"Именно в этот раз" - читать интересную книгу автора (Грегори Джил)

Глава 13

Весь следующий час все в доме кружились как белки в колесе. Отыскали слуг: связанные или избитые до бесчувствия, они лежали кто где – на конюшне, в кухне, в подвале. Одного из лакеев послали за врачом, другого – в деревню за констеблем.

На тело Люсьена набросили одеяло. А леди Таттэрсел, Оливер Уинтроп и черноволосая девушка (Джози узнала, что ее зовут мисс Розамунд Креншоу) вернулись в гостиную и принялись без умолку болтать о том, как их напугали и сколько унижений им пришлось перенести, чтобы выйти живыми из этой переделки.

Тем временем Итэн занимался полковником Хэмрингом. Джози, лежавшая на кушетке, с тревогой наблюдала за его действиями. Но граф вполне профессионально почистил и промыл рану, а потом туго перевязал ее полотенцами, которые принесла экономка, освобожденная от своих пут.

Всякий раз, когда Джози пыталась встать и помочь леди Таттэрсел или мисс Креншоу, которая, рухнув в кресло, со стоном заявила, что теряет сознание, мисс Клара Перри тут же подходила к ней и мягко укладывала на камчатные бирюзовые подушки.

– Нет, нет, моя дорогая. Вы же слышали, что приказал ваш муж. Вы должны лежать спокойно до тех пор, пока вас не осмотрит врач и не позволит встать.

– Но я чувствую себя прекрасно.

– Не слушайте ее! – бросил Итэн, продолжая перебинтовывать рану полковника. – Моя жена будет лежать, или я лично привяжу ее к кушетке.

Бархатно-карие глаза мисс Перри округлились от удивления. Джози прекрасно понимала почему. Тон у Итэна был весьма жестким, а мисс Перри знала его не настолько хорошо, чтобы понять, что он вовсе не такой уж тиран, каким хочет казаться. По крайней мере по отношению к ней, Джози.

– Но, Итэн, ты же знаешь, я умею обращаться с ранеными, – возразила Джози и сама испугалась, услышав свой слабенький голосок. – Позвольте мне хотя бы взглянуть на полковника. – Она предприняла еще одну попытку, стараясь на этот раз говорить громче и увереннее.

– Нет! Не смей вставать! – Итэн окинул ее буквально испепеляющим, полным угрозы взглядом.

Поэтому Джози осталась на своем месте, а мисс Перри обтирала ей лицо влажным полотенцем, нежно ощупывая руку, на которой уже начали набухать багровые синяки, и сокрушенно охала. По правде говоря, Джози было приятно полежать в покое. Ее сердце наконец стало биться нормально, и дрожь, сотрясавшая тело, поуменьшилась. А вот рука все еще ныла: пульсирующая боль волнами расходилась вверх, к плечу, и вниз, к запястью.

Но Джози не жаловалась. С трудом улыбнувшись, она шепнула встревоженной Кларе Перри:

– Мой муж очень упрям.

– О да, моя дорогая, наверное. Но он так силен и красив, – тихо ответила мисс Перри, покраснев до ушей.

Стараясь забыть о боли и страшной сцене, когда Малыш чуть не вывихнул ей руку, Джози принялась разглядывать хрупкую даму, которая снова приложила ей ко лбу влажное полотенце, повернув его обратной стороной.

На вид мисс Кларе Перри было лет пятьдесят. На тонких руках проступала паутинка вен, в уголках глаз прорисовывались морщинки. В лице, излучавшем искреннюю улыбку, было что-то птичье… Мягкие рыжеватые волосы вились локонами. А на щеках, не исчезая, горел румянец, словно мисс Перри пребывала в постоянном волнении. Она вела себя спокойно и скромно и одета была неброско. Особенно по сравнению с пышным вечерним платьем со шлейфом леди Таттэрсел, расшитым стеклярусом, или элегантным кремово-розовым кружевным нарядом мисс Креншоу. Ведь мисс Перри – только ее компаньонка, вдруг вспомнила Джози, и как раз в этот момент резкий голос черноволосой девушки вернул ее к реальности.

– Кузина Клара! Кузина! Не могли бы вы и мне уделить хоть минутку внимания? Мама послала вас сюда для того, чтобы вы обо мне позаботились. Я вот-вот упаду в обморок, а вы даже не удосужились принести мне ароматическую соль.

– О, простите меня, дорогая Розамунд! Но этот страшный монстр так ужасно обошелся с леди Стоунклиф, и…

– И мы все очень благодарны ей, – вмешалась леди Таттэрсел, которая двигалась неверной походкой, опираясь на руку лакея. Она так и впилась в Джози большими влажно-голубыми глазами. – Моя дорогая, вы более чем отважно вели себя во время этой ужасной сцены! Предложили мне помощь, а ведь негодяй – я уверена – готов был задушить меня из-за какого-то ожерелья. А потом вы ударили другого бандита! Да, мой крестный сын выбрал себе достойную и храбрую жену…

Джози удивилась этому потоку явно преувеличенных комплиментов.

– Спа-спасибо. Но на моем месте любой поступил бы точно так же, – ответила она застенчиво.

Леди Таттэрсел покачала головой:

– Нет, нет и нет! Мы все были перепуганы и сидели тихо, как мыши. Не решались даже слово сказать!

Джози с трудом скрыла улыбку, вспомнив, как леди Таттэрсел докучала бандитам своими жалобами.

– Меня тревожит, что бедный полковник Хэмринг тяжело ранен.

И Джози испуганно посмотрела на полковника, который только что издал жалобный стон.

Итэн подложил ему под голову подушку и встал с кушетки.

– Он выживет, если только врач, черт бы его побрал, поторопится. А, вот наконец и они, – пробормотал граф с облегчением, увидев, что в гостиную вваливается целая компания: врач и трое вспотевших, запыхавшихся констеблей во главе с лакеями леди Таттэрсел.

Дальнейшие события смешались в затуманенном сознании Джози. Врач, закончив заниматься осмотром раненого, заявил, что жизни полковника Хэмринга ничто не угрожает, и велел отнести его наверх, в одну из комнат для гостей, где тот сможет прийти в себя и отдохнуть в более спокойной обстановке. На первом этаже и в самом деле развернулась бешеная деятельность. Констебли вынесли тело Люсьена в сад, потом начали обыскивать дом, допрашивать всех и каждого, а под конец вернули похищенные ценности их законным владельцам.

Протокол они составили с необыкновенной дотошностью. Посовещавшись между собой, полицейские заявили, что это, увы, уже второй случай ограбления, с тех пор как Пират Пит и его сподручные перебрались из Лондона в сельскую местность. Но в Суссексе такое произошло впервые.

– Что ж, по крайней мере сегодня они остались ни с чем, – пробормотал сержант Уэбб, одобрительно кивнув Итэну. – И эти негодяи потеряли одного из своих товарищей.

– Сержант, я предлагаю награду тому, кто поймает Пирата Пита и бандита по прозвищу Малыш. – Итэн обвел констеблей твердым взглядом, не оставлявшим сомнений в его решимости. – Десять тысяч фунтов любому, кто поможет схватить их. Объявите об этом – вдруг найдется человек, знающий, где они прячутся?

– Отличная мысль, милорд. Большинство обитателей притонов до смерти боятся Пирата Пита. Он ведь уже убил четверых, насколько нам известно, но за такие деньги кто-нибудь да выдаст его. Однако я советую вам быть осторожным, сэр. Пирату Питу вряд ли понравится, что за его голову вы назначили такую цену. Возможно, ему придется туго, если вы понимаете, что я имею в виду. А кроме того… – сержант Уэбб помедлил, подбирая слова, – у Пирата Пита репутация человека, который не прощает обид. Скорее всего он будет мстить за смерть своего дружка и за то, что вы оставили его сегодня в дураках. Вам следует принять самые строгие меры предосторожности – относительно себя и вашей жены тоже, если вы понимаете, что я имею в виду.

– Я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду. – Взгляд Итэна остановился на бледном личике Джози, которая неподвижно лежала на кушетке. – И сумею защитить своих близких и свое имущество, – твердо добавил он.

Увидев, что Итэн направляется к ней, Джози сразу поняла, что он задумал, и отрицательно замотала головой.

– Я вполне могу ходить, Итэн, – запротестовала она. – Болит-то у меня рука, а ноги в полном порядке.

– Нет, милорд, вы совершенно правы. Надо хорошенько позаботиться об этой прелестной малышке! – радостно воскликнула мисс Перри, когда граф Стоунклиф подхватил жену на руки так легко, словно перышко.

– Кузина Клара! – резко одернула ее мисс Креншоу.

Увидев, как красавец граф несет на руках эту девушку с каштановыми волосами – бережно, будто хрупкую, очень ценную вещицу, которая того и гляди разобьется, она вдруг почувствовала приступ необъяснимой ревности. Мисс Креншоу выезжала в свет уже второй год, но до сих пор ни в Лондоне, ни за его пределами никто не смотрел на нее с такой страстью, как граф Стоунклиф на свою жену.

– У меня болит голова, Клара. – Она жалобно шмыгнула носом. – Мне нужно отдохнуть, выпить стакан ратафии, смочить лицо мокрым полотенцем… Я нуждаюсь в ваших услугах, если, конечно, вы наконец оторветесь от леди Стоунклиф и уделите свое внимание мне…

Ее голос звучал жалобно и тихо. Наверное, потому, что как раз в этот момент граф нес свою молодую жену через гостиную.

– Ну-ну. – Леди Таттэрсел ободряюще потрепала мисс Креншоу по руке. – Думаю, к завтрашнему утру мы все будем чувствовать себя лучше. Хотя я уверена, что всю ночь глаз не сомкну.

– И я тоже, – заявил Оливер Уинтроп и вытер лоб насквозь мокрым носовым платком. – Сержант, я требую, чтобы ваши люди отвезли меня в гостиницу, где я снял комнату. В «Зеленую утку». И оставьте там охрану на всю ночь.

Джози не слышала, что ответил сержант, так как Итэн, не оглянувшись и даже не пожелав никому доброй ночи, быстро вынес жену из гостиной. Уже в прихожей до них донеслись запоздалые сетования и «до свидания» леди Таттэрсел, но Итэн не приостановился ни на миг и молча продолжал свой путь.

– Как ты невоспитан, – прошептала Джози, пока Итэн легко, без всяких усилий нес ее по обсаженной деревьями подъездной аллее к карете.

– Осточертели мне все эти церемонии, – проворчал он и, взглянув на осунувшееся лицо жены, прижал ее к себе еще крепче.

Лунный свет резче обозначил тени, залегшие под глазами Джози от усталости и боли, хотя она и пыталась скрыть свое состояние, слабо улыбаясь. Но ее прелесть не померкла даже сейчас, несмотря на все пережитые ужасы, – лунные лучи словно нарочно высвечивали ее.

И незаурядная душевная сила тоже осталась при ней. Итэн вспомнил, как мужественно вела себя Джози, как бросилась на помощь к леди Таттэрсел, а потом стукнула канделябром по голове Малыша, решив, что Итэн в опасности. Правда, это дорого ей обошлось.

Итэн поклялся в душе, что в один прекрасный день Малыш с лихвой заплатит за все, что сделал с Джози.

– Что с тобой? У тебя такой свирепый вид, – тихо спросила Джози, когда лакей уже открывал перед ними дверцы кареты.

– Не важно. Это не имеет к тебе никакого отношения.

Прижавшись к его твердой груди, Джози наслаждалась ощущением уюта и безопасности. О ней заботятся. Как это непривычно. Никто никогда не обращал особого внимания на ее неприятности или недомогания. Но она предполагала, что сегодня вечером Итэн вел себя нарочито напоказ, решив продемонстрировать всем заботу о своей жене.

Вот почему, когда они уселись в карету, Джози удивилась, заметив, что Итэн по-прежнему пристально смотрит на нее и обеспокоенно хмурит брови.

– Незачем больше обхаживать меня, Итэн. За нами никто не наблюдает.

– Я вовсе тебя не обхаживаю.

– Как же еще это можно назвать?

– Я просто забочусь о тебе, – сухо ответил Итэн. – Сегодня тебе пришлось туго. Но ты вела себя замечательно.

– Мне не впервой общаться с ворами и насильниками, – пожав плечами, пояснила Джози.

Она сказала это так безразлично, что у Итэна сжалось сердце. Он понял, что жизнь Джози была очень тяжела и суровые испытания оставили неизгладимый отпечаток в ее душе. И если она действительно сирота, то, значит, никто за ней по-настоящему не приглядывал и всем было наплевать, чувствует ли она себя одинокой или больной или боится чего-то.

Вспыхнув от стыда, он вспомнил, как грубо вел себя с ней в первый день их встречи – в переулке и позже – в поезде.

– Мы все так беспокоились о полковнике Хэмринге, что никто не поинтересовался твоим состоянием.

Фиалковые глаза Джози сияли таким сочувствием и участием, что на мгновение Итэн утонул в них, позабыв обо всем.

– С тобой все в порядке? – спросила она, всматриваясь в его лицо. – Ты не ранен?

– Мне бывало куда хуже.

– То, что ты сделал сегодня… я никогда не встречала таких храбрецов. Ты дрался с тремя бандитами, и никто не пришел тебе на помощь.

– Ты помогла мне.

Джози печально улыбнулась и покачала головой:

– Я пыталась, но…

– Ты помогла. Не всякий отважился бы так обойтись с Малышом. И тебе здорово досталось, – добавил Итэн, вдруг потянувшись к ее руке. Он откинул рукав платья и при свете лампы стал осматривать безобразные синяки, выступившие на белой коже.

Холодная ярость закипела в нем с новой силой. В памяти опять вспыхнул образ Молли. Итэн вспомнил о ее страданиях, о ее смерти… И все это произошло по его вине.

Он тихо выругался, выпустил руку Джози и откинулся на спинку сиденья.

– Если ты хочешь выйти из пашей общей игры – скажи. – В голосе Итэна звучало такое внутреннее напряжение, что казалось, самый воздух начал вибрировать. – Я не стану удерживать тебя при сложившихся обстоятельствах.

– Каких обстоятельствах?

– Судя по словам констебля, за мной будет охотиться шайка головорезов. Заключая наш брак, я не мог этого предполагать. Если ты пожелаешь расторгнуть сделку и удрать, я могу завтра же посадить тебя на пароход, отплывающий в Америку.

– На моей родине сделка – это сделка.

– Но если я сам предлагаю расторгнуть ее? Джози помотала головой.

– Я не хочу этого, – тихо возразила она, недоумевая, почему у Итэна вдруг так изменилось настроение и почему он внезапно решил положить крест на том, что раньше казалось ему столь важным.

Итэн продолжал смотреть на Джози молча и пристально.

– Ах вот как! Понимаю, тебе правится жить в роскоши. И ты предпочитаешь пойти на любой риск, только бы не расставаться с красивым домом и пышными нарядами… Но все это лишь на полгода, милая, – холодно напомнил он, в душе надеясь, что Джози все-таки согласится вернуться в Америку.

Итэн не хотел подвергать ее опасности. Он вдруг подумал, что по прихоти судьбы приносит красивым женщинам одни несчастья.

– Нет, у меня есть другие причины, – спокойно возразила Джози и гордо выпрямилась, едва прикасаясь спиной к красному бархатному сиденью. На ее щеках вспыхнул румянец, а глаза засверкали еще ярче. В это мгновение она была ошеломляюще красива.

– Значит, ты остаешься?

– Верно.

– И ты не боишься? «Гораздо больше я боюсь вернуться в Америку, где Змей разыщет меня. И кроме того, я уже никогда не сумею найти Алисию Денби и узнать, кто же я на самом деле. И больше не увижу тебя», – подумала Джози.

Но вслух она произнесла другое:

– Я уверена в тебе: ты не допустишь, чтобы со мной случилось что-то ужасное.

В карете воцарилось молчание. За окнами стояла кромешная тьма, только слабый свет луны бросал серебристые блики на вершины деревьев и кустов, окаймлявших дорогу. Джози заметила, что Итэн сдвинул брови, почувствовала его внутреннее смятение. На мгновение он казался совершенно сбитым с толку, но потом овладел собой и резко спросил:

– Как ты можешь доверять мне свою жизнь, если я не доверяю тебе ни в чем?

Это прозвучало так неожиданно и грубо, что у Джози часто забилось сердце. Увидев, что она молчит, Итэн подался вперед и привычным жестом ухватил ее за подбородок.

– Отвечай же! – настаивал он. И тут Джози прорвало:

– Я видела, как ты дрался – один против всех. И ты нисколечко не боялся. Ты защитил меня. Еще никто никогда не делал этого, – торопливо говорила Джози, захлебываясь словами. – И еще одно: ты не лжешь мне, а такое бывает редко, во всяком случае, насколько я знаю по опыту. В наш приют часто приходили люди, заявляя, что хотят взять ребенка, воспитывать его, заботиться о нем… но когда они привозили меня к себе домой, то оказывалось, что им просто нужна поденщица на ферме или помощница в магазине, на которую можно переложить часть работы. А ты с самого начала откровенно сказал, для чего я тебе понадобилась.

Итэн гневно сверкнул глазами, и Джози поспешила закончить, боясь от смущения сбиться с мысли:

– А кроме того, я чувствую в тебе что-то… не могу толком объяснить этого, но знаю: ты не допустишь, чтобы со мной произошло какое-то несчастье. Не такой ты человек.

– Ты понятия не имеешь, какой я человек! – со злостью заявил Итэн. Его недавняя сдержанность вдруг сменилась яростью.

– Почему ты сердишься? – Джози вздохнула, встревоженная суровым выражением его лица и стальным блеском глаз. – Потому, что я доверяю тебе? Потому, что ты…

– Что?

– Нравишься мне… немножко?

– Дурочка! – Итэн откинулся на спинку сиденья и рассмеялся холодным резким смехом, который ранил больнее, чем любая пощечина. – Я не сделал ровным счетом ничего такого, что могло бы пробудить в тебе симпатию или доверие ко мне, а мне лично мало кто нравится, доверяю же я единицам. И ты, моя прелестная маленькая воровочка, не относишься к их числу. Но сейчас я отвечаю за тебя и буду стараться, чтобы тебе никто не причинил вреда до тех пор, пока ты… как бы это сказать… являешься моей женой. Пока не истек срок твоего найма. Не знаю, какими словами лучше определить нашу сделку.

– Все это так несправедливо! – воскликнула ошеломленная Джози. Вся дрожа, она пыталась сглотнуть подступавшие слезы. Только что возникшее хрупкое ощущение доверия и тепла исчезло, теперь ее охватили обида и гнев. Гнев на Итэна и на себя – за то, что она на мгновение забыла об осторожности, приняла за чистую монету его показное участие и чуть ли не напрямик заявила, что испытывает к нему нежные чувства и привязанность. А Итэн опять перевернул все по-своему и сделал из нее дурочку.

«Ты и есть дурочка, – с издевкой прошептал ее внутренний голос, – если ухитрилась влюбиться в него. В человека, который ненавидит тебя, для которого ты – жалкая воровка и презренное существо».

Слезы жгли щеки Джози. Она отвернулась и уставилась в окошко невидящим взглядом. Рука опять начала ныть, но боль в сердце была сильнее. Джози хотелось поскорее очутиться в Стоунклиф-Парке, в своей комнате и, избавившись от присутствия Итэна, вволю выплакаться в подушку, излить в слезах душевную муку.

Путь к дому казался бесконечно долгим. Когда лошади наконец остановились, Джози мгновенно открыла дверь, опередив лакея, и спрыгнула на землю. Вдохнув свежий ночной воздух, она подобрала юбки и чуть ли не бегом припустилась по дорожке. Но Итэн тут же нагнал ее и круто повернул к себе.

– Я оскорбил тебя, да? Зато теперь ты понимаешь, почему не стоит считать меня своим другом.

– О да! Ты выбил у меня из головы эту дурь. А сейчас я очень устала, и рука болит. Будь добр, отпусти меня, я хочу лечь.

Итэн тоже хотел лечь. Вместе с Джози. Осознание этого было настоящим шоком. Неприятная истина ужаснула его до глубины души.

И отпустить Джози тоже оказалось совсем не просто. Его пальцы сжимали ее неповрежденное запястье, другая рука обвилась вокруг талии. Он забыл о лакее, который благоразумно отъехал в сторонку, направив лошадей к конюшне. Итэн не чувствовал благоухания осенних роз и недавно подстриженной травы, наполнявшее все вокруг. Сейчас для него существовала только Джози.

В душе Итэна шла ожесточенная борьба. Господи помилуй, как невероятно прекрасна была она в лунном свете, пробивающемся сквозь густую тьму. Ветерок трепал ее распустившиеся волосы, губы были сердито сжаты, а в аметистовых глазах полыхал огонь уязвленной женской гордости. Надо тотчас же отпустить ее и бежать, бежать через лес и луга Стоунклиф-Парка, а потом нырнуть в озеро, чтобы ледяная вода остудила разгоряченное тело и успокоила бушующее в нем желание.

«Я назвал ее дурочкой. Но я и сам ничем не лучше. Потому что хочу ее. Хочу эту прекрасную воровку, которой нельзя доверять. Женщину, которая держит в своих изящных ручках мое будущее. Стоит ей приобрести надо мной хоть небольшую власть, и она может разрушить все, опорочить меня в глазах общества. Но сейчас эта женщина оказалась в опасности по моей вине».

«Она не Молли! – кричал его внутренний голос. – Она совсем не похожа на Молли!»

И все же – впервые после смерти Молли – Итэн хотел женщину, одну-единственную женщину. Неистовое желание сжигало его изнутри, разрывало душу, пронзало мучительной болью, словно в него впивались тысячи стрел.

У Итэна было множество веских причин держаться от Джози подальше, оставаться равнодушным, смотреть на нее как на пешку в игре, которую он решил затеять со своим умершим отцом-тираном.

И столько же причин, чтобы подавить чувства, которые она пробуждала в нем, несмотря на всю решимость Итэна не поддаваться ее чарам.

И была только одна весомая, перекрывающая все другие причина, вынуждавшая его сжимать ее сейчас в своих объятиях все сильнее и тянуться к ее губам.

– Нет, – раздался прерывистый шепот, и Джози попыталась оттолкнуть Итэна.

– Да! – Он снова привлек ее к себе. – Мне нужно…

Пожалуй, впервые в жизни Итэн не находил нужных слов; его одолела застенчивость, а это было уж совсем ни к чему, и потому он уцепился за то единственное объяснение, которое могло хоть как-то оправдать его, объяснить, почему он не в силах разжать рук и отпустить Джози.

– Я докажу, что мне нельзя доверять, что ты должна остерегаться меня не меньше Малыша или того парня, из-за которого ты удрала из Абилены. От меня тоже надо держаться подальше. Я хуже их всех, вместе взятых.

– Охотно верю! – с издевкой воскликнула Джози. Потемневшие безумные глаза Итэна с их влажным блеском сразу напомнили ей о Змее.

– Сейчас ты поверишь по-настоящему.

Джози задрожала, пораженная безжалостностью его тона и ощущением надвигающейся опасности. Ведь Итэн в отличие от Змея был рядом.

– Считай, что это серьезное предупреждение. Я покажу тебе, что станется, если ты перейдешь условленную границу и попытаешься играть со мной.

– Я ничего дурного не замышляла… Я просто хотела стать твоим другом, честное слово.

– Большая ошибка.

Итэн покрепче обнял Джози, убеждая себя, что ее надо припугнуть, чтобы больше не смела соблазнять его и ласковыми словами, и этой вот трогательной доверчивостью взгляда, притворной или истинной – не важно.

Итэн хотел оттолкнуть Джози. Но вместо этого продолжал прижимать ее к себе, ощущая прикосновение маленьких твердых грудей и трепет стройного тела, дрожавшего, как цветок на ветру. Наконец он нагнулся и поцеловал ее.

Он хотел, чтобы это был жесткий, внушающий ужас поцелуй. Пусть знает: стоит ей забыться, и он не задумываясь нарушит их договор.

Сначала так оно и получилось. Итэн слышал, как Джози что-то протестующе залепетала под яростным натиском его губ. Она начала вырываться, и эти жалкие попытки поколебали его решимость. И ее мягкие трепетные губы совершенно неожиданно обратили гнев в пронзительное, острое желание, полное удивительной, необъяснимой нежности.

В то же мгновение напряжение, сковавшее тело Джози, исчезло. Итэн почувствовал, как она затрепетала в его объятиях. И что поразительнее всего, ее теплые нежные губы вдруг раскрылись и с легким вздохом прильнули к его губам.

– Итэн, о Итэн, – удивленно прошептала Джози, и он снова был потрясен той необъяснимой властью, которую имел над ним ее тихий голос.

Все это напрочь расходилось с его планами.

– Помни, что я нанял тебя… в качестве подставной жены, и не пытайся стать для меня чем-то большим. Или тебе нравится играть с огнем, милая? – Итэн старался говорить возможно холоднее, но при этом его руки жадно скользили по бедрам Джози, а ноздри с наслаждением вдыхали ее запах, напоминающий аромат летнего меда.

– Да. Мы заключили сделку, – подтвердила Джози. Она услышала свой голос как бы со стороны. Она яростно пыталась собрать остатки здравого смысла, но голова у нее шла кругом. Близость сильного стройного мужского тела горячила кровь. В лунном свете кожа Итэна казалась бронзовой, а в глазах сверкало такое неистовое желание, что у Джози перехватывало дух. И когда он поцеловал ее, намеренно грубо – Джози знала это, угадав его настроение и ощутив скрытый гнев, – ей не было больно. Не то что со Змеем. Итэн не хотел причинить Джози зло. Его властный и мучительно-сладкий поцелуй поглотил Джози без остатка, но она не испугалась. И никогда прежде она не чувствовала в себе столько жизни.

– Конечно. Мы заключили сделку. Ты права. – В голосе Итэна вновь звучала издевка.

Он запустил руку в волосы Джози, заставив ее откинуть голову назад, и дразняще-ласковым движением провел большим пальцем по нежной щеке.

И тут страх вернулся к ней. Джози смотрела на Итэна широко раскрытыми глазами, ощущая, как волны чувственного восторга постепенно стихают и отступают.

– Ты дал слово.

– Да, милая. Я обещал, что не трону тебя, если ты выполнишь свою часть сделки. Но ни к чему затягивать меня в свои сети. Это совсем не входит в твои обязанности.

– Я не…

– Не надо стараться очаровывать меня.

– Ничего подобного я не пыталась делать.

Дрожа как осиновый лист, Джози попробовала вырваться, но Итэн легко удержал ее. Это вызвало у Джози новый приступ страха. Глядя Итэну прямо в глаза, она чувствовала, как к ней возвращается холодная рассудочность. Даже ненависть. По вине Итэна она попала под власть странных противоречивых чувств, от которых все внутри у нее словно разрывалось на части. И это происходило помимо ее воли.

Джози оказалась пойманной в его сети, поддалась его очарованию. Итэн пробудил в ней такие неведомые дотоле желания, такие восхитительные ощущения, о существовании которых она и не подозревала. Но в плен попала только ее душа, разум же бунтовал. Джози негодовала из-за того, что ее заманили в ловушку, поставили в уязвимое положение. Она позволила себе увлечься Итэном, вообразив, что и он к ней неравнодушен. Ну хоть самую малость. А ведь на самом деле ничего подобного не было и нет. Его волнуют только собственные планы на будущее, ему нужно, чтобы Джози безупречно выполнила все условия их сделки, и потому он старается постоянно контролировать ее поведение, держать в определенных рамках.

– Отпусти же меня наконец!

– Неужели с тебя достаточно? А я-то думал, что мошенница и воровка окажется более крепким орешком.

– На сегодня с меня хватит! Я уже получила свою долю насилия от Малыша. И ты тоже делаешь мне больно.

О черт! Итэн совсем позабыл о ее руке. Он оттолкнул Джози так сильно и внезапно, что она даже опешила. Тяжело дыша, граф отступил на шаг, будто хотел воздвигнуть невидимую преграду между собой и Джози.

– Ступай, – пробормотал он сквозь стиснутые зубы и, прищурившись, взглянул на ее удивленное лицо. Его тело словно окаменело; только страшным усилием воли ему удалось овладеть собой и подавить желание снова дотронуться до Джози. – Уходи же, ради всего святого!

Услышав этот вопль, Джози побежала к замку, подобрав длинные юбки. Итэн смотрел ей вслед. Вот она толкнула тяжелую входную дверь и исчезла.

Он тоже медленно направился к дому, пытаясь вернуть себе остатки здравого смысла и подавить темные страсти, терзающие тело.

Джози швырнула на кресло сумочку, веер и перчатки и метнулась к бюро, где под грудами шелковых перчаток, носовых платков и шалей был спрятан заветный мешочек с драгоценностями. Высыпав на ладонь его содержимое, она судорожно сжала в руке кольцо и брошку, словно эти блестящие вещицы могли влить в нее новые силы.

К черту Итэна Сэвиджа и этот дурацкий обман, в который Джози впуталась из-за него! У нее есть цель поважнее. И чем быстрее удастся покинуть Стоунклиф-Парк, покончить с этой ужасающей пародией на замужество и заняться поисками родных, тем лучше!

Постаравшись успокоиться, Джози попыталась направить свои мысли в нужное русло. Брошка и кольцо, принадлежавшее мисс Денби, сделаны одним мастером – тут нечего и сомневаться. Что, если это и впрямь фамильные драгоценности? Ее фамильные драгоценности? И вместо того чтобы добиваться улыбки, доброго слова или оскорбительного поцелуя от Итэна Сэвиджа, надо устроить побыстрее собственные дела.

Прежде всего надо найти Алисию Денби.

И Джози разыщет ее во что бы то ни стало! Она забудет об Итэне Сэвидже, о его размолвках с отцом и той загадочной женщине, о которой говорил Оливер Уинтроп… Одно упоминание о ней почему-то доводило Итэна до бешенства.

Но какое ей до этого дело!

Джози металась по комнате, как львица в клетке, стараясь изгнать из памяти и мужественное, красивое лицо Итэна, и то, как бережно он нес ее до кареты, и как страстно целовал всего несколько минут назад. Она утопила эти воспоминания в волнах спасительного гнева.

Джози положила драгоценности назад в мешочек, убрала на дно ящика, разделась и нырнула в постель, не позволяя себе даже на секунду задуматься о безумных событиях этой ночи.

Всякий раз, когда в ее сознании вновь всплывали жестокие слова, произнесенные Итэном, его дразнящие прикосновения или пронзающие насквозь поцелуи, она гнала эти воспоминания прочь.

«Хватит, – решила Джози, – хватит вести себя дурочкой. И шага не сделаю навстречу Итэну. Он хотел, чтобы я держалась от него подальше, – что ж, пусть так оно и будет».

Она слышала, как Итэн вошел в свою спальню, но его шаги ни разу не приблизились к ее двери.

Через некоторое время Джози погрузилась в сон – беспокойный и неглубокий. Она то и дело просыпалась от преследовавших ее кошмаров. Смутные образы Змея, Малыша и Пирата Пита не давали ей покоя всю ночь.

Один раз Джози проснулась от собственного крика. Она подскочила как ужаленная, а потом долго сидела на кровати, обхватив себя руками и дрожа от холодного воздуха, напоенного ароматом роз, проникавшего в полутемную спальню через открытое окно. От абсолютной тишины звенело в ушах.

Наконец сердце стало биться медленнее, а кровь уже не так оглушительно стучала в висках. И тут Джози сообразила, что этот крик объяснялся приснившимся ей кошмаром.

Джози снилось, что Змей все же нашел ее, поймал прямо здесь, в спальне, и потребовал, чтобы она вернула украденную добычу, все ценности, отнятые им у пассажиров дилижанса. А потом с усмешкой добавил, что ей придется дорого заплатить за то, что она сбежала от него, а еще больше – за воровство.

От безжалостной улыбки Змея у Джози кровь застыла в жилах. И вдруг в его глазах вспыхнула хорошо знакомая ярость, он сжал кулаки и шагнул к ней…

«Надо спать, – прошептала Джози, вся покрываясь мурашками. – Змей далеко – в Америке. Он понятия не имеет, где я».

К счастью, это был всего лишь сон.

Седалия, штат Миссури

Пенни Галлахан лучезарно улыбнулась сидевшей напротив нее Рози Макивен. Бывшие танцовщицы болтали и пили лимонад в обеденном зале отеля «Гровер», окна которого были затенены полосатыми льняными шторами.

– Я так рада, что ты ушла из «Золотого пистолета», Рози. Сбежала от Джада Стикли и всей этой паршивой жизни. А здесь, в Седалии, тебе понравится, я уверена.

– Да, особенно если я, как и ты, познакомлюсь с очаровательным молодым фермером, – смеясь ответила Рози.

Впервые за много лет в ее сердце поселились надежда и радость. Рози получила письмо от Пенни, в котором подруга рассказывала, как ей повезло: она обвенчалась с Беном Уинтерсом. И Рози тут же решила попытать счастья и начать новую жизнь.

– Похоже, Седалия и впрямь милый городок, – добавила она, посмотрев в окно.

По тротуару шли женщины, волоча за собой ребятишек; залитая солнцем проезжая часть улицы была запружена повозками, лошадьми и кабриолетами.

– Да. О да, Рози. И сегодня вечером я познакомлю тебя с Беном. Он пригласил на ужин своего соседа – тоже фермера. У него такая чудесная улыбка! И этот парень не прочь встретиться с моей хорошенькой юной подружкой из Канзаса.

– Спасибо, Пенни. – Рози пожала плечами, стараясь скрыть охватившее ее радостное возбуждение.

Как это прекрасно: познакомиться с мужчиной, для которого она – просто подруга Пенни, а не танцовщица из салуна. Кто знает, что может произойти дальше…

– Не благодари меня. Лучше скажи спасибо Джози Купер. Если б не она, я до сих пор торчала бы в «Золотом пистолете» и прислуживала Джаду.

Светловолосый мужчина, сидевший за другим столиком, позади девушек, положил вилку на тарелку с тушеной бараниной и замер, прислушиваясь к разговору.

– Я знаю. – На лукавом личике Рози появилось торжественное выражение, и она наклонилась поближе к Пенни. – Я никогда еще не встречала такого человека, как Джо. Ради меня или любой из нас она готова была пожертвовать всем.

– Она отдала свои последние деньги, чтобы я могла уехать из города без ведома Джада. Если бы Джо не убедила меня сделать это и не всучила доллары, я никогда не встретила бы моего Бена и Джад до сих пор… до сих пор…

Пенни покраснела до ушей, вспомнив, как пускала в свою постель владельца «Золотого пистолета», стоило ему только захотеть, потому что до смерти боялась потерять работу.

– А если бы ты не сбежала, Пенни, я и сама вряд ли решилась бы на такое, – задумчиво отозвалась Рози, проводя пальцем по ободку бокала. – Надеюсь, у Джози все сложилось хорошо.

Человек за соседним столиком отмахнулся от официанта, который собирался унести полупустую тарелку, и подался вперед. Его серо-голубые глаза заблестели.

– Я чуть в обморок не упала, когда узнала, что в ту самую ночь она выскочила замуж за красивого парня и упорхнула с ним вместе из города. Жена судьи Коллинза рассказала миссис Лорример в магазине Мейсона, что они отправились в Нью-Йорк-Сити, а потом в Англию, в Лондон. – Рози отхлебнула глоток лимонада и удивленно покачала головой. – А этот лихой парень вроде бы как английский лорд. Чуть ли не граф.

– Ты только представь: наша Джо замужем за графом. Значит, она теперь почти принцесса или что-то вроде того! – воскликнула Пенни, и в ее карих глазах заплясали чертики.

– Надеюсь, она счастлива. Парень очень хорош собой, но Джо пыталась убежать от него. – Рози встревоженно взглянула на подругу. – Знаешь, что я думаю? Если он придется ей не по душе, Джо найдет способ от него избавиться. – Пенни кивнула: ей тоже хотелось верить, что Джо счастлива не меньше, чем она сама. – Однажды она рассказала мне о своем бывшем муже. Джо боялась его пуще смерти. Нет, она этого не говорила, конечно… не такой у нее характер, ты же знаешь. Но я все поняла по выражению ее глаз.

– Да, она как-то обмолвилась, что больше замуж никогда не выйдет. И вот на тебе! Бедняжка.

– А может, Джо влюбилась в этого парня до безумия. Он, наверное, богат. И красив, так ведь, Рози?

– Чертовски красив! – энергично закивала Рози.

– Давай-ка выпьем за нашу Джо, – усмехнувшись, предложила Пенни и подняла бокал с лимонадом. – Пусть ее новая жизнь будет так же чудесна, как и моя… и твоя, Рози, потому что в скором времени и у тебя все устроится.

Девушки, засмеявшись, чокнулись.

А белокурый мужчина с жесткой бородкой, сидевший сзади, встал, отодвинул свой стул и направился к выходу.

Он отыскал Спунера, Дека и Ноаха в салуне на углу улицы и уселся рядом с ними.

– Ну, мальчики, – мужчина ухмыльнулся всем троим, – мне привалила большая удача. Я только что узнал, куда подевалась моя сука-жена.

– Значит, мы поедем искать ее? – Дек швырнул на пол окурок сигары и затоптал его каблуком изрядно поношенного ботинка. – И вернем нашу добычу и драгоценности той леди англичанки?

– Ты чертовски прав. Мы отправляемся в путь сегодня же. – Змей улыбнулся своему кузену и потянулся к бутылке с виски, стоявшей в центре стола.

– Вот здорово! – радостно воскликнул Hoax. – Малышка Джози небось удивится, а?

– Еще бы. Я отыщу мою дорогую сладкую женушку и спущу с нее шкуру за то, что она так подло поступила со мной. Пусть и не мечтает, что ей это обойдется даром.

Холодные голубые глаза Змея уже горели предвкушением мести. Он отпил виски прямо из горлышка. Его грубое лицо сияло. Никому еще не удавалось одурачить Змея Баркера и избежать расплаты. Особенно какой-то там нахальной бабе. Ничего, он преподаст хороший урок этой потаскушке, которая ограбила его и смылась. Под конец этой тощей девчонке Джозефине Купер Баркер захочется только одного – чтобы Змей убил ее поскорее. Легкой смерти она не заслужила.

– Слушай-ка, Змей! – Встревоженный голос Спунера вернул его к реальности. – А как же насчет дилижанса с деньгами, который прибудет сюда на той неделе? Мы ведь уже все спланировали.

– Ну и что?

– Может, нам лучше забыть пока о Джози и покончить с этим делом? Там целая куча денег…

– Плевать я хотел на дилижанс! – Побагровев от ярости, Змей вскочил, сгреб Спунера за воротник и ударил лицом об стол.

Несколько человек, сидевших в салуне, повернули головы и уставились на него. Змей замер, свирепо глядя на Спунера, а потом снова шлепнулся на стул и глубоко вздохнул.

– Я хочу вернуть свою женушку, мальчики, – сказал он тоном, не оставляющим сомнений в его решимости. – Поняли? Я хочу вернуть ее… и все, что она украла. И я это сделаю. Так что мы с вами, мальчики, отправляемся в небольшое путешествие.

– Куда, Змей? – с энтузиазмом спросил Дек, радостно облизывая тонкие губы.

Змей допил виски и вытер рот рукавом. А потом ответил, смакуя каждое слово:

– В Англию, мальчики. Мы едем в Англию на пароходе.