья, – вы специалист по тем гравитационным аномалиям, которые изучает «Энтерпрайз»… Аномалиям, занесшим нас сюда.

– Да, немного о них я знаю. Руководил лабораторией, разработавшей детекторы для «Энтерпрайза». – Он не добавил, что исполнял чисто административные функции и до того момента, когда ему сообщили об использовании приборов во время особой миссии, почти ничего не знал ни о детекторах, ни об аномалиях.

– Как я понимаю, вы не согласны с капитаном в оценке ситуации, – проговорила она. – Но мне хотелось бы знать ваше мнение о наших шансах. Основываясь на знании аномалий, что вы думаете? Мы когда-нибудь вернемся домой?

– Сильно сомневаюсь, – осторожно ответил Крэндалл, посмотрев в сторону мостика, – по крайней мере, не при нынешнем командовании.

Видя, что замаскированная критика Кирка не вызвала у девушки негодования, он продолжил уже увереннее.

– Как вы сказали, у меня возникли разногласия с капитаном. Во-первых, я сильно подозреваю, что мы впустую растрачиваем драгоценное время, занимаясь охотой за этой мифической цивилизацией, на существование которой он надеется. Однако еще больше меня тревожит тот факт, что Кирк затеял игру в кошки-мышки с чужим кораблем, атаковавшим нас. Если, конечно, верить тому, что было сообщено по интеркому. Сказать по правде – вот тут уже я хочу, чтобы это осталось между нами – думаю, что выбранный капитаном курс не только ставит нас в опасное положение, ведь они могут напасть снова, но и угрожает лишить того скромного шанса на возвращение, который еще остался.

Говоря все это, Крэндалл внимательно следил за глазами девушки, готовый отступить при первом признаке того, что внушенное Академией послушание вышестоящим берет верх. Но этого не произошло.

– К несчастью, – продолжал он, – в моем положении я бессилен. Как указал капитан, на борту я только наблюдатель, хотя по сути представляю саму Федерацию.

– Но ведь что-то же вы должны сделать. – Сдерживаемые эмоции снова зазвучали в голосе гостьи. – Капитан Кирк наверняка выслушает вас. При вашем знании аномалии…

Гостья не договорила, увидев, что Крэндалл мрачно качает головой.

– Во-первых, – сказал он, – боюсь, капитан Кирк не разделяет вашей оценки. Во-вторых, командиры звездолетов не очень-то склонны прислушиваться к советам посторонних, особенно гражданских. А в его глазах, и в глазах всех офицеров, разумеется, я именно таков. – Крэндалл слегка пожал плечами. – Конечно, за это их трудно винить. Так же, как и остальной экипаж.

– Уверена, не все так считают, – горячо возразила девушка. – Уж я-то точно нет.

– Благодарю вас за доверие, – с легким оттенком сарказма ответил доктор и тут же, как бы извиняясь, улыбнулся. – Так что, каждый из нас мало что может сделать в данной ситуации. Остается лишь смотреть и слушать.

– Смотреть и слушать? Не понимаю.

Крэндалл ответил не сразу, делая вид, что решает, насколько она заслуживает его доверия. Наконец, наклонившись к гостье, он произнес:

– Вам никогда не приходило в голову, что предложенная нам версия относительно встречи с незнакомым звездолетом не совсем полна?

Девушка покачала головой.

– Извините, но я все равно не понимаю.

– Дело вот в чем. Уверен, капитан не станет лгать, но боюсь… Кажется, есть вещи, о которых он просто не информирует нас. – Предвосхищая ее протест, Крэндалл поднял руку. – Поверьте, я часто имел дело с людьми, обладающими властью, как военными, так и гражданскими. Практически все они никогда не сообщают общественности или своим подчиненным полной правды.

Он замолчал, заполнив паузу смущенной улыбкой.

– В эту категорию я включаю и себя, мисс Дэвис. Должен признать, что и сам не всегда был откровенен на сто процентов. Если уж на то пошло, никто из облеченных властью, а в глазах общественности вообще никто не может позволить себе быть искренним и открытым. Конечно, я не говорю, что когда-либо делал нечто такое, что не считал, – вполне чистосердечно, – совпадающим с интересами Федерации. И уж определенно не предполагаю, что капитан Кирк пойдет на то, что не служит благу корабля и экипажа. Были командиры звездолетов, ставившие свои амбиции превыше всего, но Кирк не из их числа. У него прекрасная репутация на Звездном флоте – компетентный, честный капитан – да вы и сами это знаете. Нет, я говорю лишь о том, что, возможно, руководствуясь самыми благими намерениями, он не сообщает нам обо всем происходящем, касается ли это корабля чужаков или самих аномалий. Проблема состоит в том, что, не будучи, вероятно, специалистом по аномалиям, он всего лишь придерживает, а фактически утаивает ту информацию, которая, окажись она в руках более сведущего человека, могла бы послужить ключом к решению проблемы возвращения домой.

В течение всей речи Крэндалл внимательно наблюдал за игрой эмоций на простодушном лице девушки, снова убеждаясь, что при умелом раскладе энсин Дэвис окажется в его лагере. Мысль эта не покидала его, и в конце концов доктор осознал вдруг, что в последние несколько минут мрак, окутавший его жизнь в этом заточении, начал рассеиваться. Конечно, надежды на возвращение в Федерацию не прибавилось: ворота, по всей вероятности, просто исчезли и уже не возвратятся, а, может, они и действуют только односторонне.

Но теперь он не одинок. В лице мисс Дэвис Крэндалл рассчитывал получить союзника, надежную опору в том, что считал, точнее, только что стал считать, кампанией. Кампанией по взятию «Энтерпрайза». Ностальгические воспоминания о старых, давно забытых кампаниях, вознесших его на вершину общественной карьеры, хлынули потоком, отвлекая от насущных проблем. В голове стали зарождаться планы, стратегические замыслы – все это шло само собой. И почему он так долго медлил?

Вот тут до него дошло. Ведь теперь у него есть плацдарм на вражеской территории. Пользуясь им, расширяя его – а в этом доктору Крэндаллу мало равных – можно надеяться на победу. Он улыбнулся про себя: его жизнь снова обрела смысл. В ней появилась цель.